Катайся, чтобы кататься
Элли, 10 лет назад.
Каждый раз, ступая на лед, я ощущаю волнение, смешанное с предвкушением победы и страхом поражения. Этот холодный, слегка влажный воздух, наполненный запахом свежести и натуги, заставляет мое сердце биться быстрее, а кровь – приливать к щекам. Сегодня я собираюсь покорить тройной тулуп – прыжок, который стал моей одержимостью и кошмаром одновременно.
– Золотова, соберись в конце-то концов! – слышу строгий тон я своего тренера Екатерины Витальевны Самойловой, олимпийской чемпионки.
Разминка – это лишь прелюдия к основному акту. Каждое движение, каждый поворот на льду – звенья одной цепи, плохо выйдешь на прыжок – скорее всего плохо приземлишься, перепутаешь руку в незначительном танцевальном движении – поменяется инерция тела и не сможешь выйти в следующее движение.
Я уже несколько часов тренирую одну и ту же связку, которая заканчивается этим несчастным элементом, без которого мне не светит призовое место на соревнованиях. Вот я снова подхожу к тому месту, где нужно прыгнуть тройного тулуп, мое дыхание учащается. У тебя все получится! Не дрейфь! В груди зарождалась буря… раз… два… три…
Б*ять! И вот я снова вытираю лед задницей. Да, что со мной не так! Я не чувствую боли, только злость на себя и на свое тело, оно будто мстит мне за то, что я не даю ему спать, нормально есть и извожу в зале, чтобы сделать его более выносливым и сильным.
– Ты снова и снова делаешь одну и ту же ошибку! Элли, тебе нужно прыгнуть, а не кокетливо встать на цыпочки, будто ты влюбленная пятнадцатилетка! Прыгнуть! Оттолкнуться со всех сил, черт тебя возьми! А ты ленишься! Я вижу.
В такие моменты очень хочется ей ответить. Грубо, с матом. Я ленюсь? Да, я отбила себе все конечности и уже давно ног не чувствую.
– Да, Екатерина Витальевна – все что отвечаю я и отряхнув снег со своих конечностей иду на новый круг, чтобы повторить эту связку еще раз.
И еще раз, и, вашу ж мать, еще раз.
– Попытка номер хрен знает какая – бубню себе под нос и начинаю связку еще раз.
Я уже смирилась, что сегодня у меня наверняка не получится ничего толкового, поэтому я просто отпускаю ситуацию и впервые за тренировку решаю не думать, отдаться моменту. «Катайся, чтобы кататься» – вспоминаю я слова мамы, которая всегда говорит так, когда я плачу из-за проигрыша. Она хочет, чтобы я просто наслаждалась фигурным катанием, а не рвала себя на части ради куска металла. Кажется, впервые прислушиваюсь к ее совету, позволяю заглушить весь посторонний шум, не думать о том, что за каждым моим движением пристально наблюдает как минимум четыре пары глаз. Одни – моего тренера, который готов сжечь меня на расстоянии, а вторые того хоккеиста, что каждый день сюда приходит и сканирует меня всю тренировку. Маньяк хренов.
Нарастающая динамика скрипки Вивальди, отбивающее сильные доли в музыке мое сердце и ровное дыхание – все это сливается в одну идеальную мелодию. Я не замечаю, как выхожу на прыжок и, будто в каком-то гипнозе, по инерции прыгаю…
Один, второй, третий оборот… звук врезающегося в лед конька и красивый плавный выход. Такой как по учебнику. Я не сразу осознаю, что сейчас произошло, я даже начала следующую связку, пока музыка не остановилась. Будто пробуждаясь от какого-то сказочного сна я внезапно попадаю в реальность.
– Вот! Вот оно Элли! – кричит мой тренер, который даже хвалит так, будто ругает.
Она сопровождает свои возгласы громкими хлопками, которые также поддерживает тот парень из нашего хоккейного клуба.
Боже, я что прыгнула? Я только что прыгнула тройной и идеально приземлилась? Я расплываюсь в улыбке.
– Еще раз? – с воодушевлением спрашиваю я Екатерину Витальевну.
– Нет, если сейчас не получится весь запал пройдет, уходи победителем, сейчас же!
– Ладно – я с улыбкой подъезжаю к бортику.
