Если бы сейчас кто-нибудь запретил нам посещать церковь или, не дай Бог, стали громить храм и издеваться над священнослужителями? Даже не высказать, какой бы гнев нас обуял. Я бы точно не выдержала. А тогда! Что чувствовали люди, веками исповедовавшие христианскую веру? Вдруг налетели их защитники, избавители от гнёта и стали громить храмы, убивать священников! Можно себе представить, сколько людей готовы были на всё, чтобы защитить свою святыню.

Самое обидное, что противопоставление религии и коммунизма не имеет смысла. Многие идеи Иисуса Христа созвучны идеям коммунизма. Иисус говорил, что надо дать людям невод, большевицкий лозунг: фабрики, заводы – рабочим, земля – крестьянам. Иисус призывал не держаться только за своё добро, а думать о ближнем. Если бы так было, то и революции не надо. Только спустя много лет Михаил Горбачёв в беседе с королевой Англии заявил: «Первым коммунистом был Иисус Христос». Если бы эта мысль пришла в голову Ленину, весь ход революционных завоеваний и период построения социализма были бы совершенно другими.

Что было, то было, теперь не вернёшь. Зачем об этом писать? Во-первых, чтобы не повторять ошибок. Во-вторых, тема следования учению Иисуса Христа неисчерпаема. Каждый раз, когда я слышу о сложностях урегулирования ситуации в Ираке, Афганистане, Палестине, Израиле и других горячих точках, я думаю о том, что сейчас лидеры многих стран верующие, но позитивные мысли, сила влияния на умы, возможности объединения людей, заложенные в религии, в построении мирного процесса пока используются недостаточно. В 2007 году идея о том, что религия может и должна играть большую роль в разрешении мировых конфликтов, настолько захватила меня, что я решила написать письмо в Центр Мировых Религий и Президенту Казахстана Назарбаеву. Основная идея письма такова: «Если внимательно посмотреть на разные религии, мы увидим, что между ними намного больше общего, чем различий. Все они учат нас не концентрироваться только на материальных ценностях, а стремиться к самоусовершенствованию и духовному росту, быть благодарными и прощающими, не быть равнодушными к тем, кому нужна помощь, беречь Землю и все живое как Божественное творение и заботиться о нашей окружающей среде. Если религиозные лидеры сконцентрируют свои усилия на содействии в мирном урегулировании конфликтов, развитии межрелигиозной терпимости и взаимного понимания, религия может быть мощным орудием объединения и примирения людей, чтобы оружие стало самой крайней и последней мерой в разрешении конфликтов, а не основной. Именно у религиозных деятелей большие возможности проповедовать мир, объединять всех и примирять на основании общечеловеческих ценностей и духовно возвышающих идей, заложенных во всех религиях».

Эти мысли каким-то неведомым мне образом вошли в мою голову. Я буквально потеряла покой. Я не знаю, как это объяснить. Может это странность, а может действительно воля Божья. Я не могла спокойно спать. Долго ждала какого-нибудь ответа, но, как часто в жизни бывает, ответ пришёл, когда я уже перестала ждать. 23 июня 2010 года наш сосед Майкл принёс газету “The Daily Telegraph” от 22 июня 2010 г. полностью посвященную Казахстану. На первой странице этой газеты обращение лидеров различных конфессий к жителям планеты. Я аж подпрыгнула от радости. «Как это созвучно моим мыслям!» Хочу привести цитату Айдара Абуова, директора дворца Мира и Согласия, которая лучше всего выражает общую идею: «Первое и второе тысячелетия совместной истории были эрами возведения великих храмов и мечетей по всему миру. Но в третьем тысячелетии, которое только началось, нашей задачей должно стать возведение храмов взаимного понимания и диалога между великими религиями мира». В наше неспокойное время важно осознать слова Николая Рериха: «Победа добром будет самой блестящей и поразительной победой. Змеиным жалом можно убить, но не победить. Ведь победить будет значить и убедить». Я уверена, придёт время активных действий и осознания общей для всех задачи сохранения мира на Земле.

