Поход к эскулапам
Весь оставшийся день прошёл в ожидании начала завтрашнего дня. Он лёг спать. Сон пришёл к нему с большой неохотой. Утро настало быстро, так показалось это физику. Вставать не хотелось. Более всего Феликса беспокоила неясность и абсолютная неопределённость в развитии будущих событий. Он не знал, как отреагируют врачи на его увечье. Ведь случай такой ещё не был известен миру. Он сам до сих пор не мог полностью воспринимать картину иллюзорной потери своей руки.
Феликс отогнал все нехорошие мысли о предстоящем походе в больницу. Он решительно встал с постели и начал выполнять стандартные утренние обязанности. Претендент на статус инвалида без руки умылся, позавтракал, оделся, взял с собой все необходимые документы, которые могли пригодиться, и вышел на улицу. Лицо его сегодня выражало максимальную уверенность. Феликс выглядел совершенно отрешённо. Его мир сейчас начинался в больнице, куда он и направлялся в это утро.
Экспериментатор доехал до остановки, а потом ещё прошёл около ста метров. Впереди возвышалось большое здание, в котором могло решиться многое, возможно вся его судьба. На мгновение он остановился у входа в здание, потом твёрдым шагом подошёл к двери, открыл её и вошёл внутрь. Справа от входа стояли люди в плотной очереди. Феликс знал, что все они пытаются протиснуться к узкому окну регистратуры. Физик подумал пару минут и тоже занял очередь. Людская цепочка стояла безмолвно. По их телодвижениям и мимике становилось ясно, что им очень хочется побыстрее получить свою медицинскую карточку.
Очередь продвигалась неравномерно, но Феликса вообще мало интересовали скоростные характеристики толпы. Он думал о том, что ему дальше делать после получения карточки. Время прошло быстро, раздумья удивительно ускоряют её ход.
Феликс уже стоял возле окошка регистратуры. За столом сидели две женщины бальзаковского возраста в белых халатах. Их лица выражали безразличие, отшлифованное годами. Феликс уже встречал таких людей, после долгого общения с которыми остаётся впечатление, будто ты говоришь с представителями другой цивилизации – цивилизации накрахмаленных белых халатов. Но Феликсу сейчас понравилось их многолетнее безразличие. Возможно, думал он, они не станут сегодня излишне допытываться до причин, вызвавших потерю его конечности.
Посредине длинного стола, за которым сидели медицинские работницы, стоял кувшин с букетом. Молодой физик не сразу понял, что завтра День медицинского работника. Об этом, оказывается, говорил плакат, висевший в углу регистратуры. А длинные гирлянды по периметру помещения, скорее всего, должны были усиливать чувство приближающегося праздника.
Подошла очередь Феликса. Иллюзорный инвалид приблизился к окну без особого рвения. Празднично накрашенные барышни в халатах поинтересовались целью его обращения. Феликс коротко рассказал о том, что он потерял руку и хочет пройти медкомиссию для оформления инвалидности. У него попросили паспорт, а после заполнения карточки направили по кабинетам медицинских специалистов.
Всем докторам Феликс рассказывал придуманную им историю о несчастном случае на железнодорожных путях. Суть его легенды сводилась к следующему. В тот злосчастный день он шёл вдоль рельсов и внезапно потерял сознание. А вечером он очутился у незнакомых людей без одной руки. Они за ним ухаживали, а когда он немножко окреп, его напоили чем-то, после чего он заснул мертвецким сном. Очнулся он уже на том самом месте, где лишился сознания. Затем он встал и пошёл домой. Дома Феликс провёл несколько дней, а когда окончательно пришёл в себя, то сразу направился к ним в больницу.
Эскулапы в халатах внимательно слушали инвалида без руки, и с серьёзным видом что-то записывали. Центральным событием сегодняшнего визита стал осмотр изувеченной руки пострадавшего. Медосмотр проводился при включённой лампе. Некоторые специалисты прибегали к помощи увеличительного стекла. Они щупали место выше, где проехали колёса мнимого поезда. После просмотра врачи продолжали писать. Дама с медицинским уклоном бойко гнала строки. После всех обследований Феликса отпустили домой. И теперь он должен был вернуться сюда через несколько дней за результатом обследований.
