Земля лишних. Новая жизнь

Поэтому я решил рискнуть и поступить так, как от нас наверняка не ждут – рвануть прямо к холму. Крикнул Дмитрию:

– Держи вершину холма на прицеле! И приглядывай за склонами!

– Есть! Уже!

Этот маневр дал нам еще одно преимущество – с основной преследующей группой нас разделил гребень, на котором мы были только что, и на какое-то время мы полностью выпали из зоны видимости противника. Тем более что поверхность земли в этом месте полого понижалась, начиная вновь подниматься ближе к холму.

Я не ошибся. Когда до вершины холма оставалось чуть больше ста метров, багги появился прямо на ней. Пулеметчик и водитель смотрели вперед, на гребень. Пулеметчику даже не надо было ловить прицел – опыту него был, и когда их машина заехала на вершину, ствол тяжелого М2 смотрел почти точно в цель, точнее – туда, где она должна была быть, поступи мы так, как они от нас ждали. А цель оказалась почти перед ними и ниже метров на десять. И Дмитрию осталось лишь нажать на спуск – багги выехал прямо на линию огня, и сидевшие в нем люди получили десятка два пуль почти мгновенно. Этот DPV не взорвался – просто остановился, и экипаж обвис в привязных ремнях.

– Держись!

Я вновь рванул тяжелый «перенти» с места, сворачивая вправо, туда, где уже стелился черный дым от горящего DPV, предоставляя нам настоящую дымовую завесу. Прямо по колее, продавленной в траве вторым багги, я свернул в ложбинку, объехал холм по дуге и начал с абсолютной точностью повторять маневр противника, по его же следам, надеясь на то, что он успел сообщить своим о собственных намерениях, но не успел сказать, что уже умер.

«Перенти» без груза легко вырвался на вершину, я почти вплотную прижался к багги, надеясь в случае чего прикрыться ею и сдать назад. Противника в поле зрения не было.

Я запросил по радио братьев, наблюдают ли противника они, но Маноло сказал, что не видят никого, потому что виляют между холмами и видимость ограничена.

– Держи гребень!

Крикнув это Дмитрию, я выскочил из-за руля, закинув ремень «сто третьего» на шею, и подбежал к DPV. Стрелок в этой машине сидел выше водителя, почти за спиной. Я вскочил на трубчатую раму вездехода, отстегнул ремень и рванул обмякшее тело пулеметчика из ковшеобразного сиденья. Так рванул, что чуть плечо из сустава не вылетело. Труп тяжело упал в траву, а я прыгнул на его место, больно ударившись коленом о непривычно низко расположенный пулемет. Схватил его за рукоятки, повел влево-вправо вязко двигающийся шарнир. Все непривычно, рукоятки расположены по бокам массивной ствольной коробки, да еще и горизонтально. Клавиша спуска под большим пальцем. Ну это не страшно, это как акселератор на квадроциклах, запомню.

Уже лучше. Один тяжелый и один единый пулеметы против двух тяжелых и безоткатки. Но безоткаткой действовать можно только с места, а на таком расстоянии шансы единого пулемета и крупнокалиберного если не уравниваются, то сближаются.

Через несколько секунд над гребнем появилась голова стрелка в кузове внедорожника, «лендровера». Он увидел нас, не понял, что именно видит, потому что одна машина была их, а другая – противника, и что все это значило, до него сразу не дошло. Противник двигался по нашим следам, поэтому я резко перекинул прицел туда, где с вершины холма в нашу сторону вели следы «перенти», и когда «ленд» показался целиком, нажал на спуск.

У М2, оказывается, два спуска, и я нажал не на тот, который нужно. Бухнул одиночный выстрел – и все. Автоматический огонь – другая клавиша. Поэтому первой ударила по ним очередь Дмитрия. Однако и одной хватило для того, чтобы водитель сделал самую непростительную ошибку в этой ситуации – нажал с перепугу на тормоз, вместо того чтобы утопить газ до пола и попытаться выйти из-под огня маневром. И во внедорожник забарабанили уже две очереди, из обоих пулеметов, как струи из двух шлангов, выбивая искры и осколки.

