– Как он мог? – воскликнула после очередного раската. – Хотя это я виновата! На что я рассчитывала? Что он полюбит меня? Что я стану ему нужна? Дура! – остановилась, топнув ножкой и чуть не упав в скользком месиве. Опять вспышка осветила на миг все вокруг. Кара затравленно обернулась и на миг ей показалось, что видит всадника на коне. – Нет! – прошипела. – Не вернешь!
Подхватила мокрые юбки и опять побежала сломя голову, стараясь не под скользнуться. Лес, с одной стороны, перешел в длинный темный овраг. Оглушающий гром взорвался над головой сотрясая землю и испугал девушку, заставив сильно вздрогнув потерять равновесие и покатиться вниз. Она кувырком летела, стараясь хоть за что-то зацепиться, но торчащие корни выскальзывали из мокрых рук. Какая-то ветка больно оцарапала щеку, нога на миг зацепилась за что-то торчащее из земли, и Кара взвыла от прострелившей в ступне боли. Еще кувырок и девушка оказалась на дне оврага, но неудачно! Головой со всего размаха впечаталась в камень. Перед глазами все завертелось и померкло. Сознание покинуло несчастную, погрузив в кромешную темноту.
10.
Грей не сразу заметил, неожиданного исчезновения Кары, видимо все-таки заревновала. Он хотел отлучиться ненадолго, найти ее и объяснить, что специально разыграл эту комедию, но Марго увязалась за ним, не отлипая как банный лист, раздражая своей назойливостью. Герцог после непродолжительных поисков, решил, посмотреть девушку в ее покоях.
– Грей, постой, – остановилась Марго, обмахиваясь рукой и прикрывая глаза.
– Чего тебе? – не очень дружелюбно бросил мужчина. Она все больше и больше его раздражала, а теперь еще и тормозила, не давая найти Кару. А найти ее ой как хотелось! Единственная с кем хотел сейчас быть. Зачем он решил подначить ее? Ведь видел, как она расстроилась! Негодование и боль в ее прекрасных глазах ранила сердце. Какой же он осел!
– Что-то голова у меня кружится, – прошептала, вешаясь ему на шею спутница. Герцогу больше ничего не оставалось кроме как утащить ее за угол, чтоб Кара не дай Бог не увидела этого. Марго томно прижалась и зашептала ему на ухо какую-то чушь. Грей решил немного распустить руки, создав неугомонной неудобство, и, наконец, отвязаться от него.
Глухой грохот заставил Грея обернуться. Кара! Девушка белее снега пошатываясь стояла и следила за этой мерзкой сценой, пытаясь вздохнуть, но из-за переживаний у нее не получалось. Он хотел к ней метнуться, прижать к себе и успокоить, вымаливая прощение, но Марго вцепилась в него мертвой хваткой, не давая сделать и шага. Кара резко развернулась и со всех ног кинулась прочь.
– Да отцепись ты уже! – вспылил Грей, гневно бросая взгляд на белокурую бестию, которая стояла с нескрываемой радостью на лице.
– Зачем она тебе? Она же… шлюха! – выплюнула из своего ротика некрасивые слова. – Или ты думаешь, никто не заметил, как вы пропали на балу вдвоем? – не унималась Марго, даже не обратив внимания на то, как герцог замер и теперь с омерзением рассматривает ее. – Грей я же…
– Тебе лучше закрыть рот, Марго! – стряхнул с себя ее цепкие объятия. Развернулся и хотел уйти, но остановился, не глядя в ее сторону, зло произнес:
– Ты даже ее подмётки не достойна! И, поверь мне, если, когда вернусь, застану кого-нибудь из вас здесь, то вы сильно пожалеете, что приехали в мой дом! – пошел быстрым шагом, ни разу не обернувшись. Хотя девушка что-то кричала и рыдала в голос. Он больше не обращал на нее внимания. Он был сосредоточен на той, кого нехотя обидел.
На улице дождь лил как из ведра. Где же она? Не уж-то в такую непогоду решила сбежать? Это же чистой воды безумие! Дорогу могло размыть, и в темноте легко заблудиться.
– И что, эта женщина не постеснялась и приехала сюда одна с герцогом? – мать Марго не видела, когда на крыльце появился Грей и обсуждала ЕГО Кару с экономкой. Мужчина гневно замер, борясь с собой, чтоб не наделать глупостей. Их, итак, уже много совершенно за этот вечер.
