– Ну, я многое слышу…
В глазах ребенка вдруг отразился испуг. Он будто увидел нечто запретное, неподвластное его разуму. Что-то больно кольнуло его сердце, и нахлынуло чувство сострадания.
– Папа, папа, давай её срубим! Ей же больно! Ты же видишь, как она страдает! Пожалуйста, папа…
– Нет, нельзя, – отозвался отец.
– Почему? Пап, пожалуйста… Ты посмотри, она же вся чёрная от горя. Давай её спасём!
– Нельзя! – отец оттащил сына от дерева.
Мальчик не выдержал и, проникнувшись чужим горем, заплакал.
– Как же так? Если им больно расти на этой земле, разве мы можем оставить их тут? Они ведь нас просят об этом, слышишь?– мальчик указал на ближайшую иву, неподалёку от которой протекала река.
– Ничего они не просят… Кажется тебе. Они сами выбрали жить и расти на этой земле.
– Но я слышу, как они плачут! Вон, горькая река протекает рядом. Это река из их слёз.
– Ты жалеешь их? – спросил отец.
– Конечно… Они же так тоскуют, что почти умирают от боли… В такой тоске не живут…
– А они живут. И даже иногда поют песни или пахнут прекрасней любого цветка. Когда наступит роковой момент, они запоют на весь лес, и их песни будут гордо доноситься до каждого, кто ещё не узнал о великом и тайном горе.