В маленькой каморке на чистой белой постели спала служанка, её тёмные каштановые волосы беспорядочно разметались по подушке. На вид девочке не было и двенадцати лет, совсем юное дитя.
В зеркале на прикроватной тумбочке мелькнула белая кроличья маска, от резкого движения Фора погасла свеча на комоде, и комната погрузилась во тьму.
– Кто же мог сотворить это с тобой? – с жалостью посмотрел Фор на бледное, невинное личико своей жертвы.
Опустившись на колени у изголовья кровати, он прошептал:
– Ему не стоит рождаться. – Проведя рукой по покрывалу, Фор поймал ярко светящийся, тёплый шарик. – Так будет лучше, – вновь прошептал он, чувствуя, как боль подступает к горлу.
Вскочив на ноги, Фор бросился на улицу. Лишь только сняв маску, он почувствовал, как изо рта хлынула кровь, он упал на землю, крепко сжимая в ладони тёплый шарик.
Чарльз 1891 – 1892 год
Тем временем, в мрачном Блэквейле жизнь шла своим чередом. Кажется, никто, кроме разве что Чарльза, не заметил, что одна душа навсегда покинула это место.
Возвращаясь поздней ночью в бар, Чарльз чувствовал себя ужасно. Фор ушёл пять дней назад, и все эти пять дней Чарльз бродил по городу, пытаясь успокоиться. Он снова потерял товарища, пусть и такого странного, но всё же товарища.
– Ну представляешь, я целый год навещал его и следил, чтобы он тут совсем не исчез, а он даже спасибо не сказал! – жаловался Чарльз Карле.
– Чарльз, ну чего ты? Он ведь так молод, – Карла присела рядом с Чарльзом и приобняла его за плечи.
– А если он сотворит что-то ужасное? В нём есть что-то необычное, ты же тоже это почувствовала?
– Конечно, – тяжело вздохнула Карла. – Но раз сам Овидец привёл его сюда, значит, так было нужно.
– Этот старик мог ошибиться. Фор слишком молод, чтобы быть полезным здесь, а уж тем более, чтобы становиться… – Чарльз замолчал на пару секунд. – Он не может быть стражем.
– А ты сам? Знаешь, когда Овидец привёл тебя сюда, я думала точно так же.
– Мне было 32, когда я умер, это уже приличный возраст, а ему всего 14! – воскликнул Чарльз.
– Успокойся, – Карла нежно погладила его по волосам. – Всё будет хорошо, тебе не стоит так переживать.
Чарльз полностью отдался в объятия Карлы и расслабился. Карла ласково гладила его волосы и что-то шептала. Только она одна во всём мире могла так его успокоить. Когда Чарльз только появился в этом баре, он часто срывался и устраивал скандалы, но Карла всегда могла усмирить его пыл и приласкать.
– Как же ты чудесна, – прошептал он, нежно целуя её пальцы.
– Почему мы не встретились при жизни? – Карла встала на ноги и, взяв Чарльза за руку, повела его на второй этаж бара.
На втором этаже располагались комнаты, где души иногда останавливались на ночлег или просто отдыхали.
– Эх, если бы я встретил тебя при жизни, – мечтательно прикусил он нижнюю губу. – Думаю, вся моя жизнь изменилась бы.
– Надеюсь, в лучшую сторону? – Карла завела его в маленькую комнату и закрыла дверь.
В объятиях Карлы, Чарльз конечно же всегда находил успокоение, но в этот год душа его была неспокойна. Он мучал себя дурными мыслями о том, что стало с Фором и куда он отправился. Не выдержав этих мучений, весной 1892 года, спустя почти год после того, как Фор покинул Блэквейл, Чарльз вышел из уже родного ему города и направился в Серебряную Гавань в надежде найти своего юного друга. На самом деле Чарльз не был уверен, что Фор находится именно там, но рассуждал так: «Он пошёл на север, и, кажется, он совершенно не знает географию. Единственный город в том направлении была Серебряная Гавань», но Чарльз не знал, остался ли Фор там или за шесть лет изменил своё местоположение.
Чарльз бывал в этом городе и раньше и хорошо знал его окрестности. Следуя своему обычаю, он зашёл в местный бар и заказал чашку чая. Заметив компанию душ, оживлённо обсуждавших недавно начавшуюся войну за океаном, он тут же подсел к ним.
