Czytaj książkę: «Седьмой «А»»

Пролог

Две тысячи десятый год – переломный момент для детей, рожденных в конце девяностых – начале двухтысячных. В то время прогулки на свежем воздухе усердно пытались удерживать позиции, однако технологии стремительно развивались,порабощая всё больше и больше молодёжи. Привычное для всех активное времяпровождение постепенно сменялось компьютерами и видеоиграми. Началась совершенно другая эпоха, которая была не понятна взрослому поколению. Родители пытались отвадить детей от компьютерных мониторов и мобильных устройств, выгоняя на улицу. Постепенно человек привыкал к виртуальному общению, и его больше не интересовало взаимодействие с людьми в реальной жизни. Дети и подростки, родители которых не могли себе позволить современные гаджеты, всё также проводили время в компании сверстников. Они были в меньшинстве, но всё же существовали. Самый разгар детства Августины произошел как раз на две тысячи десятый год. Девочка была родом из семьи простых рабочих. Мать, работала медсестрой в местной больнице города Яснограда, в то время как отец трудился на заводе. На тот момент ей было около восьми лет. Августина была активным ребёнком и, несмотря на век растущих технологий, не имела привычки залипать в телефоне, у неё были другие увлечения. Девочка любила рисовать, смотреть мультфильмы и играть в куклы, но больше всего ей нравилось проводить время с тётей. Её звали Евгения, но родственники и близкие ласково называли Женей. Она жила на самой окраине Яснограда в небольшой хрущевке с двумя откормленными кошками: Мусей и Бастой. Её блондинистые волосы струились по плечам, а лучистые глаза походили на небесную лазурь и одновременно были глубокими, словно океан.

От неё всегда пахло свежими духами с лёгким шлейфом табака. Августина и Женя были невероятно близки и, несмотря на разницу в возрасте размером в двенадцать лет, находились на одной волне. Тётя была первым человеком, который поведал Августине о любви и прочих высоких чувствах. Она часто рассказывала племяннице о своих тусовках, парнях и прочих развлечениях. Квартира тёти манила своим особым антуражем. Комната казалась лучезарной и уютной. Возле стены высился старый шкаф, украшенный постером группы “Руки вверх”. Рядом – тумба с телевизором и компактный диван – книжка, который Женя разделяла с Августиной во время её визитов. Завершал обстановку туалетный столик, заставленный бесчисленными баночками и флаконами с косметикой. Девушка обожала изучать причудливые формы духов и перелистывать каталоги Avon, где можно было потереть страницу и насладиться ароматами парфюмированных вод и лосьонов.

В один из дней Августина вновь пришла к тете с намерением остаться на ночь. День выдался пасмурным. На улице пахло сыростью. Размытые от дождя грунтовые дороги превратились в глину, а глубокие лужи как бы намекали жителям города о том, что сегодня не стоит покидать жилище.

Ветви старого дерева царапали стекло, словно костлявая рука ведьмы тянулась из преисподней, пытаясь ухватить и утащить за собой. Квартира Жени в тот день словно дышала зловещим предчувствием, сковывая Августину липким страхом. Ветер показывая своё могущество, яростно рвал листву с деревьев, заставляя сердце тревожно замирать.

Когда на город опустились сумерки, Женя начала рассказывать племяннице страшные истории и невзначай проболталась о так называемом «духе любви», которого они в подростковом возрасте вызывали вместе с подружками, а после ей в голову пришла блестящая идея снова повторить ритуал. И Женя предложила Августине в нем поучаствовать. Когда та согласилась, Женя принялась рассказывать правила:

– Ни в коем случае не зли духа. Никаких смешков и баловства, и никакого страха – его нельзя показывать духу, иначе он может начать пугать тебя. А также запомни: к миру духов нужно относиться с должным уважением и всегда обращаться на «Вы», в противном случае он воспримет это за оскорбление, и последствия могут быть плачевными.

Зрачки девочки расширились от страха, но она внимала каждому слову, сказанному тётей.

– Для того чтобы начать ритуал, нам понадобится: листок чистой бумаги, свеча и игла, в которую должна быть продета белая нить. – немного помедлив, словно решая, говорить или нет, Женя все же добавила:

– После мы должны нарисовать окружность, посреди поставить жирную точку и за пределами круга написать слова «Да», «Нет», «Не знаю» и несколько мужских имён.

