Глава 8
После разговора я стоял и продолжал смотреть на нее, размышляя о том, что сказала Энни. Она не чувствует «его», про кого она говорила, про меня или кого-то другого. Она говорила лишь о своем предчувствии – предчувствии встречи – или же она все-таки почувствовала мое присутствие.
– А если я – тот мужчина, и она меня чувствует? – задал я вопрос самому себе. – Да нет, это невозможно, о чем ты вообще думаешь…, – от таких мыслей я тяжело вздохнул и почесал голову.
Энни спокойно сидела на кровати и осматривала комнату. По ее взгляду было понятно, что она что-то задумала, но когда она стала освобождать стеллаж и стол, кидая, все, что было на них, на кровать, я понял, что сейчас будет перестановка и эта женщина собирается таскать всё сама.
– Сумасшедшая женщина… Слишком самостоятельная… Так, пора знакомиться, а то она в одиночку начнет еще ремонт делать, плитку там в ванне перекладывать, стены красить, что там еще люди делают? – сам себе задал вопрос и ушел из ее квартиры.
Я принял человеческий облик и подошел к ее двери, собираясь постучать, но медлил. Новое чувство давило у меня в груди. Волнение захватывало меня, я стоял как вкопанный. Грохот из квартиры немного привел меня в чувства, собравшись с мыслями, я постучал.
– Здравствуйте, – начал я, когда Энни открыла дверь. Она удивленно смотрела на меня и молчала. – Я ваш новый сосед, переехал на днях. – Я показал рукой на свою квартиру. – Я услышал крик и грохот, у вас все хорошо?
– Вы?
– Я. Меня зовут Терри. Так у Вас всё хорошо?
– Да. Я просто затеяла перестановку в комнате, – немного придя в себя начала Энни. – Меня зовут Энни. Приятно познакомиться, сосед! – уже с улыбкой произнесла она.
– Может Вам нужна помощь?
– Да нет, я сама справлюсь.
– Может, я все-таки помогу, а то чувствую перед вами неоплаченный долг, за то, что отпустил того водителя.
Энни засмеялась.
– Да, во мне все еще сидят недосказанные слова этому водителю, надо было Вас заставить его догнать, – произнесла она с улыбкой. – Хорошо, помогите перетащить стол и стеллажи, – она открыла дверь шире, приглашая войти, а я же обрадовался, что она не упрямилась.
Я старался вести себя спокойно, вежливо и ненавязчиво, чтобы Энни чувствовала себя комфортно и безопасно рядом со мной. Это было моей первостепенной задачей. Мы прошли с ней в её спальню.
– Ну, командуйте, куда и что переставлять? – Энни поспешила мне показать, что нужно сделать, я принялся за работу.
– А вы, случаем, не маньяк, Терри? – произнесла Энни с улыбкой, после недолгого молчания.
– Если только литературный, – в шутку сказал я. – Я редактор. Маньяк я только в работе, когда читаю художественные произведения, – решил аккуратно и дозировано давать информацию о своей придуманной жизни.
– Наверное, это интересно, – вежливо произнесла Энни.
– Мне нравится, – коротко ответил я. – Ну вроде все, еще нужна моя помощь?
– Нет, вы и так мне помогли.
– Долг выплачен. Тогда я пойду, – я направился к двери. – Если Вам еще понадобится помощь, я за стенкой, – произнес я с улыбкой, показывая на стену.
– Спасибо большое. До встречи.
– До встречи.
Вернувшись в свою квартиру, вымотанный человеческими эмоциями, я уселся на кровать. Волнение, неуверенность, тревога – вот что я впервые полноценно испытал. Чувствовать всё – это мне было так необычно, но еще непривычнее было испытать облегчение, ощущать, как тебя покидают эти эмоции, сменяясь покоем, давая некую опустошенность. Этого я никогда не замечал в своих подопечных, я видел, как их одна эмоция сменялась другой, но не думал, что с ними ещё идет и облегчение.
Я принял обличие Путника и направился обратно к Энни. Я сел на кровать и уперся спиной к изголовью, пытался расслабиться. Она, не торопясь, раскладывала вещи на недавно передвинутый мною стеллаж. Я не хотел ни о чем думать, хотел просто смотрел на Энни, но мысли блуждали, то уходя, то возвращаясь. Лишь одну только мысль я не гнал. Мысль о том, как мне приятно было находиться рядом с этим человеком.
– Энни, давай спать, – тихо, ласково и устало попросил я ее. Она как будто услышала меня, закончив расставлять все по местам, и быстренько легла на кровать. Я так желал этого целых два дня! Просто лечь с ней рядом, обнять и уткнуться в ее черные волосы.
– Спокойной ночи, – шепнул я.
