Глава двадцать первая
<<Нынче сила, завтра могила>>(Испанская пословица).
В темной глуши, посреди леса, светлеет озеро под лунным светом. Веет свежей прохладой зимней ночи, трещат невидимые сверчки, чистая водная гладь отражает синий небосвод с сияющим месяцем.
Где-то он уже это все видел.
Не Великий ли это? Будто он остался после Инициации там и не проходило семи самых трудных, изнурительных и тяжелых дней, за которые Ринкорд научился спать по четыре часа в сутки или бодрствовать три дня подряд. Видимо он настолько устал, что невольно заснул во время обеденного перерыва…
Сон очень реалистичный. Тут одиноко, но зато спокойно. Никакой нервотрепки или важных, срочных дел, никто не тревожит и не шумит, можно вдоволь насладиться умиротворенной атмосферой и запахом свежей ивы.
Сначала он удивляется, что смог отличить деревья по запаху. Потом он начинает понимать, что ивы в помине здесь не было, хотя она вполне уместна. Боясь заглянуть в отражение, Ринкорд оборачивается в поисках плакучей ивы. И оказывается это дерево прямо позади него. Он сильно пугается, тупо пялясь на ствол и пытаясь не свалится в воду. Возможно, он просто не замечал эту иву и только сейчас встретился с ней "лицом к стволу".
–Давно не виделись, Кай, – довольно усмехается до ужаса знакомый для него голос, – или мне лучше называть тебя Ринкордом Бефором?
Это звучит как гром среди ясного неба, пронзающее насквозь тело. Спустя несколько секунд, он вертит головой, но никого не видит. Голос слышится прямо внутри сознания, так что определить с какой стороны он доносится крайне сложно. Да и быть такого не может, чтобы…
Ринкорд поднимает голову и забывает как дышать. От небывалой, просто огромной радости, вдруг смывшей его одной большой внезапной волной. Дис Корд лежит на ветке ивы и, задрав за черные волосы свои крепкие руки, злорадно ухмыляется его реакции. Он подпирает одной рукой голову, заглядывает вниз и ехидно показывает свою зубастую пасть:
–Что, даже ничего не скажешь?
–Я сплю, – говорит Ринкорд первое, что ему приходит на ум и пытается выразить вопросительный тон, но еще не может окончательно прийти в себя.
–Да, – задумчиво соглашается Дис Корд.
Ветка ивы начинает трястись и изгибаться, под стать действиям Дис Корда, который садится и свешивается вниз головой, а его черные футболка и волосы больше всех поддаются законам притяжения.
Восторженный Ринкорд все еще учащенно дышит и не может успокоится, словно ему не хватит воздуха, и он побыстрее хочет его себе набрать. Он так скучал по нему, и встреча, спустя год , принесла ему столько волнения и трепета, что этого чувства хватит до конца жизни. Если, конечно, они в последний раз видятся… Он надеется на обратное.
Красные глаза странно сверкают. Ринкорд тут же оборачивается на озеро, где якобы Дис Корд что-то видит. В серебристой от луны воде стоит полностью, до нитки промокшая Анку. С волос, одежды, прилипших к телу, по плечам и ногам, по лицу стекают капли, иногда объединяющиеся в струйки воды, а иногда по одиночке, возвращаясь к озеру. Они звонко падают в воду и создают тихую капель.
Дис Корд вновь возвращается на ветку и удобно садится, поджав под себя одну ногу, а другую свесив. Ива снова движется, как живая, недовольно качается и шуршит своими листьями.
Серебряноволосая смотрит в их сторону и блестит от прямого освещения яркого месяца. Оба очаровано на нее глядят.
–Похоже, еще не все здесь.
Голос Анку так же звучит в его сознании, как голос Дис Корда.
–Гезария! – догадывается упоенный Ринкорд и быстро оглядывается. Его синий взгляд останавливается на темном, неразличимом дереве, к которому прислоняется девушка с платиновым цветом волос. Светло-терракотовые глаза появляются в тени и также слабо улыбаются, как и ее губы.
