Глава 2. Нападение
Попытка открыть глаза не увенчалась успехом, от треска в голове я снова зажмурилась. Я практически потеряла ощущение пространства. Всё внимание фокусировалось на чьих-то липких руках, силой удерживающих мои ладони за спиной. Грудь и живот больно впечатались в пол от давления сверху. Я попробовала чуть приподнять голову, но мигом получила резкий толчок в затылок. Уткнувшись лицом вниз, я поняла, что лежу на сырой земле.
– Что… что вы хотите… забирайте… пожалуйста… отпустите… – бессвязно срывалось с губ, но кажется, вслух я только лишь издала жалкий писк.
Я хотела закричать во всё горло, но не могла – мне не хватало воздуха. Ком ужаса перегородил дыхание, словно нечто закрутило кран с подачей кислорода. Сердце вырывалось из грудной клетки, отчаянно тарабаня по рёбрам. В панике я старалась через боль рассмотреть, что есть рядом. Вокруг виднелись лишь густые деревья и кусты. Так при попытке пошевелиться ветка противно поцарапала мне лоб. Я не понимала, сколько я была без сознания.
«Меня привезли в лес… убить», – безнадёжно промелькнуло в голове.
Без предисловий я почувствовала холодные руки, нагло скользящие по моему бедру вверх. Незнакомец, навалившись всей массой тела, прижал меня к земле, лишая возможности сопротивления. Ледяной озноб пробрал тело до костей, когда резко до пояса задралось платье. Я только тогда с ужасом осознала его намерения. От страха и омерзения к горлу подкатывала тошнота. Но гнев вперемешку с испугом, как внезапный удар тока, зарядил меня смелостью. Что есть сил я стала брыкаться, и кажется, даже получилось закричать, пока неизвестный не зажал мне ладонью рот. Не понимая как, но у меня получилось освободить кисть из его потных лап и вцепиться ему в волосы. Мужчина гневно зарычал и резко отбросил в сторону мою руку. Одним яростным рывком он перевернул меня на спину и сел сверху, вдавливая меня в землю. Я кожей чувствовала, как незнакомца злят мои никчёмные попытки дать отпор. Наконец в ночной тьме мне открылся его силуэт: он был одет в тёмную толстовку, а на голове капюшон, натянутый до самого носа. Он замахнулся и влепил мне увесистую пощёчину так, что из глаз непроизвольно брызнули слёзы. Больше я не видела ничего, кроме того, как нападающий замахивается снова и снова. В полусознательном состоянии я ощутила давление на шее: сильные пальцы сжались кольцом, не давая возможности вдохнуть. Царапая мерзкие руки, точно дикая кошка, я растеряла последние силы. Картинка перед глазами поплыла, превращая всё происходящее в безумную фантасмагорию. Я боялась одного – закрыть глаза и больше не очнуться… Не знаю, сколько времени прошло, но неожиданно мне стало легче. Сквозь тяжёлые веки я увидела, как второй человеческий силуэт, появившийся из ниоткуда, стащил с меня маньяка и бросил его на землю. Завязалась борьба. Меня трясло, как в лихорадке, то ли от страха, то ли от холода. Приглушённо, словно издалека, раздавались какие-то крики, несколько раз меня кто-то позвал по имени. Периодически я отключалась от бессилия и ломоты в теле. Но вдруг отчего-то пришло окутывающее тепло, и приятный запах одеколона и мятной жвачки спрятал меня от моего кошмара. Наверное, я расслабилась, интуитивно понимая, что теперь в безопасности, и моё затуманенное сознание окончательно провалилось в темноту.
Глаза собирались открыться, но вмиг захлопнулись вновь, жмурясь от яркого света, хотя горел всего один ночник. Я медленно осмотрела помещение, осторожно поворачивая голову.
«Я в больнице», – сразу догадалась я.
Вялая попытка подняться с кровати была обречена на провал, и я, прикрыв глаза, поскорее легла обратно, чтобы успокоить сильнейшую пульсацию в голове и унять тошноту. Вскоре в палате появилась медсестра. Заметив, что я не сплю, она мило улыбнулась и поприветствовала меня. Поставив под мышку градусник, девушка аккуратно дотронулась до моего лба. От неприятного прикосновения холодной рукой рана на лбу тут же отозвалась жгучей болью.