Стрелок за турелью было спохватился, даже успел открыть ответный огонь, хоть и не точный, но в него попало сразу несколько пуль. Его оторвало от турели страшным ударом и выбросило из машины, а массивную трубчатую конструкцию турели с поворотным кругом выбило из креплений вместе с закрепленным в ней пулеметом.

– Остальных держим!

– Есть!

Но остальные не показывались. Мы вертели головами, оглядывались – никого. Значит, укрылись и ждут нас. Другого объяснения быть не может. Это если на первый взгляд. Потому как оказалось, что может – две машины противника показались через несколько минут, вдалеке. Выбрались на дорогу и взяли курс на Угол, в противоположную от нас сторону. Это же грабители, соображать надо. Смертный бой им ни к чему, прибыли от него нет. Напали, получили по зубам – и пошли к себе на базу зализывать раны и караулить добычу попроще.

А с Углом и Проходом этим надо что-то делать. Скоро здесь будет совсем не проехать. Просто заповедник бандитский. Словно со всей Новой Земли ублюдки здесь собрались.

Связался по радио с братьями Рамирес, дал отбой тревоги, направил их к нам. Хлопнул шашкой с зеленым дымом, бросил ее в траву, чтобы направление обозначить, и полез осматривать DPV, выкинув из кресла убитого водителя. Не повезло с трофеями. Хоть и не загорелся, но бронебойными его изрядно попортило. И двигатель разбит, и коробка передач, и система охлаждения. А жаль, жаль, интересная машинка.

Вскоре подъехали «лендровер» и «унимог». Мы начали снимать оружие и турели, собирать трофеи. Кое-что взяли все же, хоть и ни единой машины. «Ленду» я очередью весь мотор развалил – лупил куда попало. А «ленд» почти новый, в рейдовом исполнении. А так взяли два М2 тяжеленных с почти тысячью выстрелов боекомплекта. Один М60 и тысячу двести в лентах к нему. Те же М2, хоть и старье невероятное, еще самого господина Браунинга конструкция, в Первую мировую изобретенные и в тридцатых годах модернизированные, но пулеметы неплохие, надежные. Можно каждый продать тысяч так по пять-шесть, а то и больше. И М60 – хоть и дрянь, но тоже стоит чего-то. А у Билла фотокамера цифровая оказалась: сняли убитых, каждого отдельно. Предъявим Ордену – пускай платит. Дмитрию не меньше шести тысяч полагается. А скорее всего – восемь, моих тут только один, в кабине «лендровера», а все остальные – его результат.

Затем забросили в кузов семь стволов стрелкового автоматического, все – болгарские АК и РПК. И пистолетов пять – сколько собрали. Пистолеты все разные, но не старье и не дешевка, так что тоже товар. Патронов немало, даже цинки нераспечатанные нашлись в «лендровере» – наши, демидовские. Радиостанции целыми осталась и в DPV, и в «ленде»: тоже свинтили – пригодятся. С «ленда» даже колеса сняли: Джо купит, благо резина вполне новая. Взяли четыре новеньких трансивера с гарнитурой. Гарнитура – это наушник и микрофон. Микрофон на горле, наушник – где положено, в ухе. Это пригодится тоже. Нам тут не до жиру, чтобы такое богатство бросать. И шесть канистр с соляркой перегрузили, тоже хорошо. И солярку используем, и канистры пригодятся. Все пригодится. «Что там, веревочка? Давай и веревочку!» – как говаривал гоголевский персонаж.

Закончив сбор трофеев, опять построились в колонну и пошли обратно, на Дорогу.

Суверенная Территория Техас, г. Аламо. 22 год, 15 число 7 месяца, пятница, 19.10

В Аламо въехали вечером, быстро прошли блокпост на въезде. Спутники мои поехали в отель устраиваться: все, кроме Дмитрия, тут не впервые, дорогу знают. А я домой помчался. Ох, как я торопился. Тормознул прямо перед магазином, так что пыль из-под колес облаком половину улицы накрыла, вывалился из кабины – и прямо внутрь, в дверь.

