Примечательна фронтовая биография Ахметшарифа Шакировича Абдюкова (1920-1993), который также сражался на Ржевском участке фронта. Он прошел дорогами войны с начала и почти до самого конца. Начало войны застало А. Ш. Абдюкова в полковой артиллерийской школе в городе Моршанске Тамбовской области. С июля 1941 года командир орудия сержант Абдюков воюет в составе 644-го артиллерийского полка на Ленинградском направлении, подо Ржевом. Приходилось отступать. В ходе одного из боев его батарея 152-мм гаубиц попала в окружение, имея всего четыре снаряда. Линию фронта с боями прошли лесами, от фашистов отбивались гранатами. В декабре 1941 года Ахметшариф Шакирович направляется в состав 2-го дивизиона 896-го артиллерийского полка 331-й Смоленской Краснознаменной ордена Суворова II степени стрелковой дивизии (командир дивизии генерал-майор Федор Петрович Король, с апреля 1942 года генерал-майор Берестов) 20-й армии. С сентября 1942 года по март 1943 года дивизия принимала участие в боях на Ржевско-Сычевском направлении в составе Западного фронта. Позднее дивизия форсировала Неман, воевала в Польше, Германии. Бить врага сержанту, затем командиру взвода, командиру батареи капитану Абдюкову пришлось неоднократно на Западном, потом на 3-м Белорусском фронте. Ахметшарифу Абдюкову довелось участвовать в освобождении от фашистских захватчиков городов Волоколамска (20 декабря 1941 года), Старицы (1 января 1942 года), Гжатска (6 марта 1943 года), Вязьмы (12 марта 1943 года), Ярцева (16 сентября 1943 года), Смоленска (25 сентября 1943 года), Борисова (1 июля 1944 года), Минска (3 июля 1944 года) и ряда других городов Советского Союза. Первой наградой сержанта Абдюкова была медаль «За отвагу», которую он получил за уничтожение вражеского дзота, мешавшего продвижению наших войск. Потом были медаль «За оборону Москвы», ордена Красной Звезды и Отечественной войны 2-й степени, медаль «За победу над Германией». После учебы на курсах усовершенствования офицерского состава артиллерии с января по июнь 1945 года Ахметшариф Шакирович служил еще целый год командиром батареи в гаубичном и минометном полках в Австрии. После увольнения в запас он долгие годы трудился на Уфимском нефтеперерабатывающем заводе.
Низкий уровень профессионализма советского руководства в условиях войны привел к лозунгу «Победа любой ценой!» Ему были подчинены приказы № 270 I (1941 год) и № 227 (1942 год). Первый из них объявлял «предателями» всех воинов Красной Армии, попавших в плен, хотя подавляющее большинство из них оказалось в плену по вине командования. Еще более жестким был второй приказ – «Ни шагу назад!», появившийся после поражения под Ленинградом, в Крыму и под Харьковом. По этому приказу были введены штрафные батальоны. Приказ воспрещал любой отход, что вело к новым безрассудным потерям.
1941 и 1942 годы были тяжелыми для советских войск. Отступление, окружения, тяжелые потери характерны для этого периода. Многие советские воины попали в плен или же остались в глубоком тылу фашистских захватчиков. Но и на оккупированной территории многие бойцы Красной Армии вступали в партизанские отряды. Существовали целые партизанские края, особенно в Белоруссии. В одном из партизанских отрядов Белоруссии воевал Бахти Хадыевыч Абдеев. Б. X. Абдеев сражался в Западной Белоруссии. В одном из боев с фашистами в ноябре 1943 года он погиб. Похоронен Бахти Хадыевич в селе Детковичи Дрогичинского района Брестской области Белоруссии. 1-й секретарь райкома комсомола Хайдар Ишмаков добровольцем ушел на фронт. В боях на Сталинградском направлении он, будучи ранен, находясь без сознания, попал в плен. Его отправили в лагерь для военнопленных. Здесь он организовал подпольную парторганизацию. Но нашлись предатели, которые выдали его фашистам. Гитлеровцы к коммунистам и подпольщикам относились с особой жестокостью. Вешали, отправляли в газовые камеры или же, как во времена «святой инквизиции», сжигали, – так они поступили и с нашим земляком, представителем старинного рода Ишмаковых.
