Детективное агентство «Чёрный лебедь»

– Подожди… – остановил его Матвей, – причём здесь начальник частной охраны?

– Слушай дальше! – сказал Никита. – Во-первых, он – единственный в её списке контактов, кто хоть как-то связан с работой. Во-вторых, судя по её перепискам, она работает с детьми, но вовсе не няней, а кем-то вроде телохранителя. Но об этом она говорила только с лучшей интернет-подругой, сетуя на то, что ей нравится работа, но и мужу она врать больше не хочет.

– Интернет-подругой? – усмехнулся Матвей. – Не буду спрашивать, откуда ты всё это узнал.

Никита лишь пожал плечами в ответ.

– Мы всё ещё рассматриваем теорию с убийством? – уточнил Матвей.

– А почему нет? Вдруг этот тихоня взбесился, когда узнал, что жена врёт ему и ударил её. А она, предположим, неудачно упала?

– Вероятность есть…

– Я ещё попробую узнать, был ли у Эмилии второй номер, а оттуда уже достану что-нибудь ещё. Или нет. Короче, до конца рабочего дня у меня есть ещё два часа, и я твердо намерен найти хоть что-нибудь, – заявил Никита.

Матвей кивнул. Ему самому было нечем заняться, и тогда решил поискать в интернете информацию о Петре и нашёл много статей, о которых упоминал Никита. В них писали о достижениях Старостина как преподавателя, и о его безмерной любви к физике. Матвей пролистал скучные факты, надеясь найти хоть что-то, но среди сотен тысяч пустых слов не было ни одного полезного. Никита был прав.

– Ты не против, если я пойду? – спросил Матвей, когда до конца рабочего дня осталось меньше получаса.

– Что я слышу? – театрально повысил голос Никита.

Заметив улыбку на лице напарника, Никита сам довольно улыбнулся.

– Неужели ты думаешь, я буду против? – он вскинул бровь, наигранно удивляясь.

– Ну, может тебе скучно будет одному сидеть здесь ещё полчаса.

– Мне? Скучно? Пф! – Никита махнул рукой. – Иди уже! Хоть раз-то ты можешь уйти с работы пораньше. На целых… – он посмотрел на часы, – двадцать семь минут!

– Пожалуй, могу, – согласился Матвей. – Тогда до завтра!

– Ага, – отозвался Никита, махнув напарнику на прощание.

Потратив некоторое время на неспешную ходьбу, Матвей вернулся домой на двадцать пять минут раньше. Соня, конечно же, не ожидала такого, но была очень рада.

– Привет, солнце. Скучала без меня? – спросил он прямо с порога.

– Конечно, скучала! – крикнула с кухни Соня. – От скуки убралась и начала готовить. Так что на ужин у нас сегодня ЗОЖный зелёный салат, и совсем не ЗОЖные говяжьи котлеты с картофельным пюре.

– Звучит очень вкусно.

– А то! Давай быстрее мой руки. Я и котлетки ждём тебя на кухне!

Матвей улыбнулся и пошёл в ванную. Стоя под горячим душем, он пытался понять, куда же могла вот так бесследно исчезнуть женщина, и неужели Пётр Владимирович мог жестоко убить и расчленить свою благоверную? От мыслей о расчленёнке Матвею стало дурно, а может просто пустой желудок таким образом дал о себе знать. Смыв с себя грязь этого дня и тяжесть непонимания, Матвей вышел из душа.

За ужином, как и полагалось, Соня расспрашивала его, как прошел день.

– Ты сегодня пришёл на полчаса раньше, – заметила Соня, – это здорово.

– Правда? – Матвей залюбовался своей прекрасной второй половинкой.

– Конечно! – ответила Соня.

Матвею нравилось всё, что бы ни делала Соня: когда она пела по утрам в ванной, а по вечерам засыпала под любимый сериал, а ещё когда присылала милые смайлики или смешные картинки просто так. Ему просто хотелось быть рядом с ней. Всегда. Матвей подумал о том, что пора бы уже сделать предложение. Некоторое время назад он узнал размер кольца у родителей Сони и даже успел купить его, а теперь оставалось лишь выбрать подходящий день. Матвей долго планировал и решил, что нет ничего лучше и романтичней, чем предложение руки и сердца в День Всех Влюблённых. Хоть он и не был таким уж романтиком, но, как мог, старался сделать что-то приятное для Сони. Матвей делал всё, чтобы его возлюбленная была счастлива рядом с ним.