– Все будет хорошо, не переживайте, – сладко пропела она. – Вы получили несколько травм и сильно ударились головой, надо будет какое-то время полежать в отделении. Мы обследуем вас и сразу отпустим домой, – она производила впечатление очень светлого и доброго человека. Я заметила её старательный обход некоторых нежелательных формулировок и невольно попыталась улыбнуться в ответ, мягко кивнув в знак согласия. – Ах, да. Ещё кое-что, – смутившись, добавила девушка. – С вами хотят побеседовать сотрудники полиции. Они ждут нашего разрешения. Но больница ориентируется на ваше самочувствие и готовность. Если пока не настроены, я им передам, – она с пониманием покачала головой.
Осознавая, что тягостный разговор всё равно неизбежен, я решила, что лучше не откладывать его в долгий ящик. Стоило разобраться, что со мной произошло. И почему именно со мной. Если, конечно, на эти вопросы существовали ответы.
– Думаю, я готова. Пусть приходят, если это необходимо, – измождённо ответила я.
– Хорошо. Я позвоню в участок.
Рассматривая свои сломанные на руке ногти, я прикусила губу и спросила:
– Скажите, как я сюда попала?
Мой голос сорвался, будто ему мешали слёзы, но я их не чувствовала. Медсестра с сочувствием взглянула на меня.
– Мы нашли вас ночью у дверей приёмного покоя. Кто-то принёс вас. Позвонил в кнопку вызова и убежал.
Я потупила взгляд в пол, вспоминая свои ощущения. Некто нёс меня на руках.
– Кто-то?! – переспросила я. – Разве на территории больницы нет камер видеонаблюдения?
Девушка вздохнула.
– Есть. Но этот человек не попал ни на одну из них. Только в одном моменте его видно со спины.
Ну как же так?! Тот, кто меня спас – прямой свидетель произошедшего. Почему он пожелал не раскрывать себя? В чём логика его действий? Или ситуация обратная и на самом деле он… соучастник.
Медсестра достала мой градусник, убедилась, что температура в норме, и, улыбнувшись, сказала:
– Пожалуйста, не думайте о плохом. Вам сейчас нужно отдыхать.
Я согласно кивнула, и девушка вышла из палаты, тихо прикрывая за собой дверь. Опустив голову на подушку и полежав так пару минут, я потянулась к своему телефону, лежащему на тумбочке. Аппарат был выключен. Наверное, медперсонал специально это сделал, чтобы ничего не мешало мне спать. После нажатия кнопки «Включение» незамедлительно посыпались сообщения и оповещения о звонках от бывшей одногруппницы, Карины и… Дена?! Наскоро набрав текст: «Со мной всё хорошо. Я перезвоню», я отправила всем троим сообщения. Меньше всего на свете мне хотелось кого-то волновать, к тому же медсестра уже сказала, что серьёзно я не пострадала. А разводить панику ни к чему. Не люблю излишнее внимание, и уж тем более жалость. Единственное, что сейчас меня дико раздражало, так это то, что, закрывая глаза, я вновь оказывалась в том самом зловещем лесу, где опять и опять отбивалась от маньяка. Долго и мучительно сопротивляясь назойливым мыслям, я наконец-то провалилась в сон.
Сколько я проспала, не знаю, но за окном успело стемнеть. Меня разбудил тихий стук в дверь.
– Здравствуйте, можно? – в дверях показался мужчина лет тридцати пяти, одетый в форму полицейского.
Ещё не до конца проснувшаяся, я кивнула, подтянула подушку на кровати и села, облокотившись на нее и потирая глаза. Он прошёл вглубь палаты, бегло оценив обстановку, и поставил стул около моей тумбочки. Полицейский выглядел собранным и напряжённым и, после того как сел, выпрямил спину.
– Я капитан полиции Глеб Гилл. Мне поручено заниматься вашим делом, – сурово глядя на меня, сказал мужчина. – Мне необходимо узнать все подробности вчерашнего вечера. Вы помните, что произошло? – сверлил меня тяжёлый взгляд.
Опустив глаза, я вздохнула:
– Я расскажу, что помню… Но половина воспоминаний как в тумане.