Тренер дает мне наставления по сегодняшнему вечеру, обычно они состоят из одних и тех же рекомендаций: поесть овощей, много пить, рано лечь спать и прогнать программу в голове.
Будто я не прогоняю ее нон-стопом каждую свободную минуту. Улыбка так и не сходит с моих губ. У меня получилось, получилось, получилось. Слышите меня? По-лу-чи-лось!
– Ты молодец! – мужской голос раздается у меня над головой, пока я расшнуровываю свои коньки.
– Надо же, ты умеешь разговаривать! – подкалываю в ответ хоккеиста, который наконец-то решился.
– Просто раньше не было повода начать разговор…
– А может я специально?
– Что специально?
– Ну падала, чтобы у тебя не было предлога со мной заговорить…
– Чушь, ты с таким упорством пыталась сделать эту мертвую петлю, не думаю, что ты настолько меня ненавидишь.
– Ха-а… – вырывается у меня, черт возьми, мне нравятся его ответы или я просто на радостях такая добрая сегодня – Я Элли! – протягиваю ему руку.
– Я знаю, Антон – пожимает в ответ – Хоккеист «Торпедо».
– Я знаю – улыбаюсь – Почему ты здесь? Ваша тренировка закончилась около 3-х часов назад.
– Не могу добровольной оторваться от твоих тренировок.
– Бесконечно можно смотреть как моя задница полирует лед, понимаю – я саркастично комментирую и снимаю конек.
– Нет, ты прекра… Матерь божья, что с твоими ногами?
– А, это? – я безразлично бросаю взгляд на свои ноги – Знаешь, если у тебя ничего не получится в хоккее, не смей идти в фигурное катание, тебя ждет вот это… – как я и предполагала, натерла новые мозоли поверх старых, тем самым стерев кожу в кровь.
– Ты идти сможешь? – испуганно спрашивает Антон.
– Конечно – я встаю, но видимо именно в этот момент адреналин в моей крови утих, и ноги решили, что могут устроить себе незапланированный отпуск, одним словом я валюсь прямо в большие руки моего маньяка с клюшкой.
– Эл-л… ты что?
– Эм, прости, это просто побочка от долгой тренировки
– Ни хрена себе побочка, нам нужно в медпункт!
– Нет, это нормальная практика. Ты… ты что делаешь? – я не успеваю за развитием событий, но каким-то образов оказываюсь на руках у хоккеиста – Это очень плохая идея! – чеканю строгим тоном скрестив руки на груди.
– А по мне так отличная – скалиться мой маньяк – Мы идеально анатомически подходим.
– Я не буду с тобой спать, даже не мечтай! – вырывается у меня.
– Это мы еще посмотрим – с нисходящей улыбкой победителя он гордо несет меня через весь спортивный комплекс. По дороге мы встречаем моего тренера, которая даже не находит едкого комментария от шока. Его тренера, который грозит Антону тремя дополнительными тренировками в зале, если он решит сделать мне ребенка и уйдет в декрет перед началом сезона.
– Тренер, чего вы так переживаете, у нас пол команды уже с детьми? – смеется Антон, не выпуская меня из рук.
– Они женаты не на фигуристках! Ты выбрал самый сложный вариант, они себе руку отгрызут, но на соревнования поедут.
– Это правда – с деловым видом вставляю я, все также сидя в руках хоккеиста со скрещенными руками, будто не я здесь подбитая птица, а директор клуба.
Антон заливается смехом, слегка подкидывает, чтобы взять поудобнее, и следует дальше.
– Ладно, спасибо, дальше я сама – пытаюсь отделаться от него, как только он усаживает меня на кушетку.
– Подожду снаружи – безапелляционно заявляет он и выходит.
Боже, да что с ним не так?
Спустя десять минут медсестра выходит из кабинета, сказав моему новоиспеченному телохранителю забирать меня.
– Доктор, скажите, она сможет ходить? – наигранно спрашивает он интонацией из дешевых мелодрам.
– Нет, Соколов, только кататься на льду. Пришлось ей вшить коньки в кожу, она все равно их никогда не снимает.
– Спасибо, док – бросает ей довольный Антон и врывается в кабинет.
