Красная комната. Бархат

Глава 3. Красное кресло

Но как только Аринн села в большую черную машину с выступающими медными паровыми клапанами по бокам, чувство спокойствия резко пропало. Она нахмурилась, почти физически ощущая, как пропадает наваждение спокойствия, а на смену ему приходит осознание, что она поддалась вампирскому магнетизму.

– Я вас внимательно слушаю, Аринн Касе. – Росс откинулся на спинку сидения и смотрел на свою спутницу с ленцой умелого охотника, положив до того «на лопатки» взбешенного барона.

– Да вам же было наплевать на его слова, – тихо сказала Аринн, поражаясь тому факту, что не распознала игру и обаяние, усиленное магически. Этот аспект магии она чувствовала особенно хорошо. Так она думала раньше…

– Наплевать, – спокойно ответил Росс и ухмыльнулся. – И на Летти было наплевать. Я не люблю глупых женщин, и Лаэт избавил меня от кучи проблем: меня и мою семью. Просто среагировать было нужно, дабы поддерживать статус и постоянную вражду с оборотнями. Ничего личного, только бизнес.

– Потрясающий спектакль, – не удержалась от словесной шпильки Аринн, и Росс шутливо склонил голову, будто актер старого театра. Но вампир увел ее от барона Лаэт не ради развлечения, он тоже хотел кое-что выяснить и, возможно, поможет с ответами на вопросы самой Аринн.

– Как и смерть моей сестры, Керрин Касе. Скажите, сиятельный, как могла моя сестра, будучи обычным носителем талисмана Огня встретить вашего брата?

– Интересный вопрос, но я хотел то же самое узнать у вас, – усмехнулся Росс. – Риаш, знаете ли, – он щелкнул длинными ухоженными пальцами. – Скрытен. Настолько, что теперь я в замешательстве, где его искать. А ваша сестра мертва.

– Не мертва, – поправила Аринн. – Мертв кто-то слишком похожий на мою сестру, но это не она.

Взгляд мужчины стал острым.

– Что вы имеете в виду?

Аринн отвела взгляд, во рту странно пересохло, а в голове затуманилось. Но больше всего раздражало то, что при взгляде на Росса фой Мауш, она теряла мысль, засматриваясь на его вроде бы обычное лицо. Но обычным оно не было точно! Не к месту вспомнились все те сплетни, что окружали старшего Мауш. Толпа любовниц, плачущие с разбитыми сердцами молодые девы из знатных семей, отчаянные ревнивицы, что пытались убить себя и своего такого бессердечного любовника.

Настоящее сумасшествие.

Аринн лишь хмыкала на все эти кричащие заголовки, когда по утрам открывала газету. Она верила только в одно – всем этим красоткам были нужны статус и деньги Росса фой Мауш, а не он сам. А теперь… она вдруг поняла, что не может совладать с собой. Ее будто магнитом тянуло к мужчине.

Аринн тряхнула волосами, убирая по привычке прядь за ушко, и уже хотела ответить, как прохладные пальцы коснулись ее небольшой сережки, огладили раковину и спустились к бьющейся жилке на шее. Аринн смотрела во все глаза, как Росс оскалился, показывая острые клыки, а потом нагнулся и прокусил тонкую кожу, впиваясь зубами. Но вместо боли и страха, Аринн испытала такое оглушительное наслаждение, какое не испытывала никогда. Она застонала, запуская пальцы в волосы Росса и не давая тому отстраниться. Ее почти накрыло оргазмом, когда вампир дернулся с силой, отодвинулся и рвано выдохнул, зло сощурив глаза:

– Какого черта! – рявкнул он. – Что вы только что провернули со мной?

– Я? – взвыла пришедшая в себя Аринн. – Да вы же набросились на меня с клыками! А по закону обязаны получить согласие! Да я вас засужу, – прошипела она под конец своей гневной отповеди. Удовольствие как рукой сняло.

– Меня? – ухмыльнулся Росс и крикнул водителю остановить машину. – Вон!

