Оказавшись в чистом поле без окружения деревьев, она резко развернулась, скользя по замершей траве. Только лес и странный грохот, больше совершенно ничего! Но лишь через минуту первая лапа устрашающим топотом опустилась на землю, после вторая и третья. Полностью черные, корявые, а движения существа сами напоминали передвижения людей с поломанными костями. Завораживающее зрелище, но кровь от такого стынет в ужасе, как и сейчас. Все эти лапы несли неразличимую сущность, возвышающуюся над всеми деревьями. Это была черная клякса, форму было невозможно определить, тонкие нити судорожно дергались во все стороны, а единственный слепяще-белый глаз смотрел прямо на Клацирию, пятящуюся назад.
Существо продолжало наступать, когда девушка хотела повернуться для побега, то белый свет мелькнул вокруг неё. Она стояла на заснеженных вершинах в горах. Небольшой уступ, от которого шли тропинки в две стороны и обе огибали гору. Северная метель не позволяла разглядеть что-то слишком далеко. В глубине метели послышался вой дикого зверя, сочетая рёв медведя и вой волка. Снег топил по колено, но с трудом Клацирия пыталась двигаться в противоположную сторону к тропе, где возможно было бы скинуть нападающего зверя.
– Клацирия! – Крик был сзади, со стороны рёва. Девушка в ужасе на мгновение застыла, не поворачиваясь.
Когда же решимость наполнила грудь, а голова вместе с телом нелепо повернулась в этом сугробе, то увидела стоявших Оникс и Коруса. Все так же статуи, но голос был Коруса. Артист явно кричал её, звал к себе. Прикрывая ладонью глаза от летящего снега, она всё вглядывалась в них. Невозможное ошарашило её. Так давно не слышала этого голоса, но был ли это его? Давно потерянный в бездне памяти, как она могла вспомнить его через такое время? Единственный момент с его голосом, застрявшим в голове, так это пение Коруса ещё болеющей Оникс, тогда он напоминал виолончель, а сейчас… Лира, резкая, кто-то дергал за струны, явно фальшивя, игру на таком инструменте девушка слышала в городе, поэтому знала, как он звучит. Желание идти к ним не уменьшалось, ведь здесь в метели, которую она уже даже не считала чем-то странным, она одна.
Только она сделала сложный шаг сквозь снег, медленный и волнительный, невидимая волна откинула её назад. Глаза в опаске закрывали ладони, чтобы скрыть тот ужас, который мог её убить.
– Ты там жива? Лежишь не двигаешься. – Незнакомый голос. Мужской, статный и басовый. Обладателей таким голосом обычно можно представить в виде важного воеводы или командующего, которому важно чтобы его слышали все.
Ночное небо приветствовало своими звездами Клацирию, открывшую глаза. Она всё ещё была на поляне возле леса. Отлетела она от упавшего тела того существа, который был совсем рядом. Мертво… Дыхание начало учащаться, а глаза расширились от запоздалого страха неведомой опасности.
– Он мёртв, можешь успокоиться. Я тебя не стану трогать… – Последнее, что слышала Клацирия, теряющая сознание.
Пропажа
– Её уже пятый день нету! – Борлен сидел за одним столом с Лукко в харчевне сомнительной репутации. По всюду на столах были следы от ножа, а где-то даже валялись зубы.
– Волнуешься? – Выдохнув дым спросил старший брат.
– Да что с ней будет то? Наконец-то исчезла! – Опрокинув кружку пива, Борлена слегка сморщило с непривычки, ведь до этого момента Клацирия запрещала ему пить. – Мамашей мне заделаться решила…
– Так, а прямо ей сказать не пробовал?
– Нет. Расстроить боялся. Обидеть её не хотел, так или иначе она за мной ухаживала почти всё время. Просто она перегибает палку иногда, понимаешь?
– Откуда? Не я ведь с ней живу. – Лукко, что-то рисовал на карте, спрятанной под рукавом снятой рубашки. – Надо было ей прямо говорить, обиделась и ничего! Мы тоже настрадались из-за её выходки тогда.
