Рожденные из пепла

– Я смотрю, ты неплохо проводишь время? – притворно равнодушно проговорила я.

Илона и Клаус вопросительно на меня посмотрели, но промолчали. Только Томас довольно улыбнулся и, наклоняясь к уху, игриво произнес:

– Мне показалось, или ты меня ревнуешь, дорогая.

От его слов я моментально вспыхнула, и, задрав подбородок, медленно проговорила:

– Не обольщайся! Нам с Клаусом и без тебя тут было неплохо.

От моих слов Томас побледнел, его губы сжались в тоненькую линию, будто я его разочаровала, и он медленно проговорил:

– Даже так? Ну что ж, не буду вам больше мешать.

После его ухода Клаус медленно покачал головой и осуждающе посмотрел на меня. Я и так поняла, что наговорила глупостей, но отступать было поздно.

Он попрощался и отошел от нашего стола.

– Ты зачем это сделала? – медленно проговорила Илона после его ухода.

Ее голос вернул меня к реальности, в моей голове был целый ураган мыслей, и я не понимала, как с ними совладать.

– Я порой сама не знаю, что творю.

– Ты видела его глаза? – продолжала она.

– Прошу тебя, ничего не говори. Мне и без тебя плохо, – перебила ее я.

Она пожала плечами, и, заметив в столовой Риса, отправилась к нему. А я осталась сидеть одна, оглушенная собственной глупостью. Я злилась на свой вздорный характер, на себя, на весь белый свет. Не замечая никого вокруг, я встала и медленно побрела в свою комнату. У окна в коридоре я заметила Томаса, мирно беседующего со студентами. Сама не понимая, зачем, я направилась в его сторону:

– Томас, можно с тобой поговорить? – спросила я тихо, не узнав собственного голоса.

– Девушка, вы что, не видите, он занят? Мы решаем важные вопросы, – воскликнул кто-то из студентов.

Томас вежливо перебил его и, повернувшись ко мне, насмешливо спросил:

– Алина Кэнтнис, я могу вам чем-то помочь?

В этот раз пришла моя очередь, краснеть. Я посмотрела ему в глаза и поняла: холод во взгляде, ироничный тон, не оставляют мне возможности исправить ситуацию. Не найдя что ему ответить, я развернулась и помчалась прочь. Мне показалось, что за спиной я услышала смех, но мне было все равно. Слезы застилали глаза, сердце в груди бешено стучало, тело начинало колотить. Я шла вперед, время от времени натыкаясь на идущих мне навстречу студентов. В глазах стояло лишь его насмешливое лицо.

Вечером ко мне заглянула Хранительница. Своей задушевной беседой она пыталась отвлечь меня от грустных мыслей, но ей это плохо удавалось. Даже напоминание о разговоре в кабинете ректора, не вызвало улыбку. Уже прощаясь, Эмили вдруг произнесла, глядя на меня:

– Не огорчайся, дорогая. Мы все делаем ошибки.

Я подняла на нее свои воспаленные глаза и, немного смутившись, проговорила:

– Я совсем запуталась. Сама того не желая, я обижаю дорогих мне людей.

– Так иногда бывает, – улыбнулась она и обняла меня за плечи.

После ее ухода я попыталась отвлечься, листая учебники, но в голову лезли тревожные мысли. Услышав стук, я бросилась к двери, в надежде увидеть виновника моих слез, но в коридоре стоял Клаус. Едва взглянув на меня, мой приятель прошел в комнату и молча сел в кресло.

– Как дела? – сухо спросил он.

Я пожала плечами, не в силах произнести ни звука.

– Завтра будет последняя репетиция перед праздником, придешь посмотреть? – проговорил он.

– Не знаю, – я пожала плечами.

– Так, ну, хватит киснуть. В конце концов, тебе нужно развеяться. Расследование еще не закончилось, а значит, повода унывать нет, – проговорил Клаус, положив руку мне на плечо. – Ты меня слышишь?

Я утвердительно кивнула и встретилась с ним взглядом.

– Отлично. Завтра в одиннадцать я зайду за тобой, будь готова.

Быстро попрощавшись, Клаус покинул комнату. Ему не понравилось мое поведение в столовой, но он тактично промолчал. Весь вечер я никак не могла найти себе места.

