Эльма

– Эльма, кто она?

– кто?

– Рут.

– мы это уже обсуждали. – бурчит жена и пытается уйти, но я хватаю ее за руку и прислоняю к креслу.

– Кто эта женщина? Что она делает в нашем доме и почему ты перед ней так расстилаешься?! – выдавливаю я сквозь зубы.

Она не ответила.

– Эльма, я не позволю кому-то командовать мной и моей женой в моем доме. Скажи, ты боишься её?

– он мой настолько, насколько и твой. – выдала Эльма, подняв ко мне глаза. Я испугался. – Я лучше знаю, что нужно Элии. Поэтому не трогай ни меня, ни Леди Рут. Тебе не дозволено! – она вырвалась и отстранилась от меня на пару ярдов.

– я слушаю тебя лишь потому, что люблю тебя, Эльма. Но если я повелю, все будет так, как я скажу! – я был очень зол и немного потрепал ее за плечи. – ее больше не пустят к нам пока ты не объяснишь, что происходит.

После этого я почувствовал сильный толчок и удар в грудь. Эльма ударила меня с такой силой, что я от неожиданности повалился на кресло сзади себя. У меня закружилась голова, и все перед глазами расплылось. Я разглядел силуэт Эльмы, она еще немного постояла напротив меня, может, убедилась, что не навредила мне, затем будто утерла слезы у глаз и отдалилась. Затем она подозвала Элию, и они ушли. Я не ожидал этого. Вряд ли бы она позволила себе такое сделать не будь причин. Но я уже устал вымаливать объяснение ее поступкам.

Нужно завязывать с леди Рут.

Глава 8.

Долгое время Милдред пряталась где-то. То ли охрана ее не пускала, то ли она сама предпочла не нагнетать конфликт, но она пропала из нашей жизни где-то на полгода. Эльма за это время вновь похорошела и успокоилась, перестала на меня обижаться и мы даже начали говорить о том, чтобы завести еще одного ребенка.

Этому не суждено было исполниться.

Следующая наша встреча с Леди Рут произошла по приезде моей матери. Буквально через десять минут после того, как матушка прибыла с вокзала, Милдред объявилась на пороге, представившись теткой Эльмы. Мама из-за небольшой разницы в возрасте с Рут тут же начала вести светские беседы. Мать отвлекла ее на пару часов, а я в это время пытался понять, кто из слуг виновен в том, что эту женщину пустили в дом, но никого не мог отыскать. Потом краем уха я уловил часть их разговора. Мама сетовала на одинокую жизнь и делилась планами переехать к нам. Я и сам хотел этому поспособствовать и уже несколько месяцев занимался тем, чтобы распродать ее земли у Грэйт-Эйтона.

– и не боитесь, что будете мешать молодым? – с ехидством спросила у мамы милдред.

– Иммануэль сам мня пригласил. – мама ответила с легкой улыбкой. В этот момент Милдред заметила меня в дверном проеме. – я буду рада не жить в одиночестве, как это делаете вы, если я правильно поняла. – закончила она мысль. Я быстро понял, что так выражаться было ошибкой и по хребту у меня пробежал животный страх. Взгляд Леди Рут, пронзивший меня в тот момент, я никогда не забуду: он был злобен и строг, будто бы за мои действия и слова матери она уже приготовила нам наказание и готова мстить. Я поробел, мурашки побежали по моему телу.

– меня вполне устраивает статус вдовы. Это участь каждой женщины. – Милдред быстро перекинула свой зоркий взгляд на мать и ехидно улыбнулась ей.

Это напугало меня еще сильнее.

Позже леди Рут вышла в сад прогуляться с Элией, а я, мама и Эльма устроились на веранде, чтобы понаблюдать за ними. Матушка все никак не могла перестать говорить, а Эльма делала вид, что слушает ее и иногда кивала. Я тоже время от времени вставлял случайные фразы, чтобы мама не замолкала, но на самом же деле я следил за Милдред и Элией. Рут понимала, что я наблюдаю, и давала мне знать об этом при каждом удобном случае, то поглядывая в нашу сторону, то улыбаясь мне, будто демонстрируя свою безобидность. Они, казалось, просто мило болтали, Милдред что-то рассказывала, Элия собирала цветы и играла с собакой.

