Мистер Лурих. На побережье мультивселенной

– Все в лучших традициях: появляюсь я, есть плохой мальчик, который всех подминает под себя, – через некоторое время заметил Лурих, – Только чего ты на меня смотришь, у вас тут приезжих половина населения, как я понял. А раз есть такое предсказание, то твой Команарий, наверное, трясется, в ожидании пока его победят гасторбайтеры из других миров. Смешно все это. Вроде и мой сон, а как сказка детская, ей богу. Что вы мне тут, роль выделили? Виар твой может все на свете, но не будет ни с кем бороться. В игры тут свои волшебные играете. Только меня сюда не вплетайте, я, конечно, в восторге от всего этого. Красиво тут у вас и тело это еще…, но как-то все неожиданно. Может, я хотя бы буду просыпаться в своем мире, а по ночам у вас тут буду шум наводить? Устроишь, конь мой ненаглядный? Ты пойми, мне домой надо! Я не получу наслаждение от этого всего, если не буду точно знать, что со мной происходит в реальности. Как там «этот я второй» себя ведет, а если он пойдет и натворит чего-нибудь смертоубийственного, а потом, когда я окажусь дома, меня посадят в тюрьму на пожизненное. Что прикажешь делать, тогда, а? – выпалил из себя пришелец, начиная заводиться, в нем опять просыпалось беспокойство по поводу всего происходящего.

Слабая личность внутри такого могучего корабля металась и не могла найти себе места. Ее вырвали из привычного окружения и посадили в пробирку свободы, дав самое заветное, что только может быть, но мало кто готов к такому дару.

– Милый мой человек, ты еще так юн, – Альбегиппа по теплому, как-то по-матерински улыбнулась, – Тебе еще столько предстоит узнать. Этот путь твой и только твой. И если ты позволил себе быть здесь, значит так оно и будет. Это наилучший способ узнать кто ты есть на самом деле. Не переживай, тебе не выпало бы испытание, которое было бы непосильным. Ты сильнее и лучше, чем сам о себе думаешь. Я говорю это тебе и могла бы сказать любому другому. Я видела много существ и все они неизмеримо разные, но в то же время они так похожи, как будто это одно и тоже существо на разных ступенях развития. Все мы замечательные и у всех в конце концов все будет хорошо, в этом я точно уверена, – мягко закончила она.

Человек молча шагал, на смотря на обеспокоенность внутри, стало хорошо и уютно. Сцена была слегка слащавая: неуравновешенная личность и лошадь, словно милая старая домработница из какой-нибудь мелодрамы, которая любит всех вокруг, будто родных детей и наставляет нерадивых на путь истинный. Лурих фыркнул своим мыслям, но уже не так громко.

Остальной путь они прошли молча, Пришелец рассматривал все, что его окружало, Альбегиппа же спокойно и мерно шла, как будто ходила здесь уже тысячи раз. Наконец, путешествие по пустынному, в это утреннее время, тракту завершилось, и перед путниками появились высоченные ворота между двух массивных башен. Створки ворот оказались распахнуты и, судя по разросшимся под ними кустам, так было уже многие годы. Вход не охраняли даже символические стражи.

Лошадь и человек вступили в город. Сразу за воротами началась сеть широких, мощёных крупным булыжником улиц. По бокам стояли различные здания, они были сложены из огромных тщательно обработанных камней темных оттенков. Постройки казались довольно мрачными. Это был, конечно, не поздний ампир с элементами готики, но все же атмосфера была настораживающей. В некоторых местах все было сплошь увито плющом, хмелем, виноградом и вьющимися розами, так что взгляд порой с трудом отличал колонну от стены и стену от окна. Колонны, кстати, оказались излюбленной деталью в творчестве здешних архитекторов. Они все были сплошь толстые и массивные. Стояли повсюду, иногда даже отдельно от каких-либо домов, что было весьма забавно.

«Людей» на улицах встречалось немного. Мимо Луриха и его провожатой прошли: важного вида крокодилоголовый человек, шустрый плюшевый медвежонок и два многоруких и многоголовых существа, с иней кожей. Лурих показал вслед синему и с улыбкой посмотрел на Альбегиппу. Она же смотрела в ответ непонимающим взглядом. Весь ее вид задавал немой вопрос « Что!?». Она, конечно, рассказала, что тут много кто водится, но увидеть собственными глазами какого-то извращённого крокодила Гену, маленького Вуки-Чебурашку и многоруких аватаров, это нечто. «Может все они отсюда периодически сбегали в наш мир, подумал тогда человек, через шкаф, как в Нарнии, а потом про них сказки пишут, те, кто их случайно встретил».

Лурих ухмыльнулся собственным мыслям. Пока он перебирал в голове все это, Альбегиппа чуть оторвалась от него и ушла вперед. Она уже была у перекрестка, как вдруг, чуть ли не на нее, из-за угла, вывалилась шумная компания из полудюжины высоких стройных молодых людей с кошачьими головами. С ними был уже немолодой мужчина, приземистый и весьма округлый. У него ярко светилась залысина на голове, а на носу важно сидели очки. Пришельцу он даже показался чем-то родным, потому что был одет в наглухо застёгнутый пиджак с галстуком, несколько сбившимся на сторону. Ну точно, этакий увядающий бухгалтер из небольшой компании планеты Земля, привыкший перебирать пару тонн бумаги в день и общающийся с цифрами лучше, чем с людьми. Луриха даже немного передернуло, он не очень любил такого рода людей, к тому же мужчина смотрелся, как нечто невписывающееся в окружающий антураж. Смешной мир, весьма.

Молодежь с издевательскими мяукающими воплями подталкивала и теребила человека, а он затравленно озирался на их острозубые, нарочито разинутые пасти и слабо прикрывался пыльным помятым портфелем.

– Спаси меня от этих чудовищ, господин! – завопил он, увидев Луриха.

Неуклюжий мужичок подбежал к пришельцу и спрятался за его спину, на спросив разрешения, тем самым огородив себя от людей-кошек. Те несколько отодвинулись, не решаясь на первый шаг, но все же продолжали корчить издевательские рожи и скалиться на несчастного, с явным намерением продолжить свою жестокую забаву сразу же, как только будет можно.

– Каджиты!? – спросил Лурих, на всякий случай громко, если вдруг они не поймут или не услышат, и сделал несколько шагов по направлению к ним.

Пришелец не чувствовал опасности и не был настроен агрессивно, лишь детский целомудренный интерес обуял его личностью. Ведь они так были похожи на народ каджитов из серии The Elder Scrolls, за игрой в которую, не совсем Лурих, но тот же человек, по сути, провел не одну ночь.

А вот «Каджиты» явно почувствовали опасность, в виде здоровой махины, не считающей нужным, даже надевать одежду, чтобы хоть чуть-чуть себя защитить. У одного из кошачьих распушилась шерсть, другой прижал уши открыв рот в смертельном оскале. У двоих хвосты превратились в толстенные бревна, которые встали торчком сзади. Луриха распирало, при виде такого зрелища. Некоторое время он сдерживался, а потом начал гоготать своим медвежьим смехом. Он, то сгибался пополам, то распрямлялся, сотрясаясь в эндорфиновых конвульсиях.

Шайка пушистых хулиганов перед воином так была похожа на обычных котов. Они так же увеличивались в размерах, когда думали, что пакет нападет на них и так же злобно шипели, думая, что огурец ужасное создание несущее угрозу. Это было так нелепо, что хвостатые забияки стоят на задних ногах, претендуя на человечность, но при этом ведут себя, как обычные кошки.

Банде же, явно было не до смеха. Они подумали, что воин накручивает себя и рычит, готовясь прыгнуть на них. Каждый сейчас думал, что не хочет ввязываться в опасное предприятие в столь раннее утро. Оценив возможный урон, не сговариваясь, они один за другим, развернулись и помчались, по разным траекториям, как будто запутывали своего мнимого преследователя. Некому было рассказать об их позоре, поэтому все остались в выигрыше. В один миг бандитов не стало и на улице воцарилось мирное утро, с пустыми улочками и свежим воздухом. Лурих заканчивал свой обряд осмеяния, медленно приходя в себя. Альбегиппа смотрела на него все той же вопросительной мордой, а бухгалтер на всякий случай отошел еще дальше, не зная, чего ожидать от сумасшедшего громилы.

– Идем, о, воин оскала и хохота? – спросила Албегиппа.

– Погоди, – Лурих развернулся, к немолодому мужчине, – Привет, ты кто и откуда?

– Спасибо тебе, отважный господин! – промямлил спасённый человечишка.

Он близоруко поморгал, пригладил ладонью символический пушок на лысине. И исполнил нечто вроде церемонного светского поклона, прижимая локтем портфель.

– Позволь представиться, господин! Моё имя – Архиарх Самонийский… Я писатель, правда, не очень-то известный. Но это пока. Завистники говорят, что воображения мне хватает, а вот жизни и души в моих образах нет. Господин, можно, я немного пройду поблизости от тебя? Вдруг эти… вернутся. Я понимаю, им не понравилась моя новелла, но можно было обойтись и без когтей, верно? Вот если бы твой путь, господин, лежал отсюда в сторону города Вечной Юности…, и ты согласился бы взять меня в попутчики… рядом с тобой так надёжно… так спокойно… Я очень плохо приспособлен к далёким путешествиям, о отважный! А и правда! Пожалуйста, если ты пойдёшь на юг, к столице, возьми меня с собой, а? Честно, я не буду в тягость. Всего, что пригодится в пути, у меня имеется, а вот смелости – не хватает!

– Эй! Еще один. Не пойду я никуда, мы вот тут с лошадью, – Лурих посмотрел на нее, а потом добавил, – Альбегипппа ее зовут. Мы идем к местной дриаде или как ее там. Она меня на автобус до моего дома посадит, а если не посадит, так пойдем к Волху – волшебник такой есть, он уж точно посадит. Так что мы с тобой первый и последний раз видимся. Слушай, а ты случайно не из моего мира? Уж больно похож, – спросил с надеждой пришелец.

– А где твой мир?

– Где… Где-то там. Не знаю, я сидел за компьютером, а потом тут оказался, не тут, конечно, а на холме, за городом, – и он показал примерное направление.

Писатель даже не обернулся:

– Это что такое, компьютер? Портал что ли?

– Да какой портал, ну вот ты на чем свои книги пишешь? – пытался подобрать метафоры человек.

– Есть у меня специальное устройство механическое, им пишу или рукой своей, – отвечал заинтересованно Архиарх. – Знаешь, самые лучшие произведения пишутся на клочках бумаги, когда есть вдохновение…

– Ну и это устройство, – перебил его Лурих, – Только посложнее, там и картинки, и видео, и всего еще много. Знания разные можно получать через него, как-то так, – пришелец растерялся, потому что не мог объяснить, что такое компьютер, бытовая привычная вещь, а слов подходящих не было.

– Видео это что? – спросил задумчиво Архиарх, – И как так все знания? У вас их так мало или там целая библиотека внутри?

– Слушай, всё! Чего тебе это видео и компьютер, спешим мы. Вон у вас межгалактические корабли летают, а ты меня про видео спрашиваешь. Шутить изволишь? – Лурих был настроен серьезно и ему хотелось продолжить свой путь.

– О нет, нет! Что ты. Я не хотел тебя обидеть, с кораблем то оно все понятно. Поля торсионные, тяга реактивная, аэродинамика – это я знаю все. А вот твоя видео, это интересно и знания эти маленькие ваши, – с сладострастной улыбочкой продолжал писака.

– Ну все пошли мы. Пока! Ступай своей дорогой! – пришелец решительно отвернулся и пошел большими шагами к лошади, которая терпеливо ждала его.

– Подожди, – заспешил следом Архиарх, перебирая ножками, – Волх Всеславьевич, как раз ведь живет в городе Вечной Юности, куда мне и надо. Сопроводите меня к нему. Я оплачу экспедицию и дам еще двадцать золотых в придачу.

Воин слышал это издалека, так как уже оторвался порядком:

– А что мне твои деньги? Альбегиппа, двадцать золотых это много, тут у вас?

– Очень даже неплохо, смотря к какому сену ты привык и в какой конюшне хочешь ночевать, – она опять показала свои лошадиные зубы в ухмылке.

– Понятно, – ответил скептически человек, – Архиарх, если вдруг дриада эта не поможет, то поедешь с нами, вдруг, пригодятся твои деньги, – воин сказал это для того, чтобы отвязаться от двуного клеща, так как знал, что умная дриада покажет ему путь домой

– Отлично господин! Очень презамечательно, благодарен тебе безмерно, – начал рассыпаться в любезностях писатель.

Через некоторое время и не один десяток самых разнообразных построек: храмов, лавок и дворцов, пришелец и лошадь подошли к городскому скверу. Архиарх то же плелся за ними, он что-то бурчал себе под нос, постоянно считая и прикидывая в что-то уме. Было похоже, что, он боялся теперь ходить один, опасаясь своих пушистых друзей.

Пройдя сквозь витые ворота, по-видимому являющиеся какими-то растениями, команда оказалась в тени высоких деревьев. Их окружала буйная растительность, но все было аккуратно и ухожено, тут была умиротворяющая атмосфера, во всем чувствовался покой, а глаз радовался такому обилию зеленых оттенков.

Чуть дальше пейзаж немного изменился. Деревья вдруг стали очень древними. Самым старым представителем своего рода была огромная сосна, у нее были толстые закручены корни, которые словно гигантские черви впивались в жирную землю, всасывая живительный сок недр. Она росла посреди большой лужайки в центре сквера. Под её ветвями на мшистом пригорке сидела маленькая хрупкая старушка. Она была как будто частью всего вокруг, продолжением и деревьев, и одновременно травы. Альбегиппа говорила, что это что-то типа нимфы. Еще она сказала, что представители этого народа, никогда, не старятся. А еще, каждый из них, привязан к одному конкретному дереву. Каким же древним должно быть её древо, если время положило свой отпечаток даже на нечувствительное к столетиям лицо этого существа.

– Это госпожа Ойя, а это Лурих, наш гость, – познакомила лошадь присутствующих, – И ещё господин Архиарх Самонийский, писатель, мы с ним только что познакомились.

Дриада медленно улыбнулась и склонила слегка голову, в знак приветствия.

– Ты извини меня, добрый друг, – обратилась Альбегиппа к Луриху, – Но я вынуждена вас покинуть. Госпожа Ойя позаботится о тебе, всё объяснит и во всём поможет.

– А как же… Я думал, ты будешь с нами, вдруг тут не получится, – он с сомнением посмотрел на старушку, которая была похожа на древний пенек.

Внутри были очень противоречивые чувства, человек хотел побыстрее покинуть этот мир и ни в чем не участвовать, но в то же время очень привязался к этой мудрой лошади и ее шуточкам. С ней было спокойнее, как с гидом в другой стране. Она все знала и могла объяснить, как себя нужно вести. Могла успокоить и обнадежить.

– Тут наши пути расходятся. Я должна помочь и другим гостям нашего мира, а ты справишься и сам. Твоя тропа прекрасна и в чем-то я немного завидую. Тебя ждет еще столько удивительных вещей. Ты словно молодой жеребенок, который видит первый снег и радуется ему. Тебе предстоит еще много поводов для радости и разочарования, но все это твое и только твое. Я буду, от части, всегда рядом. Возможно, мы еще увидимся. В любом случае, я рада, что мы встретились, и желаю тебе найти самого себя, который так давно этого ждет и всеми силами пытается помочь свершиться этой встрече. Прощай, – и она, больше не говоря ни слова, развернулась и пошла к выходу.

Лурих не знал, что сказать, он просто смотрел ей вслед. Все и так уже было сказано. В груди стоял ком.

– Приветствую гость. Каковы твои намерения? – словно ветер играл листьями, создавая звуки человеческой речи.

Лурих обернулся:

– Здравствуйте, я бы хотел попасть домой, как можно скорее. Мне сказали, что вы можете это организовать.

– Прости, мой недозревший друг, я не обладаю даром перемещения по мирам, я не мистик. Мне доступна только энергия растений, я и по большей части сама являюсь таковой по сути, – ответила дриада, как будто хотела тут же заснуть.

– Вы же знакомы с Виаром? Можно как-то связаться с ним, объяснить ситуацию. Мне домой надо, меня ведь ждут там! Виар ваш все это устроил, пусть обратно отправляет, – настаивал пришелец.

– Он совсем не в этом мире и у меня нет связи с ним. Не беспокойся, ты сам сюда хотел попасть, я могу помочь тебе адаптироваться. Ты можешь остаться у нас и пожить, под сенью деревьев, а еще я могу залечить твои физические и душевные раны, тебе станет хорошо и покойно…

Воин прервал ее на полуслове:

– Мне не надо тут ночевать, домой я хочу очень. И лечить меня не нужно, я никогда еще лучше себя физически не чувствовал.

– И тем не менее, хочешь поскорее покинуть этот мир? – произнесла старушка без выражения. – Тебе суждено тут быть и не зря все так получилось. Раз так и твоему телу тут хорошо, может и разум скоро будет радоваться? – продолжала гнуть свое нимфа.

– Кем суждено? Вашими богами или волшебниками, или еще кем-то? Я сам себе судьба и не верю в ваши предназначения! – он помолчал некоторое время, – Ладно, я понял, вы мне не можете или не хотите помогать. Остался второй вариант, Волх. Если он так же меня развернет, то передайте вашему Виару, я его найду, и ему не поможет никакое волшебство! Как далеко город Вечной Юности?

Тут внезапно вмешался Архиарх, который до этого терпеливо топтался где-то сзади.

– Господин, я знаю дорогу, но нам нужно сначала подготовиться к пути, а пока, ты можешь разместиться в моем прекрасном доме. Он очень большой, как раз для такого выдающегося воина как ты. Я живу там один, не считая экономки. Как только будем готовы, сразу отправимся, самым наикратчайшим путем. Ну что скажешь?

– Скажу, что у меня нет выбора, – мрачно ответил воин.

Он повернулся было к старушке, как вдруг заметил, что одна из лиан держит какую-то карточку, похожую на визитку. Растение будто бы протягивало ему мнимую руку.

– Возьми это, – прошелестела дриада, – Это билет в Дом Мудреца, перед отбытием обязательно посети его. Там дают предсказания, возможно, оно тебе поможет в чем-то. Лурих сделал пару шагов и выдернул карточку у лианы. Она была сделана из материала похожего на картон. Лиана тут же скрутилась и втянулась обратно, куда-то в траву. На карточке было написано, что двери Дома Мудреца откроются перед обладателем этого приглашения, сегодня в час дня.

– Прощай, добрый гость, хочу, чтобы ты знал, тебе всегда здесь рады. Ночлег у нас простой и пища незамысловатая, но ты всегда можешь на нас рассчитывать.

– Спасибо и на этом, – ответил воин, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно благожелательнее, хотя он был совсем не в настроении, – Архиарх, пошли.

Тот только и ждал, и перехватив свой портфель быстро посеменил к выходу из сквера, огромный человек шагал за ним по пятам. Через пару минут воин обернулся и посмотрел на могучее дерево, но гамадриады под ним уже не было. Только старая сосна стояла, как сотни, а может и тысячи лет до этого, спокойно покачивая своими исполинскими ветвями.

Архиарх весело шел по улочкам городу, выбирая оптимальный маршрут, Лурих же был мрачен и неторопливо шагал позади. Писатель пытался разрядить обстановку и все время о чем-то щебетал. Они прошли несколько мостов, пересекли две реки, встретили сотни разных существ и множество диковинных зданий на своем пути. Воин не обращал внимания на окружающую архитектуру и был погружен в свои мрачные думы. Забавно, многие мечтают оказаться в каком-то захватывающем месте, мире, попасть в какую-нибудь историю, пережить приключение. Но мало кто задумывается, что весь тот багаж, который он носит целыми днями на себе: мысли, образы миропонимания, чувства и привычные ответные реакции на окружение – все это будет с ним, покуда он позволяет. Поэтому в любом месте и приключении бок о бок с человеком будет ходить тот внутренний Скрудж, который будет вечно всем недоволен, который будет стонать, что устал, что погода плохая или что от постоянно летающих сверху драконов у него уже разболелась голова. Есть мнение, что неважно в каком фантастичном месте человек будет находиться, он все равно ко всему привыкнет рано или поздно, и будем вести себя так же, как и всегда. Как говорится, от себя не убежишь. Наверное, в таком случае, наоборот следовало бежать к себе.

У пришельца было плохое предчувствие: все события говорили о том, что ему не выбраться отсюда просто так. И беспокоила неизвестность, так как было непонятно, что сейчас происходило в его мире. Как вообще произошло это перемещение. Может там, в магазине, его тело вывернуло наизнанку и забрызгало напарника, и все помещение, его богатым внутренним миром. Кто знает. Все эти волшебники, пока, больше похожи на чудо экстрасенсов, которые наводят туманные иллюзии и танцуют страстное танго с разумом обывателя. Ничего дельного ни один из них пока не предложил и неизвестно поможет ему кто-то или нет.

Тем временем они пришли к дому Архиарха. Перед ними возвышался двухэтажный особнячок, добротный, с небольшим садиком сбоку и аккуратной площадкой спереди.

– Собственно, вот моя гордость, – заулыбался писатель, имея ввиду дом.

– Симпатичный, – только и ответил пришелец.

– Ты можешь выбрать любую комнату, какую пожелаешь: те что смотрят на сад потише, а те что смотрят сюда повеселее. Любит тут народ вечером погулять.

– Ну да, все как у нас, – ответил воин, – Мне все равно какая комната, веди.

Они вошли в дом. Навстречу вышла служанка, да еще какая! Она была человеческого роста и, в целом, похожа на человека. Однако у нее было шесть рук. На ней был фартук и чепчик. Этакий гигантский полупаук-домохозяйка стоял и миленько улыбался, приглашая в свое логово. Лурих стоял и пялился на нее, а она на него. Архиарх легонько подтолкнул воина, чтобы вывести его из оцепенения.

– Это Гиарда, моя помощница по дому. Гиарда, это Лурих, мой друг, – представил их писатель.

Гиарда оказалась гектонхейрой. К слову сказать, в литературе она не разбиралась, что сильно огорчало Архиарха. Зато мастерски справлялась с домашними обязанностями, полностью освобождая от этих забот творческую личность писателя. А уж про ее пироги месье Саммонийский готов был слагать оды.

Луриха устроили в одной из комнат с видом на сад и принесли еды. О необходимости есть как раз вспомнил его живот, так как, с момента нового рождения в этой реальности, ничего еще не было съедено. Новое тело оказалось прожорливым, количество проглоченного очень удивило писателя. Гиарда же, была польщена и не упускала возможности подлить добавки. Еда была очень простая, но невероятно вкусная. Она состояла из мяса, овощей и всяких непонятных закусок. Воин все ел и слушал щебетание своего провожатого, которое никак не заканчивалось. А потом, неожиданно, все померкло, потому что тело, оказывается, очень любило поспать и просто выключилось, не предупредив нового хозяина.

****

– Господин!

Вокруг ходили дамы в пышных платьях, а барон сидел, потягивая бренди и куря сигару. Он думал об удачной сделке по продаже имения друга и о своей приличной комиссии.

– Господин, пора!

Слуга что-то хотел от него и настойчиво звал, теребя локоть.

– Чего тебе надо? Черт тебя подери! Что пора? Вот привязался.

– Мистер Лурих пора вставать.

– Какой Лурих? Кто таков? Ну ка выведите его из моего дома…

Внезапно образы воспоминаний накрыли воина и выдернули в реальный мир. Пришелец открыл глаза, на него смотрел писатель и улыбался. Воин потихоньку все вспоминал. Перемещение. Новый мир. Архиарх. Волшебники. Говорящие лошади. Все казалось вдвойне нереальным. Если он проснулся в этом мире и ничего не исчезло, значит это и была новая реальность. Отчаяние захлестнуло его разум. Он застонал и взялся за голову.

– Господин, пора идти, нам же назначено в Дом Мудреца. Что-то случилось? – Архиарх смотрел обеспокоенно.

– Случилось! Я не там проснулся, вот что случилось! – огрызнулся пришелец.

– Однако же вы поспать, мне бы так, раз и все. Вы знаете, у меня очень плохой сон, даже когда сплю, я на самом деле не сплю, а нахожусь в некоем состоянии, будто, пишу у себя постоянно в голове и все время беседую с самим собой. Так это утомляет, хотя иногда…

– Ой Архиарх, не сейчас. Долго я спал?

– Чуть больше часа. Нам пора. Отправляемся? – выразил готовность писатель.

Это место было довольно близко к дому Архиарха. Двое людей прошли некоторое расстояние по городу и оказались на небольшой площади. Посреди стоял старый двухэтажный дом, окруженный со всех сторон столбиками с цепью. Перед ограждением стояла небольшая очередь из разных существ. Кто-то из них тихо шушукался, а некоторые с благоговением взирали на строение. Каждые несколько минут одна из секций открывалась и внутрь запускали одного или нескольких гостей. Привратником был сухощавый старец, который сидел под навесом с очень важным видом и изучал билеты заходивших. С такой же скоростью изнутри выходили те, кто уже получил свое предсказание.

– Господин, позволь мне, – писатель взял у Луриха билет и побежал к смотрителю, тот подтвердил кивком своей старой головы, что все в порядке и снял цепь.

Гости вошли внутрь. Им велено было одеть специальную мягкую обувь, которой тут было навалом, причем на совершенно разные конечности. Потом один из служителей проводил их в кабинет.

Лурих огляделся. В комнате было достаточно светло, благодаря небольшому окну. Прямо перед ними на стене висел весьма искусно исполненный портрет пожилого мужчины с длинной бородой, его проницательный взгляд изумлял своей реалистичностью, даже, невзирая на невысокое мастерство портретиста. В руке, человек на портрете, держал перо, перед ним, уходя под нижний обрез картины, лежал лист бумаги. Ниже портрета располагалась конторка, открытая и приготовленная для письма. На ней лежала папка с листами точно такой же бумаги, как на картине, рядом стояла чернильница с пером, точно таким же, как в руках у изображённого там господина.

Архиарх чуть тронул Луриха и сказал шепотом, что можно задавать вопрос.

– Куда его задавать? – громко спросил воин.

– Тише, тише, – зашипел как кобра писатель и указал взглядом на портрет.

– А, у портрета значит спросить. Как мне попасть домой? – чуть тише сказал воин.

– Спроси еще, пожалуйста, про диктатора, раз уж мы здесь.

Лурих закатил глаза:

– Как победить их Комманария и чего он вообще добивается?

Архиарх удовлетворенно кивнул и на грани слышимости произнес:

– Спасибо.

Вдруг обладатель бороды на портрете закрыл медленно глаза, давая понять, что он принял вопросы. А потом начал неспешно писать что-то на бумаге. Одновременно с этим перо на конторке взлетело и начало строчить по пергаменту. «Это либо чудо, либо умелое представление для паствы», подумал пришелец. Перо перестало писать, тут же справа открылась небольшая дверка в нише, оттуда вышел служитель и заменив лист на чистый, протянул его Луриху, а затем предложил удалиться. Он быстро провел парочку по коридорам и выпроводил на улицу. Представление было закончено. И вот, спустя несколько мгновений, Архиарх и Лурих уже стояли на залитой послеполуденным солнцем площади. Воин с нетерпением начал читать то, что было написано на бумаге..

Глава 2. Милый-милый дом.

Каллиграфическим почерком на бумаге было выведено:

«Совмести в одном броске на поле зрелища

          Силы равнодушия и антимагии.

          Путь откроет он тебе и свяжет чудище, –

          Обязательно доставь проблему матери».

Однако ниже было более мелким почерком написано ещё одно четверостишие:

          Спящий, рядом с тобою и все же так далеко,

          Запечатлён ты в его безграничной душе, как никто,

          Целым с тобою должен он стать,

          Чтобы реальности был ты подстать.

В самом низу, самым мелким шрифтом было нацарапано:

Дом там, где тебе хорошо. Добро пожаловать.

Лурих посмотрел на другую сторону листа и, не обнаружив ничего другого, бросил пергамент на землю, подперев бока руками.

– Ну что там? – Архиарх бросился к листку и подобрав его начал читать с благоговением.

При этом он смешно поднимал брови, читая строки, а когда закончил, начал перечитывать текс заново, будто там было написано что-то стоящее, а не эта белиберда.

«Дом там, где тебе хорошо. Добро пожаловать.», пронеслось в голове воина, еще один шарлатан. Человек из другого мира стоял и смотрел вдаль немигающим взглядом. Он опять с головой погрузился в свои густые темные мысли. Все внутри говорило о том, что вернуться не получится. Каждый раз ему давали ложную надежду, и не было ничего хуже этого.

Сзади подошел писатель и негромко сказал:

– Уважаемый Лурих, я пока не понимаю, что все это значит, но первое четверостишие явно относится к проблеме с диктатором и нам нужно будет разобрать его внимательно. Каждое слово мудреца что-то да значит, он не говорит ничего просто так. А вот второе четверостишие вообще не понимаю, какой спящий, ты вот спишь хорошо, но это может относиться и к будущему. Для мудреца нет различия, говорит ли он о предстоящем, настоящем или былым.

– То есть это его «Добро пожаловать» очень мудро по-твоему? Он нам ничем не помог, – разочаровано проговорил Лурих.

– Позволь не согласится, о, мой друг, это нам очень поможет, я уверен, особенно в борьбе с Комманарием.

– В какой борьбе, забирай себе предсказание, раз собираешься бороться! Я направляюсь к колдуну! От него я так просто не уйду. И никакой ваш Комарий мне не интересен.

– Комарий, – Архиарх начал посмеиваться, – Знаешь, лучшее оружие против зла – это юмор. Ты великий воин, я это точно знаю. Все боятся диктатора и его власти над существами, а ты, вон, не боишься.

– Ну да, не боюсь, потому что мне просто плевать на него. В какую сторону Волх живет? – начал раздражаться «великий воин».

– Как я говорил, это не близкий путь, мы пока не готовы. У меня еще есть дела. Ты можешь отдохнуть в моем доме, а можешь походить со мной, посмотреть, как мы живем, раз уж здесь. А, Лурих? Как не воспользоваться сложившейся ситуацией? – лукаво вопрошал писака.

– Да пойдем уже, все равно выспался, – обреченно ответил пришелец.

– Нам нужно сходить в Нимфеум, это не очень далеко, – сказал Архиарх и незамедлительно пошел.

По дороге писатель рассказывал, что они шли по улице, которая называется Дуга Нижнего Моста. Показывал, где рынок, а где музей, в какой стороне космопорт, а в какой стадион. Рассказывал, что вот там живет его знакомый, очень популярный писатель, но полная бездарность с точки зрения самого Архиарха. А вот здесь обитал известный вор, но никто его не смог уличить на месте преступление, так как он использует какое-то специфическое заклинание для заметания следов. В общем, всячески развлекал иномирного гостя своей экскурсией. Разговоры никак не относились к проблеме перемещения между мирами, но, тем не менее, хоть чуть-чуть отвлекали от деструктивных мыслей.

Перейдя мост, путники увидели перед собою зелень обширного парка, за изящной хрупкой оградой. Воздух, охвативший Луриха ещё на подступах к парку, показался ему невероятно бодрящим, чистым, благоуханным, прямо-таки целебным. Перед ними находился главный вход. Его широкий проём обрамляли две высокие скалы с острыми изломами. На одной из глыб сидела и смотрела на посетителей молоденькая ореада – горная нимфа. Узнав, что гости прибыли не ради исцеления, а для обсуждения какого-то путешествия, она указала им тропинку, по которой следовало пройти. В парке повсюду ощущалась целебность и благодатность, не только воздуха, но и всех растений, что присутствовали здесь в огромном избытке. Все окружающее застыло в благодатном молчании и спокойствии. Тропинка мягко изгибалась и несла путников, словно медленно текущая река. По бокам росли могучие деревья, они были очень старыми, но еще полными жизни. Древесные стволы придавали тропе мистический облик храмовых многоколонных галерей. Во многих местах из живописных нагромождений скал и валунов били бодрые роднички чистейшей воды.