– Доброе утро, господа! – Чарльз поставил на стол три кружки с чаем. – Я слышал, вы обсуждаете события, происходящие за океаном?
– Да, кажется, там идет ожесточенная война, – начал один из мужчин, самый молодой.
– Много мертвых появилось в последнее время, – заметил Чарльз. – Думаете, это связано?
– Конечно, война – это всегда смерть, – ответил мужчина лет сорока во фраке и с красивой бородкой.
– Я видел одного человека, – вступил еще один из компании. – Он, кажется, с Кубы и говорит, что победа будет за ними.
– Ну, а я встречал товарища из США, и он считает иначе, – сказал молодой человек, стукнув кулаком по столу.
– Кажется, вы многих знаете? – Чарльз закурил. – Любите поболтать?
– Ну, а кто не любит! – воскликнули они почти хором. – Особенно если с хорошими душами, – добавил тот, что был во фраке.
– О! – воскликнул Чарльз, будто искренне удивившись. – Это чудно. А не встречали ли вы здесь рыжего парнишку с пробитой головой?
– В фиолетовом пиджаке? – спросил молодой.
– Нет, пиджак был синим, – начал спорить мужчина во фраке.
– Да что вы, Фор всегда был в белой блузе! – сказал их третий товарищ.
– А вы не знаете, где сейчас находится Фор? – спросил Чарльз, почувствовав облегчение от того, что Фор точно был здесь и люди его запомнили.
– Ясное дело, на пристани он, – снова ответили мужчины хором.
– Благодарю вас, господа! – Чарльз поклонился и, не докурив сигарету, покинул бар.
«И как я сам не догадался поискать его там? Ведь Фора вечно тянет к воде!» – мысленно выругался Чарльз и быстрыми шагами направился к пристани.
Но на пристани никого не было, лишь большие деревянные корабли мирно стояли, "отдыхая" от своих бесконечных плаваний по морю.
Чарльз сел, хотел было закурить, но передумал. Что же принесло его сюда? Фор? Но почему он решил, что Фор будет рад видеть его? Ведь они просто знакомые души и не больше. Чарльз не хотел признавать этого, но Фор был для него будто бы сыном. Он говорил себе: "Это просто мальчишка, у него есть настоящий отец и мать, он не нуждается в моей заботе", но сердце, особенно такое доброе сердце, как у Чарльза, не обманешь.
Он прождал Фора до самой поздней ночи, когда корабли уже покинули свою пристань и ушли в бескрайнее, спокойное море. Вдруг в ночи, где-то вдали, что-то блеснуло – маленький лучик света. Чарльз едва заметил его, но свет все приближался, а вместе с ним приближалась и знакомая фигура в кроличье маске. Фор, кажется, не замечал человека около пристани, он медленно шел, неся в руках банку, в которой, как будто, мерцали светлячки. Парень прошел в паре метров от Чарльза, даже не посмотрев на него – Фор лишь решил, что какая-то душа решила отдохнуть у воды и не стал тревожить ее своим взглядом. Он дошел до самой пристани, сел и, поставив банку рядом, опустил ноги в воду.
Чарльз встал и медленно подошел к причалу, он смотрел на спину Фора и долго не решался ничего сказать. Но говорить не пришлось – Фор, кажется, почувствовал, что кто-то смотрит ему в спину, и обернулся.
– Вы, что-то хотели? – спросил он своим спокойным голосом.
– Хотел узнать, не позабыл ли ты своего старого француза? Кажется, ты обещал мне, как минимум, еще одну встречу.
– Чарльз? – голос Фора дрогнул.
– А, что у тебя есть еще знакомые французы? – пошутил Чарльз.
Фор сорвал с себя маску и бросился с места. Он бежал по длинному причалу, его глаза блестели от слез, а рыжие волосы непослушно лезли в лицо. Фор крепко обнял Чарльза и, кажется, зарыдал. В ответ Чарльз так же крепко обнял его, как отец обнимает сына, вернувшегося живым с войны.
– Тише, дружище, – Чарльз присел рядом с Фором и вытер его лицо от слез своим платком. – Чего это ты?
– Я так рад видеть тебя, – проговорил Фор, все еще всхлипывая. – Мне было невероятно одиноко и страшно.
