Лекция третья: «Толкование сновидений»
Если на парах у Грецкого, студенты рисовали, мечтали и дискутировали на отвлечённые от темы лекции вопросы, на парах у главы факультета пытались слушать или же просто делали вид, что пытаются, тщетно борясь с помутнением в глазах, то на лекциях у психолога вся группа обращалась, словно в единый организм, в совокупность субъектов с одним коллективным сознанием – все как один, подчиняясь некой психической силе и погружаясь в какое-то подобие транса, внимательно слушали и синхронно всё записывали. Может быть поэтому история знакомства с психологом не была зафиксирована разумным сознанием, так как прошла в состоянии подобном сну, и сразу же ушла в область бессознательного.
С большой долей вероятности можно сказать о том, что «ярлыки», так или иначе – вследствие: преждевременных суждений, упрощённой категоризации, вычленения некоторых субъективно-предрасположенных черт, стереотипности мышления, выраженные твёрдой устойчивостью отношения – вешают все…, в том числе вешал их и психолог. Однако психолог если и вешал «ярлыки», то лишь временно как, например, «бирки», запоминая, кто с каким номером сидит, поэтому в случае неожиданной перемены субъектов, находящихся под его строгим наблюдением, не забывал эти «бирки» своевременно снимать. Одно время висел такой «ярлык» и на Алексе, но – не вдаваясь в подробности – было это лишь на первом курсе и ненадолго – «ярлык» благополучно был вовремя снят. Чего не было у рядовых преподавателей, то было у психолога – таинственная тетрадь и способность помнить: кто какие «ярлыки» носит и в случае необходимости справедливо снимать их и вешать новые.
У психолога было всё по-другому. Высокий психолог входил в аудиторию с выкованным на лице выражением крайней сосредоточенности и чрезвычайной серьёзности. И, как всегда приветствуя студенческую массу своим профессорским басом, слегка при этом кивая, смотрел на студентов особенно торжествующим и сердитым взглядом, словно удав на кроликов, которым некуда бежать.
Присаживаясь на своё преподавательское место, психолог, с прежним грозным взглядом, приступал медленно и размеренно – аккуратно выкладывать свой учебный инструментарий из рабочего портфеля так, словно стол был шахматной доской, а инструменты фигурами на нём. Причём взгляд его в этот момент направлялся больше в аудиторию, нежели на стол и, как правило, делалось это всё, молча. Казалось, что психолог вот-вот сейчас что-то спросит…, но нет, ничего не спрашивал. От всего этого аудитория тут же приходила в небывалую сверхготовность, никто никогда не понимал к чему, но все были сосредоточены абсолютно.
Далее, сдвинув брови и каким-то образом увеличив глаза, преподаватель, также размеренно, будто пересчитывая присутствующих, грозным, почти гипнотическим взглядом, рассматривал и изучал то ли студентов, то ли одежду на студентах, то ли ярлыки и надписи на одежде студентов…, а может быть, просто вспоминал номера «бирок». Сразу же после «пересчёта», с преподавательского лица спадала напряжённая грозность, а вместо неё показывался едва заметный, с трудом уловимый намёк на лёгкую улыбку. Улыбка эта, вместе с остальным выражением на лице, которое уже направлялось в разложенный рабочий инструментарий, казалось, передавала торжествующую мысль: «Ага, кто-то сбежал! Меня не проведёшь». Но вместо возможных разбирательств и выяснений, к всеобщему удивлению, спокойно и также размерено, с некоторой ноткой доброжелательности в чётком профессорском голосе, раскрывая свою лекционную тетрадь, психолог вдруг спрашивал: «Напомните, на чём в прошлый раз остановились?». И как только выяснялось, на чём в прошлый раз остановились, тут же, фразой: «Запишите название новой темы», на последующие полтора, а если было две пары, то на все три часа задавал единый ровный ритм лекции, которая велась под медленную размеренную диктовку и которая лишь временами прерывалась пояснениями, уточнениями и другими недолгими комментариями. На протяжении всего этого времени никому не удавалось ни отвлечь, ни расслабить, ни каким-либо другим образом рассредоточить своего внимания, либо оттого, что тема для каждого становилась вдруг чрезвычайно интересной, либо в силу скрытого воздействия различных тонкостей психологических приёмов, о которых знал лишь сам преподаватель психологии. Звучно произносимые психологом такие слова как: «парадигма», «бихевиоризм», «Спиноза», «Хайдеггер», внушали в студентов какой-то особенный – священный первобытный страх перед сверхъестественной силой могучего профессорского ума. Каждая лекция психолога превращалась, словно в интересный и увлекательный «сеанс гипноза».
