– Ты как мелкая? – он поймал мой взгляд.
– Поплавала немного, не рекомендую, холодно пока.
Друг хмыкнул и выдохнул с облегчением, тоже волновался за меня, но раз пытаюсь шутить, пусть и неудачно, значит со мной все в относительном порядке.
Ещё через некоторое время привели упирающегося Андрея Петровича, я вздрогнула всем телом, а Кирилл сжал крепче и шепнул что-то одобрительное на ухо. Но я не слышала, мой мозг лихорадочно искал варианты как объяснить произошедшее, говорить о двери и ключе категорически не хотелось. Костров кивнул и почти все вышли. Остались мы с Киром и Сёмой, сам Костров, убийственный куратор и ещё один охранник, вроде тот, что принес мне одежду. Парень встал за кресло в которое усадили руководителя нашей практики.
– Так, Андрей Петрович, что расскажите? – большой босс откинулся на спинку и скрестил руки на груди. По выражению лица сложно было понять, но я чувствовала волну недовольства исходящую от него, на кого оно было направленно оставалось загадкой.
И Андрей Петрович рассказал, удивительно как его простреленный бюрократией мозг смог выдать такую фантасмагорию.
Злоумышленники, то есть я и Семён, настигли его с братом в прачечной и напали, по неизвестной ему причине. Точнее у него была версия, а именно нам с другом куратор собирался поставить неудовлетворительно за прохождение практики и мы затаили обиду, и задумали недоброе. Его несчастный брат просто попался под руку, и в пылу отчаянной борьбы за жизнь они применили, то что подвернулось под руку. А именно лопаты. В прачечной, лопаты, Карл! Ангел на правом плече хлопнул ладошкой по лбу, а демонюка сардонически заржал, я тоже хохотнула. Кир прижал меня ещё крепче подозревая начало истерики, эх плохо ты меня знаешь парень Семён сидел с квадратными глазами и переводил взгляд от куратора на босса в полном офигении.
Я же убедилась что с Андреем Петровичем у нас есть одно общее желание, оставить существование двери в тайне от Кострова и его помощников. На вопрос как Евгений оказался на пруду со мной, куратор отпираться не стал. Дескать его брат не в ладах с головушкой, и подумав, что убил меня он решил скрыть следы преступления в темной воде. В это время сам Андрей Петрович после недавней схватки, находился чуть ли не при смерти, так как у него прихватило сердце. А что сердце у него больное он может подтвердить справкой, как и душевное нездоровье Жени. Ещё он требовал вызвать полицию и взять нас с Семёном под стражу за покушение на убийство. Костров молчал, Семён прибывал в шоке, Кирилл втихаря гладил мои пальцы, а я собиралась с мыслями. Большой босс глянул на меня и сделал приглашающий жест рукой, мой валяй. Уф, занавес поднят и артистов попросили на сцену, я встала и подойдя к Сёме надавила рукой ему на плечо, давая понять кто тут прима, чтоб не вздумал рыпаться.
– В первый же день нашей практики у нас с куратором вышел неприятный разговор. – я вкратце поведала про наше замечание на счёт некачественных материалов и угроз Андрея Петровича. – это может подтвердить и Костя, – припечатала я.
– Далее я составила жалобу, чтобы отправить ее в деканат, о чем и сообщила руководителю, настроив его против себя ещё сильнее. – тут была чистая как горный хрусталь ложь.
– Последней каплей стало мое появление на балу. Поняв, что я могу свободно вам, – жест в сторону Кострова, – рассказать об обмане и маленьком прибыльном бизнесе нашего дорого куратора, он видимо решил действовать. Привлек своего брата и совершил нападение на нас с Семёном, когда мы пошли в прачечную, с вполне конкретной целью, корзина и пакет с грязными вещами должно быть всё ещё там.
Все выжидательно молчали, а Гастон подумав, что я закончила зааплодировал.
– О каком бизнесе идёт речь? Обман на реставрации работ студентами? Экономия материалов? – Аркадий Владимирович поймал родную денежную стихию и вцепился в меня как акула.
– Не только, с самого начала реставрации, он занимался подлогом документов и правкой смет, в свою естественно сторону.