– Я знаю, ты не любишь разговоры о работе. Расскажи тогда, о чем с Никитой разговаривали? – поинтересовалась Соня, накалывая на вилку кусочек огурца.

– О чём? – Матвей задумался и вспомнил их с Никитой утренний разговор. – О новогодних подарках.

– Кстати о подарках! Вы с ним все каникулы не виделись. Подарили что-нибудь друг другу?

– Нет.

– А почему?

– Мы с Никитой несколько лет уже не дарим друг другу ничего на Новый год, – объяснил Матвей.

– Что за прикол? Я не понимаю, – Соня покачала головой.

– Да, просто мы договорились и решили, что это бесполезная трата денег, – Матвей улыбнулся. – Вместо этого мы жертвуем деньги на благотворительность. А друг другу дарим подарки ВКонтакте.

– А, это те, виртуальные "типа подарки", – Соня изобразила пальцами кавычки и тоже улыбнулась: – Знаешь, это вы здорово придумали!

Матвей кивнул, отправляя в рот кусочек котлеты.

– Кстати, насчёт подарков. Я, конечно, не должен был говорить, но… – Матвей нарочно сделал паузу.

– Что "но"? Что говорить? – оживилась Соня.

– Твои родители оставили тебе подарок на день рождения. Но я не скажу, куда его спрятал, – Матвей ехидно улыбнулся, а Соня в шутку пригрозила ему пальцем.

– Ах, ты! Что же раньше не сказал?

– Твой отец не велел. Я сначала и не хотел говорить, но вижу, как ты расстроена.

– Да, – с грустью вздохнула Соня, – Правда жаль, что они не смогли остаться на мой день рождения!

Соня посмотрела в сторону, затем на часы.

– Ты чего? – спросил Матвей.

– А что? Я ничего, – Соня хихикнула. – Хочешь, угадаю, кто был вашим клиентом?

– А-а-а.… – протянул Матвей, сложив руки на груди. —Так вот почему мне его имя показалось знакомым. Это твой преподаватель?

– Да. И куратор по совместительству. – Соня стала накручивать рыжие локоны на палец. – Мне жаль его… Пётр Владимирович уже сам хотел начать искать жену. Он сперва хотел подождать три дня, потом пойти в полицию. Он поделился этим с нами, рассказал, что не знает, что ему делать и куда идти.

– И тогда ты предложила ему наше агентство?

Соня кивнула.

– Спасибо за рекламу, – подмигнул ей Матвей.

– А знаешь, – вдруг воскликнула Соня, – я наконец-то поняла, кого мне напоминает Никита!

– И кого же? – Матвея позабавило такое внезапное заявление.

– Лиама Хемсворта. Знаешь такого актера?

– Что-то знакомое…

– Сейчас!

Соня выскочила из-за стола, сбегала в спальню и вернулась оттуда с телефоном. Ловким движением пальцев она набрала имя актера в поиске и уже через пару секунд нашла нужную фотографию.

– Вот, смотри, – она показала фото Матвею, – похож ведь? Тоже глаза серые и волосы светлые. Правда, на других фотках у Лиама волосы темнее, но не суть. Похож?

Соня прямо сгорала от нетерпения, наблюдая за реакцией Матвея. А он в свою очередь внимательно рассматривал актера на фотографии, пытаясь вспомнить, в каких фильмах мог его видеть, и мысленно сравнивал его с Никитой. Хорошенько подумав, Матвей, наконец, сказал:

– Общие черты определённо есть.

– Круто! Как-нибудь скажу об этом Никите, – обрадовалась Соня.

– Обязательно, – согласился Матвей.

***

На другой день рано утром Матвей созвонился с Петром и поехал к нему домой. Старостин сказал, что торопится на занятия, но услышав, что долго его не задержат, согласился на встречу.

Вновь преодолев восемь лестничных пролётов, Матвей оказался в квартире Старостиных.

– Простите за этот беспорядок. У нас тут ремонт, – Пётр криво улыбнулся, когда сыщик ступил на порог.

– Ничего, – сухо отозвался Матвей.

– А что вы ищете?

– Ваша жена оставила свой телефон дома. Я ищу его, так как он может помочь нам в расследовании, – пояснил детектив.

