– Когда были живы родители, я мечтала стать ветеринаром, и они всячески меня поддерживали. Я очень люблю животных. (Вероника училась на факультете ветеринарии). А потом…потом… они погибли, – в этот момент я вспомнила о своей семье, так что слезы были настоящими.

Дэвид протянул салфетку.

– Опеку надо мной взяла тетя. Я была в такой депрессии, что с трудом окончила школу и не смогла поступить в колледж, а с курсами секретаря на работу не устроиться. Год назад тетя умерла, и я осталась совсем одна. Других родственников у меня нет. Сейчас я думаю о специальности менеджера, тех денег, что у меня есть, хватит на оплату обучения, но нужно еще снимать квартиру и на что-то жить. Зарплату я почти не трачу, так что, думаю, через год моя мечта осуществится.

Когда есть деньги, многие проблемы легко решаются. Я задним числом оформила свидетельство о смерти Аманды Стронг, а моя мама с новыми документами отправилась на лечение в Швейцарию. Теперь между нами не было никаких родственных связей.

Я доела лазанью и ушла. Пит очень удивился, когда понял, что в особняк нужно отвезти меня.

– Голова сильно кружится, мистер Джонсон побоялся, что сама я не доберусь, – не хотелось, чтобы он напридумывал лишнего, и что еще хуже стал об этом болтать.

Всю дорогу мы ехали молча. Я не знала как себя с ним вести после истории в доке.

Два дня спустя я заканчивала убирать кабинет Уолтера, когда зашел Дэвид.

– Собирайся, мы едем на прием.

– Куда? – я подумала, что ослышалась.

– Мой бизнес партнер устраивает прием, ты едешь со мной.

– Ха, ха, ха. Глупая шутка в стиле Брайана, – я рассмеялась.

– Это не шутка. Переоденься, жду в машине, – снова приказной тон, он вроде соблазнять меня собирался.

Пришлось послушаться, я пошла в комнату, натянула джинсы, футболку и направилась к воротам особняка.

Дэвид несколько секунд пристально смотрел на меня:

– У тебя, что платьев нет?

– У меня никакой другой одежды нет. Забыли? Все сгорело при пожаре.

– Сэм, сначала в торговый центр. Какой у тебя размер?

– S.

Дэвид стал кому-то звонить. Мы подъехали к торговому центру и поднялись в один из бутиков на втором этаже. Навстречу вышла симпатичная блондинка.

– Знакомься, это Мелисса, мой стилист.

– Очень приятно, – я протянула руку.

– Рада знакомству. Я уже подобрала несколько платьев. Примерь.

Подошло легкое шифоновое платье светло-голубого, небесного цвета, длиной до колен. Глубокий V-образный вырез подчеркивал грудь, а спину прикрывало тонкое кружево. К нему Мелисса посоветовала босоножки на пару тонов светлее, с тонким плетением на высокой шпильке.

– Чего-то не хватает, – Дэвид внимательно меня рассматривал.

– У меня есть украшения для завтрашнего показа. Одолжу на вечер, – Мелисса протянула тонкую золотую цепочку с изящным кулоном.

– Нет, а вдруг я потеряю.

– Застежка крепкая и ты ведь не собираешься напиваться в стельку, – Мелисса улыбнулась.

– Нет, – растеряно произнесла я.

– Нужно освежить макияж и уложить волосы. Дэвид подожди в машине.

Мелисса принялась приводить меня в порядок.

– Мужчинам не нужно видеть весь процесс, пусть любуются результатом, – она болтала без умолку, и оказалась очень милой.

Я посмотрела на себя в зеркало. Роскошные, слегка вьющиеся каштановые волосы были аккуратно уложены, профессиональный макияж скрывал следы усталости на лице, платье идеально подчеркивало фигуру.

– Красотка.

– Как раньше, – я улыбнулась. – Спасибо Мелисса.

По дороге Дэвид стал приставать ко мне с вопросами.

– Карен, ты молодая девушка, тебе не хочется общаться с друзьями, ходить на вечеринки?

– Вы же знаете, у меня на это нет времени.

– Но у тебя и в социальных сетях аккаунтов нет. Неужели ты даже с бывшими одноклассниками не общаешься.

– А у вас есть?

– Я очень занятой человек, у меня нет времени на подобные переписки.

Я удалила все аккаунты Карен МакКоннел, а также все фотографии из интернета и с сайта школы, но Майлз летал в Сиэтл и нашел в архиве школы выпускной альбом. Фотография не сходилась с моим лицом, поэтому Дэвид и задавал такие вопросы.

– Я же говорила, что после гибели родителей была в сильной депрессии и в старшей школе ни с кем не дружила. Вы что искали мои аккаунты в социальных сетях? Зачем?

– Хотел посмотреть фотографии, интересно какой ты была раньше.

– Страшненькой. При аварии я сломала нос, из-за этого мне часто было трудно дышать. После окончания школы я делала ринопластику. Сейчас я понимаю, насколько это глупо, но тогда мне казалось, что если немного изменить внешность, станет легче справиться с депрессией. Я исправила форму носа, сделала коррекцию зрения, чтобы избавиться от линз, – цвет глаз у Карен был карий, а у меня голубой, пусть думает, что на фото я в линзах. – Смыла этот ужасный цвет, в который красилась. Каштановый мой естественный, – я взмахнула волосами. – Еще пошла на курсы, научилась ухаживать за кожей, делать макияж.

– Ты делала пластику в Сиэтле?

– Да. Это имеет какое-то значение?

– Нет. Просто спросил.

Теперь отправит Майлза искать клинику. Мы с мамой забрали из домика вещи и документы Карен и ее тети, но чтобы жить под их именами, нужно было заменить фотографии. Тогда я подкупила врача и подделала документы из клиники о пластической операции. Пусть проверяют. За год хирурги делают сотни операций, ничего удивительного, что он не вспомнит пациентку, наблюдавшуюся у него несколько лет назад.

Прием проходил на вилле. «Добро пожаловать в мир роскоши, хотя бы на один вечер», – мелькнуло в голове. Мы с Роном больше тусовались с «золотой молодежью», а на приемы попадали по поддельным пригласительным. Я всегда чувствовала себя уверенно на светских мероприятиях, но нужно было изображать наивную дурочку.

– Вкусненько, – сказала я, сделав пару глотков шампанского. – Интересно оказаться по другую сторону. Не с подносом в руке.

– Рад, что тебе здесь нравится. Стол с закусками там. Пойду, поздороваюсь с друзьями.

Минут через сорок он обратил на меня внимание и направился к столику. Я перекинулась парой фраз с проходившим мимо фотографом.

– Клеишься к папарацци? – Дэвид протянул бокал шампанского.

– Нет. Просила удалить снимки, на которых мы вместе.

– Зачем?

– Представляешь, что будет, если их опубликуют.

– Так волнует чужое мнение?

– Нет, но я не люблю быть в центре внимания.

По правде сказать, мы не попали в объектив фотокамер, но так поступила Вероника, когда они с Дэвидом только начинали встречаться. В дневнике было много подробностей их отношений, мне оставалось только копировать ее поведение.

Дэвид все-таки представил меня нескольким знакомым. Особо дотошным я сказала, что сирота, недавно приехала из Сиэтла и еще не успела ни с кем познакомиться.

Когда мы вернулись в особняк, я протянула ему цепочку, поблагодарила за приятный вечер и пошла к себе.

Следующим утром Дэвид собирался сесть в машину, когда я подбежала к нему и протянула пакет:

– Возьмите, здесь вещи.

– Какие вещи? – удивился он.

– Платье и туфли.

– Зачем они мне? Я такое не ношу.

– Купленные для приема, их нужно вернуть в магазин.

– Они тебе не понравились? – он удивился.

– Понравились.

– Тогда зачем возвращать?

– Но это так дорого. Ваши деньги.

– Карен, я не возвращаю вещи. Они твои, делай с ними что хочешь.

Дэвид сел в машину и уехал. На моем месте наивная дурочка уже бы прыгала от счастья, думая, что красавчик миллионер в нее влюбился, но я знала, почему он повел меня на прием. Накануне Хелен устроила ему скандал, узнала об измене, и заявила, что уходит. Думала он побежит за ней следом. Дэвид решил ее проучить, дав понять, что быстро найдет замену. Так что нужно быть готовой к гневу Хелен, который она на меня обрушит, узнав, что ее променяли на служанку.

Гром грянул довольно быстро. Хелен расспросила присутствовавших на приеме знакомых, с кем пришел Дэвид, кто-то из охраны проболтался, что вечером он уезжал со мной, она сложила 1+1 и уже вечером приехала в особняк, будто бы в гости к Элен. Я убиралась в столовой, когда она зашла.

– Паршивая дрянь, еще раз увижу рядом с Дэвидом, пожалеешь.

– Что ты мне сделаешь? – я специально ее провоцировала.

– Позабочусь, чтобы ты здесь больше не работала.

– Не ты меня нанимала.

– Дешевая подстилка, думаешь, если пару раз залезла к нему в постель, сможешь его отбить.

– Нужно лучше ублажать, чтоб к другим не бегал, – я хотела спровоцировать Хелен на драку и мне это удалось.

Она вцепилась мне в волосы и попыталась расцарапать лицо.

– Помогите, помогите, – я кричала во весь голос, чтобы привлечь внимание.

Первым на крик прибежал Брайан.

– О! Девочки дерутся. Класс!

Следом прибежал Дэвид и оттащил Хелен:

– С ума сошла, истеричка.

– Эта дрянь меня оскорбила, – визжала Хелен.

– Это не правда, – я стирала с лица слезы.

Уолтер и Элен пришли позже и не сразу поняли, что произошло. Я убежала в свою комнату, пусть сами разбираются.

Через пару часов я уже подслушивала разговор в гостиной.

– Ты взрослый мужчина и можешь спать с кем хочешь, но устраивать из своего дома бордель я не позволю. Тебе женщин мало, спутался с прислугой, от Брайана еще можно ожидать подобного, – Уолтер отчитывал Дэвида.

– Ни с кем я не путался. Решил проучить Хелен.

– Проучил? Выясняй отношения за пределами особняка.

– Хорошо папа.

Поздно вечером Дэвид сидел в дальнем углу гостиной. Я сделала вид, что не заметила его и тайком прошла в кабинет, он естественно последовал за мной.

– Что ты здесь делаешь? Что прячешь за спиной?

Я протянула ему книгу.

– Я …я… я брала почитать. Простите, этого больше не повторится. Я…я должна была спросить разрешения. Извините, у вас столько книг я подумала, никто не заметит.

– Гарсиа Лорка. – Дэвид удивленно смотрел на меня. – Нравятся его стихи?

– Очень.

– Какой любимый?

– Дождь. Есть в дожде откровенье – потаенная нежность.

И старинная сладость примиренной дремоты,

пробуждается с ним безыскусная песня,

и трепещет душа усыпленной природы.

Это землю лобзают поцелуем лазурным,

первобытное снова оживает поверье.

Сочетаются Небо и Земля, как впервые,

и великая кротость разлита в предвечерье.

Дождь – заря для плодов. Он приносит цветы нам,

овевает священным дуновением моря,

вызывает внезапно бытие на погостах,

а в душе сожаленье о немыслимых зорях,

роковое томленье по загубленной жизни,

неотступную думу: «Все напрасно, все поздно!»

Или призрак тревожный невозможного утра

и страдание плоти, где таится угроза.

К своему стыду, до дневника Вероники про Гарсиа Лорка я даже не слышала, но раз уж решила играть этот спектакль, пришлось выучить ее любимое стихотворение. Я поставила книгу на полку и поспешила удалиться.

Следующим вечером он снова появился в особняке. Похоже, решил взяться за меня всерьез. Ну что ж буду продолжать спектакль. Майлз периодически проводил проверку на прослушку, так что «жучки» пришлось на время убрать.

Я сидела в беседке и читала книгу, когда подошел Дэвид.

– Добрый вечер, Мистер Джонсон, – я встала, чтобы уйти, но он преградил дорогу.

– Что читаешь?

– Шарлотта Броне «Джейн Эйр». Это не из вашей библиотеки. Купила.

– Нравится?

– Да, – сухо ответила я. – А вот Хелен вряд ли понравится видеть нас вместе.

– Хелен здесь нет.

– Ей могут доложить. Ваша невеста …

– Она мне не невеста, – Дэвид резко прервал меня.

– Я думала, раз вы столько встречаетесь…

– Это не значит, что я люблю ее и собираюсь жениться, – тон был довольно грубым.

– Тогда почему вы с ней?

– Она удобная.

– Говорите как о кровати или подушке.

– В твоем сравнении что-то есть, – Дэвид улыбнулся. – Она действительно подходит для постели, но не для жизни.

– А вы не думали, что таким отношением причиняете боль женщине, которая вас любит?

– Хелен? – Дэвид рассмеялся. – Она любит мои деньги.

– Тогда я совсем ничего не понимаю.

– У тебя мало жизненного опыта, со временем поймешь. Карен, я хотел извиниться за ее поведение. Обещаю, подобное больше не повторится.

– Чтобы подобное не повторилось, мне нужно держаться от вас подальше, – после этих слов я направилась в дом.

Дэвид не привык, чтобы его отшивали. Тем более кто? Служанка. Еще со школы он понял, что девушки готовы на все, лишь бы заслужить его внимание. Пока не появилась Вероника. Милая, добрая, недоступная. Она разожгла в нем инстинкт охотника. Пусть вспоминает молодость. Как это снова добиваться девушку.

На следующий день в особняк прислали огромный букет цветов на мое имя. Отправитель в карточке не значился. Дэвид знал, что я не люблю привлекать к себе внимание. Весь день Меган и другая прислуга расспрашивали о таинственном поклоннике.

– Зачем вы это сделали? Обо мне весь день говорят, – я позвонила ему вечером.

– Это в качестве извинений.

– Вы не виноваты, что Хелен немного того, – сказать Дэвиду, что его подружка истеричка было слишком.

– Предлагаю забыть о Хелен и прогуляться по пляжу.

– Вы ведь все равно не отстанете. Завтра у меня выходной, встретимся в семь на пирсе, – я отключилась.

Необходимо еще раз перечитать дневник Вероники.

Как бывает обманчиво первое впечатление о человеке. После подслушанного разговора, общение с Дэвидом вызывало шквал негативных эмоций: ненависть, раздражение, внутри все кипело, но нужно было держать себя в руках. Думаю, со стороны мы были похожи на влюбленную пару, мило болтали, ели мороженое.

– Расскажи о себе. Я обратила внимание, что ты часто заходишь на кухню к Меган, – когда не хочется отвечать на вопросы нужно задавать их самой.

– Мама заболела сразу после рождения Брайана, когда она умерла, мне было десять, а ему два. Меган фактически заменила нам мать.

– Я заметила, что у тебя с ней теплые отношения, чего не скажешь о Брайане.

– Он был совсем маленький, и большую часть времени проводил с бабушкой и дедушкой, мамиными родителями, в то время как я жил с отцом. Папа был постоянно занят, создавал компанию. У меня были няньки, но по-настоящему обо мне заботилась только Меган. Через несколько лет в жизни отца появилась Элен. Никто не верил, что двадцатилетняя модель может всерьез увлечься мужчиной на семнадцать лет старше, но как оказалось ее чувства были искренними. Мы долго не хотели ее принимать, Брайан закатывал истерики, я строил козни. Отец пытался объяснить нам, что хочет быть счастливым, но мы были слишком маленькими, чтобы это понять. Тогда он пригрозил, что если мы не успокоимся, отправит нас в закрытую частную школу.

– Жестоко, – сочувственно произнесла я.

– Сейчас понимаю, что он никогда бы этого не сделал, но в тот момент угроза подействовала. Первое время мы просто терпели Элен, а потом стали к ней привыкать. У меня с Элен разница всего шесть лет, так что она никогда не пыталась заменить мне мать, зато стала хорошей подругой. Прикрывала перед отцом, когда я устраивал хулиганские выходки: доводил учителей, дрался, участвовал в гонках на мотоциклах. Учила общаться с девушками.

– Поэтому ты так хорошо разбираешься в женщинах?

Дэвид улыбнулся.

– Через несколько лет Элен ушла из модельного бизнеса и родила Дженнифер. Дженни одиннадцать и она проводит каникулы у родителей Элен. Год назад отец передал мне управление компанией. Он хочет больше времени уделять семье, жалеет, что не смог дать нам с Брайаном достаточно заботы и внимания и компенсирует это с Дженнифер.

– Я так поняла Хелен подруга Элен?

– Да. Они познакомились на каком-то показе, Хелен только начинала делать карьеру, а Элен собиралась уходить из модельного бизнеса. С тех пор они дружат.

– Ты давно с ней встречаешься?

– Пару лет назад все как-то само закрутилось.

Пока мы гуляли по пляжу, я делилась с Дэвидом мыслями, чувствами, переживаниями Вероники, говорила ее словами, рассуждая о книгах и фильмах, и постепенно возвращала его в прошлое, к женщине, которую он любил. План заработал. Следующим вечером Дэвид неслышно подкрался сзади:

– Прогуляемся?

Я вздрогнула и чуть не выронила тарелки, которые несла на кухню.

– Подкрадываться и пугать нехорошо.

– Извини, я не хотел. Так что? Прогуляемся?

– Я заканчиваю через полчаса.

– Приходи на пляж.

Я расставила посуду и пошла переодеваться. В выходные я купила несколько вещей, так что надела легкое голубое платье и босоножки на плоской подошве. Особняк располагался недалеко от берега, так что у Джонсонов фактически был свой собственный пляж. Мы гуляли по берегу, и я снова делилась размышлениями Вероники, восторгалась тем, что любила она. Вела себя легко, беззаботно, наивно.

– Искупаемся? – Дэвид снял футболку и стал расстегивать джинсы.

– Я без купальника.

– Я тоже. Ты что никогда не купалась в нижнем белье?

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Да брось. Чего ты боишься? Или ты плавать не умеешь?

– Умею.

– Я тебе не верю, – Дэвид зашел в воду и поддразнивал меня.

Когда-то он также поддразнивал Веронику. Ничего не оставалось, как снять платье и зайти в воду. Хорошо, что на мне черное непрозрачное белье. Я плеснула в него водой и поплыла. Вскоре стало прохладно, поэтому мы вышли из воды, обсохли и оделись. Мы сидели на песке и смотрели на воду.

– У тебя листик в волосах.

Дэвид протянул руку, чтобы его вытащить. Затем откинул волосы, провел пальцами по шее, проложил по ней дорожку поцелуев, запрокинул мою голову и нежно поцеловал в губы. Другой рукой он обнял меня за талию и попытался уложить на песок.

– Что вы делаете, мистер Джонсон? – сказала я с возмущением, оттолкнула его, резко поднялась и направилась в сторону особняка.

Дэвид быстро обогнал меня и преградил дорогу.

– На что ты обиделась?

– Если вам скучно, найдите себе другое развлечение. Я не игрушка. Сами ругаете Брайана, а ведете себя не лучше чем он. У Брайана хотя бы девушки нет. Я была о вас лучшего мнения, – не дожидаясь ответа, я убежала в особняк.

Дэвид остался ночевать в особняке, так что на следующее утро я первым делом отправилась убираться в его комнату. Он вышел из ванной в одном полотенце.

– Мистер Джонсон, извините, я думала вы уже ушли на работу, – я открыла дверь, чтобы уйти, но он резко ее захлопнул.

– Сначала поговорим.

– О чем? – изображать дурочку даже прикольно.

– О вчерашнем вечере.

Я снова потянулась к ручке двери, но он прижал меня к стене, расставив руки по сторонам.

– Думаешь для меня это развлечение? – он пожирал меня глазами.

– А разве нет? Кто променяет модель на служанку.

– Тот, кого интересует не только смазливая внешность. Я устал от пустышек, с тобой все по-другому. Ты милая, добрая, потрясающая девушка, ты заставляешь меня по-другому смотреть на мир. Еще ни с кем мне не хотелось проводить столько времени, как с тобой. У тебя есть собственный взгляд, свое мнение. Женщины, которые меня окружали, это красивые обертки, под которыми ничего не было. В тебе есть душа, ты сводишь меня с ума, ты нужна мне как воздух.

Включил тяжелую артиллерию, интересно, сколько дур растаяли бы от подобных заявлений. Он вплотную приблизился к моему лицу, а я лишь хлопала глазами, делая вид, что не в силах устоять перед искушением.

– Это правда? – тихо прошептала я.

– Да.

Он впился в мои губы диким, страстным поцелуем, его язык проникал в рот, руки ласкали мое тело. К счастью за дверью послышались шаги и голос Элен:

– Дэвид, ты у себя?

Воспользовавшись замешательством, я открыла дверь, выскочила в коридор и быстро направилась вниз.

– Вылетела как ошпаренная. Вы что…

– Нет, – Дэвид резко прервал ее.

Я провела под душем больше получаса. Хотелось смыть с себя его прикосновения и этот поцелуй. Если бы ситуация была другой, мне бы даже понравилось, но сейчас я испытывала лишь ненависть и отвращение.

Через несколько дней Дэвид пригласил меня на ужин. Мы сидели в одном из дорогих ресторанов Майами. Несмотря на то, что в зале было полно людей, столики на террасе были пустыми. Интересно, он их выкупил или, может, это его ресторан? Я еще не знала полный список объектов, принадлежащих «Джей Индастрис».

– С днем рождения! – Дэвид поднял бокал вина.

Я смотрела на него с недоумением.

– Ты что забыла про собственный день рождения? Тебе сегодня исполняется двадцать один.

Чёрт, я действительно забыла про свой день рождения, который был две недели назад. С Карен у нас совпали не только имена, но и месяц рождения, правда, с разницей в три года, так что две недели назад мне уже исполнилось двадцать четыре.

– После смерти родителей я не придавала значения этому празднику, – изображать грусть было не сложно. – Вот и забыла.

Пожелания я пропустила мимо ушей. Беспокоило вот что: Дэвид приказал Майлзу меня не трогать, но тот упорно твердил, что это я шантажистка. Джонсон ему не верил, но предполагал, что я могла по глупости сболтнуть кому-то лишнего, а теперь боялась признаться, и решил действовать привычным способом. Вскружить голову, соблазнить и таким способом вытянуть информацию. Он думает, что после ужина я растаю и поеду с ним в отель. Идиот. Обстановка напрягала. Дэвид закончил с поздравлениями и протянул коробочку.

– Не нужно подарков, – холодно сказала я.

– Открой.

– Я все равно не возьму, что бы там ни было.

Он открыл коробочку. Золотой браслет переливался в свете ламп. Я положила коробочку рядом с его тарелкой.

– Забери или я уйду. Мне не нужны дорогие подарки, да и в подобных местах я чувствую себя неуютно. Хочешь устроить мне настоящий праздник?

Дэвид посмотрел с удивлением, но кивнул.

– Тогда пойдем отсюда.

Я шепнула Питу, куда нас отвезти. Пока мы ехали в машине, я думала о том, как соскучилась по дорогим ресторанам, хорошему вину, красивой одежде, но именно сейчас мне хотелось другого.

– Парк аттракционов? Ты шутишь? – у Дэвида округлились глаза.

– А что? Когда ты последний раз катался на американских горках и стрелял в тире? Думаю, ты даже в мишень не попадешь.

Мы приехали сюда не случайно, именно в этот парк он пригласил Веронику на первое свидание.

– Ошибаешься, в университете я был чемпионом штата по стрельбе, – он говорил это с таким самодовольным видом.

– Ха. Когда это было, – поддразнивала я.

Как оказалось, Дэвид действительно хорошо стрелял, даже выиграл несколько мягких игрушек.

– Теперь твоя очередь.

– Я не умею стрелять и побаиваюсь оружия.

– Попробуй.

Дэвид стал объяснять, что нужно делать. В отличие от Вероники я обожала оружие и спортивные машины, даже научилась стрелять из снайперской винтовки, и мне очень хотелось стереть с его лица самодовольное выражение. Я быстро прицелилась и выбила главный приз – огромного плюшевого медведя.

– Поздравляю, – работник тира, явно не ожидавший такого поворота событий, протянул мне игрушку.

– Ты говорила, что не умеешь стрелять, – Дэвид смотрел на меня с недоверием.

– Новичкам везет. Это вышло случайно, я ведь даже не целилась, – я улыбнулась самой милой улыбкой, какую только могла изобразить. – Прокатимся на горках?

– Такой адреналин, – мы вышли с очередного аттракциона. – Голова кружится и ноги ватные.

Дэвид обнял меня за талию и попытался поцеловать. Я оттолкнула его.

– Мистер Джонсон, что вы делаете? Уже поздно, отвезите меня домой.

Дэвид попытался что-то возразить, но я резко развернулась и пошла к выходу.

Из-за подозрений Майлза я не могла предпринимать никаких действий, оставалось одно наблюдать и выжидать подходящий момент. Хелен меня больше не доставала, так как Дэвид пригрозил послать ее подальше, если она будет открывать свой рот. Насколько нужно любить деньги, чтобы так унижаться перед мужчиной?

Мы в очередной раз прогуливались по центральному пляжу, когда к нам подошла гадалка.

Я протянула несколько долларов, и она стала в слегка завуалированной форме рассказывать о богатом мужчине, который проявился в моей жизни, о трагедии и потере близких, о ранах на моем сердце. Дэвиду надоело слушать эту мыльную оперу:

– Пойдем. Карен, пойдем. Они всем говорят одно и то же.

– Одно и то же? – гадалка схватила его за руку, быстро провела пальцами по ладони и пристально посмотрела в глаза.

– Смерть невинных на твоих руках. Твоя душа проклята, но карма дает тебе шанс. Прошлое вернулось в новом обличии. Искупи вину или ад настигнет тебя на земле.

Лицо Дэвида изменилось, и только когда гадалка отпустила руку и отвела взгляд, он вышел из оцепенения.

– Идем, – сказал он с такой злостью, что я не посмела возражать.

– Куда мы так торопимся? Остановись, поговорим. Почему ты так разозлился? – я едва успевала за ним.

– Карен, они зарабатывают деньги тем, что несут всякий бред.

– Бред? Странно, но все, что она мне сказала, правда. Ты злишься потому, что и тебе она сказала правду? – Дэвид остановился.

– Карен, ты, что в это веришь?

– То, что было в доке....это не в первый раз? Вы с Майлзом и раньше так развлекались? Что силы не рассчитали? – я отступала назад.

– Карен…

– Видеть тебя не хочу, – прокричала я и побежала прочь

Я долго искала гадалку, обладающую гипнотическими способностями и умеющую воздействовать не подсознание. Через несколько дней годовщина гибели Вероники, нужно было вызвать острое чувство вины. Долго держать боль внутри себя сложно, у человека возникает потребность выговориться. Главное в этот момент оказаться рядом. Для повышения болтливости есть парочка лекарств. Я хорошо разбиралась в психотропных препаратах, четыре года в университете не прошли зря.

Дэвид два дня не появлялся и не звонил. На третий я проходила мимо хозяйской спальни, но громкий голос Элен заставил меня остановиться и послушать.

– Уолтер, куда ты собрался в такую рань, еще и в костюме.

– На работу. У меня сделка.

– Какая сделка? Все дела ведет Дэвид.

– Мой сын пьет тогда, когда нужно подписывать важный контракт.

– Что случилось?

– Годовщина.

– Я думала, он успокоился. Последние годы он не напивался. Нужно позвонить Нику, пусть приведет его в чувство.

– Вчера звонил. Ник приезжал к нему вечером, но тот даже дверь не открыл.

Подслушивать дальше не имело смысла, все, что нужно я узнала. Вечером я попросила Меган отпустить меня пораньше, сказав, что иду на свидание. Надеюсь, мне он откроет.

Дэвид стоял в дверях, от него несло алкоголем. Это хорошо, будет более разговорчивым.

– Что тебе? – мое появление его явно раздражало.

– Пришла извиниться, прости за то, что наговорила на пляже. Меган мне все рассказала. Прости, я не знала, что в аварии погибли твоя жена и ребенок.

– Это все? – на мои извинения ему было наплевать, но уходить я не собиралась.

– Нальешь выпить?

– У меня только виски.

– Сойдет. Могу сама налить, – я взяла из его руки пустой бокал, подошла к бару, налила виски и незаметно подсыпала психостимулятор.

– Дэвид, я так виновата перед тобой. Когда эта гадалка говорила про кровь и преступления я решила, что вы с Майлзом…В общем я подумала, неизвестно сколько людей было до меня и чем все закончилось.

– Ты решила, что мы с Майлзом кого-то убили?

– Тогда в доке, мне было очень страшно, – нужно усилить чувство вины. – Общаясь с тобой, я поняла, что ты никому не способен причинить вред. Меган рассказала, что ты тяжело пережил смерть Вероники и до сих пор винишь себя, но ведь никто не мог предположить, что произойдет авария. Этот человек поплатился за то, что сделал.

– Определись уже кто я для тебя – ангел или дьявол, – он повысил голос.

– Дэвид, не нужно так со мной, знаю, никакие слова не уменьшат боль, но ты ведь простил того, кто это сделал, на такое не каждый способен.