На прошлом занятии студенты увлечённо, в полусне, медленно и размеренно записывали лекцию о проявлении так называемого парапраксиса. Явление это знакомо практически всем и для широкого круга более-менее образованных людей известно под другим названием – «оговорка по Фрейду». Суть явления, как диктовал психолог, сводилась к тому, что бессознательные желания проявляются в реальной жизни в виде разнообразных, кажущихся случайными ошибок – оговорок, описок, ослышек, опечаток и даже в виде более сложных процессов – в действиях человека, и, в некоторых случаях, в систематическом повторении тайно-желаемых – но неосознаваемых – «случайных» поступков. Приводил примеры: хроническая потеря какого-либо предмета – у очень многих людей, так или иначе, теряются – либо сами вдруг куда-то «прячутся» – сотовые телефоны. В данном случае: хороший механизм защиты от вещи, которая без конца звонит, тревожно вибрирует, будит – беспокоит и принуждает совершать, возможно, нежелательные действия. Также часто случается такое явление, что человек совершенно чётко и ясно слышит не то, что ему говорят, а то, что он сам в тайне желает услышать. Или вот такой пример: самые, до смешного, показательные – самые красноречивые примеры речевых оговорок – причём в больших количествах – встречаются у политиков. И тут же приводил случаи из жизни, а точнее из телевизора. Например: «разница между богатыми и бедными будет сохра… сокращаться» – бессознательное в данном случае – вырывающаяся правда, сознание – ложь…, и надеяться нечего, хотя можно верить…
В этот раз студенты, так же медленно и размеренно записывая, продолжали изучать, как эти тайные бессознательные желания проявляются в явных снах.
Записали об эволюции взглядов человечества на явление сновидений: от первобытных – о том, что сны предвестники будущего и, что их посылают боги, и до современных научных воззрений: где основополагающей стала теория о том, что сны это результат пережитого прошлого, плюс к этому – как, вероятно, последнее фундаментальное предположение о явлении – добавили теории того же Фрейда – суть которых всё в том же – в бессознательном. На этом же подробно и остановились.
Записали о назначении сна: как физиологическом, так и психологическом. Вкратце записали общую концепцию теории сновидений Фрейда и слушали комментарии.
– Запишите… – сказал психолог, но вдруг паузу затянул и увидел, как студенты что-то синхронно записали, отчего и спросил: – Что же вы пишете?..
Синхронно опустив головы в тетради, студенты с виноватым голосом в унисон пропели:
– Запишите…
Тут психолог, мимикой и жестом головы, сделал недовольное выражение и вероятно что-то неодобрительно подумал. После чего, с прежним намёком на улыбку, сделал какие-то загадочные пометки в своей – лежащей особняком на преподавательском столе – таинственной тетради. Психолог, кроме того, что занимался преподавательской деятельностью, был ещё и профессор и вероятно ставил психологические опыты – копил знания для своих будущих научных трудов.
– Запишите следующие положения теории Фрейда, – продолжал преподаватель психологии и наблюдал синхронное действо.
