Вода кипела, оставляя после себя белый пар, луч бил, не прекращая, оставляя за собой низкое гудение. Корин услышала далекие крики с корабля. Остальные ее люди проснулись, вскакивая и хватая свое оружие.
Один из моряков с криком прыгнул на стоящего человека, его сабля сверкнула на фоне костра при замахе. Не опуская ладонь, тот взмахнул другой рукой, и нападавший у всех на глазах рассыпался пеплом. Его сабля глухо упала на сбитый песок и застыла. Все это произошло буквально за доли секунды.
Со стороны корабля раздался громкий взрыв, пламя озарило часть моря, с кусками корабля и разлетающимися, как куклы, телами людей. Все, включая Корин, стояли на месте завороженные, глядя, как каравелла тонет, и крики их товарищей становятся все тише и реже. Когда корабль полностью ушел под воду, только тогда человек опустил ладонь и луч исчез. Он повернулся к стоящим, Корин с ужасом увидела, что он преобразился. Лицо его выглядело полным сил, исчезла худоба, даже кожа стала живой и полной жизни. Только серая роба, что на нем была одета, напоминала о том, кем он был несколько минут назад.
Он стоял, с улыбкой разглядывая моряков, и взгляд его упал на девушку:
– Судя по тому, насколько эмоции переполняют тебя, могу предположить, что ты капитан этого корабля. Ты не представляешь, как твоя команда только помогла мне. Я был настолько слаб, настолько вымотан. Это чудо какое-то – он говорил это спокойно, как будто только что не убил много людей. Создалось такое впечатление, что для него это было в порядке вещей.
Корин некоторое время молчала и, наконец, ответила ему, доставая свою шпагу:
– Будь ты кем угодно, человеком или дьяволом, мне без разницы. Ты убил моих людей и потопил мой корабль. За это ты поплатишься, – с этими словами она шагнула в его сторону, нанося удар.
Она попала точно в сердце, с первого раза. Острый кончик пронзил грудь, стоящего перед ней мужчины, выйдя сзади, настолько сильно она вонзила свою шпагу. Моряки, что стояли за ней, разразились восторженными криками, но Корин почувствовала что-то не то. Человек, стоявший перед ней, не упал, захлебывающийся от крови. Вместо этого, он схватил ее шпагу, вытянул ее из своей груди, отбросив ее в сторону, чуть не вывихнув ей кисть. Улыбнувшись, он ответил ей:
– Вы все оказались в очень удобное для меня время. За это я тебя отблагодарю, ты умрешь быстро, – с этими словами он поднял упавшую саблю, что лежала под ногами, и быстрым ударом рассек ей горло.
Корин даже не поняла, насколько все это быстро произошло, когда что-то горячее потекло по ее груди. Она выронила свою шпагу в попытке закрыть рану. Слабость накатила на нее и упав на колени, она, словно в тумане видела, как справа и слева на убившего ее человека нападает команда. Глаза девушки закрылись, и она падая на песок, слышала крики умирающих и смех того, кто ее убил.
Даниэль и Хранитель
Он не помнил, сколько времени уже прошло, когда последний раз он посещал мир, где жили хранители. Слишком много миров, слишком много событий, все это крутилось и вертелось вокруг Даниэля уже очень давно. Когда его позвали, он сначала даже не поверил. Но вестник стоял перед ним совершенно серьезный, держа в руках письмо, запечатанное печатью мира хранителей. Даниэль принял его, и, сломав печать, внимательно изучил содержание. Да, это была правда, он немедленно должен был явиться в связи с неотложными обстоятельствами.
Возложенный на него мир остался позади. Даниэль на лошади пересек Лес, наизусть помня дорогу, что вела в мир хранителей. Вскоре он вступил на широкую дорогу, по которой не ходил уже очень давно. Он окинул взглядом местность, открывающуюся перед ним. Все такое же далекое солнце, тускло висевшее вдалеке маленьким кружком, деревья по бокам, посаженные давным-давно и покрытые рыжими листьями.
Это был мир вечной осени. Даниэль не знал, почему хранители основались здесь, да ему и не было до этого дела, он выполнял свою работу, для которой был создан. Охранять миры.
