– Да здравствует Рюрик! – с поразительной готовностью заорал кто-то в толпе, прежде чем большинство успело осознать услышанное. И вскоре уже множество голосов славило доброго правителя.
– А куда делся Гостомысл?! – некоторые из жителей не спешили терять голову от радости неожиданного избавления.
– Всеми нами уважаемый сосед Гостомысл не так давно покинул земные пределы. Он был очень стар, болезни одолевали его уставшее тело. И прежде чем шагнуть навстречу вечности, он разыскал своего родственника и верного друга – прославленного своими победами князя Рюрика, дабы тот позаботился о Новгороде, как о собственном сыне!
– Рюрик – сын Гостомысла?! – недоумевали в народе.
– Сына Гостомысла, точно, звали иначе! Кажется, иначе…
– Может, это не сын, а внук?! – сыпались догадки.
– Где Рюрик?! Хотим Рюрика! – прекратив толки на заданную тему, заорал кто-то во все горло столь рьяно, что толпе понравилась его смелая мысль. И многие поддержали ее своими воплями. – Дай нам Рюрика!
– Он здесь…Глубокоуважаемый гость нашего града…– Барма почтительно склонился куда-то в сторону.
Толпа чуть расступилась. Из нее вышел высокий человек. На нем был нарядный алый плащ с меховой опушкой: корзно, застегивающееся на плече массивной пряжкой. Величественный шлем оканчивался тремя длинными и четырьмя короткими зубцами. Благодаря такому необычному головному убору, было сразу ясно, что этот человек и есть князь, о котором идет речь. Глаза всех слушателей сразу устремились на него. Кто был поменьше ростом – поднялся на цыпочки. А кому и сия хитрая мера не помогла узреть нового правителя – попросту полез в первые ряды.
– Я князь Рюрик, – объявил Рёрик, вступив на возвышение рядом с главой вече. Он не кричал, но его голос оказался громким сам по себе. К тому же теперь в толпе царило безмолвие. Если речи Бармы могли увлечь не всех, то интерес к призванному князю был в данный момент на высоте. Сам глава вече казался значительно ниже гостя Изборска. К тому же на нем была лишь шапка, хоть и украшенная, как полагается человеку его положения. А этот князь сразу произвел на некоторых впечатление, благодаря своему представительному облику. – И я пришел сюда, откликнувшись на горестный зов вашего прекрасного града. Скорблю вместе с вами, достойные жители Изборска…– перво-наперво заверил Рёрик своих слушателей, приложив ладонь к груди. – Я знал вашего князя и его благородного сына. Утрата, которая ранит мое сердце…Но мы должны запретить себе лить слезы. Ибо сейчас не время для слабости. У Изборска множество врагов. И враги эти также грозят и Новгороду…Судьба вашего города мне небезразлична. Народы наши дружны, и я не желаю бросать на произвол судьбы тех, кого любит Новгород. Я обещаю вам свою защиту, – вынув из ножен меч, Рёрик поднял его над головой. В другой его руке возвышался щит. Тут же тучи в небе расползлись в стороны, словно убоявшись грозного клинка. Меч Рёрика засиял на солнце, ослепляя толпу своим несравненным блеском. – Не бойтесь никого! Живите на земле своих предков, растите детей и молитесь своим богам! Я с вами!
Толпа возликовала. Разогнавший своим клинком тучи, этот князь мог бы посулить множество заманчивых будущностей, но он пообещал лишь то, что действительно важно.
Глава 32. Княгиня Новгорода
Тянулся к концу лишь листопад месяц. А Новгород проснулся этим утром укрытый белым зимним одеялом. За одну только ночь засыпало снегом, сквозь который растерянно глядела еще не опавшая, не успевшая увянуть зеленая листва. Словно какой-то неведомый колдун наложил свои чары, запорошив ледяным пухом целый город.
