На военной службе (в годы кантонной системы управления)
Марш, марш! Пошли вперед, и боле
Уж я не помню ничего.
Шесть раз мы уступали поле Врагу и брали у него.
(М. Ю. Лермонтов, 1814-1841)
Уфимский уезд, а позднее и Оренбургская губерния являлись пограничными районами Российской Империи. В силу этого на территории края были необходимы военные силы, как для обороны края, так и для «умиротворения» антифеодальных и антиколониальных выступлений народных масс. Правительство постоянно держало здесь военные силы. Использовало на военной и сторожевой службе как местных русских дворян, так и служилых татар, мещеряков и башкирских тарханов. На то, что уфимские мещеряки не были положены, как служилые татары Казанской губернии, в подушный оклад, во многом повлияло пограничное положение Уфимского уезда и Оренбургской губернии.
С появлением в южных степях калмыков в ходе нередких схваток с ними участвовали уфимские мещеряки. Они же привлекались к службе в ходе народных восстаний на территории Уфимского и Казанского уездов в XVII-XVIII веках. Так, житель деревни Кулбарисово (Сабаево тож) (ныне Мишкинский район РБ) Осинской дороги Уфимского уезда Кантуган Келдибеков сидел в осаде в Уфе во время «первой башкирской шатости». Сепай Урмаев в 1680-е годы из деревни Бешелапово того же уезда с семейством был взят «в полон» калмыками Аюки ханалтын. Тогда же калмыками были захвачены, «а за скудостью» не вернулись семейства Мемкея Янтуганова и отцов Усейна Нураева из Иштыбаево (ныне Мишкинский район Башкортостана), Искендера Исаева из Янбаево, Клейки Бабараева («в полону убит») из Карышево (ныне Балтачевский район РБ). Ирзюк Келмаев из деньги Янбаево, Миней Емикеев из деньги Карышево, Абдулла Акбердин и Орка Уразбанов из деньги Елюзи были также взяты в плен, но сумели вернуться. А мать, братья и сестры Ирзюка Келмаева к 1720 г. «за скудостью» оставались у калмыков87.
Мещеряков не только привлекали к охране южных границ по Оренбургской линии, но и посылали в дальние походы. В петровском походе на Азов в 1696 году они были задействованы88. Они участвовали в Семилетней войне с Пруссией. Несли охранную службу по Сибирской линии. Яак, родоначальник дворянского рода Асядуллиных из деревни Сафарово (ныне Чишминский район РБ) Калимулла Асядуллин в одной из своих челобитных показывал, что он участвовал вместе с другими мещеряками «в походах 757, 758,759 годов… в Пруссии, в 771-773 годах на сибирских линиях сотником»89.
Само мишарское население делилось на сотни и команды. Так, в 1776 году в сотню мишарского сотника Ибрагима Мансурова из деревни Чекмагушево входили следующие мещерякские дворы из деревни Бузовьязы: Муслюм Каныбеков, Бакый Салыев, Амир Салыев, Баязит Абдеев, Зюбеир Абдеев, Зюлкарней Абдеев, Араслан Ибрагимов, Абдулзялил Ибрагимов, Абдулкарим Ибрагимов, Утягул Ибрагимов, Абдусалим Ибрагимов, Муса Муслюмов, Яхья Беделев, Султанали Муслюмов, Ибрай Каныбеков, Юсуп Асянов, Субханкул Асянов, Байбулат Акбулатов, Байрамали Усеев, Алмухамет Усеев, Юсуп Раскин, Мунасып Салыев, Сагит Салыев, Амин Салыев, Якуп Байбулатов, Миннигул Сеитягафаров. Отставные Резяп Абдюкеев, Муксин Абдулменев, Белей Тукташев, Абдрахман 1аббасов, Тимрали Мукминов90.
