Пропащие. Истории, рассказанные из глубин травмированного подсознания

«Берегись красной комнаты»

Я повернул голову налево. В небольшом коридоре раскинулась маленькая, красная дверь, с небольшими расписными узорами вдоль неё. Я сделал пару шагов и предстал напротив куска дерева, окрашенного красной краской. Оторвав одну руку от головы и занеся её над черной ручкой, я долго не решался. Извечный вопрос «быть или не быть», хотя куда мне деваться. Боль в голове всё не как не проходила, держа трезвые мысли в клетке. В один момент, в который я сам не мог осознать, вернулся голос, самый грубый из всех. Он запел песню.

«перед мной красная дверь, вот бы обратить её в черный, монолитный цвет»

В его исполнении песня казалась ужасной, не считая его странные злостные смешки.

«Нелегко когда весь твой мир окутан чернотой»

Опять пропел голос. Он вытягивал и снова быстро выговаривал слова. Это ещё больше заставляло голову болеть.

«Я заглядываю внутрь и моя душа – черна»

После того как он допел эту строчку, в моей голове заиграли новые, до сели не слышаные голоса. Они беспорядочно и быстро, что-то говорили. Я даже сосчитать не мог их. Я не мог ничего разобрать. Гул висел в моем мозгу. Только злой голос, что-то шептал, но я не мог разобрать.

«Тихо!»

Закричал я, но они не угомонились. Только шепот стал громче, но я всё ещё не мог разобрать. Тогда я заорал ещё раз, бросаясь на пол.

«Говори, громче!»

Тогда он ответил четко и слышно.

«Войди и они умолкнут»

Я не больше не мог противиться голосам, они не переставали говорить ни на секунду. Я не мог слышать более этих звуков, я просто хотел покоя в голове. Тогда, собрав последние усилия, я пополз, ведь даже моих максимальных усилий не хватало, на то чтобы подняться на ноги.

Красная дверь взирала на меня сверху. Подняв руку и едва дотянувшись до ручки двери, я отдернул её и вполз в открытую дверь. Как и было обещано – голоса молчали. Поднявшись на ноги и раскинув голову, мне увиделся большой зал, с черными стенами, полом и потолком, всё было окружено красным освещением, исходившим непонятно откуда. Пройдя чуть вперёд, передо мной появилась лестница, столь же черная. Рассмотрев её получше, мне казалось будто она была выточена из угля или чего-то похожего. Только начав спуск, ко мне пришло осознание того насколько зал был огромен. Казалось будто длиной он как два загородных дома рода Люстьвинов, а шириной как три, может быть с половиной. И издалека всё казалось, крайне ровно выточено. Спустившись по лестнице, я вышел на балкон по бокам которого были ещё лестницы, которые смыкались в одну. Подойдя к краю балкона, ничем не огороженным, я завидел яркое красное пятно в средине залы. Я пошёл к нему, по правой лестнице. Стоило мне сделать первый шаг по лестнице, как голоса вернулись. Мне казалось будто снова в голове, но нет, на этот раз от них было эхо, испускаемое от каждого их звука и от моих шагов тоже. Обратив голову к месту откуда доносились голоса, я увидел тени в форме людей, движущие на стене, будто в театре.

«Ты не можешь так со мной поступать, я для тебя всё делал»

«Могу, посмотри в кого ты превратился. Орешь, ругаешься, запираешься по долгу в своём кабинете, немыт и небрит!»

Ругались два силуэта женский и мужской. Но эти голоса я узнавал. Это был спокойный и женский, но теперь с каждым словом сказанным женщиной, у меня покалывало в груди и вызывало некую волнительность и даже боль.

«Я до сих пор люблю тебя, непереносимо до жути люблю»

«Тогда перестань боятся любой тени в доме, стань собой прежним каким был, прошу, ради меня»

Я завидел как тень мужского пола, подошёл ближе к женщине, прильнул руки к голове и опустил её. Я был уверен, что в этот момент его лицо переменилось.

«Все эти надписи, что ты оставляешь, все эти жуткие книги»

Мужчина стоял неподвижно.

