Людка, понимая, что сейчас разразится скандал, предпочла быстро ретироваться. Андрей проводил ее злым взглядом и с такой же силой, как и открыл дверь, захлопнул ее и рухнул на колени. Стиснув руками голову, он во весь голос зарыдал. Настя в испуге подбежала к мужу, опустилась рядом, обняла его и спросила:
– Ну что?! Что случилось?
Не поднимая головы, куда-то в пол, едва справляясь с рыданиями, Андрей произнес:
– Папа! Папа сегодня умер!
После этих слов в доме наступило гробовое молчание. Настя подняла голову и посмотрела вверх. На лестничной площадке второго этажа она увидела Наташу. Девочка стояла не двигаясь и с ужасом смотрела на то, что происходит. На ее лице застыл испуг и растерянность.
…В день похорон шел дождь, толпы людей собрались у дверей храма в ожидании окончания церемонии отпевания. Кто-то стоял под зонтом, кто-то кутался в плащ, поднимая воротник. Выражение лиц ожидающих соответствовали мероприятию, свидетелями и участниками которого они были. Слова сочувствия, рукопожатия и объятия передавались по цепочке всем присутствующим. Внутри с телом покойного, находились самые близкие и те, кто желал проститься с человеком, которого знали на протяжении многих лет.
Рядом стояли припаркованные автомобили. В запотевшем окне внедорожника, можно было разглядеть испуганное, убитое горем лицо Насти. Она не решилась войти внутрь храма и осталась вместе с детьми в машине.
Девушка напряженно смотрела в запотевшее окно, периодически протирая его ладошкой. Ее ожидающий взгляд был устремлен в сторону дверей, из которых вот-вот, должен был показаться гроб с покойным. И вот двери храма открылись, и на ступенях первым показался Андрей. Он держал в руках фотографию в траурной рамке, следом за ним четверо крепких парней вынесли гроб с телом Петра Ивановича. Сам гроб был выполнен из темного лакированного дерева, обрамленного позолотой, с такими же золочеными ручками. По желанию родных, гроб закрыли еще в церкви, после того как все смогли проститься, остальным же, не стоило видеть то, что делает с человеком смертельная болезнь.
– Пусть запомнят его таким, каким он был до болезни! – прозвучали ранее слова Андрея, и многие с этим согласились.
Среди тех, кто приехал проститься с другом, был и Виктор Иванович с супругой. Они шли вслед за гробом, держась под руку. Виктор Иванович шел с непокрытой головой, не скрывая слез, которые вместе с ливнем, обильно рухнувшим на землю с самого утра, вытирал серой кепкой.
Кладбище, на котором должен был обрести последнее пристанище Петр Иванович, находилось сразу через дорогу. Могила была уже подготовлена – свежие пласты земли, возвышавшиеся темным холмом, были видны издалека. После того, как гроб с телом был опущен, и брошены горсти мокрой глинистой земли, рабочим была дана команда засыпать. Вновь послышались душераздирающий женские крики и плач, как апофеоз по безвременной кончине всеми любимого человека.
Усилившийся дождь не позволил людям дольше задержаться под открытым небом, и многие спешно стали покидать кладбище. Спешащего к своей машине Андрея вдруг кто-то неожиданно подхватил под локоть. Молодой человек обернулся и увидел Виктора Ивановича.
– Что случилось, дядя Вить? – удивленно произнес Андрей.
– Я хотел бы с вами поговорить, молодой человек.
– Дядя Вить, давай не сейчас, впереди поминки!
– Когда же? Это очень важно.
– Надо сначала закончить с этим, а потом поговорим, – и Андрей деликатно освободился от хватки Виктора Ивановича.
Мужчина посмотрел вслед его удаляющейся фигуре и произнес:
– Такой молодой и такой негодяй!
– Ну что ты, дорогой! Не нужно так, мальчик просто запутался, ему очень тяжело без поддержки отца.