Аринн сжала зубы, пытаясь сдержать рвущиеся ругательства, и одним рывком вылетела из машины, при этом хлопнув дверью так, что осыпалась грязь с колес. Вот же мерзкий кровопийца! Наглый сосущий слизняк! Чтоб он в гиену огненную провалился! Она быстро отскочила от машины, когда водитель забуксовал в грязи и прибавил газу, чтобы выехать на дорогу. Огляделась, радуясь тому, что ее высадили почти рядом с Управлением и спокойным шагом пошла на встречу с инспектором.

Инспектор Варс ее уже ждал. Заварил кофе, достал начатую коробку конфет и усадил около своего стола, заваленного бумагами, папками и черно-белыми фотографиями. Такой радушный прием несколько обескуражил Аринн, но она спокойно села напротив инспектора и приняла из его рук чашку с кофе, вдохнув знакомый аромат. Точно такой же пила ее сестра и всегда советовала ей покупать молотый кофе только в лавке у Штолле. Как кондитер, Керрин хорошо знала и разбиралась во всяких вкусностях, обожала выискивать новые вкусы. В округе ее студию прекрасно знали все лавочники…

Аринн подскочила со стула, чуть не расплескав кофе, и уставилась на Варса.

– Мадам?

– Скажите, инспектор, какой код стоит на деле моей сестры?

– Код 8, – ответил Варс, продолжая напряженно сжимать ручку кружки с кофе.

– Самоубийство, – кивнула своим предположениям Аринн и закрыла глаза, сдерживая внутренний гнев. Она сжала губы в тонкую линию и села обратно. – Инспектор, я вас очень внимательно слушаю.

Варс отхлебнул напиток и раскрыл тонкую папку с делом младшей Касе, пробежался глазами по строчкам и развернул бумаги для Аринн.

– Вот посмотрите заключение: «самосожжение магическим огнем». Учитывая талисман вашей сестры и отсутствие каких-либо прямых улик на насилие с третьей стороны, то я вынужден совместно с главным судмедэкспертом признать данную смерть самоубийством. У вашей сестры были долги?

– Были, но это не имеет…

– А проблемы в личной жизни? Она ведь являлась свободной от обязательств?

«О хранители, да с такими притянутыми основаниями, я, наверное, в его глазах, следующая претендентка за грань», – мысленно закатила глаза Аринн.

– Мы обе одиноки, инспектор, если вы пытаетесь намекнуть на то, что моя сестра была неудачницей, решившей свести счеты с жизнью. Что ж, я вынуждена расстроить вас, но Керрин была самым жизнелюбивым существом во всем Уэссе и умирать не собиралась.

– Родственники часто не догадываются о реальных проблемах их близких.

Аринн даже не нашлась, что ответить на столь грубое, отчасти правдивое, но совершенно не относящиеся к ним с сестрой, замечание.

– Это не самоубийство! Вы можете опросить владельцев лавок и сами поймете, что моя сестра планировала новое расширение в ее небольшом бизнесе. Если вы считаете, что я мало понимала Керрин, то пусть тогда чужие люди подтвердят то, что она не собиралась совершать такой поступок. К тому же, – Арин все больше распалялась, – где же тогда предсмертная записка?!

Но к ее огромному потрясению инспектор Варс вынул какой-то листок бумаги из папки и с уставшим видом протянул его в руки Аринн.

– Читайте.

Она забегала глазами по строчкам, не веря до конца словам, написанным там, но почерк был Керрин, именно с теми самыми завитушками над «д». Руки от волнения задрожали, буквы странно поплыли, и Аринн поняла, что ей не хватает воздуха. Она рванула шарф с шеи и сжала его в кулаке.

«Дорогая сестра! Прошу не пытайся найти виноватого в моей смерти. Так было нужно. И это было самое верное решение. Не держи на меня зла, живи спокойно и будь счастлива! Я всегда буду рядом с тобой. Твоя непутевая Керрин.»

Отрицать было бесполезно – письмо писала ее сестра.

– Я могу забрать… забрать копию, – севшим голосом спросила Аринн, ощущая на языке ужасную горечь.

– Конечно, мадам, – сочувственно ответил инспектор и забрал бумагу. – Я схожу к печатной машине и сразу вернусь. Вам принести воды?

– Да, спасибо, – кивнула Аринн и уставилась на свои дрожащие пальцы.