– У тебя что никаких дел нет? – возмущаюсь я, пока он бесцеремонно натягивает на мои, заклеенные пластырями ноги кроссовки.
Антон резко останавливается, но не выпуская мою голую ногу из рук, говорит как-то неуверенно, уже без улыбки.
– Ты же знаешь, что я уже месяц к тебе подойти пытаюсь? – он все еще смотрит на мой кроссовок, который пока так и не одет на мою ногу.
– Откуда? Я решила, что ты просто озабоченный маньяк – решаю подшутить, вот только все его озорство куда-то девается, он поднимает на меня свои грустные глаза.
– Пойдешь со мной на свидание?
– Конечно нет – даже не думаю, отрезаю я – Я не хожу на свидания!
– Почему?
– Потому что это все отвлекает, и мне не нужно.
– Это всем нужно, жизнь – это не только лед.
– Уверена, у тебя точно так же.
– Одно другому не мешает.
– Я не завожу романы.
–Тогда давай заведем дружбу – он откашливается – С привилегиями?
– Иди ты – я начинаю смеётся и легонько пихаю его в плечо своей не одетой в кроссовок ногой. Он обхватывает ее обеими руками и, смотря мне в глаза, говорит.
– Никуда не отпущу, пока не согласишься.
– Я не соглашусь!
– Тогда пропустишь следующую тренировку
– Ты тоже свою пропустишь?
– Да!
– Нет!
– Что нет?
– Ты не пропустишь, я же знаю!
– Проверим?
– Давай!
– Ок, но я бы предпочел другое положение.
Он резко встает, и оказавшись между моих ног притягивает к себе так, что моя промежность ударяется прямо о его пах. Он запускает руку мне в волосы и шепчет:
– Если я тебя сейчас поцелую, какова вероятность, что ты снова со мной заговоришь?
– Нулевая… – тут же отвечаю я, но между нами девочками, я хочу, чтобы он поцеловал меня. Наша перепалка все это время веселила меня и расслабила. А, если быть уже совсем честной, он красавчик. Хоть мне и все равно. Мне все равно!
– Тогда сделаю это на первом свидании – тихо говорит он, чуть касаясь моих губ.
– То есть никогда?
– То есть завтра!
Он целует меня в щеку и уходит из кабинета, оставив меня в полном замешательстве. Зачем ему все это? С его светлыми волосами, голубыми глазами и зарплатой начинающей звезды КХЛ, он может заполучить любую. А я что? Я точно не буду ходить в свитере с его номером и слать поцелуйчики с трибун. Даже если бы хотела, у меня соревнования, у него игры, а после них нам хочется или спать, или лежать в ванне. Какой там секс и обнимашки?
Собрав свои вещи, я плетусь домой. Изнеможённая и загруженная. Мои мысли крутятся то вокруг дьявольского прыжка, который я боюсь больше никогда не повторить, то вокруг напористого хоккеиста, внимание которого мне нравится, хоть я в этом никогда и не признаюсь.
Ничего личного
Элли.
«Жду в Сахалине в 19.00»
Звонарев решил начать с ресторана? Ну что ж, мне же лучше, чем дольше будет прелюдия, тем успешнее будет мой план.
«Принимается»
Отправляю ответ и иду в душ.
Через два часа я вхожу в светлый двухэтажный ресторан, ознаменованный звездой Мишлен. Говорят, правда, что ее нужно подтверждать каждый год, но так как Мишлен демонстративно ушел из России, то технически у ресторана нет звезды, однако, это не мешает подавать ему прекрасные блюда. Честно сказать, это одно из моих любимых мест, поэтому даю Звонареву 5 дополнительных бонусов как любовнику на вечер.
– Ресторан, надо же, Звонорев – говорю я, присаживаясь напротив – Думала, у нас будет более деловой подход, а вы, я смотрю, романтик. Скажи, а если секс будет плохой ты попросишь меня вернуть половину за ужин?
– Золотова, ты вот вроде шкуру змеи сбросила, а яд сцедить забыла?
Я заливаюсь смехом и иду на мировую.
– Ладно, прости, на самом деле это прекрасное место, я люблю здесь тартар из лосося с манго, поэтому сколько бы блюдо ни стоили я его съем – сообщаю своему спутнику и махаю рукой официанту.