Позже после того, как я уложил Элию спать, а матушка уже утроилась в своей комнате, я увидел Эльму и Милдред во дворе. Мне удалось услышать часть их разговора, хоть они и стояли далеко от дверей. У Милдред все-таки был очень громкий и сильный голос, а шептать она, кажется, вообще не умела.

– это отличный шанс, Эльма. – говорила леди Рут, будто подбивая Эльму на что-то.

– вы думаете? – робела та. Она говорила хоть и без запинок или пауз, как обычно, она была взволнована. Было слышно.

– да. Так дело пойдет куда быстрее.

– значит уже скоро?

– да. – выдохнула Милдред. – И с этим тоже нужно что-то сделать. Постарайся, Эльма.

«С этим» это «со мной»?

– я подумаю… – тихо пробурчала Эльма, будто нехотя.

Что со мной нужно сделать? Что скоро должно произойти?

Милдред ушла за полночь, а я решил ничего не обсуждать. Я боялся бурной реакции Эльмы на все, что я мог сделать. Я решил ждать и надеяться на какие-то события, либо проясняющие ситуацию, либо дающие возможность снова избавиться от Милдред на этот раз навсегда.

В ту ночь Эльма была особенно тепла со мной: обнималась, целовала меня и несколько раз сказала теплые слова. Это усыпило мою бдительность. Мне становилось страшно в своем же доме, она это почувствовала и будто решила успокоить меня заранее. У нее получилось.

Глава 9.

То, что должно было произойти, не заставило себя долго ждать. События оказались слишком страшными и тяжелыми как последствиями, так и сами по себе. Через день скончалась моя мать. Она обрушилась на землю прямо во время прогулки с Эльмой и Элией в саду. Доктор диагностировал сердечный приступ.

Я сразу же хотел начать бить в колокола. Мне казалось, что Рут имела к этому какое-либо отношения и мне нужно было доказать это. Останавливало меня от похода в полицию только то, что я боялся, как бы не была ко всему этому причастна сама Эльма. Что, если Милдред вбила Эльме в голову, что моя мать вредна или зла, а Эльма… Я не знал, что и думать, какие теории строить и какие действия предпринимать. Мне было страшно за себя и за дочь. Я начал искать места для побега.

В день смерти матери я уехал из дома и долго занимался бумажной волокитой в офисе. Затем я побродил по лесу в окрестностях поместья. Я был разбит горем, хоть боль и отступала достаточно быстро, чего я не наблюдал за собой после смерти отца, к примеру. Наверное, с возрастом я очерствел. Или что-то давило все мои эмоции, чтобы я не смог оклематься и прийти в себя. Всё снова напоминало размытую картинку, какую я наблюдал почти десять лет назад в Мисти Маунд. Мой транс не давал мне здраво мыслить.

Вернулся домой я очень поздно, когда все уже спали. Я боялся встретить Эльму или Милдред, хоть ночами второй у нас никогда не было, что-то отталкивало меня от дома со страшной силой. Он уже не казался крепостью, которую я возвел, чтобы защитить свою семью. Каждый угол устрашал, будто шептал мне о какой-то скорой опасности. В моем сознании рисовались разные пугающие картины, и я уже не чувствовал себя в безопасности. На меня накатила легкая паника, когда я переступил порог, но я списал это на шок после потери матери и направился к ближайшему дивану, чтобы попытаться уснуть.

Через пару дней мы провели похороны. Я принял решение хоронить мать здесь, а с наследством разобраться потом. Погода была дождливой и пасмурной, под зонтами большинство почетных горожан, откуда-то знавших мою мать, прощались с ней. Съехались другие ее знакомые из города, где она жила, много наших дальних родственников и все соболезновали нам и кланялись. Леди Рут тоже заявилась, но со мной не удосужилась даже поздороваться. Она стояла за спиной Эльмы и что-то ей шептала, а та кивала, поглаживая Элию.