Коренной же перелом в войне с гитлеровской Германией произошел под стенами Сталинграда, когда в огромном «котле» оказалось более 300 тысяч окруженных фашистских войск, и в результате Курской битвы.
В дни битвы под Москвой начали формироваться новые соединения по всей стране. Более 100 кармаскалинцев призвали служить под знамена 112-й Башкирской кавалерийской дивизии. В состав дивизии вошли сформированные из местных уроженцев 275-й, 294-й, 313-й кавалерийские полки и 101-й артиллерийский дивизион. За счет местных ресурсов каждого воина, призванного в эту дивизию, снабдили конем и полным комплектом снаряжения и обмундирования. Командиром дивизии назначили нашего земляка из соседней деревни Биштяки Шаймуратова Миннигали Мингазовича. После гибели М. М. Шаймуратова 23 февраля 1943 года дивизией командовал полковник, с октября 1943 генерал-майор Г. А. Белов (февраль 1943-1945). Знаменитый на весь мир писатель, сам фронтовик Константин Симонов в дни жестоких сражений за Сталинград побывал в 214-й стрелковой дивизии, сформированной в Уфе, побывал он и в Башкирской кавалерийской дивизии. «Правнуки Салавата Юлаева, сражавшиеся вместе с Пугачевым за свободу русской земли, – писал К. Симонов в своем очерке «В Башкирской дивизии», – снова встают рядом с правнуками Пугачева за свободу и честь своей Родины – ибо есть один родной дом под Уфой… и есть одна-единственная и равная для всех советских людей великая Родина – Россия». Также он дал высокую оценку самому командиру. «Шаймуратов, – писал фронтовой корреспондент, – объехал полмира по особым заданиям правительства». Среди воинов этой дивизии были и наши земляки – Ишмаковы Гайнулла и Гандалиф, Абдеевы Биккул, Салимьян и Ямсафир, Жданов Тариф и Бикметов Салимьян. В боях с фашистскими агрессорами погибли Жданов Тариф и Бикметов Салимьян. Сейчас из воинов Башкирской дивизии в живых остался лишь Абдеев Салимьян Билалович (1916 г. р.) – служил он в дивизионной разведке, был награжден на фронте медалью «За отвагу».
Дивизия вступила в первый бой 2 июля 1942 года на реке Олым (Тульская область), на Брянском фронте: Входила в состав 2-го кавалерийского корпуса 3-й армии Брянского фронта 5-й танковой армии, 8-го кавалерийского корпуса, переименованного в 7-й гвардейский кавалерийский корпус войск 1-го Белорусского фронта. Участвовала в боях в Курской области, под Сталинградом, за город Чернигов, за освобождение городов и сел Украины, Белоруссии, польских земель, в Восточно-Померанской и Берлинской операциях. 14 февраля 1943 года дивизия за боевые заслуги переименована в 16-ю гвардейскую башкирскую кавалерийскую дивизию. 21 сентября 1943 года дивизия удостоена почетного наименования «Черниговская». Дивизия также была награждена орденом Ленина (1943), Красного Знамени (1944), Суворова 2-й степени (1944), Кутузова 2-й степени (1945); 3860 ее воинов награждены орденами и медалями, 76 присвоено звание Героя Советского Союза, пятеро награждены орденами Славы всех 3-х степеней. Входившие в дивизию 58-й и 60-й гвардейские кавалерийские полки были удостоены орденов Суворова 3-й степени, 62-й гвардейский кавалерийский полк – ордена Александра Невского, 148-й артиллерийско-минометный полк – ордена Богдана Хмельницкого 3-й степени. Всего с июля 1942 года до конца войны свыше 3 тысяч воинов Башкирской кавалерийской дивизии получили боевые награды, 76 наиболее отважных стали Героями Советского Союза. Боевые успехи дивизии 15 раз были отмечены в приказах Верховного Главнокомандования страны.