Наступил момент, когда всё больше и больше людей ищут просветления, духовности и любви. Любви к людям, к окружающей природе. Чем больше людей будут вовлечены в этот процесс, тем надёжней будет мир и прекрасней наша планета. Сегодня 30 апреля 2009тг я прочитала Ли Керролл «Крайон. Последние времена». Для меня это словно откровение: как важно в наше время служить для преобразования нашей планеты. Такая потребность у меня давно. Я очень надеюсь, что широкое распространение учения о возможности использовать собственную силу мысли для преобразования планеты, найдёт много желающих участвовать в этом процессе. И мир навсегда восторжествует на планете. Я очень благодарна своим невидимым наставникам, которые настраивают все фибры моей души на большую всеобъемлющую любовь и желание сделать всё, что только возможно. Именно этому посвящается эта книга. Я прошу Божьего благословения и помощи.

Моя мать – украинка, отец – русский

«Моя Україна, червона калина…»

В селі Лип’янка на Кіровоградщині в сем’ї Соколовських було 11 дітей. После войны я с мамой была в этой хатке и, вспоминая, удивляюсь, как можно жить в таких условиях. Описать могу только на украинском языке: маленька хатинка пiд соломою, двi кiмнатки, через сiнцi – коридор – два вiконця маленьких, пiч з лижанкою, земляний пiл т. наз. долiвка. Хатка стояла на прiгорке. Коли спустишся вниз и через огород до ставка, там було багато коноплi. В осені її зрезали, вимачували в ставку, готували пряжу и довгими, зимовіми вечорами пряли, ткали та, мов фабрика, самі робили різне полотно, щоб одягатись, рядна, щоб застелити долівку, лежанку та на інші потреби. В однiй кiмнатi на пiчi спали батько з матір’ю, на лежанцi малi дiти, на долiвцi на соломi старшi дiти, а взимку пiсля окоту в тiй же кiмнатi були ще й маленькi вiвцi та теля… А в другiй кiмнатi – старенькi дiдусь з бабусею та старший син з невiсткою. Представили?

19 травня 1911 года Параска, як завжди, встала рано досвiду, помолилася до святого Миколая та Богородицi. Вийшла на вулицу – щось незвичайно ломить поясницу… «Мабудь ще хтось проситься на свiт божий. Боже милостiвий, дай менi сили з усiм цим справитись!» Вона зайшла в кiмнату, окинула поглядом навколо – четверо дiвчат, сплять покотом на соломi, долiвка рядном застеляна, дiти рядном укритi. Молодшi – Нилька та Мотря – на лежанцi. Через сiнцi в другiй кiмнати – троє хлопцiв, там же свекор з свекрухою. «Боже, як це всiх богато! Всiх треба накормити, всiх одiти та взути. В сiнях стоять чуні (лапти), сплетянi з кори липи – двое чобiт для Василя та Сергiя. Вже парубки, нiчого не зробиш. Молодший Кирило теж просить чобiт. Тай дiвчаткам треба хоть на свято новi черевички. Ох-Ох-Ох, бiдна моя голiвонька».

З печi крихтячи, злазе Матвiй. Параска буркнула на нього:

– Iди, вже скотина їсти просить!

Встають одна за одною дiвчата Вустя, Софiя, Харитина та Настя. Треба швиденько рядна сховати, допомогти снiданок зготувати, корову подоїти. Все завертiлось, закружилось. Вулий проснувся. О сьомiй годинi усi садяться за великий стiл снiдати. По зову души или с молоком матери усвоили твердое правило: все поворачиваются к образам и шёпотом читают «Отче наш». На столе – 3 больших мыски, деревянные ложки и кто быстрей успеет. Закончили – каждый встаёт, перекрестился, поблагодарил Бога и кто куда. Матвей, мой дедушка –муж Параски – потомственный батрак. Может, это и не звучит, потомственный дворянин – куда благозвучнее. Но из песни слов не выбросишь. Вiн служив у пана Паплавського. У нього також служили и старшi Василь та Сергiй, та й дiвчата Вустя та Софiя пiшли в наймички. Кирило корову та вiвцi пасе, Нилька, якiй вже 5 рокiв, гусей до ставу ганя, а Мотря з Настею дома пораються. Параска взяла росаду капусти, вiдра та спустилась до ставка капусту садить, бо вже час настав. Посадила рiвненькими рядочками росаду, набрала у ставку вiдро води, пiдняла – щось тяне тужитись. Не вспiла спохватитись, що це таке – випала дiвчинка.

