– Так что пакеты, Кай, ей не нужны, – скользнула улыбка у Веры.
Парень бросил взгляд назад.
– Куда отправилась?
Вера пристально смотрела на Рузалия апу. Казалось, что девушка готова рассыпаться в заразительном смехе.
– На экскурсию. Со своей подругой, – ответила Рузалия апа, – кажется, в Свияжск.
– Что нашла Наталья Павловна в Свияжске? – Кайрату стало интересно. Он позабыл болезненную тему о ребёнке.
– Мужской монастырь, – не сдержалась Вера, и её плечи затряслись от беспечного хихиканья.
– Что?! – Кайрат округлил глаза.
– Это только экскурсия, – пояснила Рузалия апа, – в монастыре находится святая и древняя икона. Наташа захотела, помолиться ей.
Вера скосила глаза на опытную, взрослую соседку.
– Уехала на два дня. С ночёвкой, – будто доверяла страшную тайну, понизив голос, сказала Вера.
– Ого! – улыбнулся Кайрат, – в тихом омуте черти водятся!
– Ну, что ты говоришь, Вера? – не взыскательно пожурила Рузалия апа, – она уехала с подругой. На автобусе. Целый день они будут в монастыре. Потом сделают умывание святой водой. Им проведут краткую экскурсию по территории древнего монастыря. Они посмотрят церковное богослужение и примут участие в обедне. А вечером этим же автобусом поедут домой.
– Да, тётя Роза! Я знаю, – девушка закатила глаза в потолок, – просто мне смешно, потому что вспоминаю вчерашнее твоё лицо, когда Наталья Павловна сообщила нам, что едет в мужской монастырь!
Цель была достигнута. Губы Рузалии апы тронула добродушная улыбка. Кайрат не остался в стороне. Он живо представил картину, как Наталья Павловна говорит подругам о завтрашней поездке в мужской монастырь. Кайрат расхохотался.
– Я вспомнил старый анекдот, – сообщил он Рузалии апе и Вере. – В полицейском участке раздаётся телефонный звонок. Полисмен снимает трубку, а там сдавленный голос говорит: «В женский монастырь забрался вор. Скорее приезжайте!». Полицейский его спрашивает: «Кто это говорит?». Запуганный, мужской голос истерично отвечает: «Как, кто?! Вор!».
– Хи-хи, – показала острые зубки Вера, – так ему и надо!
– Попал в капкан! – покачала головой Рузалия апа.
– Теперь ворюга от монашек не скоро отделается! – заклокотала Вера.
Мысли распространителя прояснились. Рассказанный анекдот отвлёк от главной проблемы, заключающийся в невезении зачатия ребёнка. Обегав площадь лабаза, он выскочил на улицу.
– Кайрат, давай пакеты! Что так долго? – услышал он неприятный хриплый голос.
Он глянул в сторону звука, будто хотел запомнить, откуда исходит сиплый, прокуренный голос. Нонка активно махала ему руками. Она была из числа ненадёжных торговок. Кайрат не шибко её жаловал. Хотя в последнее время она расплачивалась вовремя. Поэтому распространитель вновь приписал её в свою группу снабжения. Они с Пашей будто передавали её из рук в руки. Когда долг Нонны сильно возрастал, Кайрат не оставлял ей фасовку. Жуликоватая торговка, подобно продажной крысе, начинала петь дифирамбы Павлу. Распространители раскусили её метод и, по сговору, иногда держали её на «голодном» пайке, заставляя вернуть недоимку. Когда сумма уменьшалась, они снимали ограничения с нечистой торговки. Кайрат сверился с блокнотом, задержавшись на цифрах. Работать по нулям Нонка никогда не могла. Дебет с кредитом у неё никогда не сходился. Видимо, это было в крови.
– Привет, Нонна! Сколько оставить? – он попытался сделать приветливое лицо, – рассчитаешься в обед? У тебя долг!
Одутловатое лицо женщины скривилось.
– За прежние пакеты рассчитаюсь. А эти…, запиши на завтра. Оставь двести штук…, нет! Лучше двести пятьдесят.
Кайрат рассчитал стоимость заказа и записал в блокнот.
– Хорошо, Нонна! В обед жду расчёта, а эти…, – он кивнул на гладкие пачки фасовки, – так и быть! Записал не на завтра, а на послезавтра…, расплатишься во вторник.