Они не умерли, а точнее не совсем умерли. Они остаются в этом священном месте и живут в его снах. Он, уже ничего не замечая, на седьмом небе от счастья и вот-вот упадет, так как уже не ощущает самого себя. Он бы даже всех заобнимал, если бы мог сдвинутся с места. Но ему достаточно, что они уже здесь и могут разговаривать с ним. Разве все это возможно? Ринкорд безумно счастлив, что может ответить на этот вопрос положительно. Уж теперь он точно никогда не будет один!
–Вы прямо как братья (Дис Корд и Ринкорд переглядываются). Ну, и каково тебе быть другим человеком? – спрашивает его любимым голосом Гезария, и Ринкорд прямо тает, так как его слух улучшился и очень чувствителен. Для него удовольствие слышать ее снова. Прежде чем ответить ей, он выдыхает и до конца приходит в себя:
–Было очень тяжко, но я привык.
По глади озера образуется мелкая рябь и исчезает в берегах. Рука поднимается, чтобы убрать мокрый серебряный локон со своего лица.
–Думаю, быть Сильнейшим тяжелее. Не так ли?
–Это уж точно, – расплывается в улыбке Ринкорд, услышав еще раз теплый голосок Анку, и невольно рассказывает им все, что накопилось на душе, – совсем не высыпаюсь и забот полно. Еще Тавриан со своим индивидуальным и самостоятельным обучением вскипятила мой мозг не менее пяти раз. Я возобновил тренировки, чтобы вернуть свою былую форму, – взгляд на миг обращается к Дис Корду и обратно возвращается к Великому, – и отношения между друзьями очень напряженное.
Дует слабый, мало заметный ветерок, приносящий свежий и прохладный воздух.
–Ринкорд… Ты ведь имеешь две метки. Никогда не задумывался об этом? – внезапно меняет тему и хитро ухмыляется Дис Корд, обращая на себя внимание всех присутствующих. Ринкорд глубоко задумывается над его словами. Это очень необычно и удивительно, но что это дает? Возможность иметь две формы оборотня требует много физических сил и каждый раз истощает до смертельной усталости. Хоть он и научился контролировать себя, это еще не значит, что сильнее. Мир, где все прямо пропорционален, справедлив и жесток. Поэтому сейчас он мало чем отличается от сильного ученика, имеющего всего одну метку. "То, что я делаю – недостаточно"– вот, что он решает и твердо отвечает Дис корду:
–Боюсь, что я слишком слаб для того, чтобы быть достойным этого.
–Ты знаешь кого-то достойнее себя? – строго задает свой вопрос Анку и даже хмурится, чем немного пугает Ринкорда. Тот быстро берет себя в руки и в ответ смиряет ее глазами, полных недоверия.
–Дис Корд же как-то узнал, что можно передавать свою силу, поэтому…
–Если ты намекаешь, – перебивает его грозный Дис Корд и при этом весело зубоскалит, – что не один такой на свете, то глубоко ошибаешься. За десять лет не единого подобного случая. Ты первый.
Ринкорд встает в ступор. Для него это полная неожиданность. Он всегда думал, что сам не особенее своей цели. Узнав правду, Ринкорд наполняется уверенностью и сжимает кулаки, настроившись серьезно, как никогда. Атмосфера сейчас именно такая – призывающая к решительному действию.
Гезария выходит из тени, неторопливо шагая к нему и останавливаясь напротив него.
–Грядет тяжелое время. И Беда не приходит одна. Ты должен быть готов.
На него обеспокоенно смотрят светло-терракотовые глаза. Ринкорд чувствует, как она волнуется больше, чем он сам. Звонкий плеск воды заставляет его обратить внимание на мокрую Анку, которая тоже выходит из воды и печальным голосом предупреждает:
–Вам угрожает еще одна волна Тьмы – целая Орда Мраков. Она будет последняя.
–А это значит, что Пустота начнет поглощать человечество, – Дис Корд спрыгивает с ивовой ветки и встает рядом. Все стоят напротив Ринкорда и серьезны как никогда. Ему кажется это немного странным. Он даже хочет их подбодрить, а то они совершенно не верят в его силы:
–Раз у меня две метки, значит, я справлюсь? Да и я не один, у меня целая Академия есть, – Ринкорд неловко улыбается, дотрагиваясь до затылка. Они не успевают успокоится, как начинает дуть ветер посильнее, шурша листьями ивы и приподнимая локоны, и сон исчезает с его случайным морганием. Он просыпается в своем кабинете. Все чувства, появившееся в сновидении, там же и остаются.