– Да, представляете? Они приехали ночью! Одни! А эта профурсетка еще интересовалась, где покои герцога! – ответила едко Мари. – Видимо не терпелось залезть к нему в постель!
– Неужели! – всплеснула руками Клэр.
– Да! А потом, совсем потеряв стыд, обжималась по углам с нашим герцогом! – не унималась женщина. Грей вскипел, играя желваками на лице, вышел к гостям:
– Мари, у тебя есть один час, чтобы собрать свои вещи и покинуть поместье, – прорычал, буравя испуганную женщину злым взором. – И хороших рекомендаций можешь от меня не ждать. – Вы… – повернулся к родителям Марго. – Проваливайте! – пошел в сторону конюшни, не обращая внимания на поднявшийся переполох.
В конюшне было темно и жарко. Испуганные грозой лошади тихонько пофыркивали. Где же конюх, когда он так нужен?
– Сэм! – прокричал, перекрикивая очередной раскат грома. Из угла вылез мальчишка, протирая глаза ото сна. – Быстро седлай Комету! – приказал. Сэм, отдать должное очень расторопный малый. Видя, как герцог весь напряжен и непонятно от чего расстроен, оседлал лошадь за считаные минуты. Грей тут же в конюшне запрыгнул на коня и, ударив пятками по бокам животного, помчался во весь опор.
Где она? Не могла же далеко убежать в такой дождь. Сердце бешено колотилось в груди, готовое вырваться наружу и помчаться впереди лошади. Грей до боли в глазах рассматривал дорогу, уходящую в лес. Вспышка – никого!
– Ну же, принцесса! Где ты? – раскат грома напугал Комету. Она присела, прижав уши. Мужчина, успокаивая, похлопал ее по голове и натянул поводья, заставляя бедное животное, преодолевая страх поскакать вперед. Опять вспышка. Неужели! Вот! Возле оврага показалась хрупкая женская фигурка, обнимающая свои плечики. Такая родная! Но в ту же секунду Грей понял, что она его заметила и побежала вперед.
– Кара! – закричал, но голос потонул в очередном оглушающем взрыве грома. Девушка, испуганно вздрогнула и не удержалась на краю оврага. Грей видел, как ее ноги заскользили и она, вскинув руки, рухнула в черную бездну.
– Нет! – закричал, как умалишённый и спрыгнул с коня. Помчался туда, где в только что стояла Кара. Лошадь, почувствовав свободу, во весь опор понеслась обратно, но мужчина не обратил на нее внимание. При очередной вспышке его сердце оборвалось от увиденного. Внизу, не двигаясь, лежала девушка, жемчужные бусины от ожерелья поблескивали по всему спуску, словно пролитые слезинки. Герцог заскользил по отвесному склону, как в детстве зимой, когда он катался по ледяной горке, с той только разницей: вместо льда и снега была скользкая глина. Приземлился рядом с неподвижной фигуркой.
– Кара, – позвал, вытирая с лица грязь и кровь… Кровь? Внимательно пригляделся, на лбу рядом с виском вырисовывалась огромная шишка с ободранной кожей.
– Как же так? – взревел, прижимая к себе за плечи. – Не бросай меня! Слышишь! – кричал во все горло. Положил обратно и попытался уловить признаки жизни. Есть! От сердца отхлынуло. Еле чувствуется, но есть пульс. Жива!
– Боже, маленькая моя! – шептал, поднимая на руки. Кинул взгляд на верх. Он и без Кары не смог бы подняться по крутому скользкому склону. Хорошо, что в детстве все здесь исходил. Грей помнил, если направиться по оврагу вперед, то скоро выйдешь к лесному озеру, а там в лачуге, живет отшельник-рыбак. Можно отправить его за помощью.
Стараясь не уронить драгоценную ношу, как мог быстро, пошел вперед. Дождь лил непрерывной стеной, мешая видеть, ноги увязали в мокрой земле, мешая продвигаться в перед. Пару раз мужчина поскользнулся и чуть не упал, но смог выровняться. Каждый шаг давался тяжело, дыхание сбилось. Где же конец оврага? Вот! Озеро заблестело серебристым светом от очередной вспышки света, разрезавшей черное небо пополам. Грей на миг замер, выискивая глазами лачугу. Она стояла на сваях у самой воды, неровные мостки вели к еле держащейся на ржавых петлях двери. Грей, задыхаясь и теряя силы, прошел по прогнившим доскам и пнул ногой дверь, та с грохотом отворилась.
