Мир Цитадели

Постреляли из всего. Пристрелялись. Убили еще трех ящериц, подобравшихся к трупам. Отдачу Настя тоже как легкую оценила. Посерьезней это оружие нашего, так что лучше им вооружиться. Заодно порадовался, что оружие светлое, а то на таком солнцепеке черное уже в руках было бы не удержать.

Потом задумался, на что трупы грузить. Из них вроде и не течет уже, но все равно измажут кузов. Потом вспомнил про аварийные одеяла у нас в рюкзаках, достал, скрепил скотчем, расстелил. Хотел сам грузить, но Настя все же помогла. Впрочем, она тоже всякого навидалась, чем ее поразишь?

А потом над нами высоко прошел беспилотник. Такой, самолетом, с широкими крыльями. Я бы его и не заметил, совсем бесшумный и на фоне неба теряется, если бы как раз в это время не смотрел вверх, пытаясь разглядеть птиц, круживших в вышине, логично заподозрив в них стервятников. И беспилотник нас заметил, потому что описал два плавных круга, прежде чем улететь. То есть уже все, кому положено, нас увидели. Я смотрел ему вслед, пока тот не растворился в безоблачной синеве, потом сказал:

– Смотри, здесь что-то летает. Может, и «пилотники» есть?

– Хотелось бы, – задумчиво протянула Настя. – Хотелось бы.

Мы вскарабкались в высокую кабину, я передвинул рычаг на «вперед», и машина, зажужжав двигателями, покатила по песку легко и уверенно. Впрочем, песок тут плотный, с гравием, нормально едем. Еще бы разобраться со всем попутно. На панели слева скорость, она у нас тридцать шесть сейчас, справа заряд. И больше ничего. Что за поворотная ручка вроде реостата? Покрутил – ничего, потянул – выщелкнулась. И крутится. Еще потянул – еще сдвинулась. Не фары включил?

Остановился, вылез из кабины, попросил Настю поманипулировать – точно, фары. В первой позиции только нижние, во второй вместе с верхними. Крутишь – яркость увеличивается и уменьшается. Понял, разобрались. И что за кнопка рядом с рычагом? Остановился на всякий случай, нажал, притопил газ – машина поехала, но медленно. Ага, понижайка тут такая, выходит. Отжал кнопку – снова пошли быстрей.

Рулится легко, какой-то усилитель есть, но обратной связи ноль. Да она и не нужна на самом деле, это не гонки, по пустыне чешем неторопливо. За нами пыль шлейфом, подвеска с большими колесами легко глотает кочки и прочее. Разогнались до пятидесяти, быстрей не хочется. В кабину горячий ветер задувает, от него никакой свежести. Несколько раз видел крупных ящериц, но никаких обещанных хищников не заметил. Равно как и признаков Тьмы. Последнее порадовало больше.

– Как думаешь, тут время какое? – спросила Настя.

Это не про который час, понятно.

– Рано судить. Доберемся и выясним. Мне интересней знать, что это за Цитадель такая, если честно. И против чего нужна Цитадель. И вот эти двое в кузове тоже интересны. Что им было нужно?

– Подозреваю, что там узнаем, когда доедем.

Ну да. Только в какой форме придет это знание? Не хотелось бы, чтобы оно сопровождалось предварительным заключением.

– Кстати, ты мне что-то рассказать обещал потом.

– Что именно? – признаться, из головы вылетело.

– Почему на тебе оказался ночник и где твой рюкзак? Когда мы вошли в насосную станцию, ты был без ночника и с рюкзаком.

Ну вот как тут все быстро расскажешь?

– Ты потеряла мою руку в темноте?

– Да, а что?

– Надолго?

– Нет, совсем на чуть-чуть, сразу же нашла.

– Вот у меня это «чуть-чуть» заняло с пару месяцев.

– Не поняла. – Настя с удивленным видом посмотрела на меня.

– А два автомата вместо одного у меня откуда, как думаешь?

– Ой! – Она прикрыла рот рукой, глаза расширились. – Не может быть.

– Может. Просто в нескольких словах не расскажешь.

– А в скольких словах расскажешь?