Голова лежит на столе, пускает слюни и нечетко видит перед собой Блиссаргона с книжкой. Весь в бинтах, таинственный и молчаливый. Впрочем, обычный Блиссаргон, какой он и есть. Он подходит к Сильнейшему и специально роняет на стол книгу рядом с его лицом. Растрепанный и оглушенный Ринкорд резво вскакивает и вытирает рукавом свои слюни. Все его недовольство отражается на сонном лице.
–Тебе надо заполнить книгу законов Академии Оборотней Волков к завтрашнему дню, – говорит безразличный голос зам.главы гильдии Демонов. Это означает, что список законов, по которым будет жить вся Академия, должна быть готова к 12 ночи. Ринкорд измученно вздыхает и разминает затекшие плечи.
–Я понял.
Блиссаргон кивает и, обходя диваны, между которыми расположен кофейный столик, выходит по своим делам. Сильнейший откидывается на кресло и отталкивается ногой, начиная медленно крутиться вокруг себя. Он заснул (судя по часам на столе) примерно на полчаса на обеденном перерыве и чувствует себя так, будто ему в голову залили бетон, а глаза не открывались целыми столетиями. Ужаснейшее состояние, преследовавшее его после пробуждения, никак не исчезает уже целую неделю. Иногда в мыслях мелькает сомнение в выживании, но ему просто приходится жить дальше, несмотря ни на что. Позволить себе отдохнуть или слечь? Ни за что! Ему нельзя такое допускать.
Его синие глаза осматривают его кабинет с более успокаивающими обоями, деревянным полом, стеклянным кофейным столиком, удобными диванами и не менее удобным креслом. По бокам стоят книжные полки в разных переплетах, в которых по его просьбе прячутся его любимые книги и книги, нужные для учебы, и свод законов прошлых Сильнейших вместе с летописью Академии. Все их дублировали и принесли из Центра Учебы.
Жаль, что здесь нет окон.
Он возится с растрепанными волосами и надеется, что сейчас выглядит хоть немного лучше. Мешки под глазами. Слабость, частые боли и судороги в мышцах. Сонность и плохая реакция. Самый усталый вид. Так продолжаться не может.
Ринкорд резко ставит свою ногу на пол и прекращает крутиться. Берет ручку, открывает принесенную Блиссаргоном книгу с пустыми страницами. И первое, что он быстро записывает: <<Сильнейшему позволено отдыхать не менее 4 часов в день>>. Потом с хлопком закрывает книгу и вскакивает. До него только сейчас доходит смысл написанного.
–Блин… – закрывая глаза, Ринкорд стыдливо кладет руку на лицо. – Не мог придумать что-то получше?
Он мог бы написать, что каждый ученик должен следовать традициям и обычаям Академии (каждый о которых узнаёт в первый месяц учебы), а также подчиняться Сильнейшему. Это был бы идеальный первый закон. Но нет, не судьба. Первое, что каждый ученик Академии поймет для себя – Сильнейший должен отдыхать. Ринкорд упрекает себя в глупости и прямо стоя дописывает второй закон, который и хотел записать первым.
Он перечитывает про себя эти строки с не очень аккуратным почерком. Для начала пойдет. Ринкорд вздыхает и хочет уйти, но вдруг вспоминает о чем-то и на всякий случай пишет третий закон: <<Зашедшие в кабинет или комнату Сильнейшего не смеют ничего трогать без его же разрешения и только могут сидеть на диване>>. А потом, оставив книгу законов на столе открытой, спокойно выходит из своего кабинета.
Его ослепляет свет, который в кабинете немного приглушен и освещает неярко . Первые три секунды он жмуриться, после открывает глаза и бесстрашно идет дальше. Во время обеда, да еще и в воскресенье, в коридорах Академии довольно людно.