Внутри горел очаг. Мужчина, сидевший напротив огня, вскочил от неожиданности, готовый кинуться на непрошеного гостя, но увидев промокшего на сквозь герцога, еле стоящего на ногах и крепко прижимающего бездыханную девушку, кинулся на помощь.
– Давайте мне, – протянул огромные ручищи. Грей нехотя передал Кару. – Раздевайтесь и садись к огню, ваша светлость, – пробурчал, укладывая девушку на единственную в домике кровать.
– Яр, – тяжело дыша просипел Грей, снимая через голову рубашку. – Беги в поместье за помощью… Пусть приедет лекарь… Справишься? В долгу не останусь! – никак не мог справиться с дыханием. Сердце бешено билось где-то в горле и явно не из-за усталости! Кара так и не пришла в себя.
– Я мигом! – произнес мужчина, натягивая кожаную куртку. Он был огромного роста с широкими плечами и узловатыми руками. Давно не стриженные седые волосы падали на лицо. Все знали, что Яр прибыл из далека, но откуда он никто не ведал. У него не было ни жены, ни детей. Какая-то страшная трагедия произошла в его прошлом, заставившая мужчину жить в одиночестве. Но несмотря на то, что все боялись его грозного вида, Грей хорошо к нему относился. Еще мальчишкой он прибегал к Яру, и они вместе в тишине рыбачили или собирали ягоды с грибами. К его приходу Яр всегда готовил подарочек. Либо самодельный лук, либо собственноручно выкованный нож, либо просто что-нибудь вкусное.
– Господин, вот чистые простыни, – пихнул Грею в руки стопку. – Госпожу, необходимо раздеть и вытереть насухо, иначе может начаться жар.
– Спасибо, – произнес герцог, но Яр уже скрылся в темном проеме двери. Грей повернулся к неподвижной девушке, положил в ногах простыни и замер, прислушиваясь к ее дыханию. Коснулся лица, убирая прилипшие волосы.
– Только не умирай! – прохрипел, раздираемый волнением. Взял со стола нож и разрезал лиф платья, стянул мокрую одежду, попутно растирая заледеневшие конечности. Ее лодыжка распухла и приобрела почти черный оттенок. Вытер насухо и завернул в чистую простынь. Сел на колени перед кроватью и прижал холодную ладонь к губам.
– Не умирай! – повторил в пустоту. Не выдержал, встал и заметался по комнате, взъерошивая свои мокрые волосы. Как он мог так глупо поступить? Зачем вообще ему пришла эта дурацкая мысль в голову позлить Кару? Ну видел же, что девушка не равнодушна к нему! Зачем решил удостовериться?
– Идиот! – зло воскликнул и опять метнулся к кровати. Оторвал кусок от очередной простынки, намочил и аккуратно стер грязь и кровь с бледного лица. Хотелось выть от безысходности. «Не ее чувства проверил, а свои!» – Посетила неожиданная мысль голову, заставившая замереть с протянутой к Каре рукой. Не ужели полюбил? Со всей силы ударил кулаком по колену. И что теперь делать, если не дай Бог ее не станет? Поднял глаза к потолку, терзаясь невыносимой душевной болью.
– Кара, я люблю тебя, – нежно прошептал, прижимая не движимую девушку. – Люблю! Никому не отдам! Слышишь? Никому! Даже смерти! Борись! Смогла же до этого победить ее! Так и теперь сможешь! – кричал, покрывая лицо поцелуями, но она так и не ответила. Грей вновь сполз обессиленно на пол и прижался лбом к ее руке, моля всех богов о помощи. Так его и застали через час вбежавшие лекарь и Яр.
– Помоги ей! – вскакивая, сипло заорал на лекаря. – Что хочешь делай, но помоги!