«Я поддерживала как могла, я.. я.. просто уже не могу этого выносить… прости я старалась.. вернись и я останусь, ради меня»

Мужчина ничего не ответил

«Прости. Надеюсь Гарри о тебе хорошо позаботится»

Женщина стала разворачиваться и иди в сторону, как я понимаю двери.

«Анна!»

Сказал мужской голос, хватая за руку уходящую тень.

«Пусти!» Рявкнула она

«Нет»

«Пусти, я всё сказала»

Боль только нарастала

«Не уходи, молю до боли, до отчайня, до чего либо не было. Молю даже бога!»

«Мольбами тут не поможешь, вспомни когда в последний раз интересовался мной, вспомни как давно мы заперались в нашей спальне до самого рассвета!»

От этих слов у меня перехватило дыхание, подкосились ноги, чуть не упал с лестницы.

Мужчина отпустил руку. На крики сбежалась ещё одна тень. Высокая и слегка пухловатая.

«Мисс Анна, зачем же вы так грубо, не надо, прошу, но не только об этом»

Этот голос тоже оказался знаком.

«Не надо так с моим мальчиком, он на вас руки не поднял ни разу, не кричал и не ругал»

Я узнал голос. Это был томный, старческий голос, но сейчас он звучал волнительно.

«Гарри, хоть ты ему рассуди. Тебя он послушает, всегда слушал, тебе больше чем отцу родимому доверял. Ты его воспитал, так скажи своему воспитаннику в чём его.. назовём проступок»

Женщина явно сдерживалась.

«Что ты за человек и жена, ежели мужа не можешь поддержать? Ответь мне кто ты после всего этого?»

«Я поддерживала его так долго, что у меня самой крыша едет. И к врачам его водила, и лекарства давала, и поддерживала изо всех сил. Пять лет такой жизни.. я.. просто уже не могу..»

Гулом раздался плачь.

«Я понимаю, но принять не могу»

«Так и не надо»

Заплаканно проговорила тень. От этого всего боль и не думала уходить, а лишь медленно наращивалась.

«Анна, ты готова?»

Послышалось неприятным и злым голосом откуда-то, но средь теней никого не прибавилось. Женщина повернулась.

«Джеймс, наконец ты приехал»

Средь теней возникло огромное нечто, схожее на то, что за мной гонялось.

«Пойдем скорее, пока погода не ухудшилась и не полил более яростный дождь. Остановимся у одной корчмы, неподалеку отсюда, рядом с морем»

Этот голос не только звучал зло и неприятно, но и пробуждал истинную ярост, я едва увидел лежащие покрывало прямо перед мной. От него разило на всю комнату, но странно, что я не чуял этого ещё когда открыл дверь. Я не мог разобрать силуэта под покрывалом. Наклонившись и закрыв нос, я взял в одну руку старое, грязное покрывало и стащил его в сторону. Всё, что я увидел были кости с разрисованными узорами. От удивления, я подпрыгнул и приложился об стену, упал рядом с костями. В который раз я не мог свести взгляда с чего-то отвратного мне. Запах так и бил по носу. Но теперь я мог описать их. Грязные, пожелтевшие в некоторых местах, но вполне ровные. Поднявшись на ноги, я смог описать ещё несколько деталей. Они разложены как человеческий скелет, точь в точь. Была ещё одна странность. На черепе было выбито слово, очень мелко, так что пришлось наклонится, несмотря на запах, который пробивался под зажатые ноздри. Наклонившись и неуклюже расставив ноги, дабы не упасть на скелет, я приблизив лицо максимально близко, разглядел слово.

«Гарри»

