–Туго приходилось?
–Да, – с энтузиазмом рассказывала девушка, – Лапали, били, пытались завалить в койку…иногда получалось. Но всё это продолжалось не долго. Я нашла бросившего нас отца.
–И что потом?
–И потом, к множественным приводам в полицию добавилось задержание по статье – убийство полицейского.
Френсис замолчал.
–Говорила же, тебе не понравится моё прошлое.
–Прости, просто я немного не ожидал такого поворота событий. Ты мало его знала?
–Да, но того что он бросил нас на улице, сбежав к другой, для меня являлось достаточной мотивацией.
–И что случилось дальше?
–Ты уверен, что хочешь знать? То, что было дальше – ещё хуже.
–Расскажи мне.
–В тюрьму меня не посадили. Мне отвели место в психиатрической больнице, где я пролечилась три года. У меня было расстройство личности. Потом я вышла, и узнала, что моя сестра сидит на игле. Но, к счастью, мне удалось её спасти.
–Ясно.
–Ну, и вот, меня нашли вы, и жизнь начала налаживаться. Вот собственно и вся история.
–Да, это просто кошмар. Ты прошла через всё это, и не сломалась. Твоему упорству может позавидовать любой.
–Да, но я тоже устаю. Нужны деньги. Я еле накопила на косуху.
–А есть ещё что-то, что ты всегда хотела? – поинтересовался Френсис.
–Вроде больше ничего, – призадумалась девушка, – Хотя, я всегда хотела сделать пирсинг. Уши не считаются.
–Где же ты хотела его сделать?
–Я хотела проколоть губу. Очень давно, но было не до этого, а теперь некогда.
–А хочешь, я помогу тебе с этим? – предложил басист.
–Как?
–Я знаю одного татуировщика. Можем сходить как-нибудь. Сделает всё бесплатно.
–Было бы замечательно.
–Когда тебе будет удобно?
–А сейчас он работает? – неожиданно спросила Анна.
–Работает. Хочешь сходить?
–Если ты не против.
–С удовольствием.
Анна и Френсис слезли с моста, выбрались из бетонной низины, и побрели по тротуару, освещённому жёлтым светом фонарей. Людей было ещё много, машин на дорогах тоже. Все возвращались с работы. Пара шла мимо небольших, мигающих диодами и ярко раскрашенных магазинчиков и ларьков. Становилось холодно, и девушка застегнула молнию куртки.
–Не боишься хулиганов? – спросил Френсис.
–Нет, а что, можно напороться?
–Их везде хватает. Меня всегда волновал вопрос. Как ты можешь без страха бросаться в драку?
–Я же выросла на улице, там я научилась выживать, – усмехнулась Анна.
–Храбрости тебе не занимать.
–Да. А тебе не страшно?
–Мне, нет. В армии научили рукопашному бою. Кое-что я и сам освоил. Конечно когда против тебя три – четыре человека, так ещё и не с пустыми руками, признаться, колени подрагивают.
–В такие моменты я обычно убегаю. Я конечно психованная, но себя сохранить для Люси надо. Она без меня пропадёт.
–Так заботишься о ней?
–Кто, если не я?
–Ты ей как мать. Это достояно похвалы. Да что там, медали!
Пара дошла до тату-салона, и, открыв стеклянную дверь, вошла внутрь. Хозяином был высокий, немного полный, лысый мужчина, с мощными чертами лица, длинной рыжей бородой и усами. Он был одет в кожаные штаны и жилет. Его предплечья украшали татуировки в виде пламени, на совершенно безволосой голове тоже была татуировка в виде тернового венца, опоясывающая макушку. В ушах серьги, в носу кольцо.
–Приветствую Ренди! – радостно воскликнул Френсис.
Завидев басиста, татуировщик подошёл к нему и пожал руку, после чего, они обнялись, похлопав друг друга по спине.
–Как твои дела? – спросил Ренди.
–Да потихоньку вот. Наконец-то крупный капитал обещают. Может в гору всё пойдёт.
–Понятно.
–А у тебя тут как?
–Да тоже всё хорошо. Клиентов, правда, меньше стало почему-то. Но карман не пустеет.
–Ну и хорошо. Слушай, ты ещё пирсингом занимаешься? – спросил по делу басист.
–Да.
–Девушка всю жизнь мечтала губу проколоть, устроишь?
Татуировщик оценивающе посмотрел на Анну.