– Ой досада. Знову дiвча.

Пiдняла подiл, положила дiвча, так и прийшла до хати.

– Мотря, бiжи до Степаниди, бабки повитухи. Та швиденько!

Если детям рассказывают сказки, что их нашли в капусте, это не всегда неправда. Моя мама действительно родилась в капусте. Дали ей имя Ирина. Мотря выняньчила Ирину. Виросла велика шкода, якесь бiсеня. То впад на землю та кричить, як рiзана, то горщика розiб’є. Рано узнала плётку. Но это только воспитывало упрямство и боевой характер. Эта черта осталась на всю жизнь. Уже в пожилом возрасте в Алмате она случайно встретила своего земляка, Сылу Володымира, они вспоминали, как дрались, и как он ей разбил голову. Одна мать воспитывала, одним молоком кормила, а все дети разные. Тихая, всегда послушная Мотря, последняя Тыклушка, родилась через два года после Ирины, была как ангел хороша, и все её любили. А Ирина та Сергей наполнены духом бунтарства.

Семья была очень религиозна, строго соблюдала посты. Раз перед Пасхой Сергей и Ирина умудрились проколоть иголкой яйца и через соломинку выпить. Стали на Пасху яйца варить, а они пустые. Даже не спрашивали, кто это сделал, и так понятно. Ирина получила столько плёток, что запомнила на всю жизнь.

Но не все же яйца выпила, что-то и осталось. Уцелевшие яйца красиво раскрашивали и обменивались с друзьями и соседями, приговаривая: «Нехай ваше життя буде таке ж гладке, як ця крашанка». На Пасху одевали всё лучшее, что у них было, и босиком шли на другую сторону села через мост в церковь. Перед входом в церковь одевали черевички и тихо стояли пока служба шла, с нетерпением ожидая, когда начнут святить куличи.

Коли в сем’ї семеро дівчат, це великий клопіт куди їх збавити. Сидя с прялкой, вязкой или вышивкой, мама любила рассказывать, как их учили рукоделию с раннего детства. Уже с 10 лет каждая готовила себе приданое: вышивала рушники – полотенца, – кофты, скатерки. 6 октября религиозный праздник пророка Иоана Предтече знаменовал начало сезона рукоделия. С этого дня в сельских хатах появляется прялка, гребни, веретена и т.д. Зимой собирались у кого-либо на вечёрниці та досвітки вышивали и пели украинские песни. С детства ей прочно врезалась в память технология изготовления льняного та конопляного полотна – процесс, который начинался осенью и заканчивался весной, когда выносили полотно к озеру, к речкам и отбеливали на солнце.

Украинские обряды всегда были для меня интересны. Много расспрашивала и у мамы, и у тёти Моти, и, если что попадётся в литературе, обязательно выпишу. Мне просто было интересно, как тогда люди развлекались без телевизора, без радио. Многие и читать не умели. Как проводили свой досуг? Ведь если с утра до вечера только тяжёлая работа, а потом спать – с ума сойти можно. Даже в современном мире многие страдают от одиночества. Я сама определённые периоды своей жизни очень тяготилась чувством одиночества и пустоты. Оказывается, тогда общий досуг был построен очень интересно. Как поют украинцы известно во всём мире. Старинные песни на простые, незамысловатые слова с юмором или глубокой грустью очень мелодичны, всегда поются громко – как запоют, то аж стены дрожать. С песней и на работу идут, и с работы возвращаются. А церковный календарь – это настоящий кладезь народной мудрости, объединяющий служение человека Богу, природе и своей душе. Сколько поистине сказочного, трепетного в традициях проведения этих праздников. В Англии главный праздник года, объединяющий всех, – это Рождество Христово, а на Украине их было великое множество. Приведу только некоторые.