4

Свет, картинки, фотографии, нет не просто картинки. Воспоминания. Они хлестали разум и проносились как ветер. Было страшно. Меня всего трясло. Ни ноги ни руки не поддавались мне. Глаза стремились в одну точку, то единственное окошко, что было источником света. Тень. Почему здесь так темно? Наконец меня стало понемногу отпускать. Сначала вернулась свободу передвижения в шее, потом в руках и затем в ногах. Но меня всё равно трясло, но ни от холода или банальных спазмов, а от страха, самого настоящего, пробирающего до самих костей. Я шёл дальше, трясясь и чувствуя боль в костях. Почувствовав себя ещё хуже, я остановился. Кхм-кхм. Сухо послышалось. Это был кашель, кашель с кровью. Я ничего не мог понять. Почему я не помню ничего из того, что видел. Да и то, что видел было мне не понятно, ведь в этих воспоминаниях была жизнь. Целая жизнь коей я никогда не испытывал. Даже сейчас я не могу вспомнить, что видел. Лишь отголоски, столь незначительные и мелкие, что моментально вылетали из головы. В своих раздумьях, я дошёл до середины комнаты и мучительно вертя головой, заметил зеркало. Всё пыльное и грязное. Без раздумий, я подошёл к нему и начал оттирать от всей той грязи, что была на нём. То, что я увидел когда очистил зеркало повергло меня в шок. Лицо расплылось в гримасе удивления, непонимания и страха. Я мог это всё прекрасно описать, ведь видел это в зеркале. Моё лицо было старческое. Седые, выпирающие волосы, неухоженная борода, кривые, черные зубы, дряхлая, грязная кожа и только глаза были украшением среди всего этого уродства. Зелёные и глубокие. От всего этого голова опять заболела, ноги попятились назад, пока не упёрлись в стену. Я развернулся. Пред мной было большое, жирно нарисованное число.

«43»

Перед мной опять начали проносится картинки. Я упал мучаясь и опять начав трястись. Но теперь я вспомнил. Вспомнил как я начал бояться темноты, вспомнил почему не могу ходить без светильников и вспомнил почему, я убил своего лучшего друга в своем доме.

5

В доме уже не стояло той тьмы, что была здесь раньше. Было темновато, но это уже не пугало. Меня не волновало это, ведь из неё больше не вылезет «Рат», наверное. Именно так звали моего преследователя. Повелитель тьмы, призрак из легенд. Он упитывается страданиями людей, которых выбрал в жертвы. Но человек коим он одержим может быть только один. Он будет упиваться, пока человек не иссохнет, а иссыхает он когда умирает. И то не известно остаётся ли душа человека в покое? Этот монстр пришёл из легенд, из древних сказаний, что были написаны никем не известной группой людей. Возможно они описали это до появления христианства, а может и после. Я видел эти сказания и хорошо запомнил описание «Рата».

Я вспомнил как он пришёл впервые. Тогда я подумал, что это мне показалось как и до этого случалось со мной. Это была ночь, самая темная, которую я когда-либо видел, тогда даже сверчки не играли своей музыки, холод пронизывающий до костей, луна билась своим светом в окна дома. Я спокойно сидел в кабинете с лампой, еле освещающей комнату. Я тогда вышел из комнаты, на мгновение, даже дверь не успела захлопнутся, а в комнате кромешная тьма. Но ни окон, ни кого либо ещё не было. И тут является он. Смотрит на меня горящими глазами из темноты и шепчет. Шепчет на языке непонятном мне.

После этого, я не расставался с лампами. Так мне посоветовал один учёный. Но в конце концов мой разум угас. Именно поэтому на чердаке сейчас лежат кости моего дворецкого и друга. Даже сейчас не могу и не хочу вспоминать как это произошло. Но чего я боюсь, ведь призраков не бывает, не бывает же?

Я вышел из дому и побрёл по тропинке под лучи солнца, в сторону ворот. Шёл я наслаждаясь солнцем. Уже дойдя до ворот я обернулся. Дом уже не был сплошной тенью себя, а стоял обычный оранжево-кирпичный дом. Но на секунду в глазах потемнело, лишь на секунду. Я ощутил страх, лишь на секунду, но большой силы. Посмотрев обратно на дом, я уже не увидел белого кирпичика, его сплошь поглотила тьма, а в дверном проеме мелькнули горящие глаза и поднимающийся черный балахон.

Я медленно поковылял в сторону дома держа у себя в уме лишь одно.

«44»

Ты смотришь на большой дом, со стороны. Он огромен, но заброшен. И тут вдруг маленький силуэт пробегает в дверном проеме. Ты не успеваешь понять, что это, но ты это видел. Ты уверен. А вдруг, вдруг это просто взгляд через твою точку восприятия мира? Вдруг тебе просто показалось. Вдруг это всё просто точка зрения больного человека? И вот ты не знаешь реально ли всё это. Ты просто ходишь по кругу с этой уверенностью. И вот в проеме проскакивает мужчина. Ты его точно видел, или нет?