С 1942 года в селе призвали в армию почти всех мужчин до 50-летнего возраста. Летом они проходили военную подготовку в учебной части в Туймазинском районе. Многие, наверно, читали одну из последних книг писателя-фронтовика Виктора Астафьева «Прокляты и убиты», в которой показана жизнь в такой же учебной части в годы войны. Так же, как и в книге, в Туймазах солдат кормили плохо. Жены и родственники призванных в армию, как могли, поддерживали своих мужчин, возили им или же передавали через знакомых продукты.
Всего из деревень Бузовьязы, Бузовьяз-Баш и Булякай были призваны на фронты Отечественной войны до 600 человек, из них более 350 человек пали на полях сражений.
Ушли на фронт добровольцами и бузовьязовские девушки. Среди них – Асянова Гайша Халяфовна (1921 года рождения), Жданова (в замужестве – Сулейманова) Суфия Шайбековна, Исмагилова Газима Хазигалеевна (1917 года рождения), Резяпова Зайнап Арслановна, Ишмакова Сайма, Канбекова Фагиля (она не вернулась с войны). В 1941 году Ждановой С. Ш. было 18 лет. В 1942 году ей было присвоено звание сержанта. 12 июня 1942 года Суфия Жданова, являвшаяся в то время начальником поста ВНОС (войска наблюдения, оповещения и связи) на станции Морозовское на Юго-Западном фронте, доложила в штаб о том, что на Сталинград летят фашистские бомбардировщики. Это была первая бомбардировка Сталинграда немецкой авиацией. После отступления к Сталинграду связисток переправили за Волгу, где они прошли переподготовку. Позднее Суфия Шайбековна воевала в должности командира отделения радистов 83-го отдельного батальона ВНОС 2-го корпуса ПВО 3-го Украинского фронта, командира отделения радиотелефонистов 6-го зенитно-пулеметного артиллерийского полка. Закончила войну Суфия Шайбековна в чешском городе Брно весной 1945 года.
Сейчас в селе Бузовьязы осталось в живых всего 13 фронтовиков. Председатель ветеранской организации Бузовьязовского сельсовета Рашит Абдуллович Сулейманов вспоминает о фронтовых годах: «Я ушел на фронт со школьной скамьи добровольцем. Сразу же мне пришлось участвовать в операции под кодовым названием «Багратион» – наступлении советских войск в Белоруссии. Это было летом 1944 года. Пройдя за два месяца с боями несколько сотен километров, наши войска нанесли поражение немецкой армии, освободив Белоруссию. Войска 2-го Белорусского фронта продвинулись на глубину 90 километров, форсировав Днепр, и освободили г. Могилев. Немецкая армия стала отступать на запад, к Минску, но далеко уйти не смогла. В ходе следующего этапа операции войска 3-го Белорусского фронта, где я служил, завершили окружение немецкой армии восточнее Минска, в треугольнике Борисов – Минск – Червень. Это был самый большой белорусский “котел’’. После этого враг, оценив бесстрашие советских войск, принял ответные меры, собрав в кулак силы из прибывающих резервов, нанес мощный контрудар, стараясь остановить советское наступление. Но отвагу наших войск, точнейшие расчеты и планы боевых действий ничем уже было не застопорить. Продолжая наступление, наши войска освободили территорию Западной Белоруссии. 3-й Белорусский фронт освободил города Вильнюс и Каунас. Наши соединения с боями вошли в Восточную Пруссию. Прижатые к морю, фашисты были обречены на уничтожение по частям. С некоторым опозданием германское командование увидело размеры постигшей его катастрофы. Фашистские войска испытывали на себе мощные удары и потому дрались особенно жестоко, из последних сил. 10 февраля началась ликвидация Хейльсбергских дивизий. Бои в этом насыщенном оборонительными сооружениями районе приняли затяжной характер. В зимне-весеннем сражении практически отсутствовали маневры. Немцы, которым некуда было отступать, дрались до последнего. Нашу армию активно поддерживало местное население. В этих ожесточенных боях погиб один из Героев Советского Союза, командующий 3-м Белорусским фронтом генерал И. Д. Черняховский. Меня как представителя от Башкирии определили на похоронах в почетный караул. Конец войны я встретил под Кенигсбергом, уже лейтенантом. Военную службу как кадровый офицер я продолжил в Финляндии, служил там до 1955 года».