Мордашка Нонны расплылась в заискивающей усмешке, однако бегающие глаза выдавали, что она получила то, что хотела. Видимо, от избытка чувств, торговке вздумалось поговорить по душам с распространителем.
– Как у тебя житуха, Кайрат? – её пальцы выудили сигарету из пачки. Красными, от мороза, пальцами, она сунула её в ярко накрашенные, потрескавшиеся губы. Её слова звучали цинично.
– Отлично! – повернувшись боком, Кайрат собрался уходить. Парень не был настроен на откровения с малосимпатичной бабой.
– У тебя жена родила? – брызнула она в лицо, словно кислотой, – или до сих пор брюхатая?
Кайрат сжал кулаки. Он исподлобья посмотрел на женщину.
– Нет. Ещё нет!
Глазки Нонны расширились. Она выдала удивление.
– Как?! Я слышала, что у тебя появился сын!
– Кто тебе сказал?
Торгашка взметнула руку с сигаретой ввысь и неопределённо показала в воздухе взмах дирижёрской палочки.
– Не помню.
– Твоя информация неверна! – парень стоял, не зная, как отреагировать. Он почувствовал себя ущербным. Болезненная тема жгла его сердце.
– Нонка, ты пьяная, что ли стоишь? – сделала замечание, рядом стоящая, Лада, – у Кайрата никто не родился. Всё впереди. Дело молодое! Они недавно только поженились.
Распространитель был благодарен Ладе за маленькую паузу. Он вымученно ей улыбнулся.
«Недавно поженились. Кто не считает дни, тот не знает, насколько время имеет привычку растягиваться и сжиматься. Второй год ждём…, ждём. Стыдно признаться, что напомни я об этом, торговки подумали бы, что мы бесплодны!».
Кайрат замер. Он прокрутил слово в уме ещё раз.
– Бесплодны!
В разговоре со Стебельком, это слово выпорхнуло, будто птаха из клетки. Самое страшное, что может произойти с двумя влюблёнными – остаться навечно вдвоём! Не подарить каплю счастья, любви самому обожаемому и желанному человечку – плоду их искренней любви. Не заглянуть в лучистые глаза малышу, не увидеть первые шаги и не услышать слюнявое гугуканье сына или дочери. Жить, продолжая страдать и мучиться.
Кайрат раздал пакеты, словно в тумане. Он кивал, отвечал на вопросы. Делал в блокноте записи, но острая проблема, будто въедливый, сигаретный дым, не выходил у него из головы.
– Братишка, ты продаёшь пакеты?
Кайрат не понял, что данный вопрос был адресован ему. Распространитель вынул «маечки», чтобы вручить их грузной чувашке, торгующей семенами подсолнуха из, схожего по внешнему виду с хозяйкой, объёмного мешка.
– Торгуешь пакетами? – в этот раз голос прозвучал более напористо и осиным жужжанием влетел в ухо.
Кайрат выпрямился. Возле него стоял плотный, коротко стриженый парень, в кожаной куртке. На бычьей шее болталась толстая цепочка. Он смотрел на распространителя по-хозяйски, словно застал того за воровством сочных яблок из дачного сада.
– Пойдём в сторонку, – приказал парень, – отойдём. Перетереть надо! Есть разговорчик.
Кайрату стало ясно, кто перед ним. Вчера Павел предупреждал его о возможном столкновении с бандитами из местной группировки.
– Пойдём, – покладисто ответил Кайрат.
Они отступили от дороги, не перекрывая основного проезда. Громила кинул беглый взгляд на полупустую, хозяйственную телегу.
– Ты продаёшь пакеты на нашем базаре? – повторил он.
Смысла юлить, и обманывать не было. Наверняка, за Кайратом внимательно наблюдали, следуя за ним по пятам.
– Да.
– Давно?
– Недавно, – Кайрат слукавил. Возможности проконтролировать специфичную информацию явно не имелось.
Парень в кожанке согласно кивнул. Он не собирался уточнять временной промежуток рыночной торговли. Ему было выгодно причислить Кайрата к своему списку новых плательщиков.
– А ты знаешь…, – растянуто буркнул человек в кожанке. – Кто торгует на рынке, тот должен платить нам процент?