«Затаившийся много лет назад»

Моё имя Джек Вэн и я являюсь полноправным, пятидесятилетним жителем Великобритании. Мой дом находиться на отдалении страны и жил я в нём припевающее долгие годы в одиночестве. Ни жены, ни детей за эти годы я так и не обрел. Я живу прошлым, вспоминая старые дни, когда я с кампанией друзей промышляли не совсем легальными средствами заработка. Но недавно кое-что случилось. Сначала я считал это случайностями или спихивал на разнообразные обычные вещи. Вроде старого дома или то, что мне просто послышалось, но эти странности стали слишком явными для того, чтобы их не замечать или спихивать на обыденность. Ночью я стал слышать странный скрип, который никогда прежде не слышал. Дом хоть и старый, но я ни разу не слышал подобного. Это был протяжный звук с нотками металла в нём. Он издавался каждый раз, стоило мне только начать засыпать. Он доносится из дальнего коридора, но лишь однажды я осмелился проверить, что это. Выйдя в коридор и светя лампой, я ничего не обнаружил. Лишь синеватая темнота и всё. После таких вечеров со скрипами я обычно сидел на стуле, смотря в окно второго этажа на одиноко стоящее дерево посреди зеленого поля. Оно было небольшое и слегка изгибалось, а от ствола шло лишь три веточки с небольшой растительностью на них. Ещё одной странностью были странные звуки вдалеке, они были не то вой, не то гул ветра. Порой я находил свою еду испорченной, хотя она была свежей. До ближайшего города по имени «Смолл Лот» было далеко, да и единственное из транспорта, что у меня было это старый мотоцикл с поврежденной рамой и ржавчиной. На таком далеко не уедешь. Поэтому еду и газеты мне доставлял посыльный, каждую неделю. Единственное развлечение здесь это просмотр устаревшего телевизора и ловля рыбы у самого спуска со скал. Я много раз думал перебраться в город, но это было мне не по карману, да и боязнь, того что моё прошлое меня нагонит тоже всё усложняло.

Один раз оказавшись в городе, я сходил к тамошнему медиуму. Когда я вошёл, запах благовоний расплылся по моему носу. Там всё было украшено яркими цветами и свечами. Пройдя вглубь перед мной сидела женщина, разодетая в темную одежду, с небольшими цветными полосками на ней и тюрбан фиолетового цвета. Отдав за сеанс десять фунтов, я попросил найти объяснение моим проблемам с домом. Она зажгла пару свечей и взялась пальцами за хрустальный шар, что излучал красный свет. Новая волна благовоний оказалась у меня в ноздрях. Она крутила пальцами по нему в течении нескольких секунд и позже сказала.

«Твои проблемы исходят от твоего прошлого, и из-за него ты и останешься разбит и тревожен»

«Но как их решить?»

«Ответ сам придет к тебе, когда прибудет время, а пока тебе ничего не остается кроме как раскаиваться»

Это были все советы, которые она дала. И я считал их бесполезными. Но в тот день, я купил пистолет.

Однажды ловя рыбу в своем любимом месте и наслаждаясь тихими плесками морской воды, на краю большого, обвисшего камня, вдалеке я услышал голос. Тихий, еле добирающийся до низа скал. Он что-то невнятно бормотал. Собравшись, я рванул к дому и засел в нём с пистолетом. В ту ночь я не спал. На следующее утро ко мне приехал посыльный и я собрав некоторые вещи, всё таки отважился поехать в «Смолл Лот» и поспать в тамошней гостиной пару ночей. Я заселился в гостиницу «Шарпи», которая была всего четыре этажа в длину, хотя здесь это считалось очень большим зданием, на ровне с трехэтажной школой или двухэтажной мэрией. Я заселился на последний этаж и разглядывал неплохой вид оттуда. Привычное мне дерево, сменилось на огни маленького «Лота». И эти пара дней в гостинице показались мне раем. Ночью ничего не скрипело и не просыпался я от звука вдали.