– Ничего! У него теперь другая поддержка есть! Я не сомневаюсь, что все это их рук дело! – и Виктор Иванович кивнул в сторону стоящих неподалеку Михаила Борисовича и Марины Ивановны.
Те в свою очередь, казалось, не обращали ни на кого внимания, даже усиливающийся с каждой минутой дождь их не волновал. Михаил Борисович, стоя у самого края могилы своего компаньона, о чем-то думал, сбрасывая ногой в яму комья сырой, липкой земли.
…В номере гостиницы, которую снимали Виктор Иванович с супругой, неожиданно зазвонил телефон. Мужчина, с трудом отыскав во внутреннем кармане плаща мобильный, ответив на вызов, услышал голос Андрея:
– Добрый вечер, дядя Вить! Я по поводу нашего разговора, на котором вы настаивали… Вы еще не передумали?
– Ни в коем случае!
– Тогда я вас жду завтра утром у себя в офисе. Вы помните, где это?
– Я найду! – отрезал Виктор Иванович и, отключив телефон, сунул его обратно в карман плаща.
Екатерина Николаевна, стоя в дверях, пристально следила за действиями мужа. Ей показалось, что, несмотря на внешнее спокойствие, он сильно нервничает, и она начала переживать за его здоровье.
– Может, все-таки не поедешь? – произнесла женщина уставшим голосом. – Что тебе даст этот разговор?! Все равно ведь ни к чему не придете, только нервы себе испортишь.
– Нет, я должен указать этому глупцу на его ошибку! Я не могу поступаться принципами, тем более, речь идет о деле всей нашей с Петром жизни, которую он сейчас пытается растоптать.
Виктор Иванович распалялся все больше и больше. Кто бы мог подумать, что этот «добряк», как ласково его окрестил когда-то Петр Иванович, может стать таким воинственным, если затронуть его интересы!.. Екатерина Николаевна решила промолчать и не перечить супругу, все равно в его делах она понимала мало и старалась глубоко не вникать, доверяясь мужу.
…В тот же вечер Андрею нанес визит Михаил Борисович. Он не мог остаться безучастным после того, как стал свидетелем короткого разговора на кладбище с Виктором Ивановичем. Целый день он не находил себе места, мучительно обдумывая – какова же истинная цель главного поставщика сырья компании. Смерть Петра Ивановича, конечно, веская причина, но должно быть еще что-то, и это что-то, Михаил Борисович был точно уверен, связано с делами по налаживанию контактов с Германией, о поставках нового сырья и оборудования.
Андрей был удивлен столь позднему визиту старика. В особняке уже все спали, поэтому хозяин дома, стараясь не шуметь, провел гостя в свой кабинет на первом этаже, где они могли спокойно поговорить.
– Честно признаться, я рад вашему визиту! – начал Андрей. – Мне будет необходим ваш совет. У меня завтра утром состоится один разговор… Не из приятных… Хотелось бы, чтобы вы мне подсказали как себя вести, чтобы не сболтнуть что-то лишнего.
– Я догадываюсь, о чем ты, – спокойным голосом произнес Михаил Борисович. – Я сам шел к тебе с этим, зная, что тот человек, о ком ты говоришь, захочет встретиться с тобой. Ничего страшного нет, ты должен вести себя естественно, в рамках стандартной рабочей обстановки. Представь, что ты просто принимаешь одного из делегатов филиала своей кампании, который всего-навсего является поставщиком сырья для твоего оборудования.
– Да, но я вынужден буду отказаться от его услуг в дальнейшем! – растерянно произнес Андрей.
– Ну и откажись! Кто тебе мешает?!
– Сроки, мне мешают сроки, неужели вы не понимаете, что наше производство находится только на начальном этапе перестройки. Первое оборудование и сырье из Германии поступят на наши фабрики не раньше весны следующего года, а вы мне предлагаете отказаться от поставок из Ростовской области уже сейчас.