То, о чем он вспоминает – обед. Он прямо думать о другом не может, кроме аппетитного куриного супа с зеленью (так он любит больше всего). Ощущения приходят с первой ложкой. Горячие бульон и лапша наводят ностальгию о чем-то деревенском, может зеленой траве, что растет всегда под ногами или солнце, что ярко освещает поля. Куриные кусочки прогревают изнутри и мягко поддаются зубам, картошка сладко отламывает свой кусок при первом прикосновении и дополняет гармонию вкуса. Ринкорд глотает слюни и воздерживается от облизываний, так как все коридорное внимание подарено ему – уважаемому Сильнейшему.
И как только его протез ноги достигает кафетерий, то взгляды из коридорного перемещаются в кафетерное помещение. Такое повышенное внимание не унимается с тех пор, как он стал Сильнейшим. Это не то, чтобы мешает, скорее надоедает. Ринкорд пытается вести себя спокойно, но чувствует, как каждый сковывает его взглядом, хоть и ненарочно.
К нему заявляется очень стеснительная и смущенная официантка, которую он уже не в первый раз видит. Со стороны она не походит на новенькую. Ринкорд замечает, что рот полон слюней, сглатывает и спокойно заказывает суп. Она заколдовано на него смотрит, нет, даже пялится и смущается лишь больше, тихо и зажато выдавливая: <<что-то еще?>>. Ринкорд от неловкости даже свои синие глаза отводит и закрывает, отрицательно качая головой. Может то, что он глядит на нее, мешает ей нормально работать?
Покрасневшая официантка, с милым платьем и фартуком, убегает на кухню и начинает восторженно визжать, да так, что сам Ринкорд слышит ее. Он в недоумении и смятении.
–Что же во мне такого? – бормочет он, уставившись на столик с узорчатой бежевой скатертью. Он уже подобное чувствовал, когда приезжал в Академию Кроликов-Оборотней. Но, возможно, он тогда и правда был красив. А сейчас, что же в нем такого особенного? Хотя вся эта заинтересованность к нему очень сильно прельщает.
За задернутыми занавесками прорываются с усилием лучи, создав в кафетерии еще больший уют, чем уже присутствовавший. Ученики и даже наставники отдыхают в этом приятном и теплом месте, укрытым одеялом светлой тени и слабыми лучами. Несмотря на большое помещение, шум болтовни и свет приглушаются одновременно. Можно отлично поесть и поболтать с друзьями. И Ринкорд засматривается на остальных.
Дайти с лохматыми локонами на лице сидит на стуле и голодающими глазами смотрит на еду Гадриэля. Шатен с голубыми глазами беспардонно кушает свинину (что очень дорого стоит) и игнорирует своего <<пса>>. Дайти начинает жалобно скулить. Гадриэль тут же делает вид, что наелся, отодвигает тарелку с отрезанной наполовину свининой и зевает, прикрывая рот. <<Пес>> шоколадного цвета накидывается на еду, а его хозяин довольно усмехается. На совершенно другой стороне кафетерия, более освещенном лучами, сидят втроем Кэфен, Мелькиаль и Пура. Ринкорд им очень удивляется, но знает, о чем они могут поговорить. И все же подозрительные глаза Мелькиаль, прищуренные на Кэфен, не говорят о их дружественном разговоре. А маленькая Пура так и тараторит о чем-то своем, очень увлекательном. Ей даже не важно, слушают ее или игнорируют.
На стол кладется ароматный суп и Ринкорд незамедлительно приступает к трапезе. Он черпает долгожданную первую ложку и с наслаждением засовывает в рот.
–Прости, что так долго. На чем мы остановились?
Он слышит голос Тевгуса и давится. Аппетит напрочь испорчен. Своя рожа всеми усилиями сопротивляется тому, чтобы скорчиться. Люди же смотрят! Ринкорд пихает в себя несколько ложек богоподобного супа, который уже не так привлекателен, и оплакивает свою отличную трапезу. Ему жаль, что не получается нормально поесть. Все бы ничего, если бы Тевгус не прошел рядом и не присел за столик, который стоит недалеко от столика Ринкорда.