– Она не успевает на бал… Видимо всё отменяется, хотя я уже, итак, продал все кристаллы, что она купила. Не знаю её плана, но наверняка ничего бы не получилось.
Борлен выглядел уставшим. Под глазами виднелись синяки от недосыпа, а сами глаза имели легкою красноту. От дыма ему уже становилось нехорошо, подташнивало. Лукко не обращал внимание на самочувствие брата, даже взгляда не поднял на него. Ему было всё равно, брат или человек, которого он называл братом давно погиб ещё когда Корус положил его в повозку. Всё время Лукко вынашивал мысль в голове, что родной брат не мог просто так его бросить! Не принимая попытки, не отправившись на его поиски, закопав в том сене, в той самой повозке.
– Что ты делаешь? – Обратился Борлен к брату.
– Прикидываю маршрут корабля…
– Слушай, а может ты мне можешь немного помочь с деньгами? Совсем чуточку!
Ещё одна причина, по которой Лукко не считал человека перед собой братом. Приходит только когда ему что-то надо, выпрашивает, даже иногда умоляет лишь бы заполучить то что хочет. Так он жил и с Клацирией, упрашивая её на воровство, которого она избегала, зарабатывая своими выступлениями на праздниках, танцуя для публики, пока это дитё мирно отдыхало в закоулках города.
– Просто так? Нет. Но есть работёнка, возможно ты захочешь принять участие.
– Ну давай, говори!
– Отправишься вниз с новой группой завтра?
– Ммм… А получу я?
– Всё, что найдёте заберёте себе, ну и естественно золото, которого я думаю будет достаточно для твоих развлечений.
– Ладно, я согласен. Не думаю, что будет так сложно, да и Клацирия не пропадёт одна. – Борлен тянул свою чтобы тот Лукко её пожал в знак заключения договора, но тот лишь удивленно посмотрел.
– Подпись свою поставь, вот здесь.
Несколько листов пергамента, скрепленные в одну стопку. Договор о найме в команду, который Борлен не мог прочитать. Последним пунктом, перед самой строчкой подписи говорилось об отсутствии претензий в случае травм и смерти.
– А что это?
– Договор о найме в команду… Ты читать не умеешь?
– Нет. А как мне подпись поставить?
– Просто напиши своё имя и всё. – Смотря на карандаш в руках Борлена крутится во все стороны, нервы сдали, заставив встать со стула капитана. – Дай сюда! И руку тоже. Вот, наконец-то!
Лукко управлял рукой брата, а когда мучения закончились, то договор быстро оказался в куртке, где был специальный карман с креплениями для бумаг.
– Завтра в полдень у ворот короля, понял? – Капитан грозным взглядом окинул недотёпу.
– Да! Приду вовремя.
На улице дышалось свободней, особенно без этого дыма, которым он провонял с ног до головы. Что сейчас делать Борлен просто не знал. Солнце двигалось к закату, ещё часов пять и начнётся вечер. Грудь наполнялась наполнилась фантомной свободой, с тех пор как Клацирия пошла навещать тех двух болванчиков, так думал Борлен, ему стало гораздо проще.
Толком не зная, как провести день он направился в сторону богатого района, где он проводил последние дни. Стражи стало действительно много на улицах, за каждым поворотом то и дело стоял отряд патруля из минимум трёх человек среди которых всегда находились благословлённые. На его глазах один из них с татуировкой дерева, толком рассмотреть её не получилось уж сильно крутил он кистью, на которой она и находилась, поймал вора, убегающего с лекарствами в переулки. Корни появились прямо под его ногами, разрушая каменную дорожку, но опутывая по ногам и рукам преступника.
Каменный дом ничем не примечательный в этом районе. Окна изнутри прикрыты шторами синего цвета, богатая деревянная дверь с узорами, вырезанными на ней, изображали ветер волнистыми полосами и драконов, парящими на ними. Жилище известной всадницы, побывавшей во множестве заданий по разведке и составлению карт местности, Дьяблес. Пусть она и молодая, всего двадцать шесть лет, но уже находится на почетном отдыхе. Три стука в дверь от Борлена, село подошедшего к двери, и та приоткрылась. Высокая всадника с рыжими волосами стояла на пороге. Легкий халат закрывал её тело почти полностью, только длинные бледные руки выглядывали наружу.
– А, Борлен, заходи! – Гостеприимный голос, располагающий к себе, немного писклявый и через чур высокий тон мог раздражать многих, но гостю он нравился.
Внутри повсюду стояли горшки с цветами и растениями. Многие из них добавлялись при готовке, которой Дьяблес увлекалась. В некоторой мере её можно было назвать поваром, может даже профессионалом в этом ремесле! Так же встречались и красивые цветущие красочными бутонами неизвестные для Борлена растения. Разные оттенки пиршествовали у стен дома, отделанные деревом, как и пол. Только больше всего было фиолетовых и сиреневых с голубоватым оттенком.
– Сегодня будет много гостей и мне удалось раздобыть для нас ещё немного сладкого элексира. – Через плечо говорила Дьяблес, направляясь на верх.
– Прекрасно! Могу я подождать у тебя до того времени? – Борлен поднимался по ступеням за ней.
– Думаю да. Только я переоденусь.
Небольшие пиршества, маленький праздник. Так называли гости это мероприятие, которое устраивала всадница в своё удовольствие. С десяток гостей во всю раскрывают сознание, получая блаженное наслаждение употреблением различных порошков и элексиров. Оргии, свидания или что бы то ни было ещё, неважно! Удовольствие так или иначе получают все, а Борлен, как некий любовник или просто игрушка на вечер, принимал с Дьяблес особую настойку на травах. В отличие от других, которые принимают обычные гости, эта не вызывала привыкания или побочных эффектов, только возбуждение, раскрепощенность и неистовое расслабление с дополнительным опьянением, от которого приятно кружилась голова, придавая всем утехам некий шарм.
Борлен зашел в спальню хозяйки дома, пока та была в другой комнате. Обширная круглая кровать, на которой поместиться человек пять, навес, перекрывающий вид на то, что происходит обычно внутри, два сундука на замках с одеждой на вечер и стойки с оружием. Мечи и рапиры заполняли их. Заточенные и блестящие привлекали всё внимание, отвлекая от кожаных ремней, что были соединены с бортами кровати, хлыстом, скрученным над ней и несколькими маленькими плётками, умело прикрепленные сбоку.
Погребенная
Приглушенные, тусклый, похожий на Солнечный, свет просачивался сквозь корни деревьев, торчащих сверху. Повсюду была зеленая трава, трилистники стелились огромными полянами, а деревья светло-коричневого цвета возвышались над всей этой красотой, пышной кроной затмевая излучающие свет кристаллы, размером больше любого коня, растущие, как и корни, сверху. Клацирия оглядевшись увидела рядом с собой того человека, что спас её от монстра. Острый вытянутый нос с широкими ноздрями, словно создан чтобы улавливать запахи, и заострённые уши, уходящие назад, на конце которых росли кисточки из темных волос. Длинные зеленовато-серые волосы росли, достигая уровня плеч, острые, даже утонченные черты лица, и высокое тело. Его глаза, которые Клацирия рассмотрела, когда он повернулся в её сторону, изумрудным цветом блестели, отражая входящий свет.
– Ты проснулась, прекрасно! Я-то уж думал будешь вечно спать. – Тонкие, сухие губы бледного-розового цвета двигались немного неестественно, будто опережая речь.
Вместо ответа её глаза только расширились, начали бегать по округе, выискивая хоть клочок знакомой местности.
– Поспокойней, тебя никто не собирается трогать.
– Я-я… Где вообще?!?
– Сейчас в лесу драконов, возле Фестры – Его указательный палец показывал в глубь леса, вниз по склону. – наш город и королевство.
– Фестры… А ты?
– Моё имя Арастра. У тебя такие удивленные глаза, впервые видишь мотров?
– Эээ… Мотры? Фестра? Я не понимаю! Ты даже на человека сам не похож! Скажи проще, где я?!
– Не бесись, я всё объясню, а пока пойдём в город. – Арастра поднялся, протягивая ей руку для помощи.
Из-за недоверия она отказалась, отбив его руку. Трава была слегка скользкой, но протоптанные тропы облегчали спуск с холма. Обширные ручьи текли вниз, огибая большие камни и валуны, уходили под деревья, а после продолжали свой путь дальше вниз. Редкие руины домов из камня, раскиданные тут и там, встречались на спуске. Посмотреть вдаль не было возможным, деревья перекрывали обзор.
– Судя по всему ты ничего о нашем народе не знаешь раз так реагируешь… Так давай расскажу главное про город, в который мы идём.
– Да, не помешало бы.
– Фестра – это единственный город нашего народа, мотров. Жители не очень гостеприимны так что готовься к косым взглядам. Город самого верхнего этажа и, пожалуй, самое безопасное место здесь под землёй.
– А мотры кто такие?
– Мотры… Как бы тебе сказать-то. Считай разновидность людей, которыми очень давно мы и были. Наверное, лет пятьсот назад первые из нас будучи маленьким поселением охотников людей поклонялись Мотре. Сущность в виде разлагающейся лисицы, таких как они сейчас бы назвали благословлёнными, так ведь люди говорят сейчас? – Запрыгнув на один из камней он повернулся, ожидая ответ и медленно спускающейся Клацирии.
– Да, сейчас их так называют.
– Отлично, хоть что-то знаю. Так вот они перестарались с поклонением ей. Посещали её мир, отделяя душу на время, всё больше и больше, проводя иногда целые дни, что чревато изменениями. Со временем появились такие уши как у меня, вытянулся нос, а обоняние стало как у настоящей лисицы, острый нюх, позволял чувствовать добычу за огромное расстояние. Но взамен тело начало бледнеть и разлагаться на Солнечном свете. После и их дети унаследовали эти особенности, потому что слишком глубоко в их тела проникли эта зараза. И вот мы перебрались в это место! Оно существовало даже ещё раньше, так что под кристаллами нам было проще, при этом не живя в темноте.
– А как она выглядела? Ну Мотра.
– Рыжий мех по бокам, лапы были полностью сгнившие, что остались только кости лап, как и позвоночник. Длинный пышный хвост, заметал любые её следы. Уши с черной кисточкой, длинная морда и белые глаза, смотрящие куда-то в пустоту из века в век.
– Вы до сих пор ей поклоняетесь?
– Конечно! Не так как раньше, ну я о том, что сказал уже, но всё же мы её дети, ведь с рождения уже под её знаком.
Деревья, словно колонны, держащие землю сверху от обвала, настолько они были высокими и могучими. Толстые стволы, которые требовалось огибать пульсировали жизнью, будто они ещё ростки, только начавшие жизнь.
– А что это за место? Кристаллы по всюду. Эта трава и деревья и всё под землёй! Конечно, я слышала в городе про походы вниз, но даже не представляла такой красоты!
– Древнее место. У него очень интересная история. Главное здание города построено на древнейшем стволе первого дерева, которое, когда было на поверхности росло выше любых облаков, даже выше того места, где летают драконы, что их очень раздражало. В один момент они настолько разозлились, что у них вечно на пути стоит это проклятое дерево, мешающее летать своими ветвями, торчащие повсюду, и они, падая на её верхушку своими огромными, тяжелыми телами вбили в землю, не успокаиваясь пока последняя веточка не окажется погребенной. А дерево погружаясь всё глубже и глубже своими ветвями и корнями рыло этажи, которые до сих пор стоят не обрушавшись.
Рассказывал Арастра как настоящий бард. Увлекая своими историями и легендами, что даже хочется ему верить и слушать дальше, прося добавки к каждой истории, его статный и басовый голос не давал заснуть под них, пробуждая интерес ещё больше. Клацирия сразу влюбилась в его истории, ведь никто со времен детства ей так не рассказывал, не увлекал, будоража воображение, которое давно затихло.
На одном из домов, превращенных в руины, Клацирия заметила сажу от пожара. Камни были черными, а пол внутри, который везде был деревянный, выжжен.
– Это удивительное место! Я такой красоты никогда не видела. Расскажи про кристаллы!
Глаза Арастры загорелись. Слушатель желал ещё больше сказаний, желал, чтобы ему поведал именно он. Наполнив грудь воздухом, тот продолжил:
– Кристаллы дают жизнь. Излучают её, впитывая Солнечный свет сверху от корней деревьев и перенося его сюда, пропустив через себя. Благодаря им здесь всё растёт, наша кожа приятно воспринимает этот свет, ведь он изменён, но несёт жизнь! Мы можем прожить до нескольких сотен лет как раз благодаря им и их каждый из нас будет охранять, ведь это наше достояние, как первооткрывателей. Образовались они, кстати, из крови драконов, перемешанной с пыльцой дерева, и растут почти на всех этажах. – Вспомнив что-то интересное из того, чего его учили он поднял указательный палец, повернувшись к Клацирии. – А знаешь почему драконы миролюбивы и не нападают ни на кого?
– От природы, наверное. – Девушка всегда считала их такими от природы, даже самых древних.
– Не-а. Когда они бились, закапывая дерево вниз, то в ответ, как наказание, оно распылило на них свою пыльцу, которой они тогда пропитались. А пыльца-то эта вызывала успокоение и гасило агрессию. Всё это настолько их пропитало, что даже потомство драконов перенесло этот характер, так ещё и обучение старших подпитывало их миролюбивую натуру.
– Откуда ты столько знаешь? Уж через чур ты много рассказываешь и вообще сколько тебе лет?
– Ооо! Мне сто девять! А знаю так много, потому что старички наши любят рассказывать про древние времена, ну я и слушал всегда их, да и читать я люблю. Книги нам люди продают, когда торговцы приезжают.
– Сюда приезжают люди?!? Как?
– Так есть проход. Странный вопрос.
– Ох. Ладно. Тогда, что на меня напало? Я впервые видела такую тварь.
– Мы их называем трипалами. От того, что у них всего три лапы. Не знаю, как оно выбралось, обычно они обитают на несколько уровней ниже. Оно достаточно опасное, наверное, ты ощутила это на себе, когда оказалась непонятно, где и видела что-то дорогое для себя, да?
– Было что-то такое…
– Это их способ охоты. Погружая в такое состояние, ты почти сама к ним идёшь, а когда приблизишься, то они раздавать твою грудь своей тяжелющей лапой и начнут нитями проникать в твою голову, поглощая всё что там есть! Так они и питаются. Я за ним долго гнался, даже ранил в одну из лап на реке, что не так далеко от ближайшего города, когда тот убивал какую-то женщину, но они в лесу достаточно быстрые, так что я не поспевал за ним.
– Но тогда ещё светило Солнце! Он же сам сказал недавно, что не может на нём находится… Что-то он не договаривает! – После этих мыслей она кинула ему в спину недоверчивый взгляд. Но идти за ним был единственный пока выход, ведь иначе она просто на просто потеряется здесь.
– Зачем ты меня под землю затащил? – Клацирия решила поинтересоваться этим вопросом, который удивительно не возник в самом начале разговора.
– Мало ли он был не один, а здесь они не могут находиться. Свет кристаллов обжигает их кожу… Если её так можно назвать. А в город мы идём, чтобы тебя осмотрели, накормили и мы отпустим тебя домой!
Эти слова тревожили Клацирию внутри. Как-то всё слишком хорошо. Только разговор о еде вызвали покорность с её стороны. Озадаченный вид не покидал её всю дорогу, что они шли до города, а путь занял где-то час или слегка больше. Живот от голода всё продолжал болеть и тоскливо умолять о еде. Лес казался бесконечным, если заблудиться в этом месте, то выход никогда не найдёшь, пусть и красоты очаровывали, но тишина, царящая здесь, со временем нагнетала.
Показались первые жилые дома. Три дома стояли по от даль от всех остальных, показавшихся позднее. Внутри было пусто, разве что инструменты для земледелия выглядывали сквозь оконный проём. В остальном абсолютно пустые здания. Начали слышаться крики играющих детей, смех, разрывающий пронизывающую тишину в клочья. Один ребёнок подбежал достаточно близко, чтобы его рассмотреть. Короткие серые волосы, еле покрывающие его заостренные уши, хотя они всё ещё очень близко были похожи на человечьи. Его маленький нос, пусть и был заострён, но выглядел смешно, действительно сейчас напоминая лисью мордашку. Густые взъерошенные брови поднялись от удивления увидя Клацирию и мальчик резко побежал обратно к родителям, лишь его длинный шарф пятился за ним змеёй. Окутанный, словно кокон, в красноватую широкую ленту ткани, он споткнулся, немного вскопав своим лицом землю, но ничего страшного не произошло, даже он поднялся и немного посмеялся.
Поселение больше напоминало обычную деревушку. Дома точно так же раскиданы кто куда, не имея особой структуры и плана постройки. Пока они шли по тропе, то девушка насчитала тринадцать домов, в которых были семьи. Взрослые сидели возле них, обсуждая скорее всего новую гостью. Дальше была стена из корней, копьями торчащие вверх. Толстые, крепкие способны выдержать натиск армии, не пропуская внутрь врагов. Возможно, громадный монстр и мог бы их повредить, но даже это было под сомнением. Наверху, возле заостренных концов корней патрулировали несколько подобных Арастре. Кожаные шлема закрывали их головы, а кольчужная маска закрывали всё на уровне носа и ниже, оставив только глаза открытыми.
Ворот как таковых не было. Металлическая решетка цепями поднялась вверх, пропуская внутрь парочку. Кем был Арастра, что перед ним раскрывались такие пути, в сам замок?
За “стенами”, если к ним можно отнести это слово, было абсолютно другая картина. По всюду уложены камни, образующие красочные тропы. Многочисленные кустарники у основания стен служили не только как дополнительная преграда, в которой вполне возможно было запутаться из-за их огромных размеров чуть ли не до головы Клацирии, но и декором внутреннего двора. Красные, синие и черные бутоны роз цвели и пахли дурманящим ароматом. Четырнадцать домов в дереве… Дома буквально прорыты или прогрызены в них. В них могли поместиться до трёх семей по четыре человека, ну или мотры. Высокие стволы образовывали чуть ли не башни, внутри был свет, вроде от свечи насколько могла видеть Клацирия. Но вот дворец. Дворец выложен из камня, как те руины, возможно, он настолько древний, что застал ещё те времена, достойно служа тогдашнему королю. Серые каменные блоки стройными рядами возвышались над всем, защищая огромнейшее дерево позади себя, наверное, это то самое, о котором рассказывал Арастра. Края ствола не было видна, настолько оно было громадным!
– Красиво, неправда ли? – Игриво сказал Арастра.
– Не то слово… – Озираясь ответила Клацирия.
Ручьи текли рядом с корнями, внутри крепости, прелестно журча. Очень милое окружение! Жить в таком месте, наверное, счастье! Где-то за пределами видимости женские боевые кличи пересекались со звуком стальных ударов клинков. Тренировка бойцов, которые чаще всего выступали здесь девушки. Элитный отряд, способный порубить обычную пехоту с мечами и копьями на куски, благодаря обучению уклонению, пируэтам при ударах. Понимание боя у мотров: любой бой – это танец, проигрывает тот, кто не смог двигаться в ритм бойни. Театральное видение пусть и слышалось смешно, но как они, танцуя уворачиваются, рубят вихревыми ударами… Невообразимое зрелище, которое стоит хоть раз увидеть!
В дворец вели величественные двери. Наверное, детёныш дракона бы пролез в них, а они не малых размеров! Даже они распахнулись перед Арастрой, доброжелательно пропуская внутрь, где царила немного гнетущая атмосфера. Словно кого-то оплакивали… Тусклый свет, тишина, перебиваемая редкими тихими разговорами, служанки ходили, опустив головы, мрачные и опечаленные. Картины были изрисованы краской, скрывая их подлинное содержание… Детские шалости разбавляли это место.
– Арастра, ты? – Эхом вопрос раздался из-за угла.
– Да! – Прокричал в ответ спаситель Клацирии.