Больница в Гоблинском переулке

*** 4 ***

Комнатушка мне досталась препаршивая – в мансарде, под самой крышей. Скошенная стена, выходящая на улицу, сделалась влажной из-за дождя. Комнатка вмещала в себя узкую кровать, платяной шкаф, двери которого скрипели, точно души неупокоенных мертвецов, и стол, чья столешница хранила следы пребывания многих гостей. Судя по надписям, некоторые постояльцы использовали поверхность вместо записной книжки. «Кург – пять сереб.», «Горшки в таверну – 10 шт.», – гласили надписи, среди деловых записок попалась даже сентиментальная: «Жужа, ты разбила мне сердце!»

Пахло сыростью. Мечта о сухом постельном белье так и осталась несбыточной. Я ворочалась всю ночь и задремала лишь под утро. Неведомая Жужа явилась ко мне во сне в виде огромного клопа с молотком в руках. Она гонялась за мной, желая разбить сердце. Сон оказался в руку: под утро меня укусил настоящий клоп.

Отлично, что и говорить. Однако каких удобств стоит ожидать от жилья, снятого по дешевке? Университет, как всегда, экономил деньги. Некоторые студенты доплачивали за пансион из своего кармана, но я жила за счет стипендии и перебивалась подработками. Вот и в это забытое богом местечко отправилась лишь потому, что здесь не нужно было платить за возможность пройти практику.

«Ничего! Где наша не пропадала!» – убеждала я себя.

Бытовая магия – не мой конек, но основы я знала, а значит, с клопами как-то справлюсь.

– Какой кошмар тебе предстоит! – от души сочувствовала Луиза, глядя, как я упаковываю книги в чемодан. – Ох уж маленькие городишки! Поножовщина, сломанные в драке носы и ноги, непотребные девки! Моя ты бедняжка!

Но я нисколько не печалилась по поводу места практики – зато приобрету бесценный опыт. Ведь я хочу стать настоящим целителем, профессионалом своего дела!

Поэтому и к знакомству со своим будущим руководителем практики я собиралась подойти ответственно.

Я встала с первыми лучами солнца. Вынула из саквояжа новое платье, которое купила перед поездкой и еще ни разу не надевала. Смочила ткань водой из кувшина и перекинула через дверцу шкафа, чтобы отвиселось. Платье небесно-голубого оттенка с тонким пояском серебристого цвета и кружевным воротничком скорее подходило для званого ужина или похода в театр, но ведь я хочу произвести хорошее впечатление на будущего руководителя практики!

Уборная располагалась в конце коридора – одна на этаж. Тазы, чан с едва теплой водой, жидкое серое мыло в горшочке, веревки под потолком, на которых уже сушились чьи-то кальсоны. Ничего, приспособлюсь!

В гостиной на первом этаже был накрыт завтрак. На столе были вареные яйца, зерновой хлеб, сыр, компот в запотевшем кувшине. Моим соседом за трапезой оказался хмурый и неразговорчивый гоблин, который лишь угрюмо взглянул исподлобья в ответ на мое приветствие.

– Да вы ранняя пташка! – воскликнула госпожа Тоби, хозяйка пансиона, войдя в зал. – Не терпится приступить к делу?

– Не терпится, – согласилась я. – Может быть, вы знаете, где искать больницу?

– Да проще простого. Поворачиваете налево, идете по улице до самого перекрестка, и вот то серое, мрачное двухэтажное здание, рядом с которым вечно ошивается всякий сброд, и есть больница.

– А не знаете ли вы мэтра Ланселота Даттона?

О будущем руководителе практики у меня были скудные сведения. Кажется, он энтузиаст своего дела, больницу для бедных организовал за собственные деньги. Я представляла его пожилым человеком, который решил посвятить остаток жизни благотворительности. Я нафантазировала, что он оставил практику в столице, потому что дети выросли, а жена умерла. Чем еще заняться на старости лет? Я даже немножко гордилась, что стану работать под руководством такого человека.

