– Скорее крокодил и птичка. Ты – крокодил, конечно, – улыбнулась в ответ Анна Дмитриевна.
Она откашлялась и скоро выговорила:
– А я сегодня опять этого мальчишку-полицейского подкармливала. Представляешь, на полгода пропал куда-то, я уж переживать стала, а на этой неделе объявился. И сразу ко мне за пирожками. Худой стал, жуть.
Она втянула щеки, чтобы показать насколько худым был полицейский.
Валя хлопнула её по руке.
– Любишь ты худых, как твой Никитка. Он костлявый до двадцати был, до того, как в Москву работать уехал.
– Сейчас-то он раздобрел, – ответила Анна Дмитриевна.
– Еще бы, – закивала Валя. – По подшивкам его статей, что ты собираешь, можно отследить, как у него ряха на фотографии автора росла.
– А вот, кстати, – она схватила лежащую на холодильнике газету. – Внучок твой опять статейку тиснул. Слушать будешь?
– Ты у нас чтец, – тихо произнесла Анна Дмитриевна.
– Хорошо. Тогда слушай. Называется «Историческое интервью президента. Почему он незаменим».
Пока Анна Дмитриевна слушала текст статьи, она улыбалась.
– …формируя новый миропорядок, – закончила читать Валя. – Автор Никита Соловьев. Вот и фотография его, как обычно. Ох, мама родная.
– Что такое? – встревожилась Анна Дмитриевна.
– Он усы отпустил. Жуткие.
– Дай, дай посмотреть, – Анна Дмитриевна умоляющие протянула руку к газете, а другой, не глядя, начала шарить по столу. Найдя искомое, она сжала ручку лупы и, низко наклонившись, принялась изучать портрет внука.
– А я считаю, что ему очень даже идут! – воскликнула она. – Он теперь на отца похож.
– Царствие небесное, – привычно произнесла Валя.