– Это наговор! – мужчина подскочил с кресла и сжал кулаки.
– В его комнате под кроватью есть тайник в полу, там хранятся документы. Счёт открыт на имя матери покойного Евгения, на счёт банка Гастон не разобрался, он не понимает в современных финансовых реалиях.
Заговорили все одновременно .
– Покойного? – это убийственный куратор. Хм, значит брата он все же любил, а не просто использовал.
– Гастон? – это ревнивый Кирилл.
– Когда ты успела жалобу составить? Почему без меня? – возмущенный Семён.
– Это я не разбираюсь в финансах? – обиженный Гас.
Костров хранил ошеломленное молчание. Но ответить я решила моему личному шпиону-месье Барруа.
– Гастончик! Ты самый лучший! Самый храбрый и ловкий разведчик! Но в этих финансах никто особо не разбирается, разве что господин Костров. – я всплеснула руками, меньше всего хотела его обидеть. Ведь именно он раздобыл столь ценную и полезную информацию, и принес мне ее вчера утром в клювике.
До куратора наконец дошло, что я не зря тут стою живая, и говорю в прошедшем времени о его соучастнике, он кинулся на меня желая завершить начатое. С ним подскочили и все остальные, Кирилл легко отпихнул нападающего обратно в кресло, а меня к себе за спину.
Внезапно в комнате стало темней, свет в лампах стал тускнеть, из углов наступали тени. Я сразу поняла, кто пожаловал на нашу очную ставку, духи озера, они не были такими как шевалье, лишь размытые тени, похожих я видела в лимбе. Могла я призвать их из этого места? Как некромант возвращает тела из земли, могла ли я вернуть души из лимба? Пока я размышляла тени настигли свою цель, десятки рук потянулись к мужчине сидевшему в кресле. Я закричала.
– Нет! Стойте! Гастон, останови их! – я видела как сереет лицо куратора, как его пальцы скручиваются и тянутся к вороту рубашки. Но призрачные руки уже забирали его жизнь, и я не могла ничего сделать, только кричать: "Нет! Не надо! Пожалуйста!"
Одно дело защищаясь убить противника, когда вопрос или ты или он, другое дело остановить сердце спокойно сидящего в кресле живого человека.
– Ты видящая, можешь помочь стольким душам, впервые за сотни лет у них есть шанс, и они не дадут тебе навредить. Тем более ты их призвала в момент опасности. Я не могу их остановить, и ты тоже. – печально сказал Гас и потрепал меня по плечу. Я подняла заплаканные глаза и спросила:
– Они вернутся обратно?
Он понял что я имею в виду.
– Да, обратно в лимб, их место там. Помни они ждут твоей помощи.
Через мгновение все было кончено, свет вновь стал ярким, а в комнате стало на одного живого человека меньше. Я окончательно разрыдалась, Семён очнулся первым и обняв меня, непреклонно сказал:
– Я отведу Алекс в комнату, ей нужно успокоиться и отдохнуть.
И мы пошли, никто не стал нас останавливать, настолько сильным было общее потрясение.
Глава 6. Побег
Весь следующий день я провалялась с высокой температурой, сбить ее не получалось никаким лекарствами. Уж неизвестно каким образом, но это дошло до Кострова и он прислал ко мне врача. Вчерашний седой дядечка, сокрушенно покачал головой и поставил мне капельницу, которая впрочем тоже не дала результат. Гастон как преданная дуэнья находился рядом и наводил бесполезную суету .
Какое-то гнетущее чувство тревоги испортило настроение с самого утра. Или я что-то упустила, или грядут неприятности. Опять. С моим везением возможно комбо и то, и то. К обеду, беспокойство достигло максимума, я уже успела накрутить, что с Максимом что-то случилось в пути, потом перешла на Танюшку, дурацкое воображение рисовала ее милое лицо за прутьями тюремной решетки. Потом за решеткой была я, за убийство Евгения, и вишенка на торте наш общий незачёт по практике за доведение куратора до разрыва сердца. Я огрызалась на вопросы и парни притихли, в середине дня Мария заглянула и сказала что Аркадий Владимирович ждёт меня через пять минут. Ну вот началось, подумала я и не ошиблась.
