Он отбросил тело кота подальше и краем глаза заметил кинжал, торчащий у него из груди. Осторожно начал щупать руки и ноги Ами, а также высматривать укусы или царапины, но с виду все было в порядке. Конечно синяки и ссадины при таком способе передвижения неизбежны, но вроде ничего серьезного.

– Деда, – Ами открыла глаза, которые зажмурила перед столкновением, – я жива?

– Живее всех живых. Только немного поцарапалась и даже ничего не поломала, – с облегчением улыбнулся он.

– Это хорошо, – Ами покряхтывая хотела встать, но опершись на правую руку, вскрикнула и повалилась обратно. – Больно, – простонала она.

– Что там? Дай посмотрю, – в Анраде мгновенно проснулся лекарь. – Здесь больно? А здесь? Не стони, ты всего лишь вывихнула запястье, за неделю пройдет.

– Опять правая рука, – пожаловалась ветвям деревьев девочка. Присела, опершись спиной о дерево, в которое они с котом врезались. – И бок болит, наверное, огромный синяк будет.

После поверхностного осмотра стало ясно, что вывих и синяк на боку – самые серьезные травмы Ами от этого столкновения. Даже ни одно ребро не сломалось. Эластичный бинт, который до этого служил лишь украшением, вновь пошел в дело – им пришлось опять обмотать правую руку. При входе в лес Ами обычно снимала его и давала руке свободу. Но, наверное, стоит обматывать две руки, в таком случае, может и вывиха бы не случилось.

– Давай помогу встать, – Анрад подал руку правнучке и огляделся. Так он делал каждую сотню вдохов, опасаясь очередного внезапного нападения.

Кряхтя, Ами с помощью прадеда поднялась на ноги и нетвердо ступая подошла к телу лесного кота с ее кинжалом в груди.

– Это, наверное, пара. Самец и самка, вот второй и кинулся мстить, – вытащила кинжал левой рукой и обтерла об траву.

– Скорее всего, – Анрад вернулся к первому коту, присел возле него и стал что-то высматривать у него на животе.

– Деда, у них же могли быть детки, – Ами жалостливо посмотрела на прадеда. – Надо найти их, они же с голоду умрут.

– Нет у них котят, – Анрад встал, отряхнул руки и огляделся в очередной раз. – Это самка, – указал он на первого атаковавшего их кота, – и она беременна.

– Ой, жалко-то как, – Ами сморгнула набежавшие слезы.

– Между своей жизнью и жизнью того, кто напал на тебя и хотел убить, всегда выбирай свою жизнь и никогда не жалей о том, что убила, защищая себя или близких людей. Это был их выбор и их путь по которому они шли. И в том, что он закончился их смертью твоей вины нет. Запомни это.

Ами кивнула, в душе все равно переживая.

– Ты в состоянии идти? Нам еще травы найти нужно.

– Да, я готова, – девочка сжала кинжал в левой руке и порадовалась своей предусмотрительности, благодаря которой научилась сносно использовать левую руку взамен правой. Хотя вышивать так же как правой вряд ли когда-нибудь сможет, но это не повод прекращать пытаться.

Дальнейший путь прошел без происшествий. Только белка, перепрыгнувшая с ветки на ветку прямо над головой Ами, всполошила настороженную девочку.

Вскоре они нашли все нужные травы и вернулись домой.

Следующие несколько дней Анрад проводил много времени в своем кабинете, варил какой-то отвар. Но Ами заглянула в эмку, и нашла там ту траву, что они собрали в Разделе с алхимией. И, что странно, эта трава в основном использовалась как сонное зелье или обезболивающее – зависело от рецепта и дозы.

«Может, прадед хочет приготовить себе обезболивающее, чтобы спокойно пережить грядущую поездку? Ведь сонное зелье в нашей ситуации вряд ли поможет»: думала девочка. «Если только он не собирается поить этим Намиру пока Ами не получит десятую звезду. Заманчивая идея, но не осуществимая». Она представила, как Намира спит, похрапывая, а в это время Ами берет звезду за звездой. Девочка тряхнула головой, пытаясь отогнать бредовые мысли.