Затем психолог диктовал и рассказывал о сути механизма превращения скрытых – вытесненных общественными нормами – бессознательных желаний в явные сны. О том, что сфера бессознательного проявляется в конкретных образах. Что образы эти есть зашифрованные сообщения бессознательного, запретные желания: проявления агрессии – ненависти, нарушение норм этики и морали и прочее, что человек находящийся в здравом уме и приличном обществе никогда не позволит себе совершить в реальности. И о том насколько всё-таки сложен механизм превращения абстрактных явлений реальной жизни в конкретные образы-картинки сновидения. И приводил различные примеры:
– Попробуйте представить в конкретном образе такое выражение как «буква закона»… То есть это абстрактное понятие и у каждого человека оно будет своим собственным – особенным, основанном на его личных эмпирических познаниях и представлениях о мире, которые сфера бессознательного будет использовать при кодировании образов… – рассказывал психолог-удав, внимательно смотря на загипнотизированных студентов-кроликов и продолжал дальше: – Но помимо этого есть универсальные представления о действительности, которые одинаковы для всех людей и которые имеют определённые устойчивые значения – символы-архетипы – конкретные общеизвестные образы… Это понятно, да? – спросил психолог, а точнее профессор, смотря в глаза каждому студенту в надежде найти непонимание.
Студенты, а точнее опытные образцы, синхронно кивнули и, чтоб не вызывать подозрений, изобразили, насколько это было возможно, серьёзные и умные выражения на лицах.
Гипнотическая лекция продолжалась медленно, размеренно, интересно и увлекательно с глубоким погружением в особенную, специально созданную преподавателем, психическую среду.
– …Явление характеризуется высокопроизводительной деятельностью гипоталамуса… – продолжая лекцию, произнёс профессор и стал всматриваться в характер поведения студенческих зрачков, читая по ним, кто какие испытал эмоции, затем делал выводы, может быть, ставил соответствующие диагнозы, после чего делал таинственные записи в свою особенную тетрадь и вновь продолжал лекцию.
Далее было сказано и записано ещё много чего интересного, вскользь было упомянуто о различных феноменах и проблемах сна, в том числе о сомнамбулизме, о том что «лунатики» своих хождений не помнят, а просто продолжают спать, и что движет ими в этот момент… что?.. Студенты как не пытались, но, находясь, как бы под гипнозом, задать вопрос не смогли.
Также психолог рассказал о том, как сны могут быть связаны с творческим мышлением, как влияют на него, как помогают либо вредят, что-то было сказано о связи с инсайтом…
И закончил тему сновидений кратким, но интересным повествованием о профессиональных творческих методах в изобразительном искусстве художника Сальвадора Дали. Выяснилось, что перед ваянием очередного шедевра: Дали брал в руку связку ключей; клал на пол перед креслом металлический поднос; и, удобнейшим образом расположившись в кресле, пытался уснуть. Как только «ходячий сюрреализм» засыпал – ключи с грохотом падали на поднос: гений авангардизма вскакивал и начинал творить чётко отпечатавшиеся в памяти образы увиденных сновидений, проецируя их на холсты. Таким образом, из-под кисти художника явился: «Сон, вызванный полетом пчелы вокруг граната, за секунду до пробуждения» и ещё целый ряд таких же загадочных фантасмагорий – переполняемых гротескным абсурдом, сюрреалистических аллюзий реального мира.
Когда студенты пришли в себя из некоего гипнотического состояния, неизвестно чем вызванного сонного забытья, то за преподавательским «шахматным» столом уже никого не было. Студенты просыпались, переглядывались между собой, вспоминали друг друга, о том, что была лекция по психологии и что теперь надо идти на следующую пару.
– Ха-ха-ха!.. – слегка заторможенная деятельность надпочечников вновь ускорилась, произошла выработка адреналина и самой первой вернулась к бодрости Перуджа.
– Ну что, пошли в редакцию?!.. – минуту спустя хмуро произнесла Белла и чему-то вдруг удивилась. Все остальные, казалось, тоже чего-то недопоняли, и также, устремив взгляд на Беллу, выразили на лицах глубокое изумление.
– Ха-ха-ха!.. – надпочечники навёрстывали упущенное бурной выработкой гормонов – активировался эпифиз, начались процессы образования серотонина: – Ха-ха-ха!..
