Глава 3
– Кто следующий? – чиркнув зажигалкой, поинтересовался Анисимов.
– Пошли к этому… Виктору, – энергия азарта бушевала в следователе, и он не сразу заметил перемену в Степане.
– А… Пошли, – лицо участкового исказилось на долю секунды и тут же натянуло привычную маску дружелюбия и простоватости.
Выйдя на прогретое крыльцо, мужчины направились на улицу. Долго шли, до самой окраины деревни. Остановившись возле дома из белого кирпича, Степан вдруг поспешно воскликнул:
– Тут он живёт, Дерзун! Слушай, я вспомнил, мне же к Шарику зайти надо, он что-то хотел рассказать. Ты иди сам, а потом звони, если чего, я подойду.
Анисимов рванул и исчез из вида с такой скоростью, что Воронов удивлённо вытаращил глаза. Какая муха укусила дядю Стёпу-милиционера? Немного помявшись у забора, следователь решительно шагнул к калитке.
Недоуменно проводив взглядом облачко пыли, взметнувшееся от ботинок Анисимова, следователь направился к калитке. На ступенях крыльца сидел и смотрел на него угрюмый черноволосый мужик. С широкими плечами, буграми бицепсов, выпирающих через одежду. Кстати, такой без проблем мог бы не то, что руки и ноги переломать, но и голову открутить голыми руками. А уж топором отрубить – вообще без проблем. Мужик, как понял следователь и был тем самым Виктором.
Был он весь какой-то чёрный. Смоляные волосы, заросшее почти до глаз щетиной лицо, тёмные глаза, сейчас хмуро разглядывающие Валеру. Несмотря на жару, довершала этот образ чёрная спецовка, из-под которой виднелась футболка, в дни своей юности тоже бывшая, скорее всего чёрной, штаны и кирзовые сапоги.
– Здравствуйте. Вы, Виктор Дерзун? – спросил следователь скорее для проформы, потому что и так все было ясно.
– Здоров. Ну, я, – пробасил парень, протянув руку и следователь чуть не отдернул свою, потому что ладонь у Дерзуна тоже была чёрная, пропитанная мазутом, машинным маслом и ещё черт его знает, чем. Пожав широкую конечность, следователь непроизвольно обтер свою о брюки и произнес:
– Следователь прокуратуры Валерий Воронов. Поговорить надо, – Воронов показал раскрытые «корочки».
– Пошли в дом, – закопченный мужик улыбнулся во всю ширь рта. Надо ли говорить, что и зубы у него были под цвет всему остальному?
Они вошли в просторные сени, в которых было довольно чисто, что несколько успокоило Воронова, прошли в дом. В большой комнате было очень светло от множества окон, на удивление прибрано и уютно. Следователь вспомнил, что тракторист живёт с матерью и решил, что это её заслуга.
– Ну, гри. – Коротко кивнул на стул тракторист и Валера расшифровал загадочное "гри", как "говори".
– Что вы делали тринадцатого числа ночью с двадцати трёх до часу? – без лишних церемоний, спросил он.
– Спал. Я. На сновале.
Валерий хотел спросить, что такое "сновал", но мозг уже благополучно расшифровал слово, как "сеновал".
– Кто-то может это подтвердить? – буднично произнёс следователь, делая пометку в блокноте.
– Ага. Машка, – вновь сверкнул чёрной улыбкой Виктор и следователь изумленно вскинул на него глаза.
– Машка? – тупо спросил он, не понимая причину дискомфорта, вдруг охватившего его.
– Ага, Иванкина, – ещё шире оскалился мужчина, а Воронов, наконец, понял, в чем дело.
Глаза начало пощипывать, сначала потихоньку, а потом резко стало жечь, как если бы он резал ядреный лук. Слезы непроизвольно покатились по щекам, и следователь вскочил на ноги. Горло нещадно драло и обжигало, словно там поселилась бешеная кошка, решившая поточить коготки об его гортань. Странное дело, самого запаха Валерий не почувствовал, но ощущение, что его только что облили, как минимум серной кислотой – становилось лишь сильнее.
– Ой! – совершенно нелепо воскликнул он, бросаясь к входной двери.
На секунду он ослеп от слез и жжения, беспомощно ткнулся в косяк, нащупал все же ручку двери и вылетел прочь, забыв о приличиях, испытывая потребность только в ледяной воде и глотке чистого воздуха. Вслед ему неслось зычное, но совсем незлобное гоготание чёрного мужика.