– Ну, я же тебе не говорю отказаться полностью! Подпиши договор на небольшую партию, которую ты сможешь обработать как раз к установленному сроку, чтобы она потом не лежала неликвидом на складах.
– Я ему уже давал намек, что возможно в скором времени мне придется прекратить наше сотрудничество, он тогда во время нашего телефонного разговора посоветовал мне не торопиться с этим и все хорошенько обдумать. Поэтому, завтра мне предстоит указать какую-то вескую причину, по которой мы отказываемся от его услуг.
Андрей достал из книжного шкафа бутылку коньяка, которую он прятал от жены и два бокала. Наполнив их на четверть, один он подал Михаилу Борисовичу, а второй взял сам, зажав его так, как будто это был источник тепла, которым можно было согреть холодеющие от волнения ладони, и стал прохаживаться по кабинету, произнося одну фразу:
– Что же ему сказать? Что же сказать?
Михаил Борисович, сделав глоток, так же стал размышлять. Несмотря на возраст, и одолевающие его болезни, он не бросил свое пристрастие к благородным напиткам. Результатом его размышлений стало следующее:
– Насколько я знаю, сырье у них не высшего качества!?
– От случая к случаю! Скорее всего, в зависимости от смены, которая его вырабатывает, – подтвердил Андрей.
– Ну вот и делай упор на это! Объясни этому толстолобику, что оборудование, которое установлено у тебя на предприятиях, уже морально и физически устарело. В связи с этим, качество продукции которое производится из поставляемого сырья, очень низкое. В результате – потребитель отказывается его покупать, что ведет к убыткам компании. Вот тебе и основной мотив! Перечисли ему эти факторы, и я больше чем уверен, что крыть ему будет нечем.
…Утром в приемной главного офиса компании Немчиновых было уже многолюдно. Народ толпился, в ожидании аудиенции назначенной генеральным директором. Самые нетерпеливые, стояли под дверью и вслушивались в беседу, которая велась по ту сторону вот уже целый час.
– Долго они еще там будут?! –возмущался солидный молодой человек в темном атласном костюме. Он ходил взад-вперед, постоянно поглядывая на часы.– Кто хоть там у него? – обратился он к секретарю.
– Один из руководителей филиала, – спокойно ответила черноволосая Татьяна.
Спустя некоторое время дверь с силой распахнулась и из кабинета быстрым шагом, не оглядываясь по сторонам, вышел раскрасневшийся от злости Виктор Иванович. Было очевидно, что долгий разговор, который состоялся с сыном покойного друга, не принес желаемого результата.
Выйдя на свежий воздух из душного помещения, он оглянулся и, покачав головой, выдавил сквозь зубы:
– Будь ты проклят, негодяй!
XV.
С момента смерти Петра Ивановича прошел почти год. Жизнь семьи Немчиновых, постепенно начала входить в обычное русло. Понемногу из памяти начали стираться воспоминания и печальные моменты, связанные с болезнью и уходом из жизни главы семейства. Все реже и реже об этом говорили. Каждый был занят своими делами. Бизнес Андрея, на первый взгляд, шел в гору, и он, упоенный первыми успехами, забывал обо всем, даже о жене и детях. Днями и ночами пропадая в офисе, он иногда не сообщал о том, что не вернется домой. А если и звонил, то, разумеется, не указывал истинную причину.
Томившаяся в ожиданиях Настя, не знала, что думать. Прислушиваясь к тому, что говорила Людка, она еще больше путалась в своих мыслях и догадках. Все чаще ее стал навещать Дмитрий, с которым она познакомилась еще на юбилее своей матери. Долгое время его отсутствие в ее жизни объяснялось учебой в школе подготовки кадровых офицеров органов внутренних дел. Несмотря на это, он не смог забыть Настю.