– Если бы можно было все исправить! – проносилось у меня в голове.

За окнами плакал дождь и завывал ветер, и мне казалось, что их монотонное и жалобное стенание, перекликалось с теми чувствами, которые бушевали в моей груди.

Глава 6. Приятное знакомство

На следующее утро я проснулась совершенно разбитой. Желания, пойти куда-либо, у меня не было. С большим трудом я заставила себя подняться с постели и освежить лицо. После этого мысли в голове немного прояснились. Через полчаса ко мне пришел Клаус в сопровождении юной и довольно привлекательной девушки. Ее лицо показалось мне немного знакомым. Она выглядела хрупкой и очень смущалась.

– Не пригласишь? – улыбаясь, спросил Клаус.

Я немного посторонилась, приглашая их обоих внутрь.

– Алина, познакомься, это София, сестра Томаса,– произнес он, пытаясь представить меня своей спутнице.

Мои брови от удивления взметнулись вверх. Взглянув на девушку, я почувствовала робость, ведь передо мной стояла настоящая принцесса (хотя в присутствии ее брата я не была столь застенчива).

– София никогда не была в театре и очень хотела побывать на нашей репетиции. Я предложил ей составить нам компанию.

– Здравствуйте София. Очень приятно с вами познакомится, – произнесла я официальным тоном, протягивая ладонь для рукопожатия.

В следующую секунду меня схватили и сжали в объятиях.

София неожиданно заливисто рассмеялась, словно веселая птичка на ранней зорьке. Поцеловав меня в щеку, она обняла меня как давнего друга.

– Я очень рада познакомиться с тобой Алина. Томас и Клаус мне так много рассказывали о тебе. Ты даже лучше, чем я представляла.

Ее слова заставили смутиться.

– Ну что, может, уже пойдем? – спросил Клаус, прерывая наш задушевный разговор.

Я с готовностью кивнула, и мы отправились на репетицию. Народу в зале было много, как и в прошлое мое посещение. Среди студентов я заметила Томаса, который увлеченно спорил с молодым режиссером, пытаясь представить свое видение сцены. Увидев нас, он помахал рукой и пошел в нашу сторону. Поздоровавшись с Клаусом, он нежно обнял сестру и сухо кивнул мне в знак приветствия. Мое сердце пропустило удар!

В этот момент обоих приятелей позвали на сцену, и они оставили нас с Софией одних. Оглядевшись по сторонам, мы нашли места поближе к сцене и стали наблюдать за происходящим действом.

– Скажи Алина, ты давно знаешь Клауса и Томаса? – шепотом спросила София, наклоняясь ближе к моему уху.

– Мы познакомились недавно, но мне кажется, я знаю их обоих много лет. Они настоящие друзья, на которых можно опереться и положиться.

София улыбнулась, и, смущаясь, спросила:

– Ты не знаешь, у Клауса есть девушка?

Я удивленно глянула на нее и понимающе улыбнулась:

– Я ни разу не видела его с девушкой.

– А Томас? Какой он? – задала следующий свой вопрос София.

Что я могла рассказать ей о человеке, который вызывал во мне такую бурю эмоций, причем самых разных: от бешенства до безумной радости.

– Я знаю его не так давно, но он уже много для меня сделал. Это бесстрашный, решительный, обаятельный молодой человек, да еще и с чувством юмора.

– И он тебе нравится? – с наивной откровенностью перебила девушка меня.

Я смутилась и не стала отвечать, тем более на сцене уже началось основное действо. Видимо, по сценарию, герой Томаса должен был поцеловать принцессу, и мне показалось, что сделал он это весьма охотно. Мое сердце пропустило второй удар! Мои чувства были мне непонятны. То, как я на него реагировала, очень мне не нравилось. Лучше бы я на него злилась!

После спектакля оба приятеля подошли к нам. Томас сказал, что у него на сегодня запланировано много дел, попросил прощенья и удалился. Мы втроем решили отправиться в парк. Погода была хорошая, правда, было немного свежо. Но это только к лучшему, прохлада отгоняет лишние мысли.

Среди студентов я увидела Селену, и мне удалось перехватить ее взгляд. Она смотрела с ненавистью на Софию, словно сдерживаясь, чтобы не вцепиться ей в лицо.