– Тут вся ночь нужна. Будет ночь – будет и сказка. Вот, что это? – Я показал на пологий склон справа от нас. Там, в паре сотен метров, по каменистой земле неслось какое-то животное. Странное животное, с длинным хвостом, вытянутым назад. И бежало на двух ногах, оставляя облачка пыли за собой.

– Динозавр, что ли? – поразилась она.

– Сейчас. – Я схватился за свой, нормальный, бинокль, остановил машину, навелся.

Динозавр или нет, но существо бежало как те самые рапторы из «Парка Юрского периода». Правда, очертания другие – голова массивней, и само тело, вроде как… на картинках подобного не видел. И это не тварь Тьмы, это просто животное. Светлая, чуть пятнистая шкура, ноги темней. Вот оно остановилось вдруг и уставилось на нас. Пасть приоткрыта, в ней хороший такой набор зубов. Когти на ногах тоже уважение вызывают. И ручки не крошечные, не как на картинках с динозаврами, а такие вполне себе серьезные грабки, тоже когтистые. Я даже автомат подтащил поближе на всякий случай. Но «раптор», как я с ходу существо назвал, снова сорвался с места и помчался на этот раз вверх по склону, вскоре исчезнув за увалом.

– Это и есть те хищники, которых пугать шумом надо? – с сомнением спросила Настя, тоже глядевшая в оптику.

– Наверное, – кивнул я, убирая бинокль. – Поехали. И рассказываю, где был, нечего ночи ждать.

И я взялся рассказывать. Постепенно, с подробностями, разве что выпустив из рассказа историю с Жанной, любовницей моего «прототипа». Лишнее это все. У нас с Жанной не было вообще ничего, кроме того, что она меня раз убийцам сдала от злости, а Настя подумает еще что-нибудь лишнее, несправедливое совсем. А в остальном все детально излагал. Она слушала, прерывала редко, иногда переспрашивала. Под конец лишь вопрос задала:

– А эти ребята, они там остались?

– Я думаю, – пожал я плечами. – А жаль, нормальные они, здесь бы с ними неплохо оказаться. Хорошие ребята.

– Да, жаль.

– Не ожидал я, что погонят меня в другой подвал.

Пейзаж не менялся, но мы постепенно выехали из каньона просто в пустыню, такую же каменистую и безжизненную, разве что видно стало во все стороны далеко. Кактусы какие-то, совсем как мексиканские, сухой кустарник местами, птицы в небе видны. Местами холмы, то пологие, то крутые, с каменистыми осыпями. Интересно, где мы, если спроецировать это место на нашу действительность? Мексика? Африка?

Раз увидели следы машины, перескочившей через рельсы и уехавшей… черт знает куда, может, налево, а может, и направо. А больше никаких признаков человека. Сколько мы уже едем? Часа два? Километров сто позади. Кстати, а заряд батарей совсем мало снизился, показывает семьдесят шесть процентов. А было восемьдесят три. Семь процентов на сто километров? Это сколько на полной зарядке прокатить можно? Тысячу четыреста, примерно? Или как там все это расходуется? Внушает, внушает… Проблему замены двигателя внутреннего сгорания тут точно решили.

Тихо как машина едет, непривычно. Только камешки в днище колотят. Моторы жужжат едва слышно. На таком экипаже подкрадываться просто, наверное. Не уверен, что его хотя бы с пары сотен метров услышишь. Разве что пыль видна издалека, висит сзади прозрачным шлейфом.

Да, а что за кнопки на руле? Оказался круиз-контроль. Правой включается, фиксируя скорость, левой отключается. Ну да, удобно.

Затем перед нами в небе снова прошел беспилотник, вроде бы другой, а может, и тот же. Или такой же. Кружить не стал, просто пересек наш курс и улетел. А затем мы что-то впереди разглядели. Что? Пока не поймешь. Я выбрал ближайший пологий холм, свернул к нему, выехал на самый верх, остановился.

– Посмотрим?

Настя кивнула, достав свой бинокль.