– Почему же ты не вернулся домой?
– Мне было так стыдно, я обещал быть твоим другом и сбежал, – Фор выглядел очень разбитым и печальным, теперь он казался Чарльзу совсем маленьким ребенком, потерявшимся в большом городе.
– Господи! – воскликнул Чарльз. – Я не был на тебя в обиде, тебе нужно было освежить голову, и поверь, я и Карла были бы рады, если бы ты вернулся.
– Это приятно слышать, – Фор наконец успокоился и улыбнулся. – Я так рад, Чарльз, как ты нашел меня?
– Ну, знаешь, при жизни я был сыщиком, – Чарльз гордо поправил усы. – Я тоже безумно рад видеть тебя.
Под тихий плеск волн и шум прибывающих кораблей они продолжили свой разговор, наполненный искренней радостью встречи и теплотой воссоединения. На душе у Чарльза было легко и спокойно, как и на безмятежном море вокруг.
– Я останусь здесь ненадолго, – сказал Чарльз, разминая затёкшие за ночь ноги. – Хочу немного отдохнуть, здесь у моря.
Фор ничего не ответил, но по его лицу было видно, что он очень рад этому. Когда солнце полностью взошло, а порт наполнился людьми, двое товарищей направились прочь.
– Я покажу тебе одно замечательное место, – Фор тянул Чарльза следом за собой.
Они дошли до парка, в котором повсюду сновали люди и души. Весна в этом городе была прекрасной, почки на деревьях почти распустились, и повсюду стоял приятный липовый аромат. Чарльз медленно вышагивал по парку, наслаждаясь моментом – ему даже не хотелось курить.
– Тебе нравится? – спросил Фор, глядя на Чарльза снизу вверх.
– Тут хорошо, – коротко ответил Чарльз и, закрыв глаза, вдохнул как можно больше воздуха.
– Хочешь немного повеселиться? – Фор вопросительно посмотрел на Чарльза, словно что-то задумал.
– Ты пугаешь меня, дружище, – сказал Чарльз, но все же пошел за Фором.
Они подошли к широкому каменному дому, больше похожему на римское строение с колоннами. Из окон здания шёл пар, и были слышны женские возгласы.
Фор отодвинул доску, закрывавшую небольшую дыру в стене, и перед Чарльзом открылся крайне пикантный вид. Молодые девицы, почти полностью обнаженные, мылись на каменных ступенях. Чарльз отвел взгляд и покраснел, то ли от жары, исходящей из здания, то ли от смущения.
Фор захохотал и даже начал пролезать внутрь, но Чарльз остановил его:
– Я думаю, это нехорошо подглядывать за барышнями.
– Мне кажется, тебе даже нравится, – хихикнул Фор. – Но я пришел сюда не для того, чтобы глядеть на них.
– А что же тогда делать в женской бане двум мужчинам? – Чарльз почувствовал, как смущается ещё сильнее.
– Старый развратник! Вижу, ты и без меня занимался подобным? – Фор расхохотался ещё сильнее.
– Прошу заметить, я этого не говорил! – Чарльз уже не мог сдерживать смех.
Фор всё же пролез в дыру, дошёл до котлов с холодной водой, набрал немного в ладони и начал понемногу брызгать на девушек. Они вскрикивали, но, кажется, не особо обращали внимания. Тогда он резко потушил почти все свечи и вылил целый черпак воды на угли. Вода зашипела, и девушки с криком бросились бежать прочь. Фор залился заразительным смехом, но тут откуда ни возьмись появилась старуха.
– Ну-ка прочь отсюда! – крикнула она и стукнула Фора по голове деревянным черпаком. – Вот подладились, даже после смерти покоя нет!
Фор выскочил из купальни и, схватив Чарльза за рукав пальто, бросился бежать прочь, продолжая весело смеяться.
К вечеру, совершенно обессилев от невероятно долгой прогулки по городу, Фор плюхнулся на землю и растянулся на траве. Чарльз сел рядом.
– Я вижу, времени ты тут не терял, – сказал Чарльз сквозь смех. – Не ожидал от тебя такого!
– Эх, если бы не старуха, – Фор потёр ушибленную голову, – было бы ещё веселее.