– Гы-гы-гы! – заливалось биологическое оружие по имени Виктор, – гы-гы!
Ничего не видя вокруг, следователь кубарем скатился по ступенях крыльца, едва не вышиб калитку и только собрался кататься по земле и выть, как его схватила за плечо чья- то очень уверенная рука:
– Стой! Ладони подставляй, воды налью! – произнесла жгучая темнота голосом Анисимова.
Следователь покорно выставил ладони и почувствовал, как в них полилась холодная вода. Валерий жадно плеснул пригоршню в горящие огнём глаза и подставил ладони вновь. Умывшись, он вырвал из рук Анисимова пластиковую бутылку с водой и надолго приник к её горлу, жадно орошая жгучее пекло глотки.
– Ну что, прошёл квест? – добродушно хмыкнул участковый и прозревший следователь смог только ошарашенно кивнуть.
– Что это было? – хрипло спросил он.
– Я же предупреждал, – спокойно ответил Анисимов.
– Ну и гад же ты, Степан! Сбежал! – зло бросил Воронов, отшвырнул бутылку и зашагал по направлению к своему дому.
Он был в бешенстве и даже не оглянулся ни разу. После такого вероломного нападения, ни о каких дальнейших походах на сегодня не могло быть речи.
На следующий день в дверь дома, где обитал Воронов застенчиво постучали.
– Заходите! – зычно гаркнул следователь, которому было лень вставать из-за стола. Валерий очень удивился, когда на пороге, неловко сутулясь, появилась высокая фигура Анисимова. До этого он не замечал в нём особой застенчивости.
– Ну что, куда сегодня? – спросил участковый, протягивая ладонь и заглядывая в глаза хмурого следователя. Во взгляде Степана скользила вина.
– Даже не знаю. Надеюсь, больше таких сюрпризов не будет? – Воронов иронично посмотрел на Степана. Он уже давно переварил неприятную историю, она вызывала теперь улыбку, но смотреть, как раскаивается участковый был приятно.
– Не будет! – поспешно ответил Анисимов.
– Тогда сначала к девице Марии, а потом к Мозглякову. У Дерзуна есть алиби, он утверждает, что в ночь убийства географа был на сеновале вместе с Иванкиной.
– Ясно! – Расплылся в улыбке участковый, поняв, что Воронов больше не злится.
…Они отправились к Иванкиной, которая в это время находилась на работе, в здании администрации поселения. Девица Мария вопреки тому, что представлял себе следователь, оказалась неожиданно пухлой невысокой девушкой и Воронов вновь досадливо поморщился, понимая, что не угадал с обликом в очередной раз. Ещё он поразился тому, что за эту девушку боролись сразу двое мужчин. Потому что, в противовес Василию, она оказалась какой-то бесцветной.
Бледная кожа, очень светлые волосы, маленькие серые глазки, которые совсем терялись на круглом большом лице. Следователь вспомнил свою Соню: яркую, с изящной талией. А потом вдруг устыдился своих мыслей. Ну и что – некрасивая, как говорила бабушка: "С лица воду не пить, главное, чтобы человек был хороший."
На все вопросы Мария отвечала тихим музыкальным голосом, который больше подошёл бы Дюймовочке. И отвечала так, что сомнений не оставалось: Дерзун не имеет отношения к убийству географа, а с остальными потерпевшими у него и вовсе не было конфликтов.
Покидая здание правления, хмурый следователь теперь знал, что Маша давно уже выбрала Виктора и почти все ночи последние три месяца они проводят вместе. "Потому, что Витя хороший, вы его не знаете. А он цыпляток на руки берет, и все-все животные к нему тянутся. Вот, скажите сами, будут звери ластиться к дурному человеку? А про географа люди болтают, он пытался ухаживать, но я сама его давно отбрила. Не слушайте вы этих брехунов." Следователь недоверчиво посмотрел на девушку, вспомнив в мельчайших подробностях свои вчерашние впечатления от встречи с трактористом. Но в маленьких глазах он углядел лишь искренность и волнение за любимого.
– Что ж, посмотрим, что там за блогеры! – следователь отправился вслед за участковым к Мозглякову.
Глава 4
По дороге Воронов успел узнать про Славу и его друга.