Бонита моя, прекрасная как сама жизнь, стояла, открыв рот от такого шума и треска, прямо перед прилавком. Подбежал, схватил, прижал к себе, сгреб так, чтобы всю, целиком обнять, целую, у самого аж дыхание перехватило. Свет в глазах меркнет. Как же я по тебе тосковал, Amor моя единственная!

Чувствую – у нее спина вздрагивает. Плачет, что ли? Пытаюсь в лицо заглянуть, а она его прячет у меня в груди, в разгрузке корявой и угловатой. Поймал ее все же, поднял лицо, а у нее в огромных глазах – огромные слезы.

– Чего ревешь?

– Сам дурак. Поговорили, в общем.

Плюнули на торговую порядочность, магазин закрыли. Машину во двор загнали, и имущество трофейное заставила она меня все же перетащить в магазин. А потом со своим сидором и оружием наверх поскакал, как и не устал вовсе.

Суверенная Территория Техас, г. Аламо. 22 год, 16 число 7 месяца, суббота, 12.20

Нет, все же у человека должна быть любимая женщина и свой дом, куда хочется возвращаться. Пусть у нас дом не поймешь где – то ли в ППД, на зеленой улочке с маленьким двориком, то ли в Аламо, где второй этаж над магазином объединен в одно светлое и солнечное пространство. Нет, не так. Дом – это там, где твоя любимая женщина, и даже если вы спите вдвоем в саванне, в кузове машины, то там твой дом в этот момент. Или нет, не так. Дом – это там, куда вам хочется вернуться вдвоем. Или там, где хочется быть вдвоем. Да, так точнее, пожалуй.

Вот мне и хотелось быть вдвоем сейчас и здесь, в студии над магазином. А надо было ехать в мотель у конвойной площадки, где меня должны были ждать. Так и боролся с самим собой, не мог от единственной и любимой уйти так вот, прямо с утра. Но все же пришлось. Поблистала она передо мной бронзовой голой красотой у кофеварки, выпил кофе, побрился – и поехал по служебным надобностям. А у нее даже не спросил до сих пор – приезжал ли связной, что передал, если приезжал. Все как-то не до того было.

А в мотеле меня и вправду ждали. Я по пути еще Дмитрия прихватил, так что, может быть, и заждались даже. Стояли там два новеньких БПМ-97 с «утесами» и соосными АГС-30 на крыше. Серьезные машины, в Старом Свете даже в серию пойти не успели, но сюда заказали, потому что все равно дешевле бэтээров – грузовик внутри, и все тут. Да еще и доделали их немножко – ручки сделали, чтобы на броню запрыгивать.

Зашел я в главный домик мотеля, смотрю – а вся честная компания в баре собралась, кофе пьет. Ну и я зашел, поздоровался, Дмитрия представил. Приехал Барабанов, с ним Владимирский, Сергей Сова и еще один майор из контрразведки, начальником отдела у Гонтаря служит. Константинов фамилия его.

Потом, когда с приветствиями закончили, Барабанов спросил:

– Ну зачем вызывал?

– Есть новости. Хорошая и еще хорошая, – интригующе начал я. – С какой начинать?

– Сам решай.

– Новость первая – «ворота» работают в обе стороны, как мы и полагали, – объявил я. – Не каждые, судя по всему, а те, которые поближе к руководству Ордена. На их Острове и на Нью-Хэвене. Доказательств пока не имею, все со слов, но указывает на это. Объяснить?

– Попозже. Давай пока по главному, – сказал Барабанов. – То, что в обе стороны, мы и так поняли, – почему именно эти?

– По задачам, – крайне емко ответил я. – Чуть позже об этом. Вторая новость – Орден приглашает меня к себе и хочет поручить работу. Это не инициатива руководства, а пары сотрудников-карьеристов. Как мне кажется, тех, у кого нет доступа к орденским подготовленным кадрам или агентурной сети, но которые хотят устроить акцию – и тем себя возвысить.

– Какая акция? – насторожился Барабанов.

– Судя по всему – какая-то большая пакость в наш адрес, – пожал я плечами. – Не поручусь, но так выглядит. Я не думаю, что они хотят меня просто позвать и сказать: иди, мол, застрели Барабанова, скажем.