Дива лежала на перине в своей горнице и смотрела в одну точку на деревянном потолке. Точка эта образовалась из сучка, который в свою очередь некогда был веткой. Теперь это лишь кружок. Очень забавный причудливый кружок…
В подобных размышлениях проносились дни дочери Гостомысла. Для восстановления сил прошло ничтожно мало времени. Как можно смириться с тем, что в один час все привычное обернулось пылью! Несчастный отец! Несчастные гости! А этот балбес Есений! Если б она сама, Дива, была молодым княжичем, то ни за что бы не умчалась в столь опасный миг в леса! Хотя…У нее ведь была возможность отплатить варягу за причиненное зло…Он, кажется, крепко спал в ту ужасную ночь. Пожалуй, можно было бы попытаться отправить его в подземный мир, скажем, вонзив нож в его безжалостное сердце. Возможность была. Но она, Дива, ею не воспользовалась. Потому что испугалась. Он мог проснуться. Временами ей казалось, что он вообще не спит. Хотя, конечно, он спал. Ведь он тоже человек. Но даже если бы затея удалась, то что дальше? Внизу – стража, а за дверью та ужасающая громада – его любимый Трувор. Не уйти! Вот он второй Есений – она сама!
Пронзительный скрип дверной петли прервал размышления Дивы. Взгляд сбился с темного пятнышка на потолке и больше к нему уже не вернулся.
Дива приподнялась на локте, обозревая дверной проем. Няня Блага. Спустя три дня после той ужасной ночи она вернулась в терем, так как ухаживать за Дивой было некому. И обидеть мог любой, как казалось няне. Хотя на самом деле это было не совсем так. Дива вскоре поняла, что бояться ей нечего. Варяги обходили ее стороной, а в отдельных случаях даже выполняли ее поручения. Ей выражали уважение и не задирали, как других жительниц.
Водрузив на стол широкую корзину, Блага вздохнула, с сочувствием оглядев воспитанницу. А потом принялась разгружать плетенку.
– Детка, вот…Принесла снеди ти всякой…Вкуси…– Блага выставляла на столешник туески с пищей. Но вместо ответа Дива отвернулась к стенке, даже не взглянув на кушанья. – Вышла б во двор…– вздохнула Блага. – Прогулялась бы…
– Не хочу…Не могу, – Дива натянула покрывало на плечи, нырнув поглубже в подушки.
– А советчик уж ждет тебя! – вдруг огорошила няня.
– Чего? – Дива высунула нос из-под покрывал. Ее лицо чуть нахмурилось в недоумении.
– Говорю, Хвала Перуну, советчика прислали в помощь тебе…Налаживается все потихоньку…– размышляла няня Блага по-простецки. – Авось еще обойдется…Так советчик видеть тебя жаждет…
Дива озадаченно почесала затылок. Пораздумав, утвердительно кивнула няне в ответ.
– Проси, – несмотря на жалкий вид, Дива все еще ощущала себя потомком великого рода, которому все желают челом бить.
– Так ведь тебя саму просят в избы приемные пожаловать…– отчего-то оробев, доложила старушка.
– Меня? – удивленная Дива начала нехотя подниматься, ища под подушкой платок, которым теперь ей следовало закрывать свои волосы от чужих глаз. – Тогда…Вели дожидаться! Скоро явлюсь…
****
А в гриднице молодую княгиню, и правда, уже дожидались. Окна были распахнуты, несмотря на осеннюю прохладу. В горнице гулял сквозняк. За столом на единственной лавке сидел человек неопределенного возраста. Отчего-то он показался Диве неприятным, хотя одет был аккуратно и со вкусом. Вкруг него столпилось семь вооруженных до зубов громил.
Дива недоверчиво оглядела незнакомца и его грозных стражей. Наверное, это и есть «советчик». Зачем ему столько охраны? Надо думать, дело тут не в том, что она, Дива, видится им столь угрожающей. А в том, что, вероятно, они хотят показать, кто тут новый хозяин. В ее городе! Вот наглецы! Пусть не надеются! Они все слуги, а она благородных кровей! И все-таки княгиня! По крайней мере, до следующего появления их князя…
Перешагнув порог, Дива застыла, погрузившись в размышления. Промедление, видимо, было принято за нерешительность. Человек за столом разрешающим жестом указал ей на единственную скамейку. Дива как-то глупо села, словно действительно ожидала до сих пор его позволения.