Феликс вышел от эскулапов опустошённый, но довольный, поскольку врачи не догадались о руке-невидимке. Все они осторожно прощупывали только видимую часть конечности. Никому и в голову не пришло дотронуться до необозримой её части.
Первые дни после посещения больницы прошли незаметно. Но чем ближе приближался срок второго посещения, тем дни становились мучительно долгими. Вердикт, который должны были вынести врачи, решал его судьбу: или он становится полноправным инвалидом без конечности, или его причислят к рангу физиков-мошенников.
Феликс сейчас осматривал прибор, приведший к иллюзорной утрате его руки. Выглядел он совершенно безобидно. Иллюзорный ампутант не дотрагивался до электрической машины с того злополучного дня, но экспериментатор знал, что, вероятно, он сможет повторить тот эксперимент с тем же успехом.
Долгие раздумья сформировали в нём цель – получить денежные выплаты по инвалидности, а лишь потом продолжить эксперименты с применением своего электронного аппарата.
Накануне вечером, перед посещением лечебного учреждения, Феликс бороздил просторы интернета. Веб-сёрфер смотрел всё подряд, не обращая особого внимания на содержание. Но вот он наткнулся на гороскоп на неделю. Экспериментатор быстро начал читать о том, что же ему сулил завтрашний день. Известные астрологи со стажем предвещали неоднозначные благоприятные события.
Спать не хотелось. Нервно измотанный экспериментатор не заставлял себя предаваться сну. Теперь ему было всё равно, что будет завтра, ибо он очень устал за эти последние дни, после всего произошедшего с его рукой. Феликс познал на себе, сколько сил забирает у человека тягостное ожидание чего-то важного, смешанное с непредсказуемостью будущего. Получение денег от государства за его эксперимент над собой – вот что желал в уме физик, любитель новых научных впечатлений. Эта мысль будоражила его воображение.
В последние дни его сон деликатно держался на безопасном расстоянии от его разгорячённых фантазий. Ему не хотелось спать. Его сон сегодня походил на маленький огнетушитель, который пытается потушить пожар площадью в несколько гектаров. У физика сейчас наблюдался пожар мыслей.
Феликс начинал потихоньку осознавать, что он, в общем-то, ничего и не потерял. А отсутствие части верхней конечности легко устранимо. Достаточно надеть рубашку с длинным рукавом и перчатки. Тогда люди не смогут заметить её утрату.
До мнимого инвалида доходили несформировавшиеся мысли, тихо подсказывающие, что его чудо-машина сможет сделать его счастливым человеком.
За время учёбы в университете Феликс начал понимать, что на практике наука не часто приносит ощутимый удовлетворительный доход. Его студенческая научная романтика медленно сводилась на нет, а её место занимала злая реальность, где все вокруг говорят: «За каждый шаг, за каждый вздох – плати».
Мыслей у несозревшего мыслителя накопилось много, большая их часть – неспелые, зелёные. Он не собирался ждать, пока они нальются соками. Думы могли принять завершённый вид только после завтрашнего дня. Исход его авантюрного предприятия теперь всецело зависел от людей в белых халатах. Пожар мыслей начал медленно, но верно догорать. Сон накрыл своим нежным одеялом догоравшие остатки раскалённых мыслей как белая химическая пена из красного огнетушителя.
Сегодня Феликс проснулся сам, без помощи будильника. Некоторое время он лежал на кровати с закрытыми глазами. Физик ждал, пока проснётся весь его мозг. Отделы его мыслительного аппарата просыпались поочерёдно. Они зевали, тянулись как молодые кошки, говорили друг другу: «Доброе утро!», «Может ещё поспим?» Но все они понимали, что пора приступать к своим прямым обязанностям. Вдруг из глубин самосознания прозвучал сигнал: «Подъём!»
Феликс резко встал и сразу приступил к привычным утренним процедурам. Завтракал он булкой с маком, начинённой им сливочным маслом и творогом. Запивал он этот вкусный союз продуктов чаем из пакетика. Физик окунул пакетик с чаем в кипяток. Вода начала тянуть все его соки из содержимого бумажного чайного треугольника. Кипяток очень быстро окрасился в тёмный цвет.
