Комендант некромантской общаги. Книга 1
TekstГлава 40. Место, которого нет
Тролль усиленно тер глаза и громко и ворчливо ругался на тролльем. Он сидел на надгробной плите заросшего кладбища. Напротив, на соседней плите, сидел скелет человека, подперев руками черепушку. Фейки беспокойно летали над их головами.
Неизвестно, сколько прошло времени, солнце почему-то не двигалось на небе. За это время они успели убедиться, что браслеты не работают, они на каком-то кладбище. Еще нашли вполне шустрый, не агрессивный, но абсолютно бесполезный скелет и небольшой заросший кустами домик.
Скелет не мог говорить и, похоже, не имел в себе никакой управляющей магии. Сейчас он просто ходил за ними и иногда повторял движения. В домик попасть тоже не вышло: кусты троллю не поддавались, к двери было не подойти. Хуже того, пространство как-то ограничивалось кладбищем. Возможно, вокруг стоял защитный купол, и они не могли никуда пойти. Однако почему не работали браслеты, не смог понять даже привычный к ним и более опытный тролль.
– Вы, крылатые паразиты, куда нас запихнули своим порошком?!
– Сам паразит, только большой и тупой! Это не наша магия, мы бы знали. Браслеты бы работали. Раз не работает, значит, наверное, другой мир. И вообще, похоже на магию порталов. Наверное, ты своим дурацким поведением кого-то разозлил и тебя засунули в портал, а нас тоже затянуло. – Ниле всхлипнула, перестав ругаться.
Эм обнял ее за плечи и заметил:
– Наверное, артефактора, так сработать мог только артефакт.
Тролль почесал лысую макушку и опять ругнулся на тролльем.
– Да не было у меня никаких терок с артефакторами. Да и как они бы нам в коридоре артефакт положили и чем активировали? Это так не работает. Вы точно портал случайно открыть не могли?
– Нет. Только если что-нибудь оживить. Но у нас же не мог быть в коридоре портал?
– Ну, до сих пор о таком не слышал, да и не дешево это. Порталы ставить – дорогое удовольствие. У ректора знаете сколько браслет со встроенным порталом стоит? Как добротный дом в пригороде, двухэтажный!
Студенты приуныли.
В это время в общей гостиной некромантского общежития, разогнав студентов по комнатам, собрались преподаватели.
Ректор сидела, нахмурившись. Она уже пообщалась с духом-хранителем. Всё, что удалось выяснить, это что студенты столкнулись, была магия фей и портал с некромагией. Студент Грокха портальной магией не владел, да и некромант был посредственный. В лучшем случае мог претендовать на должность поселкового некроманта в прифронтирных секторах. В наличие у него портального артефакта тоже не верилось. Да и что за артефакт может вынести троих студентов туда, где не работает связь браслетов?
Мария Спиридоновна, вспомнив, как они искали домового, предложила попросить Тимона поискать опять.
Скелетика позвали и очень попросили, но надежда быстро угасла. Оказалось, шустрые первокурсники уже упросили его попробовать и он ничего не нашел. Единственное, что он твердил:
– Я точно говорю: они там, в коридоре! Да не знаю где. Всё показывает, что там и никуда не уходили. Может, невидимками стали или еще чего. Фейки – они такие нестабильные, могли чего нелепого колдануть. Может, они сейчас с таракана размером, как и тролль, да хотя бы и в ковре потерялись.
Толпа преподавателей пошла в злосчастный коридор. Лич пустил по ковру заклинание поиска живого, разумного, сделав поправку на микроразмеры. Будь тролль размером с песчинку, его бы всё равно зацепило.
Они еще раз осмотрели коридор. У Марьи сильно закололо ладони, аж слезу выбило. На ладошках слегка замерцала серебряная вязь фейских крылышек. Раньше она была просто как тонкие серебряные ниточки, но не светилась. Марья завороженно уставилась на единственную связь с «внучатами».