– Спасибо, – поблагодарил Николай.

– Не вопрос. Обращайтесь, если что, – ответил я. – Они не дураки все же. Скорее всего, они хотят произвести акцию в конкретном месте, во время конкретного события. Например: готовится встреча нашего руководства с каким-то иным, на высоком уровне. Или должны отправить что-то ценное откуда-то и куда-то. Например – наши ракеты. Их надо будет захватить или уничтожить. Третий вариант – кого-то неожиданно пригласят на переговоры или другую встречу. Так мы заранее сможем прикинуть варианты.

Он подумал, кивнул:

– Хорошо, мы прикинем список возможных вариантов. К «воротам» теперь. Откуда такая мысль?

– Очень просто, – начал я объяснять. – Оказывается, все руководство Ордена и все более или менее влиятельные фигуры живут на Нью-Хэвене. А работают на Острове Ордена. И на этом же острове находятся все исследовательские центры. Значит, именно там и должна быть основная «материальная» связь между мирами, мы уже говорили об этом в управлении.

– Верно, говорили, – подтвердил Николай. – Выглядит логично. Дальше давай.

– Кроме того, я понял, что Нью-Хэвен посещается… именно «посещается» людьми из Старого Света, – надавил я на слово «посещается». – И по некоторым намекам я понял, что в этот мир из Старого Света приезжают, чтобы на Нью-Хэвене время проводить вне сферы деятельности законов. Такой курорт вседозволенности для очень богатых. Не будут же их возить черт знает откуда, учитывая, что пролетариев среди них нет? Да и остров самое безопасное место для размещения такого оборудования.

– Что-нибудь еще? – спросил Барабанов.

– Да, и эта информация у нас давно, – кивнул я. – Остров Ордена и Нью-Хэвен охраняет одно и то же подразделение патрульных сил. Поскольку Орден не строит большой бюрократической структуры, а нацелен на эффективность, есть смысл предположить, что оба острова обслуживаются одним и тем же чиновничьим и менеджерским аппаратом. Значит, если есть двусторонние «ворота», то они в ведении одной и той же группы людей на обоих островах. Определив эту группу, нам будет проще распознать, кто является носителем технической информации по устройству и принципам работы «ворот».

– А дальше? – буквально подталкивал меня Барабанов.

– А дальше – увы, придется действовать грубо, – заявил я без всякого сожаления. – Потому что серьезными научно-аналитическими кадрами в этом мире мы вообще не располагаем, а в тот мир нам обращаться уже мешают. Зато мы располагаем самыми лучшими как в этом мире, так и в том, пожалуй, специальными подразделениями. И если удастся узнать хотя бы основной принцип прокладки каналов между мирами и удастся вычислить управляющую «воротами» структуру, то мы сможем осуществить захват как специалистов, так и оборудования. Или хотя бы технической документации по оборудованию.

Барабанов хмыкнул:

– Если бы все так просто. Хотя в главном наши с тобой идеи совпадают. Мы действительно вынуждены заменять нормальную агентурную разведку силовыми акциями. Теперь ты что планируешь?

– Планирую выйти на связь с инициативным господином из Ордена, – ответил я. – Постараюсь заломить достаточную цену, вытянуть на разговор, узнать, чего он хочет. Обязательно прорваться на Нью-Хэвен – хотя бы пока оглядеться. Не думаю, что откажут, потому что надо заманить меня, а потом меня в любом случае в расход спишут. Можно и показать приманку. Буду тянуть из него информацию: пусть уговаривает. Они торопятся, надеются. Им проще уговорить меня, а потом убрать, чем заново начинать искать человека.

– Разумно, – кивнул он.

– Теперь мои потребности: мне нужен хороший запас этого самого паучьего яда, в обеих версиях. И в шприцах, и в дротиках, и в порошке. Мне нужен еще «винторез» с десятком магазинов, с полным комплектом приблуд, и еще СП-5 и ПАБ-9. Хотя бы по паре цинков. И трое ночных очков. Попытаюсь все получить с потенциального нанимателя, если получится – верну. Пластит, ящик, с разными Эс-Вэ, список дам. Пару подствольников и хотя бы четыре цинка «вогов». Мне нужны два РПГ-7 и по десятку выстрелов к ним, по пять осколочных и по пять тандемных, и хотя бы пару вьюков РПО-А. И пулемет еще один – можно «печенег», протестовать не стану.