Алекс, испытал на себе колоссальный всплеск окситоцина – сидел молча, смотрел на группу и добродушно улыбался.
Но, как только процессы деактивированного гипоталамуса студентов пришли к прежним показателям, «химическая промышленность» возобновилась. Крохотный отдел запустил своё «производство», все механизмы заработали, и началась цепная реакция – гипофиз осуществил мощный выброс вазопрессина – накопившиеся нейросекреты вылились в кровь, и, минуты две спустя, мозговая деятельность студентов окончательно вошла в фазу бодрости. Студенты всё вспомнили, разобрались в ситуации, выражение глупого удивления на лицах стёрлось, и они стали собираться, совершая знакомые им действия и привычные для них телодвижения.
– Да, пошли… – очнулась Изольда.
– А где мои сухарики?.. – последней пришла в себя Эли.
И прозвенел звонок на пару.
– Ха-ха-ха!..
Лекция четвёртая: «Студ Big Bang»
Студенты дружною толпой…, нет – каждый в отдельности, идя своим собственным путём, так и не «свалив» с последней пары, направились в редакцию. Лишь только Перуджа обняв «струнку» Изольду и играя на ней свою оперетку, шли вместе, да Рок с Элей о чём-то тихо разговаривая, парой шли следом.
Группа была своеобразной, часто казалась противоречивой: в один день атмосфера в группе была «солнечная»: сплочённость, дружба и какое-то веселие царили в ней, на следующий же день, студенты, совершенно не сговариваясь друг с другом, по каким-то совершенно не понятным причинам, составляли вдруг глубоко мрачный коллектив – была в группе самая настоящая «пасмурная погода, гроза и дождь».
«Верховным главнокомандующим» растянутого «войска», с частыми возгласами: «Давайте быстрее!», была Белла, замыкал студенческий отряд – отставая от Комикс-Мена метров на десять – Алекс, вероятно для того, чтоб проследить – как бы кто не сбежал.
Примерно в такой же очерёдности группа вошла в, расположенное недалеко от факультета, большое здание, где на седьмом этаже и находилась редакция «Студенческого журнала образованью служащего».
На крыше здания, большими буквами, зажигающимися по ночам тусклым жёлтым огоньком, было написано: «ДОМ П…». Можно предположить, что когда-то в не очень далёком прошлом, дом этот назывался иначе, потому как следом за большой буквой «П» оставались места для других букв, но сейчас там «читались» лишь металлические конструкции, к которым и крепились эти пропавшие другие буквы. Куда же делись загадочные символы, исчезновения которых, видимо, никто и не заметил, неизвестно. Вероятно, когда-то в прошлом случился здесь сильный ураган, и большие кириллические литеры просто унесло сильным ветром, куда-то очень далеко. А может их просто сняли за неуместность или, как принято сегодня корректно говорить, за «неформат».
В вестибюле «ДОМа П…», встречал всех входящих, сидя за столом с протянутой рукой, мытарь в синих одеждах. Сбором подати и налогов он не занимался, мытарь был «документальный» – проверял документы. Останавливал он почти каждого входящего без спецпропуска и требовал удостоверяющий личность документ. Стоило документу оказаться в руках, как случался с мытарем какой-то приступ: то ли честной добропорядочности, то ли усердного трудолюбия, то ли верности долгу, а может и просто послушания закону. Тщательно рассматривая каждую страничку книжечки паспорта, он словно искал возможности за что-нибудь зацепиться. В чём была причина такой реакции, оставалось для студентов загадкой, может быть, он для себя понял так, что полное название дома, надо было понимать как – «ДОМ Преступников». Точно этого сказать нельзя, но в пользу этой гипотезы говорит такое обстоятельство: студенты-«бандиты», входя в «ДОМ», всегда встречали со стороны мытаря какую-то отрицательную предрасположенность, предвзятую враждебность и чуть ли не мстительную злость. Хотя, конечно же, здесь может быть много объяснений: вполне вероятно, что, каждый раз – в день явления студентов – он просто ругался со своей женой, отчего и был не в духе, но лишь до тех пор, пока не появлялись студенты, на которых он и срывал все свои негативные эмоции. Ведь мытари тоже люди – их тоже пилят жёны.
