Двадцать два

Аркан 18. Луна. צ (Цади)

В тот день дурной сон приснился не только Алексею. На окраине Москвы, в дачном посёлке Красково, досматривал свой утренний кошмар Волков Александр, актёр второго плана или теперь уже актёр эпизодических ролей.

Снилась Волкову дорога, в конце которой где-то там, на горизонте, подсвеченном всполохами далёкого пожара, стояли две башни. Волков знал, что надо ему туда, но идти не хотел. Страшно. Рядом, у ног, тёрлась его собака Альма, радостно виляла хвостом и забегала по дороге вперёд, зазывая за собой. Только вот в жизни-то Альма издохла лет двадцать назад. Но то ж сон. Позади послышался вой, по спине пополз липкий холодный пот. Волков проснулся.

Он беспокойно заметался на подушке, вращая глазами в стороны, убеждаясь, что он дома, что ничего не изменилось и опасности нет. Всклокоченные волосы его падали жирными сосулями на сморщенный, как стиральная доска, лоб. Под глазами синь, в глазах тоска. Этот сон снится ему уж неделю, с тех пор, как…

Волков достал из-под подушки оберег, присланный ему Мастером. В нём ли дело? Замахнулся, хотел швырнуть камешек в стену, да поостерёгся. Сжал в ладони, притянул к груди.

Волков без работы уж полгода, да и до этого карьеры не сделал. Ему тридцать семь, а кто он? Актёр? Актёришка! Парочка ролей второго плана во второсортном кино, и то лет десять назад. Мелкие эпизодические роли, да статист в театре. Вот и всё, вот и всё.

Тревожная депрессия окутывала Волкова  сырым насквозь ватным одеялом с затхлым запахом чердачного барахла. Волков пребывал в таком состоянии месяца три, а то и четыре. Уже сам потерял счёт времени. Ему бы к хорошему психотерапевту записаться, но… Волков выбрал иную дорожку.

Нашёл на задворках интернета группу колдунов и магов, решил у них «лечиться»: порчу снять, удачу притянуть. Да только все эти колдуны были мутные какие-то, доверия не вызывающие. Волков перескакивал от одного к другому, брал первую пробную консультацию и сливался. Так до тех пор было, пока на него Мастер не вышел. Сам. Сам его нашёл. По одной только дате рождения всё о судьбинушке печальной рассказал, о тоске и депрессии, о болотце, из которого никак не выбраться. И даже денег не взял. Вот тогда Волков понял, что это тот самый, который всё может. Всемогущий.

Мастер прислал ему оберег от злых духов – золотую подвеску с гравировкой. На блестящей поверхности мягкоугольного куба начертан был знак צ. Это позже дотошный Волков разузнал, что то буква еврейского алфавита Цади. И ему сие знание не понравилось. Не то чтоб Волков был антисемитом… хотя… был. Но нет, не только это. Интуиция подсказывала ему, что всё-таки с этим оберегом нечисто. Мастер, может, и правда мастер, знает и ведает, да только творит не во благо Волкову. Кто будет из чистых побуждений дарить незнакомцу золото? В нём весу грамм двадцать! О-о-о-очень уж мутная история выходит. Оберег, может, и не оберег вовсе? И сны эти…

Волков метался в кровати, прокручивая в голове последние диалоги с Мастером. Тот сулил скорую встречу, обещал вытащить Волкова на новый уровень существования. Говорил, что карты надо оживить. Что за карты? Что за карты?!!

За окном послышался звук подъезжающей машины. Волков напряг слух, аж уши подтянулись. Сигнал заднего хода – паркуется у дома, у крыльца. «Вжух» самооткрывающейся двери. Шаги… Доставку он не заказывал, гостей не ждёт…

– Эй, кто там?

Глава 5. Чашка кофею

В квартире Лады Миртовой пахло летом. Знойным, городским, наглым летом. Раскрытые шторы давали свободу прямым солнечным лучам, которые хозяйничали в комнате, разрисовывали стены полосами света, закручивали танец пылинок в воздухе, нагревали пространство не по-весеннему, а опережая время.

