Дорогой дневник, я влюбилась в его спину!

Аврора

«Дорогой дневник, я влюбилась в его спину! Только в спину! Ну, может быть еще немного в лицо, его глаза при ближайшем рассмотрении оказались темно-серого цвета, словно море во время шторма. Восхитительные глаза! Он все-таки божественно красив! Но в остальном он первоклассный мудак! Как можно быть таким красивым и таким гавнюком одновременно? Загадка еще не разгаданная учеными! В какой-то момент он показался даже милым, но мы-то с тобой знаем, что все серийные убийцы тоже кажутся милыми, чтобы заманить своих жертв. Он конечно не маньяк, но видимо мудаки тоже используют этот метод! Самое ужасное, что он прочитал мои мысли! Понял, какой эффект произвел на меня! Какой стыд! Но не будь он куском собачьего дерьма, он, скорее всего, промолчал бы. Не стал бы распинаться, что я слишком маленькая для его взрослого члена, которому он наверняка отрастил бакенбарды. А еще эти ужасные слова об отце, которые я сказала, даже не задумываясь! Зачем я вообще открыла рот? Конечно, он разозлил меня, но разве годы упорных тренировок не научили меня держать язык за зубами? Какой же он бесячий! Мало того, что он весь вечер смотрел на меня, как на насекомое, и не как на какую-нибудь бабочку, а так словно я навозный жук, так еще и всю дорогу пялился на это жуткое пятно, словно боялся, что я запачкаю его кожаные сидения. И я не испытывала такого унижения даже, когда сотня сверстников тыкало в меня пальцем и ржала как дикие лошади. Вот скажи мне, что такого я совершила в прошлой жизни? Может я была ведьмой и напустила чуму на какой-нибудь город? А может, отравила какого-нибудь справедливого и честного императора и завладела троном? А может того хуже, я была матерью, которая сбросила своего ребенка с Кровавой горы? Только в этом случае я готова принять это наказание. А иначе, какого хрена все это происходит со мной?!»

Закрыв тетрадь, я откинулась на спинку стула и уставилась на плавно движущуюся стрелку на циферблате настенных часов. 12,07. Вот и закончился день моего рождения. Отвратительный день! Я даже пометила его черным крестиком в своем календаре. Буквально.

Я выключила настольную лампу и легла, в надежде поскорее уснуть и забыть об этом дне, но, даже проваливаясь в сон, перед глазами стояла его спина.

Утром я проснулась от назойливого жужжания телефона. Мельком взглянув на экран, я приняла звонок.

– Алоомм – промычала я в трубку.

–Ты еще спишь? – чересчур бодрым голосом спросила Катя. – Нет времени спать! Ты забыла, о чем мы вчера договорились?

На самом деле, я с ней ни о чем не договаривалась. Это она решила, что мы сегодня пойдем в клуб, а меня просто поставила перед фактом с таким выражением лица, словно это её самая гениальная идея за всю жизнь. Взглянув на часы, я взвыла.

– Кать, ты собираешься идти в клуб в половину девятого утра?

– Конечно нет! Он же еще закрыт! – абсолютно не замечая моего сарказма, ответила подруга.

Я закатила глаза, иногда она оправдывала анекдоты про блондинок.

– Нам столько всего нужно сделать! Во-первых, все обсудить, во-вторых, одеться и накраситься, ты же не пойдешь в клуб в шортах и в футболке с Джимом Керри в роли Маски – распиналась Катя.

– Это мой любимый фильм, между прочим.

– Я в курсе! Но с тех пор, как ты купила эту футболку, прошло четыре года!

– Ну и что? Она турецкого качества и сейчас мне как раз в пору. Выглядит, как новая!

– Аврора, если бы я была твоей матерью, я отказалась бы от тебя… – Катя тяжело вздохнула, будто разговаривает с душевнобольной.

– Хвала небесам, что это не так!

– Кстати о маме, не забудь предупредить её, что останешься у меня на ночь.

– Вообще-то я еще не согласилась…

– Отказ не принимается!

