Открыв багажник и явив миру свою коллекцию бутылок, я обратился к приёмщику:
– Бутылки принимаете?
– Да, только их надо сжать, чтобы они меньше места занимали, – сказал мне мужчина в красной вельветовой рубахе в чёрную клетку и золотыми зубами.
Он удалился в свою конуру и вынес оттуда полиэтиленовый мешок. Сжимать бутылки предстояло мне.
– Коль, поди помоги, – это мужик в рубахе обратился к своему другу.
Коля чуть ниже меня, был одет в кожаную куртку, вельветовую кепку, штаны я не запомнил. Он подошёл, взял мешок своими большими грязными мозолистыми руками. Я начал свою процедуру. Откручивая пробку, я выпускал воздух из бутылки, сжимал её, сворачивал в трубку, закручивал пробку и бросал в мешок, который держал Коля. Коле я не доверял, даже подумал грешным делом, что его дружки могут залезть в машину и вытащить что-нибудь, пока я занят багажником. По виду и Коля и его друзья были алкоголиками.
– Тише, – неожиданно сказал Коля.
Я обернулся.
– Это я не тебе. Это я музыке. Она у меня в голове, ну типа глюки.
– А, бывает, – сказал я.
– Это ещё не страшно, бывает хуже. У меня красиво играют. Я, знаешь, жил как-то в Отрожке в заброшенном доме, так у меня целый оркестр гитаристов так играл, я аж заслушивался. А потом крышу сорвало, но не в смысле сорвало с дома. А моя поехала, я по полям 3 дня бегал. Там есть опытная станция, так меня поймали мужики, сказали, посиди. А я тихий. Бывают люди злые, кидаются драться, а я спокойно сидел, ждал, пока за мной не приехали, ну эти, хорошие люди, менты.