– Ни в чем себе не отказывай – улыбается Артур и откидывает меню – Кстати, отлично выглядишь. Твои костюмы конечно секс, но это… – вздыхает – Почему ты не носишь платья?
– Ты хочешь, чтобы я в таком виде заявлялась на игры?
– Нет, тогда бы наши парни не играли, а просто мерились членами на льду.
– Не думаю, если я даже голая приду, никто из них и не заметит, у них же у всех хоккей головного мозга.
– По Понамореву и Стриженову так не скажешь… – он хитро улыбается – Это ты почистила все упоминания?
– Понятия не имею, о чем ты. – говорю я как бы между прочим, изучая меню.
– Брось, кто же еще. Ты ведь поехала к ним, не так ли? Понаморев, кажется, запал на тебя, говорит уйдет к тебе, если я не отпущу его в отпуск.
– Так отпусти.
– Нет, я знаю, что он задумал. Ему срочно нужно найти бабу, чтобы он перестал тыкать свой член во все, что движется.
– Ты не сможешь контролировать его личную жизнь вечно. Пусть гуляет парень, главное, чтобы на камерах не светился – отвечаю своему «парню» по несчастью и указываю официантке на закуску, которую буду.
– Так в том то и дело, что светится! – Артур указывает в меню на свои блюда и поблагодарив официантку меняет тему – Почему ты ни с кем не встречаешься?
– С чего ты взял, что не встречаюсь?
– Вряд ли бы ты здесь сидела…
– Так может я распутная женщина? – меня забавляет, как все мужчины вокруг меня пытаются или залезть мне под юбку или выяснить почему там, никого еще нет.
– Не поверю в это, да и потом будь у тебя кто-то, ты с ним хотя бы на мероприятиях появлялась, а так все время со своими хоккеистами трешься, будто других мужиков не существует.
– Я с ними не сплю, если ты об этом. – мне плевать, что обо мне думают, но решаю уточнить для ясности.
– Да, знаю я – он откидывается на стуле – А с агентами спишь?
– Только с симпатичными – он улыбается, и я не могу сдержаться, чтобы не добавить игривую ложку дегтя – Но сегодня исключение.
–Ха-ха… – он смеется – Давай выпьем за это!
– За что?
– За то, что ты первая женщина, с которой я смеюсь на свидании, а не жду, когда мы уже наконец-то свалим в отель.
– Тогда я выпью за то, что ты уже пятнадцать минут не отпускаешь в мою сторону сексистских комментариев, браво. Ты меня почти покорил.
Мы ударяемся бокалами и продолжаем наш странный флирт, построенный на взаимных антикомплиментах.
***
– Боже, какая у тебя задница и как Стриженов забивает шайбы с таким стояком…
Мы вваливаемся в номер отеля, не разрывая грязного поцелуя. Мое платье задрано до талии, и горячие руки Артура по-хозяйски изучают все мои изгибы под ним. Всю дорого до отеля мы занимались прелюдией, поэтому сейчас мне бы хотелось уже перейти к делу, однако Звонарев, черт бы его побрал, решил отыгрывать романтика до конца.
– Знаешь, это совсем не сексуально обсуждать клиентов во время… – пытаюсь заткнуть его комментарии о моей заднице, которая никому не дает покоя.
– Да, я ревную! Неужели ты ни с кем из них ни разу? – он резко отстраняется.
Конечно, он говорит не о том, что я ни разу не занималась сексом. Он удивлен, что молодые хоккеисты, у которых помимо хоккея из развлечений в сезон только секс и сон, не склонили меня к первому. Учитывая тот факт, что на них вешается огромная орава женщин. Потому что спорт – это сексуально, а они еще и выглядят как греческие Боги.
– Звонарев, или ты сейчас затыкаешься или я ухожу!
– Понял!
Он спускается вниз и устраивает свою голову между моих ног.
– Да-а… – надо же, какие таланты. Оказывается, он умеет не только создавать звезд хоккея, но и запускать ток по венам.
Спустя час спортивного секса, это когда вы как голодные волки меняете позы за позой, кончаете примерно каждые десять минут и не даете себе времени на передышку, мы валимся на кровать.
– Ну так что, отдаешь мне Понамарева? – спрашиваю я задыхаясь.
– Он не пойдет – также, как и я, приводя дыхание в норму, отвечает Звонарев.
– Он сегодня ко мне просился.
– Ой, он каждую неделю к кому-то просится, никуда он не денется.
– Ладно, тогда заберу Власова – бросаю я и встаю, чтобы привести себя в порядок.
– В смысле Власова?
Я прохожу в ванную и включаю душ, не закрывая кабинку. Во-первых, я знаю, что он сейчас обработает информацию и все равно ворвется ко мне, во-вторых я не могу пропустить его выражение лица, поэтом стою под струями воды и хитро улыбаюсь моему сегодняшнему любовнику и конкуренту в одном флаконе.
– Да, устрою его в «Спартак» – как ни в чем не бывало отвечаю я.
Звонарев смотрит на меня из кровати и улыбается, он-то думает, что это просто игра, но тут вибрирует его телефон. Один, два… его расслабленное лицо напрягается… три… брови образуют глубокую складку… четыре…
– Что ты сказала?
– Что? – я строю дурочку и тянусь за полотенцем.
– Ты? Ты это специально?
Пять! Да, вот он, наконец-то обработал информацию и сложил все пазлы вместе.
– Что специально? – спокойно обхожу его, собирая по дороге свое раскиданное по всему номеру белье.
– Эльвира, б*ть! Ты что? Ты меня отвлекла, чтобы твой щенок мог увести моего хоккеиста?
– Боже, Звонарев, я что агент 007, соблазнила, да еще и план провернула. Если он предан тебе, то никуда не уйдет.
– Ну ты и…
– Кто?
– Стерва! Так дела не делаются!
– Звонарев, не строй из себя святого, ты и не к таким методам прибегаешь, чтобы провернуть выгодную сделку.
– Но ты превзошла все мои ожидания, браво, Элли, ты просто звезда нашего аморального бизнеса! Оскар в студию! – он вне себя от злости брызжет саркастичным ядом и дарит мне фальшивые аплодисменты – Поэтому назначила такое время, чтобы я на игру не успел, да?
– Предположим.
Я подхожу к зеркалу и наношу помаду, стараюсь держать лицо, хотя внутри и правда чувствую себя немного гнилой. Когда я задумывала провернуть эту аферу, секс был приятным бонусом, нежели коварным планом.
– А спала ты со мной тоже только ради создания удобного момента, чтобы подрезать моего игрока? Признаю, стонала ты красиво.
– Нет, просто совместила приятное с полезным – я бросаю флакончик в сумку и поворачиваюсь к нему лицом. – Ты что, серьезно думаешь, что мне все равно с кем спать, главное сделку провернуть?
– Ты мне скажи? Ты же играешь грязно… – Звонарев говорит с какой-то обидой в голосе, но уже не кричит.
– Артур, мне было хорошо – честно признаюсь – Я не спала бы с тобой, если бы не хотела этого.
Он потирает лицо ладонями и, тихо матерясь, отворачивается к окну.
– Никогда не чувствовал себя так паршиво – вздыхает, сцепляет руки на затылке в замок – И что дальше? Продолжим друг друга ненавидеть?
– Да, продолжим, потому что такие как ты – моя лучшая мотивация. Поэтому придумай еще парочку оскорбительных комментариев по поводу того, что бабе в хоккее не место и что я там понимаю своими куриными мозгами.
– Я никогда так не считал… – бросает на выдохе и тянется за рубашкой.
Я еще раз отмечаю красоту его тела, сукин сын следит за собой, и наверно, не будь я такой сломанной внутри, легко могла бы влюбиться в него.
– Приятно слышать – я говорю искренне, почему-то мне приятно признание моего таланта, хоть и всем своим видом я всегда показываю, что мне плевать на мнение других.
Артур, застегивает рубашку и отрывая глаза от пуговиц бросает на меня вопросительный взгляд.
– Ты все еще здесь?
– Эм… да – я застыла у двери, но не ухожу как обычно это делаю, а подлетаю к нему и сочно целую в щеку – Сегодня было очень горячо.
– Ой, Золотова, вали уже к своему Власову! Тошнит от тебя – он убирает мою руку со своего лица, но уже не злится.
– Увидимся на завтрашней игре – подмигиваю я, пятясь спиной к выходу, и дарю ему свою самую обворожительную улыбку.
– Надеюсь тебя собьет самосвал – бросает Звонарев, уходя в ванную, а я заливаюсь смехом.
***
«Шеф, Власов готов!»
Сообщение от Кости поднимает мне настроение. Кто здесь крутая девчонка? Я здесь крутая девчонка! Дурачась и пританцовывая иду к своей машине. Кружусь, размахиваю руками, повторяя связку одной из своих звездных программ по фигурному катанию. Надо же, десять лет прошло, а я помню ее, будто вчера танцевала.
– Эвриба-а-дэй… Е-е… – я напеваю под нос песню Backstreet Boys, не заботясь, что вслед за мной может выйти Звонарев и застукать в таком не свойственном для меня игривом и детском амплуа.
Я нахожу трек в приложении, включаю на всю мощь и пою во весь голос, пока еду до офиса. Осталось подготовить новый контракт и очередной игрок, который принесет мне кучу денег у меня в кармане. Отмечу эту небольшую победу я хорошим вином и заказом неприлично дорогой парой туфель.
Да, мама, теперь такие ценности у твоей дочери, ты бы мной не гордилась.
Все или ничего
Элли 10 лет назад.
Холодный воздух арены наполняет легкие приятным волнующим предвкушением. Зал переполнен, каждое сидение занято, каждый зритель затаил дыхание в ожидании моего выступления. Еще бы, только ленивый не написал, что Золотова главная претендентка на золото Европы. Меня немного напрягает такое внимание к моей персоне. От меня ждут слишком многого, из-за чего эмоциональное давление возрастает в разы.
– Ненавижу это – шепчу я, разминая ноги перед последним своим выступлением.
– Не обращай внимание – настраивает меня на боевой лад мой тренер. Она также не любит, когда СМИ переходят черту и говорят слишком много, раздувая из незначительных фактов целые истории. Только что у меня попыталась взять интервью настойчивая журналистка, задающая свои каверзные вопросы, на которые не рассчитывает получить ответ, а просто пытается запечатлеть мою реакцию.
Zolotova Elvira, Russia
Мы слышим объявление моей фамилии и мое сердце делает традиционное сальто в груди.
– Катайся, чтобы кататься – вновь приговариваю я как мантру мамино наставление, главное не думать о технике и том, что будет если я все запорю. Нужно просто расслабиться и получить удовольствие.
– Пора – шепчет Сенцова и протягивает руку, чтобы я отдала ей чехлы от коньков.
Вот он, момент под названием «все или ничего», я пытаюсь не думать насколько хочу выиграть, но не могу. В моем сердце разрастается непреодолимая жажда взлететь и сломать этот лед к чертовой матери.
– Я разорву этот зал в щепки! – со здоровой агрессией отвечаю я тренеру и выезжаю на центр.
«Welcome to your life»
Первые аккорды песни Lorde Everybody wants to rule the world моментально погружают меня в транс, я не слышу криков с трибун, не вижу тренера с замирающим лицом, только дыхание и приятный царапающий звук конька, разрезающего лед.
«There's no turning back»
Делаю стандартные шаги набирая темп. Точно в цель ставлю танцевальные точки на сильные биты. Обожаю. Выбранный трек позволяет мне дразнить публику, обманывать судий. Моя программа построена так, что все самые сложные элементы я покажу в период музыкальной кульминации, то есть фактически в конце композиции. Тренер настаивала, чтобы мы расставили их равномерно по всей программе, ведь так я быстро устану. Но ничто не сравнится с ощущением превосходства, когда взлетаешь под разрывающую сердце мелодию, паришь над холодным ледяным зеркалом и буквально показываешь средний палец гравитации. Наркотик, от которого я никогда не откажусь.
Продолжаю стирать границы между собой и музыкой. Скольжу, плыву, подхожу к комбинации из тройных прыжков – лутц и тулуп, они подчеркивают нарастающую драму. Но это еще только прелюдия, настоящий секс вас ждет впереди.
«Nothing ever lasts forever»
Разгоняюсь, ставлю точки на каждое слово и беспощадно завожу свое тело в молниеносный пируэт, который сбавляет обороты по мере стихания музыки… Тишина.