Ее тут же обступили остальные. Кроме свечения, больше ничего не происходило. Тимон, находящийся внизу и понимающий, что пропускает что-то интересное, подергал ближайшего преподавателя за штанину. О'Валинтер рассеянно посмотрел на скелетика и молча взял его на руки.
Глаза Тимона жадно засверкали, такого он еще не видел.
– Откуда эти рисунки, и как они работают?
– Не знаю. Я согласилась принять фей в семью, и они появились. У Васьки на спине такие же, как рисунок меха.
– У Васьки? Он же животное.
– Для меня и фей – член семьи.
– Меня в семью возьмешь? – деловито почесав кристалл на лбу, осведомился Тимон.
– Тимон, как ты можешь?! У нас студенты пропали, а ты ко мне в родню набиваешься. Да и зачем тебе это? Раньше ты что-то не рвался родственников иметь.
– Вот ты глупая женщина, у тебя связь светится. А если у меня такая появится, тоже как-то сработает. И чем я тебе как родня не нравлюсь? Буду внучатый племянник какой-нибудь. Ну или кто-нибудь еще.
Марья устало кивнула головой. Действительно, какая разница. Ну будет у нее в этом мире в дальних родственниках маленький и наглый оживший скелет с черепом грызуна. Может, и правда так феек отыскать получится?
– Я принимаю тебя в семью, Тимон.
К всеобщему удивлению, у Тимона полыхнули черным цветом глаза, а за спиной, как экзотический цветок, распустились четыре призрачных серебристых крыла. Поднявшегося в воздух скелетика вдруг закрутило, появилась легкая пепельная дымка, и он с хлопком исчез.
У раздосадованной Эртонизы волосы, наэлектризовавшись, поднялись вокруг головы.
– Как такое может быть, что на моей территории работает неизвестный портал?
Все только пожимали плечами и отводили глаза. Кронов тоже отвел и сделал вид, что ищет зацепки, ворча про себя, что он юрист, а не детектив. Глаза заметили какую-то неправильность, что-то изменилось! Он еще раз попытался понять и увидеть. Картина! На картине рядом с кустиком был нарисован скелетик в форме некрофакультета с головой грызуна и призрачными крыльями. Таких совпадений не бывает!
– Они в картине! – Он от волнения перекинулся в летучую мышь и, зависнув перед рамой, стал тыкать в нее когтистой задней лапой.
– Мария Спиридоновна, откуда в общежитии эта картина? И как можно было не заметить, что это артефакт? О'Валинтер, вы же здесь постоянно бываете.
– Ну, часть картин написала Ферра, а несколько она купила в поездке и привезла.
– Это довольно странный артефакт. – О'Валинтер буквально уткнулся носом в полотно. – Так сразу и не ощущается. Нужны приборы. И почему тут только Тимон? Если студенты в картине, то где они? И вообще, зачем создали такую странную картину?
– Знал я одного артефактора, – задумчиво заговорил Рорх, – как ни удивительно, гоблина. Он был немного странный, но хорошо делал немажоськи. А странный потому, что делал их из всего. Мог сделать из ботинка или желудя, пня или хлебной горбушки. И самое интересное, что покупатели находились! Чаще гномы, от жен заначки прятать. – Он хмыкнул. – Я попытаюсь с ним связаться, может, и удастся узнать что-нибудь.
– А вы, Мария Спиридоновна, свяжитесь со своей подругой. Узнайте, где она купила картину, ведь это явно не ее работа. – Ректор задумчиво разглядывала полотно с видом на заросшее кладбище. – Вам же, о'Валинтер, я рекомендую вашими приборами проверить все подобные предметы на наличие артефактов. Дожили! Сначала паразиты, теперь портал, таскающий студентов, возможно, в пространственный карман.
– Зато это объясняет, почему не работает связь, – завхоз важно ткнул пальцем в картину. – И уж лучше это, чем неизвестно куда. Отсюда рано или поздно вытащим.
А в картине тем временем Тимон взлетел над кустами.
– Вот они, голубчики. – Он обнаружил тролля и фей, стоящих перед домиком. – А это что за персонаж? Подняли, что ли?