Кайрат посмотрел прямо на вымогателя. Он предполагал, куда заведёт разговор.
– Ты продаёшь пакеты и нисколько не платишь нам! – спокойным тоном высказал стриженный.
– Как платить? Пакетами? – прикинулся дурачком Кайрат.
Бандит криво усмехнулся.
– Нет, братишка! Пакеты можешь дарить торгашам, а нам нужно бабло.
– У меня не очень хорошая торговля! Денег мало.
Громила посмотрел на Кайрата. В его равнодушных глазах сквозило полное отсутствие сострадания.
– Верю, что денег мало. Однако все продавцы делятся тугриками. Придётся платить тоже, если хочешь торговать?
Он на секунду отвлёкся, чтобы пожать руку какому-то проходящему мужчине. Затем засунул кулаки в карманы.
– Хочешь торговать?
– Да, – твёрдо ответил распространитель. – Сколько?
– Триста рублей, – с лёту выдвинул парень в кожанке, будто расценки были прописаны у него в платежной ведомости.
– Триста? – переспросил Кайрат.
Сумма звучала не трагично. Вполне доступно, и не обременительно. Единственным минусом было то, что эти трудовые деньги нужно было отдать, по сути, ни за что.
Парень с цепью на бычьей шее ждал ответа.
– Я смогу спокойно продавать пакеты? – поинтересовался Кайрат – за триста рублей в месяц?
– Да, – как выстрел, резко последовал ответ.
Кайрат подумал, что в сложившейся ситуации ему остаётся, подчиниться силе. Бросать выгодное дело и искать работу с неопределённой зарплатой ради несчастных трёхсот рублей не стоило выеденного яйца. Он знал, что местной криминальной группировке платят абсолютно все торговцы. Паша, также подписался на ежемесячную выплату. Наверняка, угрюмый Михалыч, также не остался обделённым вниманием вымогателей? Хотя, кто знает? Возможно, он обошёл эту неприятную процедуру?
«Подавись!», – подумал про себя Кайрат.
Мимо прошла Зинаида. Она махнула Кайрату рукой, предлагая распространителю пойти за ней. Она сдержанно поздоровалась с Кайратовским собеседником.
– Сразу триста рублей не могу дать, – Кайрат решил, что он выполнит условия стриженого, однако внесёт маленькую толику своего желания. Так сказать, для поддержания собственного достоинства.
– Сумма не уменьшится. Триста рублей или уматывай! – парень в кожанке не любезничал.
Действовать напролом и далее выдвигать свои требования стало бессмысленно и опасно.
– Разреши, я буду платить по сто рублей через каждые десять дней месяца? – включил просящие нотки Кайрат, – например, десятого, двадцатого и тридцатого числа? Мне легче отдать по сотне три раза, чем сразу собрать триста рублей.
Черты лица стриженого смягчились.
– Замётано! – позволил он.
– Как я найду тебя?
– Видишь вон тот киоск? – махнул криминальный элемент рукой на целый ряд одинаковых, как инкубаторные цыплята, торговых павильончиков.
– Какой? Их там много?
– Самый крайний. Справа.
– Вижу, – сказал Кайрат, по памяти вспомнив, каким товаром в нём торгуют, – в нём продают колбасу.
– Именно. Будешь оставлять деньги продавщицам. Скажешь для Димоныча.
– Хорошо, – Кайрату не терпелось покинуть бандита Димоныча и продолжить торговлю. По крайней мере, у него оставались пакеты, и Зинаида ждала его в своём фургончике.
– Если будут докапываться, то скажи, что уже платишь деньги, – смилостивился Димоныч, – сейчас ты находишься под моей защитой. Возникнет проблема – приходи к киоску!
Кайрат кивнул и собрался идти.
– Погоди! – вдруг вспомнил вымогатель, – ты не знаешь, кто ещё торгует пакетами?
Кайрат отрицательно покачал головой.
– Не знаю. Я здесь недавно, – напомнил распространитель, не собирающийся раскрываться перед плохим человеком и тыкать пальцем на продавцов фасовочных пакетов. Пускай, даже, если это его прямой конкурент – Михалыч!
– Ай! Иди! – позволил Димоныч.
Кайрат рванул с места. Он не хотел ни одной секунды находиться рядом с парнем в кожанке.
