Глава 2
– Мисс, наш самолёт готовится совершить посадку в аэропорту Пизы, Италия. Пристегните ремни безопасности и не вставайте до полной остановки двигателей, – предупреждает меня симпатичная стюардесса, легонько касаясь плеча.
Я невольно вздрагиваю, киваю, посылая ей слабую улыбку, и сильнее сжимаю тёплую руку любимого, когда кабина Боинга кренится в бок, готовясь к снижению. Живот панически сводит легким спазмом, а в ушах неприятно шипит. Доза от оргазмо, моё успокоительное во время перелёта, сходит на нет, и страх начинает возвращаться, пощипывая кожу неприятным морозцем.
Скоро будет посадка! А это – самая волнительная часть полёта.
Взлёт. И посадка.
Но с таким мужчиной рядом страхи становятся пустышкой. Он знает, как меня успокоить. Боже, какой же он горячий! Стал ещё более сильным и бесстрашным, спустя проклятые годы разлуки.
Стоило мне только почувствовать ответную и уверенную хватку, как наши пальцы сцепились друг с другом в цепкий замок, я тотчас же расслабилась и перевела взгляд в окно – там уже можно рассмотреть пушистые облака, которые становились видимыми с каждой минутой полёта, так как время близится к рассвету.
Поверить не могу. Данте. Мой! Мой Дан-те. Жив. Он со мной рядом! А на его руках мирно посапывает наше маленькое, но в то же время такое огромное счастье. И это не сон. НЕ СОН! Чёрт… Когда я узнала новость, я почти сошла с ума. А ведь все эти долгие годы я не жила, а существовала. Как высушенное растение, лишённое полива. Ведь Данте был моим топливом. И сейчас, когда я вновь почувствовала его объятия, услышала его неземной голос, я снова расцвела. Такой живой и улыбчивой я не была никогда прежде.
Женское сердце ожило. Забилось в два раза чаще. Когда тело почувствовало сильные руки любимого и единственного мужчины.
Боже! Спасибо! Спасибо за этот невероятный сюрприз и за шанс, что ты нам подарил! Я никогда не устану благодарить судьбу, за дарованный нам второй шанс. За неземное чудо. Спасшее нас от долгих лет горя и боли.
Данте спит. И наш малыш тоже, свернувшись калачиком в таких сильных и крепких руках отца. С рассветом Данте взял своего сына на руки и перенёс его к нам, забрав у няни. О, Господи! Как же они похожи. Как две капли.
В своем сыночке я абсолютно во всём вижу его отца. Малыш Данте ещё такой маленький, но уже во всю волевой. Он очень активный! И минуты не высидит на ровном месте. Характер во всю показывает. Конечно, у него ведь горячая кровь. Ещё и какая! Горячее, чем у его отца. Не сомневаюсь.
Я любуюсь ими с неописуемой страстью, не в силах оторвать взгляда ни на миг. Держу руку любимого, не отпускаю ни на секунду. Пальцы затекли, превратившись в дерево. Но я не могу их разжать. Думаю, если сделаю это – моё счастье исчезнет. Они исчезнут. Растворившись во тьме навсегда, а я останусь одна. Потерять их – мой самый страшный в жизни страх.
Пожалуй, надо бы разбудить эту сладкую парочку. Мы скоро приземлимся в солнечной Италии. Ох, чёрт! Я никогда не была заграницей. Я впервые сижу в самолёте в нескольких тысячах метров от земли. И я до чёртиков боюсь высоты. Но ОН рядом. Он меня защитит. Он обещал. Дал клятву защищать меня вечно.
Ведь я… до сих пор его собственность. Его самый сладкий кусок добычи!
Я нежно улыбаюсь. Тяну руку к мужественному лицу любимого. Почти касаюсь бронзовой кожи по-мужски красивого лица. В голове всплывают наши откровения после долгих лет разлуки и моё сердце в груди подскакивает от волнения, забившись в три раза быстрей и чаще.
– Трудно было?
– Очень. Но, как видишь, мы выкарабкались. Я многому научилась у Рамены. Жизнь в деревне на свежем воздухе пошла нам на пользу.
– Как ты жила всё это время?