Там же, в Восточной Пруссии, в штурме гитлеровского города-крепости Кенигсберга воевал и мой отец – Сулейманов Мударис Сулейманович (1927-1969). Его призвали в армию осенью 1944 года, когда ему не было еще и 18 лет.
Атмосферу военных лет передают и письма фронтовиков своим близким. 22 июля 1942 года Хадый Газизов пишет родным так: «Здравствуйте, дорогая супруга Галя и дорогие дети Роза, Рая, Аля, Альберт и Ляля! Я жив и здоров, желаю Вам здоровья и хорошей жизни… Роза, Рая! Вы можете писать сами, не дожидаясь мамы. Я очень охотно верю, что ей некогда писать. Пишите, как Вы закончили учебу, как с дровами, отремонтировали ли квартиру? Передайте привет Диваеву, Мавлютову, Дильмухаметову и всем, кто меня знает. При встрече с трудностями в быту, обращайтесь к военкому и председателю райсовета об оказании помощи. Галя! Передай привет техноруку леспромхоза Бабичеву и скажи ему, что я просил об оказании помощи моей семье в отношении обеспечения дровами, желательно с доставкой. С приветом Ваш муж и папа Хадый». В письме от 19 сентября 1942 года X. М. Газизов пишет: «Сегодня с утра погода пасмурная. Скверно моросит дождь, кругом тишина. Немецкие “вояки’’, видно, побоялись дождя, не высовывают голову из окопов. Вдруг подбегает ко мне посыльный с письмом… из дома. Утро стало для меня радостным как никогда. Схватив письмо из рук посыльного, я очутился в своем окопе и, обняв левой рукой свою боевую подругу – автомат, приложил бумагу на магазин, начал писать письмо. Правда, письмо твое написано очень коротко, но деловито. За письмо благодарю от всей души. Я о вашем здоровье и жизни теперь знаю…» В одном из последних писем Хадый писал: «Дорогие мои! Работайте Вы в тылу по-стахановски, а мы здесь бьем и будем бить врага по-гвардейски. Я лично сам истребил пять фашистов и это число буду множить. Есть бойцы из моего подразделения отличные стрелки, подбившие вражеские танки, которые представлены к награде. Я нахожусь на передовой линии фронта. Подал заявление о вступлении в партию. Скоро меня примут в кандидаты ВКП (б). Я жив, здоров, настроение бодрое. Пока, всего хорошего».
После взятия Берлина и капитуляции фашистской Германии мир наступил еще не скоро. В августе 1945 года Советский Союз, согласно союзническим обязательствам перед странами – союзниками по антифашистскому блоку, вступил в войну с Японией, оккупировавшей до того большую часть Китая. Многие советские соединения были на эшелонах направлены из Восточной Европы на Восток. Война против японской Квантунской армии была закончена очень быстро, в течение месяца. Закаленные в прошлых схватках с немецко-фашистскими войсками, советские войска совершили свой «блицкриг», неудавшийся гитлеровским войскам. В этих боях на Дальнем Востоке принимал участие и Сулейманов Мударис Сулейманович. Демобилизовался он только в 1951 году.