Лекарь кивнул и сел рядом с Карой на край кровати, прощупывая пульс, трогая лоб. Осмотрел тело девушки от чего Грею захотелось от ревности придушить его. Сделал тугую повязку на ноге и приложил холодный компресс к голове. А затем повернулся и с невозмутимым лицом произнес:
– Она будет жить, не волнуйтесь, – герцог шумно выдохнул и почти рухнул на стул, испытывая неимоверное облегчение. – У нее сильное сотрясение, к сожалению, не могу сказать, когда придет в сознание, но то, что она не умерла это уже говорит о том, что самое страшное позади. Ее пока нельзя увозить от сюда, – продолжал лекарь, не обращая внимание на мужчин. – Дня три, даже если будет утверждать, что чувствует себя хорошо, вставать категорически нельзя. Запомните – это важно! – сделал выжидательную паузу и получив кивок Грея:
– Если начнется жар, заварите эти травы, – положил на стол какой-то мешочек. – Они помогут. Нога не сломана, просто сильное растяжение. Меняйте компрессы на лбу, вот этой мазью мажьте ногу, и она поправится. – Лекарь встал:
– Я сделал все, что мог, остальное зависит от девушки.
– Спасибо! – искринне поблагодарил герцог. – Вознаграждение получишь, когда вернусь в поместье, – лекарь поклонился и направился на выход, где его ждала крытая повозка.
– Пожалуй я на несколько дней навещу одну вдовушку в деревне, – произнес Яр кланяясь.
Грей встал и пожал узловатую руку мужчины:
– Я в неоплатном долгу перед тобой! – произнес.
– Да что вы! Я ж чисто по христиански… – залепетал растроганный рыбак.
– Яр, передай лекарю, пусть даст распоряжение в поместье насчет привоза продуктов сюда. Я пока не вернусь в поместье.
Мужчина поклонился и быстро удалился, оставив Грея наедине с Карой.
11.
Всю бесконечно длинную ночь Грей не сомкнул глаз, прислушиваясь к девушке. Менял компрессы, обтирал дорогое лицо, проверяя не появился ли жар. То прижимался лбом к руке, то вскакивал и метался по хижине, кляня себя на чем свет стоит. Уже под утро задремал сидя на коленях перед кроватью.
– Нет… – прошелестели ее губы чуть слышно. Мужчина, тут же вздрогнув проснулся и замер, всматриваясь в бледное лицо.
На лбу у Кары выступила испарина. Герцог прикоснулся к ее щеке. Девушка вся горела.
– Нет… за что? О господи, Чарли! – шептала метаясь по кровати. Грей замер вслушиваясь. Чарли? Кто это? Любимый мужчина? Тот, с кем она потеряла девственность? Ревность неприятно кольнула, но он, подавив непрошеное чувство встал и поставил чайник с водой на огонь. Надо заварить жаропонижающий сбор. Сел на кровать и вновь взял ее хрупкую руку в свою, поглаживая ладонь.
– Зачем вы его убили? – прохрипела, пытаясь сесть. Ее глаза распахнулись, но взор оставался мутным и невидящим. Кара сейчас находилась не с ним, пребывая в своем жутком прошлом. Грей нежно, но настойчиво положил несчастную обратно на подушки. Чарли… что-то знакомое вертелось в голове, пытаясь прорваться наружу.
– Нет! Томас! Не делайте этого! За что? – слезы текли из ее глаз ручьем, рука вырвалась в попытке закрыться от невидимой опасности. Герцог шокировано буравил девушку взглядом. Невидимый пазл вдруг резко сложился, неся ужас открывшейся правды. Он вдруг понял, почему Кара казалась ему знакомой и почему она говорила, что он от нее отказался. Лавина стыда и негодования накрыла с головой.
– Мира… – ошарашено выдохнул. – Не может быть…
Десять лет назад она была невзрачной девчонкой, женские формы даже еще не нарисовались. Единственное, что притягивало в ней так это глаза. Огромные темно-карие, как у испуганной лани. Мира часто с семьей бывала у них в доме. Как маленький хвостик бегала за Греем, а он старался ее не замечать. Сколько ей было, когда родители погибли при трагической случайности (лошади испугались змеи и понесли, уронив карету с обрыва)? Одиннадцать! Ее и брата доставили к ним, отец тогда был сильно обеспокоен болезнью жены и велел решить Грею кто станет их опекунами. Мира влетела в его покои и призналась в своей любви к нему, просила, чтобы он взял ее в жены, когда она станет чуть постарше. А он лишь посмеялся и грубо выставил вон заплаканную, раздавленную горем. Позже прибыли Корнуэлы. Елизавета Корнуэл являлась двоюродной сестрой их покойной матери и Грею показалось самым разумным разрешить им взять сирот к себе под опеку, тем более их единственная дочь ровесница Миры. Ему даже в кошмарном сне не могло привидится, что произойдет дальше! Неужели Томас Корнуэл оказался животным и позволил себе истязать Миру, причем самым жестоким способом! И Чарли… Это не Мира, а он повинен в смерти пятилетнего мальчонки? Сколько лжи навешали ему опекуны! И ради чего? Богатого наследства? Ведь Мира и Чарли были из очень обеспеченной графской семьи.