Он удивился стоявшему рядом с ребятами скелету. И в надежде всё узнать и поделиться новостями полетел к ним.
– Здорово, родня! Тебе тоже, здоровяк, не хворать! Зачем черепушку подняли?
Феи и тролль вытаращились на новоявленного летуна.
– Вы в курсе, что там все с ума сходят? Вы как в картину-то залезли? А вылезать планируете?
– Еще одна магомуха, большая. – Тролль свел глаза к переносице. – Может, меня по башке стукнуло и мне все снится или глючится? Ты же, крысеныш костлявый, без крыльев был?
– Ну был. Вот добыл себе махалки по случаю. Завидно? Ты хоть понял, что я про картину говорю?
– Картина, которая там на стенке висела? – Ниле облетела вокруг Тимона. – Тебя бабушка Маша в семью приняла? Я чувствую. Ты нам поможешь?
– Ну не знаю. Думаю, там уже преподы сообразили, вытащат. А что за домик? Там, наверное, интересно. – Он облетел домишко и разочарованно взвыл: – Бли-и-ин, нигде не пролезть, всё заросло, и окна закрыты. Громила, ты бы кусты, что ли, повыдергивал. Давай, поиграй в тролля-садовода, прополи садик!
– Я ща в тролля-костолома поиграю, – насупился тот.
– Он пробовал, – вступился Эм. – Их не вырвать, переплелись сильно и не ломаются совсем, гнутся только.
– А колдануть? Ну там, перьями, тьфу, крыльями потрясти?
– Вот ты и потряси перьями, – съязвила обиженно Ниле.
– Ага, а получится? Хотя крылья есть, надо пробовать! – и Тимон бодро запорхал над кустами, пытаясь встряхнуть крыльями.
Но скелет с подселенным духом – совсем не фея, даже если выросли крылья. Фейки хохотали до слез, глядя на дрыгающийся в воздухе костлявый зад, больше ничем трясти в полете не получалось.
Запыхавшийся Тимон, впрочем, резонно заметил:
– А вы есть-то чего собираетесь, мушки-хохотушки? Мне еда не нужна, вон тому костлявому тоже, а на вас скоро тролль охотиться начнет с голодухи.
– Блин, точно, у нас же хавчика нет. – Тролль обхватил себя руками за объемное пузо. – Народ, давайте что-то делать! Я так долго не протяну. Мне фигуру терять нельзя, троллихи худых не любят. Я и так с этой магией всё время тощаю. – Он жалобно посмотрел на фей.
Крылатые малыши порхнули к кустам и стряхнули серую пыльцу. Из массы листвы и веточек выглянули, как глазки, любопытные цветочки.
– Ну, что уставились? Кыш, кыш! – Тимон энергично замахал руками на кустики.
Глазки обиженно спрятались, и кустики, перебирая корешками, удалились за дом. Видимо заинтересованный движением растительности, за ними побрел и скелет.
Тролль уверенно размял руки, готовясь вынести дверь, но подлетевший Тимон нажал на ручку, и она открылась.
Домик, несомненно, служил лабораторией некроманту. Впрочем, тролля сейчас это волновало меньше всего. Он искал еду!
Рорху удалось связаться с артефактором. Старенький гоблин, ушедший на покой, очень удивился.
– Помнится, что-то такое я делал для друга, но это же не может быть она. Нет, друг пропал. Возможно, умер, люди живут гораздо меньше. Но ее не так просто активировать, тем более случайно. – Он пожевал губу и решился: – Я, наверное, приеду посмотреть, это любопытно. И еще феи… Тряхну стариной. – Он отключился, а Рорх облегченно выдохнул.
Больше всего он боялся, что гоблин в силу вредности характера и прочих странностей вовсе откажется от разговора или ничего не вспомнит.
В картине же счастливый тролль, успешно нашедший провизию в специальном хранилище, радостно жевал батон колбасы, фейки тем временем облепили розовый кусок медовой хислы. Тимону не требовалась еда, зато любопытство гнало его всё потрогать и рассмотреть.