Победа Советского Союза в Великой Отечественной войне ковалась не только на фронте, но и в тылу. Главная задача сельского хозяйства страны в годы войны состояла в том, чтобы обеспечить страну продовольствием, а промышленность сырьем. Ее выполнение было связано с большими трудностями. В первые же месяцы войны большинство мужчин из колхозов и МТС ушло в армию, многие колхозники были мобилизованы в промышленность и на строительство. К 1943 году количество трудоспособных колхозников по сравнению с довоенным временем уменьшилось на 218 тысяч человек, или на 31 %. В Красную Армию и отчасти в промышленность была мобилизована наиболее квалифицированная часть сельчан. Число мужчин, участвовавших в колхозном производстве, сократилось более чем в три раза.
Для нужд армии из сельского хозяйства были изъяты почти все автомобили и гусеничные тракторы. На 1 января 1942 года из района на нужды фронта было отправлено более десяти машин и тракторов, около тысячи лошадей, сотни пароконных телег, много сбруи. Райком комсомола выступил с призывом ко всем комсомольцам и молодежи Бузовьязовского района собрать теплые вещи и сдать в фонд обороны по одной паре шерстяных носков и рукавиц.
Основная тяжесть труда в сельском хозяйстве легла в годы войны на плечи женщин, стариков и подростков. Уже в начальный период войны в районе начался отбор лошадей в фонд РККА. Сокращаются и посевные площади.
В связи с нехваткой механизаторов для сельского хозяйства женщины садились на тракторы ХТЗ, СТЗ, комбайны «Коммунар» и «Сталинец». В районе начали работать краткосрочные курсы по подготовке механизаторов.
Женщины же стали и колхозными бригадирами. Это – Гильминиса Мустаева, Гамбар Ишмакова, Хабира Бикметова, Зайтуна Шафеева, Фархисрур Абдеева, Василя Абдеева.
Помимо фронтовых армий была и «трудовая apмия». Мобилизация в эту армию коснулась в основном женщин. Их направляли на заготовку торфа, дров и другие работы.
Особенно тяжелой для жителей района стала зима; 1942 года. Стояли морозы под 40 градусов. Жители села; вспоминают, что от недоедания люди падали и умирали прямо на улицах.
Трудным для сельского хозяйства района стал следующий, 1943 год. В колхозах не хватало семян для посевов. Валовый сбор зерна в Башкирии уменьшился со 180 миллионов пудов в 1940 году до 72 миллионов пудов в 1944 году, или в 2,3 раза. План хлебопоставок из урожая 1944 года к январю 1945 года был выполнен лишь на 53%. Продолжалось сокращение поголовья скота. Только в 1944 году количество крупного рогатого скота уменьшилось на 16,2%, овец и коз – на 19,3%, свиней – на 17,1%. В том же году пало 133,4 тыс. голов скота.
В Бузовьязах посевные площади сократились наполовину, так как не хватало рабочих рук и тягловой силы. Конское поголовье к концу войны сильно сократилось: в бригадах по причине отбора в армию, падежа от нехватки кормов из 80-100 голов осталось по 15-20 голов. Женщины и подростки выполняли все тяжелые полевые работы: пахали, бороновали, сеяли, косили, жали на конных машинах и молотили хлеба. Подростки помогали матерям: они пахали, сеяли, работали на транспорте, на других работах самоотверженно, впроголодь.
Да и все последующие военные годы были для жителей страны тяжелыми. Альберт Газизов о том времени вспоминает так: «Моя мама, Галия Хабибрахмановна Газизова, осталась вдовой в возрасте 34 лет с пятью детьми на руках, самой старшей было 15 лет, а младшей – три годика. Вся тяжесть жизни обрушилась на хрупкие плечи моей мамы и старшей сестры Розы.
До войны мама не работала, занималась домашним хозяйством и воспитанием детей…
Мама была хорошим кулинаром и устроилась на работу в Бузовьязовский райпищепром.
Первые годы войны мы жили нельзя сказать, что хорошо, но на питание хватало. Мама работала, за отца получали пособие на пятерых детей. А потом, от отца осталось много хороших вещей – овчинный тулуп, полушубок из шкуры какого-то зверя, плащи, костюмы, несколько пар хромовых и кирзовых сапог. Был у него по тем временам хороший велосипед и настоящий профессиональный фотоаппарат. Все эти вещи мы меняли на продукты питания.
