– Насчет Огромова ты сам знаешь. А алиби Багряного тоже не вызывает сомнения. Его парикмахер помнит с точностью до минуты, когда уходит клиент. Когда твою Марту похищали, Борис как раз выходил из парикмахерской. Другие клиенты тоже это подтверждают. Он физически не мог успеть. На всякий случай я проверил точность часов в парикмахерской, она сомнения не вызывает.

– Ну а алиби Сони и Николая? – поинтересовался я.

– Крайне ненадежны. Торин руководил митингом своей ОСПЫ. Он постоянно подходил то к одному участнику, то к другому. Его видели все, но никто не мог назвать точное время. Он вполне мог отлучиться на несколько минут, похитить Марту и вернуться. А у Гектаровой дела еще хуже. Мы не смогли найти этого Гору. Его мобильный не отвечает, а зарегистрирован он на какого-то алкаша, которому заплатили за эту услугу. Заплативший себя не назвал, внешность у него не запоминающаяся, так что поиск в этом направлении бессмысленный. Мы даже проследили IP-адрес того компьютера, с которого Гора отправлял свои э-мейлы. Это в компьютерном клубе, и там его тоже никто не запомнил.

– И как ты это объясняешь? – скептически произнес я.

– Очень просто, – Рамзес не терял уверенности. – Гора должен был обеспечивать Гектаровой алиби на момент похищения. Но потом он испугался, что его могут заподозрить и посадить за пособничество, поэтому скрылся, оборвав все следы. Но ты не волнуйся! Если он еще в городе, я его поймаю и заставлю признаться во всем!

В этой фразе был весь Египтин. Всегда полная самоуверенность и довольно часто ничем не обоснованная. Тут он снова заговорил:

– Кстати, возможен еще один вариант. Я тут выкопал в прошлом твоего друга Коли интересную историю. Один раз он протестовал против сноса старого музея, и тогда пропала дочка бригадира, отвечающего за снос. Тогда тоже считалось, что она внутри здания, и взрыв конечно отменили. А потом папаша случайно увидел свою дочку в кафе в обществе Торина. Оказалось, что он ее очаровал настолько, что она тоже решила присоединиться к ОСПЕ и спасти музей, поэтому разыграла собственное похищение. Кстати, тот музей так и не снесли.

– То есть ты думаешь, что Марта может быть в безопасности у Николая. Хорошо, если так.

– Если я прав, то потом засажу их обоих на пятнадцать суток, чтобы не издевались над полицией, – пригрозил Рамзес. – Ладно, продолжай поиск, я потом еще позвоню. Пока.

Когда я закончил разговор, в комнату вошел Николай, таща в руках здоровенную пачку бумаги. Я сразу же бросился ему помогать. Вдвоем мы затащили пачку в билетную кассу.

– Спасибо, Сань, – вздохнул Коля, – еще немного, и я бы уронил.

Я отдышался и посмотрел, что нес. Это были плакаты, аналогичные тому, что висел на двери проекторной.

– Соня попросила ей помочь, развесить их по театру и по улицам. Ты не мог бы…?

– Нет! – отрезал я.

Торин уставился на меня, затем пожал плечами:

– Ладно, дело твое. А у меня новости. Я нашел троюродную сестру Геннадия Рыбченко, это его единственная родственница. И она сообщила, что не является наследницей. Но назвала адрес и телефон нотариальной конторы, где хранится завещание Рыбченко. Ты можешь туда позвонить и все выяснить?

– Без проблем, – ответил я. – Кстати, ты должен еще кое-что прояснить…

Я спросил его насчет той истории, связанной со сносом музея. Но Коля все отрицал:

– Знаешь, если бы с Мартой я поступил так же, я бы не стал скрывать это от тебя. Но, увы, я понятия не имею, где она. Последний раз я ее видел два года назад, когда мы расстались. А сейчас извини, мне нужно идти помогать Соне.

Николай взял где-то треть плакатов из пачки и ушел, а я принялся звонить в контору. Мне повезло. У нас оказались общие знакомые, поэтому нотариус согласился прислать мне копию завещания в виде слайда. К сожалению, прийти она могла не раньше завтрашнего дня. Я договорился, что курьер отдаст слайд мне или Николаю Торину.