В письме было сказано явиться не в город, а в святилище, стоявшее далеко за ним. Там давали клятву призванные служить мирам создания, будь то люди или еще кто то другой.
Даниэль поехал по дороге и, когда появилась развилка, он свернул налево. Вокруг высились небольшие холмы, покрытые травой, ветер позванивал стоявшими повсюду искусно вырезанными из дерева оберегами. Кто-то говорил, что это память об умерших, кто отдал жизнь за защиту миров.
Он проехал вперед, впереди открылась небольшая равнина, на которой вдалеке был виден круг из высоких камней. Это и было святилище. Когда он подъехал, увидел, что там горит большой костер, возле которого была видна большая группа людей. Там же он увидел и тележку с чем-то стоящим на ней. Уже когда Даниэль пересек один из камней, въезжая и въехал внутрь, понял, что это большая клетка с железными прутьями, внутри которой кто-то находился.
Он оставил свою лошадь, обойдя клетку, вышел к стоящей перед костром группой людей. Некоторых Даниэль знал, такие же смотрители, как он. Они были вооружены, увидев его, приветственно кивали головами. Отдельно стояли несколько хранителей, что тоже были при оружии и броне. А вот это было очень непривычно.
– Даниэль, – поздоровался один из них, а остальные обернулись – Тебя мы как раз и ждали. Подходи поближе.
Мужчина встал на одно колено перед ними и только тогда уже подошел.
– Вы меня вызвали? В письме ничего не сказано, для чего я нужен, – он обернулся в сторону других смотрителей. – И здесь, вижу многих, которых, не помню на таких подобных собраний.
– Тут ты прав, – к нему обратился невысокого роста крепко сбитый хранитель. Большая, искусно завитая борода, тяжелый взгляд. Он был одет в тяжёлую длинную кольчугу, а на поясе был приторочен небольшой топорик. Это был один из тех, кто не сидел здесь в этом мире, он был воином. Про таких говорили, что они бывали в таких мирах, где не то что человек, а и бессмертный может потерять разум. – Случилось то, о чем мы подумать не могли. Один из нас, один из Хранителей, совершил неслыханное, – пошел против своих же. У него почти получилось хитростью внести раздор в наших рядах и нарушить всеобщее равновесие.
Даниэль перевел взгляд на тележку с клеткой, понимая, что там, скорее всего, находится предатель.
«Это уж точно неслыханное дело. Никогда не было такого, чтобы хранитель пошел против своих. Они были одной большой семьей, неделимые браться и сестры, великие существа, что управляли мирами и сохраняли их», – он увидел в клетке лежащую фигуру, завернувшуюся в плащ, лица его не было видно.
– Тебя нам посоветовали те, кто тебя давно знает. Ты давно уже не тот молодой человек, только принявший бремя несения службы, – воин стоял рядом с ним и продолжал говорить, наблюдая, как и Даниэль за клеткой. – Ни один мир ты привел к полному равновесию, соблюдая все, что заложено нами. Твой опыт воистину уже почти сравнялся с нами. И самое главное, ты не сломался, не стал тем, кто ради своих личных чувств и эмоций готов бросить все и начать жить ради себя. Поэтому мы позвали тебя сюда и еще нескольких смотрителей. Вы должны будете отвести в изгнание нашего собрата, который лежит сейчас в той клетке.
Даниэль молча слушал, одновременно наблюдая, как к тележке идут несколько хранителей и открывают дверь клетки. Фигура не шевелилась, двое из них зашли внутрь, чтобы поднять и вытащить его наружу.
– Мы не можем лишать его жизни, он член нашей семьи. Если что-то подобное произойдёт, то все, что мы знаем, рухнет и миры ждет страшная участь. Да, он совершил ошибку и подверг всех нас страшной участи, но это ничто, если он умрет. В нас течет божественная кровь, и в нем тоже.
Фигуру вытащили и, держа его за руки, встали почти перед Даниэлем. С его головы упал капюшон и мужчина увидел, что лицо предателя закрыто, переливающейся темным цветом, маской. Странная маска. Даниэль не мог долго смотреть на нее, голова начинала кружиться, пришлось быстро отвести взгляд.