Поставив на этом точку в разговоре, Катя положила трубку, а я, откинувшись на подушку и раскинув руки, словно меня распяли, уставилась в потолок. Я ужасно спала этой ночью. Мне снился кошмар, как корабль попал в шторм, и его кидало из стороны в сторону как пинг-понговый мяч. Он черпал носом морскую воду, которая смывала все на своем пути. С каждым ударом об толщу, слышался лязг и скрежет металла. Ветер срывал волны и обрушивал их на корабль с такой силой, что казалось, он разломится пополам. Я ощущала животный ужас и безысходность, потому что была единым целым с этим кораблем, испытывала физическую боль от каждого прикосновения разъяренных волн к корпусу судна, словно это мое тело. Но когда отчаяние достигло отметки максимум и стало сродни смирению, когда мысль сгинуть в пучине этих волн стала казаться спасением, волны неожиданно утихли, а шторм угас. Но вопреки здравому смыслу, я не почувствовала облегчения, не обрадовалась своему избавлению от неминуемой гибели, а наоборот, ощутила невосполнимое чувство утраты, словно шторм был моим любовником, а все, что происходило минуту назад было актом любви и страсти.

Я моргнула. Подсознание сыграло со мной злую шутку.

Аврора

К черту его спину!

К черту его глаза!

Его всего к черту!

А мне надо собираться к Кате. Стоп… Он тоже будет там! Застонав, я снова рухнула на кровать и захныкала как пятилетний ребенок. Не-е-т! Я не буду его бояться! Знаете, какое первое правило серой мыши? Не показывать, что тебя трогают слова стервятников! Потому что ты серая, а значит бесчувственная. А когда им надоест, они отстанут!

Я была полна решимости, бесстрашна и готова к войне, словно солдат, которого командир воодушевил мотивационной речью, поэтому быстро приняв душ, и хорошенько порывшись в своем шкафу, я уже смотрела на себя в зеркало, оценивая проделанную работу. Я облачилась в серую бесформенную футболку с рукавами в стиле летучая мышь, которая сделала меня по форме похожей на тумбочку и джинсовые шорты, волосы я зачесала назад и собрала их в хвост на затылке. Я почти не пользовалась косметикой в обычные дни, максимум тушь на кончики ресниц – боялась проткнуть себе глаза, сегодня же решила и вовсе обойтись без неё. Еще бы очки в роговой оправе и брекеты и перед вами Катя Пушкарева из сериала «Не родись красивой». Я была довольна своей работой, я почти сливалась со стеной и была незаметна даже для самой себя, что уж говорить о красавчике Кирилле.

Выйдя из комнаты, я обнаружила, что мамы нет дома, а отец, развалившись на диване в гостиной, смотрел какую-то политическую передачу. Не говоря ему ни слова, ведь мы не разговаривали со вчерашнего дня, я прошла на кухню и на доске для записей, написала, что останусь у Кати. В детстве, еще до ее отъезда, мы часто оставались друг у друга, поэтому это не должно было стать проблемой.

Уже через пару минут я бодро вышагивала по тротуару, размышляя над тем, чтобы пойти к Кате пешком. Была середина июня, погода стояла отличная, и день обещал быть жарким. Молодая зелень листьев прекрасно сочеталась с безупречно голубым небом и окрашивала все вокруг в мои любимые оттенки. Я люблю лето, люблю ощущать жар солнечных лучей на коже, щуриться от их яркого света, люблю запах и вкус летних ягод, продающихся на каждом шагу. В отличие от людей, раздраженно стирающих пот с лица и жалующихся, что солнце стало злым, я подставляла лицо под его палящие лучи.

Дорога заняла у меня минут тридцать. Подходя к подъезду, я бросила взгляд в тень деревьев, где вчера стояла машина Кирилла, но ее там не оказалось. Значит ли это, что его нет дома? Я испытала одновременно облегчение и разочарование. Облегчение потому, что мне не придется краснеть и трепетать под его взглядом, а разочарование… нет, не потому что не увижу его, я отгоняла от себя эти дурацкие мысли. Все дело в том, что я зря готовилась, столько времени и сил потрачено, чтобы остаться незаметной. И все зря, он даже не увидит моих стараний. И если вы скажите, что в этом нет никакой логики, я вам скажу, что вы правы! Даже пятилетний ребенок рассуждает логичнее, чем я в тот момент.

Катя встретила меня в дверях и на мгновение оцепенела. Осматривая меня с ног до головы, она то прикладывала руку ко лбу, то запускала ее в волосы, то закатывала глаза, то, словно не веря им, махала головой, но в итоге истерически рассмеялась.

– Если ты хотела свести меня с ума, у тебя получилось! – после немой истерики сказала она.

– Не понимаю о чем ты… – с невинной улыбкой ответила я.