– А кот где? – спросил Алексей у Вероники, стоящей в проёме двери.

Хотел быть дружелюбным, но от волнения получилось грубовато.

– Я его к себе забрала. – Вероника скрестила руки на груди и нахмурилась.

В этот раз она была одета в легкий тренировочный костюм: легинсы, топ в обтяжку и майку оверсайз поверх топа. Волосы каким-то невероятным образом собраны и закреплены в пучок на макушке. И всё равно хороша. Алексей покосился на выпирающие косточки таза, обтянутые нежно-лиловым трикотажем легинсов. Да, красивая, хоть и странная.

Квартира была однокомнатной, так что осмотр много времени не занял. Алексей пробежался по шкафам и полкам. Паспорта (и российский, и заграничный) нашёл сразу. Это подтверждало Алёнкину версию, что не сама она уехала. Чемодан на антресолях, одежда в беспорядке раскидана по кровати и в шкафу. Косметика разложена на столике рядом с компьютером. На кухне засохшая булочка, в мойке грязная чашка, в холодильнике кастрюля борща.

Нет, очевидно, что девушка никуда не уезжала. Собиралась куда-то – да, но ненадолго, планировала вернуться в тот же день.

– Я ничего не трогала, кроме кота, – словно отвечая на его мысли, произнесла Вероника. – Ни посуду, ни продукты не убирала. Вдруг… ну… отпечатки нужны будут. Или можно прибрать? Родители скоро приедут, вы им позвонили, и они в панике сюда несутся. Будут к вечеру.

– Да… да-да, можно убрать. Следов борьбы нет, чашка в мойке одна, непохоже, что она принимала здесь гостя. Скорее всего, ушла из дома на встречу с кем-то. В понедельник, двадцать второго, в университете она не появлялась. Когда вы видели её в последний раз?

– В субботу вечером, она занесла мне свежие булочки. Она всегда покупает по дороге домой на двоих, даже если я не прошу.

– Что-то говорила о своих планах?

– М-м-м, да вроде бы ничего особенного. Сказала, что перевод взяла какой-то сложный в работу, что все выходные из-за этого Маффину под хвост. – Вероника улыбнулась, приоткрыв выпирающие из ряда белых зубов клыки. – Да, так и сказала: Маффину под хвост. Маффин – это кот её, зовут его так.

– Понятно… значит, что-то случилось в период с вечера субботы до утра понедельника.

– С утра воскресенья до обеда воскресенья, – поправила его Вероника.

– А?

– В мойке чашка из-под кофе. Она на ночь кофе не пьёт, только по утрам. И вряд ли одна-единственная чашка стояла там с субботнего утра. Она помыла всю посуду вечером в субботу, а в воскресенье утром выпила кофе с булочкой. И всё, после этого уже не ела и посуду не мыла.

– Ух, вам бы, Вероника, к нам в отдел, а не это вот… – Алексей закатил глаза и неопределённо помахал руками, изображая то ли сумасшедшего, то ли жонглёра.

Вероника многозначительно промолчала, кося чёрными глазами на левое ухо собеседника.

– Хорошо, ну а как вам фото второй подвески с буквой… Коф? Что скажете? Бьюсь об заклад, у Лады была такая же точно.

– Да, форма та же, но буква другая. Где вы взяли фотографию? Чья это подвеска?

– Певицу Sunny знаете? У неё вчера концерт в Лужниках был. Концерт закончился в девять тридцать вечера, а в одиннадцать её похитили прямо из-под носа у брата-телохранителя.

– Ох… это странно. И это не совпадение.

– Да что вы? – ухмыльнулся Алексей.

– Вы знаете дату рождения девушки?

– Не то чтоб мы были близко знакомы, – начал ёрничать Алексей, – но дату назову. Википедия нам в помощь. Такое солнце российской эстрады, как Sunny, там должна уже быть.

Он быстренько вбил запрос на смартфоне и произнёс победоносно:

– Девятнадцатое августа две тысячи первого года… И? Что нам это даёт?

Вероника округлила и без того большие глаза и воскликнула:

– Она же Солнце!