Учитывая это положение, царское правительство 10 апреля 1798 года издало указ о введении кантонной системы управления, по которой «башкирское» и «мещерякское» население переводились в военное ведомство. Согласно указу, было учреждено 11 башкирских (в 1803 году их стало 12) и пять мишарских (мещерякских) кантонов. Кантоны были сформированы по территориальному принципу. Кантоны делились на юрты, отделения и команды. Основной обязанностью этих сословных групп стала военная служба, которая осуществлялась за счет сельского общества, т. е. каждые 4-5 дворов обязаны были ежегодно снаряжать за собственный счет одного воина.
На службу отправлялись на пограничную Оренбургскую оборонительную линию. Служба на Оренбургской линии составляла ежегодно шесть месяцев – с 15 мая по 15 ноября. Каждый выезжавший на службу, помимо оружия, обязан был иметь две лошади. Все снаряжение обходилось сельскому обществу от 25 до 37 коп. серебром с души. Со своей стороны, правительство платило рядовым казакам один рубль в месяц и давало фураж на одну лошадь91. Помимо службы на Оренбургской линии, башкирское и мещерякское население, воины тептярских полков несли службу по охране и поддержанию порядка в других местностях.
С введением кантонной системы управления селение стало центром 3-го Мещерякского кантона. Мещеряки Стерлитамакского уезда несли службу в городе Орске. Ежегодно туда поочередно выходило на службу 186 мещеряков уезда. В селении была создана почтовая станция с шестью парами лошадей92.
После введения кантонной системы управления жители края стали делиться на рядовых и зауряд – офицеров. Зауряд – офицеры иррегулярных (т. е. нерусских казачьих) войск были ниже рангом офицеров регулярной армии. Действительные же офицерские и классные чины давались должностным лицам из башкир, мещеряков и тептярей только в исключительных случаях, главным образом за военные заслуги и за продолжительную службу.
Служба в башкирских, мишарских и тептярских полках позволяла жителям края за счет выслуги чинов, за храбрость во время военных действий получить российское дворянство. Таким путем в дворянские родословные книги Оренбургской губернии были внесены и уроженцы Стерлитамакского уезда из деревень Бузовьязы (мишари Резяповы), Кучербаево (башкиры Акчулпановы), Султанмуратово (Янышевы), Тимкино (мишари Мусины), Тукаево (мишари Диваевы) и другие93.
Получая зауряд – офицерские чины, сельская верхушка ставилась в привилегированное положение по сравнению с остальной массой населения: зауряд – офицеры имели право носить офицерскую форму, освобождались от телесных наказаний и лично не несли никаких денежных и натуральных повинностей в пользу государства. От поборов и повинностей кроме них освобождалось только местное духовенство.
О составе и образе жизни служилых людей дают понимание формулярные списки служилых мещеряков. 22 марта 1839 года подписанные кантонным начальником 2-го и 3-го мещерякского кантонов есаулом Резяповым. В начерченных гусиным пером таблицах заполнены многочисленные графы: личные анкетные данные, сведения о семье, хозяйстве, послужной список, должности и звания, награды и поощрения. Отдельной строкой отмечена грамотность. Практически все, имевшие чины, звания и должности, владели грамотой, хотя и в разной степени (в основном, конечно, тюркской). Многие были женаты, имели свое хозяйство и большие семьи. По формулярным спискам мещерякского населения Стерлитамакского уезда можно узнать о местах службы тех или иных бузовьязовцев. Так, кантонный начальник Фазлулла Зямгуров сын Резяпов, кавалер ордена Святого Станислава 4-й степени, 47 лет от роду, из зауряд – чиновничьих детей, в деревне Бузовьязы имел деревянный дом и на реке Узени – две мукомольные мельницы. Был женат на чиновничьей дочери, имел четырех сыновей и четырех дочерей. Двое старших сыновей служили также в Башкиро-мещерякском войске в чине хорунжих.
В послужном списке начальника кантона отмечено: в походах не бывал, а по внутренней службе находился в 1812 году командиром резервной команды, отряженной для поимки воров и разбойников. Фазлулла Резяпов был отмечен в нескольких приказах командующего Башкиро-мещерякским войском генерала Эссена. Начальником кантона он был назначен в 1830 году. «Русской и татарской грамотой владеет». Кроме ордена Святого Станислава в 1832 году награжден именной золотой табакеркой в 400 рублей.