Грей сильно потер свое лицо ладонями, пытаясь очнуться от жестокой реальности. Если бы он только знал! Получается от части он действительно виноват во всех ее кошмарах! Не случайно же она говорила о его причастности к жутким шрама на теле. Чайник закипел, выбрасывая столбик горячего пара в воздух. Мужчина на негнущихся ногах медленно встал и заварил отвар. Как ему теперь смотреть ей в глаза? Что сделать чтоб девушка его смогла простить? Как доказать ей вспыхнувшую за два дня любовь?
– Грей… – резко развернулся от ее тихого голоса в надежде, что ей стало легче, но нет сознание так и не вернулось. – Грей… – повторила, словно молитву в беспамятстве.
– Я здесь, – притянул девушку к себе, нежно укачивая в объятиях. – Я не отпущу тебя больше никогда, – зарылся лицом в густые волосы. – Прости! Прости меня за все! – шептал на ухо, надеясь быть услышанным. Девушка перестала метаться, затихнув. Может его голос подействовал на нее успокаивающе? Грей аккуратно положил ее обратно на подушки и взяв отвар постарался влить в плотно сомкнутые губы.
– Ну же, давай, принцесса, – произнес, когда влага скатилась из уголков рта, не попадая в горло. – Ради меня! Ради нас! Постарайся! – просипел, стараясь не поддаться панике, охватывающей все нутро. Кара дернулась и Грею удалось все же влить не много лекарства.
Мужчина сидел, раскачиваясь и прижимая Кару до тех пор, пока не почувствовал, как жар стал спадать. Только, нехотя оторвался от нее, дверь тихонько открылась и в проеме показалась с огромной корзиной в руках девушка – горничная из поместья.
– Я привезла вам еду, – краснея произнесла вошедшая, стараясь не смотреть на полуголого мужчину.
– Поставь на стол, – приказал, отворачиваясь. Сейчас никого не хотелось видеть, особенно женщин.
– Господин, может я могу чем-нибудь помочь? – не отставала, теребя подол передника.
– Как твое имя? – спросил не слишком дружелюбно, давая понять свое недовольство.
– Софи…
– Так Софи, – бросил не обращая внимания. – Сейчас ты уходишь, а завтра привезешь еще, – встал и развернув ее за плечи вытолкнул на улицу, хлопнув дверью.
Представил, как это выглядит со стороны и усмехнулся странной картине: он в одних штанах с голым торсом и Кара голая, завернутая лишь в простынь. Задумался и выбежал следом за горничной:
– Софи, – крикнул удаляющейся. – Еще привезите мне рубашек, а госпоже Каре одежду.
– Слушаюсь, – кивнула девушка, опуская глаза, явно испытывая стеснение. Еще пару недель назад его бы это позабавило и могло раззадорить, а сейчас, единственная которую безумно хотел, боролась за свою жизнь в убогой лачуге.
Грей вернулся в хижину и прислонившись обессиленно к двери спиной, закрыл на миг глаза. Открыв, встретился с почти черными и кинулся к лежащей Каре. Нежно схватил ее податливое тело и крепко прижал к груди:
– Не смей больше меня так пугать! – прошептал на ухо, чувствуя неимоверное облегчение. – Слышишь?
– Отпусти меня, – еле расслышал ее тихий голос.
– Ну уж нет! Чтобы ты опять от меня сбежала? – чуть отодвинулся, всматриваясь в бледное лицо и упрямо сжатые губы.
– Ты меня раздавишь.
– Да лучше раздавить, чем потерять! – настаивал несмотря на то, что Кара пыталась безуспешно отодвинуться.