Пик голода пришелся на весну и лето 1944 года. Хотя мама работала и получала пенсию за отца, но этого было недостаточно. Кроме проблемы питания, еще возникла проблема одежды – мы же все же росли.
От старших сестер одежда поочередно переходила к младшим, а мне мама перешивала отцовские брюки и рубашки.
Помню, в каком-то колхозе остался несобранный участок картофельного поля – трактором раскопали, а собрать не успели. Так этот участок и остался под Снегом. Многие ходили в это поле собирать мерзлую картошку. Мои старшие сестры Роза и Райса после школы запрягались в деревянные санки, брали мешок, лопату, кирку или лом – и вперед на это поле. Выгребая снег, искали картофель. Иногда возвращались с полным мешком, а иногда почти ни с чем – голодные, мокрые, усталые и злые на фашистов.
В Бузовьязах было много семей, эвакуированных из Москвы, Ленинграда, Украины. Их дети так же, как и наши, ходили на поиски мерзлого картофеля.
В начале лета 1944 года маму отправили на заготовку дров в Подлубово. Мы остались на попечении старшей сестры Розы. Она подрабатывала у людей, все же жили неплохо, имели хозяйство. А у нас, кроме одной пуховой козы, ничего не было.
Однажды, окончательно обессилев от постоянного недоедания, я упал в голодный обморок и долго не мог очнуться. Старших сестер Розы и Райсы дома не было. В этот момент к нам зашла соседка Ямал-апа узнать, не вернулась ли мама с лесозаготовок. Увидев мое состояние, ужаснулась и быстро побежала в больницу, вызвала врача. Потом нас посетили представители военкомата, райсовета, райпищепрома.
В результате маму вернули с лесозаготовок, оказали материальную помощь, а именно – выделили один центнер картофеля, пуд муки, соль и сахар.
Кроме того, меня и двух моих сестер включили на дополнительное питание один раз в сутки в специально арендованной столовой. Мы, конечно, в столовой не ели, а пили чай, компот или же кисель, что подадут. Первое и второе блюда в кастрюле забирали домой. Дома добавляли немного картофеля, крапиву, лебеду и прочую съедобную траву и доваривали суп на всю семью. В целях экономии картофель крошили в суп не чищенный, а только тщательно промытый.
В районной столовой буфетчицей работала русская женщина, эвакуированная из оккупированных районов. Она была красивой, аккуратной и очень доброй женщиной. Все ее звали Нюрой, а мы, дети, звали ее «тетя Нюра апа» (Серова Анна – А. С.). Работая в татарской деревне, она не только научилась понимать по-татарски, но и научилась даже разговаривать… Все дети любили ее за доброту, за то, что она могла позволить себе иногда и накормить голодного ребенка».
Бузовьязовский район принял к себе и семьи многочисленных эвакуированных граждан из захваченных фашистами территорий Советского Союза и прифронтовой полосы. Здесь они размещались у местных жителей.
Эвакуированные прибыли из Белоруссии, Украины, Ленинграда и Москвы. Были русские, украинцы, белорусы, евреи. Гвардии рядовой А. Г. Соболев в своем письме Бузовьязовскому райнному комитету ВКП (б) и исполкому райсовета писал: «Шлю вам свое гвардейское спасибо за помощь, оказанную моей семье, эвакуированной из Москвы, за определение моей дочери Галины в ремесленное училище и устройство младшего сына Юрика в детский сад. Заверяю вас, что, выйдя из госпиталя, я в третий раз пойду громить фашистскую нечисть, будучи спокойным за свою семью»193.