И чем дольше думала, тем более привлекательным ей казался вариант уехать в Крисол. Восьмой звезды она вскоре достигнет, а там самое подходящее место для таких как она, которым осталось совсем чуть-чуть до десятой звезды. Надо все-таки спросить у прадеда что его не устраивает в переезде туда.

– Зелье почти готово, – после ужина заявил Анрад. – Настоится три дня и можно использовать.

– Деда, а почему ты не хочешь ехать в Крисол? – Ами просительно смотрела на прадеда. – Я скоро получу восьмую…

– И слышать не хочу, – отрезал Анрад. Но, видя как понурилась правнучка, все же объяснил. – Ходил я к Коруту в тот день, когда тебе сломали руку и разговаривал с ним об этом. Он мне и рассказал, как сейчас обстоят дела в Крисоле.

Старик прикрыл глаза и поморщился.

– Там что, все так плохо?

– Нет, в общем, не так все и плохо. Но понаехали туда в последние годы мутные личности и проходимцы со всего Нулевого. Корут поэтому и переехал сюда, что не хотел растить дочь в такой обстановке. А после долгой и тяжелой дороги твой старый больной прадед не сможет тебя защитить в случае чего. Ты видела, что я чуть хорошенько не отхватил от лесного кота, а тот максимум был на шестой звезде закалки.

– Ну, если так на это смотреть, – Ами подергала себя за локон, выбившийся из прически. Оказаться в городе без поддержки, где полно таких как Армин и Намира? Нет уж, ей их и в единственном экземпляре хватает.

– Так в общем-то и с любым другим поселком или городом будет. Я приеду в плохом состоянии, ты останешься одна с болеющим стариком на руках и почти без денег – у нас не так много накоплений, чтобы хватило купить дом в городе или поселке. Даже если продадим этот дом, много не выручим – он уже был не новым, когда я его покупал, а сейчас…

– Надеюсь твой план сработает, – Ами тяжело вздохнула.

– Я тоже надеюсь, – Анрад нахмурился, взгляд вдруг стал очень печальным. Но он быстро отвернулся. – Пойду подымлю.

– Ага.

Ами начала медленно, одной рукой убирать со стола. Какой-то прадед странный. Он будто знает, что с ней случится что-то плохое и переживает за нее. Но ведь он придумал какой-то план, и связан он с зельем. Хм… А что если он нашел траву, которая поднимет ее по звездам очень быстро, но это будет невыносимо больно и поэтому он приготовил обезболивающее? Такое же может быть?

Ами присела на стул и заглянула в Ментальную карту. Так, с последнего просмотра никаких изменений. Ну, она и не рассчитывала. Дальше, Раздел «Низовые Небесные травы». Как их тут много. Она и за несколько дней все здесь не просмотрит. А если так: «Ментальная карта, найти травы, помогающие Закалке подняться по звездам». Уже лучше. Список из четырех трав. Кажется, одну из них они с прадедом недавно находили. Она используется также и в отваре от простуды. Но Ами же потомок Зверей и может просто съесть ее.

Ами вышла из мира Ментальной карты и откинулась на спинку стула. Выдохнула с облегчением. И чего она себя накручивала? Ведь надо было просто подумать и план прадеда как на ладони.

Следующие три дня повеселевшая Ами, сбросившая с плеч тяжкие думы, впитывала энергию Неба под своим деревом и ходила в школу как обычно. Только теперь она не притворялась, что у нее травмирована рука, которая уже через два дня выглядела вполне нормально, хотя все еще побаливала.

Вечером третьего дня после ужина прадед вынес из своего кабинета чашу с зельем.

– Пей.