– Приятного пробуждения, княгиня, – учтиво пожелал незнакомец.
– Благодарю…– юная Дива даже не знала, как правильно себя вести. По большому счету, она даже не постигала положения, в котором оказалась. Нарочито сдерживая зевоту, Дива кивнула в ответ, стараясь придать себе вид владычицы княжества. Но так и не смогла скрыть за тканями и перстнями уныние и изможденность. К тому же чужие лица смущали ее. И настораживали. И было с чего. Что им нужно? На них золотые цепи и перстни. Хватит, чтоб отстроить заново княжеские хоромы! А она сама – княгиня в рванье, оставленном ей из милости.
– Долго спать молодая княгиня изволит…– заметил незнакомец едко.
Дива расправила плечи, постукивая пальцами по столу. Так…И какое ему дело до того, сколько она спит? Разве она у него в услужении? Каков наглец. Еще смеет делать ей замечания, словно, и правда, где-то указано, сколько ей нужно спать. Нет, тут дело в другом. Этот чужак не на совет ее пригласил. Он хочет показать ей, как он сам важен, и как она ничтожна. Кто знает, может, так оно и есть. Но это не меняет главного: она не станет лебезить и трепетать! И никому не позволит себя обижать! Без Рёрика они ничего не посмеют ей сделать! В этом она уже убедилась. Значит, самое главное – правильно себя поставить. Пусть знают!
– Меня зовут Арви, – начал незнакомец вежливо, но чуть высокомерно. – Я приглашен сюда в помощь в качестве княжеского тиуна.
– Я никого не приглашала, – недовольно отозвалась Дива. Ей не нравилось, что в ее городе уже хозяйничают чужаки. А конкретно этот говорил с заметным акцентом, витиевато. И так медленно, что у Дивы кончалось терпение. К тому же он первый из всех пришлых, кто не внушал ей опасений. Слишком любезный. Не похож на истого бойца. Староват. Худ. И убран, как баба. Такого можно не бояться: с секирой не бросится на нее…
– Так дочь Гостомысла теперь лицо второстепенное…– ощерившись кошачьей ухмылкой, объяснил Арви. – Приглашения рассылать не смеет. О ней друзья пекутся…Отныне и вовеки…
– Это я-то лицо второстепенное?! – Диве показалось, что она ослышалась. Что этот безродный смерд себе позволяет?! – Ты кто такой, чтоб обращаться ко мне?! – Дива поднялась со скамейки. Без нянек, мамок и батюшек, она тут не станет корчить из себя тихоню! – Тебе, что ль, знать обо мне?! Решил, что ты мне ровня?! – Дива накалялась словно кочерга в печке. Сейчас она явит самые излюбленные ругательства новгородские! Он еще узнает, что есть княгиня рода Словена! Ишь ты, лицо второстепенное!
– О, нет, я княгине не ровня…– усмехнулся Арви. Его немного удивила ярость молодой жены Рёрика. Он не ожидал столь резких слов от юной пленницы. Кажется, эта возмущенная речь была бы больше под стать ее отцу. С другой стороны он сам, Арви, видал и не такое. Загнанный зверь может жаться и пятиться, а может фыркать и рычать, тщетно пытаясь в последний раз напугать кого-то.
– Так вот и сомкни свои бесстыжие уста! И не открывайся, пока я первой не обращусь к тебе! – разозлилась Дива. Она не могла припомнить, чтоб при батюшке слуги позволяли себе так дерзко разговаривать с ней. Сейчас она поставит этого выскочку на место! – А теперь прочь с глаз долой! Или я прикажу изгнать тебя отсюда! Проходимец! – посчитав, что с него достаточно, Дива вернулась на свое место. Она ожидала, что сейчас собеседник поспешно извинится, сожалея, что прогневал ее.
