Гитарист и блогерша из города М. А также человек, потерявший свою тень

– Я буду Дракеном, а Иосиф будет Майки, – вставил радостный Артемий. – У нас онли с ростом дилемма: Дракен по сравнению с Майки как Бурдж Халифа, а ведь я ниже Иосифа. Но Дракен – такая торпеда конкретная, что я выбрал именно его.

– А трудно было делать звукозапись? – спросил мальчика Посредин.

– Да нет, я эту запись как семечку просто, – возразил Артемий. – Иосифа, правда, после этого малёха триггернуло: мол, я плохо подготовился. Но я чту, что я пахал, как мог, поэтому и не вдупляю, зач так агриться.

– А скоро будет сниматься клип? – уточнил Олег.

– Иосиф говорит, что в одну из пятниц, – прожёвывая свою пищу, отвечал мальчик. – Вообще, его что-то перед этим клипом так бомбит, что это уже какой-то тильт. Он курит по кд, а я ему говорю: «Фигли так часто? От такого количества сигарет можно и к Цою на концерт заглянуть. А я потом что сам клип аплоудить буду? Мы же там вдвоём пилим топовое музло».

– И что Иосиф, стал меньше курить? – осведомился гость, почёсывая за обоими ушами. Речь подростка ему явно резала слух.

– Хренушки, он вместо этого на меня так посмотрел, как-будто я гриб ядерный.

– Артемий, мама говорила, что ты хорошо учишься, – решил перевести тему гость. – А какие у тебя оценки?

– Комси комса. Понимаешь, чел, в нашей шкилке все в такой грязи маринуюцца, – начал пояснять ребёнок. – Это как на зоне: есть четыре касты, только у нас – это четыре параллели. Вот, например, мой класс – это же какая-то грядка овощная. Ни за что не шарят.

– Ничего не понимают? – переспросил Посредин.

– Да. Вот взять, к примеру, матан. Всего у пятерых учеников за год, включая меня, стоит топовая оценка 9 или 10. Мы-то стараемся, а остальные как будто в лифте родились. Во огород…

– Ты имеешь ввиду, плохо готовятся?

– Да конечно! А потом ещё в конце четверти трейдятся с математиком, чтобы он им натянул хотя бы на семёрку. Видите ли, родители их сильно флеймятся из-за оценок. Вот чекай – моя десятка, – гордо поднёс Артемий свой дневник прямо к носу Посредина.

– Да, это похвально. А у более слабых учеников что стоит по математике? Я имею ввиду тех, которые с математиком… Как ты сказал?

– Трейдятся, – подхватил Артемий. – А Игорь Юлианович никогда не меняет солюшен. Поэтому остаются они при своих шестёрках, пятерках и в лучшем случае – семёрках по матану.

– И сильно их родители наказывают за плохую успеваемость?

– Заграбастывают телефоны, лавэ не двигают, табуизируют гамать в ПК. А, вообще, это их траблы.

– Ты молодец, Артемий. Похоже, ты любишь учиться!

– Я соу кул фор скул. Не в дымину мне эта тема. Однако у меня есть свой инсайд, как высудить десятку за год у Игоря Юлиановича.

– И как же её высудить? – Олега начал забавить этот разговор. – Я так понимаю, надо больше зубрить. Не так ли?

– Да нет, чел. Муштровать – это ещё не всё. Надо запилить побольше шпор. Шпоры – это то, что на контроше у тебя должно быть как стартер пак. Но самое главное – умудриться их юзануть. Ведь математик у нас не крот, а я сижу на первой парте! А на первых партах шпоры, как правило, юзлес, – бойко тараторил мальчик.

– А бывало, что математик заметил, как ты списываешь? – заинтересовался Олег.

– Конечно, был такой косяк. Но – жиза.

– И что он сделал после этого?

– Втюхал мне двойку прямо в дневник! – обиженно ответил ребёнок.

– Да, это неприятно.

– Ничего. Зато я его потом так затроллил, что мой Даунклуб весь остаток урока стебались.

Олег совершенно не понял эту фразу и посмотрел на Анжелику.