С большим успехом пройдя через «паспортно-визовый» стол, студенты направились к лифтам. Вызвали сразу два. Лифты гудели, гудели…, скрипели, скрипели…, но дверей своих всё не открывали. Судя по звукам, казалось вот они уже здесь и двери сейчас откроются, но открывались этажом выше, после чего вновь уезжали наверх. Странное дело, но лифты «слушались» только сотрудников «ДОМа П…» и то – лишь самых старожилов. Тщетно прождав минут десять, студенты поднялись по лестнице.
Открыв большие толстые двери, студенты оказались в тёмном и очень длинном коридоре. Рабочий день в редакции подходил к концу, поэтому и было здесь темно и тихо. Студенты вошли во тьму и медленно, практически на ощупь, под слабый свет телефонов, направились к двери главного редактора.
– Вот блин! Экономисты!.. – шёпотом, хмуро возмущалась Белла.
– Ну так, нерентабельный муниципальный журнал…, чего ты хотела?.. Крутятся, как могут… – также шёпотом объяснила Изольда.
– Да хоть лампочку, где-нибудь в середине коридора, могли бы уж привинтить… Четверть полосы под рекламу – вот тебе и свет на всю редакцию… Не понимаю…, тяжело что ли?..
– Я тебе говорю – муниципальный!.. – не поможет… Чтобы заботиться о чём-то, надо хотя бы почувствовать, что это твоё…, а не муниципалов, или как их там… Если конечно ты не альтруист-энтузиаст… А они зарплату получают и ладно!.. Зачем им лампочка?.. Привыкли уже…
– Хоть на свечки скидывайся, блин!..
– Ха-ха-ха!.. А чё, прикольно же!.. Как в «секретных материалах»… Только фонариков не хватает… А со свечками вообще был бы класс!.. Щас как вылезет пришелец… Вав! – смеялась Перуджа, схватила за руку Эли, и тут же темнота разразилась её громким, тонким визгом.
– Я не верю в пришельцев… Их не бывает… Просто неожиданно…, вот и испугалась… – серьёзно прошептала Эли.
– Ха-ха-ха!.. Так я тебе и поверила!..
– Ну и где эта дверь?.. Может прошли уже?.. Кто-нибудь контролирует ситуацию?.. Кто знает куда мы идём?.. – задавался вопросами Алекс.
– А я думаю все уже ушли отсюда…, рабочий день ведь у них закончился…, психолог задержал, вот редактор нас и не дождался… – предположил Комикс-Мен.
– Всё под контролем, не боись… Две уже прошли, ещё через одну – следующая справа – как раз будет дверь главреда… – отвечал всем и за всех Рок.
Одна из самых последних дверей многочисленных кабинетов, – в которых, заседая, трудились сотрудники журнала – открылась, и в конце коридора показался свет, а вместе со светом вырвался на свободу приглушённый звук клавиатуры компьютера…, очень похожий на шум печатной машинки.
Благополучно и без серьёзных происшествий дойдя до нужной двери, студенты расселись в маленьком и скромном кабинете «главреда», раскрыли лекционные тетради и принялись слушать лекцию по «Типологии местной печати».
– Ну что ещё сказать про нашу местную печать… – час спустя, заканчивала главный редактор лекцию по предмету. – Да больше и сказать-то нечего… Почитайте его книжки про историю местной печати, да и всё сразу поймёте…, и всю «соль» почувствуете… А он, кстати, у вас сейчас ведёт что-нибудь?..
– Нет…
– Не знаем…
– Не видели ещё…
– Вроде бы в командировке он… – неопределенно ответила группа разными голосами.