Клаус и София болтали и хихикали, не замечая никого вокруг. Даже мое присутствие их ничуть не смущало. Девушка постоянно что-то рассказывала, ее голос звенел как маленький хрустальный колокольчик. Ее красивое, по-детски открытое, добродушное лицо привлекало с первого взгляда. Я была рада, что нашла доброго друга. И не удивительно, что Клаус был полностью очарован ею и смотрел на нее с восторгом. Пробыв с ними до вечера, я решила вернуться домой.

– Спасибо за приятно проведенное время, – произнесла я, обращаясь к ним. – Мне уже пора.

– Очень жаль, что ты покидаешь нас, – искренне проговорила София. – Надеюсь, завтра я снова увижу тебя. Представляешь, Клаус пригласил меня на праздник.

Таких восторженных лиц как у нее, я никогда не встречала. Она была непосредственна и открыта. Ее приводила в восторг любая мелочь. Она смотрела на мир с восхищением и любовью.

– Конечно, я обязательно приду, – ответила я, не в силах ей отказать.

София снова обняла меня, как сестру или лучшую подругу.

– До свидания, Алина. До завтра, – проговорил Клаус.

Я подарила им обоим ослепительную улыбку, приветливо помахала и, направилась в сторону факультета.

У самого входа я снова заметила Селену, смотрящую на моих друзей с каким-то непонятным торжеством. Проходя мимо нее, сердце мое вдруг наполнилось какой-то щемящей тревогой. Прогнав беспокоящие меня мысли, я направилась к себе.

Вечером ко мне в комнату пришел отец, в руках у него была небольшая коробка, завернутая в бумагу. Он отложил ее в сторону и стал расспрашивать о моих делах. Ему было интересно, встречалась ли я сегодня со смотрителями. Узнав, что я целый день провела со своими друзьями, он облегченно вздохнул и заметно повеселел. Я рассказала ему о Софии. Он был удивлен, но больше спрашивать о ней не стал.

– Ты завтра пойдешь на праздник? – смущаясь, задал вопрос отец.

Я пожала плечами и ответила:

– София и Клаус пригласили меня пойти с ними, но если честно мне совершенно нечего надеть на праздник.

Отец улыбнулся и потянулся за коробкой.

– Я захватил тут для тебя кое-что, – проговорил он, вручая мне подарок.

Я с ребячьим любопытством сдирала оберточную бумагу, и, наконец, потрясенно уставилась на содержимое коробки. Внутри нее было два небольших отделения, в одном из которых лежало чудесное воздушное платье цвета увядающей розы, а в другом – светлые туфли – лодочки.

– Пап, где ты взял эту прелесть? – едва касаясь вещей, произнесла я.

–У моей маленькой девочки должен быть самый лучший наряд, – произнес отец.

– Это поистине, платье принцессы, – восторженно проговорила я, обнимая отца и прижимаясь губами к его щеке.

– Я рад, что тебе понравилось, – заулыбался он.

– Папочка, спасибо тебе, – дрожащим голосом, произнесла я.

– Ты сегодня чем-то расстроена? – встревожено спросил он.

Я отрицательно замотала головой. Разве могла я рассказать отцу о своем глупом поступке. Ему и так хватало неприятностей из-за меня. Он в последнее время выглядел усталым и осунувшимся.

– Точно? – недоверчиво посмотрел он на меня.

– Все в порядке, – пытаясь быть непринужденной, проговорила я.

– Ну, хорошо. Тогда, до завтра, моя дорогая,– сказал отец, прижимаясь губами к моему лбу.

Я посмотрела в окно и увидела, как вечерняя заря стала медленно угасать, застилая небо темным шелковым покрывалом ночи. По всему ее полотну были раскиданы холодные брызги звезд. Еще один день в этом чужом и странном мире подходил к концу.

Что ждет меня завтра?

Какие еще испытания пошлет мне шутница-судьба?!

Глава 7. Праздник

Ночь стремительно сменилась очередным утром. Мое пробуждение не принесло ничего нового: на душе по-прежнему было пусто и тоскливо. Моим вечным компаньоном по утрам был Василий. Он довольно мурлыкал, словно успокаивая меня своей лиричной мелодией. Я долго лежала на кровати с закрытыми глазами, словно боясь посмотреть на этот мир. В какой-то момент кот начал навязчиво меня будить.