– А как вы… – хотел спросить Пётр, но остановился. – Впрочем, не важно. Я понимаю, что у вас такая работа. И неважно, как вы её делаете.

Матвей сделал вид, что не обратил внимания на последнюю фразу. Он продолжал ходить по квартире в поисках телефона, хотя на самом деле выискивал следы крови или орудие убийства. Но никаких следов не было. В ванной стояло ведёрко засохшего клея.

– Что вы здесь ищете? – спросил Пётр, когда Матвей рассматривал ванную комнату.

Но сыщик ничего не ответил. Молча обойдя клиента, Матвей пошёл дальше. В коридоре лежали упакованные обои и кафельная плитка. В гостиной и спальне было не перепрыгнуть: там, на полу лежал полиэтилен, видимо для того, чтобы не испачкать этот самый пол, стояла пара ведёрок краски и валялись неубранные оторванные обои. Стены в комнатах были частично оштукатурены, частично ещё в старых обоях. В общем, квартира действительно выглядела так, будто в ней уже не первый месяц идёт затяжной ремонт. Второй раз заглянув в спальню, Матвей спросил:

– С какой стороны кровати спит ваша жена?

– У окна, – ответил Пётр, ходивший всё это время за сыщиком по пятам.

Тогда Матвей открыл верхний ящик прикроватной тумбы и достал оттуда смартфон Эмилии.

– Так зачем вы обошли всю квартиру, если знали, что телефон здесь? – настороженно спросил Пётр.

– Я не знал, – пожал плечами Матвей. – Давно у вас ремонт?

– Пару месяцев. Я на днях мусор выносил. Психанул, так сказать, – Пётр вздохнул и почесал затылок. Затем он посмотрел на часы и сказал: – Ну, вы закончили? Я тороплюсь. Не люблю опаздывать, а то студенты разбегутся.

Матвей улыбнулся уголком губ.

– Да. Спасибо, что уделили время.

Они распрощались. Из квартиры клиента сыщик вышел с одной лишь мыслью: "Этот человек похоже женат на работе! Даже, если бы его жену поменяли на другую женщину, он бы через неделю только заметил! А может и не заметил бы вовсе…".

Старостин поехал на свою работу, а Матвей на свою. Он удивился, когда вставив ключ, понял, что дверь офиса не заперта. Матвей насторожился. Было ещё рано, и Никита уж точно не мог приехать. Матвей открыл дверь и удивился: за своим столом в окружении нескольких пустых стаканчиков из-под кофе спал Никита.

– Эй, спящая красавица, – Матвей легонько толкнул напарника, – просыпайся, уже утро.

Никита пробубнил что-то невнятное и продолжил досматривать сны.

– Ты чего? Всю ночь что ли не спал? – Матвей легонько потряс Никиту за плечи.

– Отстань, – умоляющим голосом протянул Никита, – ещё пять минут…

– Ну, хватит. Вставай! – скомандовал Матвей, подбирая стаканчики.

Никита резко открыл глаза и проснулся. Протерев сонные глаза, он уставился на Матвея взглядом, полным непонимания.

– Что? – Матвей поднял бровь.

– Что? – повторил за ним Никита.

– Ты всю ночь, что ли не спал, говорю?

– Сон для слабаков, – Никита сонно улыбнулся.

Матвей похлопал его по плечу.

– У Старостиных ничего. Ремонт. И Пётр просто выносил мусор.

– Отлично, – Никита встал и потянулся. Затем поправил растрёпанные волосы. – Зато мы знаем, что наш клиент – не убийца.

– А ты что-нибудь нашёл? Порадуй меня.

– Да, – Никита зевнул, затем снова потянулся и плюхнулся в кресло. – Нашёл незарегистрированный мобильник, который всегда находился в квартире Старостиных и иногда путешествовал вместе с мобильником Эмилии с одинаковой скоростью. Сложно было его выловить, но я смог. Эмилия редко брала оба телефона с собой.

Сидя, Никита раскинул руки в стороны и начал кланяться воображаемым аплодисментам.

– Да-да, молодец. И где он сейчас?

– А вот этого я не узнал. Вырубился. – Никита посмотрел на часы:– Не знаю, во сколько это было. Сейчас всё будет.

– Да что ты паришься? Давай я просто ей позвоню, – предложил Матвей.

– А, блин! – воскликнул Никита. – Чего я так усложняю?! Конечно, звони.