Глава 9
Почти месяц я искусственно создавал случайные встречи, одновременно выходил с Энни из квартиры, встречался в магазине у дома, чтобы помочь донести пакеты с продуктами, качал спущенное колесо ее автомобиля. Мы перешли на ты, наши диалоги стали намного длиннее. Мне не нужно было придумывать тему для разговора, с ней всегда было о чем поговорить.
Я расположился на лавочке в парке, где сейчас гуляла Энни. Я знал, что она вышла на прогулку, поэтому быстро прошмыгнул вслед за ней в парк, в надежде, что она увидит меня и подойдет, пока я демонстративно буду читать книгу. Ждал я недолго.
– Привет Терри, – начала Энни. – Что читаешь?
– Привет! Роман. Ты решила оторваться от работы и вдохнуть свежий воздух?
– Да, я тебе не помешаю если присяду рядышком? – она, не дождавшись ответа, села со мной рядом.
– Конечно, я всегда тебе рад.
– Не отвлекайся на меня, продолжай читать, – произнесла она, посмотрев на книгу, которую я закрыл.
Я послушно начал делать вид, что продолжил читать, но я просто рассматривал страницы. Украдкой посмотрев на Энни, я понял, что она совершенно не замечает моего взгляда и мыслями находится где-то далеко.
– Энни, ты очень громко думаешь, – рассмеялся я. – Я даже не могу прочитать и предложения. Чем так заняты твои мысли?
– Ой, прости Терри, – улыбнулась Энни. – Я вспомнила свой сон и немного задумалась.
– Расскажешь? – Я вспомнил, как душа бабушки говорила, что приходила к ней во сне, и мне стало любопытно – это был просто сон, или она хотела ей что-то сказать.
– Во сне я гуляла вот как раз в этом парке со своей будущей дочерью, был теплый день, и очень ярко светило солнце. На той детской площадке, – Энни показала рукой на то место, – начался пожар, приехала пожарная машина и начала его тушить. Мы с дочерью стояли и наблюдали за паникой людей и работой пожарной службы. В это время ко мне подбегает молодой человек (во сне я этого человека знаю хорошо, хотя в реальной жизни его не встречала). Он мне начал говорить, что в этом мире столько плохого, столько зла и боли, что он не может больше тут находиться и сейчас он возвращается в своей мир, самый лучший из миров, с прекрасными людьми, и хочет забрать меня с собой, но решать я должна прямо сейчас, потому что другой возможности не будет.
– Ты согласилась?
– Да, я соглашаюсь, но с условием, что я пойду только со своей дочерью. Мы втроем бежим вот к тому дереву неподалеку от площадки и в какую-то секунду мы оказываемся в другом мире. Я начинаю осматриваться и вижу, что этот мир как будто параллельный нашему миру. Та же улица, тот же дом, только этот мир серый, здесь нет цветов, нет солнца, нет даже оттенков черного или белого, только серый цвет. Я как будто попала не в черно-белое кино, а в серое кино.
Я начал вслушиваться в каждое слово Энни, потому что то, что она описывает, очень похож на мир Путников.
– Мы зашли с ним в дом, где нас ждали люди, внешне такие же, как мы, но в отличие от нас, у них нет эмоций и чувств. Они не испытывают никаких чувств, ни одной привычной нам эмоции. Их лица были неподвижны, они не улыбались, я не чувствовала от них ничего: ни холода, ни радости от встречи со мной. Это было похоже на равнодушное приветствие. Мне стало настолько жутко, и в голове билась только одна мысль: «Мне надо домой, я здесь не останусь!»
– И что было дальше?
– В этот момент я проснулась. И я не знаю, вернулась ли я обратно домой во сне, или нет. Я долго думала об этом сне, пыталась понять его значение, и вообще, почему мне приснился весь этот бред.
(Это не бред… это тот мир, где ты жила, когда была Путником, – подумал я, – только мы не настолько безэмоциональные).
– И что надумала?
– Я прихожу к тому, что самое главное богатство нашего мира – это чувства, которые мы испытываем. Знаешь ту теорию о том, что наша душа приходит откуда-то из другого мира, чтобы прожить жизнь на земле? Выполнить какие-то личные задачи?
– Да, что-то слышал об этом, – слукавил я.
– Я всегда задавалась вопросом, зачем она приходит, что такого есть на нашей земле, что души приходят сюда из вселенского рая, где царит покой и гармония. А что если душа приходит не выполнять какие-либо задачи, а почувствовать весь спектр эмоций, таких, как страсть, обида, разочарование, радость, восхищение, умиление, наслаждение, трепет, смущение, спокойствие, отвращение, сочувствие, страх, ужас, интерес, неловкость, счастье, нежность, удивление и, конечно же, любовь. Что, если мы сами придумали, что нам необходимо выполнять в этом мире какие-то задачи, которые нам ставят перед рождением. Или же, действительно, есть задачи, но они второстепенные, а первостепенная задача – все-таки прожить все эти чувства. Я так же думала, почему тот молодой человек так хотел вернуться в тот мир.