– Грей не надо! – слезы покатились по ее щекам. – Не надо! Оставь меня! Уходи! – забарабанила кулачками по его крепкой груди.
– Послушай меня, – прижимая произнес. – Кара! Я осел!
Девушка, всхлипывая замерла.
– Я хотел, чтобы ты приревновала и не более того!
– Зачем? – горько прошептала. – Мне так больно, Грей! Ты и представить себе не можешь, как больно! – простонала, рыдая и вновь попыталась его оттолкнуть.
– Я знаю, Мира, знаю…
Она ошарашенно замерла, хлопая огромными ресницами:
– Как ты меня назвал? – еле выдавила, проглатывая ком в горле.
– Мира…
Ее лицо и без того было белым, а теперь вообще потеряло какой-либо оттенок. В глазах блеснул гнев, и прежде, чем успела подумать со всей силы на какую была способна ударила герцога по лицу, оставив красный отпечаток пальцев:
– Мира умерла десять лет назад! – закричала, вырываясь. – Ее нет! Не смей меня так называть! – Грей поймал ее губы и заставил замолчать страстно целуя, нежно прижимая к своей груди трепещущую девушку. Поначалу она рьяно вырывалась, но потом затихла и неуверенно ответила, руками обвила его крепкую шею, зарылась пальцами в волосах, ощущая их шелковистость. Он так нужен ей! Не смотря ни на что нужен.
– Я так испугался за тебя! – еле дыша от поцелуя прошептал, прижавшись лбом к ее лбу. – Ты чуть не умерла…
Кара напряглась и уперевшись ручками в стальной живот герцога, все же отодвинулась подальше.
– Зачем ты погнался за мной? Почему не отпустишь? – пытаясь сдержать слезы, чуть слышно произнесла. – Остался бы с Марго… она тебе подходит… – упала обессиленно на подушку и насупилась, вспоминая почему сбежала. Грей замер. Он всю ночь места себе не находил, ухаживал за ней (ни для кого он такого ни разу не делал), а она предлагает оставить ее и вернуться к Марго! Да что он совсем не достоин хоть чуточку благодарности?
– Ты сейчас меня очень сильно обидела, – пробурчал вставая. – Я чуть рассудка не лишился, увидев, как ты упала! Могла бы хоть спасибо сказать! – и, не дав ей хоть что-нибудь ответить, вышел из лачуги, хлопнув дверью. Ему надо было немного прейти в себя. Нет, ее слова не то, чтобы обидели, просто необходимо отойти от волны переживаний и взять себя в руки.
«Обидела видите ли! Так сам же виноват, что я упала!» – гневно промелькнуло у Кары в голове. Рыдая от его слов, отвернулась к стене, прижав худые коленки к груди. Хотелось одновременно и вернув Грея, прижаться к нему, растворяясь в его крепких, но нежных руках, и тут же надавать тумаков. Душу разрывали обида и боль. «Ну почему у меня все не как у людей» – всхлипывала, размазывая ладонями слезы по щекам. «Ну и фиг с тобой!» – в очередной раз обозлилась девушка. «Лучше быть подальше от него! Надо лишь встать и уйти! Ему же будет тоже так лучше… не надо будет переступать через себя, ощущая вину перед ней…»
Эта мысль заставила перестать рыдать. Обернулась, окидывая мутным взглядом комнату в поисках одежды. Платье грязной тряпкой валялось в углу на табуретке. Села и спустила ноги на холодный дощатый пол. Встала. Поврежденную ногу прострелила адская боль, голова нещадно закружилась, вызвав приступ сильнейшей тошноты. Кара рухнула на пол, ободрав трясущиеся коленки. Упрямство заставило на четвереньках доползти до платья. Дрожащими пальцами вцепилась в грязную ткань и потянула на себя.
– Черт! – всхлипнула, разглядывая разрезанный лиф. Как его теперь надевать? Оно жутко грязное и не успевшее высохнуть, так еще и беспощадно испорченное. Невозможно с голой грудью щеголять по улице, выискивая новые приключения на свою задницу. Рыдая, прижалась к платью лицом. Что за напасть! Почему в последнее время все против нее? Почему нельзя просто исчезнуть где-нибудь, зализывая свои душевные раны. «Может из простыней соорудить некое подобие одежды?» – мелькнула искра надежды в голове. «Что, если нацепить проклятое платье, а грудь обмотать простыней?»