Сквозь марево горячего воздуха, поднимающегося над пустыней, виднелась гора. Или нет, не гора, а самый настоящий вал, явно рукотворный. Как будто кто-то начал насыпать идеальный конус, но только начал, а затем передумал и срезал его ровно, как ножом. Трудно оценить настоящие размеры, но у подножия вала виднелись дома. Много домов, не знаю, насколько больших, но они выглядели так, словно там рассыпали крошечные детальки лего, а склон над ними уходил ввысь. И да, это именно вал, а не гора и не плато, потому что за его срезом поднимались вверх… пожалуй что, антенны, а может, что-то еще, и вал этот явно закруглялся в кольцо.

– Это и есть Цитадель, как я понимаю? – спросила Настя, опуская бинокль.

– Скорее всего. Железка туда уходит. Слушай, я даже представить не могу, сколько километров эта штука в диаметре.

– Кто-то много копал. – Настя забралась в кабину грузовика. – Поехали?

– Да, пожалуй. – Я оторвался от бинокля. – Но я уже впечатлен.

Грузовик скатился по склону и снова прижался к железной дороге. О, опять беспилотник в небе, но уже другой, вроде кольца с перемычкой, просто завис. Небось нас рассматривает. Тут, похоже, ими все простреливается. То есть просматривается. А может, и простреливается, кто знает.

Чем ближе к валу, тем выше и выше он поднимался. Уже дома можно разглядеть, все больше одноэтажные, как я вижу, светлые. Песчаные, светло-серые, почти белые, но все светлые. И что-то знакомое в них. Не могу сообразить, что напоминают, но вот вроде как я видел их раньше. Плоские крыши, стены закругляются вверху, окна и двери арками. Ага, а перед домами, кажется, еще и проволока во много слоев намотана, и сетчатый забор, а за ним еще один.

Беспилотник точно нас разглядывает, следом летит. А между рядами проволоки машина едет, но не такая, как наша. Три оси, на них коробка… броник, похоже, судя по наклонам бортов. И да, сверху что-то вроде башни с пулеметом. Остановилась. Тоже за нами присматривают, кажется.

Так, вон ворота, куда рельсы уходят, возле них что-то вроде… укрепления, не знаю. Да, вроде дота с бойницами. Тут всерьез окопались. И броневик могу уже лучше разглядеть. Это не башня, это турель. На бортах плитки брони песочного цвета, лежат ровно, впритык, уже на кустарщину меньше похоже.

А вот и дорога, причем не грунтовка, а с твердым покрытием. Не асфальт, а вроде того бетона, из какого стены бункера сделаны, цвета песка. Наш грузовик, чуть подпрыгнув, выехал на нее, и я повернул налево, в сторону ворот. Туда и стрелки показывают. Броневик еще сдвинулся, подтянулся к доту, турель повернулась в нашу сторону, но пока никто не стреляет.

Дорога, похоже, что-то вроде окружной, и от нее ответвление к воротам. Туда и свернул. Оружия не держим, мои руки вообще на руле, мы само миролюбие. По покрытию машина катит плавно, только протектор постукивает, забив теперь звук электромоторов. Сколько там израсходовали? Семьдесят пять осталось. Если исходить из того, что машины из города по идее должны с полным зарядом выезжать, можем заключить, что ехали смуглые не отсюда. Семнадцать процентов заряда у них ушло.

Вал уже просто подавлял. Вздымался он, наверное, метров на пятьсот и выглядел таким крутым и гладким, что по нему точно не вскарабкаешься. Город у его подножия был ничтожен.

Ворота добротные, решетчатые, машиной не пробьешь, а за ними другие. То есть шлюз сделали. Первые ворота сдвинулись и покатились в сторону, давая нам проезд, следующие стояли недвижимо. И бойницы в эту сторону из дота. Я сбросил скорость до самой минимальной, медленно заехал в шлюз, остановился. Машина сразу замолчала, двигатель выключать не надо.

Где-то рядом хлопнула дверь, из-за угла караулки вышли двое. Легкие шлемы чуть непривычной формы, бронежилеты, похожие на трофейные, но другие, какие-то более солидные, что ли, автоматы с какой-то оптикой. Но вот автоматы как те, что мы подобрали. Темные очки, наколенники и даже защита голени, все пустынного оттенка. И да, знаки различия прямо на броне. Что-то в круге и лычки. У переднего три, на грудной плите и на плечевой защите, у второго одна, тот идет чуть сзади и в сторону взял.