– Он ведёт блог про мистику. Какие-то псевдо-расследования там устраивает. Пудрит мозги людям, короче говоря, – рассказывал Анисимов, окутывая морщившегося следователя облаками сизого дыма. Следователь даже не успевал замечать, когда Степан достаёт новую сигарету. Словно тот курил одну бесконечно тлеющую гадость.
– Называет себя Слава Мозг. Канал «Мистические расследования», что-то в районе тридцати тысяч подписчиков. Я посмотрел пару роликов – хрень полная. По-моему, чистая постановка. Так вот, блогеры приехали за пару дней до первого убийства. Начали со своей камерой лезть ко всем жителям с расспросами, какие мистические явления здесь происходят. Достали всех, их чуть не побили. Наши могут, – участковый вздохнул.
– А какие мистические явления происходят? – эхом отозвался Воронов, с трудом успевая за широкими шагами парня.
Он едва не врезался в спину Степана, который резко остановился.
– Никаких. Наши достопримечательности – Ледяная пещера да Семёновна. Вот и вся мистика, – неохотно ответил участковый и повернулся. Следователь пытливо всмотрелся в обманчиво добродушное лицо, но увидел лишь грусть, медленно тающую в глазах Степана. – Девчонок нормальных даже нет, все уезжают в город. Кто захочет жить в такой дыре?
Воронов кивнул. Это он как раз понимал. Как и то, что такой видный парень живёт одиноко. В наше время одинаковых губ, скул и бровей, когда многие девушки похожи друг на друга, как однояйцевые близнецы, мужчинам и так-то непросто найти свою половинку. А уж в глухой деревне, откуда девушка сбегает, едва окончив школу – почти невозможно. Странное дело, Воронов вдруг подумал, что его безупречная Соня тоже похожа на множество таких же девушек и если она наденет парик и встанет среди своих однотипных клиенток – он не сможет её узнать. А вот Маша Иванкина уникальна. Более того, теперь девушка казалась Валерию почти красавицей.
Валерий встряхнул головой, сбрасывая странные мысли. Деревня Старое Болото на него так действует, что ли? Засасывает?
– Пришли, – через некоторое время остановился возле ничем не примечательного дома Анисимов.
Они вошли в калитку, поднялись по ступеням крыльца и столкнулись с женщиной в цветастом халате и стоптанных домашних тапочках. Она хмуро смотрела на них, опустив пустое алюминиевое ведро на пол.
– Здравствуй, Степан! К моему оболтусу, что ль? – её лицо было напряжённым и выжидающим.
– Здравствуй, Ангелина Сергеевна, – кивнул Анисимов, расплываясь в улыбке и следователь невольно зауважал участкового. Под воздействием его обаяния колючая хмурость женщины растворилась, а лицо разгладилось, обретая мягкость, – следователь из города хочет поговорить с ребятами, совсем недолго.
Надо же, и голос такой задушевный! Натуральный лис! Оценил Валерий.
– Заходите, разговаривайте, – вздохнула Ангелина Сергеевна, – только зря на них думаете. Ваши тут уж были, расспрашивали. Ну какой из моего дурачка убийца, сам посуди? Слави-и-ик! К тебе пришли! – Вдруг без всякого перехода закричала она, поворачивая голову вглубь дома.
– Да, вы заходите, они спят ещё. Сможете разбудить – так и поговорите, – женщина махнула рукой и, гремя ведром, ушла к сараю.
Она не сорвала. В доме стоял богатырский храп. В двух небольших тёмных комнатах, явно переделанных из одной, вольготно раскинувшись на кроватях, спали парни. Воздух был пропитан запасом ядрёного молодецкого пота. Следователь поморщился, почему-то не к месту вспомнив термоядерного тракториста.
– Слава! – громко произнёс Анисимова, заглянув в обе комнатки. Эффекта это не произвело. Храп стал ещё громче.
– Похоже, бесполезно. Зайдём попозже, – развернулся к двери следователь.
– Мозг, вставай! Мистику подвезли! – вдруг не своим, голосом евнуха взвизгнул Анисимов. Невольно вздрогнув от этого крика, Воронов оглянулся. Храп синхронно прекратился, как будто кто-то щёлкнул тумблером, враз отключив звук.
Послышалось возня и на свет явилось круглое лицо с припухшими от долгого сна глазами. Почти одновременно из другой комнатки показалось другое заспанное лицо, настолько похожее на первое, что следователь едва не рассмеялся.