– Если ты не встанешь, мне придется вызвать профессора. Это ненормально, так долго дрыхнуть, – бубнил он рядом.

– Да не сплю я, Василий. Просто мне совершенно не хочется никуда идти, – протянула лениво я.

– Сегодня в Академии праздник и тебе определенно нужно развеяться, – настаивал кот.

Тяжело вздохнув, я вылезла из-под одеяла. Побродив, как приведение по комнате, я, наконец, решила взять себя в руки. В этот момент за спиной послышался легкий звон и открылся портал, из которого появилась Эмили.

– Здравствуй, Алина.

Я любезно поздоровалась с ней, но мой вид красноречиво говорил о моем настроении.

– Надеюсь, ты не собираешься идти на праздник в таком виде? – опуская голову, спросила Эмили.

– Если бы была хоть малейшая возможность не идти, то я бы ею воспользовалась. Но я, как назло, обещала Софии сопроводить ее, – обреченно выдохнула я.

Эмили очень обрадовалась.

– Ты познакомилась с Софией? Она тебе понравилась? – сыпала она вопросами.

– Да, она классная. Мы с ней подружились.

– Вот и отлично! Значит, ты не будешь унывать. Давай, я помогу тебе собраться, – проговорила она, а затем осторожно спросила. – У тебя ведь есть платье?

Я кивнула, показывая на коробку.

– В другой жизни я была бы счастлива, пойти в этом на праздник, – объявила я, грустно глядя на свой наряд.

– Не смей так говорить. Именно сегодня ты будешь счастлива, я уверена в этом, – произнесла Эмили.

– Ах, Эмили. Мне бы вашу уверенность, – устало выдохнула я, удивляясь ее настырности.

– Так, сейчас же надень эту красоту, а я уложу тебе волосы, – приказала она.

Хранительница помогла надеть мне подарок отца, затем долго укладывала мои волосы в замысловатую прическу. Посмотрев на себя в зеркало, я была приятно удивлена.

– Осталось только улыбнуться и ты будешь неотразима, – воскликнула Эмили.

Ее восторженный возглас, заставил просиять мое лицо.

– Вот такой ты мне нравишься больше. И что бы ни случилось сегодня – непременно улыбайся, – велела моя гостья.

– А вы? Вы тоже пойдете на праздник? – с надеждой в голосе спросила я.

Она в знак согласия кивнула и проговорила:

– Пожалуй, мне уже пора. Скоро увидимся. Мне тоже нужно переодеться, – смущенно сказала она.

– Тогда до встречи, – ответила я.

Стрелки на часах показывали пять вечера. В дверь тихо постучали, и я тут же распахнула ее. София и Клаус стояли на пороге, они были радостны.

– Алина, дорогая, какая ты сегодня красивая, – нежно проворковала сестра Томаса и искренняя улыбка отразилась в ее удивительных фиалковых глазах.

Струящееся платье в пол выгодно подчеркивало все изгибы девичьего тела Софии. Длинные светлые волосы, слегка перехваченные ниткой жемчуга, струились по ее спине. Я невольно залюбовалась ее необыкновенной красотой и грацией.

– Ты сегодня просто невероятно привлекательна, София. Правда, Клаус? – вежливо спросила я своего приятеля, хотя и так было заметно, что он покорен ее красотой.

Он смущенно улыбнулся и произнес:

– Мне сегодня будут завидовать все мужчины в Академии, ведь рядом со мной такие красивые девушки.

Щеки Софии порозовели от смущения. Я посмотрела на них обоих и весело рассмеялась. Подхватив Клауса под руки, мы все вместе отправились на праздник.

В зале Торжественных Церемоний была установлена просторная сцена с занавесом. Он нашел нам места в центре зала и проводил нас, а сам отправился готовиться к спектаклю. Через некоторое время я заметила Илону и ее приятеля Риса, и помахала им, приглашая присесть рядом. София с удовольствием познакомилась с моей подругой. Илона весело щебетала, разглядывая наряды присутствующих девушек.