– Да что вы?!! – передразнивая её возбуждённый тон, вскрикнул Алексей. – Sunny – это сценическое имя, переводится, как «солнечный». Я это и без вас знал.

– Нет, вы не понимаете. По дню рождения её архетип – девятнадцатый аркан Солнце. На её подвеске буква Коф, которая соответствует Солнцу в Древе Сефирот. Да и по типажу, по образу жизни она действительно, как Солнце. Та же история с Ладой. Лада по дате рождения – двадцать первый аркан Мир. И подвеска у неё с буквой Тау. И сама она прямое воплощение этого архетипа – много путешествует, изучает языки, со всеми дружит… Это не просто совпадение… кто-то собирает колоду.

– Стоп! Вероника, я ничего не понимаю! Какое древо? Каких се… сирот? Какие арканы? Буквы! В чём связь? Кто-то похищает молодых девушек, навесив на них золотые камешки с еврейскими буквами? Зачем?

– Вот так просто в двух словах не объяснить. И вряд ли вы поймёте. – Она скептически посмотрела на его левое ухо. – Но можем попробовать. Хотите кофе? Настоящий. Мне как раз подарили хорошую арабику средней прожарки. В джезве получается изумительно.

Не дожидаясь ответа, она развернулась к нему спиной и едва уловимым движением руки поманила за собой. И Алёша пошёл, как щенок на верёвочке, стараясь смотреть в спину, а не ниже.

Аркан 17. Звезда. פ (Пхе)

Глубокая тёмная ночь, окутавшая землю мраком непроглядным, закончилась. Сумрачными тенями, изредка более отчётливыми, но большей частью расплывчатыми, вырисовывались контуры земной поверхности. Непроглядная чёрная тьма наполняла глубокие овраги. На востоке рождалась заря, и розовый свет колыхался и передвигался по земным складкам¹⁰.

Жулдыз сидела на подоконнике, подтянув ноги к груди и обняв их обеими руками, подбородок положила на колени, плечом опёрлась о стекло, а глаза подняла к небу. Там, в предрассветном чернично-розовом киселе космоса, ярким, манящим маяком сияла утренняя звезда.

Женщина смотрела не отрываясь, запоминая причудливые переливы цвета, сохраняя в памяти чернично-розовую палитру. Сегодня ей улетать в Москву, но завтра, добравшись до своей студии, она обязательно нарисует эту звезду, это невероятное небо и космический пейзаж окрестностей родного Актау.

Родительский дом Жулдыз стоял в частном секторе, на самой окраине города, открывая ей вид на марсианские ландшафты, овраги и сопки. Помнится, когда-то в детстве она хотела жить ближе к центру и к школе. Но сейчас такая удалённость от мирской суеты ей нравилась больше. Здесь она подпитывалась энергией, ловила вдохновение и образы для своих картин. Жулдыз – известная во всём мире казахская художница.

Однако проявлять себя в этот мир возможно лишь в местах средоточия энергии движения, поэтому пора ей возвращаться из уютного отчего дома в Москву, где ждут её муж Сергей, дети Руслан и Лиля, её художественная студия и предстоящая персональная выставка.

Жулдыз спустила ноги на холодный пол, на цыпочках пробежала обратно в кровать, села, опёршись спиной о мягкий ворсистый ковёр-лабиринт, висевший тут с незапамятных времен, укуталась в пуховое одеяло, но спать уже не хотелось. Она думала… она мечтала.

Прикрыв раскосые глаза, Жулдыз представила себе выставку: каким будет зал, какие картины и где будут экспонированы, какие люди придут, какие восторженные отзывы напишут критики. Жулдыз видела это всё, как наяву, улыбалась.

Словно искорка, словно дальняя утренняя звезда сверкнула меж сомкнутых век на границе сна и реальности. Значит, точно так оно всё и будет. Надо лишь следовать за мечтой и доверять Вселенной. Таким было её жизненное кредо. Всё приходит тогда, когда надо, всё сбывается, если очень хотеть, мир открывается тебе, если ты сама несёшь ему мир и красоту.

Покой и сладкую истому мечтания прервал скрип деревянной двери. То матушка заглянула в комнату. Они с отцом ранние птахи.