– Давай пакетики, Кайратик! – Зинаида обслуживала покупательницу и сдавала сдачу пожилой женщине с крашеными волосами, – жду тебя!
– Тысячу?
Зинаида проводила покупательницу, затем сфокусировала взгляд на Кайрата .
– Наверное, нет! Тысячу пакетов принеси во вторник. А сегодня я обойдусь сотней, – добродушно попросила она.
– Хорошо. Своя рука – владыка! – Кайрат метнулся в холщовую мешковину тележки и вынул сосчитанную пачку.
– Ты знаком с Димой? – спросила Зинаида, кинув пакеты возле весов.
– Видел его пару раз на рынке, но познакомился только сегодня. До утра я даже не знал его имени.
– Вас тоже обучили оплате?
Кайрат горемычно улыбнулся.
– А, чем мы хуже? Мы такие же, как Вы!
– Мы платим им, – призналась Зинаида, – но польза тоже есть. Оставляем машину на ночь. Никто не лазит. Фургон не трогают. Кур не воруют. Никакая шпана не подходит. Боятся.
Кайрату нечего было сказать. У него торговля проходит не такими огромными объёмами, как у Зинаиды.
– Всё равно мне жаль оставлять кровные деньги чужим дядям! – искренне признался распространитель.
– На всех рынках одинаково!
– Без мзды никуда не денешься! – поморщился парень.
К фургону подошла сухонькая старушка.
– Доченька! – обратилась она к Зинаиде, – свежие курочки?
– А, как же, бабушка! – живо откликнулась торговка. – Конечно. Я выберу Вам тушку получше. Вам, для чего нужно? Будете жарить или суп варить?
– Суп хочу сварить для сына, – прошамкала она сухими губами.
Кайрат наблюдал, как Зинаида вынула первые две тушки из открытого ящика, и помахала ими в воздухе, рекламируя.
– Смотрите! Замечательные белые тушки. Объедение!
Кайрат скосил глаза на покупательницу, робко взглядывающую на высокий фургон, где стояла Зинаида. Она была одета в чистое, но довольно потрёпанное пальтишко коричневого цвета. На ногах полинявшие «прощайки».
– Супец получится отменный! – Зинаида вытянула вперёд две руки. – Какую, бабушка, тушку взвесить?
– Хочу понести сыночку куриный бульон, чтобы …, – она осеклась, – стало легче.
Она смотрела то на правую, то на левую руку продавщицы, не зная, на какой остановиться.
– Курочка у нас напрямую с птицефабрики, – продолжала нахваливать товар Зинаида, призывая к выбору, – так какую?
– У меня денег не хватит. Взвесь, доченька, …, пожалуйста? – попросила она, – меньшую я возьму.
К подобному повороту Зинаида была готова. Видимо, она не раз становилась участницей схожей картины. Пожилые люди не сорили деньгами и всегда экономили копейку. Ясно, что у бабушки каждый рубль находился на особом счету. Продавщица подержала на ладонях обе тушки и одну из них, по её мнению, обладающую меньшим весом, положила на чашку весов. Применив калькулятор, назвала цену.
– Спасибо, – бабушка открыла крохотный и старомодный кошелёк, начав выгребать требуемую сумму.
– Сын болеет? – с сочувствием произнесла Зинаида, приблизившись к краю фургона.
Бабушка остановилась от счёта и подняла глаза. Взгляд был печальный.
– Да. В больнице.
– Выздоровеет. Небось, молодой? – Зинаида попыталась, приободрить грустную старушку.
Бабушка шумно вздохнула, будто хранила давнюю семейную тайну. Она вновь принялась считать мелкую монету.
– Как Ваше имя? – спросила Зинаида.
– Гаделя. Гаделя апа.
– Гаделя апа, Вы так хорошо говорите на русском? – искренне удивился Кайрат, подключившись к разговору, – без акцента.
– Я давно живу в городе, – сказала она, устало оглянувшись на парня.
– Не переживайте! Выздоровеет, Гаделя апа, ваш сын, – улыбнулся Кайрат.
– Сейчас медицина творит чудеса, – внесла свою лепту оптимистичных ноток Зинаида. – В какой больнице лежит Ваш сын?
– В раковой…, – дрогнул голос у старушки, – нашли онкологию у моего отзывчивого человека!