Элия, к слову, к покойной бабушке проявила большой интерес, что безусловно было странным, хотя и не удивительным, если знать о том, кто ее мать. Она долго смотрела на лицо покойницы, даже просилась потрогать окоченелые, посиневшие руки женщины. По гостям так или иначе прошло недоумение, хотя я посчитал это абсолютно естественным для любознательной пятилетки. Многие также списали это на детское любопытство. Я бы предпочел вообще не пускать ребенка на похороны, так как гроб долгое время был открыт, но Эльма и, конечно же, леди Рут настояли на том, что в этом нет ничего страшного. Они увидели гроб только на кладбище. В церковь все трое не пошли, что меня очень смутило и даже оскорбило. По гостям снова пошли разговоры.

Я пребывал как в тумане почти весь день. Никогда не ожидал, что придется хоронить мать так скоро. Она была очень крепкой женщиной. Но прямо говоря, я не был полностью уверен в том, что в смерти действительно было виновато одно лишь здоровье. Мне было страшно. С каждым днем все страшнее, и моя тревожность уже не пропадала. Я снова перестал спать, кошмары как наяву, так и во сне вымотали меня, вдобавок я почти не ел. Постоянное подозрения, чувство страха не отпускали меня ни на секунду. Я не знал, что делать.

Я долго не выходил из комнаты, да и вообще из дома. На работе я взял небольшой отпуск, чтобы провести его с дочерью, в спокойствии, которого так и не получил. Прошла всего неделя после похорон, как к нам в дом снова стали приходить какие-то «подруги» Эльмы и леди Рут. Не трудно догадаться, что их всех я, как, я уверен, и Эльма, видел впервые. Но они будто бы чувствовали себя здесь своими и активно общались с Эльмой и Элией. Все были молодыми и красивыми девушками, тихими, скрытными и этим они напоминали мне Эльму. Но стоило мне отойти от их сборища, как начинались очень активные, громкие обсуждения и разговоры. Я пару раз подглядел: Эльма и с ними сидела достаточно отстраненно, но все то и дело обращались к ней или к Элии, что заставляло ее вздрагивать. Она замечала меня, видела, что я слежу, но ничего не говорила и лишь с каким-то горьким сожалением периодически мигала мне. Смотрела на меня пару минут, а потом продолжала следить за Элией. Она не пускала дочку далеко от себя, но её то и дело выдергивали разные тетушки. Она явно там никому не доверяла, и сама постоянно беспокоилась. Ситуация как будто вышла из-под ее контроля. Я пытался все разузнать, но она перестала со мной разговаривать и постоянно уходила от ответов. Я начал понимать, что делала она это будто бы не по своей воле, ей будто приходилось и будто бы у нее не было выбора или она не знала, что он есть.

Одной ночью я проснулся от грохота и шагов где-то за стенами. В глаза мне светила полная луна, и я не смог игнорировать это, потому что сон уже ушел. Я знал: Эльма любит побродить ночью по дому и саду и уже привык к шагам, а иногда и беготне, но я тут же соскочил, когда услышал голос дочери. Я быстро накинул халат и вышел в коридор. На втором этаже никого не было, и я спустился вниз, прошелся по залам. Было на редкость светло, и я все хорошо видел. Я направился к заднему входу, где слышал больше всего топота и шума. В коридоре я увидел фигуру Элии, а рядом стояла Эльма и еще кто-то. Подойдя ближе, я узнал Милдред. Их силуэты освещались луной, свет бегал по распущенным волосам Элии, огибал фигуры Милдред и Эльмы. Они перешептывались и копошились. Я шел тихо и старался не наделать шуму, но потом леди Рут резко повернула голову и ее глаза блеснули в темноте.