Ами без сомнений приняла чашу и выпила зелье, которое было похоже на подкрашенную красным воду.

– Горько, – поморщилась она, но выпила все до дна.

–Теперь иди ляг в кровать, – Анрад ушел в свою комнату и зашуршал там чем-то.

Наверное, достает потайной ящичек. В нем же есть шкатулка в которой сохраняют свою свежесть Небесные травы до полугода. Ами поняла, что прадед, как она и думала, сейчас даст ей Небесную траву, которая поднимет ее до десятой звезды закалки. Улегшись на свою постель, она терпеливо дожидалась, когда он вернется со шкатулкой. Анрад появился из своей комнаты именно с ней. Ами окончательно расслабилась, все идет так как она и предполагала.

Прадед поставил шкатулку на стол, взял стул и перенеся его к кровати Ами присел рядом.

– Знаю, завтра тебе будет очень плохо, но ты должна будешь принять завтра вечером почки Серебристого Остролиста, что лежат в этой шкатулке. Просто проглоти их, можешь запить водой. Не забудь.

Ами нахмурилась. В списке трав для поднятия по звездам таких не было. Она попыталась сказать, что прадед ошибся и эти почки ей не помогут, но не смогла открыть рот. И двинуть рукой или ногой тоже не смогла. Только глаза и веки повиновались ей, и она вопросительно посмотрела на прадеда.

– Не волнуйся. С тобой все в порядке, просто не сможешь двигаться несколько тысяч вдохов. А пока я расскажу тебе свой план. Начал я о нем подумывать, когда получил доступ к Родовым умениям в Ментальной карте. Доступ не полный, всего два умения, но их для моего плана как раз хватает. И стали они доступны потому что мне осталось жить меньше года. Сначала я не поверил, тешил себя надеждой, что Ментальная карта ошиблась. Искал разные решения твоей проблемы с родственниками. Но вскоре начал чувствовать себя все хуже. И понял, что долгой дороги куда-либо не выдержу и слягу. И у тебя в незнакомом месте, без единого знакомого лица и без денег, я буду только беспомощной обузой висеть на тебе. Так что переезд я отмел как вариант. Я конечно мог просто убить детей Римана, но как-то не готов становиться детоубийцей на пороге смерти.

Ами не понимала, к чему клонит прадед, но чувствовала, что завтра его с ней уже не будет. Слезы начали скапливаться в глазах, делая мутным и расплывчатым лицо родного человека. Она зло их смаргивала, но слезы все набегали и прекращать не собирались.

– В Первом поясе и выше встречаются разные умельцы и артефакты, которые заставят тебя говорить правду. Даже если ты будешь изо всех сил сопротивляться, то все равно все расскажешь рано или поздно. Для твоей же пользы и защиты, прошу прими то что я тебе предложу. Просто войди в Ментальную карту и подумай «да». Первое умение – это Запрет. Я могу наложить на тебя Родовой Запрет, но ты должна принять его добровольно. Больно тебе от него не будет, ты просто онемеешь, если попытаешься кому-то рассказать тайну под запретом. Или твоя рука застынет, ты и слова не запишешь. Все родовые тайны будут в сохранности.

Ами попыталась кивнуть, но у нее, естественно ничего не получилось.

– Налагаю Запрет любыми способами передавать информацию о семье Бернхад и о своей принадлежности к ней кому-либо, кроме кровных родственников по линии Бернхад.

«Да»

– Налагаю запрет любыми способами передавать информацию о родовых способностях и умениях, в том числе и о своей особой способности, кому-либо, кроме кровных родственников по линии Бернхад.

«Да»

– Налагаю запрет любыми способами передавать информацию о родовых тайниках, семейных артефактах и приравненных к ним сокровищах кому-либо, кроме кровных родственников по линии Бернхад.

«Да»

Ами просто соглашалась, почти не вникая в сообщения, что впервые ей присылала Ментальная карта. Слезы текли не останавливаясь, промочили волосы и подушку, заливались в уши.