– Все ты понимаешь! Уверена, этот акт насилия над моими глазами абсолютно намеренный!

– А по-моему милая кофточка…

– Да ты издеваешься…

Я рассмеялась над тем, как театрально она всплеснула руками и вошла в квартиру. Украдкой оглядываясь, я убедилась, что Кирилла дома нет, и снова почувствовала укол легкого разочарования. К нам на встречу вышла Зинаида Васильевна:

– Аврорушка, здравствуй! А ты как раз вовремя! Я испекла вашу любимую с Катюшей шарлотку. Это конечно не именинный пирог, но все же… сейчас будем чай пить.

– Зинаида Васильевна, вы же знаете, ваша шарлотка вкуснее всех тортов мира! И самый дорогой подарок! – усаживаясь за кухонный стол, ответила я.

– Катюш, мы сейчас с дедушкой уедем на дачу, вернемся завтра к обеду, чтобы успеть все приготовить ко дню рождения. Ужин готов, обязательно покушайте, когда Кирюша приедет, и закрывайте на ночь двери! – наставительно сказала Зинаида Васильевна.

– Ба, мы не маленькие, разберемся! – отмахнулась Катя.

В детстве мы с Катей часто сидели за эти маленьким столом и ели бабушкину выпечку. И сейчас меня охватило тоскливое чувство дежавю, словно детство ушло, а вместе с ним исчезнет и эта маленькая традиция. Мы весь день просидели на кухне, болтая и вспоминая забавные истории из нашей школьной жизни, как вдруг Катя подскочила со стула и со словами «Хватит жрать, пора собираться!» потащила меня в свою комнату.

– Я ждала от тебя нечто подобное – указывая на меня всю обеими руками, сказала Катя – Поэтому подготовила запасной план!

На этих словах она достала со шкафа вешалку, на которой весело платье. Маленькое и черное. На тонких бретельках.

– Абсолютное нет! – отрицательно мотая головой, сказала я.

– Это не вопрос, моя дорогая подруга! Это свершившийся факт!

– Я это не надену! Какой смысл одевать это платье, если с тем же успехом, я могу пойти голой!

– Аврора, это то, что сейчас носят девушки нашего с тобой возраста! Это модно! – восклицала Катя.

– Я не стану это надевать! – упрямо выдвинув подбородок, ответила я.

– Хорошо, давай сделаем так! Мы тебя накрасим, уложим твои волосы и просто примерим его! Если ты по-прежнему будешь так категорична, я обещаю поискать, что-нибудь другое. Хорошо?

– А почему сразу нельзя поискать что-нибудь другое?

– Потому что ты еще не видела себя в этом! – терпеливо, словно разговаривает с капризным ребенком, ответила Катя.

Я сдалась, но только на время! Как сказал Наполеон, «чтобы выиграть войну, иногда нужно проиграть бой». Правда, войну он все же проиграл, но звучит красиво.

Усевшись на предложенный стул, я закрыла глаза, полностью отдавая себя в руки подруги, в конце концов, я в любой момент могу остановить этот маскарад и просто смыть с себя лицо, которое она мне нарисует.

Катя кружилась вокруг меня как юла, вызывая приступы головокружения и тошноты. Она распустила мои волосы и подкрутила их плойкой, затем перешла к лицу. Она так часто доставала разные тюбики, кисточки, баночки с косметички, что в какой-то момент я подумала, что увижу в зеркале Мерилина Мэнсона. Продев мне в уши серьги-цепочки, она, наконец, остановилась и уставилась на меня с восхищением!

– Да ты оказывается красотка! – воскликнула она.

Представляя, что она сотворила с моим лицом, я фыркнула:

– Ага, осталось только найти своего Ричарда Гира…

– Он же старый! – поморщилась Катя.

– Кать, я не имела в виду буквально его… не важно, это шутка…

У меня онемели ягодицы от долгого сидения, и я встала, делая шаг к зеркалу, но Катя преградила мне дорогу:

– Мы так не договаривались! Ты должна надеть платье!

Я фыркнула, но все же послушалась. Катя, наклонив голову вбок, оценивающе осмотрела меня с ног до головы.

– Нужно снять его! – постукивая пальчиком по пухлым губам, сказала она.

– А я говорила… – облегченно вздыхая, начала я стягивать с себя платье.

– Нет! Не платье – лифчик! Надо снять лифчик! – воскликнула моя сумасшедшая подруга.