К кабинете у босса также присутствовал Кирилл, наш "случайный" попутчик Макар Сергеевич (так и знала!) и ещё один незнакомый мне субъект, очень непримечательной внешности, сухощавый, среднего роста, с русыми волосами и самым обычным лицом. Первое впечатление было, что это самый неприметный из всех встречных мною людей и что, он идеально подходит для слежки. Костров как всегда не стал медлить и сразу вскрыл карты, как только я уселась передо мной на стол легла знакомая папка и последовал вопрос.
– Кто ты такая, Александра Громова?
Я прикрыла глаза, чтобы не было видно какая ярость и гнев бушует в них. "Моя Элирия", вот что сейчас лежало передо мной. Они проникли в мою квартиру, копались в моих вещах, совали нос в мое прошлое, они шантажируют меня благополучием Тани. Вероятно нападение на ночной зимней улице тоже они, у этих людей нет рамок, нет границ. Они хотят лишь подчинить и использовать, им плевать на твои переживания и боль, только тупое употребление, как будто ты вещь.
Когда я открыла глаза в них плескалась тьма, я вновь чувствовала себя тенью, как и тогда в коридоре академии, но в этом мире без магии все искажено. К сожалению я не могу слиться с тенями и исчезнуть из этого кабинета, и из поместья. Все что я могу это не дать себя подчинить, остаться собой, не позволить сделать из себя безвольную куклу со способностями медиума. Гастон рядом пораженно ахнул:
– Звёздочка, твои глаза темны как сама ночь. Не иди с ними на прямое столкновение, будь хитрей. Сейчас нам не выиграть. – он был прав и рассудителен.
– Ты так думаешь? – я смотрела в испуганное лицо своего призрачного советчика и понимала он прав, надо быть умней.
– Да моя конфетка, соберись.
Я повернулась к хозяину кабинета и пристально посмотрела в его глаза.
– Нападение зимней ночью это ваш заказ? – совсем не такого он ожидал, ох не такого. Наверное поэтому получилось засечь искреннюю реакцию на вопрос, он вздрогнул и сказал сухо:
– Все пошло не так как планировалось, – и быстрый взгляд на Кирилла.
Я опять прикрыла глаза, моя злость рвалась наружу, вновь, и она не хотела мне подчиняться. Из его ответа следовало, что в нападении замешан Кирилл, или что-то он не учел или сработал не так как надо, и ответственность лежит на нем. Тот парень, кто так чутко опекал меня в больнице, целовал в уродский шрам и вытащил из пруда.
– Повторю свой вопрос, кто ты такая? – голос бескомпромиссный отвечай или умри. Он по прежнему сидел расслабленно развалившись в кресле, с полным ощущением власти и контроля. Даже интересно, кто- нибудь видел этого человека неуверенным или растерянным.
– Вы перешли границу, – я ткнула пальцем в свою папку, – и я не буду вам отвечать, помогать и тем более работать на вас.
Встала и прошла к двери. Если сейчас кто-нибудь попытается меня остановить, я выпущу свою змеюку и будь, что будет.
Пока шла во флигель прикидывала, Макс приезжает сегодня, и об этом знаю не только я. Судя по прослушке. Возможно я подставлю парня если попытаюсь встретиться с ним. Выбраться с территории поместья сейчас станет ещё сложней, и если даже получится, что делать дальше? В моей комнате дожидался Семён, я ведомая мадам паранойей затащила парня в душевую, включила кран и рассказала о произошедшем. Семён крепко задумался. Перебрав варианты решили, что мне стоит попытаться свалить из под крылышка Кострова и ко, для этого придумали попробовать тайный ход если он не завален, то вполне может вывести на безопасное расстояние. Попытка не пытка. Потом Сёма передал мне ключи от своей квартиры, той самой в которой я уже пряталась после нападения, Кирилл о ней не знает и его босс скорее всего тоже. Я соберу вещи и Семён заберёт их в конце практики если с побегом все получится. Гастона я хотела позвать с собой, и тут возникли вопросы, сможет ли он покинуть поместье, сам призрак не знал и решили действовать по обстоятельствам. Весь день я собирала вещи по чемоданам, с собой брала лишь рюкзак, в нем вода, документы, ключи, теплый свитер и бумаги найденные в сундуке Ольги, изучить которые просто не было времени. Телефон оставляла, как и ноут, этюдник и все вещи. Проверила соцсети, ответа от Тани нет. В мастерскую сегодня не ходила, все выстраивала и выстраивала в голове варианты развития событий. Поезд для меня под запретом, кто знает возможности босса, автобусы тоже, остаётся автостоп, что небезопасно. Вспомнился ещё старый фильм, где мальчишки бродяги передвигались в грузовых вагонах поездов, не думаю что сейчас все так просто, но на крайняк попробую. В обед пришел Кирилл, с предлогом принес перекус, я приоткрыла дверь, но впускать его не стала.
– Что ты хотел Кирилл Сергеевич? – спросила строго.
– Саш, ну зачем ты так? – он был спокоен и собран.
– Я действую зеркально, – пожала плечами, сейчас мне было плевать на его обиды, поняла он человек Кострова гораздо больше, чем просто человек, с душой, моральными принципами и честью. Агент. Интересно у них в команде все такие отбитые?
– Саша нам нужно поговорить. – он попытался мягко, но настойчиво открыть дверь.
– Я не готова, сейчас я могу только тебя убить или покалечить, для диалога пока нет выдержки. – он усмехнулся немного снисходительно, не верит, и пусть, плевать.
Вырвала контейнер с едой из его руки, буркнула "спасибо" и захлопнула дверь.
С рассветом мы пошли на дело, решили, что Семён проводит меня и если проход будет завален или мой ключ не откроет заветную дверь, вернёмся вместе.
Пока крались в основное здание, стало очевидно, охрану усилили, у ворот даже слышался лай собак. Паранойя она такая не выбирает, и если кроет то всех без разбора, я мысленно ехидно посмеялась. Таясь как ниндзя местного пошиба прокрались до прачечной, а после и до подвала. Ключ подошёл и немного попыхтев, мы таки открыли дверь. За ней был действительно узкий ход, Семён светил телефоном и мы пробирались довольно резво, стены были не земляные, а из камня, никаких подводных вод или обвалов.
Пока шли Гастон вспоминал, во время революции в поместье перевезли некую частную коллекцию из столицы на хранение. Когда волнения дошли и до нашего захолустья, сокровище тайно вывезли, используя этот самых ход. Не удивительно, что в этом ажиотаже часть экспонатов оказалась утеряна. А-аа! Так вот за чем охотились куратор с братом, они решили, что потерянные вещи всё ещё в тайном проходе, ну-ну. Конечно ничего тут не осталось, с тех пор сотни ног прошли этим путем, и если что-то и откололось от коллекции, все было найдено сотни лет назад. Тем временем мы вышли в небольшую комнатку, в которой находился грубый деревянный стол, такой же стул и подсвечник с огарком свечи на столе.
Здесь наверное когда то сидел караульный, хотя зачем? Мы было пошли дальше, но Гас окликнул.
– Алекс, погоди, ты не чувствуешь ничего? Здесь как будто что-то есть, какая-то вибрация? – он встал словно вкопанный и смешно крутил головой, как петушок на дворе. Я остановилась и внимательно осмотрела стул и стол, посмотрела на стены, пол, потолок, пусто. А потом сообразила и глянула магическим зрением, и сразу увидела его. Слабое мерцание, исходившее от подсвечника. Я покрутила в руках тяжёлый предмет явно железный, грубый с зазубринами, самый простой. Перевернула его вверх дном, ножка была полой, видимо для экономии металла, и в полной ножке что-то было. Я поковыряла пальцем, потом шариковой ручкой и что-то подцепила, толкнула сильнее и перевернула полостью вниз, мне на руку выпал кулон. Длинная цепочка, с затейливым переплетением звеньев, простая гладкая без узора оправа, из темного серебра и черный камень размером с пятирублевую монету в центре. Сердце на мгновение замерло, я осознала этот кулон мой, не отдам никому. Он ждал меня, а я шла к нему. Мы едины.
– Надень его, разве ты не слышишь как он зовёт? – Гастон сказал это как само собой разумеющееся, понятное и ребенку. А я что, взяла и надела его на шею, и да он хотел быть моим.
Семён нервно мотнул головой и поторопил нас. Идти становилось сложновато, нет, завалов не было, но как будто не хватало воздуха и кажется проход сужался. Видимо мадам паранойя позвала в компанию свою давнюю подружку мисс клаустрофобию. Как говориться вместе весело шагать, в узком стрёмном туннеле. Ещё минут через десять стены стали земляными, укрепление из деревянных досок встречались каждые пятнадцать метров. Вскоре вы упёрлись в дверь, двойняшку, той, что открывала ход. Ключ с некоторым усилием провернулся и мы оказались на свободе. Проход заканчивался в расщелине скал, и если не знать найти его нереально. Мы протиснулись с большим трудом. Какие продуманные помещики все же раньше были, эх, не то что сейчас, толстосумы со своими балами и записью очереди кавалеров к танцу на смартфоне.
– Алекс, – тихо позвал Гастон.
Я обернулась, и тут же вспомнила о нашей проблемке, сможет ли дух покинуть поместье? Бледно-розовый свет начинающегося дня делал лицо призрака почти живым придавая ему румянца и блеска глазам.
– Я не хочу с тобой расставаться звёздочка, но дальше пройти не могу. – он развел руками.
А у меня были свои планы. Возможно изучив бумаги из сундука Ольги я пойму, что держит шевалье в этом мире, не даёт уйти. Это ведь мой дар, найти путь для таких душ. Надо попытаться увести Гастона с собой, так как в «ручей» я возвращаться не планирую.
– Мы попробуем Гас, хорошо? – с этими словами я вырвала волосок из своей косы и взяв руку призрака намотала волосок ему на палец. Потом распрямила плечи и официальным тоном произнесла:
– Этот дух уходит со мной, отпусти!
– Ну как? – я аж подскочила на месте, а Семён ,положил руку мне на плечо, -Что же ты такая пугливая? Получилось, спрашиваю?
Тем временем стало ясно, да, получилось и поместье отпустило своего пленника. Сквозь хилый лесок мы пробирались к дороге, шли на шум редких машин. Выйдя на трассу без труда определили направление, вдалеке виднелась аллея платанов, которая была аккурат перед главными воротами владений Кострова. Мы пошли прочь, поглядывая на дорогу. Минут через пятнадцать Семён усадил меня в рейсовый автобус, предварительно стиснув в объятьях и шепнув, связь через Славку. Мы так условились, я пишу сообщение и отправляю однокурснику, а тот передает Семёну.
Я отдала ему ключ от тайного хода и неуклюже клюнув в щёку попросила:
– Береги себя, Семён.
До города добрались часа через полтора. В автобусе Гастон притих насторожено и удивлённо поглядывая по сторонам. Я запихнула косу под куртку, накинула поглубже капюшон толстовки и побрела в центр. Если не приглядываться, меня можно было принять за мальчишку свободная куртка, широкие джинсы, массивные кроссовки и рюкзак. Типичный прикид подрастающего поколения, где сложно понять мальчик или девочка перед тобой, пока не заглянешь в лицо. Рядом с вокзалом нашлась небольшая столовая с панорамными окнами, я села завтракать и гадать, интересно как скоро меня хватятся. Гастон считал, что у нас есть время до обеда и азартно предлагал пари. Но, примерно через полчаса к зданию вокзала подъехали две машины, из них выбрались ребята из охраны во главе с Кириллом, всего семь человек. Парни профессионально рассеялись по периметру. Значит нас хватились почти сразу, лишь бы Семёну не попало. Я рассчиталась, вышла через боковой вход и неторопливо пошла к намеченному ранее кинотеатру. Очень увлекательно поспала под длинный мультик, красиво нарисованный с абсолютно дурацким сюжетом. Шевалье же был в восторге, все пытался меня растолкать и вовлечь в просмотр. Наконец время подошло и я направилась к библиотеке, если мы ещё когда-то будем играть в шпионов, я настучу Максу по макушке за выбор места встречи. Кто сейчас ходит в библиотеку? Два человека в день? Как тут смешаться с толпой? Хотя в таком маленьком городе это в принципе затруднительно. Устроившись в подъезде пятиэтажки у окна, прямо напротив входа и принялась караулить обманщика-детектива.