– Понятно…, всё диссертацию значит пишет… Так вот прочитайте его книжки… Ну а про сегодняшнее время запомните следующее: что тиражи нашего издания – конечно после главного регионального официоза, это уж не надо объяснять – самые большие в регионе… Да, молодёжь, пока что, нас поддерживает…, спасибо Мишке да Светке, ведут музыкальную рубрику, стараются… Итак… Это что касается нашей с вами лекции… Всё… закрывайте ваши тетради и убирайте их подальше… – лекции закончились. Будем с вами делом заниматься. Ведь вы уже что-то пишете?..
– Пишем! – тут же ответила сияющая Белла, словно заранее знала о вопросе, а в мыслях продолжила: – Правильно! Нечего нас учить!..
– А у нас сегодня как раз «журналистское мастерство» было. Грецкий дал задание статьи писать и даже темы раздал… К следующей паре уже просил что-нибудь принести… – добавила Изольда.
– Грецкий это такой паренёк в очках, да? Аполлон что ли, или как его…
– Да, тот самый в очках… – ответила Белла, а в мыслях произнесла: – Аполлонушка наш…, Аполлончик…
– Вот как хорошо получилось! Одним выстрелом двух зайцев и пристрелите!.. А вместо лекций…, вместо того чтобы учебники в тетради переписывать, просто с готовыми уже материалами будете приходить раз в месяц… Есть у меня одна свободная полоса…, всё думала – не знала чем её занять…, и тут как раз вы подошли… Сам Бог, как говорится, подослал вас!.. Ну что…, хотите в моём журнале рубрику вести?..
– Хотим… – впервые в жизни дружно – в унисон, объёмным хоровым звучанием отозвалась группа.
– Вот и отлично! Будете вести теперь целую полосу…
– А какую?.. – тут же спохватившись, опасливо спросила Эли.
– Рубрику какую?.. Хороший вопрос!.. Давайте вот сейчас и придумаем название!.. Желательно что-то связанное со студенчеством…
– Может «Студ Galaxy»… – спустя несколько минут активных поисков, первым придумал Алекс.
– «Студ Galaxy»?.. Ну…, я ведь вам только полосу даю, а не целый журнал… А так конечно звучит…, да…, неплохо…
– Ха-ха-ха!.. У нас большие планы на ваш журнал!.. Нам сегодня психолог про Фрейда рассказывал!.. Ха-ха-ха!..
– Давайте «Студ Big Bang» назовём… – придумал художник Комикс-Мен. – Типа самое начало нашей журналистской деятельности…, как бы неожиданное рождение студенческой рубрики…
– Вот это интересная мысль… Да, что-то здесь есть символичное…, знаковое что ли… Мне нравится!.. Ну как?.. Поддерживаете?.. Может действительно название говорящим окажется и что-нибудь из этого для вас и выйдет… Давайте тогда на этом и остановимся…, если конечно других вариантов больше не будет… – предложила главный редактор, других вариантов не было. – Как будете готовы, так сразу и несите, а мы опубликуем!.. Ну…, на этом, пожалуй, сегодня всё… Лекция закончена – все свободны… Звоните мне как подготовитесь и надумаете придти… До свидания, удачи с заданием!..
И раздался звонок телефона главного редактора.
– «Студ Big Bang»! Ха-ха-ха!.. Как будто кувалдой по голове!.. Ха-ха-ха!.. – весело дрожали округлости розовых щёк, освещённые синим свечением телефона в тёмном коридоре редакции.
– Да нормально!.. Мне вот тоже нравится… Я, например, вообще ничего не придумала… – заступилась Изольда. – Как-то неожиданно загрузили нас статьями…, интересными предложениями вдруг засыпали…
Студенты подошли к «дрессированным» с хитрой механикой лифтам, вновь зря прождали минут десять и оказались на лестнице. Спускались все молча, каждый был увлечен какими-то своими мыслями:
– Ха-ха-ха!.. «Студ Big Bang»!.. Ха-ха-ха!.. Ладно, ладно барыня успокойся!.. Надо о серьёзном подумать… Чего мне про культуру-то написать?.. В оперу-то давно никто не приглашает… Всё по танцулькам шляемся…, да по скверным местам… Да ну их всех!.. А пойду-ка я сегодня в театр оперы и балета! Сделаю репортаж с места события… Перуджа! – специально для – «Студ Big Bangа»!.. Ха-ха-ха!.. «Big Bang»! Ха-ха-ха!..