Кара перестала всхлипывать, раздумывая над очередной идеей. Осталось малое, влезть в грязное месиво красных тряпок. Голова так кружилась, что при очередное попытке встать, опять рухнула на пол, уперевшись лбом в табуретку.
– Соберись, тряпка! – прошипела, ударив кулаком по полу. – Соберись!
– И куда ты собралась? – послышался сердитый мужской голос позади. Грей стоял в дверном проеме и с непроницаемым лицом смотрел на ее тщетные попытки одеться. Кара вздрогнула, но головы не повернула, обижено сопя. Герцог подошел и подхватив ее на руки, вернул обратно в кровать:
– Тебе нельзя вставать, – мягко произнес, стараясь не показывать свои чувства, и то, как за переживал, увидев ее на полу.
– Я хочу уйти, – настойчиво прошептала. – Тебе будет лучше, если, мня не будет рядом, – отвернулась, стараясь не встречаться с ним взглядом.
– А тебе не кажется, что я сам знаю, что будет для меня лучше?
Повисло напряженное молчание. Воздух между ними наэлектризовался, готовый взорваться яркой вспышкой. Кара, наконец, подняла на герцога свои огромные глаза, в которых стояли слезы.
– Я люблю тебя… – прошептал, не отводя взгляда. На ее красивом личике отразилась рассеянность и неверие.
– Это очередная жестокая шутка? – простонала девушка. – Ты же знаешь о моих чувствах к тебе… Зачем опять играешь со мной?
– Тогда я и с собой играю! Не могу без тебя и минуты. Никто так не был нужен. Никогда… – взял ее руку, целуя каждый дрожащий пальчик. – Никого так никогда не хотел… – прижал ее руку к набухшему паху. Она охнула, покраснев, и отдернула руку. – Кара, я люблю тебя! И не отдам тебя никому! Слышишь? Никому и никогда!
– Грей… – коснулась двух дневной щетины на щеке. – Я же уродина! Как могу вообще кому-нибудь понравится? – слезы покатились по щекам. – Как тебе не противно касаться меня? – уронила руку на грудь.
– Никого нет прекрасней, – прошептал, обводя пальцем рубцы на запястьях, шеи, груди. Внимательно следя глазами за ее реакцией. – Я виноват перед тобой. Я искалечил тебя, но готов ответить за все… Мира… – поцеловал плечо, скользнул языком по шее, поймав губами мочку уха. Девушка судорожно вздохнула, выгибаясь дугой ему на встречу. Его пальцы стянули простынь, оголяя упругие полушария с набухшими горошинками. Втянул губами одну играя с ней языком. С ее губ слетел сладостный стон, придавший Грею уверенности. Нырнул рукой под мешающую белую ткань и коснулся нежного лона. Какая она там вся мокрая, тоже желает его не меньше, чем он ее. Прильнул к мягким губам, повторяя такие же движения языка, что и палец внутри нее. Ее руки заскользили по мощной мужской спине, обрисовывая пальчиками рельефные мышцы. Ноги непроизвольно раздвинулись, приглашая войти в нее. Спина вновь призывно выгнулась дугой. Его член стоял колом, он безумно хотел ее. Казалось, еще миг и он взорвется.
– Возьми его… пожалуйста, или я сойду с ума, – страстно просипел Грей ей в губы. Кара на миг замерла в нерешительности, но переборов свое стеснение, скользнула пальчиками вниз, дрожа как осиновый лист мгновенье боролась с застежками на штанах. И вот он уже у нее в ладонях! Такой большой и теплый! Провела пальчиком по чувствительным складочкам. Грей содрогнулся.
– Тебе больно? – испугалась, что сделала что-то не так.
– Дурочка… – улыбнулся. – Это самое приятное что я ощущал в своей жизни… – тяжело дыша выдохнул ей в губы. Кара приободрилась и обхватила его всей ладонью, проведя вверх-низ. Он застонал. – Боже, принцесса, что ты со мной делаешь? – прильнул к ее манящей груди, играя с соском. Она тоже не сдержалась, застонав в голос, нетерпеливо заерзала. Грей мягко, но настойчиво отвел ее руки от готового взорваться члена.