– Эй, обжоры, смотрите, тут куча каких-то записей. Может, дядька сделал массу открытий? Мы их присвоим и будем богачами!
– Тебе-то деньги зачем? Ты же скелет, ни еды, ни еще чего по сути и не надо.
– Да мне знаешь сколько всего надо! У меня любовь всей жизни! Да я… да ради нее… и вообще, может, я не всегда скелетом буду! Вон уже крылья есть! А недавно только был один череп.
– Ты че, реально просто черепом был? – у пораженного тролля аж кусок колбасы выпал изо рта.
– Ага, он у Фшена на шее на веревочке висел, – подтвердила Ниле.
– А ты говоришь, зачем деньги. Я, может, еще кем-нибудь стану или вспомню, кем был. Да во мне мутагена от кучи народу.
– Че?
– Не парься, жуй, потом как-нибудь расскажу.
– А-а-а, – и тролль продолжил самозабвенно жевать колбасу, с нежностью поглядывая на лежащий рядом сырокопченый окорок.
– Ого, а это что за блестяшка? – У Тимона в костлявой лапке повис на цепочке красивый медальон с зеленым камнем.
Вдруг тонкая гибкая веточка давно подглядывавшего в дверь кустика мгновенно метнулась к блестящему камешку.
– Отдай, сучковатое отродье! На корзинки пущу! – Возмущенный Тимон погнался за растением, пытаясь отобрать добычу.
– Далеко всё равно не убегут, – философски пожал плечами тролль и взялся за окорок. Феи были с ним солидарны.
Глава 41. Выход там же, где и вход
В общей гостиной некромантского общежития в уютном кресле сидел маленький скрюченный старичок-гоблин. Даже для гоблина он был весьма невысоким, а возраст согнул его еще больше. Обложенный мягкими диванными подушками, чтобы дедуле было удобнее, он болтал ногами в смешных остроносых тапочках на меху. Его нос был еще роскошнее, чем у завхоза, и нависал над губами. Большие острые уши создавали с макушкой идеальную прямую, торча в стороны, и на такой большой прямой гоблинская феска выглядела совсем крошечной.
Он уже осмотрел картину, и сейчас вокруг него почтительно расположились преподаватели, а Марья трясущимися от волнения руками разливала чай. Гость, рассеянно взяв чашку и одобрительно оценив поставленные рядом с ним вкусности, попытался отпить чайку перед важным разговором. Конечно, главное украшение его лица чуть не обварилось, и он с недоумением осмотрел посудину.
– Это такая странная чашечка? А где носик? Жена всегда дает мне чашку с носиком.
– Вообще, с носиком обычно бывают чайнички. – Марья была слегка озадачена и пыталась сообразить, где взять удобный небольшой заварник, который бы сошел за чашку.
– Да? Ну это, наверное, для людей. Хотя, когда я был помоложе, мы с супругой любили посидеть в тавернах. Там тоже были вот такие неудобные штуки. Жена всегда брала мою чашку с собой и просила наливать мне напитки в нее.
– А вы ее случайно с собой не захватили? – Марья всё же надеялась на удачу.
– Деточка, разве ты видишь здесь мою Хризельду? Я всегда путешествую налегке, обо всем заботится моя жена. Мне приятно, что вы решили меня угостить, и жаль, что Хризочка со мной не поехала. Она бы точно всё взяла, а я прихватил только свои инструменты, – и он с грустью поглядел на накрытый стол.
Сердце Марьи просто заболело от печали в этих слезящихся маленьких глазках старенького гоблина. Стало понятно, что он давно не выходил с женой куда-то поесть и ему, естественно, хотелось всё попробовать. Тем более ни один уважающий себя гоблин никогда не откажется от дармового угощения, свои же уважать перестанут. А тут столь всего и совершенно бесплатно.
Марья толкнула в бок сидевшего у стола о'Валинтера и шепотом поинтересовалась:
– У вас есть тонкая полая трубочка, новая?
