Адам перестал булькать, крепко задумался и решил.
– Да!
Он был переутомлен и расстроен. Я попыталась вспомнить сказки, которые рассказывала дочери много лет назад.
– Ладно… Ты в постели? Вот и хорошо. Слушай… Жил-был старый фермер, у которого было трое сыновей. Старшие сыновья были умные, а вот младший… скажем так – не самый острый нож в наборе…
Прижимая телефон к уху плечом, я рассказывала сказку, а сама готовилась ложиться спать. Адам хихикнул разок-другой, когда я пыталась говорить и одновременно чистить зубы, но к тому времени, когда мне удалось добраться до кровати, он очень убедительно сопел. Я услышала ровное хриплое дыхание и уже собралась отключиться, когда он вдруг сказал.
– Баба Таша, не уходи.
Я замерла, одной ногой в постели, а другой – на коврике.
– Адам, ты почему не уснул?
– Я уснул… я сплю.
– Ты что, во сне со мной разговариваешь?
– Да.
Вот как хотите, но мне в этот момент стало страшно. Гусиная кожа, мороз по хребту… сухой язык… все как полагается. Голос у Адама теперь был другой – на полтона ниже, невероятно спокойный, и не совпадал с дыханием, которое я слышала в это же время.
– Не валяй дурака, – пролепетала я.
– Я не валя..ляю… Я боюсь один… Можно, я к тебе п-иду?
– Как ты придешь. Ночь на дворе, одиннадцать скоро!
Мне пришло в голову, что мальчишка тронулся от страха. Еще выйдет на улицу и пойдет куда-нибудь. Нужно что-то делать. А он уже говорил:
– Но я не могу тут… Я боюсь.
– Давай, я тебе еще сказку…
– Нет… Я не хочу. Я хочу к тебе.
– Ты где живешь? Адрес свой знаешь?
Но Адам мог назвать только город. Я даже вспотела. Это был другой город. Мало того. С недавних пор это была другая страна. Ох, уж мне эти мобильники!
– А на улице никого нет, потому что снег идет, – добавил мальчик.
Я посмотрела в окно. У нас снега не было в это время года уже много лет.
– Слушай, Адам… ко мне никак не получится. Как тебе объяснить? Я так далеко, что пешком не дойдешь. Даже на самолете долго лететь. Были бы мы в одном районе, я бы еще до тебя добежала. А так – никак не могу. И ты не можешь.