Вскоре я увидела Эмили, ректора и нескольких преподавателей, среди которых был и мой отец. Эмили шла под руку с Питером Колдом. Они смотрелись прекрасной парой. В своем длинном изумрудном атласном платье она выглядела как королева. Заметив нас, она приветливо улыбнулась и помахала нам рукой. Гости и преподаватели сидели у сцены.

Перед самым спектаклем выступил ректор. В строгом черном фраке и белоснежной рубашке он смотрелся очень важно. Питер Колд официально объявил начало праздника и поприветствовал гостей и студентов, пожелав всем приятного времяпрепровождения. Затем раздались аплодисменты, поднялся занавес и представление началось…

Действие на сцене перемежалось зажигательными танцами и забавными шутками. Публика рукоплескала, а я веселилась вместе с остальными, до того самого момента, пока в зале не появилась Селена. Я была столь увлечена действом на сцене, что не сразу заметила, как она вошла. Она стояла чуть в стороне, у самого входа, и, казалось, была спокойна и серьезна. Но мне случайно удалось перехватить ее злобный взгляд, которым она словно обжигала Софию. В горящих зеленых глазах бушевало пламя нечеловеческой ненависти. Меня будто окатило чем-то холодным от этого неподвижного безумного взгляда, сердце как-то болезненно сжалось. Заметив, что я смотрю на нее, она быстро покинула зал.

Спектакль закончился, раздались аплодисменты. Артисты много раз выходили на сцену, кланялись, и со всех концов зала к ним несли цветы.

Ректор, вновь появившийся на сцене, пригласил всех в парк. Здесь должна была быть организована развлекательная программа, танцы и фейерверк. Вскоре к нам присоединился и Клаус. Мы все вышли в парк, всюду ослепительно блистали огни иллюминации и играл оркестр. Вокруг меня были счастливые улыбающиеся лица. Зазвучали звуки мелодии, которую когда-то мне наигрывал Томас. Клаус элегантно поклонился Софии и пригласил ее на танец. Тотчас же на площадку стали выходить и другие пары.

На противоположном краю танцевальной площадки я заметила Томаса в толпе студентов. Он, как всегда, был очарователен и весел. Вежливо откланявшись своим знакомым, он пошел в сторону танцевальной площадки. Бегло окинув взглядом танцующих, он в какой-то момент посмотрел на меня и на секунду замер. Наши взгляды пересеклись, и мое сердце бешено застучало, ведь я увидела в его глазах не равнодушие, а беспомощность и печаль. Затем его кто-то окликнул, и он отвернулся, прервав нашу безмолвную беседу. Чувство жалости к себе всей мощью навалилось на меня, пытаясь раздавить своим весом. Я отвела взгляд в сторону, не имея возможности сделать вдох. Пытаясь прийти в себя, я прошла несколько шагов.

Вдруг сквозь пелену слез я заметила небольшое движение у края площадки. Там кружились в танце Клаус и София, глядя друг на друга влюбленными глазами. Протирая слезы, я увидела, стоящую за деревом бледную как полотно Селену, устремившую свой безумный взгляд на эту пару.

На кончиках ее пальцев стали появляться знакомые металлические искры. Что она собирается сделать? Она сошла с ума! Мириады мыслей пронеслись в моей голове, пока я наблюдала за Селеной. Как только она стала шептать заклинания, я сорвалась с места и понеслась в сторону своих друзей. Пытаясь привлечь их внимание, я кричала и махала им рукой:

– Клаус! София!

Музыка звучала так громко, и мои друзья были так увлечены своим обществом, что не замечали никого вокруг.

– Только бы успеть, – пронеслось у меня в голове. – Мне нужно обязательно успеть.

Расталкивая танцующих, я бежала туда, где кружились Клаус и София, восхищая всех присутствующих своей парой. Их движения были мягкими и естественными. Для этих двоих время остановилось, они смотрели друг на друга широко распахнутыми, счастливыми глазами.

Селена с горящим ненавистью взглядом подняла руку, на ее ладони появился серебряный, переливающийся холодом, шар заклятия. Она с силой толкнула его, и он с громким свистом полетел в их сторону, разрывая воздух и отбрасывая миллионы искр вокруг. Некоторые студенты заметили его и стали поднимать головы, для многих это было всего лишь частью представления. Я неслась наперерез заклятию, мечтая только об одном – успеть спасти своих друзей.