– А если я скажу, что он ничего не сделал. Это я решил похвастаться новой машиной, превысил скорость, нарушил правила, вылетел на встречную полосу. Это я убил свою жену и ребенка. Пришла меня утешить, мне не нужны твои утешения. Кто я теперь для тебя? Монстр?

Я стояла, молча, пусть думает, что мне нужно время переварить информацию.

– Даже не будешь меня проклинать? Ну, конечно, ты ведь хорошая, правильная, такая же, как она, поэтому лучше беги отсюда, пока я и тебя не уничтожил, – он открыл входную дверь.

Я подошла, протянула руку и погладила его по щеке:

– Дэвид, у каждого свой крест и не мне тебя судить. Ты сам себя наказал.

Он оттолкнул мою руку:

– Проваливай ангелочек.

Я развернулась и ушла. Миссия выполнена, признание записано на диктофон. Интересно, когда он протрезвеет, вспомнит, что все мне рассказал.

Дэвид появился в особняке через три дня, я делала вид, что не замечаю его.

– Карен, принеси кофе в кабинет.

Я, молча, пошла на кухню и сварила кофе. Понятно, хочет поговорить. Когда я зашла, он закрыл за мной дверь и усадил в кресло.

– Карен, хочу перед тобой извиниться.

– Я пришла вас поддержать, думала мы друзья, а вы накричали и выгнали меня, – про то, что он все рассказал лучше не упоминать, если сам об этом не заговорит.

– Я был пьян, и не отдавал отчет своим словам. Прости.

– И часто вы так напиваетесь?

– Будь я алкоголиком, ты бы заметила, – в голосе звучал сарказм. – Карен, со смерти Вероники прошло семь лет, но мне до сих пор больно. Когда она умерла, мне не хотелось жить.

«Совесть мучила», – подумала я.

– Я год пытался забыться, скатываясь на самое дно. Если бы не Ник, не знаю, что бы со мной было.

– Ваш друг Ник Нортон?

–Да. Мы были одноклассниками, потом дороги разошлись. Я случайно встретил его в баре, он знал, что произошло, и помог вернуться к нормальной жизни, с тех пор мы дружим.

Хороший ход, решил давить на жалость, женщины ведь любят жалеть. Некоторые жить без этого не могут, поэтому к ним и цепляются всякие аферисты, которые изображают из себя бедных, несчастных и этим ловко манипулируют.

– Дэвид, мне жаль, что тебе пришлось пережить такое, – я взяла его за руку, на глаза наворачивались слезы. – Если потребуется поддержка, или захочется поговорить, тебе есть с кем поделиться.

Надолго моих актерских способностей не хватало, поэтому я постаралась побыстрее уйти из кабинета.

Дэвид подошел через час, когда я убиралась у бассейна.

– Когда у тебя ближайший выходной?

– В пятницу.

– Возьми два дня подряд, – сказал он приказным тоном.

– Зачем?

– Так нужно, – Джонсон развернулся и пошел в гараж.

Что он задумал? Ситуация выходила из-под контроля, и мне это не нравилось. В пятницу утром Дэвид прислал СМС: «Жду в шесть в конце улицы». Прием, пляж, ресторан. Куда на этот раз он меня потащит? Я сделала легкий макияж, натянула джинсы, футболку и пошла к нему. На этот раз хоть не из особняка забирает, новые нападки Хелен были ни к чему.

– Опять? – сказал он возмущено, когда я села к нему в машину. – Когда ты уже одежду купишь?

– Ты не сказал куда едем. Мне вернуться за платьем?

– Не нужно, заедем в магазин.

– Нет, – теперь возмущалась я. – Наряжайте свою куклу.

– Девушкам нравится, когда их одевают.

– Хорошо. Только магазин выбираю я.

Мы заехали в торговый центр. Легкое розовое платье с открытой спиной обошлось всего в сто долларов.

– Может, теперь скажешь, куда мы едем?

– Сюрприз, – Дэвид загадочно улыбался.

Через час мы приехали в Майами-Бич. В одном из ресторанов на пляже был забронирован столик. Весь вечер я пыталась расслабиться и улыбаться, но получалось с трудом. Дэвид был за рулем, но пил вино, значит, сегодня ехать обратно не собирался, еще и меня пытался споить. Хорошо, что рядом росли цветы. Интересно, они не засохнут от такой дозы алкоголя?