– Конечно. Я же артефактор. Вам какого диаметра и из какого материала?
– Ну чтобы отверстие вот такое, – она показала пальцами, – стенки не толстые, прочная и не токсичная. Наверное, лучше стекло, и если кончик будет изогнутый, то будет отлично!
О'Валинтер пожал плечами и достал из пространственного кармана тонкую стеклянную трубочку розового цвета.
– Где согнуть?
Марья ткнула пальцем, и за секунду трубочка приобрела нужную форму. Все, включая старенького артефактора, с интересом следили за этими странными манипуляциями.
Мария Спиридоновна вручила старичку трубочку и показала на чашку:
– Вот тем кончиком ставите в чашечку, а этот кладете в рот, и можно прекрасно пить чай. И такую трубочку гораздо удобнее носить с собой, чем чашечку с носиком. Только вот как их мыть, не знаю. У нас на Земле они одноразовые, из пластика.
– Да что вы, дорогая. У артефакторов всегда большой запас подобных вещей, – улыбнулся довольный старичок и тут же опробовал свежесозданный девайс.
Нос теперь не был помехой, и он с наслаждением приступил к угощению. Правда, принявшись за пышное пирожное с шапкой воздушного крема, он изрядно испачкал кончик носа, но это не помешало ему наслаждаться вкусняшкой. Он просто облизнул его, как обычно люди облизывают губы.
Поняв, что гость наконец-то доволен и счастлив, практически все начали ерзать в нетерпении, ведь от того, что он скажет, зависела судьба нескольких студентов.
Видимо, старичок понял и, поспешно проглотив последний кусочек, уверил их, что сейчас расскажет об интересующем их всё, что только сможет, и у него таки есть чем поделиться.
В ответ воспрянувшая духом Мария Спиридоновна сказала, что он обязательно потом должен остаться на ужин. И раз его замечательная жена не приехала, то она, Марья, надеется, что он передаст той корзину со сладостями в благодарность, что отпустила его для консультации, несмотря на то что он уже не работает. Гоблин просиял и начал свой рассказ.
– Это, конечно, моя работа. Та самая, что я делал для Áдама. Его семья была против разъездов по кладбищам, а устраивать лабораторию в доме тоже не было возможности. У них был прекрасный цветочный магазинчик и дивный сад. – Он мечтательно закатил глазки и причмокнул губами. – Сами понимаете, что соседство некролаборатории не пошло бы на пользу такому делу. Мы с ним давно дружили, еще с детства, и когда он попросил сделать ему лабораторию в картине, то я не смог отказать. Он повесил ее в кабинете и был очень доволен. И его родственники поначалу тоже.
Но потом умерла его жена, люди живут так недолго, и Адам почти перестал выходить из картины. Я слышал, что он загорелся идеей псевдожизни без целительской магии, и думаю, что, проводя на себе опыты, он скончался. Тела не нашли, наверное, он погиб в картине.
Всё, что я слышал про его семью, это что дети продали бизнес, чтобы поделить между собой наследство, и разъехались. Видимо, кто-то из них продал картину.
Открывает картину специальный медальон. Его или носит владелец и активирует для входа-выхода, или можно закрепить на раме, и тогда картина просто срабатывает на прикосновение. А выход осуществляется через камень, который нарисован в углу картины, тоже прикосновением. Но медальон должен быть установлен на раме владельцем картины.
Если я прав и Адам скончался там, то, вероятнее всего, ключ тоже там и открыть картину можно только изнутри. Так что, скорее всего, я вам помочь не смогу, извините. – Гоблин грустно шмыгнул носом.
– А сделать новый ключик? Такой же? – Практичный Пафнутий Саврасович требовательно уставился на соплеменника.
– Это невозможно. Вот если бы Адам потерял ключ и пришел за новым, то сделал бы. А так нельзя, согласно магическому договору я не имею на это права. Думаю, вы прекрасно знаете последствия его нарушения.
– Но Тимон же попал в картину, и фейки с троллем! – Мария Спиридоновна нервно заходила по гостиной.