Где-то вдалеке я услышала громкий возглас Томаса:

– Алина, не смей!

Но я не могла просто не имела права отвлечься на этот голос.

Дотянувшись до Софии, я со всей силы толкнула ее на Клауса, и только в этот момент, оглянулась и заметила, что оказалась на пути следования сверкающей сферы. Как в замедленной съемке, я видела, как летел на меня плюющийся искрами магический пульсар, но пошевелиться уже не могла. Тело мое словно парализовало. Со свистом рассекая воздух, шар пролетел через площадку и вонзился мне в грудь, отбрасывая на несколько метров.

Боль заполнила мои внутренности, я не могла сделать вдох, перестав вдруг слышать звуки окружающего меня мира. Лишь через мгновение почувствовала я сильный удар. Музыка тут же смолкла и на площадке воцарилась мертвая тишина…

Все с ужасом оглядывались по сторонам, не понимая, что произошло. С другого конца площадки ко мне бежал Томас. Клаус и София, придя в себя от потрясения, тоже бросились ко мне.

– Алина, что случилось? – крикнул Клаус.

София в ужасе застыла, глядя на кроваво-красную кляксу, растекающуюся по моей груди. Я во все глаза смотрела на них, морщась от боли и не имея возможности произнести хоть слово. Подбежавший Томас, упал на колени и схватил меня на руки, впиваясь взглядом в рану.

– Что ты наделала? – побелел он и прошептал еле слышно. – Нет, нет… не может быть!

– Томас, я…– кровь булькала где-то в горле, мешая говорить. – Я успела.

Струйка алой жидкости, вытекая из уголка рта, поползла по подбородку. Подняв глаза, я посмотрела в небо, которое вдруг стало таким близким и родным. Яркие точки звезд на небе стали качаться, словно в такт музыке. Из-за туч показалась бледная луна и осветила все вокруг. Мне вдруг захотелось непременно прикоснуться к этому мягкому лунному свету, от которого волосы Томаса казались серебряными.

– Прощай, – шептала я, одними губами.

– Нет! – кричал он. – Не смей, не смей прощаться.

Лицо его показалось мне бледнее обыкновенного. Какой-то равномерный гул стал слышен неподалеку.

Глава 8. В плену грез

Со всех сторон к нам спешили люди. Где-то вдалеке я услышала голос ректора.

– Нужно сейчас же доставить ее в лазарет, у нее мало времени. Только не давайте ей спать.

Держащий меня на руках, Томас тут же вскочил и побежал внутрь здания Академии. За ним мчались отец и Эмили. Прижимаясь к груди Томаса, я слышала, как гулко бьется сердце у него внутри. Мои веки стали наливаться свинцом, и я начала проваливаться в сон.

– Нет, нет. Алина, милая, только не закрывай глаза! Смотри на меня! Прошу тебя, не засыпай. Я не смогу без тебя, я люблю тебя. Ты слышишь меня, я люблю тебя.

Подняв через силу свои веки, я улыбнулась, глядя в его глубокие, как озера глаза, но сил сказать, что-то у меня не было. Эмили была права, сегодня я была очень счастлива, несмотря на разрывающую мои внутренности боль.

Вбежав в лазарет, Томас уложил меня на ближайшую кровать. Его руки были перепачканы в моей крови. К нам со всех ног уже торопились маги Знахари. Пятно все сильнее расплывалось по моему нарядному платью, а я все быстрее слабела, захлебываясь собственной кровью.

Подбежавший отец, схватил меня за руку и, трясущимися губами, произнес:

– Алина, доченька, сейчас я тебе помогу. Я заберу боль. Всего мгновение и тебе станет легче.

Знахари стали всех выводить из помещения, расчищая место для работы.

– Нет! Пустите меня к ней! Пустите! – истошно кричал Томас где-то рядом.

Отец наклонился надо мной и стал что-то шептать в ухо. Мягкий монотонный звук его голоса начал околдовывать, боль понемногу отступала, и мир померк перед глазами. Я почувствовала, как меня засасывала черная, пугающая бездна.