– Меня потом математик вызвал в школу, – покачав головой сказала женщина.

– Состоялся очень строгий разговор, видимо. Да? – Олегу хотелось узнать, чем закончился вызов Анжелики в школу.

– Да не очёнь-то он был и строгим, – сообщила блогерша. – Двойку мы в итоге исправили.

– Конечно! Когда к Игорю Юлиановичу пришла такая милфа! – выпалил Артемий и захохотал.

– Держи себя в руках, дорогой! Иначе сейчас я тебе назначу таймаут, – сделала замечание сыну Анжелика.

– Только с дошиком, – опять рассмеялся мальчик.

– Что за дошик, Лика? – удивился гость.

– Это означает доширак. Его любимая еда, понимаешь? – немного вздохнула женщина, не скрывая, тем не менее, своего удовольствия от общительности сына.

– А как обстоят твои дела с историей, Артемий? – продолжил говорить с ребёнком Посредин.

– Ход поршней нормальный. И оценка 8. Секундомерчик, – на последнем слове Артемий полистал дневник и опять сунул его прямо в лицо Посредину.

– Вижу, молодец, – похвалил его Олег, почёсывая лоб.

Затем подросток отстранился от взрослых и с широкой улыбкой начал вести с кем-то переписку в смартфоне. Он уже не обращал внимания на маму и её гостя. Иногда мальчик подхихикивал, не переставая одновременно есть и писать сообщения в мессенджере. Его ароматные бутерброды были недавно приготовлены, и от них веяло печёной колбаской с сыром. Посредин невольно принюхивался к ним и хотел попробовать, однако не мог справиться с небольшим смущением перед ребёнком, поэтому решил не просить у Анжелики «детскую еду». Заметив интерес гостя к тарелке Артемия, женщина сама поставила перед Олегом чистую посудину, положив в неё четыре таких же бутерброда, как у мальчика.

Они спокойно сидели и ели. Артемий уже окончательно оставил взрослых и занимался своими делами. Разложив по всей комнате детали от подаренного лего, он коптел над экскаватором. За ним было забавно наблюдать в этот момент. Весёлый подросток сейчас выглядел максимально сосредоточенным. Он сверял промежуточный результат конструкции с тем, что было нарисовано в инструкции. При этом длинная косичка мальчика смешно поскакивала от его телодвижений. Изящная тату дракона, которая занимала знатную часть головы ребёнка, никак не сочеталась с его игрой в конструктор. Он был похож на взрослого восточного воина с душой пацана. Олег, с интересом наблюдавший за ним в комнате, боялся выдать своё присутствие и дышал не в полную грудь.

Часы показывали 22:00. Посредин засобирался домой. Простившись с подростком и не услышав ничего в ответ, он направился в коридор, где были его вещи.

Когда Олег обувал туфли, он обратился к блогерше:

– Лика, и всё-таки… Зачем ты проколола ему ухо?

– Это клипса, – ответила она ласково в ответ и открыла дверь, чтобы проводить гостя.

Глава X. Смакование счастья

На следующий день Олег вышел на работу ровно к 8:00. Ему не терпелось побыстрее повидаться с Бояровым, чтобы поделиться с ним своими впечатлениями о сыне Анжелики. Когда Посредин вошёл в кабинет, он застал Владимира за ноутбуком. Тот читал новости на главном сайте города М, и лицо его было встревоженным. Так, в рубрике «Чрезвычайные происшествия» в очередной раз писали о пропаже двух детей, которых не могли найти уже более месяца. Увидев шефа так рано, Володя отставил ноутбук.

Ему были непривычны столь положительные перемены в Олеге, поэтому он сразу спросил:

– Как прошли гости?

– Ты знаешь, Вовка, сам по себе вечер пролетел незаметно, – вскинул глаза вверх Олег. – Мы хорошо посидели. Но, честно говоря, Артемий меня впечатлил ещё больше, чем сама Анжелика.

– Небось сыграл тебе небольшой концерт?

– Да уж… Это ещё тот «скрипач»!

– Вот я и говорю, дружище: классика спасёт мир. Что гитара, что скрипка – струнные инструменты, да и суть одна.

– Знаешь, Вовка, суть в том, что я этого парнишку совсем не понимаю.

– Ну, где ж тебе его понять? Ему 12, а тебе, Слава Богу, 42 стукнуло. Причём у тебя нет своих детей. Логично, что между вами есть небольшая ямка.

– Эх, Вова. Ты меня не так понял. Кстати, поскольку ты мне так часто говоришь про мою бездетность, то я тебе вот что скажу: у меня почти был сын, и я уверен, что он был бы не таким.

– А с этим-то реальным мальчиком что не так?

– Дело в том, что этот паренёк словно с другой планеты. Это какой-то музейный экспонат. Мало видеть его. Артемия надо ещё и слышать.

– Хе-хе, ну ты загнул. Так давай организуем к нему экскурсионную тропу, что ли. Денег заработаем. А первыми экскурсантами будем мы с Людкой.

– Хорошая мысль! Главное переводчика с собой захватите.

– А что Артемий разве не говорит по-русски? Ха!

– Он общается на молодёжном сленге, вперемешку с музыкальными терминами и иностранными словами. У меня столько энергии ушло на то, чтоб его понять…

– Вот как? Интересно. То есть он тебя выжал, как лимон?

– Ну что-то такое, да.

– Хотя согласись, лучше бы это сделала Анжелика…

На последней фразе Владимир с хитрецой подмигнул Посредину и засмеялся, на что Олег на всякий случай показал партнёру кулак. Их беседу прервала секретарша, доложившая о том, что на переговоры приехали россияне. Они являлись потенциальными клиентами Posredin’s Paint, поэтому разговор учредителей по душам быстро закончился.

***

После знакомства с сыном инстаграмщицы Олег стал приходить в офис вовремя… Это напоминало старые добрые времена, когда были живы Степан Петрович и Марья Кирилловна.

У Посредина вошло в привычку делиться с Бояровым каким-нибудь новым словцом, услышанным от Артемия. Слова с языка ребёнка время от времени всплывали в его памяти, и он использовал их в беседе с Володей. Бояров, в свою очередь, смеялся с этой чудной терминологии и отдельные слова вводил в их офисный лексикон.

– Так какое принимаем солюшн по котракту, Олег Степанович? Будем заключать или не будем? – шутил Володя. – Нам же тогда придётся скрафтить сто тонн уникора за месячный срок. Зато какое лавэ!

– Чел! Заключаем, конечно! – подыгрывал ему Посредин. – Будет зато повод досрочно расторгнуть контракт с нашим Даунклубом, с этим ИП Дятленко и яже с ним.

Обстановка в офисе Posredin’s Paint LLC царила самая непринужденная. Руководство фирмы было постоянно в наличии, причём в хорошем настроении. Маленькая традиция общаться на новом лексиконе была подхвачена остальными коллегами, и офисная работа стала продвигаться более иронично. Самого шефа сотрудники не могли узнать: он приходил всегда рано, как это было раньше, без грусти в глазах и со здоровым цветом лица.

Время от времени Олег захаживал в гости к Анжелике и её ребёнку. После приезда Артемия с дачи инстаграмщица сильно переменилась. Она стала сугубо матерью своего сына, и уже не была похожа на ту беззаботно ликующую молодую женщину, которая смеялась и танцевала в «Сладкой минутке». Такая метаморфоза не сильно умиляла Посредина: он скучал по прежней Анжелике и ждал того часа, когда они снова будут радоваться жизни, как в те дни, когда они только познакомились. С другой стороны, ребёнок блогерши так сильно взбадривал Олега, что Посредин иногда стыдился своих мыслей о том, что мальчик ему немного мешает. Тем не менее, он мечтал остаться со своей подругой наедине…

В один из вечеров, когда Олег опять напросился в гости к Анжелике с Артемием, он остался у них допоздна. Подросток, как и свойственно ему, долго не засиживался со взрослыми, а переключился на свои дела. Поиграл часа три в компьютере, а потом по просьбе матери взялся за домашнее задание по электрогитаре. Олегу было интересно послушать, как у него получается, и он отметил для себя, что мальчик играет довольно неплохо. Ещё гостю понравились эти японские мотивы, которые наигрывал юный гитарист. Во время игры на гитаре он был максимально сосредоточен. Его симпатичное точёное лицо сейчас выражало высокий интеллект. Пальцы его лихо перемещались по струнам и ладам, делая сложные приёмы: свип, бенд, флажолет, выдавая многолетний музыкальный опыт. Когда ребёнок закончил тренироваться, мама отправила его спать, напомнив про умывание и вечернюю чистку зубов. С зубной щёткой во рту Артемий прошёл в свою комнату и снова сел за компьютер. Анжелика с деланным видом покачала головой, показывая тем самым гостю, что она как бы впервые видит сына чистящим зубы за пределами ванной комнаты.

– Всё ведь некогда, понимаешь, Олег? – иронично пояснила она.

– Ты очень красиво играешь, Артемий, – обратился Посредин к мальчику, когда тот шёл полоскать рот. – Мне даже кажется, что слишком круто для твоего возраста!

– От души, – ответил ребёнок, как только освободил свой рот от воды и пасты. – Надеюсь, я не засахарюсь после твоих слов.

Посредин опять, как, впрочем, и всегда в подобных случаях, посмотрел на Анжелику. Она улыбнулась и пригласила Олега на кухню пить чай. Гость, разумеется, был не против.

Вдыхая аромат свежезаваренного напитка и делая небольшие глотки из кружки, Олег почувствовал, что наконец-то смакует счастье. Он нежданно-негаданно поприсутствовал на небольшом концертике юного гитариста, который продемонстрировал ему неплохой репертуар. Причём мама этого музыканта, она же – лучшая подруга Олега и одновременно женщина, в которой он не чаял души, – тоже была рядом. Посредин расстегнул ворот своей рубашки и, заложив руки за затылок, покачивался на мягком стуле. Лицо его выражало полное довольство жизнью, как у сытого кота, которому не нужны Гаити… Тут на кухню вошёл Артемий.

– Подвигали помолимся, – обратился он к матери.

– Может сегодня сам, а я потом? – спросила Анжелика сына.

– Нет, онли дуо, – настаивал мальчик.

– Ладно… Подожди, Олег, я сейчас, – сказала хозяйка гостю и последовала за ребёнком.

Посредин кивнул, не скрывая своего удивления. Наспех допив свой чай, он тоже пошёл в комнату. Ему не хотелось пропустить момент, как этот юный музыкант в японском обличии будет молиться. Кроме того, было заманчиво застать за этим занятием и саму Анжелику.

Олег прокрался в комнату, словно мышь. Там был потушен свет, и фигуры мальчика и Анжелики освещались лампадкой. Тихий голос ребёнка произносил одну за другой молитвы на церковнославянском языке. Он проговаривал их наизусть, даже не обращаясь к молитвослову. Мать по большей мере молчала и лишь изредка поправляла его отдельные слова или ударения в них. Артемий молился, пристально глядя на крупные иконы, расположенные над лампадой. На них были изображены Спаситель, Богородица с младенцем Христом и Николай Чудотворец. Были в комнате также и маленькие иконки: Андрея Первозванного, Преподобного Старца Силуана, Матроны Московской. Они стояли на полочке, рядом с фигуркой крылатого ангела в голубых одеждах и смешной статуэткой. Последняя сильно привлекла внимание Олега. Это был мальчик в широких ботинках, который держал на руках девочку в длинном платьице. Одежда статуэточных детей была исполнена в бело-синем цвете. Оба они были кругленькими и забавно улыбались.

Артемий продолжал молиться. Его действия сопровождались крестным знамением: в начале и в конце каждой молитвы. То же самое делала и Анжелика.

Когда мальчик услышал присутствие Олега в комнате, он замолчал и обернулся к нему.

Женщина произнесла:

– Ты, видимо, хочешь присоединиться?

– Пожалуй, да, – негромко согласился Олег, пристроившись рядом с ними.