Время остановилось, зал замер в ожидании сложнейшего прыжка, сделать его безупречно почти невозможно, но как говорится…
«Everybody wants to rule the world…»
Прыгаю. Раз, два, три с половиной оборота и идеальный выход в ласточку.
There's a room where the light won't find you
Holding hands while the walls come tumbling down
Овации обрушиваются вместе с разливающимся голосом Lorde и битами сильной доли. Я прыгаю еще два раза, демонстрируя легкость и какую-то эгоистичную небрежность, будто родилась с этим умением. Я приехала сюда забрать СВОЕ золото и никто меня не остановит.
Я чувствую вкус победы, вкус крови. Я знаю, что где-то там стоят мои соперницы и ненавидят меня, они мечтают, чтобы я сейчас упала и расшибла себе голову. Но эта негативная энергетика меня будто подпитывает, я делаю еще один прыжок, который мы даже не планировали вставлять, только чтобы позлить их. Чтобы показать, кто здесь королева льда.
Будто пытаюсь добыть пламя, я вновь беспощадно врезаюсь в лед и выкидываю свое тело на тройной флип. Апогей. Эмоции топят спортивный комплекс. В каждой мышце, в каждом содрогании моего тела, обтянутым блестящим черным боди, чувствуется это остервенелое желание победить, мы называем это чувство – энергией чемпиона. Можете назвать это дзеном, прозрением, чертовым оргазмом. Это не передать словами, не показать на бумаге. Это огонь, которым горит тело, пульс, который взрывает твои сосуды и превращает каждую клеточку в излучающую ток истеричку.
Выезжаю на центр, выгибаюсь в финальных конвульсиях, обнажая душу перед тысячами людей. Отдаю всю себя, ради неосязаемого восторга, заветных 6.0, куска металла и парочки хвалебных статей о русской фигуристке, завоевавшей золото для страны. Не для себя, для страны.
Нет… это гораздо больше, чем золото. Сегодня я подчинила своему телу стихию.
«…the wo-о-rld»
Певица тянет последние ноты, и пока звучит ее вокал я тянусь вверх, а затем опадаю и растекаюсь по ледяной глади, полностью сливаясь с ней.
Занавес.
Арену вновь заливает светом, в меня летят игрушки, но я продолжаю лежать. От таких эмоциональных качелей не так быстро получается прийти в себя.
– Оно мое… – шепчу себе, пока лежу на льду и привожу дыхание в норму – Мое!
Пока я еду до бортика мне уже все ясно, я выиграла. На меня накидывают спортивную куртку, я натягиваю чехлы и под овации и одобряющие похлопывания членов спортивной делегации удаляюсь на скамью, где будут озвучены оценки.
«6.0, 6.0, 6.0»
Звучат все чаще и чаще, а это значит, что сегодня будет играть гимн России. Приятно, черт возьми.
– Отлично, сделали! – ровно заявляет Сенцова. Боги, ее хоть одна моя победа может привести в восторг.
Триумф победы как правило заканчивается вечеринкой, где я могу пообщаться с потенциальными спонсорами и завести полезные связи. Я никогда не была той, что принципиально не работает с рекламодателями или любит фигурное катание просто за его красоту. Нам с мамой нужны деньги, поэтому я беру все, что дают. Почему бы и нет? Сегодня ты чемпион, а завтра никто, потому что какая-нибудь фигуристка из Штатов моложе и легче, и прыгнет выше, и приземлится мягче.
***
– Не зазнавайся, это только Европа – уже в который раз, пытается опустить меня с небес на землю тренер. Она кажется, сказала мне «молодец», после объявления оценок, но затем сразу принялась читать лекцию о том, как опрометчиво было делать тот лишний прыжок.
– Да, тренер – безразлично киваю я, не отрываясь от телефона.
Мы только что получили чемоданы и двинулись к выходу из аэропорта, где нас уже поджидали поклонники фигурного катания с моими фотографиями и маркерами. Раздав автографы и получив свою минуту славы, я почувствовала дикую усталость. Еще немного и я буду дома.
– Тебя кто-то забирает? – спрашивает Сенцова, будто не знает, что мне доступен только один вид транспорта – общественный.
– Нет, мама на смене сегодня – отвечаю на автомате, потому что мама всегда на смене, она работает как проклятая. – Эм, подкинете меня?