Самое время было навестить Бориса. Когда я зашел в его гримерку, он с увлечением читал какую-то книгу. При звуке двери он тут же спрятал ее за спину:

– А, это ты, – вздохнул он. – Я испугался, думал, это Соня.

– А что, она запрещает тебе читать? – удивился я.

– Нет, просто это ее книга. Я зашел в Сонину гримерку, увидел книгу, взял ее посмотреть и увлекся. Очень интересно. Боюсь, Соня разозлится, когда узнает, что я брал без спроса ее вещи.

– Я ей не скажу, – успокоил я его. – Меня вот что интересует. Где ты нашел пропуск Марты?

– На балконе, – быстро ответил Багряный.

– Да, интересно, а мне почему-то кажется, что он был в подвале.

Это был откровенный блеф. В конце концов, следы побелки на пропуске мало о чем говорили. Мне просто не понравилось, с какой быстротой Борис ответил на мой вопрос, и захотелось его проверить. Я был уверен, что он будет настаивать на своем. Но Багряный вдруг застыл, его глаза забегали, и он нерешительно промямлил:

– А может, и в подвале.

– Что?! – я вытаращил глаза. – Ты не помнишь, балкон или подвал? Это же такие разные места!

Этот великий актер еще немного подумал, затем вздохнул и произнес:

– Ладно, я признаюсь. Я не находил этот пропуск. Его мне дала Соня. Она сказала, что я должен якобы найти этот пропуск, чтобы создать себе имидж героя на пресс-конференции.

– А она сама откуда его взяла?

– Сказала, что пропуск подбросили под дверь ее гримерки. Не знаю, правда ли это.

– Теперь мне просто не терпится поговорить с Соней, – сообщил я и полез в секретный проход, провожаемый растерянным взглядом Бориса.

Глава 7. Соня

Оказавшись в шкафу в гримерке Софьи, я услышал ее голос. Она явно разговаривала с кем-то по телефону:

– Да, ты представляешь, сколько денег я сегодня заработаю на пустом месте. А все благодаря правильно проведенной рекламной кампании! Скоро любая девушка в городе захочет оказаться на месте Марты ради того, чтобы ее спас сам великий Борис Багряный. Знаешь, это похищение очень мне помогло, я…

К сожалению, дослушать фразу мне не удалось. В шкафу было довольно пыльно, поэтому я внезапно чихнул. Соня тут же замолчала. Поняв, что больше ничего не узнаю, я вылез из шкафа, отряхнулся и, не обращая внимания на обалдевшую Софью, с достоинством покинул комнату.

В этот момент динамики сообщили голосом Георгия:

«Внимание! Пресс-конференция начнется через десять минут. Все желающие участвовать могут пройти в вестибюль театра. Там они смогут пообщаться со своим кумиром Борисом Багряным и его менеджером, а также узнать последние новости о похищении».

Я тоже решил заглянуть на эту пресс-конференцию, где я наивно рассчитывал получить новую информацию. Однако мои надежды были напрасны. Мероприятие представляло собой именно то, о чем говорила Соня: рекламу Бориса Багряного. Я не переставал возмущаться, как Соня могла так просто делать деньги на чужом несчастье. Через десять минут мне стало противно, и я ушел.

В любом случае, следовало воспользоваться ситуацией и обыскать комнаты. Начал я с Софьиной. Гримерка была не заперта, и ее сумка спокойно стояла на столе. Как неосторожно.

Для начала я заглянул в бумажник. Там, среди визитных карточек, обнаружился счет из цветочного магазина на похоронный венок с надписью «К чему плакать на похоронах, если отменить снос гораздо проще?». Значит, венок заказала Соня.

Дальше я вытащил цифровой фотоаппарат. Просматривая снимки на нем, я не верил своим глазам. На них были изображены: 1) пульт в проекторной, причем сфотографированный с пола, 2) сцена театра, 3) Марта, сидящая в клетке в незнакомой комнате, 4) саркофаг, стоящий в подвале, 5) пропуск Марты, лежащий на полу подвала рядом с саркофагом. Зачем Соне понадобилось хранить такие улики против себя? Я очень сомневался в том, что она нашла пропуск под дверью. И я понимал, что искать Марту надо либо через проекторную и сцену, либо через подвал.