В списках командного состава кантона Резяповы встречаются не раз. Это – довольно частая картина среди служащих в иррегулярных войсках, да и не только. Родовые связи и потребность в надежных грамотных людях оправдывали такую семейственность. Помощником кантонного начальника был его старший брат Абдуллатиф Зямгуров сын Резяпов. В это время ему 64 года. Службу начал рядовым в 1789 году, позднее, в 1797 году, произведен в походные старшины, затем, 5 октября 1811 года, выдвинут на должность кантонного помощника. Из чиновников 14 класса повышен до 13 класса. Жил в Бузовьязах в собственном доме. Женат повторно. От первого брака имел сына Мирхайдара 37 лет, служившего также в Башкиро-мещерякском войске в должности зауряд – есаула. Еще один Резяпов – 57-летний старшина 1-й юрты Зейнулла Зямгуров. Зейнулла вступил в службу в 1793 году, тогда же он получил звание зауряд-сотника, с 1799 года походный старшина, в должности юртового старшины с 1809 года, в 1821 году произведен в 14 класс. С 1793 по 1796 год 3. 3. Резяпов находился на линейной службе на Оренбургской линии, в 1805 году служил в крепости Орской, был попечителем по Стерлитамакскому уезду во 2-м отделении «для предосторожности от болезни холеры» в 1830-1831 годах. Был дважды женат, имел восьмерых детей – Ардувана (28 лет), Сахипгарея (14), Загибу (18), Хубейбу (16), Хабибу (12), Кариму (10), Мюясару (5), Сабиру (3).
Среди местных зауряд-офицеров можно также отметить управляющего 2-м мещерякским кантоном сотника Фазлуллу Зямгурова сына Резяпова, хорунжего Шагибека Фазлуллина сына Резяпова (1812 года рождения), помощника управляющего Абдуллатифа Зямгурова сына Резяпова, писаря зауряд – сотника Абдулвахита Зюлкарнеева сына Сафарова. Позднее Шагибек Резяпов сам стал управляющим кантоном94.
Представителям Башкиро-мещерякского войска приходилось исполнять различные служебные обязанности, в том числе нести карантинную службу во время эпидемий, контролировать государственные заготовки и сплав леса для военного и казенного строительства. Интересные подробности службы одного из самых молодых Резяповых – Шагибека Резяпова – также нашли отражение в этом формуляре. В 1834 году Шагибек находился при команде «по исправлению коммерческого тракта» от Стерлитамака до Верхнеуральска, в 1835 году служил лесным надзирателем. Приказом оренбургского военного губернатора, отданным по корпусу в 1836 году, объявлена благодарность за «исправное обмундирование себе противу образца на собственный счет». Годом позже бравый молодой хорунжий включается в сводный башкирский полк для представления по случаю прибытия в Оренбург наследника цесаревича Александра Николаевича. За усовершенствование и успешное командование сотней при нахождении в учебном полку объявлена благодарность, рекомендован к повышению по службе. Был женат на купеческой дочери Габиде Абдулхаликовой, имел сына Нургали (1839 года).
Не у всех служба проходила так гладко. Зауряд – сотник Хабибулла Ишназаров сын Абдиев служил при крепостях Орской в 1801 году, Ильинской95 – в 1806 году, при рубке казенного леса в Верхнеуральске в 1807 году, в крепости Губерлинской96 в 1809 году, в Оренбурге в 1819 году и в крепости Верхнеозерской в 1827 году. Но в 1832 году Хабибулла попал под суд за взятие с крестьян 60 рублей при решении правительственного дела. На две недели он был арестован. Но в итоге – оставлен на службе.