–Из группы твоей? – спросил он у Френсиса.
–Вокалистка.
–Тогда организую бесплатно. Прошу вас, – Ренди сделал пригласительный жест.
Девушка села на кресло, спинка которого была сильно откинута.
–Сейчас мы всё сделаем, – сказал татуировщик Анне, – Ты главное не бойся. Всё будет бесплатно, не больно, и, самое главное, качественно.
–Я и не боюсь, – ответила девушка.
Татуировщик взял небольшую бутылочку с виски, катетер, серьгу и вату.
–Этим ты дезинфицировать будешь? – недоумённо спросил Френсис.
–Нет, – ответил Ренди, открывая бутылочку, – Это чтоб руки не дрожали, – он сделал большой глоток.
Поморщившись, мастер достал спирт из-под стола, разорвал вату на две части. Продезинфицировав руки, серьгу и катетер, он полил спиртом один клок ваты. Ренди аккуратно оттянул губу девушки, чтобы посмотреть, не будет ли проблем с венами. Ей не понравилось это, но пришлось перетерпеть. Татуировщик протёр от слюны губу и дёсны девушки ватой.
–Посередине? – спросил он.
Анна кивнула. Тщательно наметив точку, мастер в одно движение протолкнул полую иглу, которая прошла сквозь плоть как нож через масло. Девушка даже не успела ничего почувствовать.
–Вот и всё, – сказал Ренди, – Сейчас вставим серьгу, и потом объясню, как ухаживать.
Мастер несколько раз повернул катетер, чтобы мясо не мешало прохождению пирсинга. Вставив серьгу, он вытащил иглу, и закрутил железный шарик. После этого, он открыл склянку со спиртом, и налил немного между губой и зубами Анны. Девушка поморщилась от жжения. Утерев небольшие капельки крови с наружной стороны губы, мастер стал объяснять:
–Значит так, первое время старайся не есть ничего кислого, солёного, горячего, и тому подобного. День – два губа будет опухшей, не пугайся, это нормально. Ну, вот, в общем-то, и всё.
–Спасибо, – прошепелявила вокалистка.
–Всегда, пожалуйста.
Девушка смотрела в зеркало на стене, разглядывая новую деталь своего образа.
–Мне идёт? – спросила она у Френсиса, пытаясь улыбнуться.
–Конечно. Ты рада?
–Как никогда.
Френсис и Анна вышли из салона, поблагодарив хозяина. Ощущения были необычными, девушка не чувствовала губы, и в то же время, инородное тело ощущалось слишком явно, и хотелось его вынуть. Но терпеть Анна умела, тем более что она всегда хотела пирсинг губы.
–Ну, куда теперь? – спросил басист.
–Сестра попросила меня не гулять допоздна. Боится видимо чего-то. Поэтому, я, наверное, должна идти домой.
–Хорошо, давай я провожу?
–Буду не против.
Пара неспешно побрела в сторону дома солистки. Становилось всё холоднее, и косуха уже не помогала. Анна начинала замерзать, и, ссутулившись, засунула руки в карманы.
–Холодно? – спросил Френсис.
–Нет, всё нормально.
–Я же вижу что холодно, – настоял он, снимая свою кожанку.
Анна молчала.
–Бери, – басист протянул девушке куртку, а сам остался в водолазке.
–Ты же замёрзнешь! – воскликнула Анна.
–Беспокоишься? – улыбнулся Френсис, – Ничего, – он подёргал себя за пряди, – у меня шапка есть.
–Да уж, конечно, – девушка взяла кожанку, которая была на пару размеров больше, и одела её поверх косухи, застегнув молнию, – Зачем ты это сделал?
–Это называется самопожертвование. Такого в твоём прошлом, похоже, не было. Наслаждайся, – ответил басист, стараясь сдерживать дрожь.
–Ты прав, не было. Жертва принята.
Всю дорогу Анна думала, что же это за отношения между ней и Френсисом. Дружеские? Или что-то большее? В любом случае, пока было рано что-то решать, но девушка всё же задала прямой вопрос.
–Френсис, как ты думаешь, что между нами?
–Твоя прямота меня поражает. Я считаю, что мы теперь друзья. Может даже хорошие друзья.
–Я это ценю. А если это нечто большее?
Вопрос был для басиста неожиданный, но он ответил правильно.
–Если это нечто большее, то я буду очень рад.