Женя сразу же упомянула о том, что ритуал будет проводить она, в то время как Августина будет лишь участницей, и если вдруг дух снизойдет до ответов на её вопросы, то она сможет их задать, но если откажется, она должна будет молчать.

– Ты согласна? – спросила тётя.

– Да! – ответила Августина.

После чего они дождались полуночи и начали подготовку. Когда все тонкости были соблюдены, родственницы приступили к ритуалу.

– Дух любви, приди! – произнесли они в унисон. А после снова повторили:

– Дух любви, приди! – до тех пор, пока игла не указала на слово «да».

– Он здесь! – ответила Женя.

Сердце Августины колотилось, как у воробья, ладони покрылись испариной, а колени задрожали, как осиновый лист на ветру, но она старалась держаться стойко, ведь знала, что свой страх духу показывать нельзя.

– Я могу задать вам несколько вопросов? – спросила Женя у духа.

Игла медленно сделала оборот и снова указала на слово «да».

Изо рта Августины вырвался истеричный смешок, как тут же тетя грозно посмотрела на племянницу, призывая к тишине.

– Есть ли среди написанных имён человек, которому я нравлюсь? – спросила Женя, в глазах которой виднелась надежда.

Игла скользила по словам, после чего остановилась у слова «да».

– Кто этот мужчина?

Игла крутилась по кругу какое-то время и после застыла у имени «Владимир».

Женя едва заметно улыбнулась, очевидно, их чувства были взаимны.

Августина в то время смотрела на свечу, чье пламя активно плясало и трещало, и ей стало не по себе.

Женя увлеклась, заваливая духа вопросами о Владимире, о том, будут ли они вместе и признается ли он в своих чувствах. А напоследок предложила Августине задать свой вопрос. Она непременно согласилась.

– Я уже знакома с любовью всей жизни?

Дух повернул иглу в сторону слова «нет».

В глазах Августины мелькнул огонек отчаяния, но она не показала этого.

После чего Женя заметила, что связь с духом любви явно ослабла, и они проводили его в мир иной со словами: «Дух любви, уходи!» – до тех пор, пока игла не перестала раскачиваться, а после сожгли лист с окружностью и развеяли пепел по ветру из окна на кухне.

Эта ночь отложилась в памяти у Августины на долгие годы и полностью изменила её мировоззрение.

Глава 1

Пять лет спустя…

Сентябрь 2015.

Августина лениво потянула руку к телефону, чтобы отключить будильник.Глаза никак не хотели открываться. После того как раздражающий звук был устранен, девушка вновь провалилась в сон, пуская слюни на подушку, но неожиданно в комнату зашла её мама.

– Дочь, проснись, в школу опоздаешь! Завтрак уже на столе, беги, а то остынет! – сказала она и ушла на работу.

Дочь едва приоткрыла отёкшие глаза услышав голос матери и побрела в ванную комнату приводить себя в чувства. Она повернула скрипящую ручку смесителя, и в ладонь хлынула холодная вода. Ледяные капли стекали по худым рукам прямиком под рукава пижамы к локтям. Девушка поёжилась. Холодная вода немного привела её в чувства, и Августина потянула пальцы к зубной щётке. Паста с тройной жгучей мятой обжигала десны, и девушка, небрежно почистив зубы, покинула ванную комнату. Зайдя на кухню, Августина почувствовала запах кофе и тёплых яичных гренок, которые мама заботливо оставила для неё на столе. Девушка присела за стол, приступив к завтраку. Жадно кусая гренку, она потянулась к чашке кофе, и масляные губы вытянулись навстречу горячей керамике, чтобы сделать глоток.

Виорика пробудилась от громких родительских споров за полчаса до звонка будильника. Её расположение духа было отвратительным. С большим усилием она поднялась с постели и, медленно переставляя ноги, поплелась в ванную. Взглянув в зеркало, девушка увидела, что её причёска выглядит совсем не лучшим образом. То ли по причине лени, то ли из-за переутомления Виорика не помыла голову накануне вечером, и решила сделать это прямо сейчас.

Она встала под струи воды и щедро намылила волосы шампунем, душистая пена с ароматом дыни стекала по лицу, вызывая неприятное жжение в глазах. Ей нужно было поторопиться, ведь еще предстояло высушить волосы и успеть нанести макияж. В некоторой степени Виорика была признательна родителям за то, что их шумные крики разбудили её немного раньше.

Небрежно высушив волосы, оставив несколько прядей чуть влажными, она приступила к макияжу. Тушь склеивала ресницы, и потребовалось некоторое время, чтобы разделить их швейной иглой, после чего девушка перешла к бровям. Она подводила их коричневым карандашом, стремясь сделать симметричными, что не сразу получилось. Закончив с внешностью, Виорика натянула школьную форму, небрежно брошенную накануне на стул. В отличие от Августины, ей никто не приготовил завтрак, поэтому девушка отправилась в школу на голодный желудок.

Августина тем временем витала в облаках, никак не могла взять себя в руки и собраться. Закончив трапезу, девушка пошла в комнату за рюкзаком, который валялся на полу со вчерашнего дня. Она была не самой прилежной ученицей и часто ходила в школу с одними и теми же учебниками. На девушку все равно никто не обращал особого внимания. Учителя цеплялись только к её внешнему виду. Они считали, что из Августины ничего путного не выйдет, и не видели смысла тратить свое время, чтобы помочь девушке исправить оценки.

Подружки слыли некими странницами. Мало кто понимал их юмор и увлечения. Многие лишь крутили пальцем у виска в попытках задеть чувство собственного достоинства. Девушки в ответ на эти провокации высмеивали тщетные попытки своих сверстников самоутвердиться за счет них.

Собравшись с мыслями, Августина подошла к зеркалу и стала расчёсывать свои русые локоны. Завязав волосы в тугой высокий хвост, она взяла мамин тональный крем и принялась замазывать синячки под глазами и ненавистные веснушки. Крем не подходил её бледной коже, и лицо на фоне светлой шеи выглядело жёлтым. Августина предпочитала ходить так, лишь бы не видеть жёлтых пятен на коже. Закончив с тоном, она принялась красить свои длинные ресницы. Тушь из магазина «всё по пятьдесят» делала волоски темнее, но абсолютно не держала форму и не подкручивала их.

Натянув школьную юбку, превращавшую Августину в жалкое подобие мышонка, девушка схватила телефон и увидела пропущенные от подруги. Взглянув на часы, она осознала, что задерживается, и, заперев дверь дома, направилась к месту встречи с приятельницей.

Спеша на встречу, Августина то и дело теряла равновесие, спотыкаясь о неровности дороги и мелкие камни. Едва моросящий дождь оставлял легкую влагу на её волосах. Впереди, вдалеке, стал различим очерк фигуры. Девушка узнала эти знакомые до глубины души светло-каштановые волосы.

– Рика! – крикнула запыхавшаяся Августина.

Виорика обернулась, выдохнула и произнесла:

– Тина, ну слава богу! Я уж думала, ты не придёшь! Думала, что мамка опять забрала твой телефон.

– Обсудим по дороге, нам ещё нужно успеть в «секретное место».

Девушки двинулись в сторону леса, продолжая диалог:

– Почему ты не брала трубку? – спросила Рика.

– Прости, я сегодня всё утро в облаках летаю, не слышала, как ты звонила. Тапок был на беззвучном.

– А почему не перезвонила? Ещё бы минут пять, и я ушла без тебя.

– У меня закончились деньги на балансе.

Девушки и не заметили, как подошли к крутому спуску, который вёл в лес. На туфли налипала глина, в попытках очистить подошву от грязи подруги шоркали ногами по траве. На белых гольфах растения оставили зелёный сок, который было крайне трудно отстирать. Зайдя поглубже в лес, Виорика сняла с плеч чёрно-белый рюкзак и, потянув бегунок, открыла карман, достав оттуда тонкую коробку из-под духов, в которой лежали три сигареты. Августина вынула из кармана сплюснутый коробок отсыревших спичек и протянула подруге. Сигаретный фильтр коснулся мягких губ Виорики, и она принялась активно подкуривать табак. Одна… Две… Пять спичек были испорчены в попытках закурить. Отсыревшие головки рассыпались, едва касаясь спичечного коробка. Когда наконец удалось зажечь спичку, её тут же задул ветер.

– Вот падла! – ругнулась Рика, а после вспомнила про зажигалку, которая валялась на самом дне её школьного рюкзака. Она работала раз через раз, но неоднократно спасала девушек, когда случались подобные казусы. Перерыв все учебники, Виорика в конечном итоге нашла зажигалку и принялась чиркать кремень. Спустя несколько мгновений рот девушки заполнил густой табачный дым, и она, затянувшись, передала сигарету подруге.

– Родители всё утро орали друг на друга. Разбудили меня ни свет ни заря. Я поймала момент, пока они носились по дому, и добыла нам сигареты.

– Жуть, ты крутая! Я бы не рискнула воровать сигареты при родителях.

– Кто не рискует, тот не пьёт шампанское! – смеясь ответила Рика, делая последнюю затяжку, а после сказала:

– Ладно, пошли, мы уже опаздываем.

Приятельницы вышли на дорогу и побрели вдоль частных домов на занятия.

Чтобы добраться до школы, одноклассницы потратили тридцать минут. Их путь был непростым: дождь, который в начале лишь моросил, превратился в настоящий ливень. Лужи на дорогах объединились в огромные болота, которые было сложно обойти, а причёски и макияж были испорчены. К тому же они опоздали на урок. Занятие длилось около десяти минут, когда в дверь постучали:

– Можно войти? – спросили подруги.

– Явились наконец! – воскликнул учитель. – Ну и где вы лазили? Что произошло на этот раз?

– Мы стояли на остановке под крышей и хотели дождаться момента, когда дождь уменьшится, но со временем поняли, что он льёт с большей силой, и пошли в школу.

– Всё с вами ясно. Вы вечно находите тысячи причин, лишь бы оправдывать своё гнусное поведение. Проходите в класс. Я доложу об этом инциденте вашему классному руководителю, так что можете начинать писать объяснительные, а пока положите мне на стол ваши дневники. Августина открыла рюкзак и, сделав удивлённый вид, произнесла:

– Блин, я, кажется, забыла свой дневник дома!

Преподаватель прищурил глаза, показывая тем самым явное недоверие, а потом подошёл к ученице и, грубо вырвав у неё из рук рюкзак, сказал:

– Не переживай, я помогу тебе найти дневник.

Затем он вывернул все карманы наизнанку и начал его трясти . Учебники и тетради полетели в разные стороны, посыпался сор и табачная крошка, которую Августина быстро смахнула на пол резким жестом. В тот же момент она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд – на нее смотрела одноклассница. "Она заметила табак. Она точно его заметила", – промелькнуло в голове у Тины, и девушка перевела взгляд на сердитого учителя. Тот уже держал в руках дневник, который ученица так старательно прятала. Лицо преподавателя перекосило от гнева, и он произнес:

– Сегодня я ставлю вам два за урок. А за попытку обмана вы непременно ответите перед директором.

Затем он развернулся и, швырнув дневник на стол, подошел к доске.

– Ну вот, опять мы влипли… – шепнула Рика Тине.

Августина в ответ лишь кивнула и тихонько произнесла:

– Тише ты, а то опять от Лопуха влетит!

Изо рта Виорики непроизвольно вырвался тихий смешок, а после она отвернулась.

Так подруги называли учителя математики. Впрочем, это была даже не кличка, а его фамилия.

Преподаватель был психопатом, в гневе он оскорблял и даже публично унижал учеников. Дети его не уважали, а преподаватели обходили стороной. Впрочем, уважения в глазах Августины и Виорики он тоже не заслуживал.

Время тянулось, как назло, очень медленно. Августине было безумно скучно, ведь она сидела одна на последней парте, словно изолированная от всего мира. Математика девушке не давалась с начальной школы, так что она не видела смысла писать всё то, что говорил учитель. Вместо "классной работы" горе ученица рисовала на тетрадных полях геометрические фигуры , узоры и оккультные знаки. Её манила мистика своей недоступностью и массой тайн, неизвестных обычным людям. Подруги любили сочинять комиксы, которые зачастую были связаны с мистическими событиями, и полны чёрного юмора и стёба. Но в тот день настроение было испорчено, а нервы на пределе, так что ей ничего не лезло в голову.

Когда прозвучал звонок, девушки подошли к учителю, чтобы забрать дневники, и покинули кабинет. Подруг затрясло, когда они увидели записи преподавателя. Приятельницы прекрасно понимали, что их ждёт дома от родителей.

– Слушай, я так перенервничала… Пошли покурим, а? – спросила Рика.

– Я боюсь. День сегодня не самый удачный, к тому же, "Япошка", по-моему, увидела табак, который посыпался, когда Лопух тряс мой рюкзак, – ответила Тина.

– Ой, да ладно, я уверена, она не поняла, что это. А даже если и поняла, то что она сделает?

– Ну, мало ли…

– Тин, не боись – прорвёмся. Хуже уже не будет.

На душе у Августины была неприятная тяжесть, но она проигнорировала своё плохое предчувствие, и подруги покинули учебное заведение.

Девушки забежали во двор одной из многоэтажек, которая находилась напротив школы, оглянулись по сторонам и, убедившись, что никого нет, достали из карманов сигарету и спички. Они успели сделать несколько затяжек, прежде чем их застала за курением Япошка. Так подруги прозвали одноклассницу из-за её маленьких хитрых глаз и волос, которые та всегда собирала в высокий пучок.

Сердце ушло в пятки, как девушки заметили, что из-за угла за ними наблюдает одноклассница.

– Так я и думала! Я уже давно подозревала, что вы курите. Вы вообще в курсе, что это вредно? А что будет, если о вашем курении узнают учителя? – сказала Япошка.

– Ну, если ты не расскажешь, никто не узнает, – вымолвила Виорика.

Немного помявшись, одноклассница ответила:

– Я же за вас переживаю, глупые! Вы можете заболеть раком лёгких, а я потом буду винить себя за то, что не приняла мер.

– Тьфу, ну и глупости, – отмахнулась Августина.

Япошка посмотрела на неё исподлобья, а после перевела взгляд на Виорику.

– Хорошо, я никому не расскажу о том, что видела вас, но только ради тебя, Рик, а ты, Тина, меня вообще не волнуешь!

Япошка из кожи вон лезла в попытках добиться расположения Виорики. Ей очень хотелось стать её лучшей подругой, в то время как к Августине одноклассница испытывала неприязнь, впрочем, это было взаимно.

Обратно в школу девушки вернулись втроём.

Следующим уроком была история, её преподавала их классная руководительница.

К счастью, в этот раз подруги явились на занятие вовремя. Но это мало помогло, ведь Лопух уже успел доложить «классухе» об неподобающем поведении девушек. Елизавета Павловна была старой и неповоротливой. Она всегда шла, шатаясь из стороны в сторону из-за тяжести своего тела. Елизавета Павловна проработала в школе всю жизнь и со временем возненавидела детей. Едва прозвенел звонок, как учительница начала возмущаться:

– Девочки, скажите мне, пожалуйста, сколько это будет продолжаться? Вы каждый день опаздываете, разговариваете на уроках, а ваш внешний вид – это вообще отдельная тема! – Возмущаясь произнесла Елизавета Павловна, а после немного переведя дух продолжила:

– Сколько раз я вас просила не краситься?! Это вообще-то школа, а не дискотека! Августина, сколько раз я тебе говорила о том, что мы не хотим в школу в олимпийках?

– Мне холодно в блузке .

– Холодно – надевай пиджак.

– Он в стирке.

– Ты уже две недели его стираешь? В общем, слушай и запоминай, а если у тебя проблемы с памятью, то запиши: ещё раз явишься на занятия в этой тряпке – полетишь к директору.

И это всех вас касается. В школу мы ходим только в школьной форме. Если вы не понимаете по-хорошему, то я буду вызывать ваших родителей для беседы.

Весь класс молчал. День был окончательно испорчен.

Последующие несколько уроков тянулись так же медленно, как и предыдущие, и вот, наконец, до конца занятий оставалось пять минут.

– Эх, если бы я знала, что этот день будет настолько сложным, я бы сегодня осталась дома, – сказала Виорика .

Августина задумалась, и в голове всплыло воспоминание о спиритическом сеансе, который они проводили с Женей пять лет тому назад.

– Вообще-то, Рик… Мы легко могли это узнать. К следующим происшествиям мы будем готовы.

Диалог подруг прервал школьный звонок.

– Ну что, пошли? – спросила Августина, складывая в рюкзак учебные принодлежности .

– Сегодня без меня. Отец написал, что ждёт меня у школы, – грустно ответила Виорика.

– Печально… Ну тогда до завтра!

Девушки попрощались и разошлись по домам.