– Вот и займусь сегодня же заданием… Вот как напишу! Вот как покажу Аполлошке! Устрою ему «Big Bang»!.. Пусть потом ходит под впечатлением!.. Будет знать, как не обращать на меня внимания!.. – нервно размышляла Белла.
– Да, надо не забыть, прямо сегодня же и найти ту свою самую лучшую фотку…, где я такая самая красивая, и где глаза у меня там такие большие-пребольшие и прямо такие синие-пресиние… Как же не забыть?! Как же не забыть?.. Пометку щас надо бы сделать… – горела идеей Изольда. – А статейку?.. А статейку пусть Белла и пишет!..
– Эх…, вот я влипла… Что же мне делать теперь?.. Что писать про это здравоохранение?.. С чего начать?.. Чем закончить?.. Как её сделать?.. Ай!.. Не буду думать…, и само пройдёт… – думала Эли.
– Ну и чем же «Студ Galaxy» хуже «Big Bangа»?.. Предвзятость! Несправедливость!.. А всё оттого что на последней парте сижу… Думают вот: чем ближе студент сидит, тем больше он любит предмет и, в особенности, препода…, не понимают же простой истины: что чем дальше, тем больше видно, тем лучше материал усваивается… Здесь же что важно?.. Поведение самих же студентов, их реакция на излагаемый материал…, их жесты, позы, мимика…, это же всё участвует в процессе обучения, усваивается незаметно. Известно же что 80% знания получаются глазами… Это же физиологические особенности психовосприятия или как там… глубинные резервы нейроадаптации… Не понимают же! Не понимают!.. Им бы лишь сразу «ярлык» повесить!.. Несправедливость! – переживал непонятый педагогами Алекс.
– ЖЖ… Ну кто тянул меня за язык?.. И что теперь писать про этот ЖЖ?.. Историю развития?.. Кто основал?.. Как им пользоваться?.. Скопипастить страничку «О проекте»?.. ЖЖ – это… Нет, так не пойдёт, нужно придумать что-то интересное и необычное… А чем ЖЖ полезен, например, художникам?.. Ведь не зря же карандаш в логотипе нарисовали… Может как-нибудь так развернуть? Надо будет об этом подумать… Ладно, целая неделя впереди, что-нибудь придумаю ещё… – мучился поиском оригинальной идеи Комикс-Мен.
– А я поступлю умнее всех – будет у меня в журнале интервью… Уж давно всё думаю: зачем в наше время молодёжь идёт в педагоги… Какой резон они там ищут? Вот как раз и задам я свои вечные вопросы!.. И ответ получу и статья будет… Сейчас приду домой…, помузицирую какую-нибудь лирику…, подумаю над вопросами, составлю их…, да тому же Грецкому для начала и отправлю на мыло…, пусть сам и подготовит мне материал… – спокойно планировал свои цели Рок.
Наконец, студенты вышли из большого здания, постояли на крыльце: о чём-то недолго поговорили, посмеялись, кто-то с кем-то договорился пойти в оперу, ещё раз посмеялись и разошлись каждый в свою сторону.
Забегая вперёд: название рубрики, как и предполагала редактор, действительно окажется говорящим и выйдет для группы хорошим опытом. Автор идеи видимо не учёл, что часто случается по известному выражению: «как вы яхту назовёте так она и поплывёт», а вполне может, что этого и ожидал. Рождение рубрики ознаменовалось событием, которое было охарактеризовано самим названием. Событие, однако, произвело не так чтобы уж совсем «Big», но всё-таки хоть какой-то «Bang», и даже пустило заметную волну последствий, среди которых такое ужасное как…, но не стоит забегать слишком далеко – всему в человеческой истории должно найтись своё время и подходящее место.