Амулет ведьмы

Сделав зачем-то книксен, я булькнула что-то нечленораздельное и выскочила из комнаты.

В карете меня трясло, я судорожно сжимала руки и даже пальцы на ногах. Как мне быть? Вот это я себя зарекомендовала! Она же теперь посчитает меня предательницей!

Я покосилась на невозмутимого Верховного, который сидел себе спокойно и, подперев голову, смотрел в окно. Вот же противный мужик этот мистер Андерли! Зачем он меня взял с собой? Знал же, что ничего протоколировать не надо. Он меня подставил! Я засопела и скривила губы. Горден перевел на меня взгляд и внимательно посмотрел: изучающе и пристально. Словно именно я была виновата в каких-то там обнаруженных эманациях возле Столпа Эдикта.

– Мистрис Витра ни в чем не виновата! – выпалила запальчиво я.

– Да? А ты откуда знаешь? – заинтересовался маг. Я растерялась.

– Ну как же, – попыталась я объяснить, – она же Верховная ведьма, порядочная и ответственная, ее все любят.

– Я тоже Верховный маг, порядочный и ответственный, правда меня не все любят, и что? – Его бровь приподнялась, и показалось, он надо мной смеется. Я снова засопела и заерзала на сиденье.

– А за что вас любить, если вы приходите к ни в чем не повинной ведьме и обвиняете ее не пойми в чем? Поэтому и не любят – вы всех подозреваете в тяжких грехах.

– Конечно, всех. Работа у меня такая, – невозмутимо ответил Горден.

– Но мистрис Витра не виновна! Она не такая! – горячо произнесла я.

– Ты владеешь какой-то информацией об этом? – тут же оживился мистер Андерли и наклонился ко мне.

– Нет, – надула я губы, понимая, что разумных аргументов и доказательств непричастности Верховной у меня нет. Но репутация у нее в народе была безупречная.

Верховная отдавала всю себя развитию ведьмовского искусства: строила школы для ведьмочек, учредила специальные стипендии для одаренных. Если ведьмочки оставались сиротами, то она пристраивала их в самые благополучные семьи, полностью всем обеспечивала и принимала живое участие в их жизни. Я ни разу ни от кого не слышала ничего плохого о мистрис. Она пользовалась уважением среди всех ведьм. Поэтому я была уверена, что Верховный зря ее в чем-то обвиняет.

– Если бы вы были менее подозрительны ко всем да поменьше всех обвиняли в том, чего они не совершали, так вас бы и любили больше, – пробурчала я, скрестив руки на груди.

– И ты бы тоже любила?

– Что? – не поняла я.

– Полюбила бы меня? – вполне серьезно спросил маг.

– Я… – Я растерялась и захлопала глазами, не зная, что ответить. Как он может меня о таком спрашивать? Мы ведь знакомы недавно. Наверное, просто издевается надо мной! Карета остановилась, и это спасло меня от необходимости отвечать. Кучер зычным голосом крикнул:

– Цветочная.

На этой улице находился мой дом, куда любезно подвез меня начальник. Когда кучер открыл дверь и я уже поставила ногу на ступеньку, Горден произнес:

– До завтра, Марика, – и сказал это таким тоном, словно ничего не произошло и ничего такого провокационного он не спрашивал.

– Хорошего вам вечера, – пожелала ему в ответ и, чуть улыбнувшись, вышла из кареты, направившись к калитке.

Все мои мысли сейчас были о произошедшей встрече с Верховной ведьмой. Не так в своих мечтах я это представляла. Я ведь действительно очень хотела как-нибудь с ней поговорить, но теперь Верховная наверняка подумает, что я на стороне обвинения, а первое впечатление уже не исправить.

9

– О, пожрать принесла, да? – выбежал мне навстречу Виля, подергивая длинным рыжим хвостом в предвкушении вкусняшек.

– Нет, – отрезала я и швырнула сумочку на тумбочку в прихожей, но она ударилась о стену, отскочила и упала на пол. Я не стала ее поднимать и резкими шагами направилась на кухню. Виля увязался следом, зудя за спиной:

– Ну как ты могла?! Ты же обещала, что принесешь мне рыбки. А еще молока свежего в доме нет.

Ему лишь бы еду подавай! И лучше каждый час. И так огромный и толстый, а если будет больше есть, даже не сможет бегать по лестнице. И кресло мое продавит.

Я налила стакан воды и залпом выпила. Потом подумала и еще налила, но смогла осилить только половину. В доме было жарко. Я подошла к окну и распахнула створки. В кухню ворвался свежий ветерок с ароматом розовых лилий – моей гордости, что росли возле дома. Я закрыла глаза, наслаждаясь сладким запахом.

– Э, ты что такая злая? Верховную ведьму убила? – Я повернулась к фамильяру и недоуменно посмотрела на него. Виля, прищурившись, приглядывался ко мне.

– Откуда в твоей рыжей голове такая дичь? – спросила я у него.

– Так эманации от тебя идут высшего порядка, как у Верховной ведьмы, – и только я было открыла рот, собираясь объяснить, где была, как кот затараторил, нервно подергивая длинными усами:

– Подожди, подожди… Если ты ее убила, то, надеюсь, и ее поганую ворону-фамильяра тоже? Ты же не можешь меня бросить после того, сколько я для тебя сделал?

«Интересно, а что он сделал для меня, кроме как разорил на кормежке?» – мелькнула мысль в голове.

– Ты же меня не оставишь, когда займешь должность Верховной? Так… Когда мы переезжаем в резиденцию? – Виля побежал в угол, где стояли его тарелки. Не миски, как для обычных котов, а мои самые лучшие тарелки, которые он выпросил.

– Так! – громко произнесла я. – Виля! Перестань! Никого я не убивала, а эманации от меня такие, потому что я ходила на встречу с Верховной ведьмой.

Фамильяр прекратил забег по кухне и удивленно на меня уставился.

– Я надеюсь, тебя взяли к ней на работу полы мыть?

– О-о, Небеса! – простонала я и залпом допила воду, оставшуюся в стакане. Что-то я переборщила: живот раздулся, словно барабан.

– Что? Не взяли поломойкой? Может, тогда согласишься в ее особняке посуду мыть? – сыпал очень умными предложениями Виля.

– Да не просилась я к ней на работу! – со стуком поставила стакан на стол. – Я с начальником своим ездила на деловую встречу к Верховной! И все, Виля, все, – развела я руками.

– Тьфу на тебя. Дура и есть дура. Впервые у тебя появилась возможность так близко пообщаться с самой Верховной ведьмой, а ты, недотепа, упустила шанс устроиться к ней на работу, чтобы все узнать и сместить ее с должности. Бестолочь, – фыркнул презрительно кот и вышел из кухни.

Как он мне надоел со своими «ценными предложениями»! Его немереные имперские амбиции и кровожадность выводят меня из себя.

* * *

Готовясь ко сну, я приняла теплый душ, надела любимый мягкий розовый халат с капюшоном, обула пушистые тапочки с зайчиками и пошла на кухню. Решила выпить молока с печенюшками на ночь. Как раз остались мои любимые – с корицей.

Взяв стакан с молоком и тарелку, я направилась в самое любимое место в доме. Поднявшись по скрипучей узкой лестнице на чердак, я вышла на крохотный балкон, где раньше уже постелила покрывало и бросила несколько подушек. Это было мое место спокойствия, силы и уединения.

Ночь, тысячи сверкающих звезд надо мной и мечты о лучшем. Я обожала это место. Только мое… Сидя на мягких подушках и слушая тишину, я мечтала о будущем, о любви, о мужчине, сильном, умном и добром. Который возьмет на себя мои проблемы и укроет от жизненных невзгод. С ним я не буду ничего бояться, потому что он защитит меня от всего. Мечтала о том, что стану дипломированной уважаемой ведьмой, открою лавку с амулетами, самыми лучшими в городе. И мама с бабушкой будут мной гордиться.

Ясное звездное небо манило тайной. Мне хотелось узнать, а кто обитает на тех далеких планетах? И смотрят ли они, как и я сейчас, ввысь и мечтают? Как же здесь красиво!

Я закрыла глаза, вдыхая свежие ароматы ночи и ощущая легкий ветерок, что ласково касался кожи. Прислушивалась к затихающим звукам ночного города. В моем районе не было увеселительных и питейных заведений, поэтому шумные компании сюда не забредали и залихватские пьяные песни не будили по ночам. Только изредка раздавался короткий отрывистый лай собак и ор дерущихся кошек.

– Тьфу, опять ты сюда забралась, – раздался недовольный голос Вили. Вот лучше бы он орал под чьими-нибудь окнами, призывая возлюбленную, а не высказывал мне. Я тихо вздохнула.

– И что ты тут сидишь?

– Мечтаю, – уставившись вдаль, тихо проговорила я.

– А, ну мечтай, мечтай, – разрешил он и сунул морду в мою кружку с молоком.

– Почему ты все выпила? – грозно спросил фамильяр.

– Я тебе в тарелку тоже налила. На кухне не видел?

– Иди и вскипяти его мне! Я люблю теплое! – скомандовал Виля.

Я решила сегодня с ним не спорить и, тяжело вздохнув, отправилась на кухню варить любимый напиток фамильяра.

Дойдя до печки, налила в кастрюлю молока, и только поднесла руку, чтобы активировать магический артефакт нагрева, как громко хлопнула створка окна. Вздрогнув, я оглянулась и увидела, как сиреневый туман просочился на кухню и завис возле меня, покачиваясь. У меня отвисла челюсть.

Это же тот туман, который сбежал от меня прошлой ночью! Сиреневый туман покачался и вдруг, словно в нем пружина лопнула, отскочил и рванул в коридор. Я бросилась за ним. Не знаю, что это, но его надо остановить. Неизвестно, что он еще натворил, пока где-то шлялся целые сутки.

Я выплела сеть стазиса и бросила в туман, но тот отскочил в сторону, и заклинание попало в Вилю, который стоял с открытым от удивления ртом. Фамильяр так и застыл на месте с широко вытаращенными глазами. Времени снять с него стазис не было, поэтому я побежала за шустрым туманом, быстро юркнувшим в подвал.

Влетев в свою лабораторию, я быстро закрыла дверь и встала, подперев ее.

– Ага! Ты теперь никуда от меня не денешься!

Потерла руки и размяла пальцы, плетя заклинания распыления, и двинулась на туман. Он будто бы почувствовал от меня угрозу и заметался из стороны в сторону, закружил воронкой и… исчез. Я моргнула, не понимая, что только что произошло. Глупо посмотрела на пол – туман растворился в нем.

– Ты! – кричал и с топотом несся по лестнице Виля. Он был в ярости. – Да как ты могла! На меня, своего любимого фамильяра, наложить стазис! Оставила меня одного, бедного и умирающего!

Я открыла ему дверь.

– Ты бы не умер, Виля. И стазис уже спал. Я тебя не бросала, мне нужно было догнать этот странный туман.

– А если бы я умер от голода? – продолжал причитать фамильяр.

– За две минуты?

– Да! Что ты вообще знаешь о голоде?

– Перестань, – махнула я рукой и подошла к месту, где исчез прыткий туман, внимательно его рассматривая. Ничего… Вроде обычный каменный пол.

Сев на колени, поводила рукой по холодному камню. Мне на ладонь наступил Виля.

– Что ты делаешь? – поинтересовался он.

Я выдернула руку из-под лапы этого жирного борова, а не кота.

– Сюда просочился туман, – ткнула я пальцем в пол.

Виля наклонился, понюхал и поскреб когтями.

– Хм… там… – начал он, но тут снизу раздался стук. Я отпрянула и с ужасом уставилась на неведомое чудо.

– Ч-что это? – Я аж заикаться от неожиданности стала. Виля тоже отскочил на метр назад и нервно дернул хвостом.

– Кто-то хочет сюда войти, похоже, – вытянув голову, произнес кот.

– Я не пойму, откуда хочет войти? Там пол! – Я запахнула посильнее халат на груди и поежилась от страха и холода, что, казалось, прошлись по венам вместе с кровью.

– Эй? – крикнул куда-то в пол Виля и прислушался. Пару мгновений ничего не происходило, а потом опять раздался очень деликатный стук.

– Кто там? – еще раз спросил фамильяр, но ответа не было.

Я заметалась по лаборатории. Лихорадочно схватила метлу. Нет, не настоящую летательную ведьмовскую, а простую – для уборки. Летательная мне пока не позволялась по уровню магической силы. Подбежав с этим «оружием» к месту, откуда кто-то стучал, я выставила метлу, словно меч, схватив обеими руками.

– Т-ты! – заикаясь, начала я. – Кто бы ты там ни был! Мы тебя…

– Уроем… – грозно закончил за меня Виля.

– Да! Уроем! – храбрилась я, нервно переступая с ноги на ногу.

– Извините, пожалуйста, я не хотел вас напугать. Просто тут страшно, и я хочу выйти отсюда, – раздался из-под пола интеллигентный мужской голос.

Я выронила метлу. Виля отскочил так, что перевернул табуретку, и та со стуком свалилась на пол.

– Ой, пожалуйста, не уходите! Не оставляйте меня здесь одного! – молил голос снизу.

– Что происходит? – прошептала я, подкрадываясь к месту, откуда доносился голос.

– Ты кто? – грозно спросил фамильяр и выпустил когти на всякий случай.

– Я не знаю. Очнулся тут, где-то пару минут назад, и услышал ваши голоса. Выпустите меня, пожалуйста, – жалобно захныкал голос.

– Может, выпустим? Если что, ты его убьешь. – Виля, похоже, был храбрее меня.

– Нет! Мы не знаем, кто это! Вдруг он опасный! – замотала я головой и отступила назад, выставив перед собой руки в защитном жесте.

– Я ничего вам не сделаю, пожалуйста, – ныл неизвестный.

– Откуда мы знаем, что вы нам не врете? Может, вы сразу же нас съедите? – подозрительно спросила я.

– Эм… Я хороший, уверяю вас, – заверили нас из-под пола.

– Не буду я ему верить! Мало ли кто это? И что он вообще делает у нас в подвале? – замахала я руками.

– А откуда у нас подвал в подвале? – задумчиво почесывая за ухом, спросил Виля.

И правда… Как это может быть подвал в подвале?

– А как мы можем его выпустить, если тут даже крышки нет? – спросила я, подойдя ближе к предполагаемому месту нахождения объекта, и поелозила тапком по полу.

– Как нет? Надо мной деревянная крышка люка, – ту же охотно ответил голос неизвестного.

– А, точно! Заклинание невидимости наложено. Как бы он мог стучать по камню? Звук-то похож на стук по дереву, – дошло до меня.

– Я хороший. Выпустите меня, пожалуйста, и я сразу же уйду от вас. Я не могу причинять вред, я не такой, – с горячностью заверяли нас из подвала в подвале.

– Ага! Если вас туда посадили, значит, вы опасный! – высказала я, шагая взад-вперед.

– А если меня тут спрятали? Или наоборот: злой человек похитил меня и закрыл здесь? А меня ждут дома очень-очень, – высказался неизвестный.

Я хмыкнула и откинула волосы назад, чтобы не лезли в лицо.

– Есть способ его проверить? – спросил Виля, нервно расхаживая вокруг.

– Так, у меня есть идея. – Я подошла к шкафу с артефактами. – Отойди! – приказала Виле и положила серый неприметный камушек на пол – это был камень с Ивовой горы, где много веков ведьмы проводили обряды и посвящения. Рядом с ним установила пирамидку силы и произнесла особое заклинание. Сделала пасс рукой, и камушек вспыхнул черным светом, а в воздухе разлился аромат серы. Засвербело в носу, и мы с Вилей дружно чихнули. Полог невидимости исчез, и перед нашим взором проявился деревянный люк с железной кривой ручкой.

Я сделала второй пасс рукой и активировала защиту с помощью пирамидки – артефакта Керинс. Люк окутал купол из серебристой сети, которая должна была уберечь нас от внезапной магической атаки на короткое время. В руке я зажала клинок. Конечно, это мало спасет нас с Вилей, если там маг даже среднего уровня. Но все же, а вдруг там бедный и несчастный узник? И я бы на его месте очень хотела бы, чтобы мне поверили.

– Выходите! – крикнула я дрожащим от страха голосом. Руки сильно тряслись, и клинок ходил ходуном. Надеюсь, нас сразу же не съедят и мы успеем убежать.

– У меня не получается! – раздался голос снизу. – Помогите! Откройте с вашей стороны.

Некоторое время я молчала. Кусала нижнюю губу и думала.

– Думаешь, это ловушка? – шепотом спросила у Вили.

– Я не знаю, – ответил он.

– Мне тут плохо! – снова заныл голос.

Виля выгнулся дугой, вытаращил глазищи и выпустил когти.

– Я готов! – крикнул фамильяр. Не знаю, к чему он был готов. К нападению на неизвестного, наверное.

Я перехватила нож в левую руку и осторожно подошла к люку. Помялась пару секунд и, все же решившись, потянула ручку. Люк не сдвинулся с места и на миллиметр. Тяжелый…

«Так, если что, я успею в неизвестного нытика кинуть стазис», – рассудила я и положила нож на пол. Взявшись двумя руками и приложив немалые усилия, я откинула крышку люка. Она упала с громким стуком. Я отскочила и сплела заклинание стазиса – готовая моментально его бросить.

Сначала показалась голова: длинные седые неряшливые волосы обрамляли неестественно вытянутое лицо, с рытвинами на щеках и носом картошкой. Бородавки покрывали морщинистую кожу, а из-под кустистых бровей смотрели испуганные, глубоко посаженные глаза непонятного цвета смеси тины с землей. Тонкая шея виднелась из выреза светлой рубахи, подпоясанной кушаком.

– Драсти! – произнес старик и вылез полностью. Он был мне до пояса! И тут я увидела то, отчего глаза полезли из орбит. Дедок парил, а не стоял на полу! И был каким-то зыбким.

– Вы… – сипло выдавила я.

– Призрак! – Шерсть Вили встала дыбом.

– Я Вереней, – представился бывший узник. – Леший.

– Дух лешего? – уточнила я.

– Да, похоже, – как-то разом сгорбился старик, и его глаза повлажнели. – Я умер вроде, судя по всему.

– Как может быть дух лешего, если леший и сам дух? – издалека принюхиваясь к странному незнакомцу, спросил Виля.

– Я сам ничего не понимаю, – пожал плечами Вереней. – Я только очнулся у вас тут. – Обвел он комнату руками.

Вереней потрогал пальцем защиту и взвыл от удара магическим зарядом.

– Простите, мы же не знаем, кто вы. – Мне стало стыдно, что старого дедушку огрело магией. Но все же надо опасаться – неизвестно, добрый ли он.

– Да я вас понимаю, сам бы себя напугался. – Дух печально вздохнул и сел на край люка, свесив ноги.

– Как вы там оказались? – поинтересовалась я.

– Не знаю. Помню свет, сиреневый такой, он меня окутал, и я очнулся у вас в подвале, – пожал леший плечами.

Виля покосился на меня.

– А там кто-то еще есть? – Я попыталась заглянуть в люк. Внизу мерцал яркий сиреневый свет.

– Я один был. Да вы меня не бойтесь… – Внезапно дух вскочил и еще больше стал прозрачным. – Я вспомнил! У меня есть лес! Родненький мой! Я за ним приглядывал. Березоньки, дубы, лиственница… Грибочков много, ягод вкусных… Недавно лисята появились на свет и целый выводок зайчиков. И Милка моя! Милка! – Засуетился леший.

– Что за Милка? – поинтересовался Виля, как будто сейчас это было важнее всего.

– Это овечка моя, родненькая, – пояснил он и схватился за сердце.

– Так, подождите! – Вся эта ситуация уже выводила из себя. – Многоуважаемый Вереней, вы меня простите, но я пока вам не доверяю. Вы не могли бы посидеть в этой магической сетке какое-то время?

– Эх, понимаю я тебя, девонька, и не злюсь, – печально произнес дух.

– Спасибо, – пассом руки я отодвинула заградительный купол вместе с лешим в дальний угол подвала. Пару раз нечаянно приложила Веренея разрядом, из-за чего он шипел и ойкал. Я очень извинялась перед ним за свою неосторожность.

Вместе с Вилей мы подошли к люку и заглянули туда. Прислушались – тихо.

– Ну что? Идем? – спросила своего фамильяра. – Надо знать, что там у нас делается. – Виля кивнул, а я взяла с собой метлу и клинок и ступила осторожно на первую ступеньку лестницы, ведущей в неизвестность.

10

Серые гранитные стены, потолок метра два в высоту, запах пыли и нежилого помещения встретили нас в загадочном подполе.

По центру извивалось сиреневое пламя, языки которого плясали в безумном танце.

– Не подходи к нему! – остановил меня Виля, только я сделала шаг ближе к загадочному магическому явлению. От этого огня очень сильно фонило магией.

– Десятый круг, не меньше, – пробормотала я.

– И это не ведьмовские эманации, – принюхиваясь, произнес кот.

Мне казалось, что фамильяр именно по запаху определяет магию, чем по ощущениям.

– Да, похоже на высшее колдовство. – Я задумчиво потеребила кончик косы, еще влажной после душа. – Все верно! Тут же жил маг! – дошло до меня.

– И безумный, говорят, – выдал Виля, расхаживая кругами возле источника магии. – А если он опасен? Вдруг дом взорвется? Хотя и твоих неудачных опытов достаточно, чтобы всех нас убить. Интересный ты приготовила амулет защиты от духов. – Хмыкнул фамильяр. – Хороший получился. Только обратного действия – призывающий их.

Стало немного стыдно, и я поджала губы. Вообще, он прав, мой эксперимент вышел из-под контроля. Но это первый раз так! Я умею делать амулеты. Ну, подумаешь, не получилось чуть-чуть, со всеми бывает.

– А если ты приготовишь амулет защиты от болезней – ты их все притянешь на голову бедняге, который решит его у тебя купить? – допекал Виля.

– Нет, такого больше не повторится. Я буду делать осторожнее, – буркнула в ответ.

– Ну и что это? – Кот нервно подергивал усами и хвостом.

– Я поняла! – воскликнула я.

– Что? Как превратить всех в духов или призвать все беды на наши головы?

– Когда я делала амулет, который немного не получился, я активировала каким-то образом источник магии в нашем подвале.

– Да уж… немного не удался у нее амулет! – фыркнул Виля.

– Я не понимаю, как это произошло, – пробормотала я.

Я подошла к источнику магии ближе, нерешительно протянула руку и почувствовала идущие от него холодные вибрации, словно зимний ледяной ветер коснулся меня.

– Я открыла что-то, вот и притянулась душа. Или этот источник вытягивает души из лимба. Скорее всего, неупокоенные. – Я задумчиво наблюдала за холодным пламенем, думая о духе лешего в нашем подвале. – Или этот маг проводил тут опыты с духами, может, запирал их, держал в неволе.

– Я понял! Это дверь в наш мир для духов! – воскликнул Виля. – Вот же счастье нам привалило благодаря одаренной Марике! Закрывай источник! И быстро! – с угрозой произнес кот. – Пока тут всякие духи весь дом не заполонили. Вон уже один страшный есть. Ночью его встретишь, так умрешь сразу же от остановки сердца.

– Но я не знаю как! – воскликнула я и развела руки в стороны.

– Как дурь творить – знаешь, как ликвидировать последствия – нет! – рявкнул на меня Виля.

– Я попробую, – неуверенно ответила я.

Я вытянула руки перед собой и попыталась на источник наложить стазис – ничего не произошло. Сиреневое пламя даже не шелохнулось. Попробовала его заморозить – тот же исход.

– Сейчас! – крикнув Виле, я побежала наверх, в лабораторию. Порывшись на полках, вытащила из нефритовой шкатулки красные шелковые нитки и большую швейную иглу. Прихватила блокнот с потертой кожаной обложкой и вернулась в подпол.

– Это что? – Фамильяр выпучил глаза, когда увидел мой швейный набор. – Ты собралась что-то шить? Нашла время. – Он посмотрел на меня, словно на умалишенную, а потом подозрительно принюхался, косясь на иглу.

– Эта игла Иригви, – торжественно объявила я, выставив перед собой и покрутив ею в воздухе. Я активировала иглу специальным заклинанием, и она засияла алым.

– Откуда у тебя артефакт магов? Это же не ведьмовская штука, – озадаченно рассматривая артефакт древних волшебников Севера, спросил Виля.

– Мама дала, когда я поехала в город учиться. Сказала, вдруг пригодится. Иглу Иригви она давно купила на ярмарке старинных магических предметов.

– И ты знаешь, как ею пользоваться?

– Нет, но есть рукопись! – Открыв блокнот, я начала читать: – Игла Иригви – сшиватель пространства. Применяется при попытках порвать ткань бытия потусторонними сущностями, – и запнулась. Дальше шла формула заклинания и уровень силы, который в него нужно влить. Вот тут, похоже, будет загвоздка.

– Ну что там? – с нетерпением сунул усатую морду в рукопись Виля.

– Там… уровень заклинания выше моего, – вздохнула я.

– Вот наделала ты нам проблем, Марика! – воскликнул фамильяр, снова заводясь. – Надо быстрее разобраться с проблемой, пока сюда не завалился какой-нибудь демон.

Я с испугом покосилась на пламя.

– Давай какую-нибудь ведьму уровня выше, чем у тебя, позовем.

– Я не знаю никого настолько близко, чтобы прийти вот так ночью и попросить помочь. – Я вздохнула. Мне очень хотелось завести подруг-ведьм, но где их взять, учась на специалиста в области документооборота?

– Тогда шей сама! – приказал Виля.

Я неуверенно на него посмотрела.

– Да-да, раз нет выбора, делай. Надо попробовать, Марика, – уговаривал кот.

Я долго вчитывалась в текст рукописи, учила формулу, чтобы произнести ее наизусть. Хотя иглу удалось быстро активировать в самом начале, мне не хватало трех уровней для удержания магии такого порядка. Но стоило попробовать. Упорства мне не занимать.

Я собралась с духом, выдохнула, словно хотела прыгнуть с высокой скалы в бурные потоки реки, встряхнула руками и подошла к пламени с выставленной вперед иглой. А потом принялась за дело. Читала заклинания, долго и кропотливо шила, от усердия высунув язык, вспотела, но даже не стирала со лба испарину, чтобы не прерываться. Ткань бытия поддавалась туго, но дело шло.

– Вот это ты умелица, – ядовито произнес Виля, рассматривая чудо, сотворенное мной. В прямом смысле чудо. И выглядело оно странно.

Пламя было окружено коконом белого мутного цвета, словно давно немытое окно заброшенного дома. Оболочка была прошита мелкими красными стежками – где крест-накрест, где зигзагами, словно шила девочка лет восьми, которая только научилась держать иглу. Ну что поделать, шить я не умела, надо признать сей факт. В детстве я больше увлекалась ведьмовскими вещами и заговорами, и как бы бабушка с мамой ни пытались меня усадить учиться шить, я ни в какую не соглашалась. Не мое это. Сиреневый огонь разъяренно метался в получившемся коконе, будто гордый лев, недавно посаженный в клетку.

– Ты сказала, что контур кокона должен весь пылать алым! – рассматривая записи в блокноте на полу, высказался Виля.

– Я знаю, – вздохнула я.

– А у тебя рыбацкая сеть получилась и непонятно, контур замкнут или нет, – покосился на мой шедевр кот. – Значит, защита может и не сработать.

Это я прекрасно понимала, но не знала, что с этим делать.

* * *

Уставшая, я выползла из подпола и сразу же запечатала ведьмовским заклинанием крышку люка и на всякий случай поставила магическую ловушку. А для надежности водрузила сверху сундук, надеясь, что это все поможет.

– Вы меня отпустите?

Я подпрыгнула от испуга. Совсем забыла, кто у нас сидит за магической решеткой. Обернувшись, я встретилась с взглядом, полным надежды.

И что делать? Ведьмы всегда дружили с лешими, нам близка связь с природой. Я никогда не слышала такого, чтобы леший хоть раз причинил ведьме вред. Да и без надобности лешие никогда людей не тревожили, только если те вредили их угодьям или обижали невинных зверушек, тогда могли и дорогу спутать.

Виля вопросительно уставился на меня, предлагая самой решить вопрос с духом лешего. Я покусала губу в раздумьях и решилась – сняла с Веренея магическую сеть.

– Вы голодный? – спросила я.

Леший странно на меня посмотрел и отрицательно помотал головой. Зато Виля тут же нашелся:

– Я голодный! – Я отмахнулась от фамильяра.

– Ой, простите… Вы же…

– Мертвый, – тяжко вздохнул Вереней. – Я тут сидел и думал, никак не мог вспомнить, как я умер. И почему. Вот помню лес свой, аромат клубники и диких роз. Милку свою помню, а почему умер – нет.

– Вы не переживайте так! Все обязательно вспомнится! – попыталась я подбодрить понурого лешего. – Если вы не ушли в мир духов окончательно, значит, остались еще здесь дела. И по каким-то причинам магический источник помог вам вернуться. Вы, похоже, очень сильно не хотели покидать мир живых.

– А если старый маг Веренея у нас в подвале замочил? – выдал Виля.

– Все может быть, – согласилась я с ним. Мы же понятия не имеем, что произошло с Веренеем, и сам он не помнит ничего.

Леший схватился за сердце и стал бледнее.

– А… он здесь? Ваш маг? – заозирался с опаской старик.

– Нет, он умер уже, – замотала головой я.

– Я должен срочно идти в свой лес! Проверить, как там все без меня. Ах… А кто же там за всем приглядывает? – всполошился призрак лешего. – Можно я пойду?

– Да конечно! Удачи вам! – пожелала я ему.

Мы вышли из подвала и проводили духа.

– Спасибо, что вызволили меня из ловушки. Ну… я пойду. Меня Милка ждет. – Леший помахал нам с Вилей рукой и поплыл к двери. Зачем-то попытался ее открыть, но рука прошла сквозь. Правильно, он же призрак.

Тогда Вереней попробовал высунуть всю руку сквозь дверь, она за ней исчезла. После такого опыта старик шагнул вперед и пропал из виду. Но через секунду с воплем влетел назад в прихожую. Да так влетел, что ударился бы о стену, не будь он призраком.

Я открыла рот от удивления. Виля издал булькающий звук, а леший ошарашенно потряс головой.

– Что это было? – пробормотал Вереней и снова направился к двери. Но через пару секунд опять, словно отброшенный от сетки мячик, влетел в прихожую.

Я удивленно наблюдала за попытками Веренея пройти сначала сквозь дверь, потом сквозь окно. Результат был одинаковый.

– Может, из окна второго этажа попробуете? – несмело предложила я.

Вереней тут же полетел наверх, а мы с Вилей ломанулись за ним.

Но тщетно… Дом не выпускал призрака.

* * *

– Может, надо какое-то заклинание произнести? – сыпал все новыми и новыми идеями Виля.

– Пробовали уже все, какие я знаю. – Я пила вторую кружку чая, в голове было пусто. Идеи, как помочь лешему, у меня закончились.

Вереней, скуксившись, завис напротив. Мы уже долго сидели на кухне и строили стратегии преодоления строптивого дома, который никак не хотел выпускать бедного старика.

– Тут какая-то защита стоит. Явно маг, который здесь жил, поставил, – изрекла я, подвинув к себе тарелку с овсяным печеньем, и покосилась на нервно расхаживавшего по кухне Вилю, который уже полчаса не просил есть. Это было на него не похоже.

– Я хочу к Милке, – только вздыхал и причитал Вереней. – Да как же там она без меня? И лес еще без присмотра! Белочке показать надо, где она орехи с прошлого года спрятала, осинку спасти, захворала она, совсем зачахла.

– Значит, это действительно маг виноват в том, что призрак не может уйти, и он Веренея держал тут силой, – заключила я.

– Убивец! За что он со мной так? Я ведь никому ничего плохого не сделал! – чуть не плача, заголосил леший.

Стало его жалко.

– Маг уже мертв, а мы обязательно найдем способ вас отсюда вызволить, – заверила я убитого горем старика.

Через пару часов у меня уже стали закрываться глаза от усталости. Мы так ничего и не придумали.

– Вы меня извините, я пойду спать. Мне завтра, вернее уже сегодня, на работу, – посмотрев время, сказала я, еле подавив зевок.

– Иди, девонька, спи, – кивнул леший.

– Оставь мне штук десять сосисок, я тут пока посижу с Веренеем, – попросил Виля.

Маленький обжора. С другой стороны, что поделать, если он мой фамильяр, так внезапно появившийся в моей жизни. Я высыпала ему в тарелку требуемое и побрела спать, еле передвигая ноги.