Теперь меня интересовал КПК Сони. Он был защищен паролем, но я подобрал его без труда. В конце концов, я знал Гектарову очень хорошо. Больше всего меня заинтересовала папка «Входящие». Там лежало три письма: от Марты, Горы и из банка. Начал я, конечно, с Марты. Прочитав письмо, я убедился, что именно о нем мне говорила Марта. Это была просьба об интервью с Борисом Багряным. Отправлено это письмо было за два дня до похищения. Все совпадало.

Письмо из банка было не менее интересным. Софье Гектаровой в вежливой форме напоминалось, что она должна погасить долг банку в течение недели, иначе ее квартира будет опечатана. Я подумал, что деньги, которые Соня зарабатывает в данный момент, очень ей нужны. Хотя, конечно, это ее не оправдывало.

От третьего письма я не ждал никаких откровений. А напрасно. Нет, в самом письме не было ничего интересного. Гора приглашал Софью на выставку кошек. Составлено послание было в такой форме, что невозможно определить, это чисто дружеский жест или нечто большее. Но самое главное – фотография Горы, помещенная в конце письма. Я прекрасно знал этого человека. Позавчера утром он подслушивал наш с Мартой разговор в моем офисе, и он же, скорее всего, похитил из архива чертежи театра. Теперь даже если бы он подтвердил алиби Гектаровой, оно не стоило бы и ломаного гроша.

Итак, все улики против Гектаровой сложились в единое целое. Я понимал, что оставлять сумку ей нельзя, поэтому забрал с собой. Теперь нужно было найти в гримерке Бориса ту книгу, которую он, по его словам, взял почитать у Сони. Книга преспокойно валялась на диване. Называлась она «Геннадий Рыбченко – чародей или обманщик?». В книге разоблачались многие трюки великого фокусника. Написана она была через год после его смерти.

Меня заинтересовали несколько статей. В одной из них рассказывалось, как Рыбченко вызывал огненные шары с помощью кольца, надетого на палец. Внутри этого кольца размещалась миниатюрная зажигалка и свернутая бумага. Фокусник делал неуловимое движение, выдергивал бумагу из кольца, при этом она зажигалась, вспыхивала прямо в воздухе и мгновенно сгорала. Кольцо из автомата «Хиромант», которое было сейчас на моем пальце, тоже обладало этим свойством. В другой статье описывалось устройство наручников, с помощью которых Рыбченко выполнил трюк «Бегство от пропасти». На схеме была детально изображена последовательность нажатия на выступы наручников для их открытия. Сделать это легко мог даже тот, на ком эти наручники были надеты.

На самой интересной была статья о трюке Рыбченко с двумя клетками. Под сценой и зрительным залом была тайная комната – так называемая трюковая. Обе клетки имели выход в трюковую, так что находящиеся в них люди могли запросто поменяться местами. Также одно из кресел в зале было фальшивым, то есть тоже могло спуститься в трюковую. Марту явно держали там, в трюковой! Все факты указывали на это. В книге была размещена схема, как нажимать кнопки на контрольной панели в проекторной, чтобы поднять клетки на сцене. Еще требовался специальный ключ, но он наверняка был в моей связке.

Стоило мне выйти из гримерки, как система оповещения вновь заработала. Но на этот раз голос был другой:

«Александр Соколов! Своими бессмысленными поисками ты ничего не добьешься! Лучше прекрати их прямо сейчас, иначе сделаешь всем только хуже! А больше всего самому себе! Остановись, пока не поздно!»

– Не дождешься, сволочь! – крикнул я и кинулся бежать к проекторной.

Однако довольно скоро я замедлил шаг, так как понял, что торопиться не имеет смысла. Злоумышленник не стал бы сидеть в проекторной, дожидаясь меня. Я остановился и задумался: что-то в этом обращении меня насторожило, но что? И я понял. Голос, который я слышал, не был похож на глухой и бесполый голос похитителя. Скорее было похоже, что какой-то дилетант вытянул губы трубочкой и, изменив голос таким образом, угрожает мне. Видимо, это был тот же человек, который звонил в архив и интересовался украденными чертежами. Получалось, что, помимо похитителя, против меня играет еще кто-то. Но кто?