Напротив начавшего болтать без умолку Тевгуса сидит Мардеро и внимательно, с интересом слушает его. И иногда смотрит влюбленными васильковыми глазами, молча попивая кофе через трубочку бумажного стаканчика. Ринкорд совершенно случайно замечает этот мимолетный взгляд, а потом удивляется. Влюбленными?.. Сердце его сжимается до боли.
Неужели была еще причина, по которой Аркона и Тевгус расстались?
Ринкорд хочет это проверить сейчас же. Оставляя наполовину наполненную супом миску на столике, он встает, чем привлекает внимание остальных обедающих, и направляется к столику с Тевгусом и Мардеро. Сероглазый рыжик, при появлении Ринкорда, грозно и недовольно хмурится, успевая спросить первым:
–Чего тебе надо?
–Можно я заберу Мардеро на пару слов?
Тевгус неприятно цокает и отворачивается, не в силах ему перечить. Слово Сильнейшего – закон. Поэтому Мардеро, как всегда строгая в своих действиях, резко встает и бесстрашно следует за ним. Он даже думает позлорадствовать, но не позволяет себе такого бесчестия. Хоть Тевгус и испортил ему обед, но Ринкорд вовсе не хотел ему <<насолить>>. Он тихо и несчастно вздыхает от того, что он считает его своим другом, а тот – нет.
Вместе с Мардеро Сильнейший приходит в "заброшенный" кабинет ботаники, в который и правда заходят только для проведения урока. И так как Кэфен, что обитает здесь постоянно, в данный момент обедает с Мелькиаль и Пурой, то этот кабинет свободен. Ринкорд не хочет возвращаться в свой кабинет, ведь там может зайти кто угодно и помешать разговору по душам. А в свою комнату пускать девушку он еще не готов.
–Если не ошибаюсь, – Ринкорд обходит обвитые плющами парты и прислоняется спиной к учительскому столу, на котором сидела Кэфен в тот самый вечер, – каждую неделю ты приходила с устным отчетом к Анку. Но ты так и не зашла ко мне сегодня.
Мардеро, в темно-синем плаще, стоит у двери и виновато кланяется, упираясь катаной прямо в стенку:
–Я извиняюсь, что…
–Нет, не извиняйся. Мне просто нужно с тобой поговорить, – Сильнейший востребовано поднимает руку, и та больше не произносит ни слова, медленно и с некоторым удивлением выпрямляясь обратно. Ее рука по привычке хватается за рукоятку катаны. Ринкорд мгновенно напрягается.
–Вы встречаетесь?
–С кем?
–С Тевгусом.
–Да.
На ее строгом выражении лица ничего не проскакивает. Холодная и непоколебимая, словно глыба. Голос даже не дрогнет. И он не может понять, как это произошло, и теряется в разбегающихся мыслях.
–Почему?
–Он сказал, что у нас взаимно.
У Ринкорда все падает. Душа. Сознание. Понимание и мысли. Внутри остается душераздирающая пустота. Невозможно дышать. На миг он ничего перед собой не видит. Потому что ему невыносимо больно смотреть на строгую и серьезную девушку, которая сейчас совсем чуть-чуть краснеет со слабой улыбкой на лице. Она выглядит расслабленно и счастливо, а он виновато молчит и не может ей ничего сказать. Тевгус, что же ты наделал?
–Я снимаю тебя с должности блюстителя, – Ринкорд отталкивается от учительского стола и неспешными шагами подходит к двери, тоже обвитый цветущими растениями, вырастающими прямо из-за стены. Он специально останавливается посмотреть, как отреагирует Мардеро. Для нее это был как удар поддых. Впервые он видит, как она сконфужена, и смиренно добавляет, будто он с самого начала хотел так закончить их разговор:
–Ты же все-таки встречаешься.
Исправлять что-то поздно, поэтому он может только поддержать друга.
Не дожидаясь, он открывает двери и выходит в коридор. Обед подходит к концу; коридоры наполняются шумными и болтливыми учениками, собирающимися в мелкие компании. Неосознанно, но Бефор запомнил ее удивленное лицо, выражающее благодарность. И теперь, заявив такое, он должен сам взять на себя ответственность и начать за всеми присматривать. Гулять в коридорах без причины. Помогать в случае беды. Искоренять законами проблемы. Если подумать, Дис Корд занимался тем же. Но Ринкорд – не он. Нынешний Сильнейший будет добиваться мира совсем иным способом. И он уже знает, как.