– Ради сына жила. И имя ему твоё дала.
– Маленькая моя…
– Теперь ведь у нас все будет хорошо? Правда?
– Будет. Теперь мы вместе. Навсегда. И никто тебя у меня не заберет.
– Ты только мой?
– Твой. Целиком и полностью.
– И не будет у тебя другой жены?
– Никогда. Ты моя. До самой смерти. Одна.
– И сына у меня не отберут и другой не отдадут?
– Ни за что.
– И теперь мы будем сами строить свою судьбу. Я больше не собственность отца.
– А я? Я не твоя собственность больше?
– Ну уж нет! – хищно скалится он. – Ты всегда есть, была и будешь моей собственностью! – улыбается и нежно целует.
Я улыбаюсь ещё шире, так сильно, что скулы болят, наклоняюсь к таким красивым и сочным губам бандита, целую его. Вкладываю в этот поцелуй всю свою нежность и любовь.
Данте медленно поднимает свои длинные и чёрные ресницы. А глаза… Какие же волшебные и сказочные его бездонные насыщенно синие глаза! Как бездны синего-синего океана. Обожаю их. Они – моя страсть. Моё сокровище. Мой ад и рай.
– Прелесть, – горячо шепчет он, притягивая меня к себе. Он укладывает меня на свою могучую грудь, обтянутую чёрной футболкой, которая очерчивает бугристые канаты его божественных мышц.
Всё такой же. Сильный, крепкий, мускулистый качок. От вида которого я чувствую приторную сладость на языке, а мои трусики неприлично мокреют.
Ох, проклятье! Если бы ты только знал, Данте, как я по тебе изголодалась! Я уже два раза за весь полёт лазила в чемодан, чтобы сменить бельё. И вот опять чувствую придётся менять. Не напасешься так трусишек на этого зверюги алчного. Ух-х!
Хочу его. До срыва. Ещё раз! Целую ночь! Каждый день! Мне мало его… Мало! Мало! Мало! Я еле-еле держусь, чтобы не наброситься на моего опасного хищника прямо здесь и сейчас, потому что недавних шалостей мне не хватило. Не насытилась до конца. Это как зависимость.
Ещё бы. Ведь мы не виделись с любимым долгие годы. И мои трусики всё время мокрые, а его член топорщится в штанах как банан, без секунды отдыха. Сумасшествие какое-то!
Здесь есть свидетели. Два бортпроводника, плюс нянечка маленького Данте. Наш кроха сладко посапывает на руках любимого, которого мужчина жадно обнимает своими мускулистыми ручищами, как самую ценную во всей необъятной вселенной ношу.
Я ехидно улыбаюсь, прижимаясь к твердым и пылающим мускулам ещё неистовей, а Данте, похоже, улавливает мою шаловливую улыбочку. Горячий и возбуждающий шёпот щекочет ухо.
– Моя сладкая девочка… потерпи ещё немного. И я тебя… сожру. Как только наш самолёт приземлится и мой водитель доставит нас в наше новое райское гнездышко на берегу моря, где я днями и ночами напролет буду пытать тебя своими бешеными фантазиями. Грязными. Очень-очень грязными фантазиями, детка, – голос бандита вибрирует как раскат грома.
– Ах!
– То, что было час назад, – это всего лишь начало. Разогрев! Когда мы прибудем на виллу – пощады не жди! До смерти тебя заезжу. Не пощажу! Будешь отрабатывать киской на моём члене все три упущенных года… Усекла? – властно шикает, угрожая.
Я тихонько вскрикиваю и краснею, как перец чили, когда Данте с рыком как у животного дерзко кусает меня за ушко, а после быстро обхватывает меня за затылок, тянет на себя, приглушая мой стон властным поцелуем. Запечатывает мои губы своими как прирожденный доминант, коим и является. За столько лет он не потерял свой имидж. Всё такой же опасный и горячий собственник. Истинный хозяин мира, под которым прогибаются абсолютно все, страшась ярости и мощи грозного зверя.
Этим поцелуем он твёрдо ставит меня перед фактом. Напоминает. Что я – всё та же собственность. Опасного. Криминального авторитета.
