– Ничуть! – выкрикнул Вася, – Вышло здорово, прям как раньше! Помню, позвали меня однажды в Новогиреево: «Поехали», – говорят. А, поехали! К кому едем, не знаем! Зачем? Не помним. И всю ночь проколбасились, как черти, прыгали и веселились.

– Тебе тогда вискарем в глаз плеснули, помнишь? – спросил Михаил, который нашел остатки вина в бокале и отпил чуточку, ежась под взглядом супруги.

– А как же? – Вася углядел семечки, подвинул к себе горстку и принялся щелкать, так что очистки летели в разные стороны, – помню, конечно! Мы там с девкой одной поссорились, и она плеснула мне в лицо. Ох и больно было! А потом я поехал к ней!

– Господи, зачем? – ужаснулась Аля, – ведь глаз-то у тебя потом неделю болел!

– Да, болел, – многозначительно ответил Вася, включая телефон, – Ой, смотрите, звонил домой, оказывается, в три ночи! Наверное, сказать, что не приеду, поеду к вам.

– Ничего себе! Разбудил, небось? – охнула Аля, а про себя подумала: «Надо забрать детей от бабушки, Мише нельзя за руль после вчерашнего».

Вася меж тем громко рассказывал, как на вечеринке в Новогиреево он целовал под елкой самую красивую девушку, и шею кололо иголками, а все парни ему завидовали.

– Кстати, как будем праздновать Новый Год? – спросил он вдруг, – у вас или у Задорожных?

Аля вздрогнула и переглянулась с Михаилом.

– Еще неизвестно, будет ли Марьяна с нами встречать? Нельзя оставлять ее одну.

– Ты что, ее сюда!? – Вася выкатил глаза, – Ты знаешь, она не одобряет вечеринок, предпочитает дома сидеть. Вот пусть сидит. Испортила мне день рождения.