– Знаю ли я этого высокомерного хлыща? – фыркнула госпожа Тоби, ввергнув меня в изумление подобным определением.

Но я тут же успокоилась, решив, что простоватая хозяйка пансиона использовала для значительности незнакомое слово.

– Разве руководитель больницы может быть легкомысленным и бестолковым? – миролюбиво уточнила я.

– Не знаю, насколько он толков, но вот гонору ему не занимать. Он на таких, как ты, милочка, поглядывает свысока. Так что не надейся, что ты взмахнешь своими длинными ресницами и он тут же растает от взгляда твоих синих глаз.

– О подобном я и не думала! – вспыхнула я, отставляя в сторону недопитый компот. – Спасибо за завтрак.

Страшно представить, чтобы пожилой мэтр вдруг увидел во мне не только практикантку, но и объект желания! Я приехала набираться опыта и учиться!

Из дома я вышла менее чем через полчаса. Волосы собраны в аккуратную прическу, на руках шелковые перчатки, сумочка через плечо. Жаль, нет шляпки. Но все-таки вид вполне приличный!

Серое здание расположилось в десяти минутах ходьбы. Очень удобно, если придется среди ночи сорваться на срочный вызов. У крыльца дремал орк, привалившись к стене и надвинув на глаза дырявую соломенную шляпу. Это и есть тот самый сброд, которым меня пугала госпожа Тоби? Выглядел бедолага вполне мирно.

За порогом в нос ударил характерный медицинский запах, здесь он казался резче, чем в столичной больнице, где я подрабатывала ночной сиделкой. Дежурного у двери не наблюдалось, как и ни одного живого существа в пределах видимости. Взгляду открылся длинный-длинный коридор с чередой дверей.

– Доброе утро, – обратилась я в пустоту. – Есть кто-нибудь?

Голос прозвучал робко и растерянно. Да и какого ответа я ждала? Я пошла по коридору, мельком заглядывая в приоткрытые двери. В одной из комнат, очевидно, перевязочная. В другой дремали пациенты. Светловолосая эльфийка проводила меня озадаченным взглядом. Может, спросить у нее про мэтра Ланселота? Но откуда бы ей знать?

У руководителя больницы должен быть свой кабинет, вот его и стану искать, а если встречу по дороге кого-то из сотрудников, спрошу о начальнике.

Обойдя первый этаж, я отправилась на второй и вдруг услышала быстрые шаги. Я, стоя на площадке второго этажа, увидела светловолосую макушку и широкие плечи. Судя по стремительной походке, незнакомец был молод.

– Здравствуйте, – обратилась я к мужчине, не дожидаясь, пока он меня догонит.

Он поднял голову. Благородные черты лица молодого мужчины лучше документов свидетельствовали о том, что передо мной аристократ. Только они могут смотреть так прямо и открыто, не боясь осуждения: это воспитывается годами. Взгляд оказался холоден и колюч, губы при виде меня сжались в прямую линию.

Я думала, он поинтересуется, кто я такая и что делаю в больнице ранним утром, и приготовилась представиться: «Грейс Амари, прибыла из столичного университета имени святого Умберта для прохождения практики», но мужчина, поравнявшись со мной, ни о чем не спросил, а просто прошел мимо, сверкнув глазами.

За что такая немилость?

– Простите! – крикнула я вслед. – Вы не знаете, где мне найти мэтра Ланселота Даттона?

«Я его новая практикантка», – хотела добавить я, но проглотила слова, пригвожденная к месту насмешливым взглядом серых глаз.

– Это что-то новенькое! – с сарказмом произнес незнакомец. – Племянницы становятся все изобретательнее. Так вы не знаете, как выглядит мэтр Ланселот?

Я покачала головой, недоумевая от его тона.

– Чьи племянницы? – глупо переспросила я.

– Монны Озис, само собой! Так вы, милое дитя, мечтаете стать целительницей?

– Да! – воскликнула я, совершенно искренне.

Он оглядел меня с ног до головы, задержав взгляд на кружевном воротничке и шелковых перчатках. Иронично хмыкнул и махнул рукой, приглашая следовать за ним.

– Что же, тогда перейдем к делу!

*** 5 ***

Мой загадочный собеседник стремительно удалялся по коридору. Грубиян и невежа! Но похоже, он единственный, кто поможет мне отыскать мэтра Ланселота. Потому я вздохнула и припустила вдогонку.

Мужчина прикоснулся к ручке двери, и я ощутила магический импульс, отпирающий замок. Уже интересно – так он маг! И знает нужное заклинание. Выходит, руководитель больницы ему доверяет.

За порогом обнаружилось тесное помещение без окон, уставленное шкафами со стеклянными дверцами и стеллажами с инструментами и препаратами. Я увидела знакомые снадобья, некоторые из них очень дорогие. А другие, облегчающие сильную боль, пользовались спросом не только у страждущих пациентов. Вот, например, вытяжка из желез виверны на черном рынке продается по баснословной цене и называется «Синяя бездна». Действительно бездна, ведь несчастные, подсев на эту гадость, уже не могут вернуться к нормальной жизни. Понятно, почему дверь заперта, да небось и чары наложены непростые!

Пока я глазела на зелья, мой молчаливый спутник жестом пригласил меня выйти. Заглянув в соседнюю комнату, снял с полки сверток, в котором металлически бряцали инструменты. На третьем курсе мы как раз учились собирать укладку на операцию, поэтому я ее сразу узнала.

– Держи!

Сверток внезапно оказался у меня в руках, а я от неожиданности его едва не выронила. Только бы не подумал, что я неумеха.

– Нам предстоит операция? – спросила я, притворяясь, что это для меня привычное дело: пф-ф, по десять операций на дню!

Ответа не дождалась. Мужчина вынул из шкафа несколько склянок, он брал их с полок, почти не глядя, и я пришла к выводу, что он часто бывает в кладовке.

– Где я смогу переодеться?

Я старалась придать голосу профессиональной уверенности, не показать, что у меня трясутся поджилки. Операции до сегодняшнего дня я наблюдала только со стороны, сама не участвовала. Что же, все когда-то бывает впервые.

– Переодеться? Как, разве вы не собираетесь работать в этом замечательном платье?

И откуда столько ехидства?

– Может, у вас хотя бы найдется кожаный фартук? – сдержанно спросила я.

Мужчина впервые отвернулся от полок и уставился на меня как на ожившую скульптуру.

– Вы серьезно собираетесь мне ассистировать? Это даже любопытно.

– Конечно, серьезно! – вспыхнула я.

Никак не могу понять, в чем подвох. Или здесь всем практикантам устраивают проверку на прочность?

– Фартук и косынку выдам внизу.

Он вышел, чуть не прихлопнув меня дверью, я едва успела выскочить – ну что за нахал! – снова запер кладовку заклинанием и размашисто зашагал в обратном направлении.

Я догнала его только внизу, да и то лишь потому, что мужчина остановился и, скрестив руки на груди, ожидал меня на лестничной клетке. Я прямо физически ощутила, как меня окатило холодом: так презрительно он смотрел на меня, запыхавшуюся, семенящую по ступенькам. Проклятое платье оказалось слишком узким, я чувствовала себя в нем ужасно неуклюжей.

– Похвальная поспешность, – процедил он, и это точно была не похвала.

– Но… – начала я и запнулась.

Со спины к вредному господину приближался давешний орк, прежде дремавший у стены, – я узнала его по соломенной шляпе. Однако сейчас он вовсе не выглядел мирно. Да я и прежде обошла бы его по широкой дуге, если бы разглядела лицо, прикрытое полями шляпы: по щекам змеились черные прожилки. Такие характерные следы на коже появляются у любителей дурманных зелий. Чем крепче несчастные подсаживаются на «Синюю бездну» или на «Сиреневый туман», тем ярче сеть сосудов.

Орк явно давненько сидел на зельях. Он шагал нетвердой походкой, глаза вращались в орбитах, изо рта текли слюни. Жуткое зрелище! Я хотела подать знак своему нахальному спутнику – он, хоть и грубиян, не заслуживает глупой смерти, – но вместо предупреждения с губ сорвался вскрик.

Мужчина слегка приподнял бровь: мол, что за истерический писк? К счастью, он догадался оглянуться и нос к носу столкнулся с жутким посетителем, который подобрался совсем близко.

«Вот так, теперь посмотрим, как ты заорешь!» – подумала я с неожиданной мстительностью.

Признаюсь, мне хотелось, чтобы с лица мужчины слетела его надменная маска. А с другой стороны, если он перепугается и убежит, бросив меня наедине с опасным типом, как мне отбиваться от орка? В голову, как назло, не приходило ни одного боевого заклинания, а ведь я посещала спецкурс и даже сдавала зачет.

Я готовилась к худшему и, прижав одной рукой к груди сверток с инструментами, разминала пальцы и судорожно вспоминала пассы. Однако – удивительное дело! – молодой целитель окинул орка бесстрастным и, я бы даже сказала, скучающим взглядом.

– Чего тебе, дружок?

– Хр-р… – гортанно прохрипел орк, брызгая слюной. – Хде хр-ранятся зел-ля?

Конечно, он пришел за зельями! Да он сейчас из нас всю душу вытрясет, чтобы заполучить флакончик с «Синей бездной»!

Орк точно почувствовал мой испуг или просто заинтересовался, кто это там мельтешит на заднем плане, и перевел на меня мутные глазищи.

– Хде хр-ранятся? – прорычал он и протянул ко мне лапищу.

Я вжалась в стену – спасибо, хоть не заверещала с перепугу. Только на это и хватило моих душевных сил. Ну все, сейчас меня, кажется, станут убивать! Не слишком-то я рассчитывала на помощь со стороны высокомерного сноба и совершенно не ожидала, что нахальный тип заступит орку дорогу.

– Милое дитя, самое время идти домой, – спокойно сказал он мне. – До конца коридора, последняя дверь, за ней черный выход в переулок.

Домой? Серьезно? Не время задавать вопросы, поэтому я коротко ответила:

– Нет.

А потом добавила:

– Чем вам помочь?

Я не видела выражения лица целителя, но, по-моему, удивились даже его уши. Он качнулся с носков на пятки, будто размышляя. Между тем терпению орка пришел конец, и он сгреб мужчину за грудки. Затрещала, разрываясь, ткань рубашки. Я в ужасе зажмурилась. Следом за треском материи раздался характерный треск электрического разряда, а после – звук падения громоздкого тела.

Я распахнула глаза. Целитель стряхивал с ладони синеватые искры – понятно, шарахнул налетчика молнией.

На грохот из палаты выбежал мужчина средних лет, уставился на нашу троицу: на меня, вжавшуюся в стену, на орка, развалившегося на полу, на целителя, с сожалением рассматривающего прореху на рубахе.

– Киран? Ты еще не ушел? Отлично. Помоги мне оттащить посетителя за дверь.

– Снова явился? Я думал, он уже отдыхает за решеткой!

– Видно, у наших доблестных городских стражей есть дела поважней.

Мужчины обсуждали происшествие так, будто каждый день выставляют за дверь обезумевших грабителей. Похоже, права была госпожа Тоби, предупреждая о всяком сброде. Ну и местечко! А мне здесь предстоит работать!

– Только рубашку сменил!

Киран понимающе покачал головой.

– Да, удобная была рубаха, для работы – самое то. Не запотеешь!

Они изучили дыру на груди во всех подробностях, точно рваную рану на теле пациента. Ну что за люди! На полу – неподвижное тело, у стены онемевшая от ужаса девушка, а они прореху в рубахе рассматривают!

– Кстати, а кто это?

Киран все-таки удосужился обратить на меня внимание. Вот спасибо!

– Племянница! – со значением сообщил целитель.

– А-а-а! – откликнулся сотрудник.

– Собирается мне ассистировать.

Они обнялись улыбками. Да что вообще происходит? Что творится в этой забытой богом больнице? Какие-то мифические племянницы, дикие орки! Не принимают ли здешние целители сами запрещенные вещества?

Мужчины схватили орка за руки и поволокли по коридору.

– Дождусь, пока его заберут в каталажку. Покараулю, – сообщил Киран. – Просто так, что ли, больница платит этим лентяям? Должны являться по первому требованию.

Я не знала, что мне делать: идти следом, остаться на месте? Решила, что рано или поздно нахальный целитель вспомнит про меня и вернется. Вернее, вспомнит про инструменты. Ими он точно разбрасываться не станет.

*** 6 ***

Оставив притихшего буяна на попечение Кирана, Ланс вернулся в коридор. Что за день сегодня! Пациентка с редкой и тяжелой болезнью, монна Озис и ее племянница, нелепая попытка ограбления. По отдельности вроде бы мелочи, но все вместе за одно утро – перебор. Еще и рубаха. Тоже мелочь по большому счету, запасная у Ланса была, и не одна, а эту – зашить, постирать, отдать нищим и забыть, но настроение испортилось окончательно.

Он двинулся к кабинету, чтобы переодеться, и обнаружил, что племянница монны Озис так и торчит около лестницы, прижимая к груди укладку. В синих глазах девушки плескалась растерянность. В другой ситуации Ланс бы, пожалуй, ей посочувствовал – это он успел ко всему привыкнуть а в… семнадцать? восемнадцать? – немудрено и перепугаться. Но сейчас только злорадно ухмыльнулся про себя.

Девушка, к слову, была прехорошенькой. Точеное личико, большие глаза, фигурка, которую очень выгодно подчеркивало платье, куда более уместное вечером. Да, с такой внешностью грех довольствоваться провинциальными кавалерами и не поохотиться на столичную штучку. Что ж, в эту игру можно играть вдвоем.

Он стянул через голову рубаху, сделав вид, будто не заметил округлившихся глаз, даже не повернув головы, прошагал мимо нее к своему кабинету. Когда они поравнялись, девушка вцепилась в укладку так, словно намеревалась заслоняться ей от злодея, решившего покуситься на ее честь. Ланс чудом не расхохотался.

Но смех смехом, а работа ждать не будет. И без того задержался.

Выходя из кабинета, он был уверен, что племянница монны Озис бросила укладку и сбежала, но она по-прежнему стояла в коридоре, часто моргая, кажется, вот-вот расплачется. Если в самом деле решит порыдать у него на груди, отправится к тетушке немедленно, решил Ланс.

– Вы еще здесь, милое дитя? – поинтересовался он. – Тогда пойдемте. Надо подготовить операционную.

Он откатил от стены столик на колесах, накрыл его холстиной.

– Идите сюда, покажу вам, как разложить инструменты.

Обычно этим занималась Марта или Берт, санитар, но раз уж Ланс сделал вид, будто верит, что девушку интересует карьера целителя, а не один конкретный целитель, можно и привлечь ее к самой простой работе. На операцию все равно придется позвать и сиделку, и санитара, один вынесет бесчувственное тельце, вторая будет ассистировать. Или послать за Белиндой, раз уж все равно вовремя не начали? Нет, незачем.

– Я знаю, как их раскладывать, – пискнула девушка.

Ланс приподнял бровь.

– Действуйте, милое дитя.

– Простите, не могли бы вы не называть меня так? Я Грейс. Грейс Амари.

– Что ж, монна Амари, – подчеркнуто вежливо произнес Ланс, – извольте наконец разложить инструменты.

Девушка прикусила губу.

– В передний ряд, ближе к оперирующему целителю, выкладываются инструменты, постоянно использующиеся при операции, – произнесла она тоном записной отличницы, хотя голосок подрагивал. – Скальпели, кровоостанавливающие зажимы, ножницы, пинцеты и так далее.