Влюбиться в криминального авторитета страшно и одновременно остро. Но я думаю и надеюсь, что теперь наша жизнь заиграет новыми красками, а с кошмарным прошлым будет покончено. Навсегда. Мы в другой стране, мы начнем всё с нуля! И будем жить как идеальная, крепкая семья.
«Как бы не так…» – ворчит где-то далеко-далеко в душе тёмная сторона подсознания.
Я думала, мы свободны. Но всё оказалось не так.
Ведь не все враги уничтожены.
ОН. Он до сих пор жив и ходит по земле, как король мира.
Теперь это его мир. И он… вернётся за мной. Чтобы отомстить.
Ведь это я… убила его любимую дочь.
Глава 3
– Господи! Какая красота, – я схожу с ума, рассматривая окружающие меня красоты, когда наш автомобиль плавно въезжает в ворота огромной живописной виллы, которая находится в самом центре Италии, в элитном посёлке для богачей.
Полёт прошёл просто замечательно! Сынишка доволен. Я счастлива. Данте не может сдержать улыбок радости, когда показывает мне наш новый дом, который он купил совсем недавно.
Он хотел его перепродать подороже, но, по счастливым обстоятельствам, не успел этого сделать. Решил подарить его нам.
– Малыш Данте задремал в машине, – тихонько шепчу я, передавая сына в руки нянечки. Рита бережно прижимает к себе ребёнка и несёт его в дом, чтобы уложить кроху спать в кроватку.
– Рита, на второй этаж, пожалуйста, – командует Данте, жадно прижимая меня к себе, – там расположена детская.
Она кивает, скрываясь из виду, оставляя нас наедине.
– Наконец-то! Пора распечатать твой ротик! – с животным рыком хрипит Данте, едва мы переступаем порог сногсшибательной виллы.
– Что? Но…
Не успеваю… ничего. Ни подумать, ни почувствовать. Просто Данте подхватывает меня на руки и вихрем заносит в дом. Здесь, должно быть, роскошный интерьер, но всё, что я успеваю разглядеть – это плитка на полу.
Данте заносит меня в одну из комнат, щёлкает замком и ставит обратно на ноги. Властным нажатием на плечо заставляет опуститься на колени.
– Удивлена, Прелесть? – довольно усмехается, запуская пальцы в мои волосы. – Я же говорил, что… выебу твой ротик. Приступай.
Данте лениво сбрасывает куртку и футболку в сторону. Я снова зависаю, разглядывая его рельефное тело, сложенное из тугих жил и стальных мышц. Косые мышцы живота убегают вниз вместе с дорожкой волос. Скульптурный пресс манит. Я обвожу языком его рельеф.
– Ты голодная? – хищно прищуривается.
– О-очень, – я дрожу как в лихорадке, рассматривая этого бога секса снизу вверх, будто покорная рабыня.
– Приступай к основному блюду, – нажимает на голову. – Бери в рот. Соси.
Я стягиваю джинсы вместе с бельём, спуская их по узким бёдрам. Вид огромного члена, направленного в мою сторону, возбуждает до ломки, как будто я – наркоманка со стажем. Он трясётся от возбуждения и выделил капельку семени. Обхватываю ладонью член у основания и неожиданно для себя мягко целую головку его члена. Смачиваю губами, всасывая в рот, чувствуя пряный мужской вкус у себя на языке. Его хочется лизать и лизать. Чувствую себя кошкой, сбрендившей по валерьянке. Только мой наркотик – его член.
– Умница-а-а-а… Ох, блять, не зря я столько ждал! Твой язычок не потерял сноровку! – стонет Данте, крепко цепляя пряди моих волос в кулак. Он жёстко фиксирует мою голову, прося. – Открой ротик пошире.
Через мгновение он толкается членом очень глубоко и быстро несколько раз. Он засаживает свой мощный агрегат почти до самой глотки. Его крупное, мощное тело трясётся от возбуждения.
Я держу его во рту. Тяжесть и мощь его члена впечатляют. Снова привыкаю в его потрясающей длине. Пытаюсь дышать и чувствую, что хочу продолжить брать его. Сама.
Так глубоко, как только возможно.