Не то чтобы это все так срочно надо было, но запас, как известно, ни карман не тянет, ни сзади не беспокоит, так что просить надо все и при любой возможности. Вдруг не откажут?

– Куда тебе такая куча? – с подозрением глянул на меня Барабанов.

Я принял максимально деловой вид и сказал не менее деловым голосом:

– Это еще не куча. А вдруг у нас не будет времени вызывать подкрепление, а задачи надо будет решать? Тогда выход один – своими силами действовать, а их у нас не слишком много, так лучше уж усилиться, насколько возможно.

– «Шмели» не дадим – не стоит излишней «русскостью» мелькать, – категорически заявил мой собеседник. – Тем более что мы их стараемся вообще не продавать. «Печенег» тоже не дадим: их ни у кого, кроме нас, нет, а ПКМ со стволом пришлем, это не вопрос. Гранатометы… у нас есть трофейные «Марк – сто пятьдесят три», американские, их получите. Выстрелы к ним разные, дадим побольше термобарических гранат – будут вам вместо «шмелей». Они послабей, разумеется, но тоже работают. Ночники пришлем. Ты уже с «валом» правила нарушаешь, но «винторез» все же дадим, так и быть. И боекомплект, какой просишь. Но не козырять этим: пользуйся в самом крайнем случае, понял?

– Понял, не дурак, – разочарованно протянул я. Фокус с сильным вымогательством не получился, а так хотелось… – И еще – мне нужно точно знать, кто посылал запрос на переселение Дмитрия из того мира в наш.

– Пожалуйста, – хмыкнул Николай. – Запрос на него был направлен Управлением внутренних дел Московского правительства. За подписью самого Коршунова. Мы решили тебя подстраховать – не тупые же мы совсем. Пусть ломают голову, кого вызвал самый грязный мент в истории человечества и почему этот парень работает в частной лавочке? Впрочем, там половина запросов за его подписью идет – он сам понятия не имеет, кого приглашает: подмахивает не глядя. А легенду сейчас учить начнет, она от его жизни всего одной деталью отличается.

– Это какой же? – полюбопытствовал я.

– Сбежал от обвинения во всяких преступлениях, – усмехнулся Николай. – Во Владике влезли в разборки с бандитами, на самом деле была там такая история – перепало «браткам» местным. Это на самый крайний случай, а так достаточно намеков на то, что переселился вынужденно, начнут на той стороне проверять – найдут примерно столько же информации. «Дезу» мы уже организовали. Этого достаточно, здесь, сам знаешь, – спрашивать о прошлом моветон. Оружие и прочее получишь самолетом из ППД к концу недели. Что еще?

– Мне нужна группа быстрого реагирования, – выдвинул я свое самое главное требование. – И чтобы был у нее транспорт для того, чтобы вылететь туда, куда я ее вызову. Может быть, в процессе охмурения меня Орденом мелькнет какая-нибудь возможность, которой нельзя будет не воспользоваться. И если такая случится – чтобы ребята были быстро. Я могу использовать братьев Рамирес и Дмитрия, но это всего пять человек, нужен резерв.

– Думали уже об этом, – ответил Барабанов. – Группа Совы так и будет на твои задачи нацелена, а в целях конспирации и экономии времени мы ее сюда переведем, в Аламо. Начинаем готовить операцию по выводу кубинцев, так что сюда пять групп передислоцируем, все из разведбата, с транспортом и даже вертолетами. Все официально, никто ничего не заподозрит. И у них будет самолет – на случай перелета больше, чем дальность «восьмерок». Стоять будет на местном аэродроме, самолет техасский, наши как-то с ними договорились о взаимных услугах. Считай, что все это – для тебя, только подберись к «воротам». И встречаться можем без лишней конспирации – чего тебе с земляками пива не выпить? Самый разумный предлог.

Я повернулся к Сове:

– Серега, с дочкой Джо уже виделся в этот приезд?

– А я и не уезжал, – заулыбался он. – Так здесь и был: по взаимодействию с «минитменами» работал.

– Вот ты какой молодец! – притворно восхитился я. – Ты в курсе, что девушка не хуже папы своего стреляет и обижать ее нельзя?

– Видел, – кивнул лейтенант. – Каждый день меня на стрельбище тащит.

– Ну тогда рад за вас. Просто ты это учитывай, если нахулиганить решишь.

Барабанов перебил:

– Не отвлекайся давай, теперь пошли по деталям.

И мы пошли по деталям. Часа три ходили, но прошли все. Единственной детали не было – не стал я здесь Светлану сдавать, назвал просто «источником информации», что в шпионских делах допустимо. Пусть ее, может, и вправду прорвется куда повыше? Да и любит она меня по-своему, как мне кажется, – хоть такую маленькую ответную любезность окажу.

Суверенная Территория Техас, г. Аламо. 22 год, 16 число 7 месяца, суббота, 17.30

Сказал я всем, что раз с работой покончили, то до завтра никого видеть не желаю. Патроны Дмитрий с Биллом все равно только в понедельник с утра получить смогут, склады закрыты в выходные, а конвой на Порто-Франко пойдет лишь в среду. Так что времени у них вагон. Дмитрию приказал особо с вояками все же не маячить, а развлекаться в компании братьев Рамирес и Билла: не надо ему излишне светиться. А сам домой рванул – наверстывать упущенное. У меня выходило так, что до следующего воскресенья я мог в Аламо сидеть, никуда не уезжать. Целая неделя! Роскошь и дар богов.

Конечно, работы тоже хватает, в том числе и в магазине, но все же – почти все время вместе. Что еще нужно для полного счастья? Если только побольше времени. Скажем… как насчет всей жизни?

В общем, вернулся я обратно. А вечером стрелять пошли – в клуб, а заодно и отужинать в обществе. Это здесь светской жизнью называется.

Суверенная Территория Техас, г. Аламо. 22 год, 17 число 7 месяца, воскресенье, 12.00

Хочешь – не хочешь, но даже утренние блаженные часы приходится прерывать, чтобы сделать что-то полезное. Решил разобраться с трофейными пулеметами и в продажу их выставить. В Порто-Франко везти их смысла не было: товар своеобразный, в основном покупаемый теми, кто вынужден сам по себе много ездить без конвойного сопровождения, или те же конвойщики-частники такие покупают. А в Порто-Франко люди все больше при городском хозяйстве живут, а все, что за пределами города, – забота орденских военных, так что крупнокалиберный пулемет там продать сложно. А вот трофейная легкая стрелковка с Дмитрием поедет в Порто-Франко. Там проще продать такое возле места отправки конвоев. Люди оттуда в разные места едут – найдется и на русский стандарт покупатель, хоть и болгарского изготовления. К тому же трофеи это Дмитрия, – вот пусть сам себе и зарабатывает. А если пулеметы продадутся, то тоже на его счет перечислю, за вычетом комиссионных, разумеется.

Был еще один ротный М60 в хорошем состоянии, но старого образца, вьетнамской эпохи, когда он вообще был не просто неудачной, а удивительно неудачной моделью. Его я недорого выставил. На них спрос так себе везде, когда есть доступ к другим моделям. Дурной это пулемет – тяжелый не по делу, неудобный, а замена ствола – вообще песня. Как насчет асбестовой рукавицы в комплекте, без которой ствол не снимешь? И чего с ним Рэмбо бегал? Дурак, наверное. Да и ствола запасного не было: не нашли мы его в трофеях.

Раз с этим все решил, то полез по справочникам – искать инструкцию по разборке и сборке М2. Не знаком я накоротке с этим пулеметом, а угадывать тоже не следует – даже в самых больших железяках бывают хрупкие и ненадежные детали, которые сломать можно запросто, если без ума в них лезть. Или обратно поставить не тем концом, а потом удивляться проблемам.