– Грей! – взмолилась, истекая влагой. Он оторвался и внимательно посмотрел в ее затуманенные глаза.
– Если тебе не хорошо… – просипел, еле сдерживаясь.
– Грей, не мучай меня уже… – поймала его губы и требовательно обвила ногами мощный торс. Он больше не мог сдерживаться. Одним мощным толчком вошел в, истекающую желанием и соками девушку, полностью погрузившись до основания. Кара громко застонала, прикрыв глаза и устремилась ему бедрами на встречу. Еще толчок, по спине ее ногти прочертили полосы. Он все убыстрялся и убыстрялся, доводя себя и ее до исступления. Еще рывок и по ее телу прошла волна наслаждения. Толчок и Грей тоже задрожал, опустошаясь в ней, пульсируя на всю длину члена, ловя губами стоны, срывающиеся из прекрасного ротика. Сгреб в охапку, прижимая к груди и свалился рядом на бок, тяжело дыша.
– Грей… – вновь прошептала, уткнувшись лицом в его плечо, обвила руками и замерла.
– Ты как, любовь моя? – обеспокоился, приподнял за подбородок личико, покрывшееся испариной. Какое он чудовище, ведь Кара еще так слаба, а он просто больше не мог сдерживаться. Выплеснул все накопившиеся переживания и эмоции за последние дни.
– Прекрасно… – улыбаясь нежно поцеловала в уголок губ. – Грей… – смущенно опустила глаза. – Если это очередная твоя игра, то лучше убей меня… Я не смогу ее вынести…
– Дурочка! – засмеялся, теснее прижимаясь. – Ты меня совсем за монстра держишь? Я же без тебя совсем свихнусь, – приподнялся на локте и осыпал ее лицо легкими поцелуями.
– Грей, Грей… – повторяла, притягивая к себе. – Грей, я всегда тебя любила… и буду любить до конца жизни… – выдохнула, ощущая как мужчина уперся ей в живот набухшим членов, вновь желая девушку. На этот раз он совсем не торопился, доводя Кару до сладостного исступления. Столько нежности в его глазах было, что казалось ее хватило бы на двоих. Она отвечала, как могла, отдаваясь полностью без остатка. Желая лишь одного, чтоб это никогда не кончилось. Чтоб Грей был всегда рядом. Усталые они забылись сном, прижимаясь другу к другу.
12.
Кара проснулась, когда небо уже начало смеркаться. Сероватый свет с трудом пробивался через единственное маленькое окошечко, затянутое бычьим пузырем. Огонь в очаге почти потух, охлаждая комнату. Девушка застенчиво улыбнулась, вспоминая, чем они с Греем занимались и сладко потянулась, обнаружив с легким разочарованием, что в постели находится одна. Приподнялась на локтях ища взглядом любимого, но в хижине его не было. Голова вновь закружилась, вызвав очередной приступ тошноты и слабости. В животе противно заурчало. Когда она в последний раз ела? Не считая пары вилок салата в поместье на обеде и на празднование дня рождения герцога, дня три назад… Где же Грей? Заволновалась. Не мог же он после всего бросить ее! Хотела, уже превозмогая плохое самочувствие встать и направиться на поиски любимого, как дверь в лачугу отворилась, и мужчина показался в проеме. Волосы и кожа блестели от стекающих капелек воды. Он замер, рассматривая ее и (о Боги!) так нежно улыбнулся, что сердце пропустило удар.
– Грей! – протянула руки к нему, испытывая неимоверное облегчение и прилив радости. – Я уже испугалась, что ты ушел, – смущенно пролепетала.
Он подошел и сев на край постели, притянул ее податливое тело, осыпая поцелуями:
– Как ты такое могла подумать? – шутливо спросил ее. – У меня для тебя есть сюрприз, – произнес, подхватывая на руки хрупкую девушку и выходя на крыльцо.
– Я же голая! – воскликнула Кара, смущенно пряча лицо на его плече и цепляясь руками за сильную шею.
– Кроме меня здесь никого нет, принцесса, – засмеялся Грей. – Смотри, что я приготовил! – гордо сказал, не спуская ее с рук. Неподалеку от мостков стояла огромная железная ванна. Под ней тлели угли, согревая воду. Глаза у девушки удивленно распахнулись: