Когда он появился на третьем этаже, Мстислав насмешливо его приветствовал:
– Леслав! Долго же тебя не было. И кто это так мастерски тебя разукрасил? Очередная твоя баба? Тяжёлая у неё рука!
И он грубо захохотал.
– Спасибо тебе на добром слове, родной, – мягко ответил воин, ничуть не обидевшись.
– По-моему, женщина здесь ни при чём, – возразил Генерал. – Рука явно мужская. И почерк мне знаком.
Леслав, или Болеслав, только ласково улыбнулся, не собираясь давать объяснений и предоставляя другим, раз это им интересно, придумать их.
Равана, от которого Артес ещё не слышал ни одного слова и уже решил, что он немой, произнёс что-то с вопросительной интонацией. Настолько неразборчиво и так странно была сказана эта фраза, что Артес, который превосходно знал русский, не уловил в ней ни одного знакомого слова, равно как и знакомого звука, словно сказана она была не по-русски и вообще не на человеческом языке.
Товарищи Раваны за долгое время знакомства с ним научились понимать его тарабарщину.
– Точно сказал! – одобрительно кивнул другу Мстислав. – Болеслав, так за что тебе Див Мирославич по морде врезал?
– Это у тебя морда, родненький, – так же мягко, но с достоинством ответил Болеслав. – У меня лицо.
– Существует теория, – подал голос Чеглок, – что лицо, после подобного… украшения становится мордой.
– Я с ней не согласен, – сказал Болеслав. – Что слышно наверху?
И он движением головы указал на верхний этаж.
– А вот поди да послушай, – сказал Мстислав со злорадством. – Обзаведёшься таким же фонарём с другой стороны.
– Для симметрии, так сказать, – мягко добавил Чеглок, который на минуту вышел из оцепенелой рассеянности и слегка оживился.
Неизвестно, к чему привёл бы этот разговор, но в эту минуту зашёл Авель.
– Вы здесь? – удивился он. – Значит, князь Корвус ещё не выходил?
Не дожидаясь ответа, он развернулся и быстро пошёл к лестнице на четвёртый этаж.
Воины, и Артес вместе с ними, кинулись следом.
К палате Ладимира они подошли все вместе. Авель немного послушал, склонив голову набок, и решительно постучал в дверь.
– Див! – крикнул он. – Срок истёк час назад!
Ни единого звука не доносилось из палаты, и дверь оставалась запертой.
– Див! – снова крикнул Авель и постучал громче – и вновь без толку.
– Этого только не хватало, – прошептал князь и громко обратился к Мстиславу: – Открывай.
Мстислав сильно дёрнул за ручку. Замок сразу уступил его чудовищной силе, и дверь широко распахнулась. Толпа хлынула в палату, и Артес вместе со всеми, но Равана, который оказался впереди, вдруг обернулся и, прежде чем Артес опомнился, вытолкал его за дверь. Артес только и успел увидеть бледного измождённого Ладимира на кровати и что-то чёрное рядом с ним на подушках.
Артес, возмущённый подобным обращением, хотел было снова зайти, но чья-то рука легла на его плечо. Он обернулся.
– Не стоит, родной, – сказал Болеслав. Его тон оставался мягким и вкрадчивым, но Артес уловил в нём едва заметный стальной оттенок. – Не сейчас.
Из палаты доносились встревоженные приглушённые голоса и суета, однако много времени это не заняло. Вскоре из палаты вышел Авель, а за ним все остальные – кроме Мстислава и Чеглока. Лица воинов были угрюмые и хмурые.
– С Ладимиром всё в порядке, – сказал Авель Артесу. – Он спит, и не нужно его сейчас беспокоить. И я бы советовал вам немного отдохнуть.
« С Ладимиром всё в порядке, – повторил про себя Артес, провожая его взглядом. – А с кем же тогда не в порядке?».
Он побрёл к своей палате. Оставаться было бессмысленно – Равана встал у дверей, и ясно было, что он никого не пустит.
Палаты в больнице Братства были в самом деле больше похожи на комнаты, чем на больничные палаты – удобная кровать, свежее бельё, покрытое пледом, возле кровати тумбочка для личных вещей больного и лекарств, деревянный диванчик с подушками у стены и пара стульев – и никаких медицинских приборов, что Артеса вначале изрядно удивило. Однако ему удалось поговорить с Авиценной, и тот объяснил, что лечение оборотней сильно отличается от лечения людей и животных. Из-за непредсказуемого сочетания человеческого и звериного лечение оборотней даже одного вида сильно затруднялось. Никогда нельзя было предсказать, как подействует на них тот или иной лекарственный препарат; по сути, для каждого больного приходилось составлять свой курс лечения и приготавливать лекарства именно для него. Пользовались здесь травами из-за их более мягкого действия, чем у медикаментов. По счастью, оборотни Братства отличались завидным здоровьем, и лечить приходилось травмы, полученные в боях, поэтому главный упор здесь был на хирургию, довольно примитивную. Врачам Братства приходилось быть одновременно ветеринарами – случалось и так, что воинов приносили в облике зверя. А так как звери здесь были самые разнообразные и часто вымершие или не существующие в природе, с хирургией здесь были такие же проблемы, как и с терапией. С этим и было связано отсутствие медицинских приборов.
Авель, не раздеваясь, лёг и попытался читать. Не прошло и четверти часа, как раздался стук в дверь.
Артес крикнул: «Войдите!» – и на пороге возник Мстивой. Как обычно, подтянутый и официально вежливый, он сказал:
– Лорд Рэдворд, Див Мирославич просит вас зайти к нему.
Артес, встрепенувшись и оторвавшись от чтения длинной и ужасно путанной книги под названием «Война и мир», с тихой радостью отложил ее в сторону, не признавшись, тем не менее, себе самому, что понял лишь четверть написанного, и то благодаря многочисленным вставкам французского, который он знал в совершенстве, и быстро пошёл за адъютантом.
***
Приёмную мерил шагами Мстислав. Он мрачно посмотрел на Артеса и так же – на Мстивоя. Мстивой слегка кивнул ему, прошёл вперёд и открыл дверь кабинета, пропуская Артеса.
Шторы были задёрнуты. В подсвечнике на три свечи, стоявшем на столе, зажжена была только одна свеча. Она ещё не разгорелась, и её огонёк, маленький и тусклый, тихонько колыхался.
Такой густой сумрак царил в кабинете, что Артес не сразу различил за столом Великого Князя. На нём была чёрная форма Братства, и сидел он, уткнув лоб в сложенные в замок руки. Лица его видно не было. На фоне чёрных манжет белели тонкие худые запястья. Левая рука чуть шевельнулась. Движение было слабое, но Артес уловил в нём приглашающий жест.
Молодой человек посомневался, так как представлял себе Князя иначе, потом, вспомнив про то, как выглядит сам, решил, что стоит сохранять спокойствие, и сел в кресло.
Князь обошёлся без приветствия, лишний раз показав, что хорошие манеры Братства идут вразрез с человеческими представлениями об этикете.
– Мне нужно знать, – тихим, но звучным голосом сказал он, – все подробности вашего с Ладимиром похода. Желательно начать с самого начала. Точнее, с вашей биографии. И будьте добры, не пропускайте ничего.
По первым звукам этого голоса Артес окончательно убедился в том, что перед ним укротитель Мстислава. Он задумчиво посмотрел на Князя, потом, прикинув что-то в голове, начал:
– Биография моя ничем не примечательна. Мне кажется, что вас не интересуют мои награды в Университете, как и школьные годы. Родители мои погибли. Давно. Мой опекун Джой представил мне Ладимира. Можно сказать, что с этого момента, с похода в Запределье и началась моя истинная биография, что я теперь понимаю особенно чётко. Все, что было до этого – тлен. Лишь одно могу добавить – в поход я пошёл из-за любви. А закончил его из-за долга.
В кабинет без всякого стука зашёл Мстислав. Так же свободно он прошёл вперёд и поставил перед Дивом большую чашку, наполненную, судя по запаху, горячим травяным отваром. Потом, сложив руки на груди, он хмуро спросил:
– Вы её сами взять-то сможете?
– Пошёл вон, – тем же ровным тоном, не отнимая рук от лица, сказал Див.
– А что вы мне сейчас, интересно, сделаете? – ещё более хмуро спросил Мстислав.
– Я бы на твоём месте беспокоился о будущем, – сказал Див и поднял на него глаза.
Мстислав пожал плечами и неохотно вышел. Див проследил за ним взглядом, и Артес смог увидеть его лицо.
На вид князю можно было дать лет двадцать пять. Он обладал редкостной красотой, но был настолько измождён, что его красота потускнела и не сразу бросалась в глаза. Лицо сильно осунулось, черты заострились, в губах не было ни кровинки, и на бледной коже особенно сильно выделялись шрамы – через левую щёку, на левом виске и над правой бровью. Широкий лоб покрывала испарина, тёмные, почти чёрные глаза блестели лихорадочным блеском, но взгляд их был строг и холоден.
Когда за Мстиславом закрылась дверь, он коротко взглянул на Артеса и, снова склонив лицо к сложенным в замок рукам, сказал:
– Я не из-за праздного любопытства спрашиваю вас о вашей жизни до похода. Будьте любезны не пропускать ничего. И расскажите подробнее о вашем опекуне.
Говорил он медленно, не меняя тона. Вообще в его неподвижности и манере говорить было что-то, напоминающее Ладимира в алтаре некромантии.
Артес, пожав плечами про себя, произнес:
– Мой опекун, как вы, вероятно, уже знаете, является оборотнем. Он известный меценат, и заботился обо мне всю жизнь. После моих настоятельных просьб о помощи в женитьбе на моей нынешней невесте, он подыскал мне проводника в Запределье, кем явился Ладимир.
Подумав немного, Артес добавил:
– Джой никогда не был женат, и у него нет детей.
В этот момент Артес понял, что не знает практически ничего о своем самом дорогом человеке, близком друге, почти отце. Он мысленно отругал себя, и решил первым же делом по возвращении в Англию начать тихонько расспрашивать Джоя о его жизни и судьбе.
Див тяжело вздохнул. Похоже, несообразительность Артеса начинала его раздражать.
– Видите ли, лорд Артес, – сказал он, – если я говорю "в подробностях", значит, лучше было бы ответить подробно, и, возможно, не столько для меня, сколько для вас. Вы ничего не сказали мне о вашем детстве и почти ничего о ваших родителях. Говорите, пожалуйста, всё, что помните, даже то, что вам кажется странным, жутким или нелепым. Как можно больше о ваших родителях. Если вам известна история их знакомства и вы расскажете мне о ней, буду весьма вам признателен. Как можно больше о вас самих и о ваших отношениях с окружающими и об отношении окружающих к вам. Представьте себе, будто вы перечитываете свои дневники.
Эти слова, видимо, утомили его. Он задумчиво посмотрел на кружку с отваром, который успел остыть, но всё-таки не взял её.
– Похоже, ваши люди вам верны до гроба, – заметил Артес, тоже посмотрев на кружку. – Ну что ж… Детства своего я почти не помню. К сожалению. Все воспоминания, связанные с родителями, пропали из памяти. Как сказал семейный врач – последствие стресса. Тем не менее, я знаю, что мои родители познакомились во время нападения на карету моей матери. Мой отец и Джонатан спасли ее от разбойников, после чего родители поженились. После их гибели я рос вполне обычным ребёнком, окончил школу, будучи одинаково успешным во всех предметах, и Джой посоветовал мне заняться юриспруденцией и экономикой, чтобы затем вести семейные дела. Хотя меня притягивала медицина… – Артес задумчиво посмотрел на собеседника. – Дар лекаря – один из величайших. Ну, а остальное вы знаете – я встретил мою невесту, узнал про мир, о котором до этого и не догадывался… Вся эта магия, оборотни, эльфы, гномы… И в какой-то момент все обрело смысл и краски. Как я уже говорил – до похода моя жизнь была… обычной, – Артес слегка вздохнул. – А про Джоя мне говорить нечего. Он очень замкнутый человек. Я уверен, что он пережил многое, но со мной ничем не делился.
– И что же… все ваши детские воспоминания пропали?
– К сожалению, все. Хотя… подождите. Было одно, но я до сих пор не знаю, не приснилось ли мне оно.
И Артес рассказал о верховой прогулке с отцом по парку и об услышанном после разговоре родителей.
Див слушал его, опустив глаза. Когда Артес закончил, он помолчал немного и сказал:
– Хорошо. А теперь извольте рассказать мне о походе и постарайтесь, по возможности, ничего не пропускать.
…Когда Артес завершил своё длинное повествование, Див несколько минут молчал, как будто обдумывая сказанное. За всё время, пока Артес говорил, он сидел с закрытыми глазами и ни разу не переменил позы. Иногда лорду казалось, будто он сидит один в кабинете и говорит в пустоту. Наконец Див, коротко взглянув на Артеса, сказал:
– Что ж, спасибо вам за то, что вы мне сообщили. Я вас больше не задерживаю. Идите и постарайтесь отдохнуть. Вам недолго здесь оставаться.
– Боюсь, здесь вы ошибаетесь, – сказал Артес, вставая. – Я буду вынужден навязывать вам и вашим людям своё присутствие, пока не удостоверюсь, что Ладимир поправится.
Див не ответил, и Артес, слегка кивнув ему на прощание, вышел.
***
Наутро очнулся, точнее, проснулся Ладимир, и Артес, который неплохо выспался и отдохнул, смог его увидеть. С собой он захватил большой пакет дорогой и полезной еды для лошадей в качестве подношения.
Ладимир и Равана, который исполнял роль сиделки, с лёгким недоумением посмотрели на пакет.
– Думал, что бы тебе принести, – пояснил Артес. – Как вариант была когтерезка или какая-то специальная штука для расчесывания шерсти. Решил, что корм нужнее и полезнее. К тому же твоим коням я тоже благодарен. За все.
– Спасибо, – ответил Ладимир, и, хоть он бодрился, голос у него был тихий и слабый. – Но не стоило, честное слово. У них тут свой рацион.
Артес, игнорируя Равану и имея смущённый вид, подошёл ближе к кровати Ладимира и сказал от души:
– Я рад, что ты жив.
– Не поверишь, я тоже, – отозвался Ладимир.
– Как твоя нога? – спросил Артес. – И если тебе вдруг что-то нужно – говори. Я постараюсь достать, – тут он бросил взгляд на Равану, подумав, что вдруг это особо строгий соглядатай, который не согласиться на дополнения в рационе больного. – Ну или напиши, – добавил Артес.
– Нога в порядке, спасибо Диву Мирославичу. Если бы не он, я кормил бы вторично червей либо сделался инвалидом на всю жизнь. Правда, ходить пока нельзя. И я, скорее всего, охромею. Но это лучше, чем остаток жизни провести на костылях. Мне ничего не надо. Теперь у меня всё есть.
– Охромеешь? – Артес опечаленно взглянул на него. – Неужели ничего нельзя сделать?! Может, тебя магией вылечить?
И Ладимир, и Равана посмотрели на него с негодованием.
– А что здесь страшного? – сухо спросил Ладимир. – Или ты думаешь, что если ногу сначала раздробить, а потом собрать по кусочкам, никакого следа остаться не должно? К твоему сведению, это медицински невозможно. Если бы меня лечили в самой лучшей клинике, мне бы ампутировали ногу.
– Страшен сам факт, что ты охромеешь, – сказал Артес. – Но мне кажется, что все-таки должен быть способ это вылечить до конца. Понял уже, что на вас не вся магия действует, но … – тут Артес прикусил язык. – С другой стороны, вашему Князю виднее. Я с ним разговаривал. Сегодня.
– Я в этом ничего страшного не вижу, – отрезал Ладимир. – Буду Хромым Бесом, подумаешь… Ну и как поговорили?
– Хорошо, что ты так к этому относишься, – слегка удивлённо сказал Артес . – Лучше быть хромым, чем мёртвым, разумеется. Поговорили славно. Достойный человек, как ты и говорил.
– Правда, он не человек, – улыбнулся Ладимир. – Но ты прав.
– Мда, – Артес возвел глаза к потолку. – Кто вообще из нас тут человек, уже не очень ясно. Видимо, никто.
В это время Равана решительно поднялся со своего табурета, Ладимиру показал кулак, а Артесу – на дверь. Причём было понятно, что он готов вынести Артеса, если понадобится.
– Ну извини, – сказал Ладимир. – Давай до следующего раза.
Он слегка побледнел, и на висках выступила испарина.
Артес поколебался, но потом решил, что для блага Ладимира лучше дать ему отдыхать. Он был жив – и это было самым главным.
– Ладно, ты поправляйся, если будет чего надо – скажи, – кивнул он Ладимиру и ретировался.
Уходя, Артес подумал, что этот тип, что был в палате, не из разговорчивых.
Возле палаты, как и раньше, сидел Ирбис.
– День добрый, – любезно поздоровался Артес, увидев знакомое лицо. Он подзабыл, представляли ли его уже данному господину, но решил на всякий случай проявить вежливость
Ирбис едва взглянул на него и ни слова не ответил.
Артес чуть не рассмеялся, решив, что скорее удивился бы, покажи тут кто-то прекрасные манеры. В Братстве ценили другие качества, и не его делом было исправлять пробелы в воспитании. Поэтому он еле заметно ухмыльнулся и пошёл дальше.
Он чувствовал, как изменились его представления о поведении во время похода. Случись это всего пару месяцев назад, и он бы остановился, может быть, начал разговор с лёгким негодованием или смерил бы нахала холодным взглядом, полным презрения. Сейчас он просто в очередной раз посмеялся над своей закоренелой привычкой к нормам поведения в высшем обществе и решил, что оставит привычное обращение на то время, когда будет вращаться в оном.
***
Артес прогуливался по парку, когда Мстивой появился возле него и протянул небольшой конверт серого цвета. Не прокомментировав свой жест, он сразу же исчез, оставив молодого человека одного.
Артес, заинтригованный случившимся, поспешно вскрыл конверт, из которого выпало письмо, написанное витиеватым почерком Джоя на дорогой заказной бумаге. Артес вчитался в послание наставника:
«Дорогой мальчик!
Я знаю, что с тобой все в порядке, поскольку наблюдаю за всем, что происходит в Братстве. Рад, что мои подозрения оказались напрасными, и Ладимир вовсе не так опасен, как я предполагал. Бедняга, должно быть, просто мирный сумасшедший, которого вылечат его так называемые Братья. В связи с тем, что ты благополучно прошёл четыре алтаря магии, нам необходимо поехать на Совет Магов. Обычно его созывают при чрезвычайных ситуациях, а тот факт, что ты стал Избранным, можно рассматривать как именно такую ситуацию. Жду тебя сегодня вечером на вокзале, откуда мы отправимся во Францию. Обычно совет проводят в этом мире во избежание накала страстей, бушующих в Запределье, где магия особенно сильна. Попрощайся с Братством и поспеши ко мне.
Джой.»
Артес сел на лавку около большой сосны и задумался. Конечно, Ладимиру уже не угрожала опасность, но у него было всё равно много вопросов, на которые он ещё не получил ответы. Он так и не выяснил, что случилось с Аталэйнт, почему Ладимир перебил всех в Башне и прочие детали этой истории, хотя туман уже рассеялся и он представлял себе возможное развитие событий. Только обожжённая чёрная масса около башни, на которую Джой указал как на труп Ладимира и коней, не укладывались в общую картину. Артес решительно поднялся и, вернувшись в свою комнату, собрал немногочисленные вещи. Затем он написал затейливое письмо на русском, который за всего пару дней он довел почти до совершенства. Этот факт не очень его удивлял, так как ещё в школе он всего за полгода выучил немецкий, затем за три месяца освоил латынь и греческий, за месяц французский и итальянский, а потом, не очень даже занимаясь, за пару недель смог добиться совершенства в испанском. Теперь он понимал, что к нему легко приходили знания благодаря его магической части. Как только он начинал заниматься каким-то видом деятельности, то в рекордные сроки становился все лучше и лучше, достигал вершин, недоступных простым смертным.
Предупредив секретаря Дива о своем отъезде, Артес поспешил на вокзал.
Там, вышагивая по перрону, его ждал Джой. Опекун слегка обнял Артеса, что показывало лучше любых слов, как он волновался за своего подопечного всё это время.
Путешественники сели в вагон первого класса, удобно устроившись на мягких сиденьях.
– Так мы едем во Францию? – осведомился Артес, разглядывая проносившийся за окном пейзаж.
– Да, но я решил немного сократить наш путь. Совет состоится уже завтра, поэтому мы перенесёмся во Францию из одного портала в двенадцати часах езды отсюда, – сказал Джой, подпиливая свои и без того идеальные ногти. – Теперь расскажи мне об этом Братстве. Что оно из себя представляет?
Артес охотно описал всех, с кем познакомился, уделив особое внимание Авелю и Диву.
– Так значит, этот князёк тебе понравился? – с сомнением уточнил Джой. – Безродный, оборотень, с дурными манерами?
– Ну я бы не сказал, что он безродный, – нахмурился Артес, – насчёт оборотня, Джой, уж прости, не тебе его обвинять в этом, ну а насчёт манер – по-моему, они были безупречны. В отличие от манер остальной части Братства, за исключением Авеля.
– Забавно. А что ещё ты про него думаешь? – спросил Джой.
– Я думаю… – Артес вздохнул. – Что он мудрый, хитрый и опасный противник. Ещё мне кажется, что то, что я увидел – лишь вершина айсберга. На другие размышления у меня не было времени. В Братстве никто не отличается излишней разговорчивостью.
– Мудрый и опасный? – прищурился Джой. – Да ещё и хитрый? Это плохо.
– Почему? – удивился Артес. – Он же не враг нам.
– Мне просто так кажется, – отвёл глаза Джой. Про себя он подумал, что ему лично было бы приятнее, если бы Князь был глупым, простым и незначительным существом. С такими проще иметь дело.
Наконец-то прошли двенадцать часов, которые Артес провёл за чтением книги, а Джой за размышлениями. Оба молчали, но при этом чувствовали себя спокойно и расслаблено.
Выйдя на небольшой станции на границе с Украиной, путешественники пошли в сторону леса. Немного углубившись в него, они остановились возле огромного раскидистого дуба. Джой достал свиток с каким-то заклинанием, медленно и напевно прочитал его. Кора дуба засияла красноватым светом, и в самой середине ствола открылась чёрная дыра.
– А теперь давай живее, мой мальчик. Пока нас не увидел кто-нибудь.
Артес подпрыгнул и нырнул в дыру головой вперёд. Когда он открыл глаза, то понял, что находится под водой и спокойно дышит. Оглядевшись в поисках Джоя, он увидел наставника в паре метров от себя. Быстро подплыв к нему, Артес подхватил опекуна под руки и потянул вверх. Через пару секунд оба были на поверхности, где Джой стал активно откашливаться от попавшей в лёгкие воды.
– Ты не мог предупредить, что мы упадём в озеро? – поинтересовался Артес, буксируя опекуна к заросшему тростником берегу.
– Раньше этот портал вёл к вот тому холму. За холмом замок, – пояснил злой Джой. – Видимо, это проделки Хранительницы. Озорница, чтоб её.
– В каком смысле? – выбравшись на берег, уточнил Артес.
– Ты иногда бываешь очень навязчив, – буркнул Джой, пытаясь отчистить одежду от тины. – Хранительница не любит нелегальные порталы. А этот был именно нелегальным. То есть его создал лично я два года назад, но старался сделать так, чтобы никто больше про него не узнал. Видимо, старался неуспешно. Эта ведьма ухитряется всегда всё знать и видеть. Нет, не используй магию. Мы должны попасть в замок максимально незаметно.
– Почему? – спросил Артес, который собирался уже высушить одежду силой ветра, которая заодно счистила бы с них ряску и тину.
– Потому что если нас обнаружат раньше времени, то могут напасть. Учти, мой дорогой – тебе там вовсе не рады.
Джой и Артес поднялись на холм, слегка дрожа под пронизывающим ветром, и увидели красивый замок, расположенный в долине. Окна замка были ярко освещены, а у входа стояло много дорогих автомобилей.
– Как уединённо он расположен! – удивился Артес. – Всего одна дорога, и та ведет через скалы.
– Поэтому его и выбрали, –коротко ответил Джой. – Пошли.
Они спустились по холму, отряхнулись еще раз и подошли к воротам замка.
У самых дверей стоял огромный безобразный тролль с дубинкой.
– Боже, это ещё что за чудо? – поразился Артес. – А если сюда забредёт человек?!
– Он увидит огромного громилу с мрачной рожей, – отозвался Джой. – Мы на Совет, – и он протянул троллю карту, которая рассыпалась огненными брызгами в форме их имён в воздухе.
Охранник издал нечленораздельное рычание и пропустил их в замок.
– Надеюсь, у нас будет время привести себя в порядок… – озабоченно начал Артес и замолчал, увидев полсотни человек, стоявших в просторном вестибюле и обернувшихся к ним. – Или, скорее, не будет…
Из толпы вышла миниатюрна дама лет 30 на вид, с тщательно завитыми золотистыми волосами и яркими голубыми глазами.
– Джонатан, какой неприятный сюрприз, – ехидно протянула она. – Ну а уж про вид я лучше вообще помолчу. Знала я, что некроманты народ неопрятный, но думала, что от вас воняет мертвечиной, а не болотом.
Артес подумал, что сейчас его опекун свернёт нахалке шею, но тот лишь улыбнулся и произнёс:
– Магдалена, ты как всегда прекрасна и очаровательна. Позволь представить тебе моего друга и подопечного – лорда Артеса Редворда. Артес, дорогой, эта милая и любезная леди является магистром клана магов Огня. Её имя – Магдалена Файерсол.
Артес автоматически поклонился, думая, как столь молодая дама достигла такой высокой позиции и почему Джой спокойно снёс её нападки.
– Так это и есть так называемый Избранный, – надменно протянула Магдалена.
К ней подошли ещё три человека. Двое из них были мужчинами, а одна женщиной.
Джой, проигнорировав ее замечание, продолжил:
– А это магистры Воздуха, Воды и Земли – Лорен Виндлайт, Орнелла Вотердроп и Клаус Граундсид.
Артес посмотрел на магистров. Мужчины выглядели дружелюбными. Лорен – высокий, светловолосый мужчина лет 40, с яркими синими глазами и правильными чертами лица, кивнул ему, а Клаус – приземистый и широкоплечий, с длинной бородой, напоминавший гнома из сказки, улыбнулся. Магистр Воды – молодая на вид дама с длинными синими волосами и меланхоличным выражением лица, посматривала на Магдалену и молчала, стоя в напряжённой позе.
– Прекрасно. Значит, совет может начинаться, – сказала Магдалена. – Видимо, вас самих не смущает ваш вид и запах… Но мы всё же попросили бы вас помыться. Слуги отведут вас в ваши комнаты.
Джой опять промолчал, лишь кивнув в ответ, выразительно посмотрел на Артеса и пошёл вслед за служанкой, которая показывала им дорогу.
Комнаты были роскошно обставлены, с прекрасными современными ваннами, полками с косметическими препаратами и вазами с цветами.
Когда Артес вошёл в комнату после принятия ванны, то увидел на кровати свою одежду, уже выстиранную, высушенную и выглаженную.
Джой тоже был полностью готов всего лишь через полчаса ожидания.
Оба они вышли в коридор и направились к главной зале замка, где должно было проводиться собрание Магов.
В огромной зале, под двадцатиметровым потолком которой светились четыре шара – синий, зелёный, белый и красный – за круглым столом, на гладкой поверхности которого постоянно менялись изображения Запределья, сидело четверо магов. Около двери стояли тролли, злобно таращившиеся на всех, кто приближался.
Джой и Артес зашли внутрь и подошли к двум стульям, стоящим отдельно от стола.
Маги молча смотрели на них, пока Магдалена не поднялась и не произнесла:
– Собрание объявляю открытым. В виде большого исключения мы допустили тёмного мага, но если мы узнаем, что этот… – она поджала губы, – «Избранный» – фальшивка, то некромант будет наказан вместе с ним. Наверное, вы оба в курсе, что наказание за обман совета – смерть.
После этого Магдалена села, маги переглянулись, и поднялся Лорен.
– С начала создания совета магам Воздуха предназначалось начать испытание Избранного, если такой появится, – сказал он. – Ты готов?
Артес, который сидел с рассеянным видом, погружённый в свои раздумья, поднял голову. Что-то в его взгляде заставило Магдалену нахмуриться. Артес повернул голову, посмотрел на каждого мага. Казалось бы, ему нужно было бояться или хотя бы волноваться. Но он был спокоен и равнодушен, словно всё происходящее не имело к нему никакого отношения.
– Я готов, – сказал он.
– Тогда пойдём за мной. Испытание мы проводим на этой арене, – сказал Лорен, выходя из-за стола и приближаясь к возвышению, вырезанному из камня, находящемуся около огромных окон в конце зала.
Лорен встал на одном конце возвышения, указав Артесу на другой.
– Я попытаюсь применить на тебе свою силу, твоя задача сдержать меня или нанести ответный удар, – громко произнёс Лорен. При этом он ободряюще улыбнулся Артес и тихо добавил: – Я не буду слишком усердствовать, так что, скорее всего, у тебя будет сломана только рука, и тогда всё закончится. Едва ли присудой человеку, обманутому тёмным магом, действительно будет смерть.
Артес промолчал и продолжил расслаблено стоять на своём месте с опущенной головой.
Лорен соединил руки, между которыми образовалось подобие миниатюрного торнадо, которое постепенно становилось всё больше, бросил взгляд на Совет и направил торнадо на молодого человека.
Артес ощутил движение ветра, поскольку маленький смерч превратился в подобие торнадо в четыре метра высотой, но продолжил стоять, глядя на красивую каменную поверхность пола под ногами. Когда торнадо почти вплотную подошёл к нему, он просто протянул руку ладонью вперёд, словно этим жестом приказывал стихии замереть на месте. Ураган застыл, покорный его воле. Артес поднял голову. Глаза его стали белого цвета, словно белки слились со зрачками. Молодой человек посмотрел на взволнованных членов совета, потом перевёл взгляд на смерч, который Лорен тщетно пытался подчинить своей воле, и молниеносным движением словно оттолкнул торнадо в сторону противника. С возгласом удивления Лорен сумел увернуться в последний момент, подлетев к самому потолку.
Торнадо же исчез.
Лорен опустился на землю, поражённо глядя на Артеса, и вернулся к столу. Молодой человек, глаза которого приняли нормальный цвет, опять задумчиво опустил голову.
– Он прошёл первое испытание, – сказал Лорен.
– Что ж, возможно, это не человек, а маг воздуха, – сдерживая ярость, сказала Магдалена, глядя на Джоя, который небрежно подпиливал ногти алмазной пилочкой. – Очередь магистра Земли.
Клаус немного неуклюже поднялся со своего стула и прошёл на арену.
Он ничего не стал говорить, а просто посмотрел на свои руки. Они начали становиться все длиннее и длиннее, кожа на них словно треснула, и вскоре вместо человеческих рук у мага Земли были две огромные каменные глыбы. Он пошёл, набирая скорость, к Артесу. Джой слегка напрягся и стал пристально следить за развитием событий.
Маг Земли приблизился к молодому человеку, занёс над его головой руки и с силой опустил вниз. Совет ахнул, увидев, что Артес, который опять же в последний момент поднял голову, одной рукой перехватил падающие на него глыбы, а другой схватил Клауса за горло, легко оторвал от земли и откинул от себя, словно пушинку.
Глаза его при этом сияли зелёным светом, а по рукам побежала к земле тонкая лиана.
Клаус поднялся. На его лице сияла улыбка.
– Черт возьми, я думал, что выступаю тут в роли палача, а ты знатно меня уделал! – сказал он, вернувшись в свой нормальный вид и садясь за стол Совета.