После этого Анна замолчала. Ей надо было обдумать всё. Девушка позволила взять верх эмоциям над разумом, и, в случае неудачи, её сердце может быть разбито. Хотя, может, у неё его и не было? Пока что, солистка не хотела ничего серьёзного. Быть друзьями – было для неё уже серьёзным. Её переполнял страх и одновременно счастье. Счастье, потому что впервые нашла друга. Страх – делать следующий шаг. До этого, девушка считала, что дружба с мужчиной не возможна. С ними можно спать, с ними можно говорить, но дружить – нет. Этот случай заставлял её заметно нервничать. Пока пара шла, Френсис ещё пытался завязать разговор, но Анна снова замкнулась. Коллеги дошли до дома девушки. Вокалистка остановилась у подъезда.
–Спасибо тебе, я отлично провела день, – сказала Анна, опустив глаза.
–Я тоже, – ответил взаимностью Френсис. – Может, как-нибудь ещё разок погуляем?
–Я бы хотела пока сделать перерыв. Не пойми меня не правильно, просто нужно всё это осмыслить.
–Хорошо, я не буду тебя торопить. Если хочешь поговорить, я выслушаю.
–Я не очень сильна в таких разговорах. Поговорим в следующий раз. Ты готов к завтрашнему концерту?
–Готов, а ты?
–Конечно.
–Слушай, а если моя сестра придёт? Это не критично для выступления?
–Пусть приходит. Хочет посмотреть, чем ты занимаешься?
–Да. Я пообещала ей, что она сможет прийти.
–Правильно сделала.
–Надеюсь что так. Ладно, думаю, пора прощаться, – неуверенно произнесла девушка.
–Да, пора. До завтра, – Френсис протянул вокалистке руку.
Анна посмотрела на неё, потом посмотрела на басиста.
–Прости, – замялся он, – я забыл, что ты не любишь чужие прикосновения.
–Ничего, – натянуто улыбнулась девушка, – До завтра.
Анна сняла и отдала куртку Френсиса, который, накинув её, засунул руки в карманы, и побрёл прочь. Девушка некоторое время смотрела ему вслед, после чего, открыла дверь подъезда, и поднялась в свою квартиру. Вокалистка позвонила в дверь, и через несколько секунд Люси открыла ей.
–Ну как, нагулялась? – спросила она.
–Да, – коротко ответила девушка.
–Что такое? Ты какая-то не веселая. Поссорились? Он приставал к тебе?
–Нет, напротив.
–Не приставал, и поэтому ты грустная?
–Нет. Мы хорошо провели время. Мне очень понравилось, как он относится ко мне, но, понимаешь, это всё мне неведомо. Я не знаю как вести себя в подобной ситуации, и мне кажется, что я веду себя как полная идиотка, – объяснила солистка.
–А, вот оно что. Понимаю. Ты ведь, сколько не общалась ни с кем нормально?
–Долго.
–Вот именно. И чем всё закончилось?
–Ну, мы решили, что пока остаёмся друзьями. Точнее я так решила. Он был не против.
–Да? А ты хоть спросила его против он, или нет?
–Люси, я серьёзно. Я не знаю что делать.
–Если не знаешь, то не делай ничего. Всё само собой решится.
–Думаю, ты права. Не буду спешить.
–Вот молодец.
Люси накрыла на стол, и пригласила сестру на ужин. Анна, молча, но аккуратно ела. Прокол в губе давал о себе знать каждый раз, когда девушка открывала рот. Иногда серьга цеплялась за зубы, и вокалистке приходилось откладывать вилку, чтобы поправить надоедливую штангу. Младшая сестра ушла в гостиную, где был включён телевизор. Солистка смогла уловить отдельные фразы. Судя по ним, она поняла, что по новостям рассказывают про какую-то убитую девушку. Анна не смотрела новости. Даже телевизор смотрела редко. Она предпочитала находиться на свежем воздухе и гулять ещё с детства.
