На следующей станции в вагон заходят двое полицейских в сопровождении проводника. Они уводят таджиков. Проводник говорит в пространство, не обращаясь ни к кому, что, мол, взяли бы белье, то ехали бы без проблем.
Я открываю банку теплого пива и смотрю в окно. Мимо меня проносятся чахлые деревеньки и призрачный лес. Я думаю о том, что пора спать и надо бы покурить перед сном. Слезаю с полки, наступив на ногу старушке. Она недовольно смотрит на меня, но ничего не говорит. Я извиняюсь и, покачиваясь, иду в конец вагона. При входе в тамбур натыкаюсь на кровавые капли, ведущие из тамбура в купе с мужиками. Я перевожу взгляд налево. Один из них сидит с перевязанной рукой. Я открываю дверь тамбура, обхожу пятна рвоты, закуриваю. Окно разбито. На осколках стекла блестит кровь.
Поезд набирает ход. Моя Россия, полная усталых, пожилых женщин, копьем Георгия Победоносца летит вперед. И теперь мы дойдем до Босфора и Дарданелл.