Молодой физик часто затевал игру, придуманное им же самим. Суть забавы заключался в следующем. Он наливал кипяток в чашку, а затем брал чайный пакетик за нитку и медленно опускал, едва касаясь поверхности горячей воды в чашке. Тонкие струйки пищевой краски, колеблясь, опускались на дно чашки. Затем он поднимал пакетик выше и процесс прекращался. В это время физик представлял, как кипяток жаждет испить всю краску из бедного пакетика. Он видел, как разгорячённая вода желала вновь воссоединиться с ней, слиться в одном любовном танце. Таким изуверским образом физик дразнил кипяток. Он знал, чего хотят все кипятки в чашках – это соединиться с каким-нибудь ингредиентом. В роли ингредиента может выступать: кофе, какао и другие вещества. Кипяток – это вода, во влюблённом состоянии.
Сегодня он не хотел играть в чайную игру, так как он уже играл в другую игру, и ставки в ней могли быть очень высоки. Получение инвалидной пенсии – лишь начало этой увлекательной игры. Иллюзия невидимости должна была изменить многое в этом мире. Он чувствовал приход нового восприятия действительности.
Феликс вышел из дома и направился по известному ему маршруту. Он вёл в лечебное учреждение. Заключение врачей должно быть уже готово, и оно ждало появления физика-экспериментатора. Феликс уже знал, в какой кабинет ему зайти, чтобы узнать решение врачебной комиссии, касающейся его здоровья и трудоспособности.
Зайдя в медучреждение, экспериментатор не увидел очереди в этот кабинет. Он постоял несколько секунд возле двери, потом постучался и вошёл.
За столом сидела женщина выше среднего возраста с обильно накрашенным лицом. Феликс сразу назвал причину своего визита и посмотрел на реакцию дамы в белом халате. После обращения экспериментатора, женщина долго рылась в груде бумаг, лежащих безмолвно по всей поверхности стола. Наконец-то она угомонилась. Видимо, нашла необходимые документы. Дама что-то дописала, и, собрав все бумаги в одну пачку, вручила их Феликсу. И заявила, что его признали инвалидом с утратой одной верхней конечности. Но для оформления пенсии необходимо пройти ещё ряд инстанций.
Физик-экспериментатор вышел от неё сам не свой. Медики не догадались о секрете его невидимой руки. Он чувствовал себя довольным с новоиспечённым медицинским заключением в руках. Теперь оставалось пройти все остальные конторы, и тогда он сможет претендовать на финансовую помощь со стороны государства.
Физик не хотел оставлять эти дела на потом. И он сразу же занялся обходом предписанных заведений, ведавших оформлением пенсии по инвалидности. Сегодня Феликсу везло: он смог пройти все чиновничьи кабинеты за один день. Теперь ему оставалось лишь ждать, когда будут готовы документы. Об этом пообещали сообщить по телефону. Его известили о том, что скоро ему должны выдать банковскую карту, с которой он сможет ежемесячно снимать причитающуюся ему сумму.
Первые итоги
Феликс приехал домой вечером неимоверно усталый. Он чувствовал истощённость не только телесного плана, но и глубоко морального. Придя домой, он сел на кровать. Мозг включил режим самоустранения. И для того, чтобы его не беспокоили ещё какими-то хлопотами, память выдала три слова: «причитающаяся сумма», «банкомат», «банковская карточка». Через минуту количество прощальных слов уменьшилась до одного – «карточка».
Мозг отдыхал, довольный проделанной работой. Физика охватило чувство расслабленности. Он уже почти месяц пребывал в состоянии тревожности и неопределённости. Но теперь всё осталось позади, а впереди его ждали ежемесячные праздничные походы в банк, где он, физик-экспериментатор, будет снимать наличные. Физик считал эти транши – премиальными выплатами ему за особый вклад в науку. Такие слова быстро доходили до его совести. И она молчала.
Феликс часто думал о том, что дальше делать с феноменом визуального исчезновения его руки. Физик мог бы открыться для большой науки, то есть пригласить учёных домой, показать им свою установку и результат проведённого эксперимента. Они тогда наверняка заинтересуются его рукой-невидимкой. Но экспериментатор также понимал, что его могут и спокойно перевести на вторые или третьи роли, или вовсе оставить безвестным. Он знал о человеческом коварстве и подлости, и учёные для него являлись такими же людьми, как и все остальные.