– What language do you speak? – спросил один из подошедших.

– English, Espanol, русский! – ответил я.

Прозвучал мужик с тремя лычками вполне по-американски, пожалуй. Так что пока переходим на английский.

– Откуда вы? – спросил он. – Провалились откуда, я имею в виду?

– Из России, – не стал я пускаться в подробности, а Настя промолчала.

– Это все откуда? – Он показал на машину.

– От этих. – Я, в свою очередь, показал в кузов.

Сержант, или кто он там, у американцев у сержанта четыре лычки, у капрала две, а у этого три, так что не знаю, что он за гусь, заглянул через борт, хмыкнул без особого удивления. Потом спросил:

– И как вы их завалили?

– Вышли из бункера в конце железной дороги и прямо на них напоролись.

Хоть глаза сержанта не видны за стеклами темных очков, я понял, что он смотрит на сумку, в которой свалены наши автоматы, закрыть ее не удалось до конца.

– Вы с оружием вошли?

– В разгар стрельбы, – сказала за меня Настя. – И сразу на этих налетели.

– С кем вы там воевали?

– Было с кем, долго рассказывать. Что теперь делать?

– Этих сюда зачем привезли? – спросил он, показав на трупы.

– Приятель, я не знаю, что тут у вас за правила. – Я развел руками. – Провалился, а тут сразу стрельба.

– Это хави, – сержант повернулся ко мне. – Они любят шарить у бункеров, ловят пленных. Если их застают там, то они вне закона. Их входы дальше к югу, не здесь. Так что все в норме, самооборона. Их айди поищу. – Он обошел кузов. – Или вы нашли уже?

Про машину и трофеи он ничего не говорит, так что это радует.

– У меня с них вот это есть. – Я выудил из подсумка те самые «смартфоны» под отпечаток пальца. – Оно?

– Да, давай сюда, – сержант протянул руку. – Вычеркнем их из базы.

– Что это вообще? Документы?

– Документы. Кошелек. Все сразу. Вам такие же дадут. – Он вытащил из сумки на боку что-то вроде планшета в мягком корпусе, включил один из «смартфонов», провел над экраном. Потом кивнул удовлетворенно. – Он самый, – и даже показал мне фото «пухлого», появившееся на экране. Даже не фото, а трехмерное изображение, похоже. Затем подошел к трупу и прижал большой палец его правой руки к айди. На экране планшета прямо на портрете появился красный диагональный крест. Вычеркнули, то есть.

Второй боец, с одной лычкой, в это время осматривал сумки. С любопытством поворочал «калаши», заглянул везде, но ни к чему не придрался. Потом кивнул старшему: «Чисто».

– И как, он богатый? – поинтересовался я у сержанта.

– Этого мне не видно. Но его списали, и счет обнулился. Деньги с трупа у нас не возьмешь. – Он усмехнулся. – Давай второго тоже в расход спишем. – Он проделал все те же процедуры со вторым «смартфоном». – Вот и все, два хави доигрались.

– Хави?

– Они себя «хавийя» зовут или как-то так. Даже не знаю, что за народ, в моем слое таких не было. Даже не мусульмане, солнцепоклонники какие-то. Сюда их много сыплется. Кстати, хороший грузовичок ты с них взял, – он постучал по борту. – Освоил уже?

– А что тут осваивать? – удивился я вопросу.

– Это точно, – сержант хмыкнул. – Мой «шеви» и то сложней был. Ладно, проезжайте, тут сразу налево и до стоянки, – показал он. – Учти, правда, что ты пока в запретке, дальше не пропустят все равно. Там по стрелке иди. Оружие в машине оставь, туда с ним нельзя. И да, по городу любое оружие можно носить только без магазина и патрона в стволе. Не нарывайся.

– Понял. А что за звание? – показал я на лычки.

– Сержант. Знаки как у вас, русских. Или в вашем слое другие?

– Нет, такие же, – пожал я плечами. – Просто на русского ты не похож.

– Будут тебе дальше и русские. Тут все вперемешку. Давай, езжай, дальше все объяснят.

– Эй, а трупы куда?