– вон! – она кивнула в мою сторону, и остальные обернулись. Я замер. Милдред взяла Элию за руку и приоткрыла дверь, я в страхе ринулся туда. Эльма что, отдает нашу дочь этой женщине?

Но тут я услышал странный звон, будто железа. Эльма быстро побежала ко мне и оттолкнула меня от двери, я тут же упал на пол. Она запрыгнула на меня, а в руке у нее был… нож.

Она подняла его над моей головой, посмотрела на уходящую Милдред и на Элию, а затем снова на меня. Леди Рут стояла над нами и, кажется, улыбалась. Мне стало так страшно, и я не знал, что делать. Элия стояла с этой женщиной и не понимала, что происходит. Моя милая девочка так перепугалась… а я ничего не мог сделать. Против ее матери я никогда не пошел бы.

Милдред потянула Элию за собой из дома. Она пропустила девочку вперед себя и кивнула Эльме.

Мы остались одни впервые за долгое время. Только я и Эльма. Затаив дыхание, я уже ожидал смерти, но Эльма все никак не решалась опустить нож и вонзить его мне в грудь. Я почему-то знал, что должен был прийти этот момент. Момент, когда она станет опасна и для меня. Я жил с этой мыслью и сейчас ее осознание уже проткнуло меня насквозь таким же ножом, но незримым и куда более острым. Не сказать, что я был не готов, напротив, я испытал облегчение, ведь ожидание и незнание томили меня, и я был в какой-то мере рад тому, что все наконец-то решается.

Эльма рассматривала меня, а я ее: свет луны освещал ее лицо, распущенные волосы висели надо мной, а глаза были, как и обычно, бесконечно пусты. Она была такой красивой. Даже сейчас, готовая убить меня она была просто чарующей и невообразимо пленяющей. Я не мог оторвать взгляд от ее лица, я перестал сопротивляться. Я перестал дышать, чтобы момент застыл, и я мог его запомнить перед тем, как свершится неизбежное. Но тут я заметил сомнение в ее глазах. Её брови стали подниматься, она расслабилась вместе со мной. Ее глаза слезились, дрожали, а тело теряло напряженность, ее руки затряслись вместе с бровями. Еще секунда и нож обрушился рядом со мной, а она согнулась, сдерживая истерику. Я не мог пошевелиться. Эльма сидела на мне и плакала, будто от того, что она что-то хотела сказать, но не могла. Я приоткрыл рот, но с уст сорвался лишь глухой выдох. Ее это вернуло в чувства. Она быстро встала и еще немного посмотрела на меня, затем оглядела коридор, кинула взгляд на уходящих Милдред и Элию. Опять босые ноги затряслись, под ними деревянные доски затрещали под ей, а затем звонко хрустнули, когда она сорвалась с места.

Я не стал ее догонять. Я понял: она уходит.

Я в последний раз подчинился ей и остался без нее по ее воле. Я не был уверен в том, хотела ли она этого так, чтобы я мог быть уверен в своем доверии ее желанию, но от меня ничего не зависело. Я не знал, что она будет делать, куда она уходит и почему, но я доверился ей в последний раз. Не думаю, что мог бы ей помешать или чем-то помочь, не думаю, что мне было грустно или же наоборот я был рад, что она ушла. Она просто ушла и все.

Я не ощущал это концом, я не ощущал ничего, потому что просто не мог. Не было сил, возможности, желания. Это должно было случиться. В тот момент я видел это четко, хотя когда-то не мог представить своей жизни без нее.

У меня не было предположений или догадок. У меня были только вопросы, на которые я никогда не получу ответа.

Может она правда была ведьмой? Родила ведьму и ушла вместе с ведьмами к ведьмам, а я лишь был пленен ее магией пока ей это было нужно. Все те люди были правы, а я был околдован ей? Я не знал. Знал только, что моя любовь к ней не ушла вместе с ней. Она осталась, и я решил, что буду хранить ее так же, как хранить ее будет сама Эльма. И, может, однажды судьба вновь сведет нас. Меня и Эльму…

Продолжение следует…