Анна Былинова
Живые игрушки
В девяносто пятом году, когда из цепких когтей страну не выпускал дефицит, мама приехала из Улан – Удэ и привезла нам с сестрой две куклы. Одна была тонконогая с длинными жёлтыми искусственными волосами. А вторая толстенькая с короткой и пушистой копной таких же жёлтых волос. Первую отдали сестре, а вторую подарили мне. Помню, как сильно мы радовались этим красавицам.
Кроме этой куклы в моей игрушечной коллекции был тряпочный гном, которого я любила больше всего на свете. Больше конфет и больше своей новой куклы. Кукла поняла это и часто сидела в углу, молчаливая и смешная тогда, когда мы с гномом веселились и играли.
Когда на зимние каникулы меня и двоюродного брата Женьку отправили в Алянгу – на бурятский гурт, игрушек, видимо, из боязни, что могу потерять, мне с собой брать не разрешили. Я сидела в УАЗике и хныкала по этой причине. А Женька родители у которого жили на том гурту, сказал мне:
– Не плачь. У меня дома есть живые игрушки. Они умеют танцевать и разговаривать.
Я перестала хныкать и недоверчиво взглянула на него:
– Ты врёшь, не бывает таких игрушек.
– Бывает, – возразил он, глядя на меня честными глазами: – Вот приедем и увидишь.
Я смотрела на брата глазами полными слез, но уже окончательно успокоилась и почти забыла про оставленные дома игрушки, потому что в моей голове принялись болтать весёлые гномы и изящно танцевать розовые барби.
Однако, по приезде мы не обнаружили никаких игрушек, если не считать деревянного автомата, который вырезал Женьке дядя Слава, брат моей мамы и мамы Женьки. Я почувствовала себя обманутой и снова заплакала. Надо сказать, в детстве я была той ещё плаксой. Взрослые решили, что я устала с дороги и уложили меня спать.
Прошло несколько дней, прежде чем Женька снова завёл разговор о своих живых игрушках.
Мы были на улице. Короткий день заканчивался. Зимнее солнце уже обошло полнеба и готовилось нырнуть за синие