Троица – важный религиозный праздник, но многие обычаи, связанные с ним, возносят красоту весеннего буйства природы. Неделя перед Троицей называлась зелёной. В четверг усi вставали опiвночи, мати мила усiм голови. Завжди запарювали різні трави: любисток, м’яту, замість мила використовували дерев’яний попіл (золу) – цидили його через сито и получали щелочную воду, якою добре мити голову. Коси у всіх були роскішні, довгі та густі. Це була велика морока для Параски. Але вона завжди старалась слідкувати, щоб її дівчата були гарні. Старшi: Вустя, Софiя, Харитина, Мотря та Настя одягали те, що у них було найкраще, та йшли до лiсу, де збиралась уся молодь.

Ярина те ж увязалась за старшими. Вустя на неї прицикнула:

– Ярина, ти ще мала, іди гусей пасти!

Ярина повернулась, та не дуже послухала старшу сестру, бо було цікаво подівитись, що там буде.

Молодь всю дорогу спiвала пiснi. По дорозi пiдходили дiвчата з усього села.У лiсi збирався великий гурт. Вони плили з берези вінки, водили хороводи:

«Ой завью вiнки та на всi святки,

Ой на всi святки, на всi празники»!

Парубки пiдходили пiзнiше и починали свої пiснi, а потiм спiвали разом.

На лiсовій поляне розтиляли скатерки, сідали обiдать, обмiнювались вiнками, крашанками, целувалися. О хо-хо яке там було весилля! А Яринi забороняли туди iти! Як це можливо!?

Якщо не дозволяють, то так хотілось. Відiгнала гусей до ставка, та по пiд городами в лiсок, так щоб сестри не бачили. Сховалась за кустом. Але цікаво, коли там їсти сiли. Ярина виглянула. Вустя побачила, щось ворушиться пiд кустом.

– О, та це Ярина! Що це за дитина, іди до хати!

– Дасте крашанку та пiрiжка – пiду.

Шкода є шкода.

Сам праздник Тройцы отмечался 3 дня. В пятницу женщины до рассвета шли в лес, чтобы заготовить лекарственные травы. В субботу украшали стены, подоконники, иконы различными травами, а ворота – ветками липы и клёна. В воскресенье поминали близких – всем селом обходили поля. После литургии священник шёл с крестами, окроплял святой водой колодцы. Когда появлялась луна, все в белых рубашках с распущенными волосами, с веночками шли за село, взявшись за руки. Весь процесс сопровождался песнями. Потом разводили костёр и перепрыгивали через него. Веночки бросали на шею хлопцам.

И мама, и баба Мотя говорили о том, как они всегда ждали праздник Ивана Купала. Я могу себе представить, что для детей и молодежи это как будто окунуться в волшебную сказку. Отмечается он 7 июля, в канун летнего солнцестояния. Центром действия был купальный огонь, как символ солнца. Он горел всю ночь. Традиционно, на Купало сходилось всё село. Из соломы изготовляли главных персонажей – Ивана Купала и Марену с венком на голове. Устанавливали их и водили вокруг хороводы. Затем поджигали, и когда чучела догорали, организовывали игры, перепрыгивали через огонь. Считалось за честь очиститься огнём. Костёр заливали водой, а пепел разметали. Потом дівчата пускали на воду заготовленные веночки. Каждая сплетала по два – для себя и для суженого. Сверху прикрепляли свечу, зажигали её и пускали венки по течению. Если венки плыли в паре, то быть свадьбе. На Ивана Купала ночью мало кто ложился спать. Считалось, что в эту ночь оживали все злые и добрые духи, разговаривали между собой всякие растения, ручейки. На рассвете матери посылали своих дочерей, чтобы они принесли целебной воды. Умыв лицо купальной водой, дочери отдавали ведро матери, а сами шли в огород нарвать любысток та мяты та чёрнобрывци. Маты заваривала, чтобы до восхода солнца помыть всем головы.