Как только инспектор вышел, она сразу же встала со стула и принялась ворошить все документы в тоненьком деле ее сестры. Все верно, письмо было написано ее рукой, в ее стиле, но там и строчки не было про ее желание умереть!

«Не пытайся найти виновного».

«Так было нужно».

– Да чтоб тебя, Керрин! – прошептала зло Аринн, выискивая глазами хоть какой-то намек на нечто новое в жизни сестры. – Думаешь, сбежала и нет проблем?! Да за мной теперь следят оборотни с вампирами. Понять бы зачем!

Она отодвинула документы и ее взгляд зацепился за фотографию, где Керрин Касе мертвой куклой сидела в красном кресле. Тошнота моментально подступила к горлу, и Аринн зажала рот рукой. Убеждай – не убеждай себя, что девушка на фотокопии не ее сестра, а сходство было идеальным. Но она все равно заставила себя приглядеться, чтобы понять, где такая броская мебель стояла.

«Студия», – уверилась она через несколько секунд, когда разглядела стену позади. Странным было то, что она этого кресла и в помине там не видела, а из этого следовало, что вещь была совсем новой.

«Сегодня же его распотрошу», – решила Аринн и вернулась на свое место, как раз в тот момент, когда инспектор вернулся с копиями и напитком для нее.

– Спасибо, инспектор, – она поблагодарила Варса и взяла из его рук документы и стаканчик с водой. – Я успокоилась и признаю, что была плохой сестрой, инспектор Варс. И прошу у вас только одного – не затягивать с выдачей тела для похорон.

Он явно не ожидал такой реакции, но упускать возможность не стал: выписал все необходимые документы, заархивировал дело, и выдал список организаций, где Аринн должны были помочь со всеми вопросами о ритуальном захоронении. Она вежливо улыбалась и кивала, стараясь побыстрее уйти. И вскоре, выйдя в прохладный весенний вечер, она облегченно вздохнула, но времени расслабляться не было, поэтому она проверила наличность в кошельке, словила такси и уже через полчаса стояла внутри пустой студии ее сестры.

Из-за того, что смерть считалась самоубийством, квартиру уже распечатали, и на дверном косяке виднелись потухшие пентаграммы инспекции, которые должны были пропасть через пару-тройку дней. Аринн приложила желтый заклинательный листок к одной из пентаграмм, дождалась, пока магическая бумага не истлеет, вобрав в себя остатки охранительных рун, и только после всего этого открыла дверь. Кухня сверкала чистотой, будто на ней давно не готовили, хотя Аринн прекрасно помнила, какой беспорядок после больших заказов здесь бывал, а в последние дни общения с сестрой она была по уши в делах.

– Это слишком подозрительно, – прошептала она, оглядывая не только чистую кухню, но импровизированный погребок на балконе. Холодок пробежал у нее по спине. Аринн не чувствовала, что кто-то наблюдал за ней, но ее не покидало чувство, что вся эта чистота для отвода глаз.

– Либо кто-то уже успел здесь побывать до меня, – тихо проговорила она вторую мысль.

Красное кресло стояло около окна, рядом с небольшим столиком, за которым Керрин любила пить чай и читать книги, когда выдавалась свободная минутка. Раньше здесь стояло большое старое кресло с высокой спинкой, почти антиквариат с королевских времен. А теперь… красное недоразумение. Аринн достала острый нож из деревянной стойки и вонзила его до упора в мягкое сиденье, прорезая кожу и мягкую подкладку насквозь. Она вела лезвие аккуратно, чтобы не повредить нечто, что могло быть спрятано снизу, но разворошив нутро кресла, она ничего не нашла. Сзади было не подобраться, поэтому она, пыхтя от натуги, развернула его спинкой к себе и проделала все то же самое, что и с сиденьем.

– Да что же за происки черной Мей! – вспомнила Аринн старую богиню обмана и лжи. Она так надеялась найти хоть что-то, но кресло лежало перед ней, будто выпотрошенная рыба. Колени задрожали, и она осела на пол, сдерживая панику. Неужели ее мозг просто подсовывал ей ложь, чтобы уберечь от ужаса смерти родной сестры?!

