Анна Дмитриевна подошла к кирпичной четырехэтажке, мельком глянула на трещины, проходящие по торцу здания. Из-за осыпавшейся штукатурки от надписи «Слава Труду» остались лишь буквы «уд». Анна Дмитриевна вздохнула. В её многоборье предстоял заключительный этап – борьба с металлической дверью и подъем по лестнице на третий этаж.
Победив дверь, она прошла в сырой подъезд. В углу, под лестницей рос огромный желто-коричневый сталагмит.
Раз ступенька, два ступенька, три, четыре, пять, до девяти отсчитала Анна Дмитриевна. Она остановилась передохнуть, ухватилась за перила и продолжила свой путь. Последнее испытание предстояло ей на пути между вторым и третьим этажом. На одном из пролетов не было перил, и ступеньки опасно шатались. Она прижалась к стене, и, ведя ладонью по ней, осторожно, шаг за шагом, подтягивая за собой тележку, поднялась на свой этаж. Поставила рядом с собой тележку, полезла во внутренний карман, вынула кошелек, из него вытащила ключ с небольшим брелоком и отперла хлипкую, деревянную дверь.
Внутри квартиры и так царивший в подъезде запах старости существенно усилился. Впрочем, Анна Дмитриевна его давно не замечала.
Она включила свет в коридоре, затворила за собой дверь и принялась медленно снимать верхнюю одежду. Пальто и платок она повесила на спинку стоявшего при входе стула – почти все крючки вешалки были сломаны.
Анна Дмитриевна, кряхтя, сняла валенки и принялась набивать внутрь старые газеты, комкая и утрамбовывая их усталыми, непослушными пальцами.
Покончив с этим, она устало опустилась на стул, посидела несколько минут, кряхтя, встала, прошла на кухню, включила некогда белый, но теперь уже безнадежно желтый от времени электрический чайник и опять уселась на стул.