Эвакуировались в Башкирию и детские сады из зоны боевых действий против фашистов. В документах того времени отмечалось: «Начиная с июня по октябрь 1941 г. в Башкирию прибыло 20 эвакуированных детских садов с охватом 1800 детей. Встречи детей, прибывших из прифронтовой полосы, были чрезвычайно теплы: на вокзалах и пристанях приготовлялись обеды, готовились комнаты, где дети могли помыться, отдохнуть на чистых кроватях… 70 подвод выслали на станцию колхозники Бузовьяза для встречи маленьких гостей детей детского сада строительства Дворца Совета (из Москвы)»194. Прибывшие дети были размещены в интернате.
В Бузовьязах в годы войны был открыт детский дом № 1, переведенный из Кузяково. Здесь в разное время находилось до 100 и более сирот. Большинство из этих сирот были детьми погибших советских воинов и партизан Великой Отечественной войны. В тяжелые военные и послевоенные годы бузовьязовская земля помогла сотням сирот не только выжить, но и получить образование, трудовые навыки, проявить имеющиеся таланты.
В детдоме были швейная, столярная и сапожная мастерские, подсобный земельный участок, библиотека, пианино, гармонь, струнные инструменты, спортинвентарь, работали различные кружки.
Заведующими детдома работали: Шайхетдин Низаметдинович Байбулатов, Зиган Халяфовна Абдюкова, Зуфар Камалетдинович Мустаев, Хасан Гайнуллович Ибраков, Римма Мазитовна Ганеева. В 1995 году детдом был закрыт.
Лозунг «Все для фронта, все для победы» был краеугольным камнем в философии будней трудового тыла. Жители страны отрывали от себя последнее – только бы на фронте у воинов всего было в достатке. В марте 1943 года Бюро обкома ВЛКСМ отмечало, что «комсомольцы колхоза “Буляк” Бузовьязовского района проявили ценную инициативу, начав серьезную работу по сбору семян из личных запасов колхозников. Комсомольцы колхоза показали в этом личный пример. Комсомолец т. Мурахшин Мансур сдал 32 кг зерна, т. Минибаева – 23 кг, и за короткий срок собрали 232 центнера вместо 80 центнеров потребности»195. Такие же проявления патриотизма граждан страны известны и по многим селам и деревням страны.
Самыми тяжелыми для Советского Союза последствиями Великой Отечественной войны являются его людские потери – военнослужащих и гражданского населения, составившие 26,6 миллиона человек. Эта цифра была получена в результате обширных статистических исследований ученых-демографов и последующей работы (в конце 80-х годов XX в.) государственной комиссии по уточнению людских потерь. Обнародовали ее в округленном виде («почти 27 млн. человек») на торжественном заседании Верховного Совета СССР 8 мая 1990 года, посвященном 45-летию Победы Советского Союза в Великой Отечественной войне. В указанное число общих людских потерь (26,6 миллиона человек) входят убитые в бою и умершие от ран и болезней военнослужащие и партизаны, умершие от голода, погибшие во время бомбежек, артиллерийских обстрелов и карательных акций мирные граждане, расстрелянные и замученные в концентрационных лагерях военнопленные, подпольщики, а также рабочие, крестьяне и служащие, угнанные на каторжные работы. Никогда ранее наша страна не сталкивалась с подобными военными жертвами. Даже за вместе взятый восьмилетний период Первой мировой (1914-1918 годы) и гражданской (1918-1922 годы) войн с их смертоносными эпидемиями (тифозными, холерными, малярийными и прочими) было убито, умерло от ран и болезней почти в три раза меньше – 10,3 миллиона человек. При этом убыль населения России в Первую мировую войну (демографические потери военнослужащих и гражданского населения) составила 4,5 млн. чел. Аналогичная убыль в гражданской войне – 8 млн. чел.
Число погибших наших воинов, по разным данным, колеблется от 8 до 14, даже до 22 миллионов. Восточный же фронт вермахта, по данным историков Германии и Российской Федерации, потерял 2,8 миллиона. Соотношение этих потерь составит не один к одному, как до сих пор считают некоторые авторы, а по меньшей мере три-пять к одному. В правомерности сопоставления жертв двух армий, наиболее активных участников враждебных коалиций, едва ли можно сомневаться.