– А теперь самое главное. Родовое умение Жертва. Старший родственник жертвует кровному потомку свою духовную и жизненную силу, добавляя несколько ступеней развития этому потомку, который должен находиться на том же этапе что и старший родственник, смерть при этом неизбежна.

Ами силилась вскочить, заорать на прадеда, чтобы не смел жертвовать собой ради нее. Но лежала все также неподвижно.

– Ами, пожалуйста, скажи «да». После того отравления только восстанавливающие настойки и укрепляющие отвары позволяли мне не замечать последствий. Но с каждым годом, мое тело все старее и слабее, и не справляется с разрушением органов. Даже лекарство в больших дозах становится ядом, и я не могу больше увеличивать свою дозу.

Он взял кинжал Ами, что всегда лежал у нее возле кровати и надрезал свою правую ладонь. В ней тут же начала скапливаться лужица крови. Левой рукой он разорвал рубашку Ами на груди и приложил окровавленную ладонь к тому месту где билось сердце. Левую после этого положил на ее лоб.

– Я мучаюсь от боли уже несколько месяцев, а вскоре слягу и уже не встану. Буду долго и мучительно умирать. Я не хочу так. Уверен, что и ты не хочешь этого для меня. Пожалуйста, милая, избавь меня от невыносимой агонии, прими мою Жертву.

«Да»

– Спасибо, родная.

Через сотню вдохов Анрад встал со стула и хотел пойти в свою комнату и прилечь на кровать, но понял, что не дойдет. Поэтому просто лег на пол возле лежащей в кровати Рамии – самого близкого и родного человека. С трудом поднял руку и взял правнучку за руку.

Анрад держал правнучку на руках и смотрел в зеркало на отражение себя и трехлетней Рамии. Девочка в этот момент внимательно рассматривала свое лицо, и вид имела все более растерянный и несчастный. Она схватила несколько прядей своих волос и показала на такие же по цвету волосы прадеда.

– Да этим ты пошла в меня, – Анрад встряхнул своей впечатляющей для своих лет гривой с редкими седыми волосами. Рамия указала на брови и глаза. У них они были тоже одинаковые. – И этим тоже ты пошла в своего прадедушку.

Дальше девочка повернула лицо чуть боком и указала на едва заметную горбинку на носу, потом схватила прадеда за нос и попыталась его тоже развернуть боком. Анрад со смехом вырвался и показал свой абсолютно ровный прямой нос. И без всяких горбинок.

– А этим ты пошла в прабабушку Дарину, – Анрад грустно улыбнулся. Рамия кивнула и показала на свои тонкие губы. И без всяких указаний было видно, что ей интересно от кого ей достались губы, очень сильно отличающиеся и от прадедовых и от маминых.

Кхе-кхе, – Анрад неожиданно закашлялся, так сжал губы, что они почти сравнялись толщиной с губами Рамии. – Это… это от твоего отца.

Девочка нахмурилась, но кивнула. Продолжила разглядывать себя, но выглядела все более растерянной.

– А мама, мама-то где!? – Наконец воскликнула она.

– А мама – вот здесь, – Анрад указал на грудь девочки, отчего та растерялась еще больше. Она расправила верхнюю рубашку и похлопала себя по плоской груди.

– Здесь же ничего нет, а у мамы тут так много…

Анрад понял, что его слова восприняли слишком прямолинейно. И неудержимо захохотал, и смеялся до тех пор, пока из глаз слезы не полились.

– Рассмешила старика, – Анрад утер слезы и посмотрел на недовольную тем что над ней смеялись правнучку. – Ну не обижайся, смешно же было.

– Не понимаю, что смешного? – надулась девочка.

– Вот здесь, в твоем сердце твоя мама, ведь ты так ее любишь, – Анрад похлопал Рамию по груди еще раз.

Рамия серьезно кивнула и принялась разглядывать себя будто запоминала.