Парню наверное сейчас икалось как никогда, ибо котик было самое мягкое определение, которое я ему нашла. В полдень он вышел на крыльцо здания, а я прильнула к окну. Смотрела и не могла отвести глаз, тут же захотелось оказаться максимально близко, чтобы заглянуть в глаза, почувствовать запах, прикоснуться к коже. Меня даже потряхивать начало от желания, что это опять магнитное поле и чёртово притяжение? Между нами метров сто, а меня тянет как за веревку, разве так бывает? Или я просто соскучилась? Парень был одет под стать мне ,толстовка и широкие джинсы, сверху бомбер. Он был расстроен, хмурился и поджимал губы, начав спускаться, где-то посередине лестницы замер. Нога занесённая так и осталась в воздухе, не опустившись на ступень, парень поднял голову и втянул носом воздух, через секунду на лице появилась шальная улыбка. Он закрыл глаза и продолжая улыбаться вдохнул воздух ещё раз. У меня от этого зрелища сердце забилось как сумасшедшие, во-первых улыбка, я никогда не видела такие эмоции на его лице. Во-вторых, он меня что, сейчас почуял? Я ведь правильно поняла? Или нет? Тогда отчего эта смена настроения? Пока меня разрывали вопросы, а демон с плеча давал развратные советы, парень засунул руки в карманы и медленно побрел прочь. Мне ничего не оставалось, как принять приглашение и пойти следом. Через два квартала такой прогулки, меня втащили в проулок и сжали в объятьях. Парень стянул мой капюшон и зарылся носом в волосы, жадно вдыхая. А я пыталась посмотреть в глаза, они остались такими же потрясающими.
– Алекс, ты в порядке, хвала Двуликому, я чуть с ума не сошел, – он сжимал меня все крепче и казалось сейчас косточки затрещат. Я обняла его за талию и ткнулась носом в грудь, потрясение было настолько мощным, что казалось время остановилось давая возможность мозгу принять правду. Потому как кусочки пазла в конце концов сложились ."Хвала Двуликому ", значит, ну-ну. Я заплакала, от радости и облегчения, значит я не одна такая. Парень аккуратно гладил меня по волосам и спине и приговаривал : "мне приснилось, что ты утонула, я думал свихнусь" и ещё типа "ну не плачь, я не знаю что делать с плачущей девчонкой", на словах "теперь я с тобой", я судорожно всхлипнула. Вокруг суетился Гастон, он переживал и не понимал отчего я разревелась. А ещё выспрашивал что за хлыщ меня трогает. Я вытерла ладошками лицо и представила парней.
– Макс, это шевалье Гастон Барруа, мой друг вы вместе сбежали из "холодного ручья ". На словах друг, Гас выпятил грудь колесом и отвёл ногу назад, будто кто-то мог это видеть.
– Гас, это мой друг Макс, он детектив.
Макс сжал мои плечи отодвинул на вытянутых руках и всмотрелся в лицо.
– Саша, ты опять с духами связалась? Что на этот раз? – и столько упрека и обречённости в голосе.
– Он совершенно невероятный, он может ко мне прикасаться представляешь! Гастон, может быть материальным со мной!
Наверное я как-то не так это сказала, потому как парень сощурил глаза и спросил:
– Прикасаться?
Я поспешила исправится, но сделала это на редкость коряво.
– Ну да, он кружил меня на руках в кабинете Кострова, ты бы видел их лица! И он помогал мне с закрытой секцией, и с платьем для бала, он даже умеет шнуровать корсет!
Макс шумно выдохнул притянул меня к себе и зло прошептал:
– Помолчи немного, дай мне время. – тем временем его руки сжали меня все сильней, а горячее дыхание щекотало ухо. Я прокрутила в голове все сказанное и мысленно дала себе подзатыльник. Демоняка на моем плече ел попкорн и предсказывал кровавую бойню с участием призрака. Ангел сетовал, что нужно думать прежде чем говорить и вообще подбирать слова. И тогда я решила отвлечь парня от всяких неправильных мыслей и призналась.