Матвей набрал номер. Несколько гудков спустя женский голос ответил: "Я слушаю".

– Здравствуйте. Эмилия, верно?

– Да, – неуверенно сказала девушка. – Кто вы? Откуда у вас этот номер?

– Меня зовут Матвей Лебедев. Я частный сыщик, – представился Матвей. – Ваш муж обратился за помощью в наше агентство. Мы с напарником разыскиваем вас.

– Погодите… Меня? – с недоумением спросила Эмилия.

– Именно. Пётр утверждает, что вы пропали в понедельник и с тех пор ищет вас. Не хотите рассказать, куда вы всё-таки пропали?

– Я-я.… – протянула Эмилия, – я оставила мужу записку, что меня срочно вызвали на работу. А свой мобильник забыла в тумбочке. Понимаете, меня вызвали совершенно неожиданно, рано утром. Пётр уехал в университет. Я написала записку и уехала. Звонить просто времени не было, к тому же, мой благоверный никогда не берет трубку во время работы.

– Где вы сейчас находитесь, Эмилия?

Она вздохнула.

– Сочи, "Красная поляна". С семьёй, у которой я работаю. Меня вызвали, и я уехала, – пояснила Эмилия.

– Хорошо. Когда вы вернётесь? Что мне сообщить вашему мужу?

– Мужу? – Эмилия снова вздохнула. – Я бы не хотела… Вы ведь наверняка выяснили, что работаю я вовсе не няней, как говорил вам Пётр? Понимаете, он так любит меня…, наверное, так же сильно, как свою работу. Для него я – прекрасная милая нежная жена. И мне бы не хотелось, чтобы мой ранимый и чуткий муж узнал о том, что я работаю телохранителем и имею чёрный пояс по каратэ. Ему это ни к чему. Поэтому, прошу вас, не говорите ему о моей работе. Просто скажите, что я забыла дома телефон. Умоляю!

Теперь вздохнул уже Матвей. Больше всего на свете он ненавидел врать. Но ведь можно просто умолчать о том, кем на самом деле работает Эмилия? Немного подумав, Матвей согласился со своими мыслями и сказал:

– Ладно. Я скажу, что нам удалось вас найти. А дальше… решайте сами.

– Спасибо! – воскликнула Эмилия. – Я вернусь уже в субботу. Передайте Петру, что со мной всё хорошо.

В телефоне послышался шум рации, Эмилия ответила: "Миля на связи", а затем обратилась к Матвею:

– Простите, мне пора. Спасибо, что согласились помочь. Всего доброго!

Матвей собрался было ответить, но услышав гудки, положил трубку. Отложив телефон, Матвей плюхнулся в кресло и откинулся на спинку. Он сложил руки под голову и уставился в потолок.

– Ну, и что там?

– Она с семьёй, на которых работает. В Сочи. Попросила не говорить мужу, что она – телохранитель.

– Отлично, дело закрыто. Всё оказалось куда проще, чем мы думали! – Никита тоже развалился в кресле и стал рассматривать потолок.

– Всё было бы куда проще, если бы люди не врали друг другу, – сказал Матвей.

– Если бы люди не врали друг другу, мы бы с тобой сейчас здесь не сидели, – Никита блаженно закрыл глаза.

– И то верно, – Матвей поднялся с места. – Ладно, ты дуй домой и досматривай сны. Чтобы до завтра я тебя здесь не видел. А я поеду в университет и поговорю с Петром лично.

– Домой? – Никита открыл один глаз, затем второй и на его лице появилась ухмылка. – Я согласен.

Он быстро встал, привёл себя в порядок и собрался уходить.

– До завтра, братишка, – Никита похлопал Матвея по плечу. – Как говорил один мудрый доктор: "Все люди лгут". А ты научись абстрагироваться. Это просто наша работа.

Матвей кивнул и улыбнулся уголком губ, в очередной раз порадовавшись тому, что у него есть такой хороший друг.

На грани

Был прекрасный февральский вечер. Матвей стоял у подъезда своего дома и разговаривал по телефону с Никитой. Он расхаживал туда-сюда медленно и вальяжно, любуясь начищенными кожаными туфлями. Сегодня они вчетвером собрались в ресторан, чтобы отпраздновать День Всех Влюблённых, и по такому случаю Матвей надел свой любимый серый костюм "тройку" и галстук в тон, который ему подарила Соня. Никита же решил забрать и отвезти всех на своей машине. Первым по курсу был дом Матвея, потом съёмная квартира Вики, а затем уже ресторан.

В телефонном разговоре Никита сетовал на то, что девушки, причем все и всегда собираются очень долго, не считая конечно тех, которые служили в армии. Матвей лишь улыбался и иногда поддакивал, потому, как в этот самый момент он ждал Соню, которая вот уже несколько часов не могла выбрать "достойное" платье и удобные, но при этом красивые туфли.

Матвей посмотрел на часы: было десять ноль одна. На десять тридцать у них был заказан столик, и Матвей в очередной раз с надеждой посмотрел на дверь подъезда. Вздохнув, он развернулся, подошёл к скамейке и снова посмотрел на часы, будто бы от этого время могло пойти быстрее. К дому медленно подъехала чёрная тонированная "в хлам" иномарка. Матвей нутром почуял, что с этой машиной что-то не так и присмотрелся.

– Тут какая-то тачка к дому подъехала, – сказал он.

– Что за тачка и почему тебя это волнует? – поинтересовался Никита. Его телефон был на громкой связи, чтобы не сильно отвлекаться во время езды.

– Не знаю. Просто раньше её здесь не видел, – Матвей пожал плечами, будто бы Никита сейчас мог это видеть.

– Да мало ли, может приезжие заблудились? – предположил Никита. – Кстати, буду минут через десять или раньше. Наконец-то вырвался из пробки.

– Хорошо, – ответил Матвей и краем глаза заметил, как в неизвестной машине опустилось окно.

– Эй, – позвал незнакомец.

– Подожди секунду, – сказал Матвей Никите, – не клади трубку.

Он сделал шаг в сторону машины, но словно почувствовав что-то неладное, остановился на полпути.

– Тебя предупреждали, но ты не слушал, – сказал незнакомец и из окна на долю секунды показался пистолет с глушителем. Раздалось несколько выстрелов. Иномарка с визгом тронулась с места и быстро скрылась в ночи.

В это время Никита услышал на том конце телефона три негромких хлопка, а затем шум и скрежет, будто Матвей выронил мобильник из рук. Никита едва не потерял дар речи. Как только на светофоре загорелся зелёный, он рванул, вдавив педаль газа в пол. Звук выстрелов он ни с чем бы ни спутал. Неужели Матвей был прав, заподозрив неладное?

– Матвей! Ты слышишь меня? Ты жив? – орал в трубку Никита, пытаясь выяснить, что случилось и, надеясь, что напарник просто выронил телефон. Так и не дождавшись ответа, он ударил руками по рулю. – Я уже еду, дружище! – с надрывом в голосе крикнул в трубку Никита и сбросил звонок.

Теперь оставалось только надеяться на лучшее и не попасться на каком-нибудь посту ГАИ.

К несчастью, Матвей поймал все три пули. Возможно, хороший пуховик и несколько слоёв одежды уберегли бы от серьёзных ранений, не стой он так близко к машине… Но сейчас он лежал на холодном припорошенном снегом асфальте и пытался дотянуться рукой до смартфона. Но мобильник как назло улетел так далеко, что было не достать. Одна пуля попала в грудь, и Матвей чувствовал, что уже не может нормально дышать. Возможно, ему повезло, что стрелок промазал и не попал сразу в сердце или в голову. Но умирать вот так в муках и одиночестве, вечером, у подъезда собственного дома совсем не хотелось. Матвей смотрел на ночное небо, бесконечные звёзды и молился, чтобы хоть кто-нибудь заметил его и помог. Из глаз невольно покатились слезы. Ещё немного и помогать ему уже будет слишком поздно.

Из подъезда выпорхнула Соня. Тряхнув волосами и выпрямив спину, словно грациозная лань, она полезла в сумочку. Соня вдруг поняла, что чего-то не хватает.

– Котик, я телефон дома оставила! – бросила она, не поднимая глаз и продолжая копаться в сумочке. – Сейчас вернусь. У нас же ещё…, – краем глаза Соня вдруг заметила Матвея, и на её лице застыл ужас, а на устах – обрывок фразы. Она хотела сказать, что ещё есть время, но времени у них больше не было…

Она подбежала к Матвею, упала рядом с ним на колени, судорожно соображая и пытаясь хоть чем-то помочь. Не придумав ничего лучше, Соня сняла шёлковый платок и зажала им рану на груди. На счету была каждая секунда. Соне казалось, что время летело с бешеной скоростью, утекало, словно вода сквозь пальцы. Матвей попытался что-то сказать, но из уст вылетел лишь непонятный хрип.

– Нет-нет, молчи, – велела ему Соня, стараясь не разреветься.

Зажимая руками рану, она стала осматриваться в поисках мобильника Матвея, который явно должен был выпасть и улететь куда-нибудь, ведь свой она оставила дома. Смартфон лежал неподалеку. Одним рывком Соня скакнула к нему, схватила разбитое устройство и вернулась. Она подвинулась к Матвею как можно ближе и положила его голову себе на колени, чтобы хоть как-то облегчить его дыхание.

– Только не умирай! Будь со мной, Матвей! Слышишь? – лепетала Соня.

Она вытерла кровь со своих рук и разблокировала телефон. Стоило бы вызвать "скорую", но вместо этого она набрала последнего абонента, с которым говорил Матвей – Никиту.

– Матвей! Ты жив? – крикнул в трубку Никита.

– Приезжай, пожалуйста… – чуть не плача, сказала Соня.

Никита сразу понял, что все его страхи оправдались, и случилось худшее: в Матвея действительно кто-то стрелял:

– Я в двух минутах. Не клади трубку!

Зная, что "скорая" обычно едет со скоростью черепахи, Никита мчался на помощь другу так быстро, как только мог. Через две минуты, как и сказал, он уже был на месте. Выскочив из машины, Никита на ходу снял галстук.

– Что случилось?

– Я… Я не знаю, – едва не плача, ответила Соня. Она уже еле сдерживала нахлынувшие на неё эмоции, но понимала, что сейчас просто нет времени на слёзы.

– Держись, дружище. Только не умирай, – сказал Никита, бегло осматривая раны.

Увидев отверстие от пули на бедре, Никита обвязал своим галстуком ногу Матвея выше места ранения.

– Эй, смотри на меня, – Никита легонько похлопал друга по щеке, – держись.

Соня хотела что-то сказать, но Никита подхватил Матвея и понёс в машину.

– Садись, – велел он Соне.

Она кивнула, всё ещё сидя на коленях. Вдруг Соня заметила, как из кармана куртки Матвея что-то выпало. Она подобрала маленькую бархатную коробочку и вместе с разбитым смартфоном быстро положила в свою сумочку. Поднявшись на ноги, Соня села на заднее сиденье. Никита осторожно положил туда и Матвея. Соня зажала руками рану, её платок, когда-то нежно розовый, сейчас напоминал красную тряпку, которой в пору было дразнить быка. Никита уселся за руль и дал по газам. Времени было мало и с каждой секундой оставалось всё меньше.

– Господи, хоть бы успеть, – прошептала Соня.

– Мы должны, – уверенно ответил Никита.

…Через несколько минут они уже были в хирургическом отделении районной больницы. Врачи осмотрели Матвея и в срочном порядке отправили на операцию. Теперь оставалась только ждать и надеяться на чудо…

***

Пока шла операция, Никита и Соня сидели в коридоре. Соня уставилась на свои трясущиеся руки. На них засохла кровь человека, которого она любила больше всех на свете. По её щекам катились слёзы. Она даже думать не хотела о том, что сейчас в последний раз держала Матвея за руку. Соня вдруг начала плакать навзрыд, уткнувшись Никите в плечо. Он дружески приобнял её. Ему самому было больно. На душе скребли кошки, и хотелось думать о лучшем, но в голову лезли только страшные мысли. Меньше всего в жизни Никита хотел вот так рано потерять своего лучшего друга.

Когда Соня немного пришла в себя и перестала плакать, Никита отправился к автоматам с едой. Он взял два кофе "Американо" и два "Сникерса". Соня в это время решила сходить в туалет и смыть с себя кровь. Она стояла перед зеркалом, опершись на раковину, и смотрела на струю воды пару минут. Её руки всё ещё тряслись, да и её саму сильно трясло. Соня умылась холодной водой и тщательно вымыла руки с мылом, намыливая и смывая несколько раз. Затем они снова встретились в коридоре.

– Держи, – Никита протянул Соне кофе и шоколадный батончик. – Может, ты не голодна, но подкрепиться не мешает.

– Спасибо, – Соня вздохнула, натянула улыбку и взяла предложенное угощение.

– Ты как? – спросил Никита.

Они оба уселись в неудобные жёсткие больничные кресла и посмотрели друг на друга.

– Ужасно себя чувствую, – горестно отозвалась Соня.

– Понимаю, – Никита кивнул. Отпив немного кофе, он поморщился, – Ну и гадость!

Соня рассмеялась нездоровым истерическим смехом. Никита легонько похлопал её по плечу.

– Всё будет хорошо.

Она вдруг резко прекратила смеяться, подставила кофе на подлокотник, а батончик положила на колени. Она взяла свою сумочку с соседнего кресла и достала оттуда маленькую бархатную коробочку со следами крови, а затем показала Никите.

– Что это? – Никита удивлённо вскинул бровь.

– Это… Выпало из кармана… – всхлипывая, сказала Соня. – Он… хотел сделать… предложение! – воскликнула она, сжимая коробку в руке, и снова заплакала.

– Господи… – Никита приобнял её. – Я и не знал.

– Я хотела быть с ним, пока смерть не разлучит нас…, но я не хочу, чтобы все случилось сейчас…

– Если бы я мог, я бы прямо сейчас поменялся с ним местами, – от безысходности сказал Никита.

Тогда Соня заплакала ещё сильнее. Никита постарался успокоить её, но услышав, как зазвонил телефон Матвея, он достал его из сумочки Сони. Никита вдруг понял, что не позвонил ни родителям Матвея, ни Вике, чтобы объяснить ситуацию, а ведь они были в больнице уже какое-то время и Вика наверняка беспокоилась.

Никита ответил на звонок, звонила как раз Вика.

– Матвей, ну куда вы все подевались? Я уж подумала, вы решили бросить меня и праздновать втроём! – послышался возмущённый голос Вики.

– Вика, это я.… – начал Никита.

– Никита? Откуда у тебя телефон Матвея? Что всё это значит? – забеспокоилась Вика.

– Понимаешь, тут такое… – Никита поднялся с места и отошёл подальше. – В Матвея кто-то стрелял, и мы сейчас в хирургии. Ждём известий.

Несколько секунд Вика молчала, и Никита уже подумал, что связь оборвалась.

– Вика, ты там?

– Боже! – наконец воскликнула Вика. – Боже! Как это ужасно! Ужасно! Страшно и ужасно! У меня просто слов нет!

– По крайней мере, ты не видела этого ужаса, – подытожил Никита.

– Скажи, как вы с Соней? Держитесь? Вы не ранены? А главное – ты не ранен?

– Я – нет, – Никита почесал затылок. – Мы в порядке. Соня, правда, плачет без конца. Ждём полицейских.

– Чем я могу помочь? Может, приехать? Хотя бы просто поддержать, – предложила Вика.

– Не стоит, малышка. Я думаю, это может быть небезопасно. Тебе лучше остаться дома и пару дней никуда не ходить. Я позвоню тебе, как разведаю обстановку.

– Спасибо… – задумчиво ответила Вика. – А твой телефон где? И почему Соня не отвечает?

– Соня? – Никита посмотрел в сторону Сони и почесал затылок. – Она, кажется, телефон забыла. А я? Мой остался в машине. Извини, у меня мозг просто отключился. Было не до звонков.

– Да… понимаю… Хорошо, что с вами всё в порядке. Позвони, когда что-то узнаешь о состоянии Матвея, – сказала Вика. – Или хотя бы напиши.

– Да, обязательно. А ты пока выпей чего-нибудь… я не знаю… и ложись спать. Люблю тебя.

– И я тебя люблю, – ответила Вика и положила трубку.

Пока Никита дозвонился до родителей Матвея и объяснял им всю ситуацию, в больницу, наконец, приехали полицейские: участковый, следователь, оперативник и эксперт. Время было уже далеко за полночь. Оперативник ходил из стороны в сторону. Сонный участковый начал задавать вопросы. Он спрашивал сначала Соню, говорил с ней о том, видела ли она что-то и всё в таком духе. Не менее сонный следователь – совсем молодой парнишка, записывал всё, о чем велась речь. Никита наблюдал за этой картиной и вспоминал свои несколько лет работы в полиции с каким-то теплом и умилением. К ребятам вышел дежурный хирург.

– Есть новости? – поинтересовался Никита.

– Вашему другу повезло. Но сейчас он в тяжёлом состоянии.

– И что же вы можете сказать? Он будет жить?

– Операция ещё не закончена, – врач потёр затылок, – но скажем так: прогноз пока хороший.

– Что ж, не придётся открывать дело об убийстве, – подметил оперуполномоченный, сложив руки на груди.

Никита бросил на оперативника суровый взгляд: сарказм полицейского ему очень не понравился. Затем спросил хирурга:

– Скажите, когда мы сможем его увидеть?

– Я сообщу вам, когда будет можно, – кивнул хирург и отправился обратно в операционную.

***

Матвей очнулся на полу в белоснежной комнате. Он осторожно поднялся на ноги и машинально притронулся к местам ранений. Ничего не было – ни боли, ни отверстий от пуль. Матвей посмотрел на свою одежду: белая футболка и белые джинсы. "Я точно выходил из дома не в этом", – подумал он, а затем обратил внимание на отсутствие обуви на ногах. Он, конечно, предполагал, что это всё – собирательный образ, созданный его сознанием. Но что, если нет?

– Не может быть! Я что, умер? – вслух воскликнул он, совсем не ожидая ответа.

– Нет. Ты всё ещё жив, – послышался женский голос позади.

Этот голос Матвей уже слышал. Он обернулся и увидел ту самую девушку, что приходила к нему во снах. Она напоминала ему сестру. "Всё ещё жив", – усмехнувшись, подумал Матвей, а затем спросил девушку:

– Почему ты здесь?

– Нет, это я должна спросить, почему ты здесь?

– В меня стреляли. Это последнее, что я помню…

Матвей прошёлся по белой комнате, а потом остановился возле девушки, рассматривая её. Она была как бы рядом, но в тоже время черты её лица расплывались, были нечёткими, будто бы Матвей смотрел на неё сквозь мутное стекло.

– Так что это за место? – спросил он, слегка прищурившись.

– Твоё сознание, – ответила девушка.

– Если я "всё ещё жив", – Матвей изобразил руками кавычки, – но не в сознании, что это значит? Я в коме?

– Нет. Тебе пора вставать. Просыпайся, – сказала девушка.

Она подошла и поцеловала Матвея в лоб, отчего всё тело пронзила дикая боль, и он открыл глаза.

Операция закончилась рано утром, около четырех часов. Врач разрешил родителям и Никите с Соней увидеть Матвея.

Матвей лежал неподвижно, с кислородной маской на лице. Никита стоял в стороне и старался не смотреть. Ему было больно и тяжело осознавать случившееся, ведь он едва не потерял своего лучше друга, можно сказать – брата. Соня не переставала плакать, плакали и родители Матвея. Никита, смотря на всё это, почувствовал, как по щекам покатились горячие солёные слёзы, он отвернулся и быстро вытер их рукавом. На минуту он позволил чувствам взять над собой верх, но сейчас не время для слёз. Врач махнул им рукой, давая понять, что пора выходить.

– С ним всё будет в порядке. Сможете поговорить уже через пару часов. А сейчас дайте ему немного отдохнуть.

Соня с трудом заставила себя выйти из палаты. Никита приобнял её и повёл к двери. Они вышли в прохладный коридор, там было светло и тихо. Софья прижалась к Никите, уткнулась лицом в плечо и тихо плакала. Никита по-дружески обнял её за плечи и прошептал: "Тише, тише, всё уже позади".

***

Матвей очнулся. На этот раз это была не белая комната, а больничная палата интенсивной терапии (судя по большому количеству проводов и трубок вокруг кровати). Боль прошла, но непонятное чувство в теле осталось. Матвей огляделся: рядом, сидя на стуле и опустив голову на кровать, уснула Соня. В кресле дремал Никита. А на стуле у двери сидел полицейский в форме. Он привстал, когда заметил, что Матвей смотрит на него.

– Эй, ваш друг пришёл в себя, – сказал он и сел на место.

– А? Что? – проснулся Никита.

Он встретился взглядом с Матвеем и улыбнулся. Матвей попытался улыбнуться в ответ, затем пошевелил рукой, и Соня проснулась. Она крепко сжала его руку.

– Матвей! Ты так меня напугал! – воскликнула она и прижалась к нему.