Мальчик какое-то время молчал, так как было видно, что он привык совершать домашнюю молитву исключительно в тандеме с матерью. Но согласившись с её просьбой продолжить, он возобновил этот вечерний ритуал. Олег старался повторять за ними, однако всё ровно напросился на замечание: Артемий заметил, что он неправильно крестится.

– Не по-людски ты крестишься, а только бесов радуешь, как брахикефал какой-то! – возмущался мальчик. – Не к груди руку тяни, а сюда, к брюху, – показывал он. – И пальцы не так держишь. Смотри: три соединяем вместе, а два остальных прижимаем к ладони. Вот теперь толково.

Закончив вечернее молитвенное правило по сокращённой детской программе, все трое прошли в коридор: Олегу было пора ехать домой. Он сел на табуретку и медленно обувался, пребывая под новым впечатлением и погруженный в мысли о вечном…

– Баиньки, – вернул его с неба на землю Артемий. – И хороших сноффф.

Олег также пожелал всем доброй ночи и, махнув рукой Анжелике, вышел из квартиры. На улице было тихо и тепло. Несмотря на позднее время суток, то там, то здесь раздавались птичьи голоса. Это была ещё одна особенность города М, к которой, правда, все его жители уже давно привыкли: птицы здесь пели во все голоса круглыми сутками, и даже ночью.

«Какие же необыкновенные дети живут в нашем городе», – подумал про себя Олег, слушая ночные птичьи трели. Затем он правильно перекрестился, сел за руль своей машины и газанул.

Глава XI. «Роза ветров деливери»

Придя с утра в Posredin’s Paint, Олег застал Боярова за чтением какой-то важной корреспонденции. Владимир выглядел настороженно.

– Что читаем? Неужели один из твоих дядьёв не составил на тебя завещания?

– Ну при чём тут завещание, дружище?! Если бы не было у меня наследства от любящих дядюшек, то, как бы я тогда, скажи на милость, отстроил такой терем? – сказал Владимир, которому было не ловко слыть излишним материалистом: просто он никогда не отказывался от того, что само шло в руки. А если благо прилетает к тебе ещё и с любовью, то грех не взять.

– Так что там за папера у тебя? Ты, может, вслух почитай, – попросил бос, глядя, как Володя нервно долистывает объёмное письмо.

– В рот мне галстук! – вдруг воскликнул Бояров. – На нас снова подали в суд, Олежа.

– Сирисли? – привычным вопросом Артемия отреагировал Олег. – Этого ещё не хватало. Кто?

– Перевозы, чтоб их… Мы же им не платим уже 30 дней. Просрочка месяц, это тебе не шутки!

– Дай-ка посмотрю бумагу, – раздражённо взял Олег документ из рук Владимира.

– Что за чушь, Вовка, – выпалил он. – Они не имеют права обращаться напрямую в суд. Прекрасно помню, что в договоре с этой «Розой ветров деливери» предусмотрен претензионный порядок урегулирования споров.

– Ты уверен?

– Ну, конечно, Вова. Перевозка, вообще, без претензии никак. Это ж и в законе прописано. Им не удастся заскамить мамонта! Я, извините, не в лифте родился. Так сказал бы наш небезызвестный мальчик. Передай это письмо нашим юристам.

– Ой, Олежа. Как я их не люблю. Ну, такие шахтёры… Землю носом роют. Как озадачишь их одним вопросом, так они на тебя же и нацелятся и тебе тридцать вопросов сверху зададут. Ответишь на эти тридцать, так вдогонку ещё десятку пришлют. Ответишь на эту десятку, жди ещё уточнений на три листа.

– А зачем мы тогда им платим?

– Так нельзя же ведь совсем без юристов работать, Олежа. С ними как-то спокойнее, сам понимаешь.

– Так может в шахту их?

– Нет, ну почему сразу в шахту. Хотя, знаешь что. Давай нашу Нину привлечём к этой проблеме. Она же у нас умная. Вот пускай и напишет ответ «Розе ветров деливери».

– Нина! – позвал Посредин секретаршу.

В кабинет вошла женщина в строгом костюме и в огромных очках, как у стрекозы.