– А, не спишь, дочка, – обрадовалась мать, распахивая дверь и впуская в комнату густой аромат жареных баурсаков¹¹ и горелого масла.

– Нет, – заулыбалась Жулдыз, протягивая матери руки. – Посиди со мной, анашым¹².

Старая женщина прошаркала больными ногами до панцирной кровати, присела на краешек. Неловко протянула дочери пожелтевшую руку, всю в тонких выпирающих жилах и синих вздутых венах, будто перевязанный бечёвками сухой кулёчек из пергаментной бумаги. Жулдыз нежно обхватила её ладошками, переменила позу, сев на коленки и склонившись к старушке, прижала руку к сердцу. От движения из горлового разреза байковой ночной рубашки выскользнула цепочка с кулоном.

– Что это, а? – спросила мать, перехватив золотой кулон в форме кубика свободной рукой. – Написано что-то? Не по-нашему. Да и не по-русски. А?

– Это подарок, мама. Один хороший человек подарил. А что написано, не знаю. Может, руна какая. На удачу, сказал.

– Ай-ай, шайтановы письмена, – запричитала старушка. – Ладно ты наши обычаи не чтишь, городскую жизнь живёшь. То понять можно. Но знаки магические на себя вешать, это ж грех, дочка, харам.

– Ма-а-ам, не переживай. – Жулдыз спрятала кулон обратно под рубашку. – Это просто красивая вещица, подарок. Человек, что её мне дал, очень влиятельный, уважаемый и умный, беделди адам¹³. Встречаюсь с ним скоро, спрошу, что здесь написано и на каком языке. Пойдём лучше завтракать, анашым, мне в аэропорт через два часа ехать.

Глава 6. Древо Сефирот

Вероникина квартира оказалась полной противоположностью той, что принадлежала Ладе Миртовой. Начиная от планировки, зеркалившей квартиру напротив, и заканчивая атмосферой. Тёмные шторы закрывали окно наполовину, не пропуская солнечные лучи, в комнате висели полумрак и приятная прохлада. Всюду царил идеальный порядок: ни одного предмета одежды на открытом пространстве, ни брошенного носка, ни пылинки, ни соринки, ни грязной чашки. На полу лежал тканый хлопковый ковёр с восточным бордово-жёлто-бежевым рисунком. Такой чистый и яркий, словно его только что купили и развернули. Стена, что слева от окна, была заставлена стеллажами от пола до потолка, от угла до угла, и… книги-книги-книги. Много книг. Среди них местами попадались любопытные предметы: статуэтка восьмирукой индийской богини со звериным оскалом, маленький букетик сухих трав, перевязанных суровой ниткой, деревянная шкатулка с замысловатой резьбой.

В комнате пахло, как в восточных массажных салонах. На одной из полок только что затухла и осыпалась пеплом палочка благовоний, аромат то ли сандала, то ли какого иного дерева растекался по комнате тонкой струйкой дыма, поднимался к потолку, наблюдал сверху за растерянным гостем.

У стены напротив окна стоял компактный жёлтый диван с раскладным механизмом. Вероятно, он же служил и кроватью по ночам. Перед диваном – чайный столик, на нём – открытый ноутбук. У третьей стены, что напротив стеллажа, расположился солидный дубовый шкаф, таких уже, наверное, и не производят – старый, массивный и всё ещё крепкий. Телевизора в комнате не было. Рядом со шкафом зиял проём в коридор и кухню, завешенный шторкой из стеклянных бус. Они мелодично дзынкнули, когда Вероника отодвинула их, чтобы пронести из кухни поднос с двумя чашечками кофе.

– Присаживайтесь. – Она кивнула на диван, сама же поставила поднос на столик, захлопнула ноут и убрала его на полку.

Стеклянные шторки дзынкнули снова, Алексей обернулся и увидел пушистого рыжего кота, проскользнувшего в комнату вслед за Вероникой.

– Маффин? – спросил Алёша.

– Да, это Ладин кот, бедолага расстроен, чует беду. Животные знают многое, только сказать не могут.

Алексей насмешливо фыркнул.