Человек, представившийся Арви, довольно оскалился. Казалось, он словно ждал этих оскорблений. Он едва подал знак, и сразу несколько железных рук схватили Диву. Грубо стащив ее со скамейки, так что последняя опрокинулась с грохотом, Диву пригвоздили к стенке, не оставляя ей возможности даже пошевелиться.
Все произошло очень быстро. Дива ощутила, как в ее душе шелохнулся заснувший с той ночи страх. Это не должное отношение к первой женщине города…А кто она еще, если теперь ее супруг сам князь?! Даже его неотесанные громилы и те обходят ее стороной. Почтительно помалкивают и, конечно, не смеют и взгляда лишний раз бросить в ее сторону, не говоря уже о рукоприкладстве. Тогда что же значит выходка этого чужеземца?! Уж не забылся ли он?! Или, может, все куда хуже…Если он поступает с ней таким образом, то, значит, он может позволить себе сие…Либо он столь влиятельная персона…Либо сам Рёрик дал свое согласие на все это…
Медленно, точно сонный кот, Арви поднялся с места и бесшумно подплыл к Диве. Его зеленые глаза смотрели без жалости. Пока он приближался, ей казалось, что прошла вечность. Ее живот напрягся, будто завязавшись в узел. Опасливо съежившись, она замерла в ожидании. После того, как ее бесцеремонно схватили эти мужики, можно уже чего угодно ожидать! Наверное, не стоило сразу напирать на него…Проклятье! Она поторопилась в своем праведном гневе…
Биение сердца заглушало мысли Дивы. Оно было столь сильным, что отдавалось в ушах эхом тяжелого молота. Кажется, будто этот трусливый стук слышат все присутствующие!
Арви вплотную подступил к Диве. Его прозрачные глаза внимательно, с каким-то непередаваемым издевательством, рассматривали жертву. Он был так близко, что его теплое дыхание Дива чувствовала на своей коже. Скованная стальными тисками чужих рук, она попыталась вырваться, безуспешно трепыхнувшись. Это поползновение вызвало снисходительную улыбку на лице тиуна.
– Не сметь! Меня нельзя трогать! – вскрикнула Дива, словно ее слово что-то решало.
Арви безмолвно поднял руку и поднес кисть к княжеской шее, стиснув последнюю. Медленно, один за другим, сжимая тонкие длинные пальцы.
Диву объял ужас. Воздух перестал поступать в ее легкие. Неужели это происходит на самом деле? И никто не придет ей на помощь? Он же заморит ее сейчас! Она привыкла к тому, что как княжне ей все вокруг всегда выказывали уважение. И никто не смел и слова поперек молвить, не то что душить у стенки! Впрочем, прежде она ни на кого не бранилась – надобности не было. Но зато видела, как правил отец. Он бы не позволил кому-то говорить с ним в таком тоне, в котором с ней самой говорит этот пришлый пустомеля!
– Экая ты, княжна, неблаговоспитанная, – начал тиун, все сильнее сдавливая девичье горло. – Нам ведь самовольница не нужна. Мы строптивых не любим…Мы покорности ждем…Пришли десницу помощи протянуть…А в ответ…Ой, как дурно, – зловеще шептал Арви. – Ой, нехорошо…Расстроила…Ужели же и дальше станешь грубить старшим? Или будешь почтительной девицей отныне?
Арви действительно не был воином. По большому счету, за всю жизнь он не поучаствовал ни в одной драке, хотя в его мире все споры зачастую решались именно силой. Но его ум оказался опаснее клинка. Тиун знал как обходиться с неприятелем.
А Дива тем временем неминуемо задыхалась. Что есть сил, она закивала в знак согласия. Сейчас он даже и не заметит за своей болтовней, что она уже мертвец безжизненный!
Но Арви не торопился даровать ей пощаду. Последовала краткая пауза, в течение которой Дива ощущала себя рыбой, выброшенной на лед рукой рыбака. И уже в тот миг, когда в глазах ее начало темнеть, тиун наконец разжал цепкие персты.