В городе было чем заняться. Начиная небольшой прогулкой, заканчивая просмотром телевизора в баре «Под зеленым клевером». Так-что за эти пару дней, я решил, что проблема в доме, правда это никак не объясняло смесь воя и гула вдали. Приехав обратно, мне пришла идея заняться домом. Но с самого начала всё пошло не так. Перебирая трубы от ванны, половина из них сгнила и не хотела сниматься. Бросив идею с трубами, я начал перебирать пол. Но и здесь произошла небольшая странность. Я не смог снять ни одной паркетной доски. И так было со всем домом. Но мне ничего не оставалось, кроме как остаться здесь. Следующие дни протекали относительно спокойно. Ночью не слышался скрип или моя еда была цела. Продолжалось это конечно недолго. Вскоре все мои запасы еды пропали, а странный звук вдали усилился. Но жизнь моя от этого не менялась. Я всё так-же ходил на рыбалку, изредка ездя в «Смолл Лот». В один день звуки скрипов и гула вдали разбудили меня в пять утра и с того времени я не спал целый день. Так-что в следующий раз когда я поехал в город, мне пришлось зайти в местную аптеку. Молодая девушка за прилавком явно не блистала в медицине, но точно знала где и что лежит. Только она завидела меня подходящего к кассе, сразу же сказала.

«У нас препараты от недержания будут только через два дня»

И ещё этак ехидно улыбнулась. Был бы я моложе, то ей бы досталось, но я пятидесятилетний старик и поэтому стараясь избежать сцен, попросил снотворное.

На следующий день перед сном, я принял одну таблетку. Сон пришел не сразу, но все это время я лежал в тишине. Это было чудесно. Я спал не слыша никаких звуков. Это было благословение. Так продолжалось несколько дней. Пока в один из них, мне не приснился кошмар. В нём я вспоминал ужасное событие прошлого, что осталось в моей памяти надолго. Я просыпался стоило только кошмару кончится. И тогда звуки возвращались. Чувство раздражительности и страха смешивались. Чтобы отвлечься, я решил перебрать мотоцикл. Купил несколько дешевых деталей и сел за работу. Почти за неделю плодотворной работы, мне удалось превратить его блестящего коня на двух колесах. Каждый раз ложившись спать, мне было страшно от того, что я увижу, но каждый раз когда я просыпался приходило чувство облегчения, от того, что кошмар закончился. Зайдя в гараж на следующий день вместо блестящего коня, я увидел сплошную ржавчину. После того дня к уже имеющимся странностям добавились мороз по ночам и звук будто кто-то скребется за стенами. Снотворное уже не помогало.

Когда я оказался в городе, мне подумалось, что возможно религия мне поможет. Я зашел в местную церковь «Святой Антуанеты». Сев на скамью, я стал вспоминать единственную молитву, что знал. Мать постоянно повторяла её в трудные времена. Проговорив её, я зашел в местный церковным магазинчик. Там была монахиня и она увлеченно чем-то зачитывалась. Подойдя к ней я попросил купить одну икону. Я выбрал ту на которой маленький мальчик был на руках у женщины и сзади них отдавало серебром. Вернувшись домой теперь каждый мой день не проходил без молитв. И временами это казалось помогает, но вскоре всё стало уже совсем невыносимо. Ко всему прочему добавился плачь, он всегда исходил откуда то рядом. Я не мог нормально думать или даже чувствовать, ведь всё это занимал страх.