Кайрат и Зинаида замолчали. Каждый понимал, серьёзность заболевания. Они неподдельно пожалели бабушку и желали, чтобы сотворилось чудо. Было заметно, как Гаделя апа сильно любит и лелеет свою кровиночку. Первым очнулся Кайрат.
– Гаделя апа, на ранней стадии болезни, говорят, излечиваются сто процентов пациентов, – распространитель решил подкрепить веру в исцеление.
– Может, диагноз не подтвердится! – проронила Зинаида, – у него брали анализы? Сколько лет Вашему сыну?
Её тембр изменился, став более грубым и колючим.
– Моему непутёвому сыну тридцать шесть, – Гаделя апа понуро замотала головой. – Как я с ним намучалась!
Кайрат и Зинаида переглянулись. Бабушка говорила странные вещи. То она хвалила, то обзывала больного сына.
– Вы живёте с ним вдвоём? – осторожно спросила Зинаида, остерегаясь потревожить психическое состояние пожилого человека.
– Нет, – молвила старушка, – с мужем и сыном. Муж – пьяница и алкоголик. Сам всю жизнь пил и сына научил. Все вещи из дома продали и пропили. Прошу терпения от Аллаха, чтобы выдержать, посланное мне, испытание. Житья от них никакого нет! Получаю пенсию и прячу, чтобы беспутные не потратили на водку…, сама голодаю, но терплю. Стараюсь сохранить пенсию.
Её речь прервалась. Гаделя апа сглотнула слезу.
– Убежала бы из дому, чтобы их опухшие морды не видеть, – продолжила откровенничать она, – но некуда!
Кайрат посочувствовал.
– Сын работает?
Гаделя апа всплеснула руками.
– Если бы…! Ни одного дня не работал. Даже не делал попыток устроиться. Всю жизнь на моём горбу. Уселся трутнем и никак не сгонишь.
Она вконец запутала Кайрата и Зинаиду. Продавщица подступилась ещё ближе. Она задала вопрос в лоб.
– У Вас один сын? Или двое?
Ответ не внёс ясности, наоборот, приплюсовал новую дилемму, затягивая, как раскрытая матрёшка внутри которой находилась более мелкая её копия.
– Сын?! – переспросила Гаделя апа. – Азат! Один!
– Азат лежит в больнице? – подхватил нить расспросов Кайрат. Он словно нащупывал истинный путь в тёмном, дремучем лесу.
Гаделя апа сурово покачала головой.
– Азата танком не прошибёшь. Целыми днями валяется на диване. Смотрит телевизор. Пьёт, спит и ест. Никаких проблем. Говорю ему по-хорошему: «Азат, сынок, найди работу! Мне тяжело!». А ему, хоть бы хны! Уходит из дому, а затем возвращается пьяным.
– А муж получает пенсию? – Зинаида забыла о работе и всецело предалась беседе.
Гаделя апа переступила с ноги на ногу. Видимо, у пожилой женщины переполнилась чаша терпения, и она нуждалась в разговоре.
– Получает. Им с сыном хватает пенсии мужа на два дня безудержного пьянства. А затем бегут ко мне, чтобы я накормила. На продукты у них денег не находится.
Кайрат и Зинаида понимающе вздохнули. У забулдыг ёмкость со спиртосодержащим пойлом всегда находится на первом месте. Тем не менее, тайна о неизвестном больном сыне не раскрылась.
– А того парня, кто лежит в больнице…, как зовут? – деликатно спросила продавщица.
Лицо Гаделя апы посветлело, но, вспомнив, что он борется со смертельной болезнью, вновь омрачилось.
– Ярослав.
Она помолчала, а затем принялась рассказывать.