Огромный вихрь подхватил и стал затягивать в вязкую жижу, вой становился все выше, пока не перешел в оглушительный свист. Все дальше отдалялась я от любимых и родных мне людей.

– Держись, держись, любимая. Останься со мной. Не уходи. Ты мне нужна, – слышала я удаляющийся голос Томаса.

Этот звук словно пробудил мои внутренние резервы. Я стала сопротивляться урагану, стремясь выбраться, протягивая в темноте руки и пытаясь за что-нибудь ухватиться:

– Не отпускай меня, – хотелось крикнуть мне, но голос меня не слушался.

Краем глаза я заметила небольшое движение справа и повернула голову. Это была мама.

– Мамочка? Ты откуда?– обрадовано спросила я.

Она с нежностью посмотрела на меня.

– Я что умерла? – уточнила я.

В ответ она отрицательно покачала головой, подняла глаза и, взяв меня за руку, потянула вверх. Ее белое шелковое платье струилось точно сизый дым, длинные волосы развевались от сильного потока воздуха.

– Тебе еще рано умирать, моя девочка. Впереди у тебя много удивительных событий и прекрасных моментов, – шептала она. – Ты будешь счастлива и обязательно найдешь свою любовь.

Рядом с ней я почувствовала себя спокойно и безопасно. У нее был бархатный и нежный голос, в который хотелось окунаться вечно. Мне было хорошо и спокойно. Но вдруг голос ее начал удаляться.

– Мама, мамочка! Не уходи! – кричала я, пытаясь удержать ее руку.

Она стала превращаться в маленькую точку, пока совсем не исчезла. Повернувшись, я зажмурилась, таким ярким казался свет, к которому мое тело полетело на огромной скорости.

Когда я пришла в себя, все казалось мне туманным и совершенно нереальным. Я словно плыла в клубах плотного марева. Распахнув глаза, я начала приходить в себя и стала оглядываться по сторонам. Было очень светло, по светло-серым стенам беззаботно плясали солнечные зайчики, отражаясь от зеркальных поверхностей небольших шкафов. Я оказалась в огромной просторной комнате и ощущала себя бестелесной. Словно каким-то чудом мне удалось порвать цепи, связывающие меня с земными печалями и страданиями. Я ощущала себя так легко, что на мгновение мне даже показалось, что я все-таки умерла и очутилась на небесах. Но мое благостное оцепенение прервал земной звук – слабое покашливание.

Повернув голову влево, я увидела отца, сидевшего рядом с моей кроватью и смотревшего прямо на меня. Он выглядел усталым и измученным. Отец улыбнулся мне и нежно провел рукой по моим волосам:

– Ну, как ты, родная?

Я улыбнулась в ответ и попыталась встать, тут же сморщившись от острой боли в груди.

– Тихо, тихо, тебе еще рано вставать, – произнес он.

– Где я? – прошептала я.

– Ты в лазарете.

– Давно?

– Уже неделю, – проговорил отец. – Ты что-нибудь помнишь?

Я наморщила лоб, пытаясь восстановить в памяти последние события. Вспомнился праздник, искаженное гневом лицо Селены, сильная боль в груди и я невольно поежилась.

– А как София и Клаус? С ними все в порядке? – осторожно спросила я.

Он с серьезным видом кивнул и ответил:

– Они почти от тебя не отходили.

Я услышала, как скрипнула дверь: двое вошли в палату. Прозвучали осторожные шаги, и знакомый голос тихо произнес:

– Николай, вам нужно позавтракать, а мы пока посидим рядом с Алиной.

Отец, сидящий лицом ко мне, обернулся, и за его спиной я увидела Хранительницу и ректора. Встретившись со мной взглядом, она радостно воскликнула. Эмили, как всегда, была прекрасна и шла к нам своей походкой богини, сияя от счастья.

– О, моя дорогая, ты очнулась? Ну, наконец-то. Ты не представляешь, как всех нас напугала!

– Питер, посмотри, она пришла в себя! – воскликнула Эмили, дергая своего спутника за рукав.

– Доброе утро. Я тоже очень рада вас видеть, – еле слышно проговорила я.