Спрашиваю я несмело, хоть и знаю, что она без проблем меня отвезет домой и проконтролирует, чтобы я легла спать пораньше. Все-таки, я ее звездная фигуристка.
– Думаю, мои услуги тебе не понадобятся. – она как-то устало и даже слегка раздраженно смотрит куда-то мне за спину.
– Это почему? – спрашиваю и поворачиваю голову, чтобы понять куда она смотрит.
«Наша Эля «Молодец»
Взорвала весь Будапешт!
Наша Эля чемпион,
За нее мы всех порвем!»
Двадцать два хоккеиста орут какую-то нелепую кричалку прямо у выхода из аэропорта.
– Это они мне? – спрашиваю я Сенцову, которая смотрит на них как на полоумных, массируя виски.
– Думаю да, автобус, кстати, тоже за тобой пригнали. Не могу поверить, что Батурин дал на это добро.
Я двинулась навстречу своим новоиспеченным фанатам, возглавлял которых никто иной как Антон Соколов, он одет в куртку с эмблемой клуба и держит в руках огромный букет белых роз.
– Привет, чемпионка! – его белоснежная улыбка с соблазнительными ямочками на щеках наверняка сразила не одну девчонку.
– Привет, выпендрежник! – я пытаюсь сохранить лицо и не плыть от такого романтичного поступка, но что поделать, я все-таки девчонка. И мне безумно приятно, что куча взрослых мужиков решила поддержать меня таким милым и глупым поступком.
– Тебе не нравится наш перформанс? Мы еще танец подготовили. – смеется Антон, отдавая мне букет.
– Нет, пожалуйста, достаточно кричалки на грани литературного коллапса. – я смеюсь, сдаюсь и утыкаюсь лицом в ароматный букет.
– Зато ты улыбаешься – подмечает он чуть тише и подходит вплотную ко мне – Ты очень красивая – еще тише говорит он, бросая бесстыжий взгляд на мои губы.
– Не смей – предупреждаю я.
Он хитро улыбается, и я понимаю, что за нами наблюдает не просто вся хоккейная команда и мой тренер, но и еще куча зевак, вышедших из аэропорта.
– Соколов, я тебя убью, если ты отправишь мою звездную фигуристку в декрет. Держи себя в руках! – слышу строгий голос Сенцовой, которая также, как и тренер Антона, безумно переживает за нашу личную жизнь.
– Этого не случится, Екатерина Витальевна – отвечаю ей, не отрываясь от лазурных глаз этого самоуверенного блондина.
– Голубки, вы как? Пешком или все же на нашем вип-транспорте? – кричит кто-то из команды Антона, указывая на автобус, вдоль которого протянут плакат с надписью: «Золотова – наше золото!»
– Как оригинально – саркастично указываю на надпись, а у самой сердце превращается желе. Что ты со мной делаешь, Соколов!
– А что делать? Ты же не хочешь идти со мной на свидание, пришлось всю команду подрядить, чтобы ты не смогла отказаться.
После нашего знакомства я и правда избегала его всеми возможными способами, благо начался сезон, и ему самому было не до любовных дел. Однако, когда игры проходили у нас в городе, я постоянно находила билеты на них у себя в сумке. Он подкидывал их с различными записками. Я, конечно, игнорировала и не ходила на игры, но признаюсь, начала следить за нашей командой и полюбила хоккей. Увидев сегодня всю команду, так дружно поддерживающую меня, я чуть не расплакалась. Потому что всего пару дней назад это я была готова кричать с трибун их имена и глупые кричалки.
– С чего ты взял, что я не смогу отказаться? – я остановилась у входа в автобус.
Антон опережает меня, запрыгивает в проход и обхватывая перила рукой нависает надо мной.
– Ты уже на свидании – он снова наклоняется очень близко, и наши губы почти соприкасаются.
Я подвисаю и тут же понимаю, что никто из команды не собирается заходить в автобус, ребята просто стоят и улыбаются, пялясь на нас.
– Целуй уже! Невозможно смотреть за вашей мелодрамой! – кричит Сопельников, вратарь команды.
– Не сейчас – тихо говорит блондин все также гипнотизируя меня взглядом – Сначала ужин, да, Чемпионка?