– Я и вправду чуть не утонула, но Кирилл вытащил и откачал. – потом поспешила исправиться, – Как видишь все в порядке я цела, – потрогала свою рану на голове,– И почти невредима.
Парень судорожно вздохнул и почти простонал:
– Алекс!!! Пошли в отель, все расскажешь.
– Нет! – испугалась, что все мои усилия по побегу сейчас обнулятся. – В городе полно людей Аркадия Владимировича, меня ищут, я уезжаю.
– И как ты планируешь это сделать? – спросил чуть насмешливо, все время парень не отпускал меня, держал то за руки, то за плечи, то за талию. Как будто боялся, что если отпустит, я тут же влипну в неприятности, не сходя с этого места.
– Ну, чтобы не светить документами, или автостоп или грузовые поезда.
Макс тяжел вздохнул и обняв меня за плечи повел к отелю.
– Считай, что автостопом, ты уже тормознула меня, сейчас соберу вещи и едем.
Детектив оставил нас в небольшой уютной кофейне, взяв с меня обещание никуда не высовываться и попросил Гастона быть на чеку.
А через полчаса мы уже покидали город, оказалось по приезду парень взял на прокат машину, для поездки в поместье, как он считал. Как только мы выехали на трассу, Макс потребовал:
– Выкладывай!
Ну, я и выложила все по порядку. Про подслушанный на чердаке разговор, предложение Кострова, бал и вождя. В лицах описала сцену проверки в кабинете, и даже разулыбалась вспоминая Виолетту и представление Гастона. Рассказала об ограничении связи, и тайный ход под поместьем. Потом набрав побольше воздуха описана нападение куратора и его милого брата, пруд и духов, описала сцену в кабинете и расправу призраков над Андреем. Следом раскрыла подробности неприятного разговора, мою папку и о том кто действительно стоял за ночным нападением возле работы. Далее уже спокойней, как увлекательную сказку рассказала про наш побег и найденный по пути загадочный кулон. Последний даже пыталась продемонстрировать, но парень отмахнулся "потом".Опустила лишь то ,что касалось языка чероки и Элирии. Финальную сцену в роскошном кабинете Кострова, тоже отредактировала. Сказала, что тот выложил передо мной мои рисунки с изображением лимба и потребовал объяснений.
Макс молчал, долго. Я видела лишь как побелели костяшки пальцев, судорожно сжимавших руль и заострился скулы. Когда он повернул свое лицо, я с трудом сдержалась, что бы не вскрикнуть, его зрачки расширились и затопили почти всю радужку, сделав глаза черными.
– Алекс, мы придумаем, как это решить, обещаю. Но пока все не уладим, ты будешь со мной, постоянно. Хочешь ты этого или нет.
Я и не была против, а даже совсем наоборот. Чувство безопасности и защищённости которое дарил мне парень одним своим присутствием дорогого стоит. Но и не это главное, воображаемая веревка по которой меня тянула к нему становилась все толще и толще. Если в отношениях с Маркусом меня вела нить нашей связи, то здесь был просто канатище не меньше, и это при том, что мы не были вместе как пара, и никаких намеков на это не было. Я прикрыла глаза, смогу ли я противиться этому притяжению? Навряд ли. А если он выберет Риту или какую-то Марину или Настю? Что станет со мной тогда? Кстати о птичках.
– Как давно Рита работает на Кострова?
Парень вздрогнул и скрипнул зубами.
– С самого начала. Ей удалось провести меня.
Я лишь кивнула, меня тоже многие в этой истории провели, впредь буду умней.