– Вы не верите, – не спрашивая, а утверждая произнесла Вероника, присаживаясь рядом с Алексеем и подавая ему белую фарфоровую чашечку. – И ничего не знаете ни о каббале, ни о сефиротической магии. Вам трудно будет это понять, но я попробую объяснить на пальцах. Может, вам и не надо верить, но разобраться в этом придётся, ведь если похищения связаны с учением…

– Согласен, я очень внимательно слушаю, – кивнул Алёша, всё ещё с трудом скрывая сарказм по отношению к словам «каббала», «магия», «учение».

Вероника замолчала на минуту, скосив глаза влево и наверх. Видно было, что она собирается с мыслями, пытаясь сформулировать свои познания в удобоваримую для Алексея формулу. Наконец она начала:

– Каббала – это мистическое учение, способ объяснить мир, происхождение мира и законы его существования на уровне энергий, что нельзя пощупать, увидеть, но можно почувствовать. Каббала вышла из иудаизма. Что такое иудаизм, объяснять не надо?

– Религия евреев?

– Одна из основных мировых религий. И одна из древнейших. Возникла что-то около четырёх–пяти тысяч лет назад. Иудаизм, христианство и ислам имеют общий исток. Всё это авраамические религии. Может, слышали? Но нам это неважно сейчас. Важно вот что. Где-то в веке двенадцатом появилось учение каббалы. Связано оно было с Торой, главной книгой иудеев. Каббалисты находили скрытые символы, шифры, тайные знаки в Торе, а через эти знаки раскрывали послания от древних.

– О боже. – Алексей закатил глаза.

– И от Бога тоже, – улыбнулась Вероника. – Каббала очень красиво и логично описывает мироустройство через Древо Сефирот, Древо Жизни. И сейчас ею увлекаются повсеместно, она уже не принадлежит иудаизму. Маги и каббалисты не исповедуют религии в их общепринятом значении.

Вероника встала, подошла к стеллажу и, перебирая длинным пальчиком корешки книг, ткнула в одну из них.

– Вот. – Она раскрыла книгу и указала на странный рисунок, похожий на схему трубопровода. – Это Древо Сефирот. В нём десять энергетических центров, сфер, сефир, формирующих пространство Вселенной. Связаны они между собой каналами, которых ровно двадцать два, по этим каналам также течёт энергия, и она разная. Эта схема существовала веками. А в восемнадцатом столетии исследователи каббалы нашли закономерность, в которой связали двадцать два канала с двадцатью двумя старшими арканами Таро и двадцатью двумя буквами иврита.

– Это… м-м-м… окей, неважно. Как это связано с нашим делом?

– У Лады и у певицы Sunny были подвески с буквами еврейского алфавита. У Лады Тау, у Sunny – Коф. Эти буквы соответствуют старшим арканам Мир и Солнце, которые вплетены в Древо Сефирот.

– Арканам Таро?

– Да, в колоде Таро всего семьдесят восемь карт. Среди них отдельно выделены двадцать два старших аркана: Маг, Жрица, Императрица, Император и так далее. Это особенные карты. Они несут мощные, базовые энергии, которые как раз и объединены в Древе Сефирот. Тот, кто сумеет настроиться на определённый канал, сможет в моменте моделировать реальность в той сфере, которой данный аркан управляет. Поэтому я и говорила, что Таро – это больше, чем просто гадание.

– Как так… моделировать?

– Ну вот карта Мир, например. Это энергии мира, путешествий, иных стран, языков, этакое умиротворение и дружелюбие. Если быть в ладу с Миром, с его энергиями, то всё будет получаться, складываться само собой, будут путешествия, выезд за границу. Для этого маги, да и просто практики, проводят медитации по карте Мир, притягивают те частоты вибраций, которые данной карте и каналу соответствуют.

– Частоты? Как в радио?

– Да, точно! Представьте, что вокруг вас в пространстве находятся двадцать две радиоволны и вы (если умеете) настраиваете свой внутренний приёмник на нужную вам. Или не умеете, и тогда ваш приёмник сам подключается к той или иной волне в разные дни. Он может ловить чисто, а может с помехами. Или ловит сразу несколько волн, и тогда в жизни полная… какофония, хаос.