– Я не могла все это придумать. Я же видела тело… Я знаю вкусы Керрин…

Она положила нож на пол и оперлась ладонями, чтобы встать, и вдруг рядом с ее руками скрипнула половица. Аринн всмотрелась в доски, схватила нож и острием подцепила одну из половиц, ту, которая находилась под креслом. Старый пол был целым, но не настолько прочным, поэтому деревянная доска легко отошла, а под ней Аринн и нашла то, что искала – прозрачный пакет с конвертом внутри. Она осторожно достала послание, вернула половицу на место и, не оглядываясь, вышла из студии.

Глава 4. Похороны в красном

Россу фой Мауш доложили о находке Аринн Касе тем же вечером. Его начальник охраны – невысокий стройный мужчина в очках – доложил каждую деталь, что случилась в студии, за которой они наблюдали после исчезновения его младшего брата. Сначала Росс думал, что Риаш поддался гону оборотня, который ему достался от матери-волчицы, и просто ушел в загул на неделю, но невозможность связаться с ним насторожило Росса, а уж как вопило его вампирское предчувствие! Так что, то, что сейчас он почти владел ситуацией, было лишь его заслугой.

Из порядка вещей выбивалась только Аринн Касе. Надо было срочно выяснить какой магией она обладает и что творила в его машине. Никогда еще он не терял так быстро контроль. Теперь из жертв обстоятельств, к которым он отнес сестер, они быстро переместились во врагов. Наверняка и та Керрин как-то опьянила брата, а потом заставила скрыть ее.

– Остался вопрос зачем? – устало проговорил Росс и отхлебнул из бокала виски.

Взгляд бездумно прошелся по кабинету, задерживаясь лишь на двух картинках: их семейный портрет с его еще живой матерью без Риаша и второй, где уже была другая женщина, бережно державшая за руку маленького брата. Баронесса Каут, Эмилия Гессе, альфа-волчица клана Каут. Полнейший ужасный мезальянс! Росс любил брата, научился доверять их сводному брату Эрго – сыну Эмилии. Даже научился подавлять ненависть к определенным оборотням, но простить отца так и не смог. Тот сына понимал и говорил лишь, что его любовь к Эмилии сродни витаэ – древнейшему и утерянному эликсиру жизни, который мог продлить ее на много лет вперед.

Росс лишь прикрывал глаза, дивясь про себя, что отец, его грозный отец, повелся на женские уловки, но вспомнив случившееся в машине с Аринн, призадумался, а не использовали ли все три женщины: Эмилия, Керрин и Аринн – схожее колдовство?!

– И надо выяснить, что еще за конверт нашелся, – раздраженно сказал вслух Росс и допил терпкий алкоголь.

Он поднялся из-за стола, сложил документы в папку, оставив огромный дубовый стол в идеальном порядке и вышел из кабинета. В офисе горели только ночные лампы, сотрудники уже давно разошлись по домам, поэтому Росс встретил на своем посту лишь охранника, который вежливо поклонился своему начальнику. На улице было холодно, того и гляди, пойдет снег, запорошит улицы и дороги, заметет путь для весны. Вампиры, как и оборотни, переносили смену температур легче, чем человек, но все равно Росс почувствовал себя зябко, поднял ворот пальто и быстро сел в машину. В нос ударил почти выветрившийся аромат духов Аринн Касе, и он неосознанно провел языком по резцам, вспоминая вкус сладкой пьянящей крови. Разум моментально заволокло похотью, и Росс прикрыл глаза, вспоминая в деталях тонкую шею с бьющейся жилкой, тепло кожи, губы, в которые хотелось впиться не меньше, а потом медленно спуститься к груди, ниже… еще ниже.

Штаны вампира натянулись от болезненной эрекции, он чертыхнулся и больно сжал вставший член сквозь ткань брюк, прогоняя из головы образы обнаженной Аринн, которая ничуть не меньше жаждала продолжения. Росс даже усмехнулся, насколько наивной вышла его эротическая фантазия. Аринн была из породы холодных гордячек, которые и в постели лежат и ждут, когда их удовлетворят. Совершенно не его тип.

– Хранитель Аспид, да о чем я вообще думаю! – огрызнулся на себя Росс и прикрыл глаза рукой. Завтра ему будет нужна ясная голова, нужно взять себя в руки!