На секунду мне показалось, что я ослышалась.

– Что?

– Да просто доверься мне! – ответила она, обходя меня и расстёгивая мой бюстгальтер. – Да, так намного лучше! Теперь и сама можешь оценить результат!

На негнущихся ногах я подошла к зеркалу, которое было закреплено на двери шкафа, и ошарашенно уставилась на свое отражение. Бог. Ты. Мой. Это была я и не я одновременно! Я четко видела свое лицо, различала каждую его черту, но вместе с тем поражалась, как отличалась от привычной себя. Обычная я – невзрачная скучная мышка. Только на страницах своего дневника я была такой чувственной, такой вызывающе красивой, как сейчас, в отражении зеркала.

Платье струилось мягким шелком по моему телу, не облегая его, но подчеркивая каждый изгиб. Декольте было прямым и высоким, не давая чужим взглядам доступа к моей груди, но под легкой тканью платья ее контур был отчетливо читаем. Волосы легкими волнами ниспадали на спину, открывая обзор на шею и хрупкие ключицы. Макияж был невесомым, из числа тех, что называют естественным – лёгкий блеск теней на веках, лёгкий румянец на щеках, красиво и мягко выведенная форма бровей, тонкие стрелки на глазах, сделавшие мой взгляд немного лисьим. Единственным ярким пятном на лице были губы кораллового цвета, такие полные и сочные, что можно было подумать, что их создала не матушка-природа, а косметолог. Но этот яркий акцент совсем не портил общей картины. При всей мягкости макияжа, говорящего, что я нежный цветочек, мои губы предупреждали, что я и кусаться могу.

Девушка, которую я видела в зеркале, так точно отображала меня другую, ту, которая спрятана от чужих глаз, настолько глубоко, что кажется, ей никогда не выбраться. Может в глубине души я и видела себя такой, но в реальности я серая мышь. И это осознанный выбор. Вспомните первое правило. Чувство дискомфорта усиливалось и меня начала охватывать паника. И когда я уже открыла рот, чтобы отказаться от этой затеи, перед глазами возник образ Кирилла. Его идеальная спина, как он медленно поворачивается и смотрит на меня холодным, презрительным взглядом, словно я моль. Все так смотрят на меня, но только его взгляд болью отозвался во мне, почему, сама не знаю! Возможно, потому что ни один парень не вызывал во мне такие эмоциональные качели – от страха до вожделения, ни один парень не занимался со мной сексом во сне, пусть это и было метафорически. Я хотела, чтобы он увидел меня такой! Я хотела видеть восхищение и страсть, а не пренебрежение в его глазах! Хотела, чтобы он перестал видеть во мне маленькую девочку, и увидел женщину, способную вскружить голову!

Я захлопнула рот, так и не проронив ни слова. Он не увидит меня такой, но возможно, внимание других парней, утолит мою потребность в его взгляде.

Кирилл

У меня был дерьмовый вечер и не менее дерьмовое утро. Вместо того, чтобы поехать домой, после того как отвез Аврору, я зачем-то зашел в бар в паре кварталов от дома бабушки. Цели напиться не было, но после того, как я начал задвигать бармену, что мне не нравится эта неряшливая девчонка, я понял, что пьян. Видимо, эффектная шатенка, все это время следившая за мной с другого края барной стойки, тоже это поняла.

– Я давно за тобой наблюдаю, и заметила, что ты чем-то очень расстроен – облокотившись на стойку бара и подперев свои сиськи так, чтобы мне было их лучше видно, сочувственно проговорила она.

Я не стесняясь, осмотрел ее с ног до головы. Короткое голубое платье обтягивало ее пышные бедра и открывало обзор на красивую грудь. Яркий макияж и укладка явно говорили, что она здесь не просто так, девушка вышла на охоту. Но она была достаточно сексуальной, а я чересчур пьян, поэтому в целом меня все устраивало. Тем более что я уже неделю не трахался, и мой член был этим крайне недоволен.

– И ты решила, что можешь поднять моё настроение? – ухмыляясь одними губами, спросил я.

– Конечно! – проведя языком по верхней губе, томно протянула она. – Ты сам в этом убедишься, узнав меня со всех сторон.

Она явно говорила не о характере. И нагнувшись к моему уху так, чтобы мой взгляд упирался в её пышную грудь, словно в подтверждении моих мыслей, прошептала:

– Сзади вид ещё лучше.