Говоря, она выкладывала упоминаемые предметы. Не так сноровисто, как Марта или любой из работавших в больнице, но явно понимая, что делает. Не лень же было подготовиться! Или в этот раз монна Озис нашла племянницу, которая действительно хочет стать целителем?

– Во второй ряд кладутся хирургические крючки, – продолжала она, – и инструменты, необходимые для конкретного вида операции.

Грейс подняла вопрошающий взгляд на Ланса, и тот сказал:

– Это основная укладка. Дополнительно нам понадобятся жгут, распатор, пилка и рашпиль. Во втором ящике снизу за вашей спиной. Найдете?

– Ампутация? – выдохнула она. – Найду.

– Ампутация, – подтвердил он и добавил: – Еще не поздно уйти.

Хотя именно сейчас представление становилось все интереснее, и Ланс, пожалуй, разочаровался бы, согласись девушка удалиться.

– Нет, я остаюсь, – торопливо возразила Грейс. Пристроила на стол все необходимые инструменты и продолжила: – В последнем ряду располагаются иглы, иглодержатели, шовный материал, дополнительные ножницы. – Она окинула взглядом то, что получилось. – Еще нужны салфетки и марлевые шарики.

– В верхнем ящике. – Ланс покачал головой. – Не ожидал, признаю.

Неужели среди сонма двоюродных, троюродных и прочих племянниц монны Озис нашлась толковая? До сих пор он просто не понимал, как вышло, что родственницы неглупой и хваткой дамы были настолько… не впечатляющи. Или, наоборот, впечатляющи, тут уж как посмотреть. Природа отдохнула? Или, пока не отцвела красота, ум был без надобности?

Девушка довольно улыбнулась, щеки порозовели, словно Ланс сделал комплимент ее внешности, а не знаниям.

– Что ж, если вы не передумали мне ассистировать, надевайте фартук, косынку и нарукавники. Вот здесь. – Он распахнул дверцу высокого шкафа, что стоял у самого входа. – Рукомой с водным артефактом в углу. Я за нашей пациенткой.

Он оглянулся, стоя в дверях.

– И если, пока я хожу, решите, что вам все-таки это не нужно, просто повесьте все обратно в шкаф и ступайте домой. Вы мне очень помогли.

Пациентка, раздетая, укутанная в простыню, ждала в палате. Лицо ее не отражало волнения вовсе, успокаивающее зелье уже подействовало.

– Выпейте. – Ланс вынул из кармана склянку со снотворным. – И забирайтесь на каталку. Вы уснете прежде, чем окажетесь в операционной, а когда проснетесь, все уже закончится.

Интересно, сбежала девчонка или нет?

Она не сбежала. Когда Ланс открыл дверь в операционную, лицо Грейс уже не казалось растерянным, скорее на нем было что-то очень похожее на радостное предвкушение. Ланс невольно вспомнил, как сам едва не прыгал от восторга, когда ему впервые позволили ассистировать на операции. Еще бы, такая возможность увидеть все детали, не стоя в паре ярдов и не заглядывая через головы сокурсников, а фактически находясь в гуще событий! Если оперирует преподаватель – вообще замечательно, все подробно расскажут и не будут злиться из-за не очень умных вопросов под руку.

Или просто девица считает, будто подобрала к нему ключик?

Тошнотворно-приторный запах гниения вполз в операционную раньше, чем въехала каталка. Грейс позеленела, дернула рукой, словно собиралась закрыть нос рукавом, но снова выпрямилась. Да уж, не каждый день приходится обонять трупную вонь от живого человека.

– Помогайте, – велел Ланс. – Беритесь за угол простыни. Раз, два, взяли!

В восемь рук, с Мартой и Бертом, они перетянули пациентку с каталки на стол. Ланс еще раз окинул взглядом девушку:

– Если вас тошнит, тазик для биологических отходов вон там.

Она сглотнула.

– Нет. Я готова. Что делать?