Всех обрядов не перечесть. Не могу удержаться, чтобы не привести ещё несколько примеров. 14 августа – праздник Маковея, очень красочный праздник. Сейчас к этому растению относятся настороженно, но на Украине – давние традиции его выращивания. Я помню, да и сама делала пироги с начинкой из семян мака – очень вкусные. Так вот, головки мака не разрешали трогать раньше этого праздника, который ещё называли Спасом на воде. В этот день дівчата до восхода солнца шли в церковь святить цветы и мак. Накануне собирали букеты из разных полевых цветов, которые называли Маковая Квитка. К каждому растению хозяйка обращалась с поэтическим словом. Например, ко льну: «Рости високо по коліно, щоб ні у кого голова не боліла». После этого дівчата собирались группами, плели веночки, в которых шли в церковь. Маковую Квитку украшали бусами, красной лентой и вышитым рушником. Отправляя дочерей в церковь мать приговаривала:

– На, доню, квітку цю, щоб ти була така гарна, богата та пригожа, як ця квітка, щоб тебе хлопці любили, як люблять люди цю квітку.

Рано утром на всё село был слышен церковный звон. После краткой молитвы священник читал нравоучительную проповедь для детей. С этим праздником связано освящение колодцев и других водоёмов. Перед освящением делали ремонт, а дівчата украшали колодцы цветами. В центре села собирались все. Священник окроплял святой водой колодец. Поход сопровождался церковным звоном. Возле колодца ставили два стола: на одном – хлеб, соль и свеча, на другом – свеча, святая вода и кутья. После совершения обряда в сопровождении музыки и песен процессия шла к следующему водоисточнику.

Как и в большинстве стран Земли, был праздник, посвященный урожаю – Великый Спас 19 августа. Святили разные овощи и фрукты. Заведено было угощать мёдом и медовухой соседей, вдов, сирот – коллективное братство. А 28 августа – Успение Пресвятой Богородицы, в народе Пречиста. В этот день начинали сеять озимые. С этим связан ещё один интересный обряд – сбор калины. Калина – это символ Украины, является национальной эмблемой. Из неё готовили различные наливки, джемы, варенье и лечили простуду. Она выполняла символическую роль в обрядах похорон и свадьбах. Недаром говорится: «Без верби та калини нема Україны». Всі знали: де під стріхом (под крышей) висить калина, туди треба сватів посилати. Посля служби в церкві шли дівчата в ліс з піснями, збирали калину. Біля села їх чекали хлопці, веселий гурт з піснями повертався додому. Біля хати калину віддавали матері, а та примовляла:

– Будь, доню, здоровою та червоною калиною, незайманою та чистою до вінца. А ти, калино, будь гожою на каравай, на здоров'є людям, на добро нашому подвір'ю.

Мне всегда хотелось и свою дочь приобщить к этому живому источнику, показать, откуда идут её корни. В 1985 году мы приезжали в Златополь. Были у тёти Моти несколько дней, вместе слушали интересные рассказы, ощутили на себе деревенское гостеприимство – она жила бедно, но делилась всем от души. Тётя Мотя была глубоко верующим человеком и до конца своих дней исповедовала все религиозные правила. Моя мама в 1987 году (мы жили в Алматы) поехала проведать свою сестричку. Моте было тогда около 90. Давно уже умер её муж Мыкола, и она осталась совершенно одна. Мама нашла женщину, которая ухаживала за ней до самой смерти. Мы регулярно высылали им деньги. С тяжёлым сердцем оставляла Ирина свою сестру, зная, что больше уже никогда не увидятся. И взяла себе на память куст калины с земелькою та толстенную наверно не меньше 4 кг библию на старославянском языке – их семейную реликвию, которой около 400 лет. При Советской власти её вынуждены были прятать, закапывали в огороде, чтобы не нашли.

Но никакие запреты не могли вытравить то, что было впитано с молоком матери и глубоко внедрилось в сознание, передавалось из поколения в поколение. Моя мама в возрасте 76 лет везла, как святую реликвию, этот дорогой её сердцу, но очень тяжелый груз через всю огромную страну с пересадкой в Москве.