– Не поверю, пока не увижу сам… – лениво растягивал я слова то ли от выпитого алкоголя, то ли от нарастающего напряжения в штанах.

– Можем пойти ко мне! Там я смогу представить тебе неопровержимые доказательства!

Не помню, как оказался в ее квартире. Не помню, как трахал её. Но судя по тому, что утром мы оба были абсолютно голые, а на полу рядом с кроватью валялось два использованных презерватива, секс состоялся. Голова гудела то ли от выпитого вчера дерьмового виски, то ли от душного смрада перегара и секса в маленькой комнате. При взгляде на голую девушку, томно смотрящую на меня из-под опущенных ресниц, я поморщился.

– Уже уходишь? – спросила она, надув неестественно пухлые губы. И как я вчера не заметил?

– Ты же не думала, что я останусь у тебя жить? – цинично ответил я.

– Нет! – она обиженно повела обнаженным плечиком. – Но я думала, что мне хотя бы утренний секс полагается…

Она провела ладонью по своей груди, отчего сосок моментально стал твердым, и раздвинула ноги в приглашающем жесте, но мой член даже не дернулся навстречу её возбуждению. Единственное, чего я хотел, это поскорее выбраться из этого душного помещения, поэтому молча натянув одежду, я поспешил выбраться на свежий воздух. Время уже перевалило за полдень и солнце, не прикрытое ни единым облачком, знатно припекало. Свою машину я нашел у бара, который находился буквально в одном квартале от душной квартирки ночной шатенки. Я так и не вспомнил, как ее зовут, а может и не знал. Сев за руль, я набрал Гошу.

– Гошан, проснулся?

– Скорее, воскрес… – промычал он.

– Понимаю… – хмыкнул я в ответ. – Я сейчас заеду к тебе.

– Прихвати чего-нибудь холодного, желательно пива. Голова раскалывается! – простонал он в трубку.

– Догов… – Я не смог договорить, потому что мой взгляд зацепил знакомый силуэт.

Аврора бодрым шагом с очаровательной улыбкой на лице переходила дорогу. Она ловила жаркие солнечные лучи и забавно морщилась, словно получая от этого удовольствие. Со стороны могло показаться, что она сумасшедшая, но прохожие не обращали на нее внимания, словно она была невидимкой. И это не удивляло. Весь ее внешний вид, словно кричал «Меня здесь нет!». Но это и было странным, ведь я сразу увидел ее в толпе.

– Кирилл… ты тут? Куда ты пропал? – услышал я голос друга в трубке.

– Да, тут, скоро буду.

Положив трубку, я выехал на дорогу, рассуждая о том, что девчонка, скорее всего, направляется к Кате и, размышляя, почему вообще думаю об этом.

Минут через тридцать я уже парковался у дома Игоря. Он жил в коттеджном поселке, находящемся на окраине города. Когда-то, еще до смерти отца, у нас здесь тоже был дом. Но моя мать продала его, объясняя это тем, что не сможет спокойно возвращаться сюда, потому что все тут напоминает ей о том, как счастливы мы были. Лицемерка!

Отбросив неприятные мысли, я позвонил в звонок двухэтажного дома. Дверь мне неожиданно открыла высокая блондинка в одном только нижнем белье, которое абсолютно ничего не прикрывало. Если не брать в расчет растрепавшуюся укладку, она словно сошла с обложки журнала MAXIM, но то ли потому что я опустошил свои яйца, то ли потому что моя голова все еще безбожно трещала или по какой-то другой причине, ее аппетитные формы меня не трогали. Окинув меня заинтересованным взглядом, она спросила:

– Ты к Игорю?

–Нет, я почтальон – без тени улыбки, наблюдая, как от испуга расширяются ее зрачки, начал я – Принес посылку для вашего мальчика.