– Да, – сержант задумался. – Вот что, езжай обратно, по дороге и через километр сверни направо. Там еще пара километров и свалка будет. Там их заберут, я по радио предупрежу. И сюда возвращайся, пропустим.

Вернулись мы минут через двадцать. Свалка напоминала большой карьер, возле которого дымила печь, в которой мусор жгли. Думаю, что тела хави в ту же печь и пойдут. Двое мужиков в светлых комбинезонах перекинули их в ковш погрузчика и сразу повезли в ту сторону. Вопросов никто никаких не задал. Затем мы вернулись к воротам, и нас действительно без лишних вопросов пропустили дальше.

Вторые ворота шлюза отъехали, мы оказались на дороге, ведущей вдоль забора. Как-то я худшего ожидал. Ареста, допросов, а тут как-то так. Но нас, как я понял, уже с беспилотников засекли и поняли, откуда мы едем. Если все эти бункеры подконтрольные, а они такие и есть, а эти самые хавийя имеют привычку там разбойничать, то картина ясна как день, что тогда время терять? Но вообще сразу следует записать себе в память то, что плохие люди тут тоже случаются. И кстати, зачем им пленные?

Настя сидела молча, вид до сих пор настороженный. А дорога оказалась на удивление долгой. Похоже, что мы половину города объехали. Забор из плит ничего не давал рассмотреть, сверху по нему вилась колючка. Затем мы все же выехали на какую-то площадку, где я притормозил. С десяток машин перед зданием с закругленными углами, а кроме них еще и несколько мотоциклов на широких колесах. Прямо оживленно тут. Люди, все сплошь без брони, одеты по-разному, на крыльце даже курят, то есть здоровый образ жизни тут не доминирует. На нас никто особого внимания не обратил, зато мы увидели большую черную стрелку на желтой табличке, показывающую на дверь.

– Сюда? – спросила Настя.

– Похоже на то. Давай, разгружаемся. Вон камер сколько, не уворуют, я думаю.

Даже броню сняли, чтобы выглядеть как можно более «провалившимися», это уже Настя посоветовала. Оставили все в машине, стало вроде как даже прохладней, хотя на самом деле пекло… думаю, что градусов под сорок, наверное.

В здании оказался офис. Холл с пластиковыми штампованными диванами, напоминающими садовую мебель, два стола, за которыми сидят люди в одинаковых светло-бежевых майках. Мужчина и женщина, женщина пьет что-то из белой кружки, а мужик, довольно молодой, тощий, в очках, говорит с кем-то по мобильному. И говорит по-русски, чисто.

– Language? – спросила женщина, увидев нас.

– Русский, if possible. – Я показал на парня.

Она просто кивнула и показала на два стула у того перед столом, мол, садитесь пока.

Мы сели. Парень, не прерывая разговора, нам совершенно непонятного, пересыпанного сленгом, улыбнулся и кивнул. Постучал себя по часам и показал два пальца. Две минуты? Оʼкей, не проблема.

Стул подо мной, кстати, хоть и легкий, но не такой, как зыбкая в своем прямостоянии штампованная садовая мебель, посолидней, поустойчивей. И уже знакомое покрытие из мягкого пластика на нем. Кстати, в офисе прохладно, где-то кондиционер работает. Нет, все же цивилизация, все не так плохо. На столе компьютер, что-то вроде планшета на стойке и клавиатура беспроводная, рация вроде той, что мы взяли с хавийя, только цвет другой. Кстати, мы так рации и не проверили.

На стенах полки. Что удивило – с бортиками, на морской манер. Странно. Пара шкафов, явно пластик, причем ярко-синий, разнообразили песчаную гамму. Женщина пьет и что-то смотрит на экране, щелкает мышкой, причем мышка похожа на кусок изогнутого аркой пластика.

Светильники интересные, на потолке целая гирлянда крошечных светодиодов, или что это такое, выложенная в форме концентрических кругов. Настольные лампы – тонкая трубка, на конце крошечная чашечка. Да, у парня и у женщины на груди, на майках, эмблемы. Круг, в нем силуэт вала, с торчащими над ним антеннами, или что там на самом деле торчит.

Парень закончил разговор, отложив телефон, повернулся к нам.