–
Вокруг территории Академии находится лес, состоящий из однообразных деревьев. Обычно в лесу теряются. Аарин прямо представляет, как кукла Г, с роскошными золотыми кудряшками и пышным платьем 19 века, бродит меж стволов деревьев, останавливается и кричит:
–Где же ты? О дорогая Кукла М, я не могу найти тебя! – и хнычет в приложенные к безротому лицу руки, скрывая черные бусинки-глазки. И всю ночь проторчав в этом страшном лесу, она устало садится у ствола. Маленькая надежда еще теплится в ней.
И засыпая, она в полудреме слышит знакомый голос подруги, которую искала. Кукла М, брюнетка с каре, одетая в длинную юбку и блузку, находит Куклу Г и плачет невидимыми слезами, хлюпает несуществующим носом. А управляющая рука вздрагивает в такт всхлипа и прижимается к другой руке. Так Кукла М и Кукла Г встретили друг друга и наконец-то обнялись.
Пока Аарин думает об этом, она идет под утро по тропинке и наслаждается чистым воздухом. Снаружи, вдоль ограждения, пахнет холодной листвой и редкой травой. Погодка выдалась свежей – в самый раз для тренировок. Хотя она больше любит сладости, чем физические упражнения.
Она замечает краем глаза парня, с черными волосами, и с любопытством прячется за первый попавшийся ствол. Ринкорд тренируется, а точнее разминается. Он нагибается к ногам и растягивает их. Одет по-легкому, в футболку и длинные шорты, и выглядит бодрым. Ею овладевает еще большее любопытство и она подбирается к максимально близкому стволу.
Ринкорд выпрямляется во весь рост и тяжело дышит. Совсем немного вспотел. Достает бутылку из-под пенька, у которого расположился, и пьет воду. Аарин невольно заглядывается на интенсивные движения кадыка и не может оторвать свой зачарованный взгляд с пробежавшей по его ключице капле. Она глубоко вздыхает и иногда забывает дышать. Видимо, он до этого один раз обежал всю территорию и таким образом патрулирует Академию каждое утро и вечер. Он очень удивительный…
Стоп.
А не слишком ли он привлекательный в ее глазах? Может, потому, что Ринкорд похож на Дис Корда? Звучит как бред собачий. Они совершенно разные.
Несмотря на одинаковый цвет волос, глаза-то у них отличаются. Если у Дис Корда были красные ярые глаза, то у Ринкорда они глубоко-синие и манящие, подчеркнутые таинственными темными кругами. Аарин поближе приглядывается к Сильнейшему и слишком сильно наклоняется в сторону. Кора, за которую она отчаянно вцепляется, отламывается и Аарин громко падает.
–А ты пришла, как и договаривались, – Ринкорд оказывается рядом и берет Аарин за руку. Одним рывком поднимает ее на ноги. Она забывает отряхнуться и изумляется тому, с какой силой это было сделано.
–Когда ты стал таким сильным?
–Тренировался.
–Ты ведь был слабаком с самого начала, – Аарин недоверчиво щурится и ставит руки на бока. Он пытается остаться равнодушным, но скрывает в глазах злорадные искорки. Его это забавляет!
–Я учился у самого Дис Корда, который научил меня всему, что он знал сам.
–Например? – нетерпеливо и неосознанно выпаливает Аарин. Ее слишком бесит тот факт, что она была неудачницей дольше, чем он.
–Например, это, – Ринкорд отходит от нее на пару шагов и поворачивается в сторону. Аарин прослеживает его сосредоточенный взгляд и останавливается на дереве, стоящем в четырех метрах от него. Что же он такого собирается сделать, что может поразить ее?
Он разбегается, запрыгивает ногами на дерево, отталкивается от него и делает сальто назад! Ступни с глухим шлепком приземляются на землю и он встает во весь рост, покачиваясь, довольный и улыбчивый. Аарин стоит с открытым ртом, хлопает глазами и до сих пор поверить не может. Она лишь думает о том, как это было круто и захватывающе!