Словно поняв меня, Данте останавливается.
– Хочешь сосать сама?
Согласно киваю. Да. Сосать. Брать. Давать. Принадлежать ему каждой клеточкой тела.
Да-да-да… Беспредельно.
– Тогда приступай к работе, Прелесть…
Его палец ласкает кожу щеки, а потом он вновь зарывает пальцы в мои волосы. Держит меня, но даёт возможность самой ласкать его.
Я начинаю скользить губами по стволу до головки и обратно, очерчивая языком рисунок набухших вен.
Данте позволяет мне самой трудиться над его великолепным членом, твёрдым настолько, будто он вырезан из гранита.
– Достаточно… Теперь я сам.
Снова. Почти приказ. Но я готова быть его Собственностью.
Я окончательно расслабляюсь, наслаждаясь чувством наполненности. Данте, поймав точку расслабления, ускоряется, вбиваясь в мой рот уже жёстче, почти до самой глотки.
Я едва успеваю выдохнуть, как он вновь занимает всё свободное пространство собой. Мои трусики становятся мокрыми. Смазки очень много – её капли стекают по внутренней стороне бедра. Начинаю возбуждаться. Сильнее. Больше. Ноги трясутся. Я хочу, чтобы он взял меня. Немедленно. Жёстко. Выдрал. Поимел. Хочу его член внутри себя – туго и плотно, чтобы доходил до самой матки, высекая искры из глаз.
Выдержать этот наплыв дикого возбуждения нет никаких сил. Я дрожу, как лист на ветру, жадно открываю рот шире, потому что хочется стонать и кричать, но член Данте вколачивает в меня обратно мои стоны.
– Какой у тебя сладкий ротик, очень-очень сладкий… Но твоя мокрая киска должна быть ещё слаще, да?
Данте вынимает член из моего рта. Он блестит от моей слюны. Мой любимый подхватывает меня на руки и меняет нас местами. Просто опускается на пол… вместе со мной, задирает юбку до самой талии и проводит пальцами по мокрым трусикам.
– Какая ты готовая… Для меня.
Данте сминает трусики безжалостными пальцами и резко дёргает в сторону. Слышится жалобный треск ткани. Резко и быстро он вколачивает в меня два пальца, покручивает, собирая влагу, и с довольным видом втягивает их в рот.
– Сочная девочка, – Данте довольно жмурится, как кот, налакавшийся сметаны.
– Я хочу тебя, – похныкиваю и сама двигаю бёдрами, желая нанизаться промежностью на его торчащий, как палка, член.
Но Данте лишает меня моментального исполнения порочного желания. Он начинает сводить меня с ума, лаская.
Его пальцы находят клитор. Пальцы Данте сжимают набухший узелок плоти, пощипывая.
– Ещё, – прошу.
В ответ он стонет мне в рот, глубоко и медленно вводя свой язык. Ласкает меня пальцами и трахает языком рот.
Я изо всех сил цепляюсь пальцами за его широченные плечи, отвечая на поцелуй. Данте ускоряется, заставляя меня дрожать над его пальцами. Он движется дальше и сразу вводит два пальца внутрь влажного лона.
– Моя голодная девочка. Хочешь трахаться?
– Безумно! – я распаляю нашу игру грязными словечками.
– Я тоже… – выдыхает Данте, лишая меня возможности говорить на несколько минут.
Всё это время он жадно меня целует, доводя до оргазма пальцами. И когда почувствовал, что я вот-вот кончу, остановился.
– Давай, – обхватывает меня за задницу и толкает вперёд. На себя.
Крупная головка члена скользит по моим складкам, касаясь влажного входа в лоно.
– Да-а-а, я всё время перелёта думал только об этом! Мечтал натянуть тебя на член!
Данте сильнее обхватывает меня за попку и жёстко насаживает меня на свой член. Я начинаю сильно дрожать от неожиданного оргазма.
– Охуеть, какая ты готовая. Разогреваешься за считанные мгновения, – довольно говорит Данте, безжалостно впиваясь пальцами в попку. Данте дёргает меня вверх и вниз, задавая нужный ему темп. – Моя голодная… Блять… Как же с тобой охуенно! – стонет он.