– Да, – произнесла она присутствующим.

– Нина, ты сейчас сильно занята? – заговорил Бояров.

– Мейби… – ответила она на языке их нового лексикона.

– Послушай, пожалуйста, – продолжил Бояров, – ты же сможешь написать ответ нашим перевозам? Что-то они совсем берега попутали.

– Распушили хвост, да? – вопросительно посмотрела Нина, спустив очки на кончик носа.

– Да не то слово! Раскудактались тут: подали на нас в суд, не соблюдая претензионного порядка.

Нина посмотрела документ и покачала головой.

– Низачёт, – ответила она.

– Что низачёт? Нина, говори внятно, не нервируй нас! – вскипел Олег.

– Ответ нужен не им, – продолжила она, – тут судебный отзыв писать надо, это же иск, а не претензия. С судом связываться надо.

– Ах, да. Отзыв. А ты сможешь состряпать его сама? – в надежде на Нину посмотрел Владимир.

– Нет, конечно. Тут требуются наши гуру закона.

– Юристы-аутсорсеры… я понял, – сказал Владимир.

– Они самые.

– Хорошо. Тогда давай, выходи с ними на связь, пока есть время, – начал скидывать с себя проблему Бояров. – Ты отвечаешь за этот процесс.

Нина кивнула и ушла. А два партнёра по бизнесу сели поговорить о том о сём.

– Как там твои дела с Анжеликой? – задал Володя дежурный вопрос.

– Точнее будет спросить: как мои дела с Анжеликой и её сыном, – немного поправил Посредин.

– Ну так как?

– Всё отлично. Очень впечатлён мальчиком. Вчера был у них опять дома, он ушёл к себе после вечерней молитвы.

– Вот как?

– Да, Артемий провёл мне небольшой ликбез по вопросу: как осенять себя крёстным знамением без ошибок. Кажется, я – хороший ученик.

– Вот видишь, как здорово. Я ж вот и говорю: где классика, там и молитва.

– Да нет там классики, Вова. Он играет другое. Какие-то опенинги к японским аниме.

– А это уже любопытно. Вот так мальчик!

– Да, весьма необычный ребёнок, как из другой галактики. Может быть, я мало видел детей в своей жизни… Всё ровно он меня сильно удивляет.

– А вы с ним хорошо ладите?

– Понимаешь, я ему как будто не нужен. Что я есть, что меня нет – для него это всё одно. Он никогда ничего не спросит. Не станет сидеть рядом. И очень равнодушно реагирует на мои визиты, хотя я прихожу с игрушками.

– Но он же не собачка, чтобы сидеть рядом и ходить за тобой хвостиком, – засмеялся Володя.

– Мы с ним чужие друг другу. Вот в чём беда. Хотя не спорю – очень славный паренёк.

– Эх, притрётесь ещё, бро! – опять захихикал Бояров.

– Обязательно, – подхватил смех своего товарища Посредин. – Жаль только, что и Анжелика с ним стала какая-то не такая.

– Это какая? – лукаво глянул Бояров на соучредителя.

– Она сильно изменилась, стала более напряжённой. Она больше не парит, как бабочка, понимаешь?

– Думаю, она просто хорошая мама, вот и всё, – успокаивал приятеля Володя. – Ты же знал, что она не стопроцентная холостячка. А дети – это же большая ответственность.

– Только что мне с этим делать?

– Может, пора бы уже двигаться вперёд? Чтобы найти то время в сутках, когда она на все 100 процентов будет принадлежать тебе, дружище? Дети в это время уже спят…

– Очень благодарен за совет, – прыснул смехом Посредин. – Мне бы только вспомнить, когда я в последний раз…

– Значит, всё будет как в первый, Олежа, – не выдержав, перебил его Бояров и захохотал на весь офис. – Это даже ещё и лучше!!!

В этот момент в их директорский кабинет гордой походкой вошла секретарша, чтобы подписать у Посредина запрос для юристов.

– Ай, Нина, Нина. Ну давай сюда, что ты там притащила, – сказал Олег, мысленно представляя себя наедине с Анжеликой и подписывая Нинин запрос.

– Нина, а не подскажите ли Вы, – с хитрой улыбочкой заговорил с ней Бояров, – что делать мужчине, если он просто не может жить без конкретной женщины? А?

– Прям совсем такая незаменимая? Да? – напустив на себя максимум достоинства, уточнила секретарша.

– Да! – хором сказали оба руководителя.

– Ничости, – удивилась Нина и тут же продолжила. – Предложить ей выйти за него замуж… Остальное, что было в Ваших силах, Вы уже, наверное, испробовали. Не так ли, Олег Степанович?

Олег не ожидал такого поворота в диалоге и даже непроизвольно покраснел.

– Да, Ниночка. Ты права. Это я зашёл в небольшой тупик со своей дамой. Я так отвык взаимодействовать с Вашим братом, что…

– Но я ведь уже сказала, что нужно делать, – перебила шефа секретарша.

– Вот и отлично, – кивнул Посредин.

– Гучи флип флап, – с видом победительницы сказала она.

– Да, Нина. Ты лихо разобралась, что к чему, – ответил Бояров. – Ступай, работай. Купить тебе что-нибудь к чаю?

– Желательно сам чай. Уже неделя прошла, как он закончился, – завершила диалог секретарша и, высоко задрав нос, вышла из кабинета.

Когда она направлялась к выходу, то всё еще в пол-оборота поглядывала на замдиректора. Олег и Володя тоже какое-то время молча провожали её взглядом.

– Эх, а ведь всё-таки нравятся мне женщины нашего города, – нарушил тишину Посредин.

– Да, зачётные леди. Спасибо городу М, – поддержал боса Владимир, громко положив руку плашмя на стол.

Секретарша Нина из «Posredin’s Paint» прекрасно справлялась со своими обязанностями. Она быстро ответила на все вопросы юристов-аутсорсеров и пришла отчитаться об этом директору. Олег похвалил её и, посовещавшись с Бояровым, решил для закрепления результата по «Розе ветров деливери» сходить в храм и поставить свечку.

Был вторник, седьмое июля. Посредин позвонил Анжелике и предложил вместе зайти в церковь. Сам он не решался сунуть туда нос… был хорошо наслышан про церковных бабушек, которые всему поучают прихожан и гоняют их веничком. Поэтому, решив, что с Анжеликой поход в храм будет куда более безопасен, он и подумал: а не предложить ли ей совместный поход в богоугодное место.

– А в какой день ты хочешь сходить в церковь, Олег? – спросила инстаграмщица, не ожидая такого предложения от него.

– Да мне-то в любой день подойдет, – отвечал Посредин, – но желательно побыстрее.

– Ты, как я понимаю, хотел бы на панихиду попасть? Чтобы помянуть Степана Петровича и Марью Кирилловну?

– Нет, детка, понимаешь: я за успех хочу свечу поставить, – поправил её Олег.

– И это всё? – неудовлетворённо произнесла женщина. – Давай сходим нормально на службу, сегодня же Рождество Иоанна Крестителя. Праздник большой. Еще успеваем на позднюю литургию.

– Как скажешь, милая. Заодно и свечку поставим, – быстро согласился Посредин.

– Требы за твоих закажем, – добавила Анжелика. – Ты там поторапливайся, я тебя жду около своего подъезда.

– Ок, – сориентировался Олег. – Лечу стрелой. Ты так и планировала сегодня?

– Ну, конечно. Я как раз собиралась пойти в кафедральный собор – отчётность терпит, да и вообще: я сама себе начальница.

– Согласен. Тогда договорились, а я – мигом.

Олег сначала обрадовался быстрым сборам в храм, а потом немного помолчал и несмело спросил:

– Лика, скажи, пожалуйста, а там много бабушек?

Блогерша рассмеялась. Похоже, только теперь она поняла, почему Посредин предложил ей вместе сходить в церковь.

– Олег, поверь мне: они не кусаются. Ты, главное, головой кивай и со всем соглашайся. Я тебя в обиду не дам, – уверила его Анжелика и снова рассмеялась.

– Спасибо, очень на это надеюсь.