Среди молодых служилых людей встречались нередко и хорошо образованные для своего времени юноши. Как, например, 22-летний зауряд-хорунжий Шагиахмет Фазлуллин сын Резяпов. Он жил при доме отца, кантонного начальника. С февраля 1835 года находился при командующем Башкиро-мещерякским войском в Оренбурге в должности ординарца. В графе «грамотность» с удивлением читаем: «Российской, татарской, персидской и арабской грамоте читать и писать, арифметике и грамматике знает».
Урядник Зейнулла Нигматуллин сын Ишмаков в 1803 году проходил службу в крепости Орской, в 1807 году – в городе Уральске, с вторжением Наполеона в Россию был призван в 1-й Мещерякский полк, в котором служил и воевал с 1812 по 1818 год, в 1834 году служил в крепости Верхнеозерской. Можно также отметить зауряд-сотника Касфрана Рахматуллина сына Бикметова, зауряд – хорунжих Миргаляутдина Рахматуллина сына Резяпова, Ибрагима Мухаметрахимова сына Бикметова, Хуснутдина Рахметуллина сына Резяпова, урядника Девлетшу Нигаметуллина сына Бикметова97.
Рядовое население не было защищено от бесчисленных актов злоупотреблений со стороны начальства. Так, на тептярских старшин по поводу рекрутских наборов поступало очень много жалоб о «внеочередной отдаче». По поводу этих жалоб власть предержащие губернские чины писали: «При всех случаях обнаруживается пристрастие или старшины, или более сильных в обществе, поддерживаемых местным управлением». В сборе и употреблении денег также возникали злоупотребления98.
Бузовьязовцы участвовали в Отечественной войне 1812 года и заграничных походах русской армии против наполеоновской Франции. После вторжения французов в Россию по всей стране был оглашен Манифест императора Александра I с призывом об обороне Отечества. Многие жители Оренбургской губернии добровольно изъявляли желание служить в действующей армии. Так, братья Абдулхалик и Назир Абдулвахитовы (известен дворянский род Абдулвахитовых) просили включить их в состав башкирского полка, сформированного в 9-м башкирском кантоне99. Вступили в службу и четыре сына дворянина князя Юскея Абдюковича Кудашева (1742 г. р.)100.
Башкиры сформировали и направили на войну 28 пятисотенных полков, оренбургские и уральские казаки – по пять, мишари и тептяри – по два конных полка. Не все- из них принимали участие в боевых действиях. Некоторые несли гарнизонную службу, в том числе и в Москве. Были вызваны на службу также оба тептярских казачьих полка. 1-й, 2-й, 5-й, 8-й, 9-й, 12-й, 13-й, 14-й, 15-й, 19-й башкирские полки, 2-й тептярский, 2-й мишарский и Уфимский пехотные полки победоносно вступили в Париж в 1814 году101. Сражался против армии Наполеона и регулярный Уфимский пехотный полк, принимавший участие и в Смоленском сражении. Башкирские, мишарские и тептярские полки были вооружены ружьями, пистолетами, саблями, луками и стрелами. Недаром французы за мастерское владение луком и стрелами назвали башкирских воинов «северными амурами».
В ходе знаменитого Бородинского сражения 26 августа 1812 года героизм и отвагу проявили воины 1-го башкирского полка, входившего в состав конницы атамана М. И. Платова, Уфимского пехотного и Оренбургского драгунского полков. Участвовал в этом сражении и 1-й тептярский полк.
Башкирские полки участвовали в наступательных операциях русской армии по изгнанию французской армии из России. В ходе преследования противника башкирская конница действовала умело и решительно, проводила глубокие рейды по тылам противника. 1-й тептярский полк известен тем, что некоторое время он действовал в составе партизанского отряда Дениса. Давыдова. Сам верховный главнокомандующий М. И. Кутузов дал высокую оценку ратным подвигам воинов из Башкирии.
Многие жители Оренбургской губернии за героизм были награждены различными наградами. По данным московского историка Д. И. Арапова, еще в 1814 г. в дворянском достоинстве Уфимским дворянским собранием было признано сразу 64 мусульманина, участвовавших в заграничных походах против наполеоновской Франции102. За участие в Отечественной войне 1812 года серебряной медалью «1812 год» был награжден Ибрагим Бикметов103.