–Вау! Дис Корд умел и такое? – она с восхищением и мечтательно представляет своего любимого кумира в действии, специально вместо Ринкорда, чтобы больно не выпендривался. Аарин хочет его позлить и ей удается. Он тут же мрачнеет. Синие глаза чуть прикрываются веками и перемещают свой суровый взгляд на нее. Грозными шагами он быстро достигает ее и прижимает к дереву. Аарин робко и испуганно смотрит на крепкую руку, подставленную к стволу, и волнительно вздыхает. Во рту пересохло. Жарко. Он слишком близко. Она чувствует его еле ощутимый пот и твердую решительность.
–Причина, по которой ты решила подружиться со мной, мне известна. Совсем не трудно догадаться, что ты хотела лишь меня использовать, – слова произносятся с такой холодностью, что ее передергивает, и она стыдливо отводит взгляд, – ведь только Преемник Дис Корда может тебя превратить.
И самое ужасное то, что он прав. Хоть она и никогда не врала ему, но все же скрыла в ту ночь, что она догадалась о решении своей проблемы. Ринкорд мог ее превратить, поэтому она переступила через себя и решилась с ним снова подружиться. Но вот незадача – он захотел большего и она не смогла отказать.
Аарин сейчас ужасно стыдно за свои мысли и поступки, но по-другому она не могла. Всю свою жизнь она искала способ, и у нее никогда не получалось. А он единственное спасение. Ее голова опускается вниз, а рыжие локоны скрывают лицо, полное смущения. Ринкорд, немного успокоившись, наклоняется к ее уху и тихо говорит:
–Аарин?
Она еле сдерживается от слез и наплывших чувств. Его теплый голос, как электричество, пронзает ее и поднимает мурашки от удовольствия. Ей так нравится, когда он так уветливо называет ее имя! Век бы слушала и пряталась, чтобы он искал и звал ее. Аарин была бы куклой И, а он куклой К, и бродили бы в лабиринте в поисках выхода. В конце был бы хэппи энд: они выбираются вместе.
Кукла И, скрывая огненные глаза, поправляет свои съехавшие на нос очки и поднимается на цыпочки, чтобы обнять его за шею. Черноволосый кукла К откровенно поражается ее действиям. Мир стирается и их сознания зацикливаются только на друг друге.
–Прости, – виновато шепчет она.
Аарин всем телом ощущает, как тот не может дышать. Обезоруженный и сдавшийся без боя. Сердцебиение, до этого скакавшее как антилопа от тигра, вмиг успокаивается и в унисон бьется с другим. Никакого намека на дыхание. Он скоро так задохнется, но она не желает его отпускать. Иначе эта уютная идиллия исчезнет и начнется нервное беспокойство.
Два теплый тела отдаляются и теперь согреваются лишь вышедшими лучами солнца.
–Может потренируемся?
–Давай.
Он забирает свою бутылку воды, она думает, в какой стороне может быть полянка, и они отправляются в другое, более обширное место. Найдя такое уединенное и подходящее пространство, Аарин скидывает с себя любимую дешевую куртку и заходит на середину маленькой полянки. Ринкорд встает напротив нее, закрыв ладонью, с шрамом на внутренней стороне, часть лица.
–Реинкарнация Дис Корда.
Один раз моргнув, Аарин видит перед собой большого Черного волка с самой темной аурой, что когда-либо может существовать. Блестят сквозь эту черную мглу два красных глаза. Пасть раскрывается, показывая все 42 зубища и набирая свежий воздух, и голова задирается наверх. Ринкорд, в лице Черного волка, оглушает пронзительным воем всю Академию.
Не успевает Аарин закрыть уши и вообще отреагировать на этот вой, как она оказывается в долгожданном фиолетовом мире с плывущими фиолетово-синими волнами. Ее счастью нет предела.
–О боже, о боже! – восторгается она, осматривая себя с ног до головы. Она рыжая, пылающая чуть светлее аурой, словно утренний рассвет или вечерний закат. Ее даже пока не волнует, что Черный волк до сих пор воет и только-только заканчивает, переведя дыхание. Всю Академию на ноги ставит. Для утра самое то.