Мой

отец

–

наша

путеводная

звезда

Уважаемые читатели, искренне признаюсь вам, такого благородства и щедрости души как у моего отца, Дмитрий Дмитриевича Степанова, встретишь очень редко. Во всяком случае, на моём жизненном пути я не встретила. Не знаю, каким образом генетически передалась его щедрость моей доченьке. Её стремление делать людям добро безгранично. Поэтому считаю, что мой отец и её дедушка, по существу, стали для нас путеводной звездой в жизни.

Знакомство

Семья Соколовских была работящей, и им удавалось обеспечить свои основные нужды. Они жили в гармонии с природой, скрашивая свою жизнь традиционными украинскими развлечениями – отмечали традиционные религиозные праздники, собирались, чтобы попеть, потанцевать, поиграть в игры. Революция перевернула эту размеренную жизнь вверх дном. Продразвёрстка после революции довела их до черты бедности. В период Новой Экономической Политики в двадцатые годы, когда были созданы благоприятные условия для крестьян и частных торговцев, семья встала на ноги. Но в 1929 году Сталин задумал коллективизацию. Уже в 1930 году отбирали скот, запасы зерна. Надвигался голод. Большая семья Соколовских еле-еле сводила концы с концами.

По соседству у тітки Катерини родственница жила в Киеве. Екатерина решила поехать в Киев и пригласила Ирину. В этом было их спасение и новая судьба. Осенью 1931 года Екатерина с Ириной пешком дошли до станции Смела 150 км и на товарном поезде приехали в Киев. В Киеве у Екатерины была знакомая, которая помогла им устроиться в артшколу посудомойкой в столовой и уборщицей. Через год Ирина во время отпуска решила поехать в Лыпьянку. До неё доходили страшные слухи. И действительно, она увидела село в смертельной агонии… По селу ходили люди, опухшие от голода. Часто под забором можно было увидеть, что кто-то сидит, подходишь, а он мёртвый. Смерть пришла и в дом Соколовских. Умерла Настя, а за ней и Кырыло. Доходило до страшного: пропадали люди, а потом выявлялось, что их съели. Ели собак, кошек и даже трупы. Ирина решила забрать с собой хотя бы младшую сестру Тыклушку.

«Спаси хоть нашу квіточку від цього страшного мору»,- голосила Параска. Провожали своїх дівчат до самої станції Новомиргород батько з матір’ю та всю дорогу плакали. Може серце чуяло, що свою надію, саму останню та кохану дитину більше ніколи не побачуть. В артшколе Тыклушка устроилась уборщицей. Всё было замечательно. Не один курсант заглядывался на её красоту. Как-то её пригласили покататься по Днепру на лодке. Лодка попала в водоворот и перевернулась. Тыклушка не умела плавать и сразу пошла ко дну. Её искали, но, когда вытянули, она была мёртвой. Даже трудно себе представить, какой это неожиданный удар был для моей мамы.

Мой отец был в то время курсантом этого училища. Он видел, как убивается над гробом Ирина. Каждый день она ходила к могиле сестры, падала на могилу и голосила:

– Сестричко, моя рідненька, на кого ти мене покинула? Та ти у нас як квіточка була. Усі тебе любили. Що я тепер батькам скажу? Як тепер мені жити?

Дмитрий не мог забыть и выбросить из головы страдание Ирины. Несколько раз он ходил с ней на кладбище. «Как помочь? Слова утешения бессмысленны. Что-то надо делать». Он пишет письмо в Анапу своей матери, и она отвечает: «Привози её сюда, я постараюсь помочь». «У меня самая понимающая мама на свете»! – с облегчением вздохнул Дмитрий.

Анапа – курортный город на берегу Черного моря. Моя бабушка, Валентина Антоновна, работала врачом в санатории. Она встретила бедную девушку теплом и лаской, продумала всё до мелочей, выделила ей отдельную комнату.

– Проходи, родная, тебе у нас будет хорошо. Посмотри, какое ласковое море, оно залечит твои душевные раны.

– У меня потеплело на душе, страшно хотелось спать, – вспоминает мама.