И под ее растерянным взглядом вошел в дом и сразу оказался в просторной гостиной. Весь интерьер дома был построен на скоплении и сочетании несочетаемого. Гоша же гордо называл этот стиль фьюжн. Хаотичный дизайн, казалось, полностью соответствует характеру хозяина. Он и в школе был таким, поэтому мы с ним сначала не ладили. В детстве мы часто дрались и вечно соревновались, никто из нас не хотел сдаваться. В старших классах мы считались самими популярными парнями, хотя внешне и по характеру были полными противоположностями. Мы оба были высокими и спортивными и на этом, пожалуй, наше сходство заканчивалось. Гоша блондин с карими глазами, весельчак и заводила, душа компании и сердцеед. Я же темноволосый, сероглазый нелюдим. Я всегда держался в стороне от шумных компаний и школьных вечеринок. Хоть я и пользовался популярностью у девушек, которые думали, что я загадочный, я старался не связывать себя отношениями со школьными воздыхательницами. Не то, чтобы у меня не было девушек, они были, но вне школы. Игоря раздражала моя холодность и молчаливость, он считал, что я так набиваю себе цену, а меня жутко бесил его бесконечный треп и хвастовство. Но несчастный случай с отцом полностью изменил мое отношение к нему. Он единственный со всего класса приехал ко мне в больницу, не смотря на наши с ним натянутые отношения, и молча просидел рядом. Слова были лишними, и он понимал это. Лишь на прощание он протянул мне руку и сказал «Все будет хорошо, брат». Его молчаливая поддержка заложила первый кирпич в строительство нашей дружбы. И даже после моего сумбурного отъезда, мы продолжили наше общение. Иногда я жалел об этом. Особенно, слушая его многочасовую болтовню об очередном увлечении.

Гоша спускался по лестнице со второго этажа, так словно его вели на бойню. Увидев меня, он встрепенулся и кинулся обниматься.

– Кир, как я рад тебя видеть!

– Уверен, что это так! Ведь я привез пива – хмыкнул я.

– Ты тоже неважно выглядишь, бессонная ночь? – с намеком в голосе спросил Гоша.

– Да если б я помнил… – почесав затылок, ответил я – Последнее, что я помню, это как разговаривал с девушкой в баре, а проснулся уже в ее кровати. Не думал, что скажу это так рано, но, похоже, пора завязывать с алкоголем…

– Какой стыд! – наигранно воскликнул Гоша. – Ты уснул и оставил девушку без десерта?!

– За кого ты меня принимаешь! – возмутился я также наигранно. – Я может, и не помню ничего, но оставил неопровержимые доказательства в виде использованных презервативов и довольной девушки!

– Если конечно, не было кого-то третьего… – достаточно громко, чтобы я услышал, сказал Гоша и рассмеялся от моего уничтожающего взгляда.

***

Домой я вернулся поздно и обнаружил, что никого нет. На холодильнике висели две записки. Одна от бабушки «Кирюш, мы уехали на дачу, завтра вернемся, ужин в холодильнике», а вторая от Кати «Я у Авроры, может, останусь на ночь, не жди»

Быстро приняв душ, я решил немного позаниматься. Учеба давалась легко, но через месяц я начну стажировку в крупном издательстве, поэтому нужно быть готовым ко всему.

Я пытался сосредоточиться на учебнике по Психологии личности, но мои мысли все время возвращались к образу улыбающейся Авроры. Она была странной. Она была загадкой для меня. Симпатичная девчонка делала все, чтобы быть отталкивающей. Её стиль одежды, растрепанные волосы, отчужденное выражение лица, когда она говорит с кем-то – все это наводило на мысль, что она пытается остаться незамеченной. В тот момент, когда она гордо отвечала мне, жизнь в ней била ключом, но затем она словно испугалась своих эмоций и спряталась в панцирь. Но от кого она прячется? Я всего однажды видел ее искреннюю улыбку, и мне казалось, что я был единственным, кому посчастливилось ее увидеть.

Мои размышления прервал короткий сигнал уведомления. Открыв чат с Гошей, от которого пришло смс, я увидел какое-то фото.

Гоша «Это разве не Катя?»

Гоша «Уверен, это она! А с ней горячая подружка»

Я увеличил фото, убеждаясь в его словах. Я совершенно забыл о вчерашнем предложении Кати пойти в клуб. Но о какой горячей подружке говорит Игорь? Речь явно не об Авроре. Объектив камеры захватил только часть девушки, но по копне золотистых волос я безошибочно узнал Аврору.

Я «Что за клуб? Скинь адрес!»

Гоша «Чур, подружка моя!»

Я «Заткнись! Я скоро буду»

Я вылетел из квартиры, подгоняемый словами друга о «горячей подружке». Видимо он ослеп, если среди всех красоток клуба именно Аврора показалась ему самой горячей. А что если она ответит Гоше взаимностью? Если будет смотреть на него так же, как на меня в тот вечер? От этой мысли по спине пробежал неприятный холодок, и я втоптал педаль газа в пол.