В справочниках инструкции не нашлось, зато она сама приехала – в парадную дверь Джо постучался. Я открыл, пожал руку – и сразу к холодильнику пошел за пивом, чтобы его не заставлять самому на это намекать. А к таким намекам он практически еще в дверях переходит: совсем не умеет себя сдерживать.

Джо присел у пулеметов, покачал один из них за ствол, затем спросил:

– Что с ними делать собираешься?

– Продавать буду, что еще остается, – пожал я плечами, как бы удивившись вопросу.

– Трофеи? – уточнил он.

– Трофеи, – подтвердил я. – В Углу опять постреляли.

– По дороге сюда? – продолжил он допрос.

– Да, напоролись на банду на встречных курсах. Чуть нас самих в трофеи не записали.

– А с кем ехал?

– Парень у меня новый работает – диверсант-подводник в прошлой жизни, – заочно представил я Дмитрия. – В основном его работа, из пулемета. Великий мастер оказался, не только нырять умеет. Еще два кубинца, я их иногда нанимаю в помощь, и Билл, совладелец оружейного, сюда за патронами приехал.

– С кубинцами? – Он помолчал, затем спросил: – Скажи, вся эта новая идея о походе в Угол – с твоей подачи?

– Отчасти, – покрутил я ладонью.

– От какой части? – усмехнулся он.

– Ты сколько об этом знаешь? – задал я встречный вопрос.

– Знаю, что за горами были части кубинцев, которые на ваших работали. – Он выпрямил большой палец из сжатого кулака, что означало «во-первых», а затем отогнул указательный: – И что теперь они уходят на русскую территорию, а нам предлагают захватить Проход. Это уже во-вторых.

– Почти все знаешь, – кивнул я. – А жена у меня кто? Забыл? Кубинка. Поэтому и я знал немного. Немного от нее, немного от Немцова. А когда у нас с тобой разговор зашел, я о них вспомнил. Два и два сложить не сложно, вот и увязалось все в один узел. Вслух я об этом никому не говорил, не мой секрет, поэтому и тебе не сказал, но такую идею подкинул Немцову. А тот к командованию пошел.

– А те, которые с тобой? – Он кивком показал куда-то за окно.

– Ох, и любопытный ты… – усмехнулся я. – Связаны, конечно, но не напрямую. У них свой бизнес в Порто-Франко, но иногда мне помогают. У меня и оружейник кубинец, а он уже с этими познакомил. Толковые ребята, мне понравились.

– У нас тут, сам знаешь, к латиноамериканцам настороженно относятся.

Сказав это, он кивнул куда-то в сторону гор, за окно.

– Сейчас получше будут, как мне кажется, – ответил я, пожав плечами.

– Наверное, – согласился Джо. – В конце концов, Мария Пилар здесь – гордость города и объект поклонения. Мечта подростков и образец благодетели. – Затем вдруг сказал: – К пулеметам давай вернемся.

– Возвращаемся, – согласился я. – Говори, чего хочешь?

– Хочу их у тебя забрать и вместе с машинами продать, уже в турелях. И машины так лучше продадутся, и пулеметы быстрее. Мы начали переделывать два иранских «ниссана» в рейдовые вездеходы, так что пулеметы будут кстати. Патроны к ним есть?

– Почти тысяча, в лентах, даже набивать не надо.

Тем более хорошо, потому что машинок для набивания этих лент у меня не было, и в трофеях их не нашлось.

– Отлично. – Джо даже хлопнул в ладоши удовлетворенно. – Давай ответ сразу.

– Согласен, забирай, – обрадовался я. – Я сам сомневался, как продадутся. Все же не хлопушки, тяжелые. Мне бы еще М60 пристроить.

– Это если по дешевке фермер какой-нибудь купит, – ушел в отказ Джо. – Хоть мы здесь и патриоты, но такое покупать – себе во вред. И с машинами наверняка не возьмут. А вообще я по другому поводу зашел. Что ты можешь рассказать об этом лейтенанте, Сергее?

– Не много, – покачал я головой. – Я с ним мало знаком, если честно. Молодой, раньше в Чечне воевал, во вторую кампанию, в спецназе, а здесь тоже в разведбате, егерь. Я его сам практически в первый раз видел тогда у себя на шашлыках. А что?

– С Джей-Джей он все время проводит, – пояснил Джо. – Вот и интересно стало.

– За Джей-Джей беспокоиться не нужно, как мне кажется, – пожал я плечами. – Умная девочка.

– Умная? – с сомнением протянул Джо. – Ну это на чей взгляд – если на мой, так и не очень. А пулеметы тогда сейчас давай, я завтра с утра их монтировать начну. Я как раз на грузовике – помоги в кузов отнести.

Помог я Джо отволочь все это железо в «додж» и вздохнул с облегчением. Пусть теперь у него голова болит. И теперь получается, что все я сделал, кругом молодец и имею полное право идти с женой на пляж, что мы и собирались сделать.

На пляже, кстати, Джей-Джей видели. С Сергеем в обнимку. Даже подходить к ним не стали: не хотели мешать. А они нас и не заметили.

Суверенная Территория Техас, г. Аламо. 22 год, 18 число 7 месяца, понедельник, 10.00

В понедельник магазин открыла Бонита, а я повез Дмитрия в орденский банк – предъявлять доказательства уничтожения шестерых бандитов. Ну и на себя одного записал. Снова посидели в кабинете у «1st Lieutenant P. Merrier», который выписал бумажки, зашли к «О. Berkovitz» поставить печати, а потом к «L. Kowalski», где получили деньги наличными. Дмитрий был немало потрясен несомненным коммерческим успехом своей победы и твердо намерен был это сегодня отпраздновать. А я задумался над одним моментом, на который обратил внимание в кабинете «1st Lieutenant P. Mercier»: военный представитель Ордена подшивал свой экземпляр рапорта на премию в папки, и в прошлый раз он вложил пластиковый конверт с рапортом и видеодиском в папку с пометкой «Премиальные», которая стояла на полке. А на этот раз он достал из стола тоненькую папку без названия – лишь с номером на ней, очень напоминающим номер моей идентификационной карты, хотя точно я разглядеть не успел, и достал эту папку из стола. Значит, госпожа Беляева из «Архива и записей» действительно поставила меня на особый контроль? И местное отделение орденского банка за мной присматривает? По ее поручению?

Затем я отвез Дмитрия с Биллом на склад, где их сразу загрузили ящиками боеприпасов по списку. Пусть стоят гружеными: все равно по городу они пешком гуляют, а так будут готовы к отъезду в любой момент. Хотя планировался отъезд в среду, с очень большим конвоем под русской охраной, которая работала по контрактам – свою колонну русские не вели, просто зарабатывали для ППД деньги. И лишний доход, и лишняя практика. А к отправлению таких дальних конвоев в Аламо собирались конвои поменьше со всего Техаса.

В следующее воскресенье должен был появиться еще один попутный конвой до Порто-Франко – конфедератский, с которым планировал выехать я, и собирался это делать уже не один. А поэтому до конца недели надо было решить один важный вопрос: кто в лавке останется? «Сын Сэма» такие услуги Марии Боните оказывал, но у него и с отцом работы хватало, а если дело расширяется – негоже самой хозяйке за прилавком стоять, лучше нанять постоянного работника. И должен работник быть местным, из Аламо, чтобы поглядывающему на магазин Ордену особых подозрений не внушать.

С этой мыслью я к Боните и вернулся. Как раз к обеденному перерыву, который обозначил себя в этом мире острыми энчиладами с местной говядиной. Когда я ей изложил, что больше не намерен ездить по городам и весям в одиночку, а собираюсь вести при этом жизнь семейную, реакция последовала такая решительная и бурная, что энчилады едва не полетели на пол, а нам снова потом пришлось одеваться и есть их уже холодными. Впрочем, все равно вкусные были.

По поводу того, кто займется магазином, она посоветовала поговорить с Роем Питерсоном, который знает каждого человека в городе, имеющего отношение к оружию, и знает, насколько этот человек с оружием знаком. И может подсказать, кому бы не помешала работа. Поэтому мы решили вечером поехать в стрелковый клуб, тем более что практиковаться надо постоянно. Стрельба – дело такое: забросишь тренировки – и куда все делось? Сам удивишься.