В горнице стояла гробовая тишина. Только хриплый кашель разрезал воздух. Лица зрителей были непроницаемы.
– Мы ведь можем тебя и заменить: у нас девиц много…– продолжал Арви, пока Дива пыталась отдышаться. – Всякая «княгиней Дивой» пожелает сделаться. А кто откажется? Княжество…И еще пара в придачу…Милостивый муж. И красавец, и удалец…Мы ведь токмо из уважения к твоему славному роду и доброму батюшке оставили тебя…Пожалели…– изгалялся Арви. А Диву тем временем исполнил ужасающий трепет. Неизвестно, кто еще страшнее – разъяренный зверь Рёрик – но с ним, по крайней мере, все сразу ясно – или эта подколодная змеюка – Арви! Придется пересилить себя и изобразить смирение. Какой позор! О, Сварог!
– Я согласна…– просипела взбешенная собственной беспомощностью Дива.
– Боюсь, теперь этого уже недостаточно, – Арви разочарованно покачал головой. – Одного согласия принять протянутую руку, отринутую ранее, теперича уже мало…Отныне потрудиться надобно, чтоб место свое сохранить…Верной слугой нужно для своего народа сделаться…Выполняя то, что требуется…
Дива сдвинула брови в недоумении. О, боги, о чем он говорит? Не к добру…Ловушка явная…
– Что-что? – попыталась она спросить вслух, но из уст вырвался лишь шепот. – Что я должна сделать? – Дива побелела от злости, кровь отхлынула от ее лица. Но больше она не осмеливалась проявлять свой нрав.
Зловещее безмолвие повисло в воздухе, предвещая недоброе. Взгляд Дивы снова уперся в Арви. Чужак. Не пожалеет. Он хочет княжеских слез. Хочет, чтоб она умоляла его…Надо сохранять достоинство и попытаться отмолчаться.
Вдруг дверь скрипнула. И в избы, похоже, по ошибке вместились Аскриний и Бойко – бывалые воины, прославившиеся ловкостью на полях сражений и уцелевшие во многих боях.
Казалось, они были в бодром настроении. Однако увидев незнакомца, вооруженных до зубов молодцев и дочку Гостомысла в весьма уязвимом положении – они в растерянности застыли.
Арви повернул голову и молча оглядел вошедших. Левая бровь его чуть вскинулась, выражая удивление.
– Ваша очередь еще не подошла. Впрочем…Люблю тех, кто приходит заранее, – выразил тиун свое отношение к визитерам.
Дива с облегчением выдохнула. Теперь она не одна. Молящий взор украдкой падает на соратников отца.
– Дива…– выронил Бойко, советуясь взглядом с Аскринием. Кисть его руки потянулась к рукояти запоясного ножа, остановилась в задумчивости и в итоге безвольно повисла.
– Да…Знакомимся…– подтвердил Арви невозмутимо. – Беседуем…О судьбе княжества…Дива теперь княгиня…Лик князя нашего…
– Ах да, – отозвались с облегчением вошедшие. Раз это лишь обыкновенная беседа, то и ничего, что ее по-прежнему держат с обеих сторон. По крайней мере, не убивают же. Наверняка сказала что-то не так или надерзила. Ну так это бывает.
– Можете пока быть свободны…А впрочем…Не пойти ли вам в избы?..– ни с того ни с сего предложил Арви благожелательно. – Там ткани и пряности…Дары от славного Дорестадта. Город супруга шлет в знак уважения. Пойдите, гляньте…Княгиня Дива жалует вам подарок на ваш собственный выбор.
Бойко и Аскриний переглянулись. Уйти сейчас – это как-то не очень. Но что они могут сделать? Что в силах они предпринять против восьмерых? Тем более те – все здоровенные зрелые мужи. А они сами, придется признать, уже дряхлеющие старики. Нет, нынче они помочь ей не в силах. Да и смысл им лезть в дела государственные? Не с ними же переговоры вести желают. А она княгиня все-таки. Их вмешательство может только все еще больше усугубить. Так этот чужак с ней побеседуют и потом отпустит. А если они вступятся – будет смертоубийство. Причем никто, кроме них, не пострадает, а ее участь от этого легче не станет.