Аринн вошла в свою квартиру и включила только лампу-бра около старой вешалки. Общий свет в квартире она побоялась включать, чтобы никто на улице не понял, что хозяйка вернулась в квартиру. Она вообще боялась идти домой, чувствуя неясную тревогу, но за ней никто не шел, а зудящего чувства в спине, будто кто-то следит, она не чувствовала, но все же… С каждым днем спираль событий уводила ее все ниже и ниже, а вовлеченные персоны пугали. Клан Лаэт, семья фой Мауш… Вряд ли ей удастся выбраться живой, если она будет играть одна на этой шахматной доске.

Разум ей подсказывал, что надо побыстрее выяснить обстоятельства, заставившие сестру так поступить, а потом искать покровителя. Перед глазами сразу вспыхнула сцена в машине, и Аринн сжала конверт, злясь на себя за потерю контроля.

– Он тоже хорош! Накинулся, а потом принялся обвинять, сосущий слизняк, – сказала она своему уставшему отражению в зеркале платяного шкафа. Идти на кухню ей не хотелось, как и в единственную комнату, что служила и спальней, и гостиной, и кабинетом. После официальной разорванной помолвки кабинетом комната была больше всего.

– Ну и что, – опять сказала вслух Аринн и поджала губы от злости, потому что Росс так и не хотел вылезать из ее головы. – Не красавец, – вспомнила она свое первое впечатление и усмехнулась. – Зато феромонов выделяет в таком количестве, что даже на меня действуют. Хотя, нет, феромоны были только у барона, вот кто настоящая скотина. Он целенаправленно дурманил меня, – признала объективный факт Аринн и уставилась на конверт. – Фой Мауш меня спас.

Она разорвала ногтями прозрачную пищевую пленку и вынула бумажный плотный сверток. Он был заклеен, поэтому пришлось рвать сбоку, чтобы вынуть сложенный вчетверо листок. Он был двух цветов: белый для записи, красный с обратной стороны.

– Красный цвет меня просто преследует, – напряженно сказала вслух и развернула письмо. Несомненно писала ее сестра:

«Аринн, прошу тебя не злись на меня за весь этот цирк. Я уверена, что ты хочешь открутить мою голову, но у нас не было выбора. Нам нужно было скрыться, сделав из меня труп, чтобы интерес со временем к нашей семье утих, и ты смогла бы жить как и раньше. Денег на счету должно хватить, чтобы ты выкупила лицензию и вообще полквартала торговых рядов вместе с аптекой, если тебе это понадобится. Я хочу, чтобы у тебя все было замечательно! Не бойся ни Лаэта, ни Росса… думаю, ты с ними уже познакомилась. Они не смогут ничего выяснить, потому что, то, что мы обнаружили с Риашом было случайностью. И письмо это заговорено только на тебя, поэтому прочитать сможешь только ты, но прошу тебя все равно сжечь его после прочтения.

Все началось с моего торта Ред Вельвет. У меня закончился краситель, а заказ был очень ценный – для матери одного из высокородных. Я тогда и не знала, что готовила для Риаша. В общем, (тут Керрин нарисовала умоляющий смайлик) я взяла твою заготовку. Я помнила, что ты разрабатывала его для внутреннего применения, и покрасила торт. Он произвел какой-то немыслимый фурор и многие вампирские семьи начали у меня их заказывать. Все было бы прекрасно, если бы не пришедший ко мне Риаш фой Мауш с предписанием о домашнем аресте и выяснении всех ингредиентов. Отраву или наркотики, видите ли, я им подсыпала, пффф. Ну и мы… познакомились ближе, а он… ну наполовину оборотень, а у них… ну Пары. Ну и вот».

Брови Аринн удивленно поднялись – Керрин так коряво пытается ей объяснить, что стала Парой для вампироборотня из рода Мауш?! Вампиробортня! Как такое могло быть правдой?! Мауш не терпят смешение крови. А уж с оборотнями… Но убить сестру она была готова уже только за то, что та достала из холодильника ее образцы. Да, там уже был почти 70% -ый результат и принимать его уже можно было и в таком виде, но она все-таки довела формулу до 100%.

– Фурор, – хмыкнула Аринн. – Конечно, был фурор, там же уникальные активаторы регенерации тела. По свойствам я почти приблизилась к волшебному напитку витаэ. А теперь, видимо, и мне пора бежать из города.