Молодой физик жаждал не славы, она была сейчас не главной целью. Его занимало другое. Он хотел тайно разбогатеть на своём открытии. А для этого ему, конечно же, не стоит афишировать свои знания и чудесный аппарат, который без дела сейчас стоит у него в комнате.
И первая же его попытка получить прибыль с использованием аппарата собственного производства увенчалась внушительным успехом. Государство теперь обязано ему, молодому начинающему физику, каждый месяц помогать денежными средствами, правда, небольшими, зато стабильными. Феликсу нравилось такое развитие событий. И его теперь всё больше интересовало будущее. Но физик не хотел торопиться.
Требовалось дождаться первой выплаты: экспериментатор хотел увидеть красочное завершение дебютного удачного дела. Физик терпеливо ждал звонка из социальной службы о готовности его банковской карты. Первая выплата могла вдохновить его на новые более грандиозные дела.
Впервые за много лет, Феликс начал отдыхать душой. Он теперь часто гулял в парке, ходил на всевозможные выставки, общался больше обыденного с продавцами продуктов на рынке и другими людьми, встречавшимися ему на улице.
Экспериментатору очень понравилось дышать простым городским воздухом, обеднённым анионами. Он всей грудью вдыхал воздушную смесь. Ему нынче казалось, что молекулы воздушного газа по-особенному проникают в его лёгкие. Он представлял даже, как различные микрочастицы воздуха начинают толкаться и спорить друг с другом, неистово стремясь попасть в его разборчивые лёгкие. Молекулы газов конкурировали между собой, а его воздушные мешки – лёгкие – капризничали как многие красивые единственные девочки в богатой семье. Сегодня только избранным молекулам атмосферных газов открывался путь в его воздушные мешки.
Феликс начал глубоко осознавать, что ему сказочно повезло. Он теперь сможет найти широкое применение своему открытию. В его сердце зародилась благодарность. И она искала адресата, чтобы передать слова признательности. Феликс быстро понял, что это чувство должно быть направлено только в сторону Бога. Он всецело заслуживал благодарности.
Раньше Феликс редко задумывался о том, кто за миг может решить судьбу каждого человека на земле. Тогда он лишь в фоновом режиме чувствовал силу Всевышнего.
Молодого физика поражали две вещи во Вселенной – это огромное разнообразие материи и разумные связи этих частей друг с другом. Чем больше знаний накапливалась у молодого физика, тем больше он удивлялся попыткам некоторых людей постигнуть Бога. Человека физик представлял слишком примитивным существом в этом огромном мире, чтобы тот смог понять и увидеть просторы Его царства и весь Его промысел.
Физик часто замечал, что о самом повелителе Вселенной люди почему-то вспоминают, когда им везёт, и они хотят дальнейших благ с Его стороны. И тогда, когда они в чём-то нуждаются. Мольбы к Богу – это просьбы людей изменить сценарий бытия. Но возможно ли изменить весь ход событий из-за мольбы крохотного создания под названием «человек»?
Разумно предположить, что перемены для одного живого существа на Земле приведут к корректировке общего сценария всего мироздания. Обращение к Всевышнему демонстрирует, что человек верит в изменение мирового сценария, тем самым ещё раз доказывая ограниченность человеческих знаний о Боге. Так сейчас мыслил Феликс.
Банковская карта
Зазвонил телефон. Это был звонок из социальной службы. Приятный женский голос на том конце оповестил, что его банковская карта готова, и он может прийти за ней, а также уже можно будет снять причитающуюся ему сумму.
После этих слов его мозг начал мыслить в новом режиме. Наконец-то пришло время довольствоваться первыми пенсионными деньгами. Экспериментатор быстро оделся и пошёл навстречу судьбе, новой жизни.
Феликсу без проблем выдали его банковскую карточку, предварительно проверив его паспорт. Карточка и инструкции по её дальнейшему использованию оказались в запечатанном конверте.
Экспериментатор довольный вышел из кабинета. В коридоре заведения он открыл конверт и достал оттуда пластиковую карту. Осмотрел его и положил обратно, убрал с глаз долой. Тонкий кусок пластмассы ментально распирал его карман и грел его душу.