– Не смотри на нее долго, эта маска не предназначена для людей, она нужна, чтобы он не смог вновь вернуть свои силы. Он был осужден и лишен сил. Теперь будет изгнан в далекий мир, туда, где никто не знает ни нас, ни его. Ты возглавишь своих товарищей, отведя его туда. Я покажу тебе дорогу.
С этими словами воин приложил свои пальцы ко лбу Даниэля, и он почувствовал, как в его голове рождаются образы мира, куда необходимо было отвести предателя. Это произошло настолько быстро, что Даниэль ничего не успел понять.
– Когда вы все сделаете и вернётесь на Дорогу, то мир, который вы оставите, сотрется из твоей памяти. Это сделано для того, чтобы никто не смог найти его, для безопасности всех.
– Он не опасен? – спросил Даниэль, осматривая фигуру в маске, что держали под руки хранители. – Эта маска, если ее снять, что-то произойдёт?
– Он лишен своих сил, маску не только он, никто не сможет снять. Так задумано, ведь он божественной крови, ему не надо есть или пить, как и нам. Его судьба – нести свое наказание вечно, скитаясь по безлюдному миру одному. Такова его судьба.
– Хорошо, – кивнул головой Даниэль, – я исполню вашу волю, как всегда. Мы отведем его, куда требуется.
Воин положил ему руку на плечо и сказал:
– Хоть он и лишен сил, но очень умен. Не обращайте внимания на его слова. Просто отведите его. И, Даниэль, – мужчина, собирающийся уже идти, приостановился. – Когда вернётесь, найдите меня в городе, мне надо поговорить о вашем будущем.
Когда ты изначально знаешь, куда надо идти через Лес, то это происходит очень быстро. Хранитель, показавший ему дорогу, сделал это необычным способом, отчего теперь немного побаливала голова. Даниэль только один раз получал, таким образом, знания напрямую, когда уходил из мира хранителей. Но там был целый обряд, его окружало множество людей, сейчас же, все было по-другому. Он оглянулся назад на дорогу, проверяя, как ведут пленного хранителя.
Поначалу, когда они только вышли, им пришлось вести его под руки, настолько он был слаб, но на дороге он как будто набрался сил. Выпрямился, его шаги стали уверенными и, казалось, он внимательно их изучает, особенно Даниэля. Хотя маска скрывала его лицо полностью, создалось впечатление что он улыбается.
Он шел сам, неспешным шагом, по бокам и позади него шли смотрители из разных миров, которые следили за каждым его шагом. Скоро Даниэль вышел на перекрёсток, что обычно вел к окончанию дороги, там они свернули в сторону мира, где должен был понести свое наказание хранитель.
Дорога менялась, приобретая вид мира, к которому они почти пришли. Мягкая почва, невысокая трава, по бокам от нее поднялись высокие деревья с широкими листьями. Сколько миров Даниэль уже повидал, всегда удивляясь, насколько они разнообразны.
Они вышли в высокое каменное ущелье, была ночь, и лил сильный дождь. В небе видны разряды молний, освещающие своими вспышками все вокруг, давая хоть на чуть-чуть времени понять, где они находятся.
Один из смотрителей подошел к нему, укрываясь от дождя плащом, наклонившись к Даниэлю, прокричал, пытаясь перебить шум дождя:
– Мы не можем его так оставить здесь! Он хоть и сделал там что-то, о чем говорят хранители, но бросать его просто так, верная смерть. Остальные тоже так считают.
Даниэль глянул на стоящего хранителя. Несмотря на дождь, он стоял прямо, вода стекала по его маске и плащу. Были видны длинные тёмные мокрые волосы, вытянутые руки, связанные верёвкой. Конвоиры стояли полукругом, кто смотрел по сторонам, кто на Даниэля.
– Я понимаю, как это выглядит! – прокричал он всем. – Но мне было сказано ясно, приходим в мир, оставляем его здесь, и сразу уходим, – он огляделся по сторонам. – Это его дом теперь. Он хранитель, смерть ему не страшна.