Она грустно вздохнула и продолжила чтение:

«Пришлось рассказать о твоем проекте, который я настоятельно советую тебе прикрыть, потому что если эта информация всплывет, то за этой формулой, вернее, за создателем, будут охотиться все оборотни. Не бойся, никто не знает, что это ты. Мне пришлось „умереть“, а Риашу „пропасть“, чтобы сохранить все в тайне, но нас найдут, Аринн, если не уничтожить магзаписи в Красной комнате. В этом тебе сможет помочь только брат Риаша – Эрго Гессе. Он владелец Красной комнаты. Обратись к нему через этого человека…»

К ужасу, Аринн на запись попало что-то жидкое и разобрать контакт было невозможно. И как ей теперь связываться с Эрго Гессе? Керрин была в своем репертуаре! Вместо того чтобы прийти к ней и все обговорить, вместо того чтобы Риашу прийти к Россу… Единый, да они два сапога пара, вот точно! В первую очередь Керрин должна была не брать ее пробирки! Красителя у нее не было! А теперь она втянута в какие-то клановые интриги.

– Хотя рано или поздно на меня бы вышли, – констатировала факт Аринн. – Слух о копии эликсира, который так близок к витаэ, дошел бы либо до Мауш, либо до Лаэт, хотя оба магических вида брезговали человеческими аптеками. Керрин просто ускорила процесс того, о чем Аринн совершенно не подумала. Так что спасать и свою шкуру ей тоже придется. Обратного пути нет. – Раз контакта нет, то придется идти уже проторенной дорожкой – к Россу фой Мауш.

Аринн перевернула лист и заметила обведенный квадрат, она провела пальцами, а потом приложила ладонь, под которой стала нагреваться бумага. Убрала руку и увидела фотоотпечаток: ее смеющаяся Керрин в летнем цветастом сарафане и темноволосый, мощный Риаш фой Мауш, который обнимал ее сестру бережно и ласково. Он тоже улыбался и выглядел счастливым.

Внизу снимка была подпись: «Ты скоро станешь тетей».

Аринн зарычала и смяла письмо в руках в комок.

– Вот же дуреха! Беспечная дуреха! Их ищут, а они детей делают!

Теперь она расшибется в лепешку, но уведет след от них, ей терять нечего.

«P. S. Ты должна надеть красное платье или плащ на мои похороны. Я пришлю огневичка, чтобы узнать, прочитала ли ты мое письмо. Аринн, прости меня, пожалуйста, но я пыталась защитить нашу семью».

Аринн перечитала небольшую подпись снизу и закачала головой – план Керрин трещал по швам. Удивительно, как их не нашли раньше! Письмо она сожгла над бабушкиной свечой, а для верности смешала свои реактивы из холодильника и полностью уничтожила пепел, чтобы ни одной пылинки не осталось.

Следующие дни она занималась всеми вопросами, связанными с похоронами. Много бумаг, очень много навязчивых советов, Аринн с ужасом смотрела на распечатанные для нее прейскуранты и понимала, что, наверное, она тогда зря отказалась от помощи на работе, но, с другой стороны, ей совершенно не хотелось вмешивать посторонних людей. Ей казалось, что она недостаточно скорбит, недостаточно опечалена смертью «сестры», и любой мало-мальски знающий их двоих знакомый может легко увидеть ее секрет. С каждым восходом солнца ее личная тайна давила все сильнее и сильнее, а перед похоронами от нервов приснился кошмар, где в нее тыкали сотни пальцев и шептали монотонно: «Ты врешь! Ты все врешь, Аринн Касе! Ты хоронишь живую сестру!» Аринн подскочила в кровати и сбивчиво задышала, пытаясь успокоиться. Сердце колотилось как сумасшедшее, но постепенно она смогла взять себя в руки.

– Точно уеду! Сразу же, как кину землю на крышку гроба, словлю кэб и поеду на вокзал, иначе сама свихнусь.