С момента их знакомства, он был убежден в том, что семья, в которой оказалась Настя, совершенно ей не подходит. Он чувствовал опасность, грозящую этой хрупкой девушке, находящейся среди людей, у которых на первом месте стоят деньги. Настю же пугало столь неуемное внимание со стороны молодого человека, несмотря на то, что она видела в нем только хорошее. Ей было страшно, она чувствовала, что предает своего мужа, хотя никаких действий, которые можно было расценить как предательство ни с ее стороны, ни со стороны Дмитрия, не было.
Единственный человек, с кем она могла поделиться сокровенными тайнами, была Людмила. Для той же было радостью давать советы, иногда она даже настолько увлекалась своими фантастическими высказываниями на ту или иную тему, что сама начинала верить. Она чувствовала свое интеллектуальное превосходство перед Настей, поэтому считала, что никто другой не сможет ей объяснить правильно, что же делать.
Для Людмилы стало традицией посещение особняка Немчиновых. Пользуясь частым отсутствием хозяина дома, после работы она летела к своей подруге, чтобы скоротать вечер. Безусловно, у Людмилы была корысть и почти уже четкий план, как именно она хотела использовать свою подругу. Считая, что сделав немало добра для Насти, ей не давало покоя то, что она до сих пор не решалась напрямую попросить у нее денег. Людмила неоднократно делала намеки, но Настя в силу склада своего ума не обращала на это никакого внимания, или делала вид, что не понимает, о чем говорит ее подруга. В этот раз Людмила решила прибегнуть к хитрости.
Недавняя смерть отца Андрея и частые показы по телевизору больных детей, натолкнули Настину подругу на мысль как можно попросить денег. Сделав вид, что ее родная дочь, которая была так дружна с Наташей, заболела лейкемией и ей назначен срочный курс лечения за рубежом, Людмила смогла составить свидетельство, в котором было все подделано, включая подписи и печати из медицинских учреждений. Именно эту липовую бумажку и решила предъявить Людмила своей подруге.
Насти в этот момент не оказалась дома, она уехала вместе с Дмитрием, который заехал к ней рано утром. Она позволяла себе отлучаться из дому в его компании только по утрам, так как была уверена, что в это время Андрей точно не вернется с работы.
Простояв битый час у закрытой двери, Людка собралась было уходить, как вдруг услышав звуки приближающегося авто, решила спрятаться за изгородью соседнего участка. Она наблюдала за машиной, показавшейся из-за поворота, пытаясь разглядеть внутри салона знакомые лица. Людка знала Дмитрия только по рассказам подруги, но лично с ним знакома не была. Ее разбирало любопытство, где же остановится эта белоснежная «шкода», которая медленно кралась вдоль проулка.
Авто остановилось напротив дома Немчиновых. Из водительской двери показался Дмитрий в служебной форме. Обойдя машину, он открыл дверь, из которой показалась голова Насти, покрытая цветастой косынкой. Девушка, опираясь на поданную молодым человек руку, вышла из машины. Людка, прятавшаяся в высокой траве, обратила внимание, как ее подруга улыбнулась на прощальный поцелуй в щечку и как она посмотрела вслед удаляющейся машине.
Дождавшись момента, когда «шкода» скроется за поворотом, Людка выпрямилась в полный рост, и, сделав скорбное лицо, направилась к подруге, которая все еще возилась с ключами, пытаясь открыть дверь.
– Привет, Настен! – стараясь не испугать, подойдя сзади, произнесла она. Но Настя все же вздрогнула – она никак не ожидала этого визита.
Обернувшись, и увидев свою подругу, она с ходу произнесла:
– Ты как здесь? Ты же на работе должна быть!
– Да какая там работа! Беда у меня приключилась подруга! – всхлипывая, произнесла Людмила, подключив все свое актерское мастерство, чтобы ее мнимое горе выглядело более правдоподобно.
– Ты меня пугаешь! – забеспокоилась Настя. – Что еще произошло?
– Давай войдем внутрь, и я тебе все расскажу! – Людмиле не терпелось поведать подруге свою историю. Ее просто распирало от чувств, сердце в груди бешено билось в преддверии чего-то важного.
С трудом передвигая онемевшие ноги, она следовала за Настей, шедшей впереди. Та периодически оглядывалась на подругу, пытаясь угадать, что же за новость она хочет ей сообщить и только бы это не касалось ее семьи.
Войдя внутрь и расположившись на удобных креслах в холле, Настина подруга заняла выжидательную позу, пока сама хозяйка дома скрылась на кухне в поисках чего-то, что поможет скоротать время.
– Скоро ты там? – нетерпеливо прокричала Людмила.
– Сейчас иду! Найду нам что-нибудь выпить. Чувствую, что разговор у нас будет не из приятных.
За время нахождения в семье Немчиновых, и общении с высокопоставленными людьми, Настя пристрастилась к употреблению спиртных напитков. В основном это были разного сорта французские вина, которые очень часто служили подарком сначала главе семейства Петру Ивановичу, потом его сыну Андрею. Последнее время, подобные подарки стали поступать от зарубежных партнеров по бизнесу. Одна она выпивала довольно редко, но в хорошей компании, или вот так за разговором с подругой, могла уйти не одна бутылка дорогого вина.
Поставив на столик поднос с двумя бутылками красного «Шато Марго» и фужерами, Настя расположилась напротив подруги в ожидании ее рассказа. Людмила сначала оценивающе, держа в руках бутылку, взглянула на этикетку, потом, поскольку одна из них была уже открыта, налила сначала себе, потом подруге, и начала свою грустную историю.
…В этот же день, Андрей объезжал свои владения, где полным ходом шло обновление оборудования. После того, как все бумажные вопросы были урегулированы, зарубежные поставщики, активизировали свою деятельность. С начала года на фабрики стало поступать новое ткацкое оборудование, которое должно было увеличить выпуск продукции и сократить все возможные затраты, включая численность работников. Но были и свои нюансы.
Когда нарушаются старые, уже десятилетиями сложившиеся устои, это многим приходится не по вкусу. И как только появились первые результаты проводимых изменений, забили тревогу те, чей возраст близился к пенсионному. Эта категория была плохо обучаема и не желала перенимать новые технологии. Юридически уволить их было нельзя, поэтому, прибегнув к стандартной методике высвобождения кадров, Андрей решил пойти на отчаянные меры.
Самые радикальные работники были подвергнуты аттестационной комиссии на соответствие с занимаемой должностью на базе нового оборудования. Многим, конечно, это пришлось не по вкусу, и подобные мероприятия вылились в акции протеста, были даже отдельные случаи порчи оборудования. Прибегнув к помощи зарубежных коллег, и потратив немало денег, Андрею все же удалось стабилизировать обстановку у себя в отрасли. И вот теперь, объезжая свои владения, он наслаждался тем процессом, который на первый взгляд характеризовал успешное положение дел.
Между тем на предприятиях Немчиновых стало появляться много иностранцев, в основном – немцы. Сначала это был обучающий персонал, который с трудом изъяснялся на ломаном русском языке, пытаясь довести до рабочих специфику работы оборудования. Потом появились мастера-наладчики, которые стали заменять старых специалистов. Объяснялось это тем, что устройство станков имеет некоторые конструктивные особенности, которые требуют тщательного изучения и содержания в надлежащем, работоспособном состоянии. Стали появляться логистические центры, образовывающиеся на месте старых контор снабжения, в которых так же вакантные места занимались зарубежными представителями.
Андрей, наблюдая за этим, по-мальчишески радовался, как ему казалось, успешному положению дел в своем бизнесе, не видя того, что явно бросалось в глаза. Получая немалый процент, от реализации продукции, он не видел реального положения вещей.
Не имея от природы задатков руководителя и способности предвидеть и просчитать обстановку, он оказался заложником ситуации в делах собственной компании. Его на первый взгляд однообразную, но в то же время насыщенную рабочую жизнь скрашивали представительницы прекрасного пола, которые все время находились рядом. Поэтому, пользуясь тем, что грело и услаждало его душу, он не мог, да и не хотел включать разум.
В свою очередь прозорливый и хитрый Михаил Борисович видел все более отчетливо. Все это его ничуть не удивляло. Он уже начал получать пожизненный процент за прекрасно спланированную аферу. И теперь вполне мог позволить себе и своей семье безбедно существовать, ни утруждая себя в необходимости работать.
Он не отказывался и принимал участие в поездках Андрея, но находился все время в стороне от основных событий, не вступая ни в какие дискуссии, ни в споры, ни в решения.
Оставаясь в стороне и с любопытством наблюдая за происходящим, он как бы говорил себе: «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить…».
…Настя слушала историю своей подруги со слезами на глазах, периодически подливая себе в бокал. Людка для убедительности разложила бумаги, которые принесла с собой, тут же на столике, как наглядное подтверждение своим словам. Она знала, что ее подруга не блещет умом и все примет за чистую монету, но все же решила перестраховаться.
Настя практически рыдала, искренне сочувствуя аферистке. Людка внутренне торжествовала, она поняла, что подруга практически готова к тому, чтобы исполнить любую ее просьбу. Теперь необходимо было переходить к сути дела, пока Настя еще была способна соображать.
Людмила вспомнила, что как-то в один из вечеров, подруга, будучи уже изрядно навеселе, ей призналась, что она иногда не замечает, как напивается до беспамятства. Поэтому сейчас, чувствуя, что это возможно, Людмила как можно быстрее пыталась добиться от подруги положительного ответа.
– Ты не беспокойся, Настен. Я тебе верну все до копейки, как только получу страховку, – убеждала ее Людка.– В качестве гарантии, вот документы! – и она подала Насте копии фальшивых бумаг: договор на оплату медицинских услуг и страховой полис по которому она «должна будет получить определенную сумму на операцию дочери».
Настя пустым взглядом долго рассматривала эти две бумажки, потом посмотрела на подругу, молча встала, и шатающейся походкой пошла в кабинет мужа. Проходя в дверную арку, она ударилась плечом о косяк, и чуть было не упала. Что-то пробурчав, она скрылась за дверью. Людмила, оставшись одна, вылила остатки второй бутылки себе в бокал, посчитав, что подруге уже хватит, и принялась наслаждаться мыслями о скорой возможности стать обладательницей крупной суммы денег.
Настя тем временем занималась поиском ключа от сейфа, который ее муж всегда хранил в верхнем ящике письменного стола. Последнее время в кабинете Андрея никто не убирался, и стол был захламлен разной документацией. У девушки сначала никак не получалось выдвинуть ящик – в тот момент он ей показался невероятно тяжелым и никак не поддавался. Наконец упершись коленями и ухватившись двумя руками за ручку, Настя с силой потянула на себя. По всей видимости, когда Андрей последний раз задвигал ящик, тот слетел с полозьев и, слегка перекосившись, встал в распор, поэтому так долго не подавался.
Среди бумаг, которыми доверху был набит ящик стола, лежали две полупустые бутылки коньяка, альбом с фотографиями, портсигар, в котором хранились коллекционные виды кубинских сигар, и множество других вещей. Настя начала выкладывать все на стол, пытаясь отыскать ключ. Наконец в самом низу послышалось металлическое позвякивание, и девушка, просунув руку под стопку оставшихся документов, извлекла связку ключей. Пытаясь подобрать нужный, она попеременно вставляла каждый в замочную скважину. Удавалось ей это с трудом, так как сейф находился от пола довольно высоко, а небольшой рост девушки и то состояние, в котором она была, создавали определенные трудности.
Наконец ей это удалось, и, открыв дверцу сейфа, она наощупь начала шарить в нем рукой. Достав большое портмоне из коричневой кожи, Настя с любопытством посмотрела на него, как будто видела в первый раз, закрыла сейф и почти бегом покинула кабинет.
Людмила уже расправилась с вином, и теперь, в ожидании подруги, устроившись поудобнее в кресле, запрокинув голову, изучала орнаменты и узоры на потолке. Она была значительно крупнее и старше Насти, поэтому влияние алкоголя на нее было не так заметно, лишь раскрасневшееся рыхлое лицо, выдавало количество выпитого. Заметив, что подруга вошла не с пустыми руками, Людмила заняла выжидательное положение, наблюдая за тем, как Настя, своими хрупкими пальчиками пытается расстегнуть пряжку портмоне.
– Я тебе сейчас переведу деньги на карту, дистанционным способом, потому что наличку в таких размерах мы дома не держим. Все деньги у нас на счетах фонда, – заплетающим языком начала объяснять Настя секреты финансового положения семьи. – Мне, конечно, за это влетит, что я без предварительной договоренности использовала карточку мужа. Ну… ты понимаешь на мой-то – мизер, твоей дочке не помочь. А он на своих баб больше тратит. Могу же я раз в жизни оказать своей подруге помощь?
– Да ты не переживай, Настюха! У тебя на руках все гарантии. Все до копейки вернется обратно. И Андрею объясни, что страховка все покроет.
– Да ладно, это мои проблемы! Не бери в голову. Зато я буду первая, кто на лечение ребенку перевел такую сумму.
Людка застыла в ожидании звукового сигнала телефона, который символизирует поступление денежных средств, но такого не последовало.
– Вот блин! – воскликнула Настя
– Что? В чем дело, что-то не так? – испуганно произнесла Людка, отчаявшись, что операция сорвалась.
– Требует подтверждения.
– Что за подтверждение?
– Сейчас из фонда будут звонить, нужно для подтверждения перевода большой суммы назвать комбинацию из цифр, – пояснила Настя.– Я сильно пьяная? – поинтересовалась она у подруги.
– Есть немного, а что?
– Да, в принципе ничего. Может, не догадаются.
Через несколько секунд раздался телефонный звонок, и Людмила стала свидетелем диалога, который проходил между ее подругой и представителем фонда. Диалог был коротким, он состоял лишь в озвучивании Настей комбинации цифр, которые являлись своего рода подтверждением, от имени членов учредителей фонда. После этого девушка еще раз провела те же манипуляции по вводу данных, и у Людмилы на телефоне зазвучал сигнал, возвестивший о том, что деньги все-таки поступили.
Она начала проверять баланс собственного счета и когда увидела сумму в размере полутора миллионов рублей, счастью ее не было предела. Заливаясь слезами, она сползла с кресла и на коленях подползла к подруге со словами благодарности и принялась целовать ее руки. Настя не знала, как вести себя в подобной ситуации, она попробовала поднять Людку, но силы изменили ей. Тогда обхватив голову подруги, она принялась ее успокаивать, поглаживая и приговаривая, что все нормально и что это всего лишь деньги.
После того, как Людмила ушла, Настя, обессилив от всего что произошло с ней за последние часы, отключилась, забыв обо всем. Она даже забыла о сыне, который спал в своей комнате на втором этаже и в течение времени, пока она общалась с подругой, не давал о себе знать. Разбудил ее только приход Андрея. Когда Настя от толчка в плечо открыла глаза, за окном было уже темно, и во всем доме горел свет. Муж возвышался над ней большой темной массой, загораживая свет от люстры. Приходя в себя, Настя понимала, что в этот раз она опять переборщила со спиртным. Голова гудела, во рту было так сухо, что язык прилипал к небу. Когда сознание ее прояснилось, она отчетливо услышала детский плач.
Сорвавшись с места, не обращая на мужа внимания, девушка понеслась наверх. Хватаясь за перила и спотыкаясь о ступени, она с трудом преодолела лестничный пролет, оказавшись на втором этаже. Войдя в детскую, Настя увидела следующую картину: маленький Коля, стоял и держался за край кроватки, голося во все горло. Пустая раскрытая бутылочка валялась на полу. Балдахин, который покрывал кроватку как купол, был сорван, и тоже скинут на пол. В комнате чувствовался характерный запах. Годовалый мальчуган, сумел самостоятельно снять памперс и вытряхнуть его содержимое прямо в кроватку. Видимо, именно это испортило ему настроение, и он решил привлечь к себе внимание.