– Вот это меня очень удивляет! И хотелось бы узнать поподробнее, как это произошло и что думает по этому поводу мой коллега, – он кивнул о'Валинтеру.
О событиях наиболее подробную информацию имела ректор. Излагая их, она даже смогла спроецировать над столом объемную эфирограмму пропажи студентов, которую ей показывал дух-хранитель, и свои воспоминания по попаданию в картину Тимона, для полноты и визуализации рассказа.
А в это время в картине Тимон пытался поймать неуловимое растение. Утащивший заманчивую и, наверное, дорогую блестяшку кустик умело прятался среди своих собратьев, а при приближении Тимона вся толпа растительности, шустро шевеля веточками и корешками, улепетывала на безопасное расстояние. Не действовал ни метод засады с выскакиванием из-за угла домика, ни подманивание на разные другие предметы из дома, ни попытка согнать все растения к границе зоны. Налопавшийся от пуза тролль развалился на травке под неподвижным солнышком, на животе у него пристроились феи, и уже вполне дружная компания с интересом наблюдала за сменой охотничьих тактик неуемного Тимона. Ведь совместная трапеза может сблизить даже фей и тролля, особенно сытого тролля. А изворотливый ум духа и неподверженность усталости костяка Тимона с учетом пробудившейся в нем алчности обещали довольно продолжительное шоу.
В гостиной некромантов старичок-артефактор с интересом разглядывал узор на ладонях Марии Спиридоновны.
– Это очень интересная привязочка и, вероятно, даже может сработать, а может, и нет, – бормотал он, с задумчивостью подергивая себя за левое ухо. – Но если и есть шанс туда, то вот обратно совсем-совсем не факт.
– Какой шанс? – У Марьи от нервов уже начинал дергаться глаз. От одной мысли, что она может больше не увидеть своих фей и такого бесцеремонного, но почти родного Тимона, у нее сразу просыпались все давно забытые земные болячки. Прихватывало сердце, заныли суставы, и висок начала сверлить тупая боль, отдающая в глаза.
– Мне кажется, что если ваши ладони могли реагировать рядом с картиной, то при прямом контакте они смогут ее активировать для переноса к феям. Тролля и фей туда забросила реакция картины на фейскую магию, так как та была с некросоставляющей, на которой создавался артефакт. Тимона притянуло из-за малых размеров, того, что он в какой-то мере нежить, и образовавшейся родственной связи. Вы же не обладаете магией, не являетесь нежитью и гораздо больше вашего странного новоиспеченного родственника. Но в то же время реакция рядом с картиной проявляется, поэтому можно допустить, что при прямом контакте есть вероятность оказаться внутри. Но опять же существует огромный риск, что и вы можете остаться там насовсем. Ведь не факт, что медальон там, а если и там, то, возможно, найти его будет совсем не просто. Шанс совсем невысок, а риск весьма велик, – и гоблин опять подергал себя за ухо.
Марья сердито пожала плечами и раздраженно ответила, что это всё пресловутая мужская логика!
– Шанс ровно пятьдесят процентов.
– Я так понимаю, это логика женская? Но в этом нет логики вообще. Если там нет медальона, то он вообще нулевой, то есть – без шанса. Поверьте старому гоблину.
Но когда сдавались наши женщины? А никогда. И Мария Спиридоновна ответила немного переделанным русским анекдотом:
– Вот скажите мне, каков шанс, что сейчас, заглянув в чашку, вы увидите там фею?
– Ну знаете, это даже смешно. Он практически тоже стремится к нулю.
– Почему?
– Начнем с того, что фей здесь не присутствует. Если бы даже они вдруг решили появиться, то это занимает какое-то время, и к тому же я не думаю, что хоть одна фея в здравом уме полезет в чашку с недопитым чаем. Тем более что посмотрю я в нее гораздо быстрее, – важно рассуждал гоблин.
– Ну а мой ответ: по-прежнему пятьдесят процентов!
– Может, теперь вы объясните? – в голосе старичка явственно прозвучали ехидные нотки.