Так и решила. Собрала небольшую дорожную сумку, сложила удобные вещи, упаковку ее собственной косметики и старый маленький блокнот, в котором шифровала записи формул. Его она перепрятала во внутренний карман шерстяного бордового платья. Блокнот был крохотным и легко уместился там. Аринн посмотрела на себя в большое зеркало, поправила шляпку с черной вуалью, взяла документы, телеграфон и личный пентакл, в котором хранились ее данные для всех служб Уэссы, и вышла из квартиры.

Она не стала вызывать кэб, поехала на городском транспорте, чтобы было время все обдумать еще раз, прокрутить, словно старые слайды, все пункты ее небольшого плана, да и собраться с мыслями. Еще она стала избегать оставаться одна – среди людей ей было спокойнее.

Около ворот на городское кладбище она купила красные гвоздики, опустила черную вуаль и пошла в сторону участка их семьи. Там ее уже ждали – священник и гробовщик. Ждали только ее. Как же хорошо, что древний ритуал прощения состоял из двух дней: семейный и публичный. Друзья, знакомые, неравнодушные – все те, кто захочет проститься с Керрин, придут завтра, а сегодня она спокойно отыграет роль.

Это оказалось легче, чем она боялась. Завершив все нужные обряды, заплатив по старой традиции серебряниками священнику и медниками гробовщику, Аринн облегченно подняла вуаль и провела рукой, затянутой в тонкую перчатку, по простому надгробию с именем сестры. Никаких фотографий, она бы не выдержала такого, но завтра ей перемоют все кости за скупость и безразличие.

– Пусть лучше найдут себе повод для сплетен, чем будут пытаться найти причину ее лжесмерти, – проговорила себе под нос Аринн и пошла к выходу. Теперь между лопаток жгло от чужого взгляда, и она оглянулась, но позади никого не было. Шаг ускорился сам собой, и Аринн почти бежала к выходу. Увидев впереди кованные ворота, облегченно выдохнула и чуть замедлилась. Это было ошибкой. Крепкая хватка за предплечье заставила остановиться ее. Она резко развернулась и ударила сумкой, аккурат в зону паха, совершенно не задумываясь кто и зачем ее остановил. Мужчина в черной одежде охнул, согнулся пополам и выпустил ее руку. Аринн, недолго думая, со всех ног побежала к выходу, туда, где стояли пожилые торговки погребальными букетами. Она могла бы активировать сирену помощи, как раз у нее была одна бусина на браслете защиты, но на кладбищах стояла магическая защита, дабы никто не мог использовать чьи-то души в своих темных целях. Ничего не получится. Ее спасением могли быть только люди за воротами, она уже почти сделала этот последний шаг, как сильная рука схватила ее, а вторая – зажала рот, закрывая нос какой-то тряпицей. Она испуганно вдохнула и провалилась в темноту.

Сознание вернулось не сразу, сначала все плыло перед глазами, потом двоилось. В нос ударили незнакомые ароматы: табак, кожа обивки, жареное мясо. Аринн мотнула головой, ощутив под ней плотность дорогой кожи дивана. Поморгала, дернула завязанными руками, сжала зубами кляп и зарычала от злости. Сесть получилось не с первого раза, силы будто вытекали из нее, но когда она увидела, кто открыл двери и вошел в комнату, то зарычала сильнее и затопала от дикой злости ногами.

– Аспид и всего его змеиные хвосты! – рявкнул Росс. – Брег, ты рехнулся! Я же сказал: «Привести ко мне мадам Касе», а не «Приволочь любым способом»!

Мужчина в черной одежде виновато мял шляпу и поджимал нервно губы.

– Развяжи немедленно!

– Я бы так не рисковал, сиятельный. Дамочка с норовом, бьет ниже пояса, – ответил Брег с четким валлиошским акцентом. Да уж, Валлиош в Уэссе славился своими наемниками и охочими до наживы мужчинами. Самый северный из островов и самый суровый.

– Развязывай, – повторил холодно Росс, но отошел подальше от Аринн. Видимо, на всякий случай. Брег обошел ее сзади и ножом аккуратно разрезал веревки. Аринн прижала развязанные руки к груди, а потом выплюнула кляп.

– Теперь адресованные слова в ваш адрес, как «высокомерное дерьмо» от одной из ваших бывших пассий, не кажутся мне такими уж нечестными… сиятельный, – прошипела от злости Аринн прямо в глаза Россу фой Мауш.