Принявшись за уборку, Настя услышала голос мужа, который поднялся вслед за ней и, стоя в дверях, наблюдал за происходящим.
– Как закончишь, спускайся вниз. Я хочу услышать кое-какие объяснения!
Девушка испуганно посмотрела на мужа, и остатки хмеля моментально улетучились у нее из головы. Она лишь молча кивнула и продолжила менять испачканное постельное белье.
Девушка понимала, о чем будет разговор, тем более, по выражению лица Андрея, Настя поняла, что настроен он именно на скандал. Но ее отчасти успокаивало то, что у нее был козырь – помощь больному ребенку. И потом… деньги ведь были переданы лишь в долг, и скоро будут возвращены в полном объеме.
Именно так Настя все и сказала мужу, глядя прямо в глаза, после того, как спустилась в холл. Она не стала садиться, чтобы неприятный разговор не был слишком долгим, и от него можно было уйти. Точнее – сбежать.
– Почему в таком случае, ты не поставила меня в известность, если утверждаешь, что все это официально?
– Потому, что тебе все равно. Да и как бы это выглядело?.. Ты бы все равно не разрешил мне использовать деньги. А я не могла отказать подруге в такой тяжелый момент.
– Я вижу, какая у тебя подруга! Как только она к тебе приходит, ты напиваешься до беспамятства.
Насте стало очень обидно. Именно в этот момент она осознала его истинные чувства к ней. Она поняла, что только раздражает мужа.
– И ладно бы пили, что подешевле! Знаешь, сколько такая бутылочка стоит? – Андрей потряс пустой бутылкой.
– Сколько?! – почти крикнула Настя.
– Лучше тебе не знать! И где те бумаги, которые дала тебе твоя подруга?
Настя подняла с пола документы, и протянула их мужу.
– Завтра надо будет проверить их на подлинность. Я очень надеюсь, что все это правда, и тебя не обманули… – произнес Андрей, убирая бумаги в портфель. – Все, иди спать, уже поздно, я хочу побыть один.
Не то чтобы муж не доверял Насте, хотя причин для этого было достаточно, учитывая легкомысленность супруги, просто он не мог допустить, чтобы именно сейчас, в период, когда его бизнес находился под пристальным надзором со стороны западных партнеров, из фонда бесследно исчезла крупная сумма денег. В империи Немчиновых было достаточно специалистов, которые смогли бы установить подлинность документов, оказавшихся в руках Андрея. Но он понимал, что подобное расследование вызовет массу вопросов и привлечет много внимания к ситуации с деньгами. Однако, в этой ситуации другого выхода не было – надо было действовать открыто.
Два дня Настя была в неведении, что происходит. Два дня Андрей не ночевал дома, и не давал о себе знать. Не было известий и от подруги Людки. Несколько раз Настя пыталась ей позвонить, но все попытки оказались тщетными. Телефон абонента был попросту выключен.
Трудно представить, в какую депрессию загнала бы себя несчастная своими мыслями, если бы не Дмитрий, который ее периодически навещал. Не имея возможности, больше держать в себе то, что у нее накопилось в последние дни, Настя решила открыть ему все, что ее так тревожило. Дмитрий давно заметил, что с ней что-то происходит. Какое-то время Настя оставляла без ответа вопросы, что же с ней случилось. Но, в конце концов, не выдержав, она решила ему рассказать про историю с деньгами.
Они прогуливались в парке перед домом культуры, где когда-то проходил юбилей Марины Ивановны – тихая зона отдыха, где в тени деревьев, вдали от шума и суеты города, можно побыть наедине и спокойно поговорить, не опасаясь того, что тебя кто-то услышит.