Я опять переживал тот кошмар. Два моих друга Пит и Дэн, а также я, вломились в дом где-то в Ливерпуле. Это было тридцать лет назад. Было темно и сыро. Зайдя в дом нас окружила темнота перемешанная с огнями города. Мы тихо пробирались присматривая какие-нибудь интересности. Но в один момент всё изменилось. В главном коридоре дома загорелся свет и нас стало. В коридоре стоял невысокий мужчина средних лет. Мы были удивлены, но знали, что надо делать, только мужчина успел крикнуть. Быстро догнав его, я скрутил ему руки и уложил в пол. Вдалеке дома послышался детский плач и крик женщины. Через пару секунд Пит уложил по видимому жену мужчины на пол. Они брыкались и умоляли их не трогать. Мы же начали расспрос про ценности в доме. Заполучив ответ через пару ударов о лицо мужчины, Дэн направился за добычей. Вдруг неожиданно прогремел выстрел и через пару секунд Дэн валялся мертвым. Престарелый мужчина с дробовиком наперевес стоял в коридоре и нацеливался на следующего из нас. Я рефлекторно начал искать укрытие, давая мужчине шанс вырваться. Пит же понесся прямо на старика и уложил его за пару секунд. Из-за шока я достал пистолет и не видя ничего стал им угрожать. Я услышал быстрые шаги и осознавая спустил курок. Мертвый мужчина упал в коридоре и растекся кровью. Крик его жены от ужаса, паника Пита и ор младенца смешались. Я до сих пор корю себя за это. Это оставило глубокий шрам у меня в душе, который ничто не залечит и поэтому я решил уехать как можно дальше. Я проснулся. Вокруг веяло холодом и скрип вперемешку с плачем действовали мне на нервы. Вдруг снизу послышались шаги. С каждой секундой они звучали всё ближе и ближе. Лестница заскрипела. Я взял в руки пистолет и икону. Шаги уже послышались в коридоре. Собравшись с чувствами, я вылетел из комнаты и уставился на коридор, но чуть не потерял сознание. В синеватой темноте стоял не высокорослый мужчина, источая тусклый голубой свет. Я опешил от внезапности и непонимания. Он взглянул на меня мертвым взглядом и побрел в мою сторону, скрипя каждым шагом. На его груди растеклось пятно крови, а глаза блестели белым. Рука бросила пистолет и я взявшись за икону обеими руками, начал молиться. Но он продолжал молча идти. Тогда я воскликнул.

«Прости, прости, пожалуйста!»

Это не помогло и мгновение спустя я упал на спину, неспособный двинуться. Ни руки, ни ноги меня не слушались. Через пару часов приехал посыльный и обнаружил меня таким. Я даже не мог рассказать, что случилось ведь рот тоже меня не слушал. Я был парализован и меня отвезли в город, где поселили в дом для престарелых.

Иногда в мой старый дом заглядывают подростки, дабы проверить легенду о призраке, но они ничего там не находят. Иногда когда я сморю в окно, мне кажется, что я вижу его, стоящего на улице в бледно-голубом цвете. И каждый раз засыпая я вижу осколки той ночи.

«Кладбище»

Несколько раз возвращаясь домой я ловил себя на чувстве страха. Страх этот был вызван одним местом, кое было видно даже из окон моего дома. Это было кладбище. При чем его строение было странного и скорее искривлённого вида. Оно шло сверху вниз, словно горка. Кривые тропы, протоптанные людьми, были единственным путем передвижения. Они шли извилисто, словно были капиллярами всего этого. Надгробия стояли разрушенные, но не все. Самые верхние клонились к низу, а нижние наоборот шли к верху. Все они были уже заросшими, с явными дефектами. Имена почти стерлись, а те что остались были похожи на простые потертости от краски. Кристы торчали из многих мест, они будто разукрашивали это место, добавляли разнообразия. Здесь было одно дерево, иссохшее, сгибающееся под гнетом лет и тумана. Ни одного листа не опало с него за последние пять лет. Сюда часто опускался туман. Он прятал весь ужас места, делая его более загадочным. Иногда из глубин кладбища слышался вой собаки. Наверняка это были бродячие псы, потому как сторожа кладбища уже не было. По слухам он сбежал или пропал. Кто-то из местных распространяет легенду, о том что дух его ещё витает по кладбищу. Ходит со своей собакой во тьме и тумане, успокаивая духов и смотря, чтобы никто лишний не приходил на кладбище. Распространитель этой легенды однажды решился подтвердить свои утверждения, предоставив доказательства своей правоты и в частности своей теории. Поздней ночью собрал он фотокамеры, блокнот, соль, некие заклинания купленные на рынке у одной старой ведьмы. В тот вечер я лично слышал вой, но не только собаки. Ветер поднялся, вода вдалеке шумела. Луну застели облака, свет пробивался по бокам. Это был знак, не знаю чьих сил, но добра от них явно ждать бы не пришлось. На следующий день, были найдены камеры, блокнот с брошенным рядом карандашом. А чуть дальше от них стоял круг из соли, который был явно предназначен для защиты, но целостность его была нарушена. Линия прерывалась ярко выраженным мужским шагом. Полиция не нашла никаких следов пропавшего мужчины. С тех самых пор за этим местом закрепился статус пугающего, смертельного, места. Те кто был богаче давно уехали из этого района, а люди по типу меня остались. Теперь их гложет страх от этого места, от звуков кои оттуда идут, от легенд которые закрепились за этим местом. Порой я благодарю какие-то высшие силы, за то, что моя работа протекает долгими сменами, а когда же я прихожу домой, то засыпаю за полчаса. С годами научился не обращать на это внимание, словно это привычный звук. Как треск лампочки, стук ног об каменную дорогу или скрипы моего дома. Но в первое время мне приходилось нелегко. Долгие ночи без сна, постоянный страх. Где-то в шкафчике ванной ещё лежит пара таблеток снотворного. Они были для меня своего рода опиумом. Вещью, что глушила мои страдания перед страхом.

Однажды мной всё таки овладел интерес, тогда я пошел на кладбище. Всего один раз, при ярком солнце. До этого мне хоть и открывался обширный вид, но деталей, особенно мелких, мне не доводилось разглядывать. Солнце стояло высоко, никаких облаков. Даже несмотря на общую сухость, кладбище всё равно встретило меня сыростью и туманом. Ноги мои еле плелись среди этих склонов, извилистей, грязи. Иссушенное дерево стояло неподвижно, только изредка тихий хруст слышался от слабого ветра. Могилы стояли скосившись на меня. Словно хотели затянуть меня к себе в загробную жизнь. Ноги порой тонули в траве, заросли перекрывали путь. Атмосфера ужаса осталась, даже не смотря на яркое солнце. Только теперь собаки не выли, их заменило дерево. Даже не представляю кого здесь хранили, такое место упокоения заслуживают маньяки, убийцы, воры, политики. Я склонился над одной могилой, отряхнул пыль, раздвинул заросли.

«Бернард Раясанович»

«Аристократ семьи Раясановых, коя славится своим благородием, отвагой»

«1836—1899»

Это ввело в меня в удивление. Обойдя несколько могил, все они принадлежали аристократам. И все принадлежали одной семье, о которой я никогда не слышал, даже в пределах моего маленького города. Мое путешествие продолжалось дальше, до того самого места где пропал мужчина. Только сейчас всё было очищенно. Никаких камер, заклинаний, никакой соли. Я шел всё дальше, осматривая по путно могилы. Никто их не навещает, никому не хватает храбрости. Все страшатся силы этого места. Я начал заходить в самые дебри кладбища. Дороги не были протоптаны, всюду небольшие лужи, хотя на улице сухость. Будто само это место не поддавалось никаким законам физики. Оно жило своими законами, потусторонними, неизвестными нам. Кладбище было землей мертвых, оно неприемлемо живых, пытаясь отогнать их, словно они нарушали и вторгались в его круговорот смерти. Совсем скоро, я полностью погрузился в туман. Он окружал меня со всех сторон. В нем чувствовалась не только влага, холод, но и смерть. Будто трупный запах впитался в туман, а теперь витает в воздухе. Идя почти на ощупь, я иногда спотыкался. Глаза мои щурились от запаха. Дышать приходилось ртом. Ноги начали потихоньку тонуть в земле. Грязь впитывала их. Порой на моем пути всё ещё встречались надгробия, они были будто иными. С виду всё тот же камень, но на нем выступали черные пятна, текст будто стекал вниз, заросли вокруг них была сухой как хворост, почти серого цвета. Но самое странное было, то что земля где должны лежать усопшие – перекопана. Её словно недавно скопали. И так несколько могил. Я шел обдумывая всё это, было тихо, мертвенно тихо. Только звук того как ноги проваливаются в землю, словно хотя затянуть меня в тот мир, что снизу. Самое громкое что было сейчас – это мои мысли. Они крутились в моей голове. Я старался успокоить самого себя, меня одну мысль на другую. Просто, чтобы не чувствовать страха. А страх уже давно закрался в меня. Но мой мозг пытался обмануть самого себя, будто всё нормально. Но нет. Дыхание уже не было ровным, нервный осмотр всего, порой голова сама поворачивалась, смотря нет ли никого сзади. Позитивное мышление было бесполезно. Даже мозг уже понял это. Так что страх полностью захватил меня, а он уже понемногу стал перерастать в панику. Но некоторое время мне казалось, будто ничего сверхъестественного здесь не происходит. Будто я сейчас дойду до конца и все тайны места спадут, страх пропадет. Но как только мне стоило подумать мне об этом, как ноги мои наступили на что-то. Хруст послышался ежесекундно. Я резко отпрыгнул, выставил руки в защиту, начиная панически осматривать всё в округ в поиске чего-либо. Дыхание уже не поддавалось контролю. Запах трупов полностью заполонив легкие, заставляя меня самого чувствовать отвращение. Голова начала болеть. Ноги стояли не совсем уверенно, немного согнуты, но неправильно. Небольшая дрожь выступала на них. Нервы будто зажало, заставляя с каждой секундой трястись всё сильнее. Я начал медленно подходить к месту к где произошел хруст. Медленно, выдергивая ноги из грязи. Даже эти пара шагов заставляли меня паниковать. Мне казалось, будто на лбу выступил пот. Глаза резко посмотрели на землю, туда откуда я отскочил. Туман не давал рассмотреть всё в подробностях. Но некоторые детали вырисовались крайне ярко. Это был круг состоящий из заросли, что окружали надгробия. Только этот был совсем серым. В круге складывались два небольших круга, которые вели к окружности линиями. Они создавали некий узор странного вида. Целостность круга нарушил мой шаг. В месте где я наступил, заросль сломалась, растопталась. Не знаю почему, но даже испытывая страх к этому кругу, меня тянуло прикоснуться к нему. Присев, рука начала свой короткий путь. Но стоило ей зайти в круг, как вдалеке послышался рев собаки. Я упал на спину, но резко встал. Вой приближался, я не стал испытывать судьбы, как тот другой и побежал.

Уже не помню как, но когда в сознание всё прояснилось, я уже стоял у входа в дом, всматриваясь в кладбище. Зрительный поиск ничего не дал, мне казалось, что туман даже усилился. Я стремительно поднялся домой. Зайдя в квартиру, первым делом тело мое понеслось к ванне. Открыв ванный шкафчик, быстро нащупал таблетки. Рука взяла их, открыла, вытащила две штуки и засунула в горло. Быстро набрав воды, я запил их. Мерзкий вкус остался на языке. Ещё несколько глотков и он пропадет. Первые несколько минут всё было крайне обычным, будто ничего не изменилось. Затем легкая усталость, странное чувство от снотворного, зевок, расплывчатость в глазах. Действует. Даже не вериться. Я упал на кровать, прямо перед окном, что выходило на кладбище. Я стал уноситься куда-то вдаль, мысли уходили, любое мышление сейчас уходило на дальний план. И только в последний момент послышался рев собаки, этот рев унесся со мной в мир снов и там он крутился последние несколько часов. Как надоедливый звук, только этот пугал и устрашал.

Следующий день был выходным, так что моя нерассчитанная доза снотворного повлияла только на мой сон. Я быстро вскочил с кровати, оделся. Еда была готова со вчера, быстро пожарив её, мне удалось вкусно позавтракать. Всё это время, меня не отпускала мысль о кладбище. Особенно о круге. В голове появилась наващивая идея, главный паразит. С ним можно справиться только если исполнить в реальность замысел порождённый идеей, или до конца жизни мучиться. Второе не выход. На всех надгробиях, что я осмотрел была одна фамилия. Раясанович. Эти мысли вели в библиотеку, только туда, в архив. Надев куртку, я вышел на улицу. Сегодня было холодно, мертвенно холодно. Бросив быстрый взгляд в сторону захоронений, мне увиделась одна интересная и страшная деталь. Только здесь, на улице я заметил как туман с кладбища поднимается вверх, к дому. Оно словно хочет заползти в мир живых, захватить нас в свой мир потустороннего.