– Извините, это важно было. Вы новые здесь?

– Новые, – кивнули мы хором.

– Шокированными не выглядите. – Он чуть вскинул брови.

– У нас это уже третий мир, не считая своего, – ответила Настя за нас обоих. Мы это еще по пути обсудили, решили не прятаться. Надоело просто, начнем с открытых карт.

– Даже так? – Парень удивился, но не сильно. – Такие редко попадаются. По два мира чаще. А я так только сюда успел.

Мы переглянулись, синхронно покачали головой и снова уставились на него. Это уже интересно.

– Откуда изначально?

– Россия. Московская область, – ответила Настя.

– Россия, Москва.

– Из одного слоя? – Парень забивал наши ответы в компьютер, печатая быстро, вслепую.

– Нет, – ответила Настя. – Встретились во втором.

– Понятно, – кивнул интервьюер, – может, поэтому и сюда. С людьми из разных слоев так часто случается. Кто по профессии?

– Оба пилоты, – опять Настя ответила. – Я на самолетах, разные типы, он на вертолетах.

– Это неплохо, – парень с уважением кивнул. – У нас тут есть на чем летать. Хоть и не много. Что думаете делать дальше?

– А что тут вообще можно делать? – Я откровенно поразился вопросу. – Мы тут ничего не знаем пока. Кстати, отсюда в другие слои проходы есть?

Раз уж так мы по-простому, так и вопрос прямой.

– Нет. – Парень покачал головой. – Говорят, что мы вроде как тупик, конечная станция. В самой Цитадели этим занимаются, но пока ничего не нашли.

– А что это вообще за валом?

– Долго рассказывать, я вам всю информацию в айди загружу. Давайте фотографироваться сначала. – Он поднялся. – Вон туда, – показал на боковую дверь, – по очереди. Кто первый?

– Иди ты, – сказала мне Настя.

– Я, получается.

– Пойдемте.

В комнате стояло высокое кресло, а вокруг него несколько камер. И столик в углу, с компьютером. Парень усадил меня в кресло, сам сел за стол, покликал мышкой, затем сказал:

– Не шевелимся и никакой мимики… начали…

Прошло секунд десять, прежде чем он сказал:

– Готово. Смотрите. – Он развернул монитор ко мне.

А что, вполне себе похоже. Правда, чуть странно наблюдать, как модель моей головы медленно вращается.

– И пальцы давайте откатаем. – Он показал на плоскую, матово светящуюся панель. – Протрите сначала, – он кивнул на стопку салфеток, – чтобы сбоев не было.

Мы вышли из офиса примерно минут через тридцать, за это время пройдя все формальности и получив каждый по «смартфону».

– Это еще и коммуникатор, – объяснил нам парень, выдавая приборы, – но только в зоне действия станций. То есть Цитадель и несколько городков. Номер на обороте. – Он повернул айди другой стороной. – А так кошелек, документ и даже компьютер. Лучше не терять, за новым сюда возвращаться придется, больше нигде не получите.

– Кошельком как пользоваться и что туда класть? – спросила Настя.

– Там уже лежит тысяча биткойнов, – ответил он. – Это подъемные, всем даем. Пользоваться просто: или через машинки в магазинах, там надо просто палец прижимать, или с айди на айди деньги перекидываются. Тогда надо приблизить их вот так, – он показал, – и ввести еще и пин на каждом. Появится значок, что связь установлена. И дальше простая менюшка. Пин только не забудьте.

– И что, если я где-то далеко, у вас здесь информация обновится? – не очень поверил я.

– Она у вас в айди обновится. Биткойны не просто цифры, каждый имеет отдельный код, взломать айди невозможно. А вот выделяет их да, главный сервер. И он же при расчетах в Цитадели их переучитывает, дополнительный контроль.

– А если узнать пин и приложить мой палец?

– Можно списать деньги, – тот кивнул. – Но можно дополнительные степени защиты установить, будете разбираться – увидите. Пока всерьез никто на защиту не жаловался.

– А где-то еще деньги хранить можно? – Я как-то не очень вдохновился.