Эмили перевела взгляд на моего отца и, касаясь его руки, мягко произнесла:

– Николай, вам тоже нужно отдохнуть. Не переживайте, теперь с ней все будет в порядке.

После небольшого раздумья отец встал и проговорил, наклоняясь к моей щеке:

– Я скоро вернусь.

Я в знак согласия кивнула. Он поднялся на ноги и быстрыми шагами покинул комнату.

Проводив его взглядом, Эмили посмотрела на меня и присела на край кровати. Ректор подвинул стул, на котором только что сидел отец, и присел.

– Ты здесь такого шума наделала! – произнесла Эмили.

– Спасибо вам, Алина, за моего сына и Софию, – проговорил ректор. – Если бы не вы, они бы погибли.

– Твои браслеты частично погасили последствия атакующего пульсара Селены, но тебе еще долго придется восстанавливать силы, – касаясь моей руки, мягко заметила Эмили.

Кстати, – добавила она. – Смотрители провели расследование, и признали Селену виновной в использовании боевой магии, нападении на учеников Академии и причинении им тяжкого вреда. От осознания всего произошедшего, у девочки помутился рассудок. Ее отец поместил ее в лечебницу.

– Как видишь, Оковы Смирения с тебя сняты,– продолжил ректор, показывая на мои руки. – Позднее смотрители зададут тебе несколько вопросов и вынесут официальный вердикт по этому делу.

– А сейчас, набирайся сил, моя дорогая. И не пугай нас так больше, – мягко проговорила Хранительница.

В палату постучали и вошли Клаус и София. Увидев, что я уже очнулась и мирно беседую с ректором и Хранительницей, они очень обрадовались и кинулись обниматься.

– Ох, как мы счастливы, что ты пошла на поправку, – всхлипывала София.

Я тоже была рада их видеть. София между тем возобновила разговор и рассказывала последние новости.

– Ты целую неделю лежала без сознания, если бы ты видела моего брата. Он был сам не свой, сидел у постели, не смыкая глаз. Твой отец настоял, чтобы Томас сегодня поспал хотя бы несколько часов, но думаю, что скоро он снова вернется, – улыбаясь, закончила она.

– Спасибо, что спасла нас, – прошептал Клаус, пожимая мою ладонь.

Заскрипевшая дверь оповестила всех о новом посетителе. Увидев сколько народа собралось вокруг меня, Томас побледнел и ринулся к моей постели.

– Успокойся, дорогой! Все хорошо. Она очнулась, – мягко проговорила чародейка, бережно удерживая за плечи своего племянника.

Томас глядел на меня расширенными в изумлении глазами, ничего не понимая, но затем во взгляде его появилась осмысленность. Он, просто не отрываясь, смотрел на меня, а я на него. Прошло несколько минут, прежде чем мы поняли, что остались в комнате совершенно одни.

– Как же ты меня напугала! – тихо произнес он, прижался губами к моей ладони и закрыл глаза.

– Я во сне слышала твой голос, – хрипло произнесла я.

– Я все время был рядом, – произнес Томас, впиваясь взглядом.

– Когда ты нес меня, я услышала, ты говорил, что… – осеклась я.

– Что люблю тебя? – улыбнулся Томас, проводя рукой по моим волосам. – Конечно, я люблю тебя.

– И больше не злишься на меня? – пряча улыбку, спросила я.

Он отрицательно качнул головой и одними губами произнес:

– Я тебя люблю.

Я улыбнулась, и счастливее меня в этот момент не было человека. Томас, держа в своих узких аристократических ладонях мое бледное лицо, нежно прижался губами к моим губам.

Глава 9. Разговор со смотрителями

– Томас, ну, хватит ее мучить, – услышали мы позади себя голос Софии. – У вас еще будет время поворковать. Мы все по ней соскучились.

Переведя взгляд на дверь, я увидела раскрасневшуюся Софию и, не удержавшись, рассмеялась смехом человека, который не без основания считал, что все жизненные невзгоды остались уже позади.

– Ну, разве можно злиться на мою сестру? – улыбался Томас, глядя на Софию.

В комнату вошел отец, неся на подносе тарелку с бульоном и кусочком свежеиспеченного хлеба. По комнате поплыл такой аромат, что у меня закружилась голова.