Глава 8. Георгий

В проекторной, как и следовало ожидать, никого не было, даже Огромова. Я вспомнил, как в прошлый раз он пытался спрятать какую-то бумагу. Сейчас она лежала на столе. Это была телеграмма, отправленная из Подмосковья:

«Уважаемый Георгий Алексеевич.

С прискорбием сообщаем вам, что ваш брат, Огромов Яков Алексеевич, погиб в автокатастрофе. Смерть была мгновенной. Примите наши искренние соболезнования. Вы можете забрать тело в любое удобное вам время».

Телеграмма была получена неделю назад. Зачем Георгию понадобилось врать, что его брат жив?

Я подошел к контрольной панели. Теперь предстояло выдвинуть клетки. Поворот ключа в замке, несколько нажатий кнопок, и они на месте. Тут я вспомнил, что панель была сфотографирована снизу. Я лег на пол, и мне удалось разглядеть, что внизу к аппарату как раз в сфотографированном месте присоединен непонятный прибор. Если верить моим познаниям в технике, это устройство позволяло управлять механизмами контрольной панели с помощью пульта дистанционного управления, находясь в любой части театра. Этот прибор явно появился здесь недавно, возможно, несколько дней назад.

Я помчался в зрительный зал. Клетки возвышались на сцене. Я вбежал в одну из них и дернул за рычаг. Пол подо мной спустился, и я оказался в помещении под сценой. Очевидно, это и была трюковая. На полу валялся пульт ДУ с одной-единственной кнопкой. Я подобрал пульт и нажал на кнопку, в результате чего клетки вернулись под сцену. Становилось понятно, как Марту могли быстро похитить. Ее вытащили из гримерки и занесли в зал. Нажали кнопку, чтобы поднять клетку, и спустились в ней, а затем нажали еще раз, чтобы клетки убрать. А пульт похититель бросил прямо здесь.

Я двинулся дальше и подергал дверь сбоку комнаты. К сожалению, она была заперта. Я попытался открыть ее ключом из своей связки. Он сломался прямо в замке. Но в двери было смотровое окно, очень запотевшее. Протерев его, я увидел в соседней комнате большую клетку, в которой кругами ходила Марта. Когда я ее увидел, она смотрела в мою сторону. Мне на секунду показалось, что она меня заметила. Но я ошибся. Она продолжила свое хождение по клетке.

– Марта! – заорал я и ударил кулаком по стеклу.

Бесполезно. Толстое стекло даже не шелохнулось. Мне нужно было срочно взломать дверь. Я помчался к клеткам, но вспомнил, что могу уйти и другим путем – через фальшивое кресло. Пульт управления от него располагался в центре комнаты. Я нажал кнопку, и кресло спустилось ко мне. Я уселся на него и поехал вверх, но, не доехав до конца, машина вдруг заскрипела и остановилась. Неужели это дурацкий аппарат сломался именно сейчас?!

– Ау! – заорал я в щель над моей головой. – Здесь кто-нибудь есть?

В дыре появилась голова Огромова:

– Что ты здесь делаешь?

– Я нашел Марту, но нужно взломать дверь. У вас есть топор или что-то в этом роде?

– Подожди минутку, – сказал Георгий и исчез.

Прошло минут пятнадцать. Я уже думал, что он бросил меня на произвол судьбы, но тут он появился и протянул мне здоровенный молот:

– Еле нашел, – вздохнул Огромов. – Если еще помощь нужна, зови, буду здесь.

– Спасибо.

Я спрыгнул с кресла на пол. К счастью, было не высоко. Однако этот путь назад теперь отрезан. Я подбежал к двери. Одного удара молотом хватило, чтобы ее выбить. Я влетел в комнату и остолбенел: клетка была пуста. Марта исчезла.

Несомненно, комната была та же, что и на фотографии. Я заглянул в клетку. Нет, Марта мне не померещилась. Внутри валялась упаковка от китайской лапши. Значит, Марта была здесь. Оглядевшись, я заметил еще кое-что. На столе валялось зарядное устройство от мобильного, включенное в розетку. Выглядело так, что его кто-то забыл в спешке. Естественно, я забрал его с собой.