– Да легко! Пятьдесят процентов потому, что или увижу, или не увижу. Шанс один из двух. – Марья довольно посмотрела на ошарашенного таким поворотом старичка. – Я сейчас вернусь.
И она вышла из гостиной. Пока все в ступоре пытались переварить странности женской логики, в тишине прозвучал спокойный голос ректора.
– Она пошла к картине.
Все вскочили со своих мест, но ректор так же спокойно пояснила:
– Моя женская, да и драконья логика подсказывает, что она всё равно бы попыталась. К тому же вы не учли еще один момент. Мастер, у вас же сохранились записи по этому артефакту? Насколько я знаю, гоблины очень педантичны в отношении документации.
– Ну конечно, я храню все записи, и они в идеальном порядке, а также внесены в каталог для удобства работы, – гордо ответил артефактор.
– А в магической клятве был пункт о невозможности прочтения ваших записей другими мастерами?
– Конечно нет! Никому и в голову не придет, что я стану всем показывать свои наработки!
– Но если бы я от лица академии – в связи с чрезвычайной ситуацией – попросила вас дать прочесть документацию по амулету к картине декану нашей академии? Естественно, за вознаграждение! Вы бы позволили? И он бы смог создать дубликат?
– Ну… я думаю… при всем уважении… у вас такая ситуация… да, наверное, да. Позволил бы один раз. И думаю, что создать его по документам было бы не проблема.
– Ну вот. Если у Марии Спиридоновны ничего не выйдет, то мы воспользуемся этим шансом. Предлагаю посмотреть, попала ли наша комендант туда, куда так рвалась.
Все-таки дракон и есть дракон, даже женщина.
А Мария Спиридоновна, поминутно оглядываясь и боясь, что кто-то остановит ее безрассудство, быстрым шагом подошла к картине и приложила к ней ладони. Ладони закололо, и серебряным светом засияли не только ладошки с рисунком, но и все кисти рук. Но больше ничего не происходило.
– Внучатки, – она беззвучно заплакала, виня себя за глупую идею с картинами. – Могла бы ведь просто цветами ограничиться. Нет, пейзажей мне с могилками захотелось. Как там они…
Она не заметила, что руки начали слегка проваливаться в полотно, а потом услышала радостно-удивленное:
– Бабушка Маша?!
Преподаватели стояли у картины и смотрели на фигурку пожилой женщины на заросшем кладбище, над головой ее едва угадывались крылатые малютки, похожие на насекомых. Остальных узников картины не было видно.
– По крайней мере, она туда смогла попасть, – подвел итог практичный завхоз. – Организуем дежурство?
– Я могу поставить сигналку на срабатывание ключа, – предложил артефактор и достал маленький шарик размером с фасолину.
– Отлично, – ректор моментально расставила все по местам. – Вам следует успокоить студентов. – Она посмотрела на профессоров некромантского факультета. – Мастер, надеюсь, вы погостите у нас еще хотя бы денек? Нам очень пригодятся ваши знания. Может, вы даже согласитесь провести лекцию для студентов? Академия предоставит хорошие условия и оплату по двойному тарифу. Профессор о'Валинтер всё организует, а наш завхоз устроит вас по высшему разряду. Надеюсь, все всё поняли. Расходимся и занимаемся делами, чтобы не давать детям повода для паники! А то еще и про исчезновение коменданта слухи пойдут.
Все разошлись.
В конце коридора из-за приоткрытой двери выглянула довольная демонесса.
«Значит, глупая старушенция сама залезла в картину и может даже не вернуться», – думала она.
По мнению Лейлы, всё складывалось прекрасно. Она не понимала, почему ей так не нравится Мария Спиридоновна и чем будет лучше без нее, но в силу каких-то своих подростковых противоречий и скверного характера просто злорадствовала, придя в хорошее настроение.
«А если с картиной что-то случится, то она точно не вернется!» – пришла в ее голову очередная идея, и Лейла, стараясь двигаться тихо и незаметно, пошла к месту, где висела картина.