Мой собеседник достал из кожаной папки большой блокнот и ручку, демонстрируя тем самым свою готовность записывать показания. Я сумбурно рассказала всё, что удалось вспомнить, начиная от момента, как угостила кошку сосиской, заканчивая тем, как очнулась в больнице. По мере моего рассказа мужчина задавал уточняющие вопросы и то и дело хмурил брови.
– Николь, мы ищем этого человека, – наверное, решил успокоить меня полицейский. – Он попал на камеры, установленные у вас во дворе, но поиск осложняется тем, что он закрывал лицо и был в капюшоне. Вам очень повезло, что какой-то парень вас спас. Но и его нам пока найти не удалось.
«Какой-то парень – эхом пронеслось в голове. – Ох! Ден же столько раз мне звонил! Может, это он – мой спаситель?!» – я так разволновалась от одной только мысли, будто уже решила, что это подтверждённый факт.
– Но, – задумавшись, спросила я, – интересно, как он нашел меня в лесу? – я вопросительно посмотрела на капитана, на что заметила неприкрытое удивление на серьёзном лице.
– Каком лесу?
Я замялась:
– Ну тот человек… маньяк, он же завёз меня в лес, пока я была без сознания?
От одного упоминания мне стало мерзко.
– Вы, наверное, сильно ударились головой, – поразмыслив, медленно ответил Глеб, – он затащил вас в деревья. В те, что напротив вашего подъезда.
У меня открылся рот и тут же закрылся.
– Оу, – только и смогла выдавить я.
В принципе, это возможно, ведь во дворе моего дома было огромное количество зелени, которую при других обстоятельствах я очень любила.
– Капитан, – я внимательно посмотрела на мужчину и громко сглотнула застрявший в горле комок, – мне надо бояться? Этот… этот урод может меня найти?
Нахмуренный полицейский, не раздумывая, ответил:
– Точно никто не скажет. Но моё чутьё говорит, что нет.
От стресса и травм неимоверно сохли губы, и я, облизнув их, вновь задала вопрос:
– Почему вы так считаете?
Мужчина что-то записал в блокнот и поднял на меня угрюмый взгляд.
– Его струсивший помощник или ваш спаситель здорово ему вломил. Он еле выполз из кустов, после того как вас унесли.
От сердца немного отлегло. Какая-никакая надежда на успокоение. Но искренне надеюсь, ему хорошенько попало.
Задав ещё пару вопросов, капитан вручил мне визитку с номером телефона, на случай, если я что-то вспомню. Затем попрощался и ушёл, оставив меня в ещё большей растерянности. Меня накрывала волна сомнений, опустошения и крайней беспомощности. Оказалось, я вообще плохо помнила вчерашние события.
В больничной палате я лежала одна – весь санузел был в моём личном распоряжении, и это была хорошая новость. Выпросив полотенце у медсестры, я залезла под горячий душ. С остервенением натирая себя мочалкой, я представляла, как смываю с себя все грязные прикосновения. Ещё чуть-чуть и я сняла бы кожу. Минут через тридцать морально стало легче, и я вышла из ванной. Разглядев в зеркале своё лицо, я ужаснулась: огромные, как у наркоманки из подворотни, тёмные круги под глазами, на щеках синяки, а шею украшали яркие кровоподтёки в виде лилового ожерелья. С трудом подавив приступ истерики, я вернулась обратно в кровать, прижимая к себе подушку. Зашёл медбрат и что-то мне уколол. Вероятнее всего, успокоительное, так как тут же стало сильно клонить в сон. Засыпая, я вновь и вновь прокручивала в мозгу злосчастный вечер и пыталась представить, как бы иначе я могла поступать и что сказать этому чудовищу. Чаще всего я рисовала в воображении, как избивала его до полусмерти. Но ещё я прекрасно осознавала одно – мне очень повезло. Я чудом избежала самого ужасного его замысла.
* * *
Утро в больнице начиналось рано. Шаги и звон стекла стали доноситься из коридора уже в шесть часов. К тому же у меня успел побывать вчерашний медбрат, он разбудил, чтобы взять анализы и сделать укол. Я поняла, что спать ложиться бессмысленно, поэтому пошла умылась и почистила зубы. В тумбочке натолкнулась на небольшой пакет: в нём лежала моя сумка, о которой я напрочь забыла. К слову, вещь недешёвая, и потому стало вдвойне обидно, когда я обнаружила оторванную ручку. Внутри было слишком мало вещей: зеркало, помада, пудра, салфетки, духи в миниатюрном формате, ключи от дома и кошелёк. Я взяла в тот вечер только самое необходимое.
«О, да. Я же ходила на “классное” свидание, совсем забыла», – в мозгу промелькнула саркастическая мысль.
Раскопав расчёску, я искренне обрадовалась – на голове было подобие птичьего гнезда после урагана. Мои длинные волосы сильно запутались. В срочном порядке надо было что-то с этим делать. А ведь я давно собиралась подстричься, но все никак руки не доходили. Сейчас бы и проблем не было с каре, например. Поругав себя, я принялась очень аккуратно разделять волосы, прочёсывая попрядно. Задняя часть головы еще отзывалась тупой болью.
Ближе к обеду на осмотр зашёл доктор. Он сообщил, что все мои анализы в норме, на рентгене тоже не было ничего страшного, и потому он не видел смысла держать меня в больнице. Таким образом, завтра я могла покинуть медицинское учреждение. Врач пообещал выписать лечение, которое надо будет продолжить дома. В основном это уколы витаминов, ну а самое главное – отдых и покой, что он особо подчеркнул. Так что, слава богу, надолго здесь меня не оставят.
В небольшом шкафу в палате я нашла ещё один пакет: с моими грязными вещами. Куртку придётся выбросить, на ней живого места не было. Платье тоже сильно пострадало: нижняя часть разорвана в клочья. Судьба туфель была немногим лучше: у одной стёрт весь бок, а у другой сломан каблук. А это, на минуточку, были мои любимые лодочки.
«Просто “замечательно”. И в чём я пойду домой?»
За спиной кто-то тихонько кашлянул. Я повернулась на звук и увидела Дена. Он скромно стоял в дверях палаты, переминаясь с ноги на ногу, и нелепо улыбался. Парень держал в руках небольшой букет белых очень красивых роз. Его светлые волосы были идеально уложены, а гардероб явно обновился. Не видела прежде на нём этих брюк и свитшота. Я сразу обратила внимание, что он нервничал, и расплылась в ответной улыбке. Ден подошёл ко мне и крепко обнял, прижимая всё ближе к своему телу. Господи, как же мне этого не хватало: чувства безопасности и умиротворённого спокойствия. Или я просто ужасно соскучилась?! В такие моменты забываешь всё плохое, оно кажется ерундовым и абсолютно неважным.
– Ну как ты, киса? – осторожно отстранившись, спросил блондин, поглаживая пальцами мою щёку с синим пятном – следом от удара.
– Не очень, – буркнула я и уткнулась в плечо парня.
Честное слово, я вовсе не собиралась плакать, но пережитый стресс мощной лавиной обрушился на меня. Ведь я сама всем написала, что всё хорошо, чтобы ни у кого и мысли не возникло прийти ко мне в больницу. Они не должны расстраиваться из-за моего жалкого и побитого вида. Но объятия близкого человека действовали так расслабляюще, что мне не надо было держаться и быть напоказ сильной. Ден молча ждал, пока я успокоюсь, нежно прижимая к себе и аккуратно поглаживая волосы. Наконец, вдохнув побольше воздуха, я вытерла глаза и виновато посмотрела на парня.
– Прости, что-то на меня нашло, – еле слышно пролепетала я и отвела взгляд.
Парень, слегка касаясь, взял меня за подбородок и медленно повернул его к себе. Мои глаза встретились с его серо-голубыми радужками. Голос Дена звучал слишком по-домашнему для моего сердца:
– Тебе не за что извиняться. Я очень испугался за тебя, ты же мне родной человек.
Как же неописуемо приятно слышать такие слова! Шмыгая носом, я улыбнулась.
– Ден, – обратилась я. – А как ты узнал, что произошло? Что я в больнице?
Блондин озадаченно нахмурил брови:
– Ты не в курсе? Про тебя все местные новости уже рассказали и видео показали с видеокамер, – запнулся Ден. – Ты там… у подъезда кошку гладила, а потом кто-то напал на тебя. Извини, что говорю тебе это.
– Нет-нет, всё нормально, – успокоила я, взяв парня за руку. – Я многого не помню, и вопросов у меня больше, чем ответов, – глядя на него, я задумалась. – Скажи, это ты меня спас?
Необъяснимо, но внутри всё гудело от желания, чтобы ответ оказался положительным. Мне казалось, что это поможет нам… поможет выстроить новые качественные отношения.
Но Дена, очевидно, мой вопрос застал врасплох. Он непонимающе посмотрел на меня.
– Нет, Николь. Я был, – замешкавшись, Ден неоднозначно пожал плечами и отмахнулся, – в другом месте.
От меня не ускользнул тот факт, как он тихонько высвободил ладонь из моей руки. Парень поднялся на ноги и подошёл к окну, но всё это выглядело слишком неестественно. Он просто ушёл от разговора. Интересно, почему? Вот же чёрт! Почему меня так сильно расстроил его ответ? Может, потому что я хотела, чтобы это был он?! Может, потому что, увидев его сегодня, я забыла про все наши конфликты и расставание?! Может, я до сих пор его люблю и хочу думать, что он ждал меня у подъезда в тот вечер, чтобы поговорить и помириться?!
«Какая же я дура!»
– Кико, – прошептала я.
Как я могла забыть про свою кошку?!
Ден взглянул на меня:
– Что?
– Кико дома одна. Можешь заехать покормить её?
Парень любил кошку, как и я. Когда-то мы вместе приняли решение завести животное. Своеобразная репетиция семейной жизни с детьми, как это принято считать.
Кажется, Ден был только рад поводу поскорее смыться:
– Конечно! Тебе что-то привезти?
Прикинув, я набросала маленький список вещей, которые могли мне понадобиться на выписке, и дала ему ключ от квартиры. Парень быстрым движением чмокнул меня в щёку и, пообещав долго не задерживаться, ретировался.
Глава 3. Дружба – не просто слово
Моё утро в больнице началось уже как обычно, спозаранку. Морально я уже с вечера была готова к выписке. Еле дождавшись обхода врача, я забрала все необходимые назначения и с нетерпением покинула госпиталь, страстно желая позвонить маме с папой, обнять свою кошку и встретиться с Кариной. Глупости, наверное, но мне этого не хватало. Абсолютно довольная, я шлёпала по лужам, как озорной ребёнок за спиной у родителей. Небо в пасмурном настроении и немой грусти зависло над головой, что делало ещё более фантастическим появление разноцветной радуги, игриво подглядывающей из разрыва тяжёлых туч. Природа будто бы чувствовала моё душевное состояние, метущееся из стороны в сторону. То мне хотелось звонко рассмеяться от осознания жизни как таковой, то облиться горючими слезами, жалея себя за неудачи. Но надо признаться, первое с перевесом побеждало. Ни разу за время своего существования не задумавшись о смерти, я никогда не сознавала ценности и хрупкости жизни так ясно и так отчётливо, как сейчас. Урок был изощрённый, учитель жестокий, но это меня поменяло и сделало мудрее. И только переливы милой сердцу радуги символизировали надежду на что-то лучшее – я приняла этот знак небес.
Мелкая россыпь дождя щекотно попадала на голову, плечи и лицо, но по какой-то необъяснимой причине мне это безумно нравилось. Я представляла, что дождь – мой спутник, он с заботой доставил меня до дома в целости и сохранности. Возможно, я свихнулась. Но пусть лучше так, нежели я бы боялась приближаться к своему подъезду.
Когда ключ от входной двери два раза провернулся изнутри квартиры, я испытала небывалое доселе облегчение. Мой дом – моя крепость. Здесь даже стены обладали волшебной силой, магически исцеляющей душу: они, словно мои личные солдаты, оберегали и ограждали от всего зла в этом мире.
Кико, по-видимому, проспала появление блудной хозяйки, и лишь когда я переоделась, кошка пулей вылетела из другой комнаты, мявкая и трясь о мои ноги.
– Мышонок, – я подняла на руки серую чаровницу и поцеловала в щёку, прижимая к себе мурчащее создание. От тела шла такая вибрация, что можно было перепутать с заведённым моторчиком. – Ты скучала, да? Я тоже.
Пускай я та странная девушка, говорящая с кошками, но по-другому я не умела. Животное в моём понимании – целостная личность, зачастую намного честнее и добрее многих людей. И поэтому я показывала свою любовь и уважение кошке, ровно как и она мне, по-своему: каждый кто как умел.
После беглой уборки в гости заскочила Карина – навестить меня. Подруга привезла гигантский пакет со сладостями: вкусными десертами, фруктами и конфетами. Мне предстояло долго выслушивать, как сильно она возмущена тем, что я не разрешила ей приехать в больницу. Но импульсивность девушки быстро сошла на нет, стоило мне напомнить про Илая. Карина передала мне любезный привет и пожелания скорейшего выздоровления от парня.
– Так вы теперь вместе? – поинтересовалась я, сидя на полу с тарелкой в руках и ковыряя ложкой шоколадное пирожное.
Сменить тему на интересную Карине – идеальная тактика, работающая безотказно. Ведь, пожалуй, я уже наслушалась о том, как была не права, скрывая факт нападения и внезапных больничных каникул.
– Ну знаешь, вроде того, – улыбнулась темноглазая девушка, запихав в рот конфету. – Мы вроде как не торопимся. Но, – она запнулась и, смутившись, продолжила, – мне он реально нравится.
– Он душка, – пожала плечами я, наблюдая за реакцией подруги. – Мне ещё тем вечером всё стало понятно. У вас у обоих так горели глаза.
От моих слов брюнетка расплылась в мечтательной улыбке.
– Может, это и есть любовь, – протянула Кари и фыркнула, – но этот ужасный Тимофей. Где только Илай его откопал?! Кстати, надо спросить, неужели среди всех знакомых не было нормальных?
Я хихикнула, но получилось нервно:
– Не напоминай.
«Странный ты, Тимофей, это точно», – подумала я, с чего-то вспомнив о его серых глазах, и тут же отмахнулась.
– Эй! – Карина встала с дивана и подошла к окну, на котором за шторой прятались нежно-кремовые розы, подаренные моим бывшим. – От кого цветы? Я чего-то не знаю? – с преувеличенно любопытным прищуром уставилась на меня подруга. – Ты в больнице охомутала какого-то сексуального доктора? – вдохнув аромат благородных бутонов, девушка встала напротив меня, сложив на груди руки и театрально внимая.
– Не совсем так, – я лишь слегка улыбнулась из-за её предположения. – Ден ко мне приходил в больницу, ещё вчера, – смутилась я.
Карина нахмурила брови, вперившись в меня неодобрительным взглядом карих глаз.
– Так, так, так. Только этого не хватало! Я уже молчу, что ты мне прийти в больницу не разрешила, а Ден припёрся… И теперь не говори мне, что ты поплыла, – возмущённо воскликнула девушка, взмахнув руками в воздухе. – Ты забыла, что ли, какие у вас отношения были? Ты не помнишь, сколько раз он тебя подставлял? – брюнетка начала загибать пальцы, перечисляя то, из-за чего происходили регулярные ссоры с бывшим: – Ему не нравились все твои друзья, увлечения, даже умудрялся придираться к готовке. Конечно, он тебя любил… как умел, – подруга особенно выделила два последних слова и, вздохнув, приземлилась возле меня на диван. – Ладно, я понимаю, что это не моё дело, но я хочу, чтобы ты помнила всегда – ты заслуживаешь счастья, а он – не последний мужчина в твоей жизни.
«Опять она во всём права…» – мне просто хотелось расплакаться.
– Я знаю, – честно ответила я, через силу делая вдох, – я всё это знаю.
Карина вдруг подскочила на ноги.
– Вот что я тебе скажу, кошка. Сегодня, конечно, отдыхай от больницы. Но завтра… давай проведём время вместе, сходим в кино, пошопимся, а? Что скажешь?
Я очень сомневалась в этой затее, но пожалуй, дома сидеть ещё хуже. Перспектива целый день провести в одиночестве, снова и снова погружаясь в ужасные воспоминания, совсем не радовала. Просто уже не было сил в который раз обдумывать все произошедшие со мной события. Нельзя отгородиться от мира и всех теперь бояться. Я просто обязана верить в справедливость. Преступник будет найден, и это не моя головная боль!