Никто не стал ему ничего говорить на это. Даниэль подошел к хранителю, достав нож, перерезал его веревки. Потом он, не поднимая взгляда, сказал ему:
– Ты свободен, иди куда захочешь, – после этого он махнул рукой остальным и двинулся обратно в ущелье, откуда они пришли.
Даниэль почти зашел в него, когда он услышал, как его имя прозвучало в воздухе, заставляя капли дождя разлететься в стороны. Он остановился и обернулся. Фигура хранителя стояла далеко от него, но маска что была надета, на нем теперь переливалась яркими цветами. Следующее, сказанное хранителем, надолго врезалась в память Даниэлю. Он скривил лицо после того, как были сказаны слова, и вошел в ущелье.
Элмо и Эдда
Элмо стоял посередине гостиной обычного дома. Неспешно тикали часы, что стояли возле правой стены, прямо в центре, был виден большой стол с узорчатой скатертью. Несколько стульев, плотно придвинутых к нему. Он посмотрел в сторону окна, пытаясь понять, где он находится, но ничего не было видно.
Непонятная серая пелена, что закрывала обзор, не дождь, скорее туман. Элмо отвел взгляд и попытался вспомнить, как он сюда попал. Бесполезно. Память молчала, воспоминания путались, и он не мог собраться с мыслями.
Послышались легкие шаги, в комнату зашла Эдда, его сестра. Одетая в длинное светлое платье, она несла в руках посуду, и когда она дошла до стола, поставив ее на стол, принялась аккуратно расставлять. Он смотрел и понимал, что очень давно ее не видел. Ее осунувшееся лицо казалось усталым. Глаза были задумчивые и она была очень погружена в себя.
Увидев брата, она прекратила расставлять посуду, выражение ее лица стало удивленным, она явно не ожидала его увидеть. Эдда посмотрела на него и спросила:
– Брат? Элмо? Это ты?
Элмо по-прежнему не понимал, происходящее с ним, но почувствовал, что сердце его очень сильно колотится, кажется, кто-то глубоко внутри него что-то хочет сказать.
– Эдда, я не знаю, что со мной, – неуверенно произнес молодой человек. – Я почему-то не понимаю, что происходит. Но я знаю одно, я очень рад видеть тебя. Кажется, прошло много времени с тех пор, как мы видели друг друга.
Она смотрела на него и на одно мгновение он заметил, как что-то мелькнуло в ее глазах. Что-то похожее на то что он сейчас чувствовал и погасло.
–Ты должен был прийти за мной давным-давно, – сказала она тихо – Я очень скучала по тебе, мне было очень одиноко.
Элмо стоял, не зная, что и ответить, он подошел к сестре, обнимая ее. Он почувствовал, как ее руки обняли его за шею.
– Я старался, очень старался, сестренка. Было очень трудно. Тебя забрали той ночью. Я совершенно не знал, что делать, куда идти.
Эдда еще постояла немного и отошла от него, оставив стоять с раскрытыми руками. Взгляд ее немного изменился, стал более отстранённым.
– Он предупреждал меня, что ты придешь. Что будешь говорить мне такие слова. Я не верила, считала, что тебя убили, а он меня всего лишь хотел успокоить таким способом.
– О чем ты говоришь, Эдда? – удивленно спросил Элмо. – Кто говорил тебе про меня? Что значит, меня убили?
– Герман, – ответила она. – Мы с ним давно уже живем в этом доме, – она посмотрела по сторонам. – Он привел меня сюда, сказал, что ты уехал очень далеко и вернешься нескоро. Я уже не помню точно, когда это было, – Эдда потерла лоб ладошкой. – Что-то случилось, очень плохое, уже давно.
При упоминании этого имени, Элмо почувствовал, как что-то просыпается в нем. Чувство, было ему знакомо. Вроде бы, от него ему стало горячо, и он сжал рукоять своего палаша, который висел на поясе.
– Хочешь поужинать с нами? – внезапно спросила Эдда. Она снова подошла к столу и начала доставать оставшуюся посуду. – Я знаю, он будет рад тебя видеть. Я тоже рада тебя видеть. Здесь так хорошо и спокойно.
