Арнольд Вратаски посмертно был обвинен в умышленном убийстве трех человек, одна из которых не достигла возраста совершеннолетия, участии в религиозной секте и подозрении на убийство еще пятерых человек.
***
Отдел встречал Райана Смита овациями. Даже те, кто не любил его, в этот день аплодировали. Это была победа, абсолютная победа. Рейтинг их отдела взлетел до небес – это дело было во всех газетах. Впервые за долгое время полицию хвалили, а не ругали.
Мать погибшей девочки плакала и обнимала Райана. Он старался ее успокоить, но женщина начинала то плакать, то смеяться.
Арнольда Вратаски сожгли и похоронили без подписи и надгробного камня.
***
Холодный воздух обдувал лицо мужчины. Почесав отросшую бородку, он, поморщившись, подумал, что надо бы ее подстричь. Он все-таки блюститель закона, а не спившийся лесник. Достав сигарету, он прикурил и с улыбкой затянулся, останавливаясь у машины.
Уезжать совсем не хотелось.
Кинув окурок на асфальт, он затушил его носком ботинка, а после открыл машину и сел внутрь, хлопнув дверью. Побарабанив по рулю, Райан негромко включил музыку. Салон заполнили звуки джаза времен прошлого века.
– В конце концов, это так легко, что их даже жалко. Пройдут века, а они так ничего и не поймут.
Глянув в зеркало заднего вида, он улыбнулся, обнажая ровные клыки, а после рассмеялся. Сзади на него смотрели пустыми глаза двое убитых, чьи тела совсем скоро будут надежно погребены в реке Лос-Анджелеса.
– Пора убираться отсюда. Я же все-таки герой.
В тот же момент на телефон пришло сообщение от Сары.
Вино восхитительное. Три недели – лучший срок. Спасибо за подарок, братец.
Где-то во Франции в этот момент рассмеялась Сара, отсалютовав в воздух бокалом. На его стенках осталась темно-красная тягучая жидкость.
– Твое здоровье, братец. Долгих ночей.
В Лос-Анджелесе Райан нажал на газ, выруливая на трассу.
– И удачной охоты.