Начиная с 30-х годов XIX века, для отдаленных от Оренбургской линии кантонов военная служба постепенно стала заменяться трудовыми и денежными повинностями. Они освобождались от воинской службы и к 1860-м годам вместо службы платили 4 рубля 25 копеек серебром. С тептярского населения взималось по 4 рубля 32 копейки104.
Жизнь при кантонной системе управления для жителей края была очень тяжелой. Практически вся страна при Николае I представляла собой военизированный лагерь. За малейшие провинности сельчане подвергались наказаниям. Если в Англии высылали своих преступников и «инакомыслящих» в Австралию, то для царского правительства такой «Австралией» стала Сибирь. Ревизские сказки селений Оренбургской губернии пестрят данными о таких высылках. Высылать из своего селения «нежелательные элементы» могли и сами сельчане по приговору местного общества, чем они нередко и пользовались. Были такие случаи и в Бузовьязах. Так, среди высланных в Сибирь на поселение был житель деревни Тухбатулла Рахматуллин. «Дурное поведение» Т. Рахматуллина главным образом заключалось в побоях своей законной жены Гульчачак, дочери местного мещеряка Габита Хамидова105. Этот случай также говорит, что местные красавицы не были совсем уж бесправными.
К сожалению, сохранилось очень мало документов того периода, характеризующих хозяйственную жизнь жителей края. В стране, известной как «жандарм Европы», главное внимание уделялось военным нуждам. В «Военно-статистическом обозрении» 1848 года крестьянское хозяйство Оренбургской губернии характеризуется так: «При изобилии земли и постоянных урожаях не случается, чтобы жители затруднялись в прокормлении себя с семействами своими, и самые бедные из них, приведенные в это положение по каким-либо несчастным случаям, не имеют надобности и не уходят на заработки в другие губернии, а всегда и без затруднения могут иметь выгоды от работ даже в тех самых селениях, где проживают, и весьма редко уходят для того в ближайшие деревни»106.
Великий российский поэт А. С. Пушкин, не понаслышке знавший деревенскую жизнь, побывавший во многих губерниях империи, в том числе Оренбургской, писал: «В России нет человека, который бы не имел своего собственного жилища. Нищий, уходя скитаться по миру, оставляет свою избу… Иметь корову везде в Европе есть знак роскоши; у нас не иметь коровы есть знак ужасной бедности»107.
Одними из первых в Стерлитамакском уезде бузовьязовцы открыли у себя еженедельный базар. Еще в 1822 году жители селения подали прошение вышестоящему начальству об учреждении базара. Приведем выдержку из этого документа: «От города Стерлитамака состоим в расстоянии 78 верст. Нужда покупать хлеб и разные мелочные для нашей домашней жизни вещи часто бывает. А в прокорм лошадям и себе – далеко ехать в город, и времени много идет. Хотя дорога в 50 верст до города через реку есть, но в вешние времена для случающихся самонужнейших покупок проехать нам невозможно. А по сим обстоятельствам вручаем сие наше мирское условие 2-му юртовому нашему старшине. Установить в деревне нашей каждонедельно по пятницам базар согласны»108. Открытие базара принесло сельчанам много выгод. Приезжим торговцам и покупателям из дальних и ближних мест нужно было где-то останавливаться на ночь. Кушать тоже хочется. Вот и появлялись в селении сдающие свои квартиры и комнаты внаем. Некоторые из местных крестьян ходили по торговым рядам с лотками пирожков или другой снеди, так же как и сейчас мы видим на некоторых рынках.
За время, прошедшее от Генерального межевания в конце XVIII века до середины XIX века, население деревни выросло более чем в 4,5 раза. Если в 1795 году здесь проживало 322 человека, в 1834 году в селении – 963 жителя (471 мужчина и 492 женщины), то через 60 с небольшим лет – в 1859 году – численность бузовьязовского населения достигла 1490 человек (749 мужчин и 741 женщина в 212 дворах)109. При этом часть населения Бузовьязов выселилась в другие селения, в частности в деревню Нигматуллино Белебеевского уезда (ныне в Алыпеевском районе). Такими же темпами росла численность населения и во всей Оренбургской губернии.