– И почему же? – я не переставал удивляться тому, что она говорит.
– Наверное, потому что он пришел в наш мир уже во взрослом состоянии и испытал весь спектр чувств сразу. Мы же, люди, с рождения познаем этот мир, день за днем его исследуем, испытываем новые чувства постепенно. Ты только поставь себя на его место! Ты живешь примерно 25 лет без чувств, а потом приходишь сюда и начинаешь чувствовать все сразу! мне кажется, что он испытал что-то вроде панической атаки.
– Представил… это хуже панической атаки, – сказал я, но потом добавил, – наверное.
Глава 10
Я был поражен услышанным, но понимал, почему ей это приснилось, и одновременно растерян от переполнявших меня чувств, да, я Путник, как и она в прошлом, но я не настолько безэмоциональный, но все равно мои чувства не сравнятся с теми, что я испытывал в обличии человека. Мои эмоции увеличены в сто раз, я ощущаю всё намного сильнее. Это не одно чувство, а какая-то воронка из множества чувств, которая меня засасывает в неизвестные мне глубины. Мои мысли путались. Я молча сидел и думал о ней и о её размышлениях.
– Прости, я, наверное, загрузила тебя своим мыслями о сне и отвлекла от чтения, – улыбнулась Энни. – Ты о чем, кстати, читаешь?
– Историю о фотографе. Человек хочет стать знаменитым фотографом, выставлять свои работы в галереях по всему миру, но совершенно не уверен в своем таланте. Он просто считает, что это несбыточная мечта. – Я был рад смене темы, потому что думать об этом уже не мог.
– Знаешь, я убеждена, что все наши мечты – это наше будущее. Мы не будем мечтать о том, что не является нашим отражением и что мы не можем осуществить. Например, если ты мечтаешь быть писателем, значит это твое, значит в тебе заложен ресурс на его осуществление. Мне иногда кажется, что мечты – это такие подсказки нашего подсознания, которое говорит нам, что мы на самом деле желаем, и указывает направление движения. Если мы решимся идти навстречу своей мечте, то мы получим свое будущее. Надо просто побороть своей страх и свою неуверенность в себе. Если есть мечта, то дан и ресурс. У всех есть мечты, в осуществлении которых верится с трудом. Так вот, именно это и есть наше будущее. У тебя есть мечта?
– Да, и как раз несбыточная, – я повернулся и посмотрел ей прямо в глаза, с которыми я уже так не хотел расставаться.
– Ну, это тебе решать – сбудется она или нет, – немного помедлив, она продолжила. – Знаешь, я плохо помню свою бабушку. Она умерла, когда я была еще совсем ребенком, но моя тетя рассказывала, что она мечтала стать следователем. Вспоминая то, каких строгих правил она была, мне кажется, она была бы замечательным следователем. Бабушка была логична, справедлива, немного жестока, принципиальна. Это все те черты, которые необходимые следователю, – она затихла, как будто вспоминала ее.
– Ты ее очень любила?
– Я ее больше боялась, – засмеялась Энни. – Я была еще совсем мелкой, но помню, что она была строгой. Её строгость прям отпечаталась во мне, но знаешь, по мере взросления, я совершенно по-другому начала к ней относиться. Я вижу ее в себе и, наверное поэтому, несмотря на то, что она давно умерла, всегда с ней разговариваю, прошу помощи и совета. Я чувствовала, что она меня слышит, помогает, она даже не один раз приходила ко мне во сне, – Энни замолчала, не решаясь сказать. Я накрыл ее руку своей рукой, давая понять, что она может мне доверять. – Но совсем недавно я перестала ее чувствовать.
– Ты же сама сказала, что души перерождаются, может она переродилась?
– Возможно.
– А у тебя есть мечта? – теперь была моя очередь поменять тему разговора, видя, как Энни немного загрустила.
– Знаешь, сейчас я пустая, у меня нет мечты, но есть огромное желание, чтобы моя дочь родилась здоровой, – она задумалась, смотря куда-то вдаль. – Я знаю, что после ее рождения, я буду другой, будет другая жизнь, другие цели и мечты.
– Я догадывался, – это первое, что пришло мне в голову, потому что удивление у меня не получилось показать, плохой из меня актер.
– Как ты понял?
– Все беременные – блаженные. – Я вспомнил фразу своего подопечного и надеялся, что Энни мне поверит.
– Возможно, – с улыбкой ответила Энни.
– А могу я спросить про отца ребенка или это будет невоспитанно с моей стороны? – я все-таки решил еще раз проявить свои актерские способности.