Меня провели в небольшую уютную комнату, я хотела упасть на кровать. Но вначале ванна. Добравшись до кровати, я проспала больше суток. Когда проснулась, узнала, что Дмитрий уехал. Я вышла на крыльцо и только теперь рассмотрела, где нахожусь. Небольшой дом расположен на пригорке, море совсем недалеко. Но сегодня оно было неласковым, бушевало. Огромные волны накатывались одна на другую и с шумом разбивались о берег.

– Ирина, завтракать! – услышала я голос Валентины Антоновны.

Освежившись в ванной, она пошла к столу.

– Как спалось?

– Ничего не помню. Где Дмитрий?

– Дима уехал вчера вечером. Ему нужно в училище. Ты не волнуйся, позавтракаем, пойдём в санаторий. Будешь принимать ванны. Хозяйничай.

В столовую вошёл Дмитрий Иванович – отец Димы.

– Приятного аппетита, – не очень приветливо проговорил он.

Прикрепив за ворот салфетку, он, искусно владея столовым прибором, сосредоточенно ел, бросая иногда на потенциальную невестку пронизывающий, сверлящий взгляд, явно показывая «Ты здесь не к месту! Не в свои сани не садись!»

– У меня стал комок в горле. Я не то, что есть, дышать боялась. Дмитрий Иванович вытер губы, встал из-за стола и, бросив: «Деревенская серость»,– вышел.

Дедушка Дмитрий Иванович, сам из Петербурга, был очень образованный человек, знал несколько иностранных языков. Он с презрением относился к большевикам, хотя Валентина Антоновна была членом партии, более того мой отец, их единственный сын, родился в царской ссылке в 1912г в Бийске. Бабушка была политкаторжанка. Я уверена, что среди большевиков многие искренне хотели улучшить жизнь миллионов рабочих и крестьян, для этого не щадили своей жизни. Ведь, по большому счёту, главным агитатором за революцию были не большевики, а те ужасные условия жизни беднейших слоёв населения. Что получилось в результате этой революционной бури – это уже другой порыв и требует отдельной оценки. Но одностороннее шельмование всех революционеров прошлого очень вредно для самосознания нации.

В истории человечества много примеров, когда людьми движет порыв стать на защиту угнетённым и обездоленным. Дух французской революции широко был распространён среди русской интеллигенции. И мой дедушка вначале поддерживал благородное движение помочь бедным и обездоленным, но, как и многие участники этого процесса, был очень разочарован результатами.

Дмитрий Иванович с начала и до конца не мог принять невестку. В нём всё кипело. С трудом воздерживаясь от бурных скандалов, он обращался к ней: «Деревенская серость». Если смотреть правде в глаза, он был недалёк от истины. Влияние родительского дома, привычки, заложенные с детства, остались доминирующими на всю её жизнь. В этом не вина Ирины. Такова природа. Но то, что отец принял всё, что в ней есть хорошего и плохого, говорит о его высокой нравственности и благородстве.

Не такую спутницу для своего сына хотел видеть Дмитрий Иванович. Единственного сына они буквально лелеяли. Мне было 3,5 года, когда дедушка рассказывал мне об отце и показывал коробочку с волосиками и ногтиками отца, когда ему было 1 год. Они хранили как реликвию именную серебряную ложечку, возили с собой даже в эвакуации. На этой ложечке выгравирована буква Д и дата рождения. Они старались дать единственному сыну хорошее образование. Он учился в пединституте, играл на скрипке. Всегда очень любил детей. Мама рассказывала, что у них часто в доме были дети, он играл с ними тоже, как ребёнок. Для него это была потребность. Сейчас я смотрю на единственный портрет отца, когда он ещё учился в пединституте. Это черно-белая фотография, на ней печать времени, но черты лица сохранились чётко. Большие серые глаза, в них спокойствие и теплота души просто ощутима. Перевожу взгляд на Ирину свою дочь и порой удивляюсь, как она во многом похожа на моего отца и своего деда: те же глаза, та же бездонная любовь ко всему живому: людям, животным, природе. Форма лица, нос, подбородок, губы – всё один к одному. Общение со студентами и детьми для моей Ирины – это высшее человеческое счастье. Иногда мне в голову приходят мистические мысли. Может это реинкарнация и ко мне вернулся мой отец, и я получила от Бога двойную награду: имею самую любимую, нежно всегда заботящуюся дочь и в ней душа отца. Великое спасибо за такой подарок судьбы.