– Пойдем…Да, – Аскриний подтолкнул Бойко плечом.
Лицо Дивы вытянулось в удивлении. Неужели деды не помогут ей?! Они уходят, словно ничего не происходит! А как умело они избегают встречаться с ней взглядом! Лишь Бойко чуть шевельнулся, поправляя за поясом рукоять меча. Видно, пытался придать своей позе больше непринужденности. Удальцы папашины…Старое подлое отребье!
– Всего наилучшего. Я призову вас в скором времени…– заверил тиун. А когда визитеры покинули горницу, его внимание вновь сосредоточилось на Диве. – Теперь видишь? – Арви навис над Дивой, кивая в сторону захлопнувшейся двери. Его бледное лицо с прозрачными зелеными глазами почти касалось ее, отчего ей становилось жутко. Она не привыкла вести беседы с такого расстояния. Это воздействовало на нее подавляюще. – У тебя нет друзей, кроме нас…– произнес Арви глухо.
Диве было оскорбительно идти на попятную. Но тем не менее она кивнула в знак согласия. В звенящей тишине Арви испытующе сверлил ее взглядом. Дива почувствовала, как ее тело вдруг безвольно обмякло, лишенное опоры – стража больше не удерживала ее.
– В таком случае могу сообщить княгине радостные новости, – Арви развернулся и зашагал по горнице, одновременно продолжая речь уже бодро и громко. – Новые родственники из Фризии прислали княгине щедрые дары и дружину на защиту этих земель. Возглавит воинство в отсутствие нашего кормильца известный и уважаемый в вашем городе воевода – Бойко, – Арви указал в сторону двери, за которой скрылся дед.
Холодок пробежал по спине Дивы. Еще те прохиндеи эти «друзья из Фризии»! Ее же собственных поданных ей в подарок преподносят! Все известно о выкупе, который был выплачен истощенным Новгородом ради свободы этих бояр! Теперь и казна в руках этих «новых родственников».
– Благодарствую, – на лице Дивы нарисовалась ироничная ужимка. – Вы все слишком добры…
– Как, разве княгиня не рада слышать сию новость? – левая бровь Арви снова взмыла вверх.
– Очень рада…– Дива скривилась. Она понимала, что придется покориться обстоятельствам.
– В таком случае я в недоумении, отчего мои уши не слышат слов благодарности, которые я мог бы передать новой матушке княгини в Дорестадт?! – Арви развернулся и вонзил в Диву острый, как вражеская стрела, взгляд.
Диву охватил бессильный гнев. Они все здесь издеваются над ней! И эта кухарка Умила во главе этих безродных псов! Вот именно поэтому батюшка и не хотел союза с этими людьми!
– Я шлю правительнице Дорестадта почтение…– ответила Дива с гримасой недовольства. – Премного признательна…
– Что ж, это очень славно, – Арви улыбнулся удовлетворительно. – В таком случае верный Аскриний снарядит гонца в Дорестадт со словами благодарности от лица княгини, – придумал Арви. А Диву тем временем перекорежило от злости: этот прошмыга продолжает глумления даже после того, как она согласилась содействовать! – Далее…– продолжал Арви, заложив за спину руки, в которых было зажато стило. – Я так понимаю, молодая княгиня совсем приуныла в четырех стенах. Пора развеять скуку. Завтра дочь Гостомысла обратится к боярам и землевладельцам, которых мы призвали, с речью. В своей речи княгиня прославит защитника града и своего супруга – милостивейшего князя Рюрика, правителя Фризии и Новгорода, так славно прогнавшего врага, то есть захватчиков из Изборска. Княгине нужно быть крайне осторожной и ничего не напутать…– предостерег Арви зловеще. – Так как этих господ не было на праздновании вашей с князем свадьбы, то они могут быть неверно уведомлены о том, что здесь произошло. Задача княгини – заверить их, в чем следует. Пусть присягнут новому правителю и будут готовы явиться по первому зову со своими дружинами. Понятно?