Возможно, так проявлялась её тяга к свободе, а может, это было что-то ещё. Вокалистку вообще мало заботило происходящее в мире, пока это не касалось её, или её сестры. Жизнь слишком коротка, чтобы задумываться о том, кто с кем и за что воюет, кто сейчас у власти или какие введены законы. Скажете, эгоистично? Кто знает политиков, и систему, тот понимает, что люди разные, а дерьмо то же. Разница только в том, что одни пытаются прятать его под ковёр, а другие гадят явно. Анна – человек, выросший на улице, всегда видела, что не меняется ничего. Бедные беднеют, а богатые богатеют. В конце концов, она относилась к первой категории, но упорно старалась это исправить. Девушка мечтала, что когда-нибудь, она заработает достаточно денег, чтобы купить частный дом за городом, где не будет никакого шума, никаких бензиновых паров, никаких пьяных бандитов в подворотнях. Будет только она, Люси, и возможно кто-то ещё. Но пока, у этой мечты даже не было фундамента, и Анна начинала сомневаться, что вообще когда-нибудь сможет уехать. Хотя бы в деловой район. Надеяться было не на кого, и деньги уходили очень быстро. Но, если следующий концерт пройдёт удачно, то это должно обеспечить рост популярности группы, что означало бы начало нормальной жизни. Девушка почти не волновалась перед выступлениями. Она знала свои способности, и знала, что надо делать. Завтра концерт, самый оплачиваемый за всю историю The Torturer. Необходимо выложиться по полной.
Кое-как доев свой ужин, Анна прошла в ванную, включила свет, и посмотрела в зеркало. Губа была немного опухшей, и серьга стояла кривовато. Но как сказал татуировщик, это нормально. Надо только продезинфицировать. Девушка тщательно прополоскала спиртом штангу и губу. Даже в таком виде, новая деталь имиджа ей нравилась. Немного пугало то, что пирсинг может помешать во время исполнения песни. Ведь если в ответственный момент украшение зацепится за зубы, как это бывает, когда ешь, то возможно, что на сцену полетят бутылки. А девушке совсем не хотелось, чтобы вся известность была перечёркнута одной ошибкой.
Потрогав пальцем подбородок, солистка выключила свет. Она побрела в комнату сестры, лениво перебирая ногами.
–Что там по ящику? – спросила Анна.
–Да новости. Показывают про очередную жертву серийного убийцы.
–Серийного убийцы?
–Ну да, ты не слышала?
–Нет, – Анна присела на диван.
–Уже целый год про него крутят. Какой-то маньяк убивает людей с особой жестокостью, и выставляет тела напоказ. Чтобы видели все.
–Не слышала. Ты же знаешь, мне нет дела до того, что творится вокруг.
–А если это коснётся меня?
–Не коснётся. Если ты говоришь, что уже год его ловят, значит волноваться не о чем.
–Ладно, не будем о плохом.
–Действительно.
Люси только сейчас заметила, что что-то в её сестре изменилось.
–Сделала пирсинг?
–А почему нет? Я давно хотела, – девушка пожала плечами.
–Почему именно сейчас?
–Представилась возможность сделать бесплатно.
–Понятно.
Сёстры по-семейному сидели у экрана. Не известно о чём думала Люси. Скорее всего, она просто смотрела телевизор. Но Анна, была вся погружена в мысли. Завтра состоится концерт. Будут выступать не только они, но и другие коллективы. Хорошо, что The Torturer много репетировали. Вокалистка чувствовала себя спокойно, но лёгкое волнение всё же присутствовало. Она думала о том, что стоит лечь спать. Хоть концерт и поздно вечером, стоило выспаться, чтобы чувствовать себя бодро. Тем более, неизвестно, когда ей позвонят коллеги. По прибытии в клуб, нужно будет провести стандартную процедуру по наведению марафета. А это тоже занимает достаточно много времени. Поэтому, необходимо не устать до начала выступления. Обычно Анна пропускала пару стаканов перед выходом на сцену, но в последнее время ей совсем не хотелось пить. Но как же выйти к людям, будучи абсолютно трезвой? Отказ от алкоголя, как считала девушка, был вызван изменениями в жизни. До этого ей никогда не было так спокойно, как сейчас, и она начинала в серьёз задумываться над тем, чтобы совсем бросить пить. Но выйти и спеть без хмеля в голове, это было сложно. Анна восприняла это, как испытание силой воли. В жизни, любую трудность, она всегда воспринимала как испытание. Это помогало ей не ломаться, и, выдержав испытание, девушка могла почувствовать себя сильнее.
Анна поднялась с дивана.
–Ты куда? – спросила Люси.
–Спать пора. Завтра важный день. Тебе тоже советую ложиться.
–Ладно, я скоро.