Элмо сел за стул, слушая сестру, и снова смотрел в окно. Все так же серая хмарь, часы внезапно забили громким звоном, он встряхнул головой.
– Что это за место? – спросил он. – Что вы здесь делаете? Я помню это имя. Герман, – прошептал он тихо.
Сестра закончила с сервировкой стола и застыла прямо перед ним, смотря немигающим взглядом. Дом вокруг них затрясся мелкой дрожью, посуда зазвенела, задевая друга друга. Элмо вскочил со стула, и, отбросив его, подошел к сестре быстрым шагом. Она стояла перед ним, не двигаясь, а взгляд ее был пуст.
Он взял ее за плечи и легонько потряс, никого эффекта, она все так же стояла на месте. Все вокруг уже тряслось очень сильно, как будто кто-то пытался разрушить дом и Элмо решился уже взять сестру на руки и уходить отсюда, как увидел, что в гостиную заходит высокий мужчина. В руке у него находится длинная и широкая шпага, а взгляд, которым он скользнул по Элмо, был абсолютно безразличен.
Вошедший становится возле стола, и следом за ним заходит кто-то еще. Элмо сначала не понял кто это, фигура мерцала во все стороны, заставляя закрывать глаза, и только когда она остановилась, то мерцание ушло. Шляпа с широкими полями, что закрывала его лицо, открывала только часть подбородка и острую бородку. Яркий светлый костюм, выглядевшим абсолютно новым, как будто только что его сшили. Руки, одетые в перчатки, лежащие на длинной трости, когда он встал на месте. Некоторое время стояла тишина, дом тоже перестал трястись и, наконец, раздался голос того, кто встал перед Элмо.
– Все тебе неймется – голос говорившего, был ему знаком, Элмо сделал шаг назад, вытягивая свое оружие. – Я совершенно не принял во внимание тот факт, что совершенно обычный человек сможет столько сделать, – голос прервался и Элмо почувствовал его взгляд. Он посмотрел на человека, что говорил с ним, увидев его лицо. Узкое вытянутое лицо, с тонкими скулами, черная бородка, закрывавшая подбородок, придавая лицу чуть хищный вид. Черные, как ночь глаза, голос, который теперь уже не выглядел насмешливым. Он был серьезен. Элмо вспомнил его имя, – Саргон. И после этого он вспомнил всё. – Ты вспомнил! – продолжил говорить мужчина. – Ты оказался очень сильный, смог избавиться от меня, когда я приходил во снах. Возможно, ты бы мог в будущем стать кем-то большим, чем ты являешься сейчас. Но есть одно, «но», мои планы не должны нарушиться. Я слишком долго шел к тому, что сейчас происходит, и ты не должен мне помешать. Твоя сестра, – он повернулся в девушке, что все так же стояла, не двигаясь и глядя в одну точку. – Она мне нужна, и твои желания тут не важны, – Саргон подошел к Эдде и легонько прикоснулся к ее лбу набалдашником трости.
Яркая вспышка ослепила Элмо, и он, зажмурившись, начал отходить назад. Яркие пятна стояли перед глазами, когда он открыл глаза, он успел увидеть, как Эдда рассыпается яркими лучами света, а Саргон уходит в коридор, его светлый костюм мелькнул и пропал. И Элмо услышал слова, что прозвучали в пустой гостиной: «Не подведи меня Герман».
Элмо стоял, еще отходя от вспышки света, но успел подставить под удар свой палаш. Мужчина, звавшийся Германом, ударил сразу же, как только Саргон покинул гостиную. Герман был мертв уже давно, Элмо помнил это, помнил, что рассказал ему Даниэль. Полностью под контролем Саргона, тот, кто когда-то защищал его мать и его самого.
Дом после его ухода не просто дрожал, он трясся так, что казалось, сейчас вот-вот развалится, и Элмо, пытаясь удержаться на ногах, одновременно отбивал удары мертвого мужчины, который не знал ни усталости, ни страха, ему была важна только цель. Герман бил тяжело. Сила, с которой он бил, была ужасна, и только палаш отца пока спасал Элмо.