Дива онемела от удивления. Захватчиков из Изборска? Защитника Рюрика? Она, что, должна трусливо лобызать руку, обезглавившую родной город?!
– Княгиня желает высказаться? – Арви развернулся.
– Я не поняла…Как это «захватчиков из Изборска»…Ведь все видели, что…– неподдельно запуталась Дива.
– Кто это «все»? И что все видели? – Арви устремил взгляд на Диву. – Видели, что кто-то убил Гостомысла и напал на княжеское дворище? Это была дружина Изяслава. Княгиня скажет, что Изяслав и Гостомысл во хмелю поссорились на пиру. Обычное дело. После чего разразилась резня…Изяслав и его люди переубивали бы всех, если б на помощь не приспел князь Рюрик. Который, как верный друг Гостомысла, также был приглашен в качестве гостя на пир…Что ты так смотришь на меня, княгиня? Что-то не ясно?
– Все ясно, – гаркнула Дива. Которой было ясно только одно: спорить и протестовать тут бесполезно.
– Вот и славно…В таком случае – завтра. Далее…– продолжал тиун. – Почти все поданные Новгорода совершенно никчемны. Потому Дорестадт желает помочь молодой княгине в беде, в которой она оказалась по юности и неопытности. Княгиня-мать шлет искусных счетоводов. Таким образом, молодой княгине не придется обременять себя думами о состоянии казны…
Дива продолжала падать в пропасть изумления. Конечно, кому нужны развалины? Сейчас они быстро приберут к рукам все самое ценное, вынудив платить высокие поборы…Княжеству уже никогда не поднять головы после этого позора. Все более или менее значимые посты займут пришлые, а ее саму, Диву, опутали опасения и бессилие!
– Княгиня желает держать речь? – Арви удивленно обозрел искаженную немым гневом Диву. Но та лишь отрицательно качнула головой. – Вот и славно. Далее…– продолжал тиун, усмехнувшись. Он понимал, что перед ним совсем еще младое создание, остро чувствующее и мало опытное. – К вечеру подготовят указы о новых назначениях, которые с высочайшей подписью дочери Гостомысла обретут жизнь…Да, чуть не забыл. Мне нужны ключи от всех княжеских помещений и сундуков. Я знаю, что они у княгини…Или, по крайней мере, она знает о них. Кстати…У нас новый ключник – помощник князя по имени Гуннар. Княгиня довольна обретением подмоги?
– Зело, – мрачно отозвалась Дива, потирая шею.
– Кроме того, княгиня обязана знать, что Бойко смещен с должности старшего дружинника. И теперь он будет помощником новому ответчику за ратные дела, коим назначен временно отсутствующий Ньер. Последнему княгиня такожде обязана по первому требованию предоставлять все ключи и печати. Поскольку он является ближайшим сподвижником князя и выразителем княжеской воли…Княгиня это уяснила? – строго спросил Арви.
– Да! – злилась Дива. Его послушать, так она всем тут обязана повиноваться!
– Я пришлю человека, – бросил на ходу Арви. Потом замедлил шаг и уже в дверях подытожил с глумливой улыбкой, от которой у Дивы все перевернулось внутри. – Княгине следует переложить тяготящие ее заботы на наши выносливые плечи…И не тревожиться ни о чем. Друзья отныне не дадут ее в обиду, – после небольшой паузы, сопровождающейся пристальным взглядом, тиун добавил, – да, и вот еще…Завтрашняя речь должна быть убедительна. Иначе княгиня рискует потерять наше дружеское к ней расположение. Зато его может приобрести иная «дочь Гостомысла»…Необходимо помнить об этом ежечасно, моя повелительница. Желаю приятного дня, – Арви вышел, учтиво поклонившись.