– Мне нечего скрывать. Я узнала о своей беременности, когда мы прекратили наши отношения. Он знает о ребенке, но мы решили, что каждый будет жить своей жизнью, – она совершенно спокойно сказала об этом. – Ты считаешь меня ненормальной?
– Я думаю, что ты удивительная и ты будешь прекрасной матерью, – я хотел в свои слова вложить как можно больше нежности, которую испытывал к ней.
Глава 11
Время шло, мы все чаще проводили время вместе, мне уже не нужно было подстраивать наши встречи, она сама хотела больше находиться со мной. Мы гуляли, много разговаривали, смотрели фильмы. Обычно по вечерам я готовил ей ужин, пока она рассказывала мне о своем детстве или какие-нибудь смешные истории из жизни. Я же удивлялся, что приготовление пищи мне нравится, и получается даже очень вкусно. Так же я узнал, что она любит фотографировать, и все ее фотографии в доме сняты ею.
Наблюдая, как у Энни стал расти животик, я ловил себя на мысли, что очень хотел его погладить. Энни стала совершенно другой, нежной, смешной, ласковой, довольной собой и жизнью. От той Энни, которую я встретил, почти ничего не осталось, ее печальный и глубокий взгляд переменился на довольный, озорной и ласковый. Она как будто находилась в своем маленьком мирке счастья и любви, и я не переставал любоваться ею.
Я же учился жить с новыми эмоциями. Энни делала меня человечным, даря мне все новые и новые чувства. Радость, веселье, восторг, дружелюбие, заинтересованность, нежность и неловкость, растерянность и удивление, очарованностью – это все я испытал впервые рядом с ней.
В моменты, когда она увлеченно мне что-то рассказывала, улыбалась мне, ласково произносила мое имя или просила помощи, да и просто нуждалась в моем присутствии, я испытывал чувство эйфории. Мое же человеческое сердце учащенно билось от ее легких прикосновений. Я видел это много раз, как мои подопечные влюбляются, но для меня это было впервые, мои эмоции были противоречивы, мне до дрожи в теле нравилось это чувство, но страх звучал сильнее. Я боялся не только того, что как только Энни родит, мне придется ее покинуть, но и остаться без нее, не испытывать эти чувства будучи Путником. Хотя я понимал, что я еще долго буду находиться около Энни, пока растет ее дочь, но я ведь буду не человеком, а всего лишь невидимым для нее Путником. Самой большой мой страх, состоял в том, что она полюбит кого-то другого…
Весь этот хоровод мыслей был нарушен Энни, которая ворвалась ко мне в квартиру.
– Терри… Терри…! – звала она меня, – ты сильно занят, можешь выполнить мою просьбу? – взволнованно смотрела на меня Энни, а я лишь кивнул головой. – Ты можешь сходить в тот маленький магазинчик, который находится через два дома, помнишь, я показывала его тебе?
– Помню.
– Купи мне пожалуйста корейских закусок побольше, с капустой и рыбой, – затараторила она. – Я просто не могу сейчас выйти, мне нужно доделать документ и отправить его.
– Хорошо, я сейчас схожу, – улыбаясь, сказал я и начал собираться.
Возвращаясь с рынка, я увидел, как около подъезда нашего дома топталась на месте Энни, я не знал, ждала ли она меня или кого-то другого, поэтому пошел быстрее. Когда она меня увидела, то начала улыбаться и почти побежала мне навстречу.
– Держи, я купил все, что ты просила.
– Спасибо, подожди, подержи пакет, – Энни зарылась в пакете, пытаясь открыть упаковки с закусками, – не могу больше терпеть, меня сейчас как хомячка разорвет, – она начала есть капусту и рыбу руками, прямо из пакета.
– Давай хоть поднимемся в квартиру, – я еле сдерживался от смеха, а она торопливо ела и мурлыкала от наслаждения.
– Я не могу больше ждать, – и начала смеяться сама над собой же. – Терри, у меня есть еще одна просьба.
– Какая? – я напрягся, думая, куда еще она меня отправит.
– У меня грязные руки, – начала она, – а у меня очень чешется живот, почеши, пожалуйста.
Этого я никак не ожидал. То, чего я так хотел, она попросила сделать сама. Я перехватил пакет в одну руку, а вторую руку положил на ей на живот, ощутив трепет и тепло от этого прикосновения. Легко, не надавливая, я стал чесать ей живот.
– Энни? – услышали мы, как кто-то позвал ее, и одновременно повернулись.
– Мама? – удивленно и радостно воскликнула Энни, а я от смущения и растерянности поспешил убрать руку с ее живота. Перед нами стояла женщина средних лет, с довольной улыбкой на лице, ей явно нравилось то, что она увидела.
– Я принесла тебе пирожки, будешь?
– Жирные, жареные и с картошкой?
– Да.
– Конечно, буду! – после этого она очень нежно притянула свою маму в объятия.