Девушка ушла в свою комнату. Переодевшись в ночнушку, она прошла в ванную, где стала чистить зубы. Приятного было мало. Щётка то и дело задевала губу, что вызывало режущую боль. Да и рот открыть было проблемно, хотя солистка понемногу начинала привыкать. Закончив с этой болезненной процедурой, Анна вышла, выключив за собой свет. Она забралась под одеяло, и, лёжа с открытыми глазами, начала продумывать план на завтрашнее выступление. Придётся снова приветствовать незнакомых людей, как-то говорить с ними. Но это ещё ничего, главное слова внезапно не забыть. Если вокалист группы исполняющей блэк-металл забудет слова, он сможет легко выкрутиться, так как слова там разобрать тяжело, то Анна не имеет права на ошибку. Нужна максимальная концентрация. Но достичь её будет сложно без выпивки. Да, завтра девушку ждёт настоящее испытание. Песен будет много. Нужно показать фанатам всю мощь The Torturer. Воодушевив себя, Анна улеглась как можно удобнее, но при этом, не забывая о пирсинге. Будет крайне неприятно, если на злополучный шарик намотаются волосы, или девушка заденет его рукой во сне. Сначала солистке не удавалось уснуть, так как когда она хотела перевернуться на живот, вспоминала про обновку. Но вскоре, переборов желание менять позу, Анна кое-как смогла отключиться…
Глава вторая. Слишком упрямая, чтобы умереть.
…Будто из ниоткуда появившийся убийца замахнулся мачете. Одновременно с этим Ребекка подняла пистолет. Удар тяжёлого лезвия пришёлся на оружие детектива. Пистолет вырвало из её руки и отбросило в сторону. Тут же, убийца ударил девушку ногой в живот, от чего она отшатнулась, и сделала два роковых шага до края крыши. Детектив, с криком, стремительно падала вниз, с высоты шестого этажа, пока не раздался звук удара. Ребекка упала прямиком в мусорный контейнер, забитый обломками мебели и ещё чего-то. В полёте она не успела сгруппироваться, и при приземлении, её левая рука ударилась о железный край контейнера. Кости предплечья сломались мгновенно. Стилл почувствовала нестерпимую боль, которая прострелила руку. В спину вонзилось что-то острое. В основном, в контейнере лежали мягкие части мебели, и голова не пострадала, но сотрясение девушка получила. В ушах звенело, перед глазами всё плыло, к горлу подкатывала рвота. Детектив не чувствовала половины спины, тазовая кость тоже сильно болела. Девушка медленно, кривясь от боли, смогла повернуть голову, и взглянула на левую руку. Было видно даже в относительной темноте, как из кровоточащей плоти торчали сломанные кости. Ребекка сдавленно закричала. Капли дождя падали на исцарапанное лицо, при этом, лицевые мышцы сокращались, и из горла девушки то и дело вырывались отрывистые невнятные звуки. Тогда детектив поняла, что это конец. Вокруг не было никого, кто мог бы помочь. Она не думала, что умрёт именно так. Лёжа в мусорном баке, с переломанными костями, и стоная от боли. Но такова жизнь, что не все получают то, чего хотят, или заслуживают. Ребекка Стилл – выдающийся агент спецотдела, которая выследила и поймала множество подонков, спасла множество жизней, но так и не узнавшая мир без смертей. Всегда одинокая, никогда не весёлая, не знающая душевной боли, и любви. Странная в глазах коллег, жестокая и неудержимая в глазах преступников. За всю карьеру, Ребекка всего несколько раз была ранена, от чего остались шрамы. Два на правом плече от огнестрельных ранений, один около рёбер от ножевого ранения, и один на бедре, тоже от огнестрельной раны. Но ещё никогда, ей не приходилось страдать так, как она страдала сейчас.
Стилл начинала терять сознание. Её глаза то закрывались, то открывались, дыхание и пульс учащались. Мир начал раздваиваться. Перед тем, как отключиться, Стилл увидела склонившегося над ней Льюиса Стокса.
Время от времени, детектив улавливала фрагменты происходящего вокруг. Лампы дневного света проносились перед глазами. Она попыталась повернуть голову, и увидела врачей, бегущих рядом с каталкой, на которой её везли. Их голоса сливались в непонятный шум. Один из докторов посветил Ребекке в глаза фонариком, чтобы проверить реакцию зрачков. Яркий свет ослепил Стилл, и детектив снова потеряла сознание. В следующий раз, когда она очнулась, возле неё всё так же носились доктора, но теперь, её не везли по коридору больницы, теперь девушка поняла, что лежит на операционном столе. Один из хирургов, заметил, как детектив пришла в себя, и велел ввести наркоз. Стилл снова потеряла сознание.
Через закрытые веки, дневной свет казался красной пеленой, застилающей глаза. По мере того, как Ребекка приходила в себя, её пульс стремительно учащался. Шумно и часто дыша через нос, детектив вспоминала всё, что увидела той ночью, когда сорвалась с крыши. Окончательно осознав, что произошло, Стилл резко открыла глаза. Кардиограмма на мониторе, стоявшем на передвижном столике, делала зигзаги чаще и чаще. Динамик, издававший пикающие звуки в такт пульсу сходил с ума. Сработала тревога, и уже через несколько секунд в палату влетели два врача.
–Ввести успокоительное! – приказал один из них.
Женщина в белом халате взяла со столика шприц, и ввела его содержимое в рубку капельницы. Почти сразу, кардиограмма и частота звука начали замедляться, пока цифры на мониторе не вернулись к нормальным показателям. Стилл посмотрела на левую руку. Та была в гипсе. Хотя бы теперь она выглядела красивее.
–Где я? – едва выговорила детектив.
–Вы в больнице, – ответил врач, присаживаясь на стул рядом с койкой, – Вам повезло, вы в курсе? Будь в том контейнере не мебельный хлам, а что-нибудь твёрже, вы бы умерли сразу, а так, считайте, легко отделались.
–Что со мной?
–У вас перелом костей левого предплечья, множественные гематомы и порезы на спине. Одно из рёбер сломалось, и повредило лёгкое, мы всё исправили. Сотрясение мозга, ушибы костей ног, и так далее, – перечислил доктор, – У вас сильный организм.
–Через сколько я могу быть свободна?
–Успокойтесь, вам ещё придётся полежать порядочно.
–Сколько мне ходить с гипсом? – кивнула на руку Стилл.
–Полное выздоровление наступит через полтора – два месяца. Завтра следует заняться лечебной физкультурой. Вам нужно восстановить работоспособность руки.
–Подниматься можно?
–Не желательно. Из-за стекла, которое мы извлекли из ваших спинных мышц, пришлось наложить много швов. Не стоит их тревожить.
Врачи вышли из палаты, а Ребекка уставилась в потолок. Попыталась вспомнить, что произошло. Как бы она не старалась, ничего не вышло, только заболела голова. Девушка попробовала пошевелить ногами. Несмотря на сильную боль, получилось. Радовало уже то, что не было серьёзных повреждений ног. Значит, ходить точно можно. Убийца всё ещё на свободе, и нужно закончить дело, чего бы это ни стоило. Только как выбраться из больницы? Ребекка помнила одну странную деталь, произошедшую тем вечером, когда она столкнулась с убийцей. Точнее, помнила, что было какое-то событие, но какое именно, вспомнить не могла. Организм был сильно ослаблен. Хотелось спать. Но Стилл понимала, что на сон нет времени, необходимо попасть в участок, или хотя бы в квартиру. Бежать она вряд ли сможет. Слишком сильная боль в ногах, да и дышать трудно, после операции на лёгком. Ребекка попробовала повернуться на правый бок. Сразу же заныла спина, которая была почти вся закрыта, местами пропитанной кровью марлей, прикрепленной при помощи полосок пластыря. Прижав к телу, согнутую в локте, сломанную руку, детектив поднялась на локте правой руки, и села на койке, аккуратно опустив стопы на холодный пол. От этого, в глазах потемнело, и закружилась голова, но девушке удалось это перетерпеть. Когда всё пришло в норму, она понемногу начала пробовать встать на ноги. Вдруг, дверь палаты открылась. В помещение вошли двое. Врач и детектив Льюис с цветами. Теперь Стилл вспомнила, что её насторожило. Перед тем как отключиться после падения в мусорный контейнер, Ребекка увидела склонившегося над ней Стокса. От такого напора мыслей сразу разболелась голова. Льюис появился почти сразу после падения. Конечно, тогда Стилл не могла что-то воспринять адекватно, но всё же, где гарантии, что Скульптор, сбросив её с крыши, не снял свою маску и не переоделся, пока спускался к Ребекке? Такие мысли заставили детектива насторожиться. А ещё, ей стало не по себе.
–Вы уже ходить пытаетесь? – удивился доктор.
–Я же говорил, что она сможет! – Льюис подошёл к койке, и поставил цветы в вазу, – Привет, это тебе. Как ты?
Подозревающая, что за белой маской безразличия Скульптора скрывается напарник, Ребекка попыталась вести себя дружелюбно.
–Бывало лучше, – ответила она.
–Ещё бы, – улыбнулся Стокс, – Как тебя угораздило?
–А ты не догадываешься? – намекнула детектив.
–Мне откуда знать?
Девушка промолчала. В это время врач зашёл сзади, и спросил:
–Позвольте, я осмотрю ваши швы?
Ребекка повернулась и кивнула. Доктор присел на край койки, аккуратно поддёрнул край пластыря, и слегка оттянул марлевую заплатку. Через пару минут, он приклеил её обратно, встал, и сказал:
–Что ж, всё нормально, скоро раны заживут, но останутся шрамы.
–Я их коллекционирую, – ответила Стилл.
–Тогда вам повезло.
Врач вышел из палаты, а Стокс подошёл к окну. Ребекка молчала, следя за действиями напарника.
–Так что там произошло? – спросил он.
–Сначала ты скажи, как ты оказался рядом.
–Считаешь, это я убийца?
–Возможно. Но вряд ли ты можешь им оказаться.
–С чего ты вдруг решила?
–Если бы ты был убийцей, то ты бы наверняка смотрел новости, где уже, как я слышала, показали репортаж с нашим доблестным капитаном, который сказал, что мы продвигаемся в расследовании. Увидев это, ты бы понял, что это из-за меня тебя скоро раскроют. Тогда, зная адрес Кристофа, тебе бы ничто не помешало просто убить меня во сне. Но это только теория.
–Что ж, справедливо. Ладно, вчера я решил зайти к тебе, рассказать, что нашли ещё одно…кхм, тело. Когда я подходил к подъезду, я вдруг услышал крик, и удар. Побежал на звук, и увидел тебя лежащую в мусорном контейнере, со сломанной рукой.
–Почему не позвонил?
–Я подумал, что лучше будет сказать лично. Ты выглядела уставшей, и вдруг бы тебе захотелось отдохнуть? В конце концов, если бы я не оказался рядом и не вызвал скорую, ты бы умерла.
–Ладно, спасибо. Значит, я тут всего со вчерашней ночи?
–Именно. Ты не расскажешь мне, что там произошло?
–Я вышла на балкон, воздухом подышать. А дальше произошло то, чего я никак не ожидала.
–Я слушаю, – Льюис присел на койку рядом с Ребеккой.
–В общем, он сидел прямо на крыше соседнего здания, и смотрел на меня. Я схватила пистолет, и побежала туда.
–Что было дальше?
–Я поднялась на крышу, но его там не было. Я подошла к тому месту, где видела его, и нашла там отрезанную кисть руки. Женской руки. Я обернулась, и увидела его прямо перед собой. Он попытался ударить меня, но только выбил пистолет из руки, а потом столкнул ногой с крыши. Мне повезло, и я упала не на асфальт, а в контейнер.
Ребекка посмотрела на левую руку, и дополнила:
–Ну, почти повезло. Обычно падение с шестого этажа ничем хорошим не кончается.
–От тебя разило алкоголем.
–Я позволила себе немного расслабиться.
–Ясно. Кстати, я не рассказал про расследование. Когда скорая приехала, я попросил доставить тебя по-тихому, поэтому, пресса ничего не знает, капитан тоже. Нашли новую жертву нашего психа. На этот раз, это не похоже на скульптуру.
–А на что похоже?
–На натюрморт…
–То есть?
–Тело расчленено. Кисть руки, голова и пальцы ног уложены на блюдо с томатами, яблоками и салатом.
–Ужас.
–Судя по всему, помешан он не только на скульптурах.
–Я должна вернуться к расследованию.
–Смеёшься? Ты посмотри на себя. Вся в синяках, рука сломана.
–Я должна! – Ребекка схватила правой рукой запястье напарника, – Ты должен помочь мне сбежать отсюда.
–Хорошо, но с чего мне начать?
–Где то на крыше, должен лежать мой пистолет. Если Скульптор его не забрал, что вряд ли. В квартире найди серую сумку, там есть кое-какие мои вещи. Захвати джинсы, кроссовки, телефон и мою куртку. Потом приходи сюда, и выводи меня.
–Понял.
Льюис спешно вышел из палаты, закрыв за собой дверь. Теперь Ребекка могла продолжить прерванные попытки встать с койки. Упёршись здоровой рукой о кровать, девушка постепенно начала переносить вес тела на ноги. Было непривычно. Ребекка приподнялась, придерживаясь рукой за край койки. Колени дрожали, мышцы напряглись до предела и начинали болеть. Медленно выпрямившись, детектив твёрдо встала на ноги. Стоять всё ещё было не комфортно, но Стилл не сдавалась, и попробовала сделать шаг. Каждое передвижение отдавало ноющей болью в мышцах. Но это было терпимо. В противоположном углу палаты была дверь небольшую уборную. Следовательно, там было зеркало. Детективу очень хотелось взглянуть на травмы, и она медленно, но верно направилась к двери. Добравшись до неё, Ребекка дернула за ручку и вошла внутрь, включив свет. Как она и рассчитывала, внутри было длинное зеркало. Однако своё отражение она не была готова увидеть. Под глазами тёмные круги, лицо местами исполосовано царапинами, голова перебинтована, ноги тоже в ссадинах. Приспустив больничную пижаму, девушка посмотрела на спину через плечо. Правая половина спины была закрыта бинтами. Боль в ногах достигла критической точки, и Стилл спешно, насколько это было возможно, направилась к койке. Пока Льюис ищет всё необходимое, нужно как следует отдохнуть. Детектив, стараясь не тревожить перелом, улеглась. Возвращаться в квартиру Кристофа теперь нельзя. Придётся искать другое место. Теперь, если убийца знает, что Ребекка выжила, он будет следить за её домом. Если же не знает, то это ей на руку. Вопрос в том, хотел ли он вообще её убивать? Вдруг он знал, что в переулке контейнер, и специально рассчитал траекторию падения Стилл? Так как Скульптор был очень умён и изобретателен, любой из вариантов возможен. А теперь, убийца наверняка станет ещё осторожнее, так как впервые за полтора года кто-то вышел на его след. Залечь на дно он просто не сможет. Его психопатическая натура не даст ему остановиться. Пока детектив была погружена в размышления, в палату вошла медсестра с подносом, на котором была еда и небольшой резиновый мяч. Поставив это на столешницу рядом с койкой, она объяснила, что мяч нужно будет использовать завтра, чтобы восстанавливать работоспособность руки. Посмотрев на тренажёр, детектив попробовала пошевелить пальцами левой руки. Они едва двигались. Было чувство, будто запястье чем-то сильно сжато. Ребекка откинула голову на подушку и, смотря в потолок, сказала самой себе:
–Надеюсь, Стокс не будет медлить.
В это время, Льюис уже приближался к дому, где временно проживала Стилл. Сначала, детектив подошёл к мусорному контейнеру, где вчера обнаружил напарницу. Заглянув в него, он не обнаружил ничего интересного, кроме её крови, которая осталась после приземления на стекло. Льюис посмотрел вверх. Высота большая. Ребекке действительно повезло, что этот бак был набит старой мебелью. Обойдя дом с другой стороны, Стокс забрался по лестнице на крышу. Он вспомнил, что Ребекка рассказывала про женскую кисть. Детектив подошёл к краю крыши, и увидел отрезанную конечность, которая уже начинала портиться. Льюис начал искать пистолет напарницы. Он лежал за вентиляционной системой, левее от места, где вчера нанёс удар убийца. Детектив поставил его на предохранитель, и сунул за пояс. Затем он вызвал наряд полиции, чтобы осмотрели место. Спустившись, Стокс по такой же лестнице забрался в квартиру Кристофа, где до сих пор была не заперта дверь на балкон. Осмотревшись, он начал собирать всё необходимое. Сначала Льюис нашёл телефон. Побродив по квартире, отыскал серую сумку Ребекки, порывшись в которой, среди нижнего белья и одежды, отыскал ультрафиолетовую лампу и фотокамеру. Хорошенько поразмыслив, он решил взять саму сумку, в которую так же бросил телефон, и найденный нетбук. Туда же отправилась лишняя пара кроссовок. Куртку напарницы он закинул на плечо, и вышел из квартиры. К этому времени, на место уже подъехала полиция. Выйдя из подъезда, детектив Стокс поспешил к машине, и сказал: