Детективное агентство «Чёрный лебедь»

– Информация стопроцентная, – сказал отец с ноткой радости и облегчения в голосе.

– Спасибо, что позвонили, Егор Остапович, – сказала Соня.

– Да. Извините, что в такую рань. Мне буквально только что позвонили. Хорошего дня вам, ребята. Не выходите пока из дома, я позвоню, как будет можно.

– Хорошо, – сказал Матвей, и Соня положила трубку.

Пару секунд они молчали, переваривая полученную информацию.

– Вы тоже это слышали или я сплю?! – обрадовался Никита. – Похоже, земля не смогла больше носить такого ублюдка!

– Но кто мог убить его? – задумчиво спросил Матвей.

– Ты как будто не рад, – удивился Никита.

– Я рад, но…

– Но что? Что тебя смущает?

– Что, если он догадался? Что, если это была уловка? Решил выманить меня моим же способом?

– Пф! – махнул рукой Никита. – Да что за бред? Просто он кому-то очень сильно надоел своими выходками. Мне плевать, кто это сделал, но я рад, что этого произошло. Прямо гора с плеч!

– Неужели его больше нет? – с ноткой радости в голосе спросила Соня.

– Неужели… – повторил за ней Матвей.

– Раз уж мы не спим, может, хотите позавтракать? – предложил Никита.

– Не хочу есть, – Соня покачала головой.

– Я тоже не голоден, – отозвался Матвей.

– Да и я особо есть не хочу, – пожал плечами Никита, – но если вы вдруг сейчас, как и я, не сможете уснуть, приходите в гостиную, посмотрим какой-нибудь фильм.

– А вот это хорошая идея, – сказал Матвей.

Никита кивнул и пошёл искать фильм. Соня села на кровати и посмотрела на Матвея.

– Как думаешь, он правда мёртв и больше не сможет нам навредить?

– Я не знаю, котёнок. Я уже ни в чём не уверен. Но если это правда, то нам больше нечего бояться.

***

Прошла ещё пара дней. Когда отец Матвея убедился в том, что Буров действительно мёртв, было решено опровергнуть в СМИ информацию о смерти Матвея.

Вечером того дня, когда Матвея восстановили в числе живых, он впервые за долгое время включил телефон. Там было много пропущенных звонков, сообщений.. Мобильный прямо разрывало от уведомлений. Матвей бегло просмотрел их все и отложил телефон в сторону. Он сидел на диване, рядом, прижавшись к нему, сидела Соня, а в кресле развалился Никита. Он устало щёлкал каналы и когда, наконец, нашёл нужный – положил пульт на кофейный столик.

– Скоро покажут повтор утренней записи, – сказал Никита.

– Надеюсь, я неплохо получился, – Матвей улыбнулся уголком губ.

– Ты снова шутишь? Отлично! Я рад, дружище, – Никита обнажил зубы в улыбке, – мне так не хватало твоих шуток.

– Я так устал после этих съёмок, – вздохнул Матвей. – Никогда бы не подумал, что минутный ролик можно снимать аж четыре часа.

– Актёром тебе не быть!

Вдруг телефон зажужжал, и Матвей взглянул на экран. Кто бы мог ему звонить в такое время? Возможно, кто-то из дальних родственников, которые наверняка уже видели сюжет в новостях… На экране высветился номер, подписанный у него просто тремя звёздочками. "Тарас?" – удивился Матвей. Это был его старый знакомый – ранее вор в законе, а ныне честный предприниматель – Глеб Данилович Тарасов. Матвей никак не ожидал этого звонка, но всё же решил ответить.

– Я смотрел новости, – начал Тарасов, не поздоровавшись.

– И вам добрый вечер, – сказал Матвей.

– Я рад, что ты всё-таки жив.

– Спасибо за беспокойство.

– Теперь не считаешь меня параноиком?

Матвей усмехнулся, вспомнив их с Тарасом разговор о бронированной машине. Действительно, теперь он не считал это паранойей и глупостью богатея, которому просто некуда девать деньги.

– Знаешь, я считаю, что такие, как Буров, не имеют право ходить по этой земле. А ты как считаешь?

– Моё мнение, возможно и совпадает с вашим, но по долгу службы я считаю, что с этим должны разбираться суд и полиция. Как бы то ни было, я не вправе решать, кому ходить по земле, а кому – нет.

– Что ж… – Тарасов многозначительно помолчал, затем сказал: – Береги себя, Матвей, – и положил трубку.

Матвей отключил телефон и положил его на кофейный столик.

– Кто там по тебе соскучился? – спросил Никита.

– Тарасов-старший.

– Да ладно! И что ему надо?

– Сказал, что рад, что я всё-таки жив.

– А что там про "ходить по земле"? – поинтересовался Никита.

– Нёс какой-то бред, – отозвался Матвей, делая вид, что не понял, о чём идёт речь.

На самом деле из телефонного разговора он понял, что Тарасов как-то причастен к смерти Бурова. Матвей не знал, каким образом эти двое связаны и чем Буров так насолил Тарасу, но он решил, что раз никаких доказательств нет, стоит умолчать об этом странном разговоре. Рано или поздно смерть Бурова либо признают естественной, либо дело закинут на самую дальнюю полку в архиве.

Эй, моряк!

"Что обычно девушки делают после сильного стресса? Правильно! Бегут в парикмахерскую", – к такому умозаключению пришёл Матвей, когда Соня поехала вместе с Викой в салон красоты. Уезжала она рыжая и длинноволосая, а вернулась коротко стриженой блондинкой. Матвей взглянул на неё без особого интереса и продолжил читать книгу. Соня горестно вздохнула.

– Не переживай, выглядишь потрясно! – подмигнул ей Никита.

– Почему Матвей стал таким? Что с ним? – спросила Соня, когда они с Никитой ушли на кухню.

– Его так-то чуть не убили, к твоему сведению, – усмехнулся Никита. – Просто отстань от него ненадолго.

– Но… Но я хочу помочь… Нельзя же оставлять его в таком состоянии?

– Ему просто надо немного отдохнуть. От всего. Понимаешь?

– Нет, – вздохнула Соня, – я не понимаю.

Краем уха Матвей слышал этот разговор, и ему было приятно знать, что друзья заботились о нем, каждый по-своему. Он вздохнул, ведь больше всего ему сейчас хотелось просто ненадолго исчезнуть. Провалиться в черную дыру. В невесомость. Только бы его никто не трогал. Его не заботило ничего. Целыми днями он только спал и читал книги. К слову сказать, книг у Никиты был целый шкаф, но покупал он их только из-за красивой обложки.

Вот уже две недели Матвей с Соней жили у Никиты. Соня не хотела возвращаться в разгромленную квартиру, а Матвею было всё равно. Он и ел лишь потому, что не хотел расстраивать Соню. Поискав информацию о своем состоянии в интернете, Матвей понял, что это апатия. Теперь это слово заиграло для него новыми красками, если так можно было выразиться. "Гребец повернулся, посмотрел через плечо на огонь и опять апатично налег на вёсла", – почему-то пришло ему на ум. Кажется, они читали этот рассказ в школе и тогда кто-то из его одноклассников поднял руку и просил, что же значит "апатично"? Теперь-то Матвей понимал значение этого слова. Он, можно сказать, прочувствовал его. Ощутил на себе. Ему казалось, что вот-вот и всё это закончится. Ещё чуть-чуть и он заживёт нормальной жизнью, как живут все люди. Снова будет работать, ходить в кино с любимой девушкой, а точнее уже невестой. Матвей вдруг подумал о Соне. Даже в таком состоянии он мог думать о ней. Ей ведь тоже было больно. Больно смотреть на него. Больно думать о том, что случилось. Но она сильная, она стойко выдерживала все испытания, которые внезапно свалились на её хрупкие плечи. Матвей вздохнул и, отложив книгу на кофейный столик, прикрыл глаза.

Сквозь сон Матвей услышал, как хлопнула входная дверь. Он открыл глаза, огляделся и встретился взглядом с Соней.

– Никита решил, что пора открыть офис. Он несколько дней назад убрал объявление о приостановлении работы с вашего сайта.

Матвей согласно кивнул. Соня присела рядом и положила руку ему на плечо.

– Тебе сейчас тяжело, я понимаю… Но я прошу, Матвей, вернись ко мне.

Несколько минут они просидели так в тишине. Потом Соня вздохнула и пошла на кухню, а Матвей продолжил сидеть на диване, погружённый в свои мысли.

В эти дни он много думал о смерти. Но не о своей, а о смерти Бурова. И думал он об этом не потому, что искал правды или хотел добиться справедливости. Ведь такой человек, каким был Буров, просто не заслуживает справедливости. Матвей думал обо всем этом лишь потому, что не хотел стать подозреваемым. "Мало ли, – думал он, – как Буров связан с Тарасом и чем ему насолил. Я в это дело лезть не стану". Ему бы хотелось узнать причину, по которой Тарасов совершил этот поступок, вот так разом избавив Матвея от проблем, но он решил, что знать всего просто не стоит. Да и к тому же, может Тарасов и не виновен? Если следователь по делу о смерти Бурова попадётся дотошный и если каким-то образом он выйдет на Тараса, Матвею бы не хотелось стать козлом отпущения. Поэтому он просто старался забыть об этом, словно Бурова вовсе и не существовало. Но как бы он не старался, с каждым днём ему все больше и больше хотелось разобраться в этом деле. "Зачем? – спрашивал себя Матвей, – Зачем мне всё это? Почему нельзя просто ни о чём не думать!" Поэтому он и читал книги. Выдуманные миры помогали заглушить проблемы реального мира, пусть и совсем ненадолго.

Так, удобно устроившись на диване с книгой в руках, Матвей снова уснул. Проснулся он от того, что почувствовал на себе чей-то беспокойный взгляд. В кресле напротив сидела Соня. Она держала новенький смартфон Матвея в руках.

– Что-то случилось? – Матвей потёр сонные глаза.

– Никита звонил уже пару раз. Сказал, что у него какое-то срочное дело и без тебя он никак не справится, – Соня смерила Матвея взглядом, мысленно оценивая его состояние, и покачала головой. – Я не хотела тебя будить.

Матвей согласно кивнул, сам не особо понимая, с каким утверждением он соглашается. Пару секунд он сидел и смотрел в пол, обдумывая слова Сони. "Неужели Никите и правда нужна помощь в деле?" – подумал Матвей и мысленно усмехнулся, представив, как нехотя Никита общался с клиентами. Матвей и сам сейчас общался очень неохотно, причем со всеми. Уже две недели он не звонил родителям и не виделся с ними, а только изредка отвечал матери на СМС. Ему совсем не хотелось говорить, произносить вслух какие бы то ни было слова. Матвей немного жалел о том, что люди до сих пор не придумали устройство, чтобы читать мысли. Ему бы оно сейчас как раз пригодилось… Хотя, если бы кто-то узнал, о чём он думает… "Нет, – подумал Матвей, – не надо мне такого счастья". Отвлекшись от мыслей о чудо-устройстве, Матвей снова подумал о деле. Что, если таким способом Никита хочет вытащить его из дома? Что если это их с Соней план? "Даже если и так – какая разница?" – подумал Матвей. Если всё равно, где сейчас быть и что делать, так почему бы не помочь другу? Согласившись со своими мыслями, Матвей, наконец, сказал:

– Передай Никите, что я приеду.

Соня кивнула, едва скрывая радостную улыбку, и набрала Никиту. Матвей встал и, прихрамывая, поплёлся в их временное пристанище – спальню. Он хмыкнул, осознав, что выбор одежды совсем невелик. Большая её часть всё ещё находится в разгромленной квартире и, по всей видимости, починке не подлежит. Недолго думая, он достал из шкафа джинсы и футболку. В другое время для него было бы странно идти в офис в таком виде, но сейчас ему было всё равно. Нехотя натянув на себя чистые вещи, Матвей вышел в гостиную.

– Твой телефон, – Соня протянула мобильный и улыбнулась.

– Спасибо. И.... прости меня, – сказал Матвей.

– За что? – удивилась она.

Но Матвей не ответил. Он быстро оделся и отправился в офис, оставив Соню в неведении.

Расплатившись с таксистом, который за всю дорогу не произнес ни слова, Матвей вышел из машины. Окинув взглядом знакомые места, он поёжился от холода и зашёл в офис.

– Не думал, что ты приедешь! – такими словами встретил его Никита.

Матвей лишь пожал плечами. Он и сам не знал, зачем приехал. Может быть, его помощь действительно была так уж необходима. Стоя у двери, он осмотрелся, будто пришёл сюда впервые.

– Извини, я, кажется, тебя разбудил, – сказал Никита, пытаясь как-то начать диалог.

Но Матвей не отвечал. Он медленно прошёл к своему месту и сел. Положив руки на стол, Матвей посмотрел на Никиту.

– Ты бы и без меня справился, не так ли?

– Нет конечно! – Возразил Никита. – Мы же одна команда!

Конечно, они одна команда, Матвей всегда помнил об этом. Но сейчас всё, что он мог – это сидеть и молча смотреть на своего напарника, не в силах даже лишний раз что-то сказать. Почему это всё происходит с ним? Как вернуться к нормальной жизни? Как жить дальше? Эти вопросы мучили его с того самого дня, когда он чуть не погиб.

Всё что Матвей делал, он делал только ради Сони. Только рядом с ней он чувствовал себя комфортно, спокойно. Если бы не Соня, он не поехал в офис, а может и вообще впал бы в глубокую депрессию и разочаровался в жизни. Но Соня была для Матвея кем-то вроде спасателя, якоря, который не даёт потеряться в бесконечном океане отчаяния. Да, родители и Никита тоже были важны для Матвея, но сейчас никто из них не мог так поддержать, как это делала Соня. Матвею было достаточно того, что она просто сидела рядом. Она стала для него всем: его миром и центром вселенной. Матвей не хотел её потерять.

– Эй, ты здесь? – спросил Никита, тем самым вернув Матвея в реальность.

Матвей кивнул, потом, наконец, сказал:

– Введёшь меня в курс дела? Что же такого произошло, что ты один не справишься?

Его фраза прозвучала совершенно безэмоционально, но Никита всё равно усмехнулся, восприняв это как шутку в свой адрес.

– Пропал старик. Короленко Степан Николаевич.

И Никита начал рассказ. Слушая его, Матвей несколько раз сбивался с мысли, переспрашивал, думал о том, зачем он вообще сюда пришёл. Он долго не мог сосредоточиться, влиться в рабочий процесс, но где-то на середине достал свой блокнот из ящика стола, карандаш, и стал делать заметки, как делал всегда. Когда Никита закончил, подытожив все сказанное словами: "Ума не приложу, куда он мог пойти", Матвей посмотрел на свои записи. Он ещё раз мысленно прочел их, чтобы собрать в голове картину произошедшего. Итак, "пропавший – старик", "проблемы с памятью и восприятием, инсульт", "служил в морском флоте", "рыбак", "на левой руке тату с годом рождения, на правой – старый шрам", "пропал вчера вечером, когда жена ушла в магазин". Матвей заключительный раз прошёлся глазами по тексту и посмотрел на Никиту.

– Ну, что скажешь? – спросил тот.

– Ты ведь уже ездил к ним?

– Да, осмотрел квартиру, опросил соседку напротив. Камер у дома и в районе нет. Вообще ничего, – Никита развел руками.

– Нужно съездить ещё раз.

Никита кивнул, махнул рукой и сказал:

– Поехали.

Сидя в старенькой, но ещё очень бойкой серебристой "Импале", Матвей думал, что, пожалуй, работа – это как раз то, чего ему не хватало. Работа отвлекала его от разного рода мыслей, от тяжести и бренности бытия. Может быть, стоило начать заниматься делами раньше? Вдруг Матвей обернулся и уставился на заднее сиденье: перед глазами снова появилась та страшная картина, когда он был на грани жизни и смерти. Никита, заметив это, не придумал ничего лучше, чем озвучить очевидное:

– Свозил в химчистку. Теперь как новенькая.

И, правда, после химчистки салон "Импалы", обитый светлой кожей выглядел, как новый, не осталось ни следа крови. Матвей вздохнул и сказал:

– Сдать бы мне мозги в химчистку, чтобы тоже были как новые.

Никита криво улыбнулся.

Они подъехали к новому пятиэтажному дому без лифта, поднялись на второй этаж. Никита сразу постучал в одну из дверей.

– Это соседка. Сначала с ней поговорим. Она мне и позвонила, – пояснил Никита.

Он постучал ещё раз, и дверь вскоре открыла девушка лет двадцати с небольшим. Она улыбнулась, увидев Никиту, и поправила упавшую на лицо прядь светлых волос. Сегодня утром она уже виделась с ним, поэтому сразу же узнала. А вот второго угрюмого парня, который выглядел болезненным и уставшим, она стала с любопытством рассматривать. Лицо Матвея показалось ей знакомым, но девушка так и не вспомнила, где могла его видеть. Она наклонила голову набок, всматриваясь в его синие глаза, и протянула руку:

– А, вы, наверное, Матвей. Меня Лаура зовут.

Матвей нерешительно пожал руку Лауры, и она жестом пригласила их войти.

– Не люблю разговаривать в подъезде, пойдёмте.

Заходя в уютную однокомнатную квартиру Лауры, Матвей невольно подумал: "Почему она всё время улыбается? Или ей всё равно на пропавшего старика?" Лаура тем временем пригласила их сразу в гостиную, которая была по совместительству и спальней.

– У меня на кухне сейчас ремонт, не перепрыгнешь, – сказала Лаура. – Но я могу предложить вам чаю. Или кофе?

Сыщики присели на диван.

– Нет, спасибо, – ответил Никита. – Мы ненадолго. Как видишь, я привёл своего коллегу, как и говорил. Расскажи ему ещё раз всё, что ты видела.

– Ну, – Лаура подвинула стул, на спинке которого висела какая-то одежда, и села напротив детективов. – Вчера вечером, когда я вернулась с учёбы, я видела, как Степан Николаевич уходил. Он как раз спускался, а я наоборот поднималась. В общем, я поздоровалась, но он не ответил.

Матвей достал блокнот и сделал заметки.

– Во сколько вы возвращались домой?

– Нас отпустили в шесть… – она задумалась, – где-то в половину седьмого.

Матвей кивнул.

– Давно вы знакомы с семьёй Короленко?

– Я уже два с половиной года здесь живу и помогаю им по дому за небольшую плату. А вообще, мы хорошо ладим, бабушка Липа добрейший человек!

– А об её муже вы так не скажете?

– Что? – удивилась Лаура.

Матвей вздохнул, поднял глаза от блокнота. Лаура ведь выглядит не глупой или Матвей действительно задал странный вопрос? Он снова вздохнул и спросил, но медленнее:

– Считаете ли вы, что Степан Николаевич такой же добрейший человек, как его жена?

– А, – Лаура кивнула. – Ну, я бы так не сказала. Точнее, я не знаю. Он вообще не особо общительный.

Матвей записал всё, проверил и сказал:

– Вопросов больше нет. Спасибо.

Сыщики попрощались с Лаурой, и пошли в соседнюю квартиру. Дверь открыла Олимпиада Елисеевна или баба Липа, как её называл весь подъезд. Она была одета в теплый халат и шерстяные носки.

– Здравствуйте, – Олимпиада Елисеевна окинула сыщиков усталым взглядом. – Проходите.

Сыщики поздоровались и Никита сказал:

– Это мой коллега, Матвей Лебедев.

– Пойдёмте на кухню, у меня чайник как раз закипел, – сказала старушка.

– Олимпиада Елисеевна… – начал Матвей.

– Нет, – она остановилась, обернулась и одарила Матвея взглядом своих добрых карих глаз. – Нет, сынок, зови меня баба Липа.

– Хорошо, – отозвался Матвей.

– Чаю? – предложила баба Липа.

Матвей только хотел отказаться, но Никита пихнул его локтем в бок и сказал:

– Да, конечно.

Они сели за стол, баба Липа налила ароматный чай, поставила на стол печенье и конфеты.

– Угощайтесь, пожалуйста, – она присела на стул у окна. – И, скажите мне, Матвей, что я должна рассказать, помимо того, что уже рассказала вашему коллеге?

Сыщики уже располагали информацией о том, что баба Липа искала своего мужа вместе с соседкой Лаурой. Они обзванивали старых друзей Степана Николаевича, его бывших коллег, а также обошли ближайшие несколько улиц, но всё было безуспешно.

– Скажите, куда ваш муж обычно ходил рыбачить? – поинтересовался Матвей.

Баба Липа устало улыбнулась, восприняв этот вопрос как некую шутку. Но потом она, не торопясь встала, вышла из кухни, а через пару минут вернулась с большим альбомом в руках.

– Как только мы купили первый фотоаппарат, большая часть пленки уходила на фотографии рыбин, которых ловил мой Степан, – листая альбом, баба Липа рассказывала и улыбалась. – Где он только не бывал, куда только не ездил с друзьями на рыбалку. Вот, посмотрите.

Матвей стал внимательно рассматривать старые фотографии, а точнее, обстановку на них.

– Вы знаете, что это за место?

– Да, это его любимое. Там ещё в советские времена был детский оздоровительный лагерь "Черноморская чайка", но потом всё развалили, – с грустью сказала баба Липа. – В общем, недалеко от лагеря большая горная река, вот там он и любил рыбачить. Честно сказать, я не думаю, что он мог туда добраться… Это далеко, в районе Мысхако.

– А как он раньше туда добирался?

– На машине друзей или на своем мотоцикле. Мотоцикл мы давно продали.

Матвей сделал заметки в блокноте, а затем спросил:

– Давно вы живёте в этой квартире?

– Уже лет десять, наверное. С тех пор, как дом построили.

Матвей протянул Липе Елисеевне свой блокнот и карандаш.

– Напишите, пожалуйста, адрес вашей старой квартиры и гаража.

– Вы думаете, мой Степан мог пойти туда? – баба Липа записала адреса и вернула блокнот.

– Честно сказать, я понятия не имею… – Матвей вздохнул, – но мы с напарником постараемся сделать всё, чтобы найти вашего мужа.

– Спасибо вам, детективы. Спасибо, что согласились помочь, – в голосе старушки прозвучали нотки надежды.

– А теперь, извините, нам нужно ехать, пока не стемнело, – сказал Матвей.

– Да-да, конечно.

Сыщики попрощались с пенсионеркой, вышли из дома и направились к припаркованной неподалёку машине. Погода оставляла желать лучшего: дул холодный ветер, а на пару с ним летел противный мокрый снег. Матвей укутался в шарф и надел капюшон, чтобы не заболеть ненароком. Никита же шёл, как ни в чём не бывало, погода его совершенно не волновала, он просто рад был снова вернуться к работе. Во дворе играли мальчишки, лет примерно семи-восьми. Вероятно, из-за непогоды у них отменили занятия. Но разве снег может помешать веселью? Наоборот, снег детям был только в радость. Они собирали его отовсюду: с земли, скамеек, машин, и кидались друг в друга подобием снежков. Увидев сыщиков, дети собрались в кучку и начали что-то бурно обсуждать. Никита краем глаза заметил это, но не придал значения, подумав: "Ну, играют и пусть". Матвей вообще не замечал ничего, что происходило вокруг, так как старался максимально сосредоточиться на деле. Сейчас им предстояло поехать за город и искать старика где-то на заброшенной турбазе, а до этого ещё нужно посетить гараж и старую квартиру пенсионеров. Вдруг прямо под ноги детективам что-то прилетело. Это была петарда. Детвора с громким хохотом разбежалась врассыпную, когда петарда взорвалась, заставив Матвея замереть от страха. Он стоял как вкопанный, машинально закрыв лицо руками, и часто дышал. Никита, малость оглушённый хлопком, быстро нашёл глазами мальчишек и пригрозил им кулаком. Увидев его, они снова залились смехом и побежали в соседний двор.

– Ты в порядке? – поинтересовался Никита.

– Хотелось бы быть, – почти шепотом ответил Матвей, убирая трясущиеся руки в карманы.

– Вот же маленькие засранцы, – выругался Никита.

Ещё пару минут они стояли на холодном ветру, пока Матвей, наконец, не сдвинулся с места. Когда они сели в машину, Никита сказал:

– Знаешь, хоть я и оптимист по жизни, но тот убитый мужик снился мне в кошмарах. Я не стал мучить себя и решил пройти курс терапии. До сих пор ещё прохожу, но мне стало легче. Правда.

Матвей посмотрел напарнику в глаза, а потом отвёл взгляд и уставился на панель "Импалы".

– Я знаю, у тебя был горький опыт знакомства с дурацким психологом. Но не все же они такие? – продолжал Никита. – Может тебе стоит…

Но Матвей перебил его:

– Спасибо за беспокойство, но давай сейчас подумаем о несчастном старике, который находится далеко от дома и родных. Ему сейчас тяжело, а не мне. Давай подумаем о нём. И поедем искать его.

– Да, ты прав, – Никита завел машину.

Сначала сыщики поехали в старую квартиру, где прежде жили супруги Короленко. Но Степана Николаевича там не оказалось. Матвей поговорил с кассиршей маленького продуктового магазинчика, который стоял прямо напротив дома, где раньше жили пенсионеры.

– Знаю я их. Но не видела уже лет сто, – буркнула недовольная кассирша своим прокуренным голосом с хрипотцой.

– Что ж, и на том спасибо, – сказал Никита.

– Пожалуйста, – отозвалась она и скрылась за дверью с надписью "Склад".

Следующим пунктом назначения стал гараж, которым Степан Николаевич пользовался, когда был в здравом уме. Там его тоже не оказалось. Сыщики осмотрели и не только гараж, но и округу, хотя и это не дало результатов.

Последним местом, куда, по мнению Матвея, мог отправиться старик – любитель рыбалки, был заброшенный детский лагерь. Сыщики отправились туда. Путь был не близкий и когда они приехали, на улице быстро начало темнеть. Даже в полумраке, а потом и в темноте, пользуясь лишь светом фонариков, детективы не теряли надежды и продолжали искать. Но в один момент Матвей сказал:

– Нам пора возвращаться. Нет смысла искать его в темноте.

Зимой на реке никто не рыбачил, да и вообще, судя по снегу и отсутствию каких-либо следов на нём, тут давно никто не ходил. Матвей пришёл к выводу, что следы старика либо замело, либо его вообще здесь не было.

Детективы вернулись в офис. Матвей не мог просто так оставить это дело, не предприняв ещё хоть каких-то попыток найти старика.

– Я хочу узнать, если у них ещё какая-то недвижимость. Просмотрю адреса друзей. А завтра мы поищем его, обойдём все возможные маршруты пешком.

– Хорошо. Давай я посмотрю недвижимость, а ты – адреса его друзей, – согласился Никита.

Как только они сели за ноутбуки, у Никиты зазвонил телефон. Он ответил на звонок. Это была Лаура, соседка семьи Короленко.

– Как вернулся? – удивился Никита. – Сам? Пришёл?