– Прошлой зимой вышла из магазина и упала недалеко от уличного крылечка. Поскользнулась и не смогла удержать равновесия. Гололёд. Сломала ногу. Боль сильная. В горячке пыталась подняться, а не получается. Подкашивается нога. Кое-как доползла до магазинного выступа и опёрлась. Везде снуют люди. Никто не остановится. Я их не виню! У каждого свои проблемы. Стала трогать больное место, пытаясь определить, где больнее. Моментально нащупала. Лодыжка уже стала опухать. Дотронуться невозможно. Что делать? Надеяться, что всё пройдёт само? Или прыгать на одной ноге до дома? А, может, скакать сразу до больницы или травмпункта? Чувствую, что дело серьёзное и необходимо врачебное вмешательство. Притулившись, размышляю. Если кое-как добраться до дома, то обнаружу в квартире пьяного мужа и спящего сына – выпивоху. От них в таком состоянии толку никакого. Значит, придётся ползти до лечебного пункта самостоятельно. А, если сразу отправиться в больницу, то мешает сумка. Груз небольшой. Буханка хлеба, да пакет молока. Но всё равно поклажа. Тянет к земле. Сижу и ломаю голову, как поступить? Начала ругать себя, мол, какого чёрта тебе надо было топать за продуктами? Не могла, старая кляча, выбрать другой день, когда погода переменится. Тем более деньги заканчивались. До пенсии требовалось ждать ещё десять дней. Сохранила бы целыми остатки, которые приходилось жутко экономить. И такая тоска от безысходности меня взяла, что, сама не замечая, заплакала. Отчего же мне досталась жизнь, полная несправедливости и страдания?
– Почему не позвали на помощь, Гаделя апа? – сказал растроганный Кайрат, – возле магазина полно людей.
– Действительно, – согласилась Зинаида. – Глядишь, кто-нибудь пожалел бы и оказал посильную помощь. По крайней мере, вызвали бы карету скорой помощи!
Кайрат поправил шапку.
– Чёрствых людей мало. Добрых больше. Так мне мама говорит.
Гаделя апа, впервые за весь разговор, улыбнулась. Её глаза наполнились родительской любовью.
– Хороших людей много. Мама не обманывает! – подписалась старушка под истиной, – ко мне подошёл парень. Он заметил слёзы на щеках и не смог пройти мимо. Я расплакалась ещё горше, от избытка эмоций. Уже плакала от того, что мои проблемы хотел взвалить на свои плечи совершенно посторонний человек в то время, когда родной муж и сын понятия не имели, какое несчастье меня постигло. Попадёшь случайно под машину – никто не хватится! Этот парень для меня оказался спасителем. Наверное, подобные ощущения возникают у, сбившихся от основной дороги и потерявшихся, путников.
– Я же говорю, что добрых людей на свете больше! – удовлетворённо повторил распространитель.
Пожилая женщина помолчала, вспоминая тот далёкий день.
– Он моментально сориентировался, уловив в моём поведении, всю гамму чувств. От испытываемой мною боли до неуверенности. Сначала он меня успокоил. Затем парень спросил: «Вы сможете дойти до дороги? Я поймаю такси!». Когда я постаралась встать, он усадил меня обратно и побежал за машиной. Он привёз меня к входу травмпункта. Помог выйти. Опёршись об его руку, я дохромала до кабинета. Врач направил меня в соседний кабинет, чтобы сделать рентген. Как назло, не оказалось рентген – плёнки и бинтов. Медсестра безаппеляционно заявила, что финансирование ограниченное и месячное потребление необходимых медикаментов уже закончилось, а без расходных материалов, она работать не может. Следовательно, не имеет никакой возможности определить диагноз.
– Нищета нашего здравоохранения, – поцокала Зинаида.
– Позор! – вставил Кайрат.
– Я опять растерялась, – далее рассказывала Гаделя апа,– парень спросил у врача, как поступить? Она ответила, что в аптеке продаются все необходимые для подобной процедуры материалы. Он узнал адрес ближайшего аптечного пункта и, пообещав вскоре вернуться, убежал.
– А, деньги? – спросила рассудительная Зинаида, – Ярослав взял у Вас деньги, перед тем, как сходить в аптеку?
– Ничего не взял, – грустно улыбнулась Гаделя апа, – за такси не взял с меня ни копейки, за бинты и рентген-плёнку тоже. Я настаивала. Вынула кошелёк. У меня оставалось немного мелочи. Я не хотела, чтобы парень тратил свои деньги. Впрочем, Ярослав категорически отмёл мои попытки всучить их. Он отшутился тем, что для быстрого сращивания и заживления костей необходим кальций и мне потребуется покупать молочные продукты в больших количествах. В частности, скушать целое ведро творога.
– Какой добрый человек! – восхищённо сказала Зинаида.
– Да. Я поблагодарила Аллаха за то, что послал мне человечного парня. Я была очень благодарна и призналась, что Ярослав стал для меня, как сын. Вернее, я бы очень хотела, чтобы у меня был такой сын!