– Чем ты вообще занимался эти шесть лет? – спросил Чарльз уже серьёзно.
Фор молча достал из кармана банку и поставил её рядом с Чарльзом. В банке были не светляки, как подумал Чарльз, там лежали маленькие шарики, от которых исходила какая-то энергия. Некоторые из шариков не светились и от них ничего не исходило. Чарльз взял банку в руки.
– Кажется, в прошлый раз их было меньше. Ты понял, что это?
– Понял, – сказал Фор обречённо и забрал банку у Чарльза. Он открутил крышку, достал те шарики, которые не светились, и сделал нечто странное. Фор положил шарики на руки и раскрошил их в пыль, после этого он дунул на ладонь, и пылинки, хотя это больше было похоже на пепел, разлетелись над морем. Чарльз молча наблюдал за Фором, не понимая того, что сейчас происходит.
– Это жизни, жизни, которым не суждено появиться на этот свет, – Фор закрутил банку и убрал её в карман своего пиджака.
– Жизни? Но разве мы можем вмешиваться в жизни живых людей?
– Я могу, понимаешь, Чарльз, это мой дар, – сказал Фор воодушевлённо. Но Чарльзу это совершенно не понравилось.
– Дар? Фор, мы не должны, – начал говорить Чарльз, но почему-то осекся и замолчал.
– Я особенный, я должен забирать их жизни, этим детям нечего делать в нашем мире, – голос Фора начал дрожать, но он продолжал говорить. – Я их освобождение от вечной нищеты и страданий.
– Не нам решать, кому жить, а кому нет, – Чарльз говорил серьёзно, он вдруг начал чувствовать, как в нём закипает ярость.
– Это мне решать! Это мой дар, почему ты не можешь просто порадоваться за меня?
– Это не дар, это настоящее проклятье, – Чарльз схватил Фора за руки. – Прекрати это делать, прошу тебя, Фор!
– Да кто ты такой, чтобы решать, что мне делать, а что нет? – Фор выдернул свои руки и встал на ноги.
– Я твой друг, – сказал Чарльз и встал следом за Фором. – И я прошу тебя, не нужно тебе этого, ты слишком юн и наивен.
– Овидец сказал мне, что я должен, и я буду это делать, – Фор фыркнул. – Ты просто завидуешь, знаешь ли, мне плевать, что ты думаешь, ты глупец!
Чарльз заглянул в глаза Фора, они больше не были васильковыми, теперь они напоминали океанское дно, чёрное и безжизненное.
– Ты правда хочешь этого?
– Да.
– Что ж, – Чарльз поднял свою шляпу с земли и отряхнул. – Тогда нам с тобой не по пути.
– Мне плевать, можешь уходить, – Фор хотел, чтобы это звучало грубо, но вышло почему-то очень грустно, так словно он и не хотел вовсе говорить это.
– Прощай, Фор Вандер, – Чарльз поклонился и быстрыми шагами, словно пытаясь убежать, скрылся из вида.
Фор смотрел ему в след, когда Чарльза уже не было видно, он вдруг сорвался с места и бросился бежать следом, но было поздно. Фор упал на землю и, дрожа всем телом, закричал:
– Я буду здесь! Чарльз, я буду ждать тебя! – кричал он сквозь слёзы. – Я буду ждать, Чарльз…
Чарльз слышал отчаянные слова Фора, но не остановился и даже не оглянулся. Вначале он, казалось, был полон гнева, но затем это чувство сменилось обидой, а потом и невыносимой тоской.
Не спеша, Чарльз покинул этот пропахший тухлой рыбой город и направился в родной Блэквейл, где его ждала прекрасная Карла и ненавистная работа. Но в душе он был переполнен горечью от этой вынужденной разлуки.
Чарльз не видел этого, но поверьте мне на слово, Фору было очень больно от этой разлуки. Он безутешно рыдал, яростно впиваясь пальцами в сырую землю. Чарльз ушел, покинул его навсегда, оставив Фора наедине с его ужасным даром. Фор никак не мог понять, зачем он наговорил всех этих ужасных слов. Он совершенно не хотел, чтобы Чарльз ушел, но что-то внутри него будто переключилось, и его переполнили разрушительные эмоции. Эти слова были не его, Фор слишком добр и раним, чтобы говорить такое. Но, как говорил его мудрый знакомый, "Сказанного не воротишь, что сделано, того не исправить".