– И Лада умела волну Мира ловить, выходит?

– Лада сама была проводником этой волны. Она родилась двадцать первого числа, а Мир – двадцать первый аркан. Поэтому Мир – базовая энергия Лады, но не единственная, там всё намного сложнее. Мир – и я сейчас не про карту, а в общем – сложная штука. Так вот Лада среди прочего несла в себе энергию двадцать первого аркана и при этом хорошо её реализовывала: училась на инязе, много путешествовала, была общительной, со всеми дружила. Мир проявлялся в ней ярче всего. Похожая история и у певицы Sunny. Судя по тому образу, который она транслировала, она мощный проводник аркана Солнце, даже псевдоним соответствующий. Ну и опять же, она рождена девятнадцатого числа. А аркан Солнце стоит под номером девятнадцать.

– Значит ли это, что где-то похищены ещё двадцать девушек с золотыми подвесками?

– Не знаю, но… может быть и так. Не обязательно девушек, некоторые арканы несут мужскую энергию. – Вероника вздохнула и отвернулась. – Учение прекрасно, если его наблюдать, изучать через него мироустройство и применять во благо себе. Главное правило – не посягать на волю другого человека. Но не все ему следуют.

– Так, Вероника, можно я подытожу то, что понял и что мне кажется важным? – Алексей отставил чашку, опёрся локтями на колени. – Две пропавших девушки, по-вашему… нет, по мнению… эм-м-м… неких… эм-м-м… магов… олицетворяют собою два старших аркана Таро. Так?

– Да.

– Кто-то подарил им кулоны с гравировкой букв, которые обозначают соответствующие им арканы. Девушки носили эти подвески некоторое время, а после обе они пропали. Так?

– Да.

– Всего старших арканов Таро – двадцать два. И они являются частью магического учения. Так?

– Да.

– Может ли быть, что этих девушек… и, возможно, других людей со схожей историей похитили, чтобы принести в жертву?

– Нет! Я… – Вероника стушевалась, опустила худые плечи. – Я не знаю. Если честно, то в истории каббалистики бывали психопаты, а бывали просто клоуны, которые мнили себя великими и проводили странные обряды, придумывали и вносили в учение что-то своё. Тот же Кроули… он был неоднозначен. Всё может быть. Но я не знаю таких обрядов, где нужны были бы живые арканы.

– Понятно. Спасибо. И за кофе. В следующий раз я угощаю.

Вероника подняла глаза и впервые за всё время общения расслабленно, почти нежно улыбнулась.

– Пожалуйста, я не против. И… если нужна будет помощь, звоните в любое время, я свободна… в том смысле, что у меня свободное расписание.

– А чем вы занимаетесь? Кем работаете? – вдруг пришёл в голову бестактный вопрос, но удержать язык за зубами Алёша не успел.

– Ведьмой, – серьёзно ответила Вероника, но тут же засмеялась и, будто это меняло суть сказанного, добавила: – Я делаю расклады Таро. Дорого.

– Эм… э-э-э…

– А ещё я психолог, дипломированный, говорят, хороший, работаю с метафорическими ассоциативными картами. Я помогаю людям разобраться в себе, а карты, в свою очередь, помогают мне работать с индивидуальным подсознанием и коллективным бессознательным. Карл Юнг¹⁴? Джеймс Хиллман¹⁵? Не слышали?

– Разве Таро – это не… просто гадание? Узнать будущее? Суженый-ряженый? Нет?

– Нет. Фиксированного будущего нет, узнать его невозможно. Можно посмотреть прошлое, настоящее и различные ветки вероятностей будущего. Но какая ветка проиграется, зависит от человека и его окружения. Кроме того, карты не говорят прямым текстом – будет так-то и так-то, – они указывают энергии, в которых находится человек или которые движутся к нему. Но энергии могут проигрываться по-разному. Поэтому всё очень вариативно.

Алёша не знал, что сказать на это, и смущённо засобирался. Очарованный самой девушкой, он несколько пугался её странных речей. И не нашёл ничего лучше в этой ситуации, чем просто сбежать.