– Он купил медицинские препараты в аптеке? – полюбопытствовал Кайрат.
– Да, – Гаделя апа приподняла ногу, – рентген показал перелом. Врач наложил гипсовую повязку. Позднее мы вышли вместе на улицу. Ярослав предупредил, что поймает машину, чтобы довезли меня до дому. Но я его остановила. Я не могла больше пользоваться добротой и великодушием отличного парня. Ярослав потратил время и свои сбережения без счёта.
– Как же Вы доехали? – искренне удивилась Зинаида, – без посторонней помощи?
– Ни за что не поверю, что Ярослав бросил Вас на середине дороги! – лаконично высказался Кайрат.
Гаделя апа, согласившись, улыбнулась.
– Я жила недалеко от травмпункта. Всего в двух остановках и объяснила Ярославу, что не стоит более тратить деньги на дорогое такси. Я действительно, чувствовала себя гораздо лучше. Отлегло от сердца волнение. Уговорила его. Ярослав принял доводы, но отстоял свою точку зрения и убедил меня проводить до остановки автобуса. Пока мы шли…, вернее я прыгала на одной ноге, а он меня удерживал, Ярослав рассказал о своей жизни. Оказалось, что у него есть семья, ребёнок. Он работал на фабрике, но затем был вынужден уволиться, потому что начались задержки с выдачей заработной платы. В конечном итоге устроился через дальних знакомых на более – менее свободное место. Потом он расспрашивал обо мне. Он внимательно слушал, когда я изложила, как на духу и про беспробудного мужа, и разгульного сына. Ярослав неодобрительно качал головой, услышав историю полностью. Он проникся злободневными неурядицами, но поддержал, заверив, что обязательно в дальнейшей моей жизни наступят хорошие перемены. И сложности носят временный характер.
– Настоящий трудяга, судя по его поведению и речам! – заключила Зинаида. – Замечательный парень!
– Он выглядел очень молодо, – Гаделя апа внесла ясность, – однако по возрасту, оказалось, Ярослав был старше моего сына.
– Вот, что значит вести здоровый образ жизни! – поднял палец Кайрат.
– А, какой он оптимист по натуре и жизнерадостный человек! – вспомнила личные качества случайного знакомого Гаделя апа, – Ярослав мне очень помог. Очень! Мимолётом, стоя на остановке, он рассказал пару смешных историй из детства и вспомнил о родителях. Затем, засмеявшись, признался, что тоже хотел бы получить вторую маму, похожую на меня и разрешил называть его сыном. Подъехал автобус, он заскочил в салон, согнал какого-то сопливого мальчишку с ближайшего сидения и усадил меня. Затем, также пулей выскочил обратно и помахал мне рукой. Дверь захлопнулась и автобус тронулся. Я помахала ему в ответ. Я была рада за Ярослава. По-доброму позавидовала его родителям и жене. Он освободил моё сердце от боли, подарив свет надежды. С превеликой радостью, я поговорила бы с ним вновь.
Гаделя апа замолчала. Её взгляд стал грустным.
– Вы с Ярославом встретились? – Кайрату не терпелось узнать дальнейшее продолжение.
– Аллах дал мне возможность его увидеть, но, совершенно в другом качестве, – Гаделя апа словно постарела, – я не подозревала, насколько жизнь жестока!
– Расскажите? – тихо попросила Зинаида, будто просила прощения.
Гаделя апа сжала кошелёк, который до сих пор находился в её ладони.