Дрожащими шагами Фор поднялся с земли, словно пьяный, и подошел к воде. Черпнув ладонями соленой воды, он умыл лицо, стирая с него пыль, а потом обхватил себя дрожащими руками, пытаясь согреться. Устремив взгляд на мутную морскую гладь, он горько спросил себя: "Зачем ты это сделал? Ненавижу тебя, не могу больше смотреть на себя!" С этими словами Фор натянул на мокрое лицо кроличью маску и сердито ударил по воде, разбивая свое отражение.
В тот момент в душе Фора что-то сломалось. Больше не было ни слез, ни грусти, ни радости – лишь холодная пустота. Его детская невинность исчезла, вместе с ней ушла и его прежняя жизнь. Человеческая душа всегда полна различных эмоций – радости, печали, отчаяния. Но теперь Фор потерял свою связь с этим живым многообразием чувств.
На рассвете Фор отправился бродить по окраинам города, охотясь за невинными жизнями, обреченными на страдания. С каждой новой пойманной душой в свою банку, Фор все больше забывал себя, свои настоящие эмоции, и уже не испытывал угрызений совести. Напротив, это приносило ему извращенное наслаждение – он яростно вырывал жизни из рук судьбы, считая себя "Освободителем" и не сомневаясь в правильности своих действий.
День за днем, год за годом маленькая фигура в кроличьей маске мелькала в окнах домов, отражалась в разбитых зеркалах, забирая сотни нерожденных жизней. Люди начали замечать закономерность – кроличья маска, мертворожденный ребенок, кроличья маска, смерть. Даже местные жители стали бояться призрачного крадущего души кролика. Многие уверяли, что это не человек, а именно белый кролик на задних лапах. Но это был всего лишь мальчик в маске.
Фор Вандер 1897 год
Год за годом менялись люди, менялась мода, появлялись новые изобретения, но одно оставалось неизменным – бедность. Она скрывалась в самых тёмных уголках, и все старались её спрятать, убрать подальше от красивых и богатых городов.
Фор знал, где её искать. Он шнырял по самым грязным закоулкам уже родного ему города, выслеживал и отпускал на волю бедные детские души, которым не было суждено жить счастливо в мире живых. Фор мечтал, чтобы люди запомнили его как героя. Он рисовал на стёклах свой образ и писал своё имя. Фор хотел, чтобы все знали его как спасителя, как освободителя. Но люди – пугливые существа. Всё, что они не могут объяснить, они приписывают к паранормальному и ужасному.
Прогуливаясь по рынку одним из зимних вечеров, Фор наткнулся на лавку с книгами. Его внимание привлекла одна очень толстая книга в кожаном переплёте. На обложке чёрными буквами была написана надпись: «Белый кролик – похититель детских душ», а снизу мелким шрифтом: «Вся правда о английской легенде про духа, похищающего не родившихся детей». Книга была написана в 1895 году неким Августином А.
– Неужели люди узнали обо мне? – Фор взял книгу с полки и принялся читать. – Эта книга – переосмысление одной новой английской сказки. – Фор запрыгнул на прилавок и уселся поудобнее. – Так, эту историю мне поведала одна прекрасная дама. Она рассказала мне, что однажды встретила юношу. Она не видела его лица, но чувствовала от него невероятную злобу и опасность. – Фор остановился. – Опасность?
Он перевернул пару страниц и пробежал глазами по строкам. Белый кролик – злая душа, потерявшаяся в нашем мире. – Фор почувствовал, как в нём закипала ярость. – Он похищает жизни не родившихся детей и запирает их в темноте на вечные страдания и муки. Он питается их жизненной энергией… – Фор захлопнул книгу и спрыгнул с прилавка.
– Вы продаёте ложь! Так нельзя! – Фор кричал прямо на продавца, но тот его не видел и не обращал ровно никакого внимания.
В ярости Фор сбросил все книги со стеллажа на землю. Продавец в ужасе схватился за сердце. Прохожие с криком разбежались в стороны. Фор закрыл свои уши руками и рванул с места. Он добежал до набережной и грохнулся на землю.
– Неужели люди видят во мне врага? – Фор поднял руки к небу. – Неужели я делаю что-то не так? – Его руки дрожали. – Я ведь делаю только добро.