Феликс, недолго думая, направился к ближайшему банкомату. Он достал бездушный пластик, засунул его в паз приёма карт, набрал код, который был указан в банковской инструкции, нажал на кнопку «Баланс» и увидел сумму, которую он сейчас мог спокойно использовать. Феликс снял всё, что было на счету, взял чек и забрал карточку.
Свежий воздух дал чувство особой свободы и новых перспектив. Физик-экспериментатор немного разволновался. Это ощущение вызвали купюры, смирно лежавшие у него в кармане, и широкие возможности, открывшиеся так внезапно. Он их чувствовал, но пока ещё не имел каких-либо планов по их осуществлению. Идеи висели в сознании, как неспелые фрукты на здоровом и перспективном деревце. Но свежие мысли уже набирали ход.
Счастливому обладателю банковской карточки внезапно захотелось поесть чего-нибудь вкусненького. Довольный экспериментатор сейчас находился при деньгах. Первую пенсию Феликс решил потратить на продукты и на прочие свои нужды.
Физик направился в сторону рынка. Здесь он частенько покупал свежие булки, молоко, масло и творог с изюмом. Но сегодня ему сильно захотелось разнообразить свой рацион. Он сразу подошёл к мясному отделу и купил отборный кусок говядины. Дальше он направился к своему привычному молочному отделу.
Здесь экспериментатор купил свои любимые продукты. А завершил свой поход у прилавка с фруктами. Феликс отдавал предпочтение местным плодам и ягодам: грушам, сливам, черешне, винограду. Но особенной его страстью, как ни удивительно, являлись яблоки. Он предпочитал эти фрукты с кисло-сладким привкусом. Феликс иногда пробовал и экзотические плоды, но они не оставляли после себя долгого послевкусия, как местные.
На базаре он сегодня набрал две полные сумки продуктов. Непривычная тяжесть в скором времени дала о себе знать. Он остановился, поставил сумки на землю, отдышался. Физик вспомнил, что очень давно не покупал себе так много еды. У него никогда не хватало на это денег. Феликс питался очень скудно, порой плохо помнил, ел ли он вообще что-то в течение дня.
Из родителей у него осталась только мать. Отец умер от инсульта, когда он был ещё маленьким. Феликс совсем его не помнил. Лишь домашние фотографии напоминали, что у него когда-то был отец. Он работал инженером-строителем. Мать – библиотекарем. Её работа приносила совсем мизерный доход. Она постоянно экономила на всём. Её денег едва хватало на нужды семьи.
Он рос своенравным и в то же время очень одарённым мальчиком. Учился легко и непринуждённо. В школьные годы его часто приглашали участвовать в олимпиадах по различным предметам, но его не прельщали соревновательная помпезность и толкотня.
Особенно он не любил те моменты, когда олимпийцев сопровождали многочисленные вереницы родителей и их родственников. Все они были готовы пылинки сдувать со своих маленьких гениев. А он всегда ходил один. Его мать кроме библиотеки подрабатывала ещё уборщицей в продуктовом магазине. И она не могла уделить достаточно внимания своему подрастающему сыну.
Он не раз слышал от матери, что ему нужно хорошо учиться, чтобы он мог стать востребованным юристом. Но ему претил вид этих важных людей в галстуках, которые сидели в тёплых кабинетах и объясняли людям, по каким правилам нужно жить-поживать.
Он любил физику и математику. В этих дисциплинах всё чётко объяснялось, не встречались двусмысленности, как во многих юридических трактатах. В физических законах он не находил лжи и ползучего холодного лицемерия. Законы физики отличались чёткостью и правильностью, а юридические законы – искусственностью и несовершенством. Они, по его мнению, потакали интересам властных и денежных людей. Всё уголовное право, в понимании Феликса, работало в основном против простых граждан. А власть имущим любое преследование по закону – как с гуся вода.
Всё законодательство для Феликса представлялось сухим набором правил и ограничений. Это навевало на него тоску и зевотную скуку. Порой он думал о том, что человеческие законы в итоге созданы для того, чтобы ограничить число людей, имеющих доступ к земным ресурсам. Их количество не должно быть большим, иначе Земле придёт «самоармагеддон». Потому он считал, что число богатых людей должно быть строго лимитировано. Иначе говоря, «пастухов» должно быть меньше, чем «баранов».