–Неудачи всем! – весело и игриво смеется Аарин и убегает прочь. Пробегая мимо деревьев, она задевает своей аурой их ветки, которые лишь сильнее нагибаются, мешая нормальному человеку пройти. Она по своей неуклюжей природе спотыкается и кубарем катится вперед. Несколько деревьев валятся, остальные ломаются без причины! Раздается сильный грохот и треск древесины, шум выпавших за раз листьев с пострадавших деревьев. Аарин не может остановится и катится дальше. Все тело волчицы покрывается ссадинами и синяками, чуть видную через шерсть. Единственное, что она успевает вообще что-то понять – молния сверкнула рядом с ней и исчезла в мгновении ока. Ринкорд?
Рыжая волчица врезается в Черного волка и они падают! Оба во время падения превращаются в людей и оказываются друг на друге, тяжело дыша и простонав от боли.
–Больно… – очень коротко шипит Ринкорд и затыкается. Слушая его голос, она медленно поднимает голову и осознает, что лежит на нем. Сразу отскакивает, съеживается от количества ссадин и синяков и поправляет свои растрепанные волосы, чтобы на лице не мешались. А очки? Господи! Где они?!
Хлопая слепыми глазками, она ищет и ползает вокруг. Очки черного цвета надеваются ей прямо на лицо его руками. Стекла, с линзами, и оправа очков проверяются ей лично.
–Спасибо.
Ринкорд неторопливо встает и на пару секунд застывает. Солнечные лучи, пройдя сквозь ветки, пятнами освещают часть его руки и лица. Синие глаза недовольно прищуриваются. Аарин сидит и смотрит на него снизу вверх. Раны, полученные в облике оборотня, остаются вместе с ними из-за резкого и неосознанного превращения. Поэтому при столкновении Ринкорд наверняка терпит сейчас какую-то боль, не позволяющую ходить.
–Думаю, на сегодня хватит, – он аккуратно и медленно вздыхает. – Пора наведаться к медсестре.
Аарин кивает, стараясь не обращать внимание на свои синяки, и встает с чистой травы. К удивлению, Ринкорд легко шагает в направлении ворот Академии. Она тревожно следит за каждым его движением и не может просто успокоится. Что-то не так. Что-то здесь явно не сходится.
Они идут по проснувшейся Академии, а в коридорах уже бродят куклы-ученики.
–Доброе утро! – слышится ото всех и повсюду, даже если утро таким не является. Ученики для нее безликие, но уже дружелюбные куклы, в обществе которых ей с каждым днем становиться все приятнее. Аарин идет следом и наблюдает за походкой Сильнейшего. Он спокойно здоровается с учениками. Ни единого намека на то, что несколько минут назад на него налетела Рыжая волчица, приносящая лишь неудачи и невезение, и одним ударом вывела его из облика оборотня. Значит, ударила очень серьезно, но почему у него ничего не болит?
Не то, чтобы она хочет ему навредить, просто она виновата в том, что не умеет управлять своей силой и приносит лишь вред…
–Эм,.. – Ринкорд заглядывает в пещеру и не хочет заходить. Аарин, закатив глаза, проталкивает его внутрь и видит спящую Аркону, проснувшуюся ради пациентов. Сонная и милая юная медсестра лежит на расстеленном белоснежном одеяле и приподнимается, сладко зевая. Длинные светлые волосы застревают в ее согнутых коленях и она пытается их вытащить оттуда. Ринкорд смотрит на выход, но Аарин ему не позволяет даже думать об этом. И щипает за руку. Тот отдергивает свою конечность и больше никак не реагирует.
И вот, Аркона наконец молча осматривает каждого. Аарин она заклеивает всю пластырями. Та еще долго проверяет каждую свою ранку, нажимает на пластыри и морщится от ноющей боли.
Ринкорд выглядит вполне здоровым. Потом разноглазая медсестра любопытно тянется к его груди и кончиками пальцев достигает свой цели. Он перехватывает ее руку и отводит от себя. Аарин и Аркона уставляются на него с удрученным подозрением.