С каждым вопросом глаза Никиты округлялись всё больше, отчего Матвей догадался, что происходит. Он выключил и убрал со стола ноутбук. Когда Никита, наконец, договорил с Лаурой, выслушал все возможные слова благодарности и повесил трубку, Матвей посмотрел на него с укоризной:

– Скажи мне, только честно, – начал Матвей.

От этой фразы у Никиты по спине пробежал холодок, и на то была причина. Он сразу же отложил телефон и уставился на Матвея взглядом виноватой собаки.

– Это всё был какой-то спектакль, так ведь? Представление, чтобы вытащить меня из дома?

С минуту Никита молчал, уставившись на Матвея. А Матвей смотрел на Никиту, думая о том, верно ли он всё понял.

– Не буду лгать… – Никита выдержал недолгую паузу, – так и есть.

– Так что же получается? Степан Николаевич на самом деле не пропадал? – Матвей сложил руки на груди.

– Да. И он здоров, как бык, – сказал Никита.

– Так зачем это всё? Чего ты этим добился? Моего ещё большего разочарования? Чего?

– Я думал, тебе станет лучше. Взбодришься, прогуляешься, мозги проветришь.

Матвей хмыкнул, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

– Возможно, мне стоило бы сказать спасибо… Но почему-то такого желания у меня не возникло.

– Понимаю, братан. Я хотел как лучше, но облажался. Не думал, что ты догадаешься…

– Понимаешь, – Матвей открыл глаза, уставившись в потолок, – сначала я думал, что жена пропавшего испытывала облегчение после пропажи своего супруга. Ведь она наверняка столько сил тратила на уход за ним… Но потом я подумал, что у неё к нему нет совершенно никакой жалости. А почему? Ведь болеет старик недолго и не так уж тяжело, раз ушёл самостоятельно. Значит, проблем с ним почти что нет. Так неужели баба Липа настолько ненавидит своего мужа? Или просто… Он никуда не пропадал? Сложно хорошо сыграть печаль, если ты не актёр. Скорее, я видел в её глазах усталость, но не от грусти, а от недосыпа или чего-то подобного. Возможно, если бы не этот звонок, я бы не догадался. Но я предположил, что не может быть всё вот так просто… Или может, а я всё усложняю? И тогда я решил спросить тебя и, увидев твою реакцию, понял, что был прав. Хотя, ничего в этой истории не выдавало фальши. Всё было почти идеально. Разве что позвонить им стоило утром и сказать, мол: "какая радость, Степан Николаевич вернулся вчера ночью".

Никита лишь вздыхал и кивал, как болванчик, соглашаясь со словами Матвея.

– Значит, ты почти поверил?

– Почти поверил, – отозвался Матвей, – но тебе не стоило так напрягаться. Рано или поздно нам подвернулось бы настоящее дело и ничто не мешало бы тебе взять меня с собой в офис. Но сейчас я был не готов возвращаться к работе. Хотя, надо признать, я действительно почувствовал себя лучше. На пару минут или часов…, – Матвей посмотрел Никите прямо в глаза: – Может тогда домой?

– Согласен. Давно пора, – Никита засобирался.

– А Соня тоже в этом участвует?

– Нет. Я только сказал ей, что попробую вытащить тебя из дома.

– Что ж. Тебе удалось. А теперь вези меня обратно, – Матвей устало улыбнулся.

Когда они сели в машину, Матвей сказал:

– Спасибо тебе за поддержку.

– Не за что, – отозвался Никита, похлопав Матвея по плечу, – мы же друзья.

Никита завёл мотор, но вдруг ему на мобильник пришло уведомление. Он прочитал и воскликнул: "Не может быть!"

– Что там? – устало поинтересовался Матвей.

– На моё объявление откликнулась девушка. Она пишет, что она – приёмная и сейчас живёт в Белоруссии и кажется… – Никита остановился на полуслове.

– Что кажется? Может, хватит уже? Я взбодрился. Достаточно, – сказал Матвей.

– Кажется, твоя сестра только что нашлась, – почти шёпотом сказал Никита.

– Что?