– Пладед, – указав на глаза, брови и волосы, начала перечислять она, – Плабабушка Далина, – покрутила головой, рассматривая свой нос со всех сторон. Потом похлопала себя по груди расплывшись в счастливой улыбке, – мамочка. – Потом недовольно поджала губы и сквозь зубы прошипела, – гаденыш.

– Что?! Кто научил тебя плохому слову? – Тут же вскинулся прадед.

– Ты, – Рамия ткнула в Анрада пальчиком и продолжила себя разглядывать.

– Так, – начал было возмущаться Анрад, но резко замолчал, припоминая, что и правда во вчерашней ссоре его так называл, причем именно с такой интонацией, как изобразила Рамия. По правде, он ни разу за четыре года Римана по имени не называл. Так что «гаденыш» это он еще сдерживался при ребенке. – Услышала, запомнила и применила, когда меньше всего от тебя этого ожидали. Ох, ты поразительна, Рамия.

– Полазительная Ами! Полазительная Ами! – вырвавшись из прадедовых рук, Рамия принялась прыгать вокруг прадеда, весело притоптывая и напевая так понравившиеся ей слова.

Анрад сквозь муть в глазах смотрел на кровать, в которой беззвучно рыдала Ами. Он ненавидел, когда плакали его девочки: Дарина, Кармина и Ами. Его сердце разрывалось от этого на куски, хотелось порвать на клочки того, кто ее обидел. Но в этот раз винить кроме себя было некого, Ами плакала от горя, и он ничем ей помочь не мог.

– Не плачь, поразительная Ами. Я умираю счастливым.

Чуть сжав непослушными пальцами ладонь правнучки, старик закрыл глаза. Навсегда. Его рука, ослабев, упала на пол.

Ами рыдала над телом прадеда оставшуюся половину ночи, до самого рассвета. Еще никогда она не чувствовала себя настолько несчастной и одинокой. Уже перед рассветом слезы неожиданно прекратили литься, наверное, в организме не осталось воды. Ами подняла неожиданно легкое тело прадеда на руки и отнесла в его комнату, уложила на кровать сложив его ладони вместе на груди.

– Иди к маме, прабабушке и деду, они ждут тебя, – тихо сказала она и вышла из дома. Совершенно растерянная она не представляла, что ей делать дальше и пошла в единственное место, где ей могли помочь – к дому тетушки Марны.

***

Ами подошла к дому тетушки и подняв кулак на уровень глаз принялась стучать в дверь. Скоро за ней послышался топот ног и тихие ругательства. Заспанная Марна в пижаме и халате распахнула дверь уже набрав воздуха в грудь, чтобы обругать неурочных гостей. Но поперхнулась и закашлялась, увидев Ами, и в каком та пребывает состоянии.

– Что случилось? На тебя что, опять напали?! – прижав ладонь к пышной груди, воскликнула тетушка.

Ами недоуменно осмотрелась, но ее неприятелей во дворе тетушки не наблюдалось.

– Деда… Там, деда… – силы оставили несчастную девочку, и она начала падать на тетушку. Та неловко подхватила ее и закричала:

– Тарс! Тарс! Просыпайся скорее!

Поддерживая Ами за плечи, она подвела ее к своему креслу, в котором занималась рукоделием, посчитав, что девочке там будет удобнее.

– Что такое? Где пожар? – Все еще сонный и в подштанниках, Тарс выскочил из спальни, сжимая в руке меч.

– Сходи к Анраду домой, посмотри, что там, – Марна кивнула на Ами, сидящую на кресле с несчастным видом и тупо смотревшую перед собой.

– Сейчас оденусь и сбегаю, – Тарс расслабился, ведь непосредственной опасности не наблюдалось. – Хотя и без того видно, что дела у него плохи.

Мужчина вернулся в спальню, но вышел довольно быстро уже одетым.

– И захвати верхнюю рубашку для Ами, нехорошо ходить в таком виде.

Тарс кивнул и вышел из дома.

– Рамия, девочка, на вас кто-то напал? – Осторожно потрогала Ами за плечо Марна.

Ами покачала головой.

– У тебя ворот порван, вот я и подумала… – Марна с сомнением смотрела на нее. В таком состоянии, в каком сейчас девочка пребывает, она сама могла и не заметить, что у нее пострадала одежда.

Девочка опустила взгляд и на ее лице появилось выражение легкого удивления. Ворот и правда был порван прадедом вчера вечером, он и остался таким без изменений, а вот крови не было. А вчера она явно видела и чувствовала ее на своей груди. Ами посмотрела на тетушку и просто пожала плечами – выдумывать что-то у нее не было ни сил, ни желания.

– Ну ладно, тогда я сейчас тебе водички дам. Может полегчает.

Марна поспешила на кухню и вскоре вернулась с чашей чистой воды.

– Держи, выпей, – ласково попросила тетушка девочку.

Ами перевела взгляд на чашу и протянув руку взяла ее. Сделав несколько глотков, она благодарно кивнула, но наткнулась на распахнутые в бескрайнем удивлении глаза тетушки.

– Ты… Ты… Как же… – Марна выхватила чашу из правой руки девочки, расплескав половину на себя и Ами. Потом засмеялась сквозь слезы. – Обманула, ты всех обманула, а я так переживала, что ты теперь навсегда останешься калекой.

Женщина схватила все также обмотанную эластичным бинтом правую ладонь девочки и начала ее трясти. Если бы Ами не пребывала в состоянии полнейшей опустошенности, она бы последними словами себя обругала. Совсем забыла о своем притворстве, как и перевязь оставила дома. Что немудрено в ее ситуации.

Ами посмотрела на свою ладонь, зажатую в крепком рукопожатии тетушки и опять пожала плечами. Сказать все равно было нечего.

– Ох, ну это ладно. Я все понимаю, – улыбаясь и утирая слезы, Марна выпустила ладонь девочки и заметалась по комнате. Вскоре она нашла искомое и вернулась к Ами держа что-то в руках. – Давай сделаем, вот так, – она повесила перевязь, очень похожую на ту, что осталась в доме Ами, ей на шею и осторожно просунула туда забинтованную руку. – Ну вот, так-то лучше.

Марна удовлетворенно кивнула и тут же обернулась на открывшуюся дверь и вопросительно посмотрела на Тарса. Тот покачал головой и выразительно покосился на Ами. Потом вышел из дома, оставив дверь открытой. Марна посмотрела на несчастную девочку и осторожно втиснула чашу с остатками воды ей в левую ладонь.

– Посиди здесь, я сейчас вернусь, – тетушка погладила Ами по спине и поцеловав в макушку, вышла из дома вслед за мужем.

Когда она вернулась Ами сидела в той же позе с чашей в руке и уставившись в одну точку перед собой.

– Ох, милая, – вздохнула Марна. В руках она держала верхнюю рубашку девочки, которую та оставила в корзинке для шитья – хотела вышить на левом рукаве небольшую змейку с белыми полосками. Взяла не пригодившуюся чашу у Ами из руки и потянула за нее, помогая встать. – Подними руки, сейчас я тебя переодену.

Переодев верхнюю рубашку девочке, она усадила ее обратно.

– Тарс все устроит, тебе не стоит об этом беспокоиться. Посиди, я сейчас вернусь, мне одеться нужно.

Ами кивнула. Когда она просто сидела и ее никто не трогал пустота заполняла ее изнутри. Она будто погружалась в глубокое озеро и там не было никаких чувств, только тишина и пустота. Девочка откуда-то знала, что стоит ей выплыть на поверхность, как на нее рухнет невыносимое горе, окружит раздирающая душу боль. Ами боялась этого и не хотела выходить из состояния пустоты.