Крестьянский мир: Бузовьязы во второй половине XIX – начале XX века
Главными событиями общественной жизни в Российской Империи XIX века стали Великие реформы 1860-х годов. Реформы не ограничивались только отменой крепостного права по акту от 19 февраля 1861 года. Одной из главнейших по значимости стала земская реформа 1864 года. Таким образом создавалось местное всесословное самоуправление.
В результате крестьянских реформ 1860-х годов и ликвидации указами от 14 мая 1863 года и 2 июля 1865 года кантонной системы управления в Оренбургской губернии многочисленное местное крестьянство получило гражданские права и могло заниматься хозяйственной и торговой деятельностью. Вместо военного административного управления создавалось волостное крестьянское самоуправление. В 1863 году многие селения нынешнего Кармаскалинского района вошли в Шмитовскую (центр деревня Андреевка) волость Стерлитамакского уезда Уфимской губернии, в свою очередь, делились на сельские общества.
Наряду с Бузовьязовским сельским обществом в состав Шмитовской волости вошли следующие сельские общества: Муксиновское, Троицкое, Перепутьинское (деревня Ивановка, хутор Гавриловского), Тукаевское, Боголюбовское (дер. Боголюбовка, хутор Журавова), Заваруевское (деревни Заваруевка, Александровка, Ушаковка), Ново-Покровское, Поляновское, Старо-Турумбетовское, Никольское, Ново-Михайловское, Волковское, Сулеймановское, 1-е Шмитовское (дер. Андреевка), Ишлинское, Старо-Адзитаровское, Марьевское, Елизаветинское, Тажентовское, Никитинское, Старо-Яныбековское, Абдрахмановское, 2-е Шмитовское. Помимо этих сельских обществ, на территории волости располагались также нижеследующие населенные пункты: Болотниковское товарищество, Каловка, Уваровка, Алексеевка, Леонтьевский, Охлебинино, Михайловский, Львовский. Всего у крестьян волости имелось 20862 дес. земли110. У бузовьязовцев к концу XIX века имелось 5300 десятин надельной земли111.
Во главе администрации волостей были поставлены волостные старшины, выбиравшиеся на волостных сходах выборными от каждого сельского общества. Главной обязанностью волостного старшины было «выколачивание» с крестьян волости различного рода податей. Также волостные старшины следили за исполнением крестьянами подводной и дорожной повинностей. В этом им помогали выбиравшиеся самими крестьянами на сельских сходах сельские старосты, сотские (до 1903 года), десятские и сборщики налогов. Мелкие судебные дела, тяжбы между крестьянами были отданы на откуп судебным властям на местах – волостному суду.
Местная волостная администрация обычно избиралась на три года. Среди волостных старшин Шмитовской (Ново-Андреевской) волости были и бузовьязовские уроженцы. Так, в 1912 году должность волостного старшины занимал Салимгарей Зигангирович Бикметов. Он же незадолго до этого был избран в Стерлитамакское уездное земское собрание112. По истечении срока полномочий С. 3. Бикметова сменил на посту волостного старшины Шагизиган Мустаев113.
Хотя номинально старшина являлся высшим должностным лицом в волости, но практически вся власть находилась в. руках волостного писаря. Это отражалось и на годовом жаловании волостных писарей. В подчинении волостного писаря находилось несколько младших писарей, помогавших волостному писарю в ведении повседневной административной работы, составлении различного рода отчетов вышестоящему начальству, выдаче паспортов уходившим на отхожие промыслы или по другим делам крестьянам. Русский писатель С. Р. Минцлов (1870-1933), работавший после революции 1905-1907 годов земским начальником в Стерлитамакском уезде Уфимской губернии, по этому поводу писал: «Волостной писарь – это та самая кляча, которая, в сущности говоря, везет всю Россию и которую хлещет решительно всякий, кому ни вздумается, от прессы до последнего чинуши… Надо самому повидать горы книг… над которыми корпят писаря и их помощники»114.
Обычно волостное правление располагалось в каком-нибудь большом деревянном здании. Сразу за входной дверью в правление находилась прихожая, где ожидали вызова просители. Там же, в прихожей, входящего в волостное правление посетителя встречал большой, в полный рост, портрет государя-императора. Одну часть волостного правления занимала так называемая «чижовка» (татары говорили «сижовка»), куда запирали провинившихся в чем-либо жителей или гостей волости.
Все жители деревни составляли Бузовьязовское сельское общество (община). Высшим органом общины являлся сельский сход, собиравшийся обычно на местном майдане. Все решения принимались большинством в 2/3 голосов. Действовала прямая демократия, никаких депутатов, домохозяева лично обсуждали все деревенские проблемы, распределение земли и налогов, разбирали внутрисемейные конфликты, пороли воров и выбирали на три года сельского старосту, руководившего делами. В работе этого крестьянского парламента имели право участвовать только домохозяева – главы семейств. Решения схода были обязательны для всех жителей селения. Сход давал разрешение на раздел семьи, распределял по дворам казенные и другие налоги, делил землю. Могли и отправить в волостную тюрьму. Крестьяне были полностью самостоятельны в принятии тех или иных решений, власти не имели права вмешиваться во внутреннюю жизнь крестьянского мира. Лишь в исключительных случаях главой семьи, а значит и членом местного схода признавалась женщина. Если в семействе был у умершего родителя сын-подросток, то главой семьи записывали его, даже будь ему 12-14 лет.
Делами местной общины (мира) руководил сельский староста. Он же занимался вопросами созыва сходов. Избирались на сходах также сборщики налогов. От каждых десяти дворов поочередно выбирались десятские, которые осуществляли полицейские функции на селе. По ночам «народная дружина» десятских охраняла сон и покой однодеревенцев. Небогатые хозяйства иногда объединялись во время тех или иных сельскохозяйственных работ. Обычно два или более семейств объединялись и таким образом становились «сабандашами» (одноплужниками). Объединившиеся семьи вместе пахали свои земельные наделы, а затем совместно убирали урожай. Практиковалась в общине также такая форма взаимопомощи, как «омэ» или же «помочи» (от слова «помогать»). Односельчане и родственники приходили к одиноким старикам и старухам для вспашки ли небольшого отрезка земли, кормящей престарелых, уборки урожая или же в связи с какими-либо другими домашними работами. В деревне Подлубово Булгаковской волости Уфимского уезда жила 55-летняя крестьянка Варвара Фертунетьевна Нестерова вместе с тремя дочерьми 18, 16 и 12 лет. Все они ослепли. В семье ничего не было – ни земли, ни домашней живности. На подворной карточке Всероссийской сельскохозяйственной переписи этого семейства в 1917 году было записано: «кормит общество»115.
В пореформенный период Шмитовская волость представляла собой типичную сельскую глубинку Российской Империи. Основу экономики края составляло сельскохозяйственное производство, а значит главную часть доходов как крестьянина, так и помещика составляла продажа зерна и других сельскохозяйственных продуктов на ближайших рынках.
Из-за земли – кормилицы для крестьянина – нередко возникали споры между соседними селениями. В связи с этим еще в конце XVIII – начале XIX века в Оренбургской губернии прошло Генеральное межевание. Но все равно возникали новые споры. В 1870-х годах в Уфимской губернии прошло специальное межевание, определявшее границы участков тех или иных крестьянских обществ и селений. В Шмитовской волости Стерлитамакского уезда межевание проводил уфимский землемер Чернавский. Была составлена «Межевая книга… деревни Бузовьязы». Владения селения были вымежеваны, согласно раздельному акту, из Уршакминско-Куркульминской волости, из деревень Мрясевой и Казангуловой (ныне в Давлекановском районе). В словесном описании плана земель упоминаются такие ориентиры: по северо-западу – Узян-Тюбякская пустошь, овраг Малый Бузовьяз; по юго-западу – граница по речке Сары-Камыш. Упоминаются также хутор Марьинский, Алексеевка, Адзитарово, Подлубово, участки при речке Узень возле деревень Мусино и Малое Мусино.
Всего но межевой книге у бузовьязовцев имелось 6027 десятин удобной и неудобной земли. Из этого числа под пашней состояло 2546 десятин, выгон под выпас скота – 98 десятин, степи с кустарником – 1 десятина, сенокосных угодий с кустарником – 92, лиственного дровяного леса – 1235, под поселением (дома, надворные постройки, усадьбы) – 91, под большой дорогой – 43, под проселками и улицами – 46, под озерами – 5, под болотами – 570, под речками и ручьями – 21 десятина116.
В конце XIX века земские статистики о деревне Бузовьязы записали так: «Дер. Бузовьязы – по ровному месту с легким скатом на юго-восток, при речке того же имени; по восточной границе протекает р. Узень, пригодная для мельниц; по ее течению есть несколько озер. Селение в центре надела. Последний передел был в 1883 году по ревизским душам, по следующей причине: в обществе образовалось до 36 выморочных душ, которые мир и решил вместо отдачи в аренду причислить к оставшимся душам. Пашут сабанами местного изделия. В селении 10 веялок. Кустарник по ровному месту в одном участке испорчен порубкой и скотом. В селении еженедельно базар, открытый 90 лет тому назад; доход с базара достигает ежегодно до 230 руб. Промыслы: у некоторых домохозяев имеются пчелы, однако за последние годы пчеловодство переводится. Население уходит на заработки в Уфу: нанимается на сельские работы, забирая деньги вперед зимою; сдельная плата: сжать десятину ржи или овса и связать в снопы – 2-2,5 руб., убрать одну десятину гречи или гороха с пахотной – 5-6 руб. (десятина – 3200 кв. саж.)»117.
Если в первой половине XIX века прирост населения в регионе был незначительным и во многом был обусловлен переселенческим движением из других губерний, то во второй половине XIX – начале XX века произошел резкий рост численности жителей края. Такая же ситуация прослеживается и по другим деревням региона. При этом роль миграционного фактора была крайне незначительной.
Так, по материалам переписи 1870 года, в селении проживали 1546 мишарей и 86 татар, всего 1632 жителя. В 1897 году в селении проживало уже 1228 мужчин и 1205 женщин, а всего 2433 человека118. В 1902 году в деревне зафиксировано 2501 мишарей119. Через 10 лет, в 1912 году, в селении численность населения выросла до 3729 человек120.
По сравнению с 1859 годом, когда в Бузовьязах проживало 1490 человек, за 60 с небольшим лет численность населения выросла более чем вдвое. Все это привело к перенаселенности деревни. Обострилась ситуация и в крестьянском землевладении. В силу этого местное крестьянство вынуждено было использовать под пашню другие угодья, в первую очередь лесные наделы. Все это, несомненно, отражалось и на природных процессах. Уменьшалось количество осадков, разрастались овраги.
Крестьянская земля находилась в коллективной собственности сельской общины (общества). В общинах существовала круговая порука при уплате налогов; если кто-либо не мог уплатить, его долю должны были внести более богатые односельчане. Надельные земли делились по душам. Душевой надел, известный в крае как «имана», как по деревням, так и по сословным группам был неодинаков. Поскольку земельные участки различались по степени урожайности, они нарезались в разных местах, чересполосно для каждого домохозяина. Через каждые 10-12 лет проводились переделы земли. Каждый домохозяин сдавал старый участок и получал новый. Поэтому крестьяне не заинтересованы в унавоживании земли. Сергей Рудольфович Минцлов писал об этом так: «Единственное, что имеется в изобилии, – навоз; его здесь на поля не возят, а валят прямо в реку, так что все берега Белой у деревень представляют собой отвесы из навоза»121.