– Думаю, им не нравится, что ты решил вершить их судьбы, люди трусливы.
Фор поднял голову. Перед ним стояла знакомая девушка. Он узнал её, хоть и с того ужасного дня прошло уже почти 7 лет.
– Ты ведь нашла меня не просто так? – Спросил он почти безразлично.
Девушка кивнула и села на землю. Она выглядела очень болезненно и грустно.
– Почему ты спасла меня? Меня должны были забрать. Ты же знаешь, что я убил человека.
– Знаю. Но ещё я знаю, что твой дар поможет спасти много невинных жизней. Я думаю, я сделала правильный выбор. – Она наклонила голову вбок, и её длинные светлые волосы скатились по её лицу. – Точнее, я хочу думать, что сделала всё правильно.
– Ты сомневаешься? Но ты ведь Овидец. Ты, можно сказать, бог для людей и для духов. Как ты можешь ошибаться?
– Бог? – Девушка поправила волосы. – Я всего лишь душа, такая же, как ты. Просто люди верят в меня, верят в мою защиту. Им так проще жить.
Фор в недоумении смотрел на девушку. Он чувствовал в ней что-то родное и знакомое.
– Я совершенно не уверена в том, что делаю. – На её глазах вдруг появились слёзы.
– Почему ты делаешь всё это? Я чувствую, что ты не хочешь. Тебе ведь не нравится такая жизнь?
– Мне? – Она сделала удивлённое лицо. – Это тебе не нравится, но ты продолжаешь. Делаешь это из чувства долга.
– Откуда тебе знать? – Ощущение жалости прошло, и Фор почувствовал, как в нём закипает кровь. – Ты просто какой-то дух, который не может разобраться в своих чувствах! Как ты можешь быть Овидцем, если ты так хрупка и ранима?
– Это не я хрупка и ранима, а ты. – Она встала. – Ты так жалок.
– Уходи прочь! – Фор подскочил на ноги. – Убирайся!
Он натянул маску на свое бледное лицо и поправил волосы. Ярость кипела в нем с невероятной силой. Девушка пропала также неожиданно, как и появилась.
– Да кто ты такая, чтобы… – Он замер. – Раздражаешь! Ненавижу тебя, ненавижу, потому что ты… Так похожа на меня, – прошептал он.
…
Вонь стояла невыносимая, даже для мертвого это было слишком. Казалось, в этом доме умерло и сгнило несколько человек сразу.
Гость медленно прошел между пьяных тел, лежащих повсюду, и пробрался в комнату поменьше. Женщина сидела за столом и пересчитывала выручку, видимо, вечер был бурным, и ее девочки хорошо постарались. Но он шел не к ней. Его цель находилась в общей комнате, где юные леди отдыхали после трудной рабочей смены. Многим девушкам не было и 16 лет, но он их не винил. Судьба штука непредсказуемая: вчера ты дочь чиновника, а сегодня удовлетворяешь жирного ублюдка под столом в загаженном борделе.
Она спала на матрасе в обнимку с небольшим плюшевым котом или зайцем, было сложно разобрать, от старости игрушка совсем испортилась. Эта милая леди скрывала один маленький секрет от своей хозяйки. Под своим юным сердцем она носила дитя. Она знала об этом, но не могла сказать, ведь никому не нужен товар с "дефектом".
Как, впрочем, и во всех других случаях, она слишком юна и добра, и она уже любит этого ребенка, не понимая, что его существование будет ужасной мукой.
Гость сел рядом с ней и поправил свою расколотую маску. Он приложил свою крохотную ладонь к ее животу и почувствовал уже привычное тепло, это тепло исходило от невинных душ, которые случайно появились в этом мире.
– Тебя здесь не ждут, – прошептал он и поднял с матраса маленький светящийся шарик. Он положил его в банку, в которой уже лежало несколько подобных шариков, некоторые из них до сих пор светились и испускали тепло. Происходило это потому, что душу человека не так уж и просто погасить, для этого нужно время, большинство же гаснут сразу, а некоторые будут гореть до последнего.
Тут же он почувствовал боль в груди, немного отодвинув маску, загадочный гость сплюнул кровавый сгусток на пол и протер рот рукавом пиджака. С легкостью кота он прыгнул на подоконник и на запотевшем окне аккуратно вывел пальцем свое имя «Фор Вандер».