Он попытался перейти в контратаку, и ему даже получилось нанести один удар в ногу, но это ничего не изменило. Герман, остановившись на секунду, свободной рукой ударил его, заставив отлететь назад и, ударившись о стену, упасть. Тяжело шагая, он направился к лежащему Элмо, держа саблю в руке так, чтобы подойдя, нанести удар.
Элмо знал, что не справится с ним, слишком силен был Герман. Он подставил руку, когда сабля начала опускаться вниз для последнего удара, и закрыл глаза. Удара не последовало, стояла полная тишина, он открыл глаза. Герман стоял перед ним, а его клинок застыл, почти коснувшись ладони, что выставил Элмо.
Только сейчас он увидел, что руку он выставил, ту, где была печать, от нее сейчас шло слабое сияние. Он отвел ее и посмотрел на мужчину перед ним. Сейчас он не выглядел хладнокровным убийцей. Его лицо перестало быть маской, а когда он выпрямился и посмотрел на Элмо, то стала понятно, что он переполнен эмоциями. Сабля, которую он держал, была брошена на пол, а сам он подал руку ошеломлённому Элмо, который уже не думал, что выживет.
– Твоя сила, – сказала Герман после того, как они встали рядом с друг другом. – То, что в тебе есть, освободило меня. И я хочу поблагодарить тебя за это. То, что я чувствовал, когда был под контролем этого монстра, было просто ужасно.
– Это сделала печать, я даже не думал что так получится. Мне сказали, она открывает двери между мирами, поможет отыскать Саргона, не более, – Элмо смотрел на свою ладонь, что уже не светилась, линии, которые покрывали ее, гасли одна за другой.
– Я не знаю, о чем ты говоришь, не понимаю вещей, что происходили со мной, – покачал головой Герман. – Но я сейчас свободен, – он тяжело вздохнул и сел за один из стульев. – Знаю, что умру сейчас, я давно уже мертв, на самом деле, – Герман криво улыбнулся. – Я хочу попросить прощения за то, что не смог спасти вас всех давным-давно и за недавнее. Знаю одно, ты сможешь победить его, он боится тебя и твоей силы. Поэтому он ушел так быстро. Но Саргон был прав в одном, если успеет закончить то, что начал, его уже невозможно будет остановить.
– Как мне победить его? – спросил Элмо. – Он больше, чем человек, его не берет обычное оружие. Ты знаешь что-нибудь, Герман?
Он посмотрел на сидящего мужчину, но его вопросы уже ничего не значили для него. Герман был мертв, его голова опустилась на грудь, а на лице застыла легкая улыбка.
– Тебя не за что прощать, – с грустью сказал Элмо, и, подойдя к мужчине, закрыл его глаза.
Потом осмотрелся по сторонам, не обращая внимания на дом, который уже начал разваливаться, пошел в сторону выхода. Когда он вышел из дома, то тот рухнул, подняв в воздух пыльное облако, расходящееся в разные стороны. Закрыв рукавом лицо, Элмо, оглядываясь по сторонам, начал отходить подальше от останков дома.
Он вспомнил про Даниэля и Корин, как они вместе зашли в этот дом, и теперь их нигде не было видно. Странный туман начал развеиваться после того, как дом рухнул, и солнце начало выходить из-за облаков освещая местность, на которой он находился. Горы, у основания которых он был, отражали лучи солнца, ярко сверкая снежными шапками, земля и небольшие холмы, видневшиеся вдалеке, уже не казались такими мрачными. Элмо начал обходить все в округе, высматривая своих друзей, и когда уже почти потерял надежду, обходя очередной холм, то увидел в небольшом овраге две лежащие человеческих фигуры. Даниэль и Корин лежали без движения, глаза их были закрыты, но когда Элмо нагнулся к Корин что бы понять что с ней, она внезапно открыла глаза, и, выхватив свою шпагу, мгновенно поднесла кончик прямо в район его горла.
***
Даниэль пришел в себя, некоторое время лежал с закрытыми глазами. Он слышал, как рядом потрескивал ветками костер и легкий ветер обдувал его лицо. Приподнялся на локте, осматриваясь по сторонам. Наступал вечер, а возле горящего костра сидели Элмо и Корин, они о чем-то тихо разговаривали.