Не торопясь, подняв глаза на Карину, я согласилась:
– Я пойду.
Взволнованное лицо брюнетки сию секунду засияло облегчением. Карина крепко меня обняла, поддержав моё решение: «Ты молодец».
Подруга просидела ещё не более тридцати минут и отправилась домой. Мне же просто необходимо было потратить время с пользой и наконец-то поработать. Хорошо, что я «свободный художник», но несколько рекламных статей надо сдать уже на днях – сроки поджимали. Первая часть блока далась мне с трудом, однако дальше пошло как по маслу, и, быстро управившись, я отправила текст заказчику. Какое-то время полистав ленту социальных сетей, я отвлеклась на телефон: мама прислала очередную СМС. Тут же следом от неё пошёл входящий звонок по видеосвязи. Я натянула дежурную улыбку под кодовым названием «Я в полном порядке», категорически не желая беспокоить родителей рассказом о маньяке. Пускай такие переживания будут для них только в детективных сериалах. Выдохнув, я нажала кнопку «Ответить».
– Привет, ма-а-ам, – протянула я, весело махая рукой в экран телефона.
– Привет, котёнок, – ласково пропела мама.
Увидев мамино лицо, такое родное и любимое, услышав её голос, согревающий и уютный, как домашний свитер, теперь я на самом деле расплылась в искренней счастливой улыбке, сознавая, как же я рада её видеть! В этот раз мы долго болтали. Мамины рассказы – отдельный вид прекрасного. Обезоруживающее чувство юмора, потрясающая самоирония с ноткой сарказма – эти те инструменты, которые всегда помогали ей оставаться в тонусе и не давали ни единого шанса другим на шаловливые острые подколы. Шах и мат, социум!
Мама поведала увлекательную историю об очередном молчаливом конфликте с папой – это их поистине восхищающая фишка. Весь сыр-бор закрутился из-за того, что отец притащил в дом старые удочки и поставил их в шкаф-купе для одежды, спрятав прямо за мамиными платьями и костюмами. Конечно же, втихаря. И тут мама, решив перебрать вещи, чтобы убрать летние и достать зимние, обнаружила за вешалками «сюрприз» от мужа. Она, ничего ему не сказав, переставила их в кладовку, что вообще-то логично. Но у папы было своё мнение на этот счёт. Он не растерялся и в отместку спрятал все её очки. Мамино изложение фактов было таким эмоциональным и красочным, что я гомерически хохотала до колик в животе, и даже щёки заболели. Родители порой вели себя точно как малые дети. Но я не осуждала, мне ещё, надеюсь, предстояло узнать, что такое прожить с одним человеком двадцать пять лет. Может, что похлеще начнётся!
Попрощавшись с мамулей, я с полным зарядом бодрящей энергии решила не ждать завтрашнего дня.
Коснувшись несколько раз экрана телефона, услышала, как в трубке пошли гудки.
– Карина, чем занимаешься?
Девушка удивилась:
– Да ничем особенным. А что случилось?
– Я бы и сегодня с удовольствием выползла из дома. Не хочу ждать завтрашнего дня.
– Кошка, мне нравится твой настрой. У тебя тридцать минут на сборы!
– Замётано!
Незапланированный выход из дома – один из моих самых любимых видов отдыха. И насколько же я была рада иметь в близких отношениях такого человека, как Карина, – просто не передать словами. Она максимально легка на подъём и всегда каким-то необъяснимым, мистическим образом чувствовала меня: не поднимала темы, которые делали мне больно, или, наоборот, смешила и поднимала моё не самое радужное настроение. Она – взбалмошная, своенравная, импульсивная, страстная, всегда в каком-то движении. Я же – спокойная, уравновешенная, рассудительная, с вечными внутренними диалогами и неразрешимыми сомнениями. Мы настоящие противоположности, как инь и ян – совершенно разные, но идеально друг друга дополняющие. Общие взгляды и качества всё же тоже присутствовали. К ним можно отнести обострённое чувство справедливости и человеческую надёжность. Со всем прочим органично сосуществовал ещё один тонкий, но немаловажный нюанс: разный вкус на мужчин и отсутствие жажды соперничества. Как по мне, это и есть залог крепкой женской дружбы.
Я в темпе начала собираться. Слегка подкрутила и взъерошила волосы, накрасила поярче глаза, что-то типа смоки, натянула тёмно-зелёную водолазку и чёрную юбку миди из материала, похожего на кожу. С обувью определилась сразу – грубоватые чёрные ботинки без каблука на толстой массивной подошве отлично характеризовали моё настроение под девизом «Пошло оно всё! А я хочу жить!». Осталось накинуть пальто и взять небольшую сумку через плечо.
«Вполне», – довольно подмигнула я себе в зеркале и отлепила пластырь со лба.
Мобильник завибрировал от пришедшего сообщения – Карина ждала меня внизу. Я пшикнулась духами с ароматом шоколада и орхидеи, которыми пользовалась лишь в особые дни, поцеловала Кико в щёку, несмотря на её бурное сопротивление, и отправилась на выход.
Ещё спускаясь по лестнице, я услыхала, как на весь двор орёт весёлая песня популярной рок-группы. В их репертуаре в основном матерные композиции. Соседи, наверное, были не в восторге. Но кого это волновало?! Сегодня я отмечала свою выписку из больницы и, по факту, второй день рождения.
Подруга, увидев меня, начала смешно пританцовывать за рулем белой «мазды», размахивая руками и тряся головой. Я села в автомобиль, и мы покатили к выезду из двора.
– Готова к приключениям? – весело кривляясь, выкрикнула она.
– Да, командир!
– Не слы-ы-ышу!
– Так точно, командир! – и громко рассмеявшись, Кари прибавила газу.
Мы юрко рассекали по вечерним улицам, дерзко обгоняя другие машины. Музыка орала на всю катушку, но я, окончательно войдя в кураж, хотела ещё громче, ещё мощней. Поддавшись порыву, я даже запела в открытое окно, да так, что в какой-то момент потеряла голос. Дав пару кругов по центральным улицам, мы решили прокатиться в сторону выезда. Неожиданно на светофоре Карина «зацепилась» с каким-то парнем на крутом чёрно-оранжевом «шевроле». Меня не оставляло чувство, что он давно нас приметил. Но это не удивительно – такое бывало и раньше. Это уже не первая машина подруги, и с каждой новой покупкой тачки становились всё быстрее, резче, ну и соответственно дороже. Мы частенько от скуки катались по городу, провоцируя других на спонтанный заезд в квартал или что-нибудь ещё. Вот и сейчас, стартанув по зелёному сигналу, машины как бешеные рванули вперёд – началась настоящая гонка. Скорость пробуждала во мне дикий азарт, и от бьющего в голову адреналина хотелось восторженно кричать. Карина то резко тормозила, объезжая других участников движения, то полностью вдавливала в пол педаль газа, летя опрометью вперёд. Парень с интересом вглядывался в окно Карининой машины, словно пытаясь рассмотреть меня, а не водителя. Но на скорости это было сложно, хоть и заметно, что незнакомец играл в поддавки. В один момент машины поравнялись, и я встретилась взглядом с парнем. Он слегка улыбнулся, так игриво, но совершенно бесхитростно, а вот ответить тем же я не успела: мы оторвались от него, потому как незнакомца остановили сотрудники полиции.
– Не повезло, – самодовольно ухмыльнулась Карина, провожая «шевроле» в зеркале заднего вида, победно сворачивая в сторону торгового центра «Платформа».
Парковка была забита под завязку – сегодня пятница, и наверное, весь город приехал сюда тратить свои деньги. Мы нашли место для машины не сразу, а спустя минут пять, после пары неторопливых кругов вокруг стоянки. Взяв сумочку и поправив красную помаду, которой меня почти насильно накрасила подруга, мы прошли внутрь. Карина с самого начала собиралась присмотреть себе новое нижнее белье – это было привычное дело, когда наклёвывались близкие отношения. Как она говорила, такие покупки вдохновляют на что-то прекрасное и возвышенное. Я же не задавалась целью обязательно потратить деньги, чтобы обзавестись обновками, но если подвернулся бы хороший вариант юбки или милого платья – почему бы и нет.