Какое-то время мы ехали молча каждый обдумывая свое. Даже Гастон притих на заднем сидении, находясь под впечатлением от скорости авто и видов за окном. Я тоже старалась смотреть в окно, на проносящиеся мимо холмы слегка тронутые зелёным и высокое голубое небо, пытаясь в облаках необычной формы разглядеть привычные вещи. Вот похожее на кораблик, а это на старика с бородой и носом крючком. Но все чаще мои взгляд возвращался к Максу, хотелось смотреть и смотреть на него, никакие холмы и облака не могли меня так увлечь. Все же потрясающе красивый и притягательный парень. А ещё опасный. Полюбить такого, заведомо обречь себя на поражение. С ним не будет полумер или каких-то рамок. Тут либо отступить сразу, наложив все возможные табу и запреты на чувства либо в омут с головой, нырнуть в любовь и больше не всплыть. Отдать все и сердце и разум и душу. С таким невозможно, что-то наполовину.
И чем больше я на него глазела, тем сильнее мне хотелось дотронуться, пальцами почувствовать тепло кожи. Я закрыла глаза и попыталась отвлечься, на кулон например. Демоняка нашептывал мне десятки способов поцеловать парня пока он ведёт машину, и каким сладким может стать это мгновение. Ангел призывал к порядку и давил на мою супер способность ошибаться в выборе парней. Наш внутренний диалог прервало признание.
– Костров обращался ко мне в феврале.
Руки парня продолжали уверенно держать руль и переключать передачу, весь вид транслировал спокойствие и уверенность. Однако голос казался странным, чересчур напряжённым для такой расслабленной позы. На какое-то ужасное мгновение меня накрыла мысль, что Макс все же работает на босса и сейчас везёт меня к нему, или прямиком на задание связанное с вождём. Я не знаю, что удумал Гастон, но этот призрачный придурок вдруг схватил меня за плечи и встряхнул, рявкнув на ухо "дыши"! Машина тем временем резко тормознула на обочине, и Макс отстегнув ремень перетянул меня к себе на колени.
– Алекс, прекрати так пугать! Ты даже призрака до сердечного приступа доведешь, что обо мне говорить.
А я наконец вдохнула. Парень прижал меня к своей груди и продолжил.
– Он хотел, чтоб я собрал информацию о тебе, и поделился твоей ролью в расследовании смерти Матвея Ивановича.
– Я отказал, и предпочел держать дистанцию с тобой, чтобы уберечь от лишнего внимания с его стороны. Но это ничего не изменило. – от тяжело вздохнул, и погладил меня по голове.
– Если бы я знал, что он так вцепится в тебя, поступил бы иначе. Мне жаль. Прости.
Гастон, с заднего сидения тоном монахини-настоятельницы изрёк "не вздумайте там целоваться " и даже погрозил кулаком. Я показала ему язык и уткнулась в грудь Макса.
***
В его голове тем временем всплывали воспоминания, о том дне когда повстречал её впервые.
Я всегда гордился своим умением чувствовать опасность, развитая человеческая интуиция в паре со звериным чутьем никогда не подводили. А тут сбой. В первый раз увидев девчонку в Сиреневом переулку у дома Удальцова, я не почувствовал опасности. Она заинтересовала меня, да признаю. Но, кто останется равнодушным к таком зрелищу? Это напоминало пробы на место клоуна в цирке. Она комично падала на попу, разговаривала с воздухом, возможно шутила, а потом заливисто хохотала откинув голову назад. Так искренне и просто, как может только ребенок. Тогда я был уверен, что девчонка совсем малая, лет четырнадцать – пятнадцать, ростом мне до плеча, в смешной шапке и бесформенном пуховике. И даже услышав этот серебристый смех моя чуйка – сволочь, молчала.
В следующий раз мы встретились на похоронах Матвея и рассмотрев её как следует, был сбит с толку. Для начала она была не совсем подростком, девушка, хрупкая и тонкая, красивая, опять в дурацкой шапке и явно с кем- то болтающая. Моя интуиция молчала, когда она необычно отреагировала на меня, превращая простое приближение в некий ритуал. Мое звериное чутье не отреагировало на запах ее кожи, признав его приятными и нежным, но не более. И наконец инстинкт самосохранения не включился, когда я заглянул в ее лицо. Необыкновенные глаза очень удивили, впервые я увидел такой эффект и был немного приворожен. А по факту пока я не находил ответов и объяснений ее внешности и поведению она уже вовсю хозяйничала в моих настройках. Усыпляла древние природные инстинкты. Перестраивая все под себя, ломая стены и лишая даже шанса на сопротивление.