– Здесь есть банк, перепишутся в центральный сервер. И в поселках обычно свои серверы есть маленькие, люди туда списывают. Все нормально будет, разберетесь. Поживите в отеле пару дней, осмотритесь, потом придумаете что-нибудь. Можете в сити-холл сходить, там с работой помогают. Но для начала почитайте, что я вам туда записал. – Он потряс моим айди, после чего протянул его мне. – Удачи. Да, в городе он еще и как навигатор работает, там все видно будет, где отели, где магазины и прочее. Прижимаете палец, вводите главный пин и там выбираете иконку навигатора. Все как в «андроиде», знаете, что это такое?

– Знаем, – уверила его Настя.

– Тогда проще некуда. И да, в городе лучше не хулиганить, тут этого совсем не понимают.

В общем, с этими айди мы без проблем проехали в главные ворота в город. Приложили к считывающему устройству, прижали пальцы – и ворота перед нами открылись. И дальше, когда мы медленно двигались по улице, я вдруг понял, что мне напоминают дома. Игру «Фоллаут», первые две части там были почти такие же, только с круглыми, кажется, окнами, а эти с аркой. А так один в один.

И еще город был аккуратен. Четкие кварталы на четыре дома с небольшими участками, перед домом что-то вроде газонов, только вместо травы галька, а растет то ли самшит, то ли что-то похожее. Гладкий, идеально гладкий асфальт, точнее то, что здесь асфальт заменяет, вот это самое, по цвету как песок. За воротами, как я понял, сразу начался торговый район. Вспомнив совет, я включил айди, быстро ввел свой пин по запросу, подтвердил, и дальше да, все как в «андроиде». Ткнул в иконку с изображением стрелки компаса, затем выбрал «местную карту», задал масштаб и «показать иконки». Улица наклонилась вперед, уводя в перспективу, над домами возникли значки разных цветов. Ага, вот уже мотель вижу. Аптека. Магазин одежды, похоже. Продукты. Кафе? Ткнул в иконку – точно, кафе.

Затем растянул карту на вид сверху и обнаружил, что город охватывает вал кольцом, со всех сторон. Три параллельные улицы как концентрические окружности, частая сетка радиальных А вот все, что внутри вала, выделено просто серым цветом. Как и нет там ничего. И что же там такое?

На верхушку вала смотреть – шапка с головы валится, настолько высоко. Что там наверху – не видно, но внизу местами заметен сетчатый забор, с колючкой и даже камерами, а пару раз над головой проплыли дроны-«кольца». За городом приглядывают или за периметром? Как интересно все.

– Что задумался? – спросила Настя. – Поехали, устроимся куда-нибудь, я помыться хочу и переодеться.

– Да, точно. – Я ткнул пальцем в иконку мотеля и на предложение проложить маршрут ответил «да».

Машины на улице были, пусть и не так много. По тротуарам шли люди. Местные от приезжих отличались, даже на первый взгляд была заметна разница. Приезжие все больше вооружены, пусть оружие без магазинов, одеты «для поля». Местные одеты… как люди в жарком климате. Рубашки, майки, шорты, сандалии и прочее подобное. И почти все без оружия. Если тут безопасно, то какой смысл с собой таскать?

Машины типа нашей были. Какие без наклеенной брони, какие и с ней, у каждой по-разному. Были машинки поменьше, вроде багги, сплошь с тентами, попадались мотоциклы и даже скутеры. Скутер для тутошней жизни, наверное, самый удобный транспорт. И даже автобус проехал – длинная, низкая платформа под тентом, с рядами сидений, наполовину заполненный. Подозреваю, что по кольцевому маршруту катается, по всему городу. Маршрут длинный получается, а вот в ширину город совсем узкий.

Ну и жарко, все время жарко, зной с неба и снизу, с земли. Айди температуру показал – тридцать восемь градусов. Нормально так.

Так, а вон и мотель. Два ряда маленьких домиков, между ними дорожка, у некоторых домиков машины стоят, причем все пыльные, хорошо проехавшие, вроде нашей. К удивлению нашему, портье в офисе заменял экран. Живой человек там тоже имелся, девчонка лет восемнадцати, но она сидела за стойкой магазина, торговавшего, как мне показалось, всякой мелкой бытовухой, а заодно «всем для путешественников».