Фор спрыгнул на землю и, откашлявшись, побрел на пристань. На сегодня его работа окончена. Море сегодня бушевало, за 7 лет, что он провел в этом городе, это был второй раз, когда море бушевало так сильно. Фор снял маску и закурил.
Семь лет в Серебряной Гавани пролетели как один день, но сколько жизней он забрал? Фор задумался: «Кажется, я даже не знаю такого числа». Он перестал считать на 30 раз, но, когда это было? Фор этого не помнил.
Он докурил сигарету, и боль в горле ослабла. Когда он начал курить? Кто рассказал ему о том, что сигареты могут успокоить? Фор не мог вспомнить, на самом деле он много чего забыл, или может, он убедил себя в том, что забыл? А сколько ему сейчас лет? Фор сел на сырые доски и попытался вспомнить, когда он родился, но почему-то мысли путались, и точную дату он вспомнить не смог. Фор почесал затылок, который до сих пор был окровавлен. «Когда ты мертв, возраст не ощутим», – заключил он и с ощущением полного спокойствия потушил сигарету.
За время, проведенное в этом городе, Фор стал совершенно другим. Каждый свой вечер он проводил на берегу реки, долго вглядываясь в свое отражение, когда становилось совсем темно, он направлялся на поиск своей жертвы. Каждый раз он доставал свою заветную банку, в которой светились не рожденные жизни, и освещал себе путь. Яркие шарики светили по-разному, некоторые гасли сразу же, другие светили несколько недель. И как только банка заполнялась, Фор доставал каждый потухший шарик и превращал его в пыль, пуская лететь по ветру. За семь лет он научился делать это без сожаления, он научился терпеть боль, возникающую каждый раз, как только он забирал жизнь, научился не винить себя.
В этот раз Фор опустошил банку быстрее обычного, он оставил пять горящих шариков и убрал банку в карман. Растянувшись на мостовой, он уже собирался погрузиться в сон, но вдруг ощутил чье-то присутствие.
Недалеко от пристани, около воды, сидела девушка. Несмотря на то, что на улице была глубокая зима, одета она была слишком легко, а ее ноги были босыми. Фор сразу понял, что это была не душа, а живой человек. Он давно уже научился чувствовать "жизнь" внутри людей. Он встал и медленно подошел к девушке, сейчас он видел, что она расчесывала свои длинные темные волосы.
– Прошу вас, не стоит на меня смотреть, – прошептала она, даже не обернувшись в сторону Фора.
Он оглянулся, рядом никого не было, не было даже мертвых, только он и она.
– Это вы мне? – спросил он осторожно.
– А кому же еще? Кроме вас тут больше никого нет, – ее голос был спокойным и теплым.
"Нет, я не могу ошибаться, она точно жива", – подумал Фор и присел рядом с ней. Девушка смотрела куда-то вдаль, но в ее глазах не было ничего живого, она будто бы смотрела в никуда.
– Вы видите меня? – спросил он осторожно.
– Не вижу, я ничего не вижу, – прошептала она тихо и опустила гребень, которым расчесывала волосы, на землю.
– Вам не холодно сидеть здесь так? – Фор понял, что девушка была слепа, но она слышала его.
– Холодно, но думаю, скоро это будет неважно.
– Почему же?
– Я хочу уйти, – она повернула голову в сторону Фора и посмотрела сквозь него, – хочу уйти из жизни.
Фор внимательно вгляделся в ее полупрозрачные глаза, и его сердце, кажется, снова ожило, ожило и забилось спустя целую вечность.
– Смерть – это вовсе не освобождение, после смерти вы возможно вновь будете страдать.
– Откуда вам знать? – спросила она шепотом. – Вы, кажется, совсем юны, разве вы можете знать, что будет там, после смерти?
– Я знаю, – ответил Фор коротко. – Поверьте мне.
– Я вам верю, – вдруг согласилась она. – Но я страдаю и в этом мире. Мой муж лишил меня зрения, и теперь я осталась одна. – Ее стеклянно пустые глаза наполнились слезами.
– Вы ведь не хотите умирать, вам страшно? – Фор зачем-то взял ее руку, девушка была не против.