– Я много пропустил? – спросил мужчина, подходя к сидящим, и устраиваясь рядом.
– Немного, – улыбаясь, ответил ему Элмо. – Рад что вы живы и с вами все нормально, – сказал он обоим. – Думал, что уже не найду вас.
– Саргон наслал на меня мои же воспоминания, погрузил в это странное состояние, где я переживала все снова и снова, – поежившись, сказала Корин. – Одно из самых страшных воспоминаний, там, где я теряю команду, корабль и умираю от его руки.
– У меня было нечто похожее, – Даниэль поднялся к своим вещам и начал искать посуду, чтобы сварить кофе. – То, что я давно уже забыл, или старался забыть. Но он вытащил его из моей памяти и заставил снова смотреть и переживать это.
Элмо выслушал, сказанное его друзьями, и произнес:
– Думаю, он это сделал специально, чтобы мы не смогли быть втроем, вместе. Иначе, он мог бы проиграть прямо там, в доме, – увидев, как на него недоверчиво смотрят, он кивнул головой в ответ и продолжил:
– Когда мы все зашли в дом, он разъединил нас своей магией. Я остался один и прошёл дальше, где столкнулся со своей сестрой. Она была живой, но как будто забыла меня, забыла все, что произошло с ней и с семьёй, тогда, в доме родителей. Моя память тоже подвела меня, но потом постепенно вернулась, и я смог все вспомнить. Думаю, этого Саргон не ожидал. Он был там же, пришел с Германом, бывшим нашим другом семьи.
Элмо замолчал на некоторое время, переводя дыхание, а Даниэль в это время уже поставил кофе на костёр. Небо уже потемнело, и все вокруг, кроме их пятачка, погрузилось во тьму.
– Он понял, что что-то пошло не так, – продолжил говорить Элмо. – Ослепил меня, и когда я обрел зрение, снова, сестра исчезла. Саргон приказал Герману убить меня, сам же быстро покинул дом. Не знаю, как так вышло,– он поднял ладонь, на которой была печать, – Печать начала сиять, когда я закрылся от удара, который нанес Герман, и каким-то образом освободил его от служения Саргону. Он умер, но перед смертью снова стал тем, кого я знал давно в прошлом. Герман поблагодарил меня и сказал, что Саргон знает, что я смогу разрушить все к чему он стремится. Сказал мне поторопится иначе он преуспеет.
Элмо замолчал, Корин подсела к нему ближе, а Даниэль, закончив с кофе, разлил его по кружкам.
– Куда он ушел с твоей сестрой, ты знаешь? – спросила Корин, смотря на Элмо, который кивком головы поблагодарил Даниэля за кофе.
– Мои ощущения стали сильнее, теперь я стал чувствовать лучше. Все это произошло после того, как я освободил Германа. Я теперь могу сказать, что Саргон ушел через созданный им проход. Он находится недалеко, и он закрыт, – Элмо посмотрел на Даниэля. – Но я знаю, что смогу снова открыть его и пройти следом. Это очень странно и непривычно.
– Необычные дела с печатью и тобой Элмо, – мужчина поймал его взгляд, сидя напротив, сделал глоток. – Никогда не слышал, чтобы печать так работала. И, тем более, давала такие способности, про которые ты рассказал, – он внимательно посмотрел на Элмо. – А как ты себя чувствуешь в целом?
– Нормально, – ответил тот улыбаясь. – Даже хорошо. Я уверен, что мы одержим победу. Саргон убегает от нас. Но, чем больше он убегает, тем слабее он становится.
– Ну что же, – чуть помедлив, ответил Даниэль. – Я рад, что мы живы, и что у тебя Элмо появились такие силы. Это нам на руку. Когда мы пойдем к порталу?
– Ждали, когда ты придешь в себя, – ответил Элмо. – Предлагаю собираться и идти прямо сейчас.
Глава 8
Они стояли возле самого основания горы. Было темно, только огонь от факелов разгонял ночь, что их окружала. Небольшая роща из деревьев, в которую они зашли, поначалу казалась им непроходимой, пока Даниэль не обнаружил еле видную узкую тропинку, куда они и пошли. Было видно, что ею пользовались, и когда они подошли к каменной стене, то оказались на небольшом пятачке. Он выдавался чуть вперед из рощи. Затоптанная трава, кустарники и даже несколько деревьев, что были срублены и лежали чуть поодаль, все это говорило о присутствии людей.
Даниэль посветил факелом на стену, стало видно на ней множество символов и даже рисунков. Они располагались практически идеальным полукругом, начиная от земли убегая вверх по камню.
– Знакомые знаки, – нагнулся поближе он, водя факелом из стороны в сторону, освещая, пытаясь все разглядеть. – Но для меня знаки написаны в бессмысленном порядке. Теряется суть. Понятно одно, что Саргон создал нечто новое. Эти порталы не могут существовать, они нарушают равновесие.
Корин и Элмо стояли, чуть позади тоже смотря на открывшийся им вид на стену. Девушка подошла поближе, добавив света от своего огня.
– Откуда он столько знает и умеет? Почему ему все нипочем, Даниэль? – она обратилась к стоявшему мужчине. – Ты раньше говорил уже, как он относится к тем, кто создал тебя. Они дали тебе твои силы, возможности, но все-таки, кто они такие?
Даниэль отвел факел и вздохнул:
– Они те, кто могут управлять и созидать. Явно умнее и сильнее людей. Возможно, они боги, раз так происходит. Я не знаю. После того, как я отвел Саргона в изгнание, о чем мне он напомнил в моих воспоминаниях, – усмехнулся он и продолжил: – Я вернулся обратно и мне дали награду. Меня изменили, сделали тем, кто я есть сейчас. Я не старею, я силен, могу управлять Лесом, ходить из мира в мир. Кто если не боги, умеют такое?
Элмо, стоявший рядом и слушал, прервал молчание и сказал:
– Но, если они боги, то они должны быть всесильными, мудрыми, правда? Судя по Саргону, это не так. Не похоже, как-то это на богов.
Даниэль криво улыбнулся на его слова.
– Мне нечего сказать на это. Знаю одно, сила и то, что они знают далеко за гранью нашего понимания.
Элмо покачал головой в ответ и подошел к стене. Он постоял некоторое время, закрыв глаза перед ней, и вскоре поднял ладонь, на которой была печать. В этот раз он даже не стал подносить ее к поверхности. Печать засияла ярким светом, такой же похожий свет ожил на рисунках и символах, что были нанесены пред ними. Полукруг вспыхнул, а внутри него появилась зеркальная поверхность. Темная и переливающаяся, похожая на поверхность озера, по которой изредка пробегала рябь.
У Элмо получилось открыть путь, через который ушел Саргон и его сестра. Он повернулся к Даниэлю и Корин, стоящим позади него, и опустив ладонь, на которой гасли линии, сказал:
– Сейчас у меня все получается само собой. Как будто это часть меня самого. Этот портал, дело его рук. При создании портала людям было причинено очень много боли. Эта сила, его детище. Бури, что ходят по нашему миру, они забирали людей для этого. Это все взаимосвязано. Но, тут же я чувствую сестру. Она здесь, и как будто тоже участвовала в этом. Я не могу понять пока, что это.
– Куда бы он ни вел, этот путь, там Саргон и твоя сестра, – Корин взяла Элмо за руку. – Идем за ними. Мы найдем их, уверена.
Даниэль зашел самым последним. Яркая вспышка, потом темнота, и вот они уже все втроём стоят на небольшой каменной площадке, окруженной высокими камнями. Элмо и Корин рассматривают новый для них мир. Им стало понятно, что они находятся на небольшом поле, покрытым жухлой травой. Круг из камней, где они стояли, был очень старый, здесь явно давно не было кого-то живого. Поле заканчивалось перед небольшим лесом, деревья которого были покрыты желто-оранжевыми листьями. Высоко в небе висело очень тусклое и маленькое солнце, и оно светило так слабо.
– Где это мы? – спросил Элмо, осматриваясь по сторонам. – Здесь выглядит все таким пустым и заброшенным. – Он посмотрел назад, но там был похожий вид, поле что упиралось в лес, который разбегался далеко в разные стороны.