Вернёмся в Анапу. Валентине Антоновне пришлось дипломатично лавировать между супругом и будущей невесткой. Больше они вместе за стол не садились. Мама рассказывала: «Я вставала очень рано, ходила к морю, часто купалась и завтракала пока Дмитрий Иванович спал. Старалась как можно меньше ему показываться на глаза. А с Валентиной Антоновной у нас всегда были хорошие отношения».

Отец уже считал маму своей женой и относился к ней соответственно. Но Дмитрий Иванович всячески препятствовал их браку. Через какое-то время отец забрал Ирину в Киев и стал учить грамоте: читать, писать. Словно предвидя жестокое будущее, он старался, чтобы у его спутницы жизни была какая-то специальность, и вместе с ней заканчивал курсы медсестёр. Вспоминая о том периоде, мама говорила: «Я быстро освоила алфавит, и он меня часто хвалил.

– О, молодец, мы с тобой далеко пойдём!

Когда я научилась читать, он решил отвести меня на курсы медсестёр». И всё же со своим уровнем начального образования она чувствовала себя неуверенно. Иногда хотела даже бросить эти курсы, но отец настаивал.

«Мне кажется, она боялась, что не осилит все премудрости этой профессии»,– так я подумала, слушая её сбивчивый рассказ о том, как она сопротивлялась поистине мудрому стремлению отца.

«В анатомке мне вообще дурно было. По-русски едва научилась читать, где уж тут латинские названия запомнить. Но твой отец говорил: «Терпи казак – атаманом будешь. Пока мы вместе – всё хорошо. Что нас ждёт – не известно. Надо быть готовым ко всему. Профессия – это твой хлеб на все случаи жизни».

Каждый вечер он читал вместе с мамой, заставлял её пересказывать. И ещё приговаривал: «Как здорово что мы с тобой изучаем, как делать перевязки, уколы. Это и мне пригодится». С горем пополам курсы закончила, удостоверение получила и всю жизнь благодарила отца за его мудрость и дальновидность. С этим документом она проработала медсестрой всю жизнь до пенсии.

Мама рассказывала, как он учил её кулинарии. «Однажды мы были в гостях, и мне понравились сырники. Через какое-то время Дима говорит:

– Завтра к нам на обед заглянет Петр, приготовь что-нибудь вкусненькое.

Вареники з творогом – це наше сільське, а сирники- це по городському.

Пішла купила творогу, побільше намішала сахару, зробила кругленькі сирнички, тай на сковороду. Воно все росплилось по сковороді та ще пригоріло. Чаду на всю кімнату. Я стою та плачу. Заходить Дмитрий з Петром.

– О, наш обед далеко слышно. Что за слёзы? Не стоит сырость разводить. С кем чего не бывает. Успокойся, малыш.

Он вытер мне платком глаза и побежал в магазин. Через несколько минут вернулся со всем, что нужно для этого блюда.

– Пётр, слушай мою команду! Быстро закатывай рукава. Малыш, подай нам передники. Офицер по сигналу тревоги должен всё выполнять быстро.

Сырники получились аккуратные, вкусные, и они вовремя успели вернуться с обеда. Об этом случае он не напоминал, но в выходные мы готовили вместе».

Отец был большим шутником, но один раз пошутил жестоко. Мама пыталась так-то влиться в среду офицерских жен. Уже говорила на русско-украинском языке. Ей хотелось и причёску иметь современную. Пошла в парикмахерскую и обрезала свои шикарные черные косы. Отец посмотрел, улыбнулся, а ночью выстриг половину волос ножницами. Были слёзы, пришлось обстричь очень коротко, по современным временам супер модно, а тогда какое-то время ходила в платочке. Зато на свадебной фотографии мама выглядит очень симпатично с короткой модной стрижкой.