Оставалось выбраться из комнаты. Здесь была еще одна дверь. Открыв ее, я вылез из саркофага в подвале. Наверняка, похититель выбрался из трюковой тем же путем, причем уронил на пол пропуск Марты и сфотографировал его. Я двинулся к выходу, но он оказался заперт. Естественно, с моей связкой это не представляло проблемы. Я уже протянул руку к замку, но что-то заставило меня остановиться.

Моя интуиция спасла мне жизнь. Я обнаружил, что провод, который тянется от автомата «Хиромант», перерезан, и теперь один из его концов включен в розетку, а другой оголен и обмотан вокруг сетки на двери выхода. Если бы я взялся за замок, меня бы ударило током, и все. Мгновенная смерть. Тот, кто предупреждал меня через систему оповещения, не шутил.

Я вытащил вилку из розетки и дернул провод, так что он оторвался от сетки. Затем я открыл замок и выбрался из подвала. Как только я оказался наверху, зазвонил мой мобильный.

– Саш, ты зачем телефон отключил? – раздался в трубке голос Египтина. – Я тебе звоню уже двадцатый раз, а ты все недоступен.

– Извини, Рамзи, я был в подвале, там нет сигнала.

– Опять?! Ты теперь все вечера там проводишь?

– Да, – я кратко описал место, где держали Марту.

– Отлично, – ответил Египтин и ненадолго задумался. – Думаю, у меня тоже скоро будут новости, причем хорошие. Я сейчас еду к театру. Встретимся в проекторной через час, – он положил трубку.

И тут из своей гримерки вышел Борис:

– О, ты здесь. А Соня тебя уже целый час ищет, и очень злая. Лучше иди к ней поскорей.

И я пошел к Соне. Вопросов к ней у меня накопилось предостаточно.

Глава 9. Николай

Соня в своей гримерке была не одна, рядом с ней на диване устроился Николай. Лица у обоих были мрачные. Коля при моем появлении вскочил:

– Саша, то, что ты частный детектив, еще не дает тебе права…

– Спокойно, Коля, я сама, – перебила Соня и, когда он сел, продолжила: – Саня, пока я была на пресс-конференции, кто-то пробрался в мою гримерку и украл сумку. И я подозреваю, что это ты.

– Это правда, – подтвердил я.

– Что?! Ты даже не отрицаешь?!!!

– Я просто забрал улики с собой, чтобы ты их не уничтожила, – пояснил я.

– Какие улики? – возмутилась Соня. – Ты что, меня подозреваешь?

– Учитывая, что на время похищения алиби нет только у вас с Колей, это неудивительно. А улик против тебя множество.

– Послушай, я не позволю… – снова вскочил Торин, но, глянув на Соню, осекся и сел.

– Может, объяснишь, что за улики, – снова спросил Соня.

– Начнем с того, что Марту похититель унес через тайный ход в твою гримерку и звонил мне оттуда же. А когда я там появился, ты спокойно разговаривала по телефону и буквально выгнала меня из комнаты. А, может быть, Марта лежала связанная под твоим диваном?

– Я уже говорила, – возразила Соня, – что зашла туда за минуту до тебя.

– Допустим. Ты видела венок, который прислали для Марты? Чек на него я нашел у тебя в сумке.

– Ну и что? – пожала плечами Соня. – Его могли подкинуть. Сегодня в театре была толпа людей, и любой мог войти в мою гримерку так же, как и ты.

– Дальше ты заявила, что не получала э-мейлов от Марты. Но я обнаружил их на твоем КПК, причем датированы они тем днем, когда Марта их послала, то есть за два дня до похищения.

Соня растерялась:

– Может, я их просто не заметила? Отнесла к спаму? Хотя спам я всегда удаляю. Ничего не понимаю.

– Ну и последнее, – я вытащил фотоаппарат. – Это твое?

– Мое, – подтвердила Соня.

– Тогда как ты объяснишь компрометирующие тебя снимки? – и пока Соня изучала фотоаппарат, я добавил: – Кроме того, Борис признался, что это ты нашла пропуск Марты, но заставила его взять это на себя.

– Я это сделала в рекламных целях, – заявила Соня. – И это не мой фотоаппарат!

– Ты только что говорила совсем другое.

– Я ошиблась. Этот фотоаппарат той же модели, как мой, только более новый. Мне кажется, им почти не пользовались. На моем были две царапины, а на этом нет. Кроме того, на крышке должны быть мои инициалы.