– Мне позвонила подруга и сообщила, что лежит в больнице. Я собралась, навестить её. Купила недорогие продукты, узнала номер палаты и разрешённый распорядок посещения больных. Встретившись, поговорили с ней по душам. Она рассказала о своём самочувствии. Вспомнили молодость. Час пролетел незаметно. Когда подошло время прощаться, она попыталась проводить меня, заметив, что здание больницы большое. Я наотрез отказалась. Куда она пойдёт в болезненном состоянии? Не дай Аллах, упадёт на лестнице от слабости в ногах. Сказала, что самостоятельно выберусь из больницы и найду обратную дорогу. Пожелала ей скорейшего выздоровления и пообещала, что навещу её вновь. Она обрадовалась. Я направилась к выходу. Сначала шла по прямому коридору, затем свернула. Вновь показался длинный коридор. Я искала лестницу и никак не могла её найти. Спросила у попавшей мне навстречу медсестры, но она ещё больше запутала мозги. Я оказалась, как муха в проёме окошка. Стучалась о стекло и не могла вылететь в открытую форточку. Не выходило отыскать площадку и лестницу, ведущую вниз, к выходу. Тыкалась, как слепой котёнок. В конечном итоге, как и предупреждала подруга, заблудилась. Сплошным потоком и безграничными шпалами, словно железная дорога, мелькали длинные коридоры с палатами для больных, в конце которых, за поворотом начинались новые отделения для пациентов. Хворающие люди лежали повсюду. В битком набитых палатах, в коридоре. Я ужаснулась. Насколько страшная болезнь зацепила своим рваным когтём многих горожан. С ума, можно было, сойти! Мест не хватало. Я не ожидала увидеть в онкологии столько несчастных и, по сути, обречённых людей.
Гаделя апа облизала пересохшие губы.
– Я вошла в следующий коридор и остановилась. Я устала, бродить по кругу и решила, спросить у персонала медицинского лазарета, где, наконец-то находится злополучная лестница. Ни врача, ни медсестры, ни обыкновенной прачки я не обнаружила. Однако увидела, что рядом стоит кровать. На ней лежал мужчина. Глаза у него были прикрыты. Он выглядел измождённым и сухим, будто из него выкачали кровь. Пока я думала, о том, что неугодно будить человека, мужчина открыл глаза. Приглядевшись, мои ноги вросли в пол. Я окаменела. На кровати лежал мой спаситель, которого назвала сыном.
– Ярослав? – опешил Кайрат.
– Увы! Это был именно он. Ярослав сильно похудел. Жёлтую кожу словно натянули на скулы. Его взгляд был туманным и мутным. Исчез блеск в глазах. Сейчас в них поселилась смертельная усталость и равнодушие. Я ахнула, и он обратил на меня внимание.
– Он увидел Вас? – спросила Зинаида, которая испытала горькое огорчение, словно она лично была с ним знакома.
Гаделя апа вздохнула.
– Увидел. Но не узнал.
– Вы с ним заговорили? – перед глазами Кайрата возникла картина, как женщина стоит перед кроватью с Ярославом.
– Конечно. Я не могла пройти мимо. Сделать вид, что не знаю его, – опустились плечи Гаделя апы, – я приблизилась и назвала его по имени. Потом погладила его по впалой щёке и тонкой руке. Я была потрясена переменами. Совсем недавно наблюдала Ярослава живым и весёлым оптимистом. Тогда в нём кипела жизнь. Он бегал, искал машину. Проявил сочувствие. Решил мои проблемы в травмпункте. Был словно заводной волчок! Я была очень…, очень ему благодарна! Никогда не забуду его доброту и милосердие. Ярослав, молча, смотрел на меня. Я видела, как он нахмурился. Он силился вспомнить, но, видимо, лечение и сильнодействующие лекарства наложили отпечаток на его память.
– Неужели он совсем ничего не вспомнил? – лицо Зинаиды выражало скорбь.
– Вероятно, Ярослав находился под воздействием болеутоляющих наркотиков и поэтому забыл Вас? – подумав, сказал Кайрат.
Гаделя апа посмотрела на свою изношенную обувку.
– Я показала ему ногу, – изрекла она, – хотела, чтобы он вспомнил. Всем сердцем желала ему добра и подумала, что эти воспоминания вызовут положительные эмоции и каким-то чудодейственным способом вытащат его из лап смерти. Сказала: «Ярослав, это Гаделя апа! Помните? Я сломала ногу на улице? Вы отвезли меня в травмпункт. Бегали в аптеку? Купили рентген – плёнку и бинты? Затем Вы посадили меня в автобус!».
– Попытка оказалась бесполезной, Гаделя апа? – выдохнул Кайрат. – Ваши методы пролетели мимо цели?
Пожилая женщина сделала короткую паузу. Затем добавила:
– Я нашла способ его растормошить. Вернее, мне на ум пришла идея, которую я посчитала сумасбродной. Хотя вначале это случилось совершенно случайно. Тем не менее, в конечном итоге удалось воззвать и пробудить его память.
– Неужели получилось? – воздела руки Зинаида. – Каким образом?