Мёртвая правда

Ника, не смыкая глаз, следила за каждым его движением. Все внутри нее кричало, что нужно бежать прямо сейчас, но тело не откликалось. Тут что-то склизкое коснулось ее головы – слюна. Монстр распахнул пасть, и она потекла с двойной силой, заливая лицо, одежду и пол под ногами. Сердце забилось как бешенное, взывая к действию, и Ника смогла сделать один – всего один – маленький шаг в сторону.

Вдруг что-то в ее голове затрещало, запузырилось. Шишка набухла до невероятных размеров и… лопнула. Гной хлынул по спине и плечам. Ника вскрикнула и в попытке сорваться с места шлепнулась на пол. Судорожно тряся головой, она заглянула себе за спину. Вместе с гноем из головы посыпались маленькие черные шарики. Они зашевелились, обретая новую форму. Ника в ужасе наблюдала, как эти комки слизи вперемешку с щетинками делают свои первые паучьи шаги. Их было сотни, тысячи, миллионы – Ника не могла посчитать. Ее сознание помутилось, но она еще думала о том, чтобы сбежать. Сначала Ника встала на четвереньки и собрала последние силы для решающего рывка. Она безумно боялась взглянуть наверх, но по отражению поняла, что медлить уже некуда – паук разрастался в своих размерах, поглощая мелких, подобных ему.

Ника осторожно встала в беговую позу и в следующую секунду сорвалась с места. Не оглядываясь, она выбежала в коридор, потом и в подъезд. Она неслась так, что даже потеряла один ботинок, затем пропал и второй. Но для нее это было не важно, Ника перестала замечать что-либо вокруг себя. Все мчалось в странном мутном потоке, не давая зацепиться глазам хоть за какую-нибудь спасительную веточку.

Тут послышалась знакомая песня. Но Ника ее не слышала. Музыка проиграла ровно три раза, пока Ника не остановилась. Она замерла посреди темноты, на улице, а вокруг – ни одного живого человека, даже дождь перестал идти. Ника огляделась, посмотрела на руки – она все так же, как и в квартире, сжимала между пальцами картину вместе с ежедневником.

Снова заиграла музыка, и Ника догадалась, что ей звонят. Нащупав телефон во внутреннем кармане, она достала его и ответила, даже не взглянув на номер.

− Ало?

− Ник… − послышался голос Лины. Он был хриплым и, казалось, замученным. – Ника, тут этот мужчина из магазина стоит у меня за окном, а я… Я на седьмом этаже, одна. Не знаю, что делать, уже вызвала полицию, но когда они еще будут? Мне… − она не договорила и, несколько раз всхлипнув, зарыдала.

Ника молчала, но она поняла, что ОН добрался и до ее подруги.

− Послушай внимательно, − твердо сказала она, старательно скрывая свой собственный страх, − попробуй попроситься к соседям, я уверена, найдется тот, кто пустит. Главное, держи себя в руках, я на связи, и… все будет хорошо.

− Я… постараюсь, но Ника, ты…

Вызов прервался. Аника взглянула на экран: «Нет связи, черт возьми». Ее снова затрясло. Колени подогнулись, и Ника упала на землю. Она вскинула голову и что было силы закричала.

− Если ты слышишь меня, а ты слышишь… − задыхаясь, проговорила Ника. − Оставь Лину в покое! Можешь мучить меня сколько угодно, но ее не трогай! – Она поморщилась от боли в затылке и коснулась пальцами места с шишкой – на руке остался след от гноя, смешанный с кровью. – Моя бабушка, она… была добрейшим человеком, даже котят никогда не топила, не то что кого-то убить. Как ты не понимаешь! Она случайно оставила тебя в том амбаре, а, между прочим, сама чуть не погибла!

Ника поднялась и, еле удерживаясь на ногах, расставила руки в стороны.

− Давай, убей меня! Чего тебе это стоит! И так и живи, обвиняя ребенка в своей погибели… − Она посмотрела на выпавшую из руки картину. – Ты нашел меня именно так, да? Когда я подобрала ее в том сарае, ведь твой дух наверняка потерял бабушку из виду, потому что она там не жила, и решил отыграться на ее внучке?

Тут поднялся сильный ветер, сорвав последние листья с дерева рядом. Они закружились в драматичном танце, складываясь в человеческую фигуру.

− И, видимо, ты жив, хоть и в таком виде, пока есть какая-то память о тебе… − прошептала Ника. – Сидел бы в своем сарае и не высовывался, а теперь, − она занесла ногу над холстом, − ты исчезнешь.

Вдруг ветер утих. Из-за горизонта показались первые проблески рассвета, заставив листья опуститься к ее ногам. Ника зажмурилась, не понимая, правда это или мираж. Но, когда она открыла глаза, солнце все так же продолжало подниматься над землей. И в этом, хоть и осеннем, но по-особому ярком свете, Ника заметила неподалеку пару покосившихся крестов. Повернув голову, она увидела все кладбище целиком. Недолго думая, Ника зашла на его территорию, позабыв, что собиралась сделать. В голову ей пришла бабушка и то, что она давно ее не навещала. Побродив между памятниками, Ника отыскала то, что хотела и желала найти. Она остановилась рядом со знакомой выцветшей фотографией и присела, положив на могилу вещь, с которой она так мучилась последние два дня.

− Бабуль, − тоскливо начала Ника, − прости, что редко была у тебя при жизни, что не слушала твои рассказы. Но сегодня у меня с собой есть свой собственный. О том, как ты собирала ягоды в лесу рядом с той деревушкой, в которой жила. У вас там был какой-то знахарь, может, колдун, или даже оборотень. Как-то раз местные прознали, что он умеет менять обличье, и устроили за ним слежку, а после, в то самое утро – погоню. Он превратился в паука и случайно забрался в твою корзинку, а ты не могла понять, почему бегут именно за тобой. Но им нужен был паук. Тебя напугали, и что оставалось делать? Да, только бежать. Ты оказалась в амбаре и хотела спрятаться, но его подожгли снаружи. Тебе удалось спастись, а ему – нет. Корзинка осталась там… – Ника немного помолчала, перебирая ногами. – Но мне кажется, что они ошиблись. Колдун не мог превращаться в паука. Да и не было его в лесу тогда. Люди, должно быть, ошиблись: один поверил другому, и понеслось. А тот, кого сожгли вместе с амбаром, в этот момент спал где-то внутри, и не успел среагировать, не успел выбраться… неупокоенный, который в последние секунды своей жизни видел лишь пламя и девушку, в панике сбегавшую из амбара.