– Страшно, мне очень страшно.
Фор снял свой пиджак и накинул его на голые плечи девушки, она благодарно кивнула. Фор не ожидал, что сможет дать свою вещь живому человеку, но это сработало.
– Вам незачем умирать, в жизни есть много прекрасного, и знаете, – Фор сжал ее пальцы своей рукой, – не обязательно видеть этот мир, его можно чувствовать. – Фор достал из кармана свое зеленое яблоко и вложил его в руки незнакомки.
– Яблоко, – прошептала она и поднесла его к лицу. – Странно, оно ничем не пахнет.
– Это яблоко погибло почти семь лет назад, у него нет запаха и вкуса. – Фор поднял с земли небольшой снежок и вложил его в руку девушки.
– Снег пахнет свежестью, – прошептала она.
– Вот видите, пока вы живы, этот мир жив для вас. – Фор взял уже обе ее руки. – Прошу вас, не стоит покидать эту жизнь так рано.
Девушка нежно сжала пальцы Фора и улыбнулась. Эту улыбку Фор запомнит навсегда, именно эта улыбка разбудила самые глубокие чувства его души.
Но дальше произошло то, чего Фор совершенно не ожидал. Девушка встала и, посмотрев куда-то вдаль, медленно направилась в сторону воды. Фор сначала не понял, что именно происходит, но, когда девушка зашла в воду по грудь, он рванул к ней.
– Стой, прошу! – Он схватил ее за руку, но его будто бы ударило током и оттолкнуло.
– Такова моя воля, – прошептала она, ее голос дрожал от отчаяния. – Прошу, не держи на меня обиды.
Фор поднялся и снова схватил ее за руку, но его ударило током, и он упал в воду.
– Стой, пожалуйста! – кричал он, падая и глотая ледяную, соленую воду, но его попытки были тщетны. Девушка медленно уходила под воду, растворяясь в холодной морской темноте.
Фор хватал воду руками, пытаясь достать уже безжизненное тело девушки, но оно лишь опустилось на дно и навсегда исчезло в темноте.
– Нет! – рыдал он, обреченно смотря на то, как девушка растворяется в воде. – Почему я ничего не могу сделать? Почему же?
– Человеческая воля непоколебима, и такие низшие существа, как души, не могут ей помешать, – сказал кто-то сзади Фора.
Фор обернулся и увидел мужчину, невысокого, но от него исходило нечто злое и пугающее. Мужчина прошел мимо Фора, даже не обратив на него взгляда. Он шел к тому месту, где утонула девушка.
– Фор Вандер, я знаю твою тайну, – проговорил незнакомец холодно. – Твоя расплата будет очень жестокой.
Мужчина поднял руки вверх, над водой поднялась волна, и из морской пены будто бы подброшенная чем-то или кем-то вылетела девушка. Он подхватил ее в воздухе и взял на руки. Девушка испуганно смотрела на мужчину. Незнакомец положил свою руку ей на лицо и что-то прошептал. Душа девушки медленно растворилась в его руках.
– Ты Овидец? – спросил Фор ошарашенно.
Мужчина обернулся в сторону Фора и очень страшным голосом проговорил:
– Я страж.
Фор ошарашенно смотрел на то, как страж медленно приближался к нему. Фору хотелось убежать, но он продолжал сидеть на месте, его тело, а точнее душа, будто онемела.
– Я чувствую, что тебе страшно, – страж прикоснулся своими холодными руками к подбородку Фора. Его руки были настолько холодными, что Фору показалось, будто бы его коснулась сама смерть. – Но не бойся, не я заберу твою душу.
Фор молчал, в его глазах читался невероятный страх.
– Прощай, надеюсь, больше не увидимся, – страж отпустил лицо Фора и молча, словно ничего и не произошло, ушел прочь.
«Что же я делаю не так?» – Фор встал, и холодная морская вода медленно стекла с его одежды обратно в море.
«Я должен продолжать выполнять свою работу», – прошептал он неуверенно.
– Я должен, – но в его голосе уже не было прежней уверенности, только боль и отчаяние.
Фор сидел на пристани, сжимая в руках банку с душами. Метель усиливалась, и холодный ветер пронизывал его до костей. Но холод, проникавший в его душу, был гораздо сильнее физического холода.