Экран пробудился от прикосновения и выдал план мотеля, где занятые домики отмечались уже привычным красным диагональным крестиком. Цена у каждого написана, десятка за ночь. Рядом 3D-план каждого домика, можно покрутить. Спальня, крошечный кухонный уголок, ванная. С душем, без ванны. Ладно, сойдет.

– Какой? – спросил я.

– Давай вот этот, к улице ближе. – Настя ткнула пальцем в один из квадратиков.

Выскочил вопрос, на сколько ночей.

– Давай две пока, – предложила она. – Дальше посмотрим.

– Давай.

Затем предложили оплатить. Прорисовался прямоугольник с предложением приблизить айди и провести оплату.

– А ну, дай я. – Я свой «смартфон» так и держал в руках.

Точно после того, как я приблизил штуковину к экрану и прижал свой большой палец к ней, мне сообщили, что связь установлена. И рядом высветилось мое имя. Затем я набрал второй пин, установленный уже для платежей, в прямоугольнике высветилось число «20.00», а на экране айди то же самое, но с минусом и предложением проверить баланс. Я и так знаю, сколько будет тысяча без двадцати, так что проверять не стал. Затем экран нам сообщил, что наши айди являются ключами к номеру на ближайшие двое суток, и предложил поднести второй айди, если нам необходимо, что Настя и сделала.

Девушка смотрела на нас с любопытством, явно опознав новичков. Затем на прилавок запрыгнул полосатый кот, муркнул, и она отвлеклась на него.

Машина как раз влезла на засыпанную гравием стоянку. Была бы больше – уже торчала бы мордой в проезд. Домик оказался как на схеме, даже не слишком тесным, если смотреть изнутри. Знакомая уже пластиковая мебель. Два стула с пористыми сиденьями и спинками, штампованный красный столик. Шкафы у стены тоже красные. Кровать такая же. Я повалился на нее в некотором сомнении, попрыгал – нет, стоит недвижимо, не гнется. И полки на стене, к слову, тоже с бортиками, как и в офисе.

– Я в душ, – сказала Настя, раздеваясь на ходу. – Закрой жалюзи, пожалуйста, – кивнула она на окно.

– Я пока вещи перетащу, – сказал я, поднимаясь с кровати.

Ну и жалюзи прикрыл, разумеется.

Не знаю, что здесь можно оставлять в машине, а что нельзя, так что я переволок в домик все сумки, по две зараз. Когда вышел за последней, единственной, оставшейся в кузове, на дорожку между мотельными домиками въехала еще одна машина. Меньше, чем наша, хоть по компоновке и похожа, легкий кузов без дверей, тент, разумеется, куда тут без него, колеса поменьше. Если у нас большой пикап, условно, то это что-то вроде небольшого джипа, как «рэнглер», например. И лицо водителя, пусть частично и скрытое темными очками, показалось мне знакомым.

«Джип» свернул к домику на противоположной стороне, не доезжая до нашего, остановился задом к улице. Водитель в пыльной одежде выбрался из кабины, потянулся тяжко, как после дальней дороги, вытащил из кабины автомат без магазина, затем направился к заднему борту.

– Не может быть, – пробормотал я и, бросив последнюю сумку обратно в кузов, пошел к нему.

Тот, видимо, услышав шаги, обернулся и уставился на меня. И даже рот открыл от удивления.

– Федь, ты, что ли? – спросил я. – Теодор?

– Кому бы не пропасть! – Федька расплылся в улыбке до самых ушей, бросил винтовку в кузов и пошел навстречу, раскинув руки. – Твою же мать, глазам своим не верю! Я думал, что все, избавился от тебя, а ты… Настя где?

– В душе. – Я показал на наш домик. – Ты где? Как? Давно? Каким образом?

– Да не образом, а чем-то вроде подсвечника. – Федька ответил фразой из анекдота. – С год тому как. Через тот самый подвал, из которого ты, черт, вылез.

– А тебя как туда занесло?

– С Горсветом, как еще. Там такое началось после того, как Милославского с его бойцами холодными нашли и вы исчезли, – мамадарагая